А когда я его встречу после скачек, он Мне холодно сообщит, что совсем не ставил на эту лошадь, потому что в последнюю минуту узнал от одного совершенно не знакомого ему человека, что другая лошадь имеет больше шансов на успех. Дело в том, что тот, другой, лично знаком с сестрой тетки владельца этой лошади. Уж это обычная для скачек картина; ты не должна ожидать от людей постоянства. Я все еще уверен в том, что Немезида придет первой, но я уже не так твердо верю в это, как раньше. Даже первый ученик волнуется на экзамене.
Лорд Верлонд подошел к ним и услыхал его последние слова.
— А Исаак все еще уверен в том, что Тримболино придет первым. Я только что узнал, что дорожка размякла.
Гораций посмотрел на него чуть ли не с ужасом.
— Это не очень-то благоприятно для вашей лошади, мой друг. Спринтер, который хочет участвовать в линкольнских скачках, не может обойтись без твердой почвы. Сдается мне, что я возьму с собой сегодня в Лондон выигрыш в 1500 фунтов.
— Вы поставили на Тримболино?
— Не задавайте дерзких вопросов, — недовольно сказал лорд, — которые к тому же совершенно лишни. Вы прекрасно знаете, что я поставил на Тримболино. Не верите? Я поставил на него, но боюсь, что проиграю свои деньги.
— Вы боитесь? — Гораций знал, что лорд умел проигрывать с достоинством, несмотря на все свои недостатки.
Лорд кивнул. Он теперь не шутил, и неприятное, враждебное выражение, обыкновенно не сходившее с его лица, исчезло. К величайшему изумлению Горация, он вдруг преобразился в необычайно симпатичного старого господина. Твердая линия рта смягчилась, и на бледном лице была печальная улыбка.
— Да, я действительно боюсь. — Он говорил спокойно и без той циничной горечи, которая, казалось, была неразрывно связана с ним. — Эти скачки для многих имеют ре-шающее значение. Меня они, правда, весьма мало интересуют. — Еле заметная улыбка скользнула по его губам. — Но я знаю людей, — продолжал он серьезным тоном, — для которых от исхода скачек зависит жизнь.
Вдруг он опять превратился в прежнего сварливого старика.
— Ну, как вам нравится, когда лорд Верлонд становится сентиментальным, мистер Грешэм?
Гораций в замешательстве покачал головой.
— Боюсь, что я не совсем понял вас.
— Ну, так вы, может быть, поймете меня теперь! — сказал лорд резким голосом. — Вот мой автомобиль. Всего хорошего!
Гораций смотрел ему вслед, пока не потерял из виду; затем он отправился на скаковое поле. Поведение старика не выходило у него из головы. Весь Лондон знал, что Верлонд любил издеваться над людьми. Гораций шел по берегу реки и думал о том, что лорд Верлонд, собственно говоря, никогда не обижал невинных, безобидных людей. Его саркастические, циничные насмешки были направлены главным образом против людей его же круга, а гневные вспышки большей частью относились к общепризнанным злодеям. Люди вроде сэра Исаака Трэмбера всегда являлись жертвами ядовитого юмора старика.
Его отношение к своему наследнику было, конечно, непростительным, но лорд и сам никогда его не оправдывал; он упрямо избегал разговоров на эту тему, и, в общем, никто не осмеливался с ним об этом заговаривать.
Лорд Верлонд был чрезвычайно богат, и Гораций Грешэм не без основания был счастлив, что сам обладал большим состоянием. В противном случае его надежды были бы почти напрасны. Его собственное богатство прежде всего исключало подозрение в том, что он охотился за деньгами леди Мэри; ему же лично было все равно, получит она миллионы лорда или нет.
Но в этот день в Линкольне находились еще некоторые другие люди, наблюдавшие положение дел не с таким философским спокойствием. Сэр Исаак поехал прямо к стоявшей на холме вилле, которую полковник Блэк снял на два дня. Он был в наихудшем расположении духа. Блэк сидел за обедом и поднял голову, когда в комнату вошел барон.
— Алло, Исаак! Можете сейчас же со мной пообедать. Сэр Исаак критическим взором оглянул кушанья.
— Спасибо, я уже ел в поезде. Я хотел поговорить с вами.
— Ну что ж, валяйте! — Блэк положил себе на тарелку еще одну котлету. Он ел много и с наслаждением.
— Видите ли, Блэк, положение в самом деле отчаянное. Если моя лощадь, черт ее возьми, не придет сегодня первой, то я уж не знаю, где мне достать денег.
— В одном вы можете быть уверены, — холодно ответил Блэк, от меня вы ничего не получите. Мое положение ничем не отличается от вашего.
Трэмбер замолчал, и Блэк окончил свой обед. Затем он отодвинул тарелку и вынул портсигар.
— Сколько же мы можем выиграть на вашем Тримболино?
— Около двадцати пяти тысяч фунтов, — кисло ответил сэр Исаак.— Но я, ей Богу, не знаю, придет ли это проклятое животное первым. Я боюсь лошади Грешэма.
Блэк тихо засмеялся.
— Это мне совсем ново, вы мне еще никогда таких вещей не говорили.
— Тут нечего смеяться. Мой тренер Иэббс наблюдал за Немезидой. Она бежит неимоверцо быстро, весь вопрос в том, выдержит ли она все большое расстояние.
— А ее нельзя как-нибудь того..?
— Что за глупости! — нетерпеливо вскричал Трэмбер. — Через три часа начинаются скачки. Вы же не имеете никакого понятия о лошадях. Нельзя испортить лошадь в каких-нибудь три часа. Если бы в нашем распоряжении было три дня, тогда, быть может, можно было бы подкупить тренера. Но тренеры, работающие во вред собственным конюшням, существуют только в романах.
Блэк аккуратно отрезал кончик сигары.
— Значит, если ваша лошадь не придет первой к столбу, то мы можем объявить себя банкротами, — задумчиво сказал он. — Я поставил на нее, чтобы спасти свою жизнь, — сурово закончил он, потом позвонил и сказал вошедшей горничной:
— Прикажите подать автомобиль. — Блэк посмотрел на часы. — Я не особенно люблю скачки, но сегодня, по всей вероятности, проведу весь день на свежем воздухе. Под открытым небом, между прочим, легче думать и идеи появляются другие.
12. СКАЧКИ
На скаковом поле было много народу. Прекрасная погода содействовала тому, что из всех частей Англии сюда съехались любители этого спорта. Кроме того, линкольнские скачки были важным событием английского скакового сезона.
Поезда и пароходы свезли сюда гостей. Тут были люди, коричневые от загара; они провели зиму на юге, в Египте, чтобы спастись от неласкового климата своей родины. Другие приехали из Монте-Карло или из Альп, где занимались зимним спортом.
Были и такие, что никуда не уезжали и с почти религиозным фанатизмом следили за беговым сезоном. Тут были богатые и сравнительно бедные; мелкие купцы, для которых посещение скачек было лучшим отдыхом; члены парламента, отдыхавшие в этот день от утомительных прений; шулера и всякого рода преступники, искавшие поживы. Были тут и репортеры, веселые и скептические; были и крестьяне в гетрах. Все они казались одной большой семьей, спаянной страстью к этому королевскому спорту. .
Мальчики-конюхи водили по полю лошадей, которые участвовали в первом забеге. Номер каждой лошади красовался на рукавах конюхов.
— Они еще немного косматы, — заметил Грешэм, рассматривая лошадей. Большинство из них еще ходило в зимней шерсти и многие были так упитаны, что не имели никаких шансов на успех. Он отметил каждую лошадь в программе; некоторых можно было спокойно вычеркнуть уже теперь.
Через некоторое время он увидел леди Мэри, которая тоже гуляла вокруг манежа. Она обрадовалась ему, как утопающий обрадовался бы приближающейся спасательной лодке.
— Я так рада, что встретила тебя. Я вообще ничего тут не понимаю. — Она посмотрела на лошадей. — Объясни мне все это. Разве все эти лошади в хорошей форме?
— Ты, по-видимому, все-таки кое-что смыслишь в лошадях, — ответил Грешэм, улыбаясь. — Нет, этого никак нельзя сказать.
— Но тогда ведь они не могут выиграть?
— Конечно, нет. — Он засмеялся. — Их владельцы прекрасно знают, что они не могут прийти первыми. Тренер, который знает, что его лошадь не совсем на высоте, все же посылает ее на скачки, чтобы, так сказать, проверить ее способности. Самая лучшая лошадь придет первой. Тренер, который участвует в состязании без всяких шансов на успех,
может, таким образом, установить, чего недостает его лошади для того, чтобы быть первоклассной.
— Я бы хотела посмотреть на Тримболино, — сказала Мэри и посмотрела в свою программу. — Это ведь и есть лошадь сэра Исаака?
Он кивнул.
— Я тоже собирался поглядеть на нее. Давай поищем.
В углу ограды для седлания лошадей они нашли Тримболино. Это был большой, сильный, мускулистый жеребец, насколько мог судить Гораций, ибо на нем еще была попона.
— Действительно, замечательная лошадь для линколь-нских скачек, — задумчиво произнес он. — В прошлом году я видал Тримболино в Аскоте. Мне кажется, что это наш опаснейший соперник.
— У сэра Исаака много лошадей?
— Ах да, у него есть несколько довольно хороших коней. Он странный человек.
— Что ты хочешь этим сказать? Грешэм пожал плечами.
— Ну да, известно, что... — Ему пришло в голову, что нечестно говорить плохое о возможном сопернике. Мэри правильно поняла его молчание.
— Чем он зарабатывает деньги? — вдруг спросила девушка.
Он посмотрел ей прямо в лицо.
— Я не знаю. Может быть, у него есть где-нибудь поместье?
— Нет. Я спрашиваю, — быстро повторила она, — я спрашиваю не потому, что я интересуюсь его состоянием или его видами на будущее. Я интересуюсь совсем... другим. — Она лукаво посмотрела на Грешэма.
Несмотря на то, что место было людное и на них смотрело много глаз, он должен был пересилить себя, чтобы не схватить ее в объятия.
Мэри тотчас же переменила тему разговора.
— Так, а теперь пойдем посмотрим на твою собственную знаменитость, — весело предложила она.
Грешэм повел ее к одному из стойл, где грум наводил на Немезиду последний лоск. Это была грациозная кобылка с тонкими ногами и необычайно красивой мордой.
На скачках в Кэмбридже она в прошлом году, будучи еще трехлеткой, с легкостью заняла четвертое место и с тех пор равномерно развивалась.
Гораций осмотрел ее критическим взором. Его опытный глаз не нашел ни единого недостатка. Лошадь казалась очень спокойной и поэтому была в хорошей форме для пред-
стоящей после обеда борьбы. Он знал, что нелегко будет добиться победы, но в глубине души ни минуты не сомневался в том, что на этот раз она первой придет к столбу. Было заявлено еще несколько спринтеров. Это значило, что темп с самого начала будет быстрый. Правда, если Немезида не выдержит до конца, то тогда, конечно...
В день перед этим, на открытии сезона, одна из его лошадей получила приз. Это придавало ему мужества, так как этот скакун, несмотря на свой чрезвычайно тяжелый вес, с легкостью побил остальных. Это было причиной того, что букмекеры принимали сегодня на Немезиду только небольшие ставки.
Грешэм сам мало поставил на нее; он вообще не играл вкрупную, хотя о нем ходили слухи, что ежегодно выигрывает и проигрывает большие суммы. Он не противоречил этим слухам, ибо ставил себя выше мнения толпы.
Но уменьшение выигрышной доли Немезиды имело серьезные последствия в связи с Тримболино. Было нелегко спасти ставки на нее крупными пари. Во всяком случае, для этого требовались большие суммы денег.
Во время второго забега Гораций обедал. Он застал лорда Верлонда в весьма милостивом настроении; к удивлению молодого человека, старик принял его приглашение с такой готовностью, будто ожидал этого.
— Я полагаю, вы Исаака не пригласили? — он подмигнул ему.
— Нет, я не думаю, чтобы сэр Исаак принял мое приглашение.
— Да, пожалуй, вы правы. Кроме того, он в гостях у полковника Блэка. Довольно любезный господин, этот Блэк. Он осыпал меня такими титулами, как будто он был младшим адвокатом, а я председателем сената, и вообще, с таким уважением отнесся ко мне, как будто ожидал награды за такую предупредительность. Для Исаака очень много зависело от того, как мне понравится этот Блэк.
Блэк чувствовал, что петля вокруг его шеи затягивается все туже. Он не знал, чье таинственное влияние скрывалось за этим, но изо дня в день все его планы всяческим образом расстраивались. Все новые и новые препятствия вставали на его пути. И он решился на последнюю борьбу.
Когда он пришел на скаковое поле, голоса букмекеров возвратили его к действительности. Весь манеж страшно волновался. Около самого его уха кто-то прокричал: "Семь против одного! Семь против одного за Тримболино!" Блэк был достаточно знаком с порядками на скачках, чтобы понять, что с фаворитом творилось что-то неладное. Немного
спустя он встретил одного букмекера, с которым он был знаком поверхностно.
— Какая лошадь, по-вашему, имеет больше всего шансов? — спросил он.
— Тримболино, — услышал краткий ответ. Он пошел дальше и встретил сэра Исаака у самого барьера. Барон был бледен и сильно взволнован.
— Каким это образом ваша лошадь опять так выдвинулась?
— Я опять поставил на нее.
— Как, вы поставили еще?!
— Да, я же должен был что-нибудь предпринять! — диким голосом ответил сэр Исаак. — Если я проиграю, то проиграю больше, чем в состоянии уплатить. Больше ли, меньше ли, все равно! Я вам уже сказал, что я совершенно разорен, если моя лошадь не придет первой, разве что вы мне поможете. А вы ведь не оставите меня, Блэк, старый друг? — заискивающим тоном спросил он.
— Между нами не Должно быть никаких тайн.
Блэк посмотрел на него. Если Тримболино не придет первы м, то этот человек станет его рабом. Он сможет тогда пользоваться его именем и положением, как ему вздумается.
— Если б только этот Верлонд не вел себя так гнусно, — продолжал сэр Исаак. — Он прямо-таки настраивает девушку против меня, и она не обращает на меня ни малейшего внимания. А я уже думал, что все улажено. Я ведь и ставил-то в надежде на ее деньги.
— В чем же дело?
— Я только что встретил ее тут и открыто спросил ее. Но она с ледяной холодностью отказала мне. Это ужасно!
В эту минуту по толпе пробежало движение. Через головы зрителей они увидели пестрые кепи жокеев, ехавших к старту.
Сэр Исаак тщательно избегал подходить к ограде для седлания лошадей после того, как он один раз взглянул на свою лошадь. В противоположность ему Гораций до послед- ней минуты лично наблюдал за тем, как Немезиду подготов ляли к бегу. Он осмотрел подпруги, проверил повода и отдал жокею последние приказания, потом посмотрел вслед удалившейся грациозным шагом кобыле и пошел к манежу.
— Послушайте, Грешэм, — окликнул его сзади лорд Верлонд. — Как вы думаете, ваша лошадь придет первой?
- Да, теперь я уверен в этом. —Акак вы думаете, —- медленно продолжал лорд, - если Немезида не придет первой, то первое место займет Тримболино?
Гораций удивленно посмотрел на него.
— Да, я так думаю, — ответил он спокойно.
Воцарилось молчание. Лорд Верлонд несколько раз рассеянно прошелся рукой по своему гладко выбритому подбородку.
— А что бы вы сказали, если б я вас попросил удержать вашу лошадь, чтобы она не пришла первой? — с напускным ранодушием спросил он.
Грешэм густо покраснел.
— Вы шутите, лорд Верлонд, — холодно сказал он.
— Я не шучу, я говорю с вами, как с честным человеком, и ожидаю от вас, что вы не злоупотребите моим доверием. Предположим, что я серьезно попросил бы вас приказать вашему жокею удержать Немезиду, вы бы это сделали?
— Нет, никогда. Но я не понимаю...
—Мне все равно, понимаете вы или нет. — Лорд Верлонд говорил опять своим обыкновенным резким тоном. — Но если я обещаю вам исполнить ваше сильнейшее желание, вы согласитесь?
— Нет, ни за что на свете! — серьезно ответил Гораций. Старик горько улыбнулся.
— Я понимаю.
— Но я не понимаю, зачем вы задали мне этот вопрос. — Гораций был сильно смущен. — Вы же знаете...
— Я знаю только одно: вы думаете, что я высказал эту просьбу из соображений личного характера, потому что я поставил на Тримболино, —: сказал лорд с легкой усмешкой. — Я бы посоветовал вам не слишком гордиться своей собственной честностью, — невежливым тоном сказал он, все еще улыбаясь. — Через несколько дней вы, может быть, пожалеете о том, что не исполнили моей просьбы.
— Если б вы мне только сказали... — начал Гораций. Это требование лорда, бывшего, независимо от всех своих недостатков, честным спортсменом, крайне изумляло его.
— Я вам ничего не скажу...потому что мне нечего вам говорить.
Гораций повел его вверх по лестнице на трибуну. Он все еще не мог прийти в себя. Он знал, что лорд был чудаком; знал также, что слыл он и дурным человеком, хотя никто не приводил доказательств. Но даже в те минуты, когда Гораций был самого плохого мнения о лорде, он бы никогда не подумал, что этот старый негодяй — так его теперь называл - мог серьезно попросить его удержать свою лошадь. Это было просто непостижимо. Он вспомнил о том, что лорд Верлонд в свое время был председателем и. устроителем боль-
ших скачек и что являлся членом одного из лучших спортивных клубов мира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15