Я его обнял и расцеловал тут же на улице.
— Ешка, сама судьба послала мне тебя! — сказал я, с трудом придя в себя от радости, и тут же стал выкладывать маршрут: Новосибирск, Барнаул, Бийск, Горно-Алтайск. Долина реки Катунь, Онгудай. Прекрасный Алтай, снежные выси Белухи. Горная тайга. Рубцовск. Степь, степь...
— Что ты меня агитируешь! — обиделся Ешка.— Как насчет билетов?
— Дороговато, чуть ли не сто рублей,— отвечал я со вздохом.— Зато мы увидим...
— Да что ты все об этом! — перебил опять меня приятель, пренебрежительно махнув рукой, давая понять, что сто рублей для него сущие пустяки.— Я спрашиваю, ты купил билеты?
— Иду немедленно. А завтра утром заеду за тобой на такси.
— Как, уже завтра? — спросил он.
— А чего ж тянуть,— ответил я.
— Завтра так завтра,— сказал он.— Буду ждать. И не забудь билеты.
Вот это человек дела, подумал я, расставаясь с ним. Без лишних слов, без раздумий. Сказано — сделано. Настоящий герой нашего времени. А критики ворчат, что таких не существует.
Ворвавшись в кассы Аэрофлота, я протянул кассиру
двести рублей и получил взамен два последних билета до Новосибирска. С легким сердцем я провел вечер в семейном кругу, а утром следующего дня в условленное время на такси подъехал к дому Ешки. Он уже стоял у ворот. Взглянув на часы, с упреком заметил:
— На пять минут опоздал.
— Извини, пожалуйста,— сказал я.— Но где твои вещи?
— Еще не хватало, чтоб я в такую даль тащил с собой лишний груз.
— Лишний, разумеется, ни к чему, а что-нибудь съестное не помешает.
— Обойдемся,— отвечал он.— Теперь не то, что раньше, все можно купить в дороге.
— Это верно,— согласился я.— А насчет одежды?
— А ты что, лееными дебрями да болотами собираешься лазить? — произнес он, оглядывая свой новый костюм.— И этот сойдет.
— Конечно, сойдет,— опять согласился я. В самом деле, как можно требовать, чтобы человек в такой короткий срок собрался в дальнюю дорогу и при этом проду- * мал все до мелочей? И потому я добавил с улыбкой: — Меньше возьмешь — дальше уедешь.
— Вот именно,— подтвердил Ешка, устраиваясь на мягком сиденье.— Я привык ездить налегке. Достаточно своей собственной тяжести.
Собственная тяжесть у Ешки была невелика. К тщедушному туловищу крепились длиннющие ноги, с их помощью он отмахивал такие шажищи, что мне всегда приходилось его нагонять. Но я привык отрываться метров на десять, а то и пятнадцать от своего спутника, и это меня ничуть не тревожило. В своем одиночестве я мог спокойно поразмыслить над всем, что видел, и в то же время поминутно чувствовать близость друга. А в путешествии это — самое главное. Другое дело, если б нам из Риги до самого Новосибирска пришлось пешком идти. Тогда бы он достиг цели по крайней мере на месяц раньше. Но мы летели на самолете и потому прибыли в Новосибирск одновременно.
— Знаешь что? — произнес Ешка, едва мы приземлились и я снял с багажного конвейера свои вещи.— Я голоден. Зайдем в ресторан. Внешне он внушает доверие. Надо со всем познакомиться. И потом, ведь это начало нашего путешествия* Как-то надо отметить.
Я было заупрямился. Жена мне наготовила к
бутербродов, к тому же мне казалось, что первым делом следует поехать в город и устроиться в гостинице. Но Ешка принялся стыдить меня.
— Тоже придумал! Чего это мы ни с того ни с сего начнем черствый хлеб жевать? Прибереги уж для тайги, для горных кряжей, там с питанием туго. А тут чувствуешь, как вкусным тянет из ресторана?
Я уступил Не люблю перечить, ссориться, особенно в пути. И несколько минут спустя мы сидели в уютном ресторане Новосибирского аэропорта.
— Ну вот! — с нежным укором произнес Ешка, листая пухлое меню.— А еще упрямился! Да здесь все, чего душа пожелает. Ты только взгляни, какие девушки! — продолжал он, кивая на официанток, которые и в самом деле были одна другой лучше.— Предупреждаю, отсюда меня так скоро не вытащишь! — Потом, вдруг сделавшись серьезным, заметил: — По-моему, надо заказать все самое лучшее. Поддержим марку рижан! Да и чего прибедняться, правда?
— Что же, будь по-твоему,— уступил я, решив тем самым отблагодарить Ешку за его- согласие поехать со мной.— Как-нибудь перебьемся.
— Конечно, перебьемся! — подтвердил он и кивнул официантке.— Милочка, что у вас тут самое лучшее, а? Спору нет, самое лучшее здесь — вы, однако нам хочется закусить и выпить. Есть у вас хороший, выдержанный коньяк? КВ? Запишите бутылочку! И черной икорки, конечно. Не забудьте хрустящих хлебцев и масло. Суп? Нет, на сей раз обойдемся без супа. По две порции шашлыка по-карски на брата. Чудесная вещь, давно не пробовал. К коньяку порежьте пару лимончиков с сахарной пудрой. Ну и кофе, двойной. Может, фруктов взять? — спросил он, покосившись на меня, будто именно тут ему нельзя было обойтись без моего совета.
Я потупил взор: по-моему, мы и без того заказали слишком много. Но мой стыдливо потупленный взор был понят как знак согласия.
— Отлично, пусть будут апельсины. Два килограмма. Думаю, хватит. Ну вот, милочка, для начала все.
Официантка уже собиралась уходить, но Ешка взял ее за руку.
— Мы, милочка, директора,— произнес он таинственно и, указав на меня длинным пальцем, продолжал: — Вот этот тип вовсе не такой угрюмый, каким прикидывается. Он инженер-геолог. Едет в Мирный принимать
алмазные прииски. Так сказать, будущий директор. А я... Я тоже скоро стану директором по соседству с вами. Начальник разведывательного треста «Тюменьнефть», прошу любить и жаловать!
— Тюмень от нас далеко,— с улыбкой возразила официантка.
— Не беда,— отмахнулся Ешка.— У нас персональные самолеты. Лети куда хочешь.
— Извините, мне нужно идти,— сказала официантка, прерывая поток Ешкиной фантазии.
— Что с тобой! — набросился я на него, как только мы остались вдвоем.— С какой стати ты это наплел?
Ешка скривил губы в усмешке.
— Не беспокойся, я умею находить с ними общий язык. Для них в мире нет важнее человека, чем директор.
— Но какой тебе от этого прок?
Ешка прищурил свои маслянистые глазки и многозначительно покачал головой.
— Сейчас увидишь, как я закручу ей мозги!..
— Ну а дальше-то что?
— Что ты ко мне привязался? — произнес с досадой Ешка.— Какое же это путешествие без приключений? Жаль, мы не в Африке. Тогда б я такое...
Официантка принесла бутылку коньяку, тонко нарезанный лимон с сахарной пудрой. Ешка лукаво улыбнулся.
— А мы только что из Африки.
— Из Африки? — переспросила девушка.— Как интересно!
— Да, очень интересно,— подтвердил мой спутник.— В Египте были. Мой товарищ руководил строительством Асуанской плотины, а я спасал памятники старины в Нубийской пустыне, которая, как вы знаете, будет затоплена водами Нила. Вас, милочка, как звать?
— Наташей,— ответила девушка.— Жалко, нет времени. Мне очень хочется послушать ваши рассказы.
— Время найдем,— деловито бросил Ешка.— Скажем, вечером. Ведь вы живете в городе, да?
— Да, по ту сторону Оби, в новом городе. Знаете, где электротехнический институт? Хотя вы еще не успели познакомиться с городом. Он так вырос за последние годы.
— А может, вы нам покажете его? — вставил Ешка.
— Отчего же, С удовольствием — ЛТПРНО ТТО
— Зачем откладывать? Давайте прямо сегодня,— предложил Ешка.
— Но ведь мы еще не устроились с гостиницей,— вставил я.
— Не беда,— отозвался он.— Пока ты будешь устраиваться, я подъеду за Наташей на такси. Значит, договорились?
— Только около одиннадцати. Раньше не отпустят,— сказала Наташа и убежала за шашлыками.
— Тоже мне спаситель нубийских памятников! —• воскликнул я, на сей раз не на шутку рассердившись.— Мели о себе что угодно, а меня не впутывай. Понятно?
Ешка наполнил рюмки и чокнулся.
— Не ревнуй, мой милый! Твое здоровье! Заставив весь стол блюдами, тарелками, вазами,
Наташа продолжала увиваться вокруг нас, а Ешка все пускал пыль в глаза. Вскоре оказалось, что он побывал не только в Африке, но еще целых полгода провел в Мексику, знакомился с новейшими методами скоростного бурения. Сообщил между прочим, что имел обыкновение, раздевшись догола, загорать там на листьях гигантского кактуса. Потом два года работал в Бразилии на кофейных плантациях и там же в водах Амазонки сражался с рыбами пираньями. Как-то он приручил огромного удава, который жил у него в палатке, изредка выползая на охоту. И случилась такая история. В то самое время, когда удав отправился на охоту, приехал корреспондент одной американской газеты, чтобы написать о Ешке очерк.
— Да-а, я совсем и забыл, что удав мой в отлучке,— продолжал он, дымя сигаретой и важно раздувая щеки, в то время как Наташа стояла не дыша, молитвенно сложив на груди руки.— И тут из недр земли ударил мощный фонтан черной нефти.
— Но вы начали про удава,— напомнила Наташа.
— Про удава? — удивился Ешка.
— Ну да, приехал к вам корреспондент, а удав был в отлучке,— напомнила Наташа.
— Ах, удав... Так вот! — продолжал Ешка.— Я и думать позабыл, что удава нет дома, и после сытного ужина с гаванским ромом уложил корреспондента рядом с собой на мягкую постель. Вдруг среди ночи душераздирающий крик. Что такое? Оказалось, удав, возвратившись с охоты, решил обкрутиться вокруг репортера, разумеется, шутки ради. Утром бедняга ни свет ни заря умчался обратно в Америку.
Наташа от души смеялась, а Ешка заинтересованно наблюдал, как колышется ее грудь.
— А что вы хотели рассказать про фонтан нефти? — спросила Наташа, вдоволь насмеявшись.
Мой приятель силился припомнить, что же такое он рассказывал про нефть. Мне„ конечно, было известно, что чистой нефти он в глаза не видел. Уходя от прямого ответа, он многозначительно произнес:
— Да, нефть! Что тут рассказывать... Нефть есть нефть. Вот начну работать в Тюмени, отвезу вас туда на самолете, сами увидите. Вы согласны поехать со мной?
Наташа робко улыбнулась, но не ответила. Тут же она отошла и вскоре вернулась к нам с пухлой книгой.
— Будьте любезны: запишите хоть несколько слов в нашу книгу жалоб и предложений.
— Но у нас нет никаких жалоб! — поспешил я вмешаться, опасаясь, как бы мой спутник и тут не нафантазировал, на этот раз в письменной форме.— К тому же мы у вас не в последний раз.
— Конечно, не в последний,— опорожнив рюмку коньяку, подтвердил Ешка.— Как только начну работать...
Я под столом наступил ему на ногу.
— Ну, нам пора. А то останемся без крова.
— Не беда,— отвечал он беспечно, в свою очередь, придавив мою ногу.— Вспомни, как мы ночевали в африканских пустынях! Зароемся в песок, а над тобой с рыком рыщут львы, с воем скачут гиены, а* мы...
— Да, да,— торопил я его.— А теперь давай расплатимся и пойдем.
— На сей раз ты расплатись,— сказал он, порывшись в карманах.— Ведь мелочь у тебя найдется?
Не знаю, с чего это ему показалось, что тут можно отделаться мелочью? Тридцать пять рублей, на мой взгляд, не такая уж мелочь. И все же я расплатился и был счастлив, что мы можем наконец отправиться в город искать пристанище. Однако Ешка остался недоволен.
— Сколько ты ей дал на чай — спросил он.
— Десять процентов,— сердито ответил я.
— Три с полтиной? Маловато,— проговорил он.— Славная девочка и хорошо нас обслуживала.
— Вернись и добавь! — отрезал я.
Он снова пощупал карманы.
— Мелочи нет. В следующий раз. И потом, ведь вечером я с ней увижусь.
У выхода стояло такси. Мы сели и направились в город, а путь до него был неблизкий. Нам стоило немалого труда получить в гостинице комнату с кроватью и софой. Ешка прилег было на софу, но тут же встал.
— Как камень! Я на ней спать не намерен.
— Что же делать,— сказал я.— Кому-то из нас придется на ней спать. Давай тянуть жребий.
Но Ешка возразил:
— Ни разу в жизни не отдавался на милость жребия. Этого еще не хватало: платить такие деньги, чтобы отлежать себе бока.
— Ты разве платил? — не стерпел я.
— Какое это имеет значение, кто платил? Ведь мы с тобой спутники.
И опять я уступил.
— Ну хорошо, бери себе кровать, я устроюсь на софе.
— Что ж. Раз ты хочешь...— протянул он.— Только подстели банное полотенце, мягче будет. А другим прикроешься.— И потом просительно добавил: — Не найдется ли у тебя немного мелочи? Черт возьми, и зачем мы пообещали заехать за ней?
— За Наташей?
— Ну да.
— Как это «мы»? Ты...
— Какое это имеет значение! — перебил он меня.— Вместе путешествуем. Грусть и радость пополам! Ничего не поделаешь. Ты много не давай. Рублей двадцать, думаю, будет довольно. Уж больно такси дорогое. Да еще в оба конца.
С большой неохотой раскрыл я свой оскудевший кошелек.
— На вот тебе... мелочь... Мои деньги на исходе, скоро будешь ты за все расплачиваться. Идет?
— Ол раит! — воскликнул он и, насвистывая, направился к двери.
— И вот еще что,— крикнул я ему вдогонку.— Не мели вздора. Мне стыдно за тебя.
— Ха-ха,™ рассмеялся он.— Чего стыдиться? Женщинам нравятся повидавшие жизнь мужчины. Я не рассказывал, чем покорил свою первую жену? Вот такими же утками. А чтобы она покрепче верила, я у своих друзей-
туристов насобирал ярлыков да наклеек, облепил чемоданы... И что ты думаешь — клюнула!
— Будь поэкономней, не трать деньги попусту.
— Мелочи! — произнес он, отмахнувшись.— Пока! И ушел.
Вернулся Ешка поздно ночью, заметно навеселе.
— Встретил? — спросил я.
— Кого?
— Наташу.
— Что за ерунда? И не думал, сидел внизу в ресторане. Какая там девочка, скажу тебе! Наташа...
— Опять Наташа?
— Но разве сравнить ее с той? Ангел!
— Я вижу, ты помешался. Ложись спать. Отдохнем как следует, завтра двинем дальше.
— Куда такая спешка? Надо как следует познакомиться с городом, с людьми. Тебе бы тоже не мешало в кои-то веки пойти мне навстречу.
— Сколько дней тебе на это потребуется?
— По крайней мере, неделя. А теперь пойду приму душ. Голова трещит! — И уже из ванной крикнул: — Однако, скажу я тебе, ты эгоист! Забрал оба полотенца и спит себе. А ну подавай-ка сюда одно!
Сорвав с себя полотенце, которым укрывался, я швырнул его в приоткрытую дверь ванной. Ешка долго плескался под душем, потом досуха вытерся и кинул мне мокрое полотенце со словами:
— Возьми, прикройся! А то простудишься, скажешь, я виноват.
Я весь кипел от злости, но сдержался. Как-никак он согласился поехать со мной в такую даль. И что хорошего, если теперь, в самом начале путешествия, я дам волю дурному настроению? Нет, нет! Это никуда не годится. Надо терпеть, надо прощать друзьям слабости. Перебесится — успокоится. Ешка улегся на кровать и под теплым одеялом быстро захрапел. И я на своей жесткой софе, прикрывшись мокрым полотенцем, наконец задремал.
На другой день Ешка ухитрился познакомиться с лоточницей, торговавшей медом, с трамвайным контролером, с директором кафе, а вечером после спектакля — с очаровательной балериной. И все это стоило мне довольно много «мелочи». Он покупал, дарил, угощал, давал чаевые, рассказывал при этом всякие небылицы. К полуночи в моем кошельке осталось на один обратный
билет, а Ешка от одной из своих знакомых схлопотал пощечину.
— Послушай,— сказал я ему,— наше путешествие еще не началось, а денег у меня уже нет.
— Как нет? — удивился он.— Что же ты так мало взял?
— В том-то и дело, что не мало, а все равно нет. Теперь расплачивайся ты. Или верни то, что я заплатил за твой билет.
— А у меня вовсе нет денег. Ведь это не я, а ты пригласил меня ехать с тобой.
— Брось эти шуточки,— сказал я, оправившись от первого испуга.— А на кровати будем спать по очереди: ночь ты, другую — я.
— В таком случае завтра же отчаливаю! — разгорячился он.— Да и пора. У меня тут ничего не клеится.
— Можешь убираться ко всем чертям! — рассердился я.— В Тюмень — внедрять скоростные методы бурения, в Африку или даже на Амазонку, к рыбам пираньям и удавам. Мне абсолютно все равно! Отдай мои деньги и катись на все четыре стороны!
— Как же я покачу, когда у меня нет денег? — почти всхлипывая, проговорил Ешка.— Заманил в медвежий угол, а теперь хочешь от меня отделаться. И они, эти бабы, тоже норовят подальше. Неужели у тебя совсем не осталось денег?
— Нет,— отрезал я, но Ешка не поверил.
— Перестань меня разыгрывать, на самолет ведь осталось?
— Только на один билет.
— И отлично! — воскликнул он, бросаясь обнимать меня.— Все в порядке. Слетаю в Ригу, привезу деньги. Утром — туда, вечером — обратно.
— Спасибо,— сказал я.— А у тебя дома есть деньги?
— У меня? — удивился он.— Почему у меня? Возьму у твоей жены. Расскажу, какая случилась с нами оказия, и...
Примерно так оно и вышло. С той только разницей, то сначала улетел я, так как у Ешки оставались тут незавершенные романы. На прощание он обратился ко мне с просьбой:
— Послушай, не мог бы ты одолжить брюки? Мои почему-то в пятнах. Стыдно на люди выйти. А ты все равно будешь скоро дома...
— Да мои тебе коротки, а мне твои длинны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76