Все мои предложения относительно оставления этих территорий он отклонил… От задуманного плана наступления осталась лишь идея удара из района Арнсвальде с целью разгромить русских севернее реки Варта, укрепиться в Померании и сохранить связь с Западной Пруссией.
15 февраля 3-я танковая армия генерал-полковника Рауса была готова к наступлению. Утром 16 февраля она перешла в наступление… 16 и 17-февраля наступление проходило весьма успешно; мы начали надеяться, несмотря на, все трудности и сомнения, на удачу этой операции, рассчитывая получить время, необходимое для принятия дальнейших мероприятий».
Однако уже 18-го наступление застопорилось. Гудериан объяснял это тем, что накануне был тяжело ранен в автокатастрофе генерал Вальтер Венк, руководивший операцией, вследствие чего разладилось управление войсками. Вряд ли такое объяснение справедливо. Наступление из Восточной Померании изначально было обречено на провал. Ведь в немецкой 3-й танковой армии было всего лишь 6 дивизий, значительно потрепанных в предшествовавших боях и не имевших достаточно горючего и боеприпасов. Гудериан торопил с контрударом и не стал дожидаться подвоза всего необходимого снабжения. Этими силами не то что отрезать от переправ советские войска на одерских плацдармах не было никакой возможности (об этом германское командование не помышляло – что смогли бы сделать 6 немецких дивизий против 6 советских армий!), но даже более ограниченную задачу восстановления сухопутной связи между Восточной Померанией и Западной Пруссией выполнить не удалось. Кстати сказать, предложенный Гудерианом план быстрой эвакуации германских войск с второстепенных театров был неосуществим. Для вывоза морем не хватало судов, а состояние путей сообщения в Итальянских Альпах и на Балканах не позволяло войскам сражавшихся там групп армий «Юго-Запад» И «Юго-Восток» прибыть на Одер до начала возможного советского наступления, первоначально запланированного Жуковым, напомню, на 19-20 февраля.
Единственным правдоподобным объяснением принятого Сталиным 10 февраля решения отложить наступление на Берлин будет следующее. Верховный Главнокомандующий всерьез опасался, что после падения Берлина немцы будут стремиться сдаться только войскам западных союзников, которые и займут все удерживаемые вермахтом территории не только на Западе, но и на Востоке. Иосиф Виссарионович боялся, что англо-американские десанты высадятся в Восточной и Западной Пруссии, в Померании, в Западной Венгрии и даже в далекой Курляндии. Как раз с 4 по 11 февраля проходила конференция руководителей трех союзных держав в Ялте, где Черчилль и Рузвельт согласовали со Сталиным границы зон оккупации в Германии и Австрии. Восточная Германия вместе с Берлином, Померания и Восточная Пруссия отдавались под советский контроль. Никаких планов отправки союзных войск в эти регионы не существовало в природе, даже в виде чисто гипотетического варианта. Однако Сталин, похоже, не вполне доверял своим западным Партнерам и решил подстраховаться. Вместо того чтобы двигаться на Берлин, советские дивизии в феврале и марте атаковали померанскую, восточнопрусскую и курляндскую группировки противника. Наступление в Курляндии вообще не имело никакого смысла. Там все равно скопилось избыточное для данной протяженности линии фронта количество немецких войск, а возможность их эвакуации в Германию ограничивалось только пропускной способностью курляндских портов и наличием морского тоннажа. В конце марта бывший начальник штаба 2-го Прибалтийского фронта генерал Л.М. Сандалов, только что назначенный на ту же должность на 4-й Украинский фронт, говорил начальнику Генштаба А.И. Антонову: «Для разгрома курляндской группировки у 2-го Прибалтийского фронта сил маловато, а для активной обороны более чем достаточно. Одну, а то и две армии оттуда можно снять». Однако, как признает Леонид Михайлович, из Курляндии «Ставка почти ничего брать не стала».
Внезапная остановка советского наступления на Берлин породила у Гитлера надежду на возможность сепаратного мира с Советами. 5 марта Геббельс записал в дневнике: «Фюрер думает найти возможность договориться с Советским Союзом, а затем с жесточайшей энергией продолжать войну с Англией. Ибо Англия всегда была нарушителем спокойствия в Европе. Если бы она была окончательно изгнана из Европы, то мы жили бы, по крайней мере, известный период времени в условиях спокойствия. Советские зверства, конечно, ужасны и сильно воздействуют на концепцию фюрера. Но ведь и монголы, как и Советы сегодня, бесчинствовали в свое время в Европе, не оказав при этом влияния на политическое разрешение тогдашних противоречий. Нашествия с востока приходят и откатываются, а Европа должна с ними справляться».
В политической дальновидности Гитлеру и Геббельсу не откажешь. С советским вторжением 45-го года Европа справилась менее чем за полвека – к началу 90-х. Только вот расчеты на сепаратный мир со Сталиным были построены на песке. Советский вождь не питал никакой любви к Англии и Америке, но начать разборки со своими вынужденными союзниками собирался только после сокрушения Рейха. Пример молниеносного возрождения германской военной машины после поражения в Первой мировой войне был у всех перед глазами. Также Черчилль, Рузвельт и сменивший Рузвельта Трумэн, не испытывая ни малейшей симпатии к коммунизму, отвергали идею сепаратного мира с Гитлером. Потенциально Германия была более опасным врагом для них, чем Советская Россия, и оставлять Рейх побежденным, но не сломленным, с диктаторским террористическим режимом, совсем недавно завоевавшим почти всю Западную Европу, было бы слишком опасно.
В период подготовки несостоявшегося февральского наступления на Одере произошел один трагикомический случай. Вот записка Жукова командующему 1-й гвардейской танковой армией М.Е. Катукову, датированная 1 февраля 1945 года:

«В собственные руки т. Катукову, Попелю (члену Военного совета армии Катукова. – Б.С.). Я имею доклады особо ответственных лиц о том, что т. Катуков проявляет полнейшую бездеятельность, армией не руководит, отсиживается дома с бабой и что сожительствующая с ним девка мешает ему в работе. Авторитета Катуков в корпусах сейчас не имеет, и даже Шалин (начальник штаба армии. – Б. С.) и командиры штаба вокруг Катукова ведут очень нехорошие разговоры.
В частях Катуков как будто не бывает. Бой корпусов и армии не организует, вследствие чего за последнее время имелись в армии неудачи.
Требую:
1) От каждого из вас дать мне правдивое личное объяснение по существу.
2) Немедля отправить от Катукова женщину. Если это не будет сделано, я прикажу ее изъять органам СМЕРШ.
3) Катукову заняться делом.
Если Катуков не сделает для себя нужных выводов, он будет заменен другим командармом».

Эту красноречивую записку впервые обнародовал писатель Владимир Карпов. Он сам – боевой разведчик. Герой Советского Союза, полковник Генерального штаба. И комментирует сей красноречивый документ прямо-таки с умилением: «Кое-кто, торжествуя после достигнутых успехов, начал погуливать в ущерб делу. Жуков нелицеприятно пресекал такие проступки… Маршал не был злопамятным, он оценивал людей по их делам и поступкам, и, когда генерал Катуков исправился и очень умело руководил армией в последующих боях, маршал Жуков написал на него прекрасное представление к награде, и Катукову всего через два месяца после того неприятного письма было присвоено звание дважды Героя Советского Союза».
Карпов простодушно полагает, что публикация записки «не повредит» авторитету Катукова. На самом деле повредит, ох как повредит, и не только авторитету Катукова, но в еще большей степени авторитету Жукова. Представим себе, что в немецкой армии фельдмаршал Клюге пишет записку генералу Гудериану:

«Если Вы немедленно не уберете от себя девку, с которой живете, я прикажу тайной полевой полиции изъять ее».

Или в американской генерал Эйзенхауэр любезно сообщает генералу Паттону:

«Дорогой Джордж! Если Вы не прекратите связь с известной Вам женщиной, я вынужден буду настаивать на том, чтобы чины военной полиции удалили ее из армии».

Какой была бы реакция подчиненных генералов на столь бесцеремонное вторжение начальства в их личную жизнь? Съездили бы они начальников по морде или вызвали на дуэль? У Клюге с Гудерианом дело, действительно, чуть не дошло до дуэли, правда, совсем по-другому поводу. Но, вообще, подобные записки может рождать только мое воображение. Потому что в западных армиях в принципе отсутствовал институт «походно-полевых жен», пышным цветом расцветший в военные годы в Красной Армии, Холостые солдаты и младшие офицеры немецкой, американской и британской армий удовлетворяли свои сексуальные потребности с помощью проституток и даже получали дополнительные выплаты на лечение венерических болезней. Для старших же офицеров и генералов секс на стороне был вещью предосудительной, имевшей неприятные последствия. Гитлер уволил в отставку военного министра фельдмаршала Бломберга, когда выяснилось, что его жена в молодости недолгое время занималась проституцией. Фюрер не раз предлагал фельдмаршалу вернуться на службу, ставя единственным условием развод со скомпрометированной женой, однако Бломберг остался верен любимой женщине. Вообще же, развод или открытое сожительство с любовницей если не ставили крест, то сильно затрудняли карьеру любого офицера или генерала западных армий.
В Красной Армии в годы войны на наличие «походно-полевых жен» смотрели сквозь пальцы, хотя порой и случались эксцессы, вроде, гневной записки Жукова Катукову. После войны «ППЖ» вновь оказались как бы вне закона, и «аморалка» опять заняла важное место в работе партбюро и политорганов. Георгию Константиновичу это еще предстояло испытать.
Нередко «походно-полевые жены» становились законными супругами, как у маршалов Ерёменко и Конева (последний к моменту встречи со своей фронтовой возлюбленной уже расстался со своей первой женой). «ППЖ» была и у генерала Власова, причем Андрей Андреевич сумел скрыть существование законной супруги и уверить свою новую любовь, что вступил с ней, фронтовым военврачом, в законный брак, и даже взял у любовницы документы будто бы для оформления этого мнимого брака. Параллельно Власов писал обеим женам, теплые, душевные письма, где признавался каждой: «Ты у меня одна!» Еще сообщал, какое неизгладимое впечатление произвела на него встреча с товарищем Сталиным, как он, Власов, гонит и будет гнать фашистских захватчиков прочь с советской земли. Когда Власов пропал без вести, «походно-полевая жена» сама накликала на себя беду: стала выяснять, почему ей не перечисляют деньги на аттестат мужа. Где надо, разобрались и решили так: законной жене – восемь лет лагерей как члену семьи изменника родины, а походно-полевой – только пять.
Георгий Константинович, по крайней мере, не скрывал, что женат, но «ППЖ», как и многие другие, имел. Интересно, как бы Жуков посмотрел на записку иди устный выговор со стороны Верховного Главнокомандующего примерно следующего содержания: «Товарищ Жуков, немедленно уберите от себя эту девку, а то я прикажу начальнику СМЕРШ товарищу Абакумову немедленно изъять ее как вредный элемент. Живете с бабой, а руководство наступлением на Берлин совсем запустили, понимаете ли!..» Наверняка, в душе возмутился бы, а в нецензурированной версии мемуаров написал бы что-нибудь о самодурстве и хамстве тирана. Вот только о своей собственной записке Катукову Жуков так никогда не думал, хотя иначе как хамской, и самодурской ее не назовешь. Впрочем, и Михаил Ефимович хорош. Раз Жуков не только не снял его с должности, но и представил к званию дважды Героя Советского Союза, значит, Катуков покорно снес унижение, сам, без вмешательства СМЕРШа, отослал от себя любовницу. А как поступил на его месте сам Жуков? «В минуту жизни трудную», как мы сейчас увидим, Жуков отрекся от «походно-полевой жены».
Теперь, когда наше повествование дошло до последнего крупного сражения Великой Отечественной войны – битвы за Берлин, самое время поговорить о фронтовой возлюбленной Жукова Лидии Владимировне Захаровой. Вот что вспоминает шофер маршала Александр Николаевич Бучин в интервью с корреспонденткой «Комсомольской правды» Ириной Мастыкиной: «Лида Захарова появилась в нашей маленькой группе обслуживания Жукова в дни битвы под Москвой, осенью 41-го года. Георгий Константинович тогда расхворался, и к нему прикомандировали фельдшера – младшего лейтенанта медслужбы Захарову. Худенькая, стройная, она была для нас, как солнечный лучик. Более незлобливое существо трудно себе было представить. К ней быстро привязались мы все, в том числе и Жуков. Но она никогда не забывала, что прислана следить за здоровьем генерала армии. Поэтому не отходила от него ни на минуту. И на передовую с Жуковым ходила… Мы-то – водители, адъютанты, ординарцы, охранники и даже политработники – оставались у машин, а они вдвоем шли на передовую. Жуков на дух не переносил присутствия этих во время поездок по фронтам, а Лиду всегда с собой брал. От нее была польза – порошок там дать, банки поставить, спину растереть, да и просто настроение поднять ласковым словом… Застенчивая и стыдливая Лидочка (по позднейшей фотографии 1979 года этого никак не скажешь: перед нами женщина с решительным, властным лицом. – Б.С.) терпеть не могла грубостей и сильно терялась, когда занятый по горло Георгий Константинович отмахивался от ее заботы. Иной раз уходила от него в слезах. Свой нрав Жуков не укорачивал даже с ней, хотя и любил Лиду, но как-то по-своему, сурово („суровый славянин, он слез не проливал“, если слегка перефразировать Пушкина, в 200-летний юбилей которого я дописываю эту книгу. – Б.С.). И тиранил ее, бывало, и по-солдатски посмеивался над ней, но от себя никуда не отпускал. Немало людей сменилось в группе обслуживания Жукова в те годы, но Лида оставалась».
На вопрос корреспондентки, как же все-таки любил Жуков Лиду Захарову, Александр Николаевич ответил: «Робко. Она не пыталась переделать грозного военачальника, а просто безропотно ждала, когда он станет другим. Но, к сожалению, так и не дождалась». Своих отношений, по словам Бучина, Георгий Константинович и Лида особо не афишировали. На людях Лида постоянно соблюдала дистанцию. В машине с нами не ездила. Только сзади, с охранниками. Жила, правда, в одном вагоне с Жуковым. Но там же жили и три генерал-лейтенанта…
Однажды, в июле 44-го года, в нашей маленькой группе был праздник – мы поздравляли Георгия Константиновича с награждением второй медалью Золотая Звезда Героя Советского Союза. И Лиде поручили вручать Жукову громадный букет. Видели бы вы это вручение! От смущения она была просто пунцовой, не смела даже поднять глаз на своего кумира. Как в тот момент Лида была трогательна в своем отглаженном форменном платьице с лейтенантскими погонами, орденом Красной Звезды и медалью «За отвагу»! Даже взгляд Жукова потеплел. Нам показалось, что в тот момент он был гораздо счастливей, чем когда-либо».
Бучин признал, что маршал был далеко не равнодушен не только к одной Захаровой, но и к другим женщинам: «Он очень любил общаться с женщинами. Помню, в Берлине, после войны к нам приехали артисты из Киева. Так после представления Георгий Константинович с какой-то актрисой уехал кататься на моторной лодке. Мы все волновались, как бы они не разбились… А в другой раз, на Курской дуге, мы подвезли девушку до дому. Ехали на своем „Паккарде“, а она идет по полю. Ну Жуков велел притормозить. Пригласил ее в машину и всю дорогу шутил. Он был очень внимателен к женщинам».
Повышенный интерес Жукова к представительницам прекрасного пола подтверждается и другими свидетельствами. Вторая жена Конева Антонина Васильевна вспоминала о своем знакомстве с Иваном Степановичем на Калининском фронте:

«В штаб он обычно только к ночи добирался и, вместо того чтобы спать, все в любви мне объяснялся. Конечно, мне это очень нравилось, но я ему всегда говорила: „У тебя есть семья, жена, и между нами ничего не может быть“. А потом как-то приехал Жуков в штаб фронта и прислал свою машину и адъютанта за мной – очень хотел встретиться со мной и поговорить. Я, конечно, поехала. Вначале он сам пробовал за мной ухаживать, а потом сказал: „Я знаю, у Ивана Степановича с семьей очень плохие отношения“. Посоветовал мне почаще заглядывать в энциклопедию – видимо, считал, что я должна развиваться. После этого разговора я больше поверила Ивану Степановичу. Когда Конев узнал об этой встрече с Жуковым, то устроил мне грандиозный скандал: „Как? Ты встречалась с Жуковым?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90