Голос Друскарла постоянно срывался, меняя тембр. Это звучало скорее болезненно, чем забавно. Прошло несколько минут. Контроль призрака над телом евнуха становился все лучше.
– Как… долго? – с усилием выговорила она.
– Еще несколько минут, не более. Хозяин тела находится во сне, потому что принял зелье. Когда он придет в себя, то вытеснит тебя из своего тела.
– Он? Его тело? – воскликнула Девять, и в голосе прозвучала тревога, явственная несмотря на странные модуляции.
– Ну, более или менее так. Он евнух. Это лучшее, что я мог найти при данных обстоятельствах.
Девять пошевелила конечностями Друскарла, осваивая их возможности, а затем медленно огляделась. С востока дул легкий ветерок, море было покрыто зыбью. Небо прояснилось, но из-за тонкой пыли сияние Мираль делало его зеленоватым. Ларон протянул сушеный инжир, и Девять с интересом взяла плод, осмотрела и положила в рот.
– Вкусссно… – сообщила она. – Жесткий, но приятно сссосать.
– Как некоторые из людей, которых мне довелось попробовать.
Она встала, опираясь на руку вампира. Потом осторожно сделала пару шагов и снова села.
– Мы можем повторить этот опыт, чтобы ты научилась двигаться.
– Ты такой… юный.
– Ты хочешь сказать, что ожидала встретить кого-нибудь повыше, – рассмеялся Ларон. – Ну, что же, мое тело принадлежало четырнадцатилетнему мальчику, а Друскарл на голову выше большинства людей.
Повисла тяжелая пауза.
– Как тебе «Лунная тень»? – сменил тему Ларон.
– Аккуратное судно, такое… компактное… Я чувствую слабость…
– Друскарл пробуждается. Быстрее! Садись, а теперь надо лечь на спину.
– Ларон…
Ларон произнес еще одно заклинание, и рама медленно выла из черепа Друскарла. Вампир коснулся когтей, и они легко дали ему фиолетовую сферу. Ларон успел спрятать все свои сокровища прежде, чем Друскарл полностью пришел в себя и прочистил горло.
– Я едва не пострадал, – Ларон тряс головой, словно испытывая физическое страдание.
– Что касается меня, я не ощущаю никаких неприятных последствий. Ваш эксперимент дал результат?
– Да, безусловно. На самом деле хорошо бы продолжить опыты и провести еще несколько проб.
Ларону нужно было многое обдумать. Хранительницей сферы могли сделать глуповатую девушку, но что предпринять в сложившейся ситуации? Понадобится еще много тренировок, пока она научится самостоятельно заботиться о себе.
Руины Жироналя были мертвенно спокойны, когда «Лунная тень» вошла в гавань. Разведчики отправились к берегу на маленьких лодочках и потом сообщили, что в устье стоит на якоре видарианский двухмачтовый корабль. Он тяжело вооружен, снабжен на носовой палубе и в центральной части двумя баллистами, а на главной мачте подняты вымпелы. Феран отдал приказ опустить мачты «Лунной тени» в ожидании вечера.
– Мы должны осторожно опуститься под воду, а с приливом войдем в реку, – заявил капитан, распоряжаясь закрепить все оборудование и задраить люки перед погружением. – Мы проскользнем мимо того судна в самом устье во время прилива, который внесет нас в реку, потом придется полагаться на весла.
– Под водой? – удивилась Веландер.
– Это медленный и трудный способ продвижения, но мы уже опробовали его, – заверил ее боцман. – Надо развернуть весла тонким краем к потоку, а потом поворачивать их под углом, чтобы использовать естественное течение. Конечно, никто не сможет сделать больше двух взмахов – затем нужно будет возвращаться под спасательную лодку, чтобы сделать несколько вздохов. Так что двигаться будем крайне медленно.
– Когда мы войдем в реку, нас не будет видно с палубы видарианского корабля, и тогда мы сможем всплыть и откачать воду, – добавил Феран. – К утру мы должны быть уже далеко от побережья, так что все эти банды грабителей нас не заметят.
– Существует более легкий способ, – заметил Ларон.
– То существо? – спросил Феран.
– Сейчас я должен вернуться в кабину, а вам я бы посоветовал встать на якорь и подождать пару дней. От этого все мы только выиграем.
Матросы, находившиеся на утренней вахте на «Дубовом сердце», привычно выполняли свои обязанности. Корабль стоял на якоре в мертвом порту, и в этом месте за вахту предоставляли дополнительное вознаграждение, так что у матросов не было оснований жаловаться. Когда они вышли на палубу, их не удивило, что на юте оставался лишь один человек.
– Все спокойно, Халлас? – спросил офицер.
– Ага. Остальные из ночной вахты сошли на берег охранять город.
На берегу обычно находили небольшие слитки серебра и золота там, где когда-то вспыхнули и сгорели кошельки жителей Жироналя, погибших еще до того, как остатки их тел упали на землю. А карнизы и водосточные трубы, стекавшие от жара тонкими струйками расплавленного свинца, теперь застыли плоскими и твердыми пластинами. Пламя угасло, расколов, обратив в пепел или расплавив дома, а черепичные крыши рухнули внутрь былых строений, когда балки и стены догорели. До тех, кто находился на воде, доносился со стороны города странный, похожий на стон звук – это ветер сквозил в руинах зданий. Некоторые члены экипажа полагали, что это плачут и жалуются души погибших, превратившиеся в призраки-элементалы, а может, демоны предостерегают пришельцев, желая изгнать их с захваченной злом земли. Однако это никого не останавливало, и при малейшей возможности матросы спешили на берег, чтобы поживиться сокровищами мертвых, в самом прямом смысле слова подбирая золото, валявшееся под ногами.
– Они назад собираются? – поинтересовался офицер.
– Ну, мы тоже хотим город охранять, – проворчал один из матросов дневной вахты.
Их разговор был оборван звуком трубы, далеко разносившимся над водной гладью. Один долгий и три коротких сигнала.
– Это смерть! – воскликнул офицер.
Когда лодка, спешно отчалившая от корабля, достигла берега, выживший матрос был обнаружен на верхушке полуразрушенной колонны. Сумка с золотыми слитками валялась у подножия. После довольно долгих уговоров он решился слезть на землю и отвести прибывших к двум своим товарищам, безжизненные тела которых лежали неподалеку. Их горла были разорваны, глаза выкатились из орбит от ужаса.
– Я нашел их в таком виде, – лепетал выживший матрос. – Я отошел-то всего на двадцать ярдов, вон туда, за разрушенную стену. Я ничего, совсем ничего не слышал.
Офицер осмотрел тела.
– Оба остыли. Они мертвы уже давно.
На следующее утро пара вахтенных матросов «Дубового сердца» была найдена мертвыми на своих постах. Как и в первый раз, у них вырвали горло.
– Оно преследует нас, – сказал офицер. – Этот злобный дух из руин.
– Достать оружие, обыскать корабль, – распорядился капитан.
Поиски велись очень тщательно, от носа до кормы, от трюма до верхней палубы, но ничего не дали. Выяснилось лишь, что пропал еще один матрос. Вскоре его тело с вырванным горлом нашли в самом темном углу трюма, в воде, набравшейся из небольшой щели в днище.
– Я начинаю беспокоиться о Лароне, – произнесла Веландер. – Уже два дня от него нет ни малейших известий.
– Не говоря уже о том, что эти два дня попросту потеряны, – буркнул Феран. – Мы не можем выжить на суше, возможно и в реках не осталось рыбы.
Внезапно его рассуждения были прерваны сигналом от наблюдателей на берегу. Это было известие, что «Дубовое сердце» с отливом собирается выйти из бухты. Подождали еще час, пока ускорялся отток воды. И в это время появился Ларон: он подплыл к «Лунной тени» и вскарабкался на палубу по якорной цепи.
– Чем ты занимался? – поинтересовался Феран.
– Обедал вместе с ними.
– Обедал? С нами ты никогда не обедаешь. Чем ты занимался на самом деле?
– Шокировал их моими манерами за столом. А теперь пошевеливайтесь, у нас мало времени.
К рассвету следующего дня «Лунная тень» прошла уже двадцать миль вверх по широкому руслу Диорана, используя сильный, попутный ветер с востока. Течение было слабым, так что на первых порах корабль шел быстро. Однако через два дня ветер ослабел и наконец полностью стих, а встречное течение набирало силу по мере того, как сужалась река. Вскоре «Лунная тень» потеряла скорость и уже не могла успешно продвигаться вверх по реке на парусах. Команда причалила к каменному мосту, пережившему удары огненных кругов, но все же покрытому потеками расплавленной породы. Мост соединял северный и южный районы города, ранее существовавшего на этих равнинных берегах. На воду спустили большую спасательную шлюпку. Феран, Веландер, Друскарл и Ларон приготовились к отплытию в сторону Ларментеля. Они ждали восхода Мираль.
– Какие будут приказы? – спросил боцман, обращаясь к Ферану.
– Следите за окрестностями, попробуйте разыскать хоть что-нибудь съедобное и не увлекайтесь поеданием припасов, привезенных с собой.
В пяти сотнях миль к северу, в устье реки Темельер, вновь созданный порт Банзало собрал около двух тысяч жителей, когда регент решил короноваться и принять титул императора. Дома строились исключительно из камня, а будущие сады и огороды удобрялись илом и водорослями. Там должны были вырасти помидоры, бобы и лук. На камнях сушилась морская капуста, в море выходили лодки рыбаков. Раскопки в ближайших руинах, где можно отыскать золото и серебро, велись вяло, так как на первых порах у людей не было особой нужды в драгоценных металлах. Гораздо важнее было заложить основы урожая.
Императора Банзало короновали на городской площади, гораздо более скромной по размеру, чем главная палуба флагманского корабля нового монарха. Затем Банзало направился в Жирональ во главе основного флота. Крошечная столица погрузилась в рутину строительных работ, добычи ила и взращивания огородов. Цыплята, привезенные с Гелиона, отлично подрастали на корме, стоящем из рыбьих остатков и водорослей, а подрастающие в новых условиях куры учились самостоятельно добывать еду на взморье.
Просус Хейпорт стал землевладельцем при условии несения службы в городском ополчении. Вместе с братом Красфи он следил, чтобы грабители не высаживались на землях, принадлежащих новому императору, и не пытались украсть золото, объявленное собственностью Банзало. Кроме того, в обязанности ополчения входило поддержание мира между поселенцами, которые часто ввязывались в склоки при установлении и уточнении границ новых участков.
– Холодная ночь, – заметил Просус, которому выпало очередное дежурство.
– Рассвет уже скоро, – отозвался Красфи.
– Через десять лет здесь будет целая толпа, – рассуждал Просус от нечего делать.
– На мой взгляд, и сейчас народу больше, чем нужно, – проворчал нелюдимый младший брат.
– Но лет через десять здесь будет большой город, и мы станем кормить его жителей. И от возчиков отбою не будет. Я заказал пару коз с Гелиона – для размножения. Хорошо пойдет козье молоко, и шерсть, и сыр, и масло.
– Куры, – возразил Красфи. – С ними оборот быстрее.
– Люди не могут носить перья, братец, во всяком случае я не могу. А сейчас…
Просус осекся на полуслове, пристально всматриваясь в морскую даль и жестом приказывая Красфи хранить молчание.
– Показалось, что я слышал всплеск, – пояснил он через пару минут. – Ты ничего такого не слышал?
– Только это и слышно. Волны плещут без перерыва.
– Может, корабль.
– Мираль уже встает, мы бы увидели корабль.
– А если это шлюпки с корабля? – предположил Просус, протягивая руку к висевшему на поясе колокольчику. – Вон там! Видишь низкие тени! Три шлюпки, нет – шесть… десять… О нет, нет, драконье дерьмо, их там десятки!
Просус отчаянно зазвонил в колокольчик, все еще не веря своим глазам. Одновременно из-за мыса появились новые ряды шлюпок. Оба дежурных были облачены в кожаные доспехи, головы их перевязаны плотными лентами, предохраняющими от легких ударов, но шлемы остались где-то возле скал, и теперь уже не осталось времени вернуться за ними. Красфи бросил копье в одного из первых ступивших на землю пришельцев. Человек рухнул, но на смену ему уже шел другой. Просус тоже метнул копье, поразив одного из незнакомцев в бедро, а потом взялся за боевой топор, принадлежавший когда-то его деду. Просус сражался отчаянно, размахивая топором, то и дело вонзавшимся в живую плоть. На мгновение в свете Мираль перед ним появилась голова высокого врага, и Просус поразил его ударом в шею. Но в следующее мгновение он потерял равновесие и рухнул на землю, еще не понимая, откуда льется кровь, а потом на него обрушился град ударов.
Другие поселенцы спешили из своих недостроенных каменных домов на берег, чтобы сражаться с чужаками. Но не успели они отойти от жилищ, как выяснилось, что толпы пришельцев окружили городок плотным кольцом. Ополченцы рассчитывали встретиться с неорганизованными бандами случайных грабителей, но натолкнулись на хорошо спланированную атаку, проведенную профессиональными воинами, закаленными в боях. Повсюду раздавались крики ужаса и боли, испуганный плач женщин и детей, которые пытались бежать в неизвестность и темноту мертвого континента, но находили быструю смерть под топорами и мечами безжалостных морских пехотинцев. К чести видарианских поселенцев надо сказать, что некоторым из них удалось построиться, создав линию обороны вдоль недавно начатой городской стены. Отступать им было некуда и ждать помощи не от кого. Другая часть ополченцев покинули товарищей, пытаясь спасти свои семьи.
– Шлемы! На них шлемы – у всех до одного! – крикнул один из поселенцев.
– Убить их всех… – успел откликнуться другой, прежде чем ему перерезали горло.
Бой проходил в призрачном свете Лупан и Бельвии, и захватчиков можно было опознать только по особым шлемам с развевающимся плюмажем и металлическому блеску доспехов. Их опыт, дисциплина и координация действий намного превосходили навыки видарианских поселенцев, а число воинов казалось невероятным При этом они не желали проявлять ни милости, ни рыцарского отношения к противнику или к мирным людям, независимо от того, защищались те или были совершенно беззащитны.
Просус на мгновение пришел в сознание, ноги его были парализованы, но топор все еще оставался в руке. Небо над головой озарялось рассветным сиянием. Издали доносились крики и стоны погибающих, вопли женщин, захваченных для увеселения победителей. Потом он услышал звук сандалий, ступавших по обожженному песку.
– Этот жив.
Хруст.
– Уже нет.
– Надо пройти вдоль берега, может, кто-то еще остался жив.
И снова шаги по песку, все ближе. Кто-то остановился совсем рядом:
– Эй, а топор-то какой отличный!
Просус приоткрыл глаза, тупо всматриваясь в человека, склонившегося над ним, и приподнявшись из последних сил вонзил топор – между верхней частью доспехов и поясом, сквозь ткань туники, в мягкие ткани живота, в направлении сердца. Воин рухнул, придавив руку Просуса. Но это уже не имело значения. Несколько воинов, увидев, что случилось с их товарищем, уже бежали к нему, на Просуса обрушились новые удары боевых топоров и мечей. Просус и Красфи убили трех захватчиков, что составило четверть всех потерь морских пехотинцев Варсоврана.
Два дня спустя глубоководное судно «Зеленая пена» бросило якорь на рейде, и от него в сторону берега отошла спасательная шлюпка, низко сидевшая в воде. Из окон каюты капитан и Хелди наблюдали за гребцами, усердно налегавшими на весла.
– Нам лучше одеться, – произнесла Хелди. – Просус, конечно, верен властям, но он еще и чертовски ревнив.
– А, он все равно не поднимется на борт без моего разрешения, – капитан провел ладонью по ее ноге и широко улыбнулся. – Я позаботился о том, чтобы мы шли помедленнее, и выиграл лишних два дня для нас с тобой, оно того стоило. Хелди, ты слишком хороша для такого разгребателя навоза, как он.
– Ого, такие разгребатели навоза, как он, лет через десять станут большими господами.
– А их жены будут выглядеть так, словно лет десять разгребали навоз. Взгляни на меня. Я чистый, богатый, со мной приятно в постели – и, кстати, постель моя весьма комфортна.
– У тебя есть жена в Палионе.
– Ну да. И еще одна в Рацитале. И что с того? У тебя отличная фигура, несмотря на пару детишек. У тебя такие прекрасные волосы и чудесная кожа даже после нескольких недель в море. Оставайся.
– Я люблю своих детей.
– Да они уже совсем взрослые, почти мужчины. Слушай, мне нравится бывать на берегу, общаться со своими женами, но за все богатства мира, за все золото Тореи я не откажусь от моря. Хелди, ты красива, сильна. Ты редкая женщина, которая может счастливо и благополучно жить на корабле и радовать глаз. Мне тридцать восемь, Хелди, я проведу в море еще лет двадцать – лучшие годы жизни. И я хочу провести эти годы как мужчина, а не как монах.
Хелди отвернулась, задумчиво глядя на берег.
– Такие жалкие, безжизненные руины, – пробормотала она. – Даже дымка не видно.
– У них нет дров на растопку, поэтому огонь разводят только для приготовления еды и на короткое время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71