И снова музыканты сменили темп, значительно замедлив его. Уэнсомер как будто погружалась под воду, движения накидки и рук стали сонными, колдовскими. Тело танцовщицы вторило ритму музыки, который, казалось, воспроизводил загадочный глубинный ритм бытия – ритм соприкосновения толщи воды и твердой поверхности океанского дна.
Люди, следившие за танцем, боялись перевести дыхание, очарованные необычайным представлением. Однако находившиеся за занавесями музыканты понятия не имели, как идет выступление. Феран, Фортерон, знатные гости, слуги – все замерли, глядя на танец Уэнсомер, пытаясь уловить каждое движение, только Серебряная смерть не обращала ни малейшего внимания на танцовщицу.
Это был не просто танец, не просто соблазнительное зрелище. Это было истинное колдовство, находившее индивидуальный путь к сердцу каждого зрителя. Уэнсомер говорила на языке, доступном всем людям, она рассказывала об исключительной красоте движения как такового – о танце, способном заворожить похотливых монархов, вызвать волнение в рыночной толпе, создать интимную обстановку в тихой спальне. Ее движения можно было читать как изысканные стихи – они заставляли сопереживать откликаться душой на посыл женщины. Они становились ритмом вечной воды, набегающей на берег и отступающей прочь, в темные глубины океана. И при этом почти никто из собравшихся понятия не имел, что выступление было интерпретацией древнего скалтикарского языка тела!
Музыка закончилась тихим рокотом барабанов, а Уэнсомер спиралевидным движением опустилась на пол, перекатившись по нему, роняя пояс и накидку, словно влажные следы уходящей волны. И когда наступила тишина, она лежала недвижно перед Фераном и его гостями, а все они не сводили с нее глаз. Потом она мягко, одним легким движением поднялась и совершила плавный, глубокий поклон слева направо, изогнувшись всем телом. В этот момент Феран зааплодировал, и все искренне присоединились к нему. Никто из зрителей не избежал воздействия Уэнсомер. Они хлопали и хлопали. И только Серебряная смерть оставалась бесстрастной. Уэнсомер хорошо знала, как удержаться на тонкой грани между воздействием и контролем. Любая попытка взять Ферана под контроль могла бы закончиться смертью, но факт, что она все еще жива, свидетельствовал об успехе.
Мелкими шажками она приблизилась к возвышению, на котором стоял трон императора, бедра ее чуть покачивались. Феран встал, а затем спустился по ступеням, навстречу танцовщице. Аплодисменты все продолжались.
– Ты очень нравишься мне, кто ты? – проворковала она тихонечко.
– Я – император, я повелитель Серебряной смерти, – автоматически ответил Феран.
Уэнсомер взглянула наверх – туда, где стояла Серебряная смерть, а потом склонила голову набок.
– Что она умеет делать? – невинно спросила она.
– Она способна уничтожить целый континент, – сказал Феран с гордостью.
– Но мне нравится этот континент.
– Она может сокрушить моих врагов, потому что я – ее повелитель, – пояснил Феран с легким раздражением.
Повелитель? Прикажи своему слуге сделать что-нибудь для меня.
– Я могу приказать ему убить любого, кем я недоволен.
– Ха! Что в этом такого? Многие мужчины убивали друг друга ради меня, а ведь я – всего лишь танцовщица. Думаю, ты сам – слуга Серебряной смерти. Едва ли на меня может произвести впечатление слуга.
– Я отдаю приказы Серебряной смерти! – воскликнул Феран, его охватил гнев.
Уэнсомер развела руками, повторяя те же волнообразные движения которые очаровывали зрителей, и повела бедрами в ритме, заданном аплодисментами двора.
– Тогда прикажи ей танцевать, это поразит меня.
– Серебряная смерть, танцуй для нас.
– Нет такой функции, – бесцветным голосом ответила Серебряная смерть.
– Прикажи ей прекратить дождь.
– Серебряная смерть, останови этот дождь, – крикнул Феран, и в его тоне прозвучала мольба.
– Нет такой функции.
– По крайней мере, пусть твой слуга возьмет меня на руки и взлетит так высоко, чтобы я увидела звезды.
– Сделай то, что она сказала, Серебряная смерть, – прокричал Феран, на этот раз с отчаянием.
– Нет такой функции.
Уэнсомер все раскачивалась, только теперь позволила себе хихикнуть. Одним плавным движением она указала на восток, в сторону Гелиона.
– Ты не тореец, не так ли? – спросила она у императора.
– Нет, я отсюда.
– Ненавижу торейцев, они сожгли собственный континент и стали причиной ужасной погоды.
– Я тоже ненавижу их, – Феран все еще надеялся склонить ее к себе.
– Но ты не можешь уничтожить торейцев, собравшихся в Диомеде.
– Нет, при этом погибнет вся Акрема.
– Ну что же, есть ведь еще торейский гарнизон на Гелионе. Может Серебряная смерть сокрушить твоих врагов там?
Заклинание, произнесенное на языке тела, представленное в виде танцевальных движений, было могущественным, но Уэнсомер даже не осознавала, насколько могущественным! Желание угодить ей охватило Ферана, лишая собственной воли и осторожности. Он открыл рот, чтобы направить Серебряную смерть на Гелион, но колдовские чары, наложенные на него Уэнсомер, сковали его чересчур туго. Она в первый раз попробовала применить подобную магию, но перестаралась. Феран был подавлен отчаянием, он жаждал ее одобрения, но вдруг его посетила мысль: как сможет порадовать ее огненный удар, который обрушится на остров, расположенный в восьми днях хода на быстром судне!
Он покосился на видимую за окном цитадель в гавани Диомеды, где горели многочисленные лампы.
– Серебряная смерть, приказываю тебе уничтожить моих врагов в цитадели на острове! – выкрикнул Феран, указывая на цель.
Уэнсомер ахнула, чуть не воскликнув «Нет!», но в последний момент сумела удержаться: риск был слишком велик. Как ни жаль ей защитников цитадели, там всего восемьсот человек – намного меньше, чем в гарнизоне Гелиона. Шла война, и выбор стоял слишком простой и грубый: восемьсот человек или целый мир. Она не прервала своих колдовских движений, следуя ритму все длящихся и длящихся аплодисментов, хотя дыхание у нее перехватило от ужаса.
– Это действие находится на пределе моих возможностей, – предупредила Серебряная смерть.
– Делай то, что я сказал!
– Мы все хотим посмотреть на это, – промурлыкала Уэнсомер.
Феран прошел к ближайшему балкону, жестом приказывая всем, кто стоял на его пути, расступиться. Придворные хлопали и хлопали, как заводные игрушки. Феран встряхнул головой, словно на мгновение пробудился от сна. Он стоял на балконе, на него лил дождь. Он насквозь промок. Как долго он здесь находится. Он развернулся и поспешил внутрь. Все собравшиеся хлопали в ладоши, как завороженные. Лица их выражали бессмысленный восторг. Теперь уже можно было ясно различить и Друскарла, и Серебряную смерть. Танцовщица исчезла.
Предательство! Это слово пронзило разум Ферана. Заклинание, чары! Все придворные попали под их воздействие. Фортерон, черт побери… Но Фортерон был тут же, хлопал, как и все, с неестественным энтузиазмом, в глазах стояла пустота. Но Серебряная смерть должна была защищать его от любых заговоров и заклинаний. Как эта женщина сумела преодолеть барьер? И тут он догадался. Она не нападала на него впрямую, она использовала танец, чтобы очаровать его. Она никому не собиралась причинять вред. Вот это и помогло ей не навлечь на себя стремительный и смертоносный ответ его магического слуги.
Какова бы ни была природа заклинания, оно оказалось необыкновенно хрупким. Любой случайный шум или резкое движение могли разрушить его. Феран осторожно, бочком двинулся к ближайшей двери, шаг за шагом, тихо ступая к спасению, стараясь двигаться в ритме бесконечных аплодисментов. Он взял за руку Такерама, увлекая его за собой, и покинул зал. Они все еще хлопали. Феран ударил Такерама по лицу, освобождая из колдовского плена.
– Принеси мне тот костюм из кожи, – приказал Феран, торопливо спускаясь вместе со своим честолюбивым порученцем вниз по лестнице. – Возьми двадцать пехотинцев, заберите мою скоростную лодку – она лежит во дворе, все это доставить к мосту Эспланады! Бегом! Остальным окружить дворец. Никого не выпускать! Затем направить отряд к дому той женщины, которая только что танцевала передо мной. Убить ее на месте!
Из своего темного, эфирного мира Веландер видела вспышку нового огненного круга – для нее это было пятно оранжевого свечения. На этот раз она знала, что рядом расположен большой город; она различала густую сеть эфирной магии: заклинаний, работающих механизмов, магических стражей и посланцев. Теперь мир окончательно погибнет. Она чувствовала, как исчезает здравый смысл бытия, как угасает тонкая световая ось, позволяющая ей сохранять подобие призрачной жизни. Все погрузится во тьму, в небытие. Вскоре все закончится. И это станет облегчением.
Друскарл очнулся на полу рядом с троном. Он невольно потянулся рукой к мошонке. Гениталии были на месте. Он отчетливо помнил все, что происходило с момента, когда Феран ударил его кинжалом и облачил в Серебряную смерть. Танец Уэнсомер ничего не значил для него, но теперь он начинал осознавать, что женщине удалось каким-то образом провести Ферана. Придворные все еще ритмично хлопали в ладоши. Они находились пол влиянием неизвестного Друскарлу заклятия – столь тонкого и изысканно сотканного и в то же время столь мощного, что оно смогло ускользнуть от внимания Серебряной смерти.
Медленно, очень медленно, Друскарл отполз в тень, падавшую от трона. Два безмолвных, сокрушительных удара – и акремский слуга без чувств повалился на пол, а несколько секунд спустя Друскарл ушел из зала в его одежде и с подносом в руках Еще минута – и бывший евнух покинул дворец и растворился в сумраке и пелене дождя. А еще через минуту ворота за его спиной заперли стражники.
К тому времени когда Феран и его пехотинцы покинули дворец, заклинание Уэнсомер ослабело и придворные постепенно начали приходить в себя, испытывая смятение и растерянность. Феран и Серебряная смерть исчезли. Танцовщица тоже.
– Превосходный танец, – заметил Фортерон, обращаясь к Сайрет. – Очевидно, маленькая чертовка не стала ждать приглашения на представление иного рода.
В этот момент один из помощников Фортерона буквально ворвался в зал, поклонился и поспешил к адмиралу.
– Мой господин, вы кое-что должны знать, – прошептал он, быстро опускаясь на одно колено.
Уэнсомер стояла на балконе самой высокой башни своей виллы. Она лихорадочно обдумывала сложившуюся ситуацию, потому что решение нужно было принимать как можно быстрее – включая и варианты, которые еще несколько минут назад она отвергла бы как недопустимые с моральной точки зрения. Капли дождя ударяли по ее коже, проникая сквозь прозрачный костюм, она торопливо выдохнула в ладони немного эфирной энергии. Светящиеся завитки потянулись кверху, принимая форму длинных, утонченных копий. Это было трудное и выматывающее заклинание. Каждое копье вытянулось метров на тридцать, когда она приступила ко второй части: превращению их в твердые предметы. Основания копий сформировались в виде гарды с ремнями и рукоятками. Постепенно копья превратились в крылья, а Уэнсомер приобрела облик слабо мерцающего контура, состоящего из чистой энергии и плазмы.
И тогда она прыгнула с балкона и резко нырнула вниз, но потом набрала скорость и стала подниматься, беззвучно скользя над темным городом. В Диомеде и в лучшие времена по ночам зажигали факелы лишь на углах нескольких крупнейших улиц, а сейчас под затяжным дождем, город оставался черным. Лишь горел сигнальный огонь маяка.
Мрачные тени куполов, башен, верхушек деревьев и шпилей проплывали внизу, а она летела сквозь клубы дыма, к которым примешивались запахи сожженного масла и горелого жира с кухонь. Внезапно раздался тонкий, пронзительный крик человека, зачем-то взглянувшего вверх и заметившего пролетавшую Уэнсомер. Навстречу ей бросилось нечто маленькое, но тут же существо сменило траекторию и исчезло в сгущающейся темноте. Уэнсомер поняла, что начала терять ориентацию в пространстве. Снова перед ее глазами появился маяк, затем она вгляделась в обширный простор океана, заметила освещенные окна островной цитадели и бледные огни трех патрульных галер в порту. Ждать оставалось недолго, но встречный ветер и непрерывный дождь тянули ее вниз. Наконец она отыскала яркий свет лампы, оставленной в одной из башен-близнецов ее виллы.
Уэнсомер развернула крылья и через некоторое время опустилась босыми ногами на мокрые камни плоской крыши башни. Навстречу ей бросился Ларон.
– Серебряная смерть запущена, – сообщила Уэнсомер.
– Хорошо, хорошо, «Лунная тень» уже на месте, нам надо только забрать Девять и…
– Но ее направили не на Гелион, а на цитадель! – перебила его Уэнсомер. – Возьми с собой Девять, поспеши и еще – забери тот маленький лук из моей солнечной комнаты, и мед! Захвати кувшин моего самого крепкого меда!
Уэнсомер осталась под дождем, так и не сняв танцевальный костюм. Ларон вскоре вернулся вместе с Девять, кувшином меда и луком.
– Вылей содержимое кувшина мне в рот, – распорядилась Уэнсомер, клацая зубами от холода. – У меня руки заняты.
– Ты уверена, что стоит пить перед полетом? – с сомнением в голосе спросил Ларон, откупоривая кувшин.
– Черт побери, Ларон, по-моему, меня никто не сможет арестовать! Девять, садись мне на спину.
Девушке не нужно было повторять дважды. Ларон перекинул перевязь лука через плечо, а Девять тем временем подошла и обхватила колдунью руками за плечи, а ногами за талию. Ларон влил мед в рот Уэнсомер, и она сделала несколько жадных, больших глотков и закашлялась.
– Нет-нет, не сдавливай мне шею, держись за плечи, – приказала она, обращаясь к Девять. – Готова?
– Готова для чего, госпожа?
– Ларон, будь осторожнее. Постарайся скрыться…
С улицы донеслись крики и топот. Уэнсомер прыгнула в воздух.
Она ожидала, что Девять взвизгнет, но магическое создание лишь крепче вцепилось ногами и руками, соблюдая указание не хватать колдунью за шею. Вилла Уэнсомер располагалась ниже временного дворца, но эфирные крылья справились с задачей. Дождь хлестал по коже, пока Уэнсомер искала восходящие воздушные потоки и пыталась набрать высоту. Однако ей удавалось лишь удерживаться на бреющем полете, что было не слишком хорошим вариантом, учитывая дополнительный вес Девять.
А на оставшейся позади вилле Ларон торопливо прожевал и проглотил дольку чеснока, а затем распахнул дверь представителям новой Тайной милиции Ферана. На Лароне красовался расшитый лентами и мишурой кафтан привратника.
– Доброй ночи, освободители! – воскликнул он, стараясь говорить с сарголанским акцентом. – Я очень харашо говорить по-диамедански. Новый дворецкий дома я есть…
– С дороги, лягушатник! – рявкнул капитан, возглавлявший подразделение милиции, и резким движением оттолкнул Ларона, так что тот вылетел на улицу, под дождь. Он поспешил прочь, по дороге избавившись от нелепого кафтана.
Уэнсомер скользила над пляжем к южной оконечности Диомеды метрах в тридцати над землей, когда небо вдруг озарилось яркой вспышкой, высветившей гигантский столб пара, дыма и пыли. Он достиг облаков, образуя гротескную, бесформенную тучу, видимую не только в городе, но и далеко в окрестностях. Центром была цитадель на острове, точнее, дворец короля. Несколько мгновений спустя волна горячего воздуха достигла Уэнсомер, выгибая ее крылья и обжигая бока и грудь. Но крылья, сотканные из эфира, нельзя сломать, так что колдунья быстро расправила их и продолжила полет. Воздух вокруг становился все горячее, принося жар огненного круга. Уэнсомер поднялась повыше, стараясь не потерять контроль над телом и правильно ловить воздушные потоки, определила точный курс и стала кружить по широкому кольцу вокруг столба пара, огня и пепла.
– Это горячий воздух оттуда, где был остров, – пояснила Уэнсомер девушке, висевшей у нее на спине. – Нам нужно двигаться по кругу и использовать термальные потоки, чтобы не потерять высоту.
Девять не ответила, потому что ей не задали вопрос. Уэнсомер продолжала парение по спирали вверх, левое крыло неуклонно указывало на колонну, от которой исходил жар. Мысленно колдунья подсчитывала время, за которое человек может добежать от дворца до доков, надеть неуклюжий кожаный костюм, а потом на лодке подобраться к руинам цитадели. Когда она закончила подсчеты, воздух затянули теплые клубы тумана. Дождь продолжался, но капли нагрелись.
Когда Феран достиг воды, он задыхался и падал с ног от усталости, но отчаяние гнало его вперед. Такерам помог ему облачиться в громоздкий костюм, изготовленный для гораздо более крупного человека. Несколько пехотинцев подняли его и подсадили в скоростную лодку.
И в это время над цитаделью взорвалась огнем Серебряная смерть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71