Следствие над ними продолжалось около семи лет. По словам историка Мишле следствие проводилось «безо всякого принуждения» «медленно, с крайней снисходительностью и мягкостью» кроме французского гроссмейстера допросу подвергся 231 влиятельный член ордена. Все они, в конце концов, признали факты: отречения от Христа, непристойные поцелуи, поклонение идолу Бафомета, наказание смертью за нарушения тайны ордена или неповиновение, содомитство, пользование самыми преступными средствами для обогащения себя и ордена, включая убийства, колдовство, ложные присяги.
В 1314 году главные преступники были казнены, остальные приговорены к тюремному заключению. Лишь немногие, которым удалось избежать правосудия, скрылись на территории других государств и вступили в другие ордены.
Я устал. Снял очки и потер глаза пальцами рук и ладонями. С одной стороны, справа от меня спала Вика. Слева – сидел мужчина лет сорока пяти. Какого он был роста, сказать трудно, скорее всего, среднего. Волосы волнистые, до плеч с заметной сединой. Его карие глаза смотрели грустно и с какой-то подколкой. Руки были маленькими, ухоженными, с двумя кольцами на левой руке. Он внимательно смотрел в мои листочки. Когда я их положил на колени, сосед обратился ко мне на русском языке, но с легким акцентом:
- Извините, я невольно видел, что Вы читаете. Вы интересуетесь историей ордена тамплиеров?
- Да, мне нужно сделать краткий доклад по истории ордена, поэтому приходится капаться в куче противоречивых сведений об ордене, – соврал я.
- Да, сейчас, после Дэна Брауна стало модно интересоваться историей ордена. Ему посвящают книги, фильмы. Все шушукаются о его тайнах.
- Наверное, но я интересуюсь по другому поводу.
- В таком случае разрешите мне Вам помочь. Вот Вы читали статью, основанную на допросах, полученных французами. А знаете ли Вы, что французский король требовал от всех королевских домов Европы арестовать всех членов ордена и расследовать их преступления. Германские земли отказались от каких-либо серьезных следственных действий, а Английский король нехотя, спустя продолжительное время после начала процесса во Франции, начал процесс в Лондоне, Линкольне, Йорке, потом Шотландии и Ирландии. На всех этих процессах члены ордена не признались ни в одном вменяемом им преступлении, за исключением права магистра исповедовать братию ордена. Осталось также неясным, как проходил обряд посвящения в рыцари. Так, на обвинения в попрании креста и плевках в него, один из допрошенных пояснил, что, возможно эти действия символизировали св. Петра, который трижды отрекся от Христа. Обвинения основывались только на показаниях людей, не являющихся членами ордена. Непонятно почему, но францисканцы – монахи одноименного ордена давали самые неприятные показания против тамплиеров. Следствием не дана была оценка тому факту, что ни у одного члена ордена не обнаружено статуй Бафомета или других идолов.
- Извините, я смотрю Вы специалист в области истории ордена! Интересно почему? – удивленно спросил я, выслушав его рассказ.
- Я по профессии врач, но история меня очень увлекает. Я не могу сказать, что я глубоко знаю историю монашеских орденов. Просто пару лет я занимался раскопками в Испании со своим другом археологом. Мы занимались раскопками на юге. Нашей целью было изучение реконкисты. Вот тогда я и нахватался кое-каких знаний.
- Вы так хорошо говорите по-русски. Вы русский?
- Простите, я не представился. Меня зовут Николай Петрович Миронофф. Я из семьи русских эмигрантов еще первой волны. Живу в Испании.
Я тоже представился ему и представил Вику. Но сказал, что мы с Викой хорошие знакомые и направляемся в Португалию, а потом и на Мадейру. Мы отдыхаем. Мне, как и ему очень интересна история. Поскольку я хочу совместить приятное с полезным, изучаю историю Португалии и в частности заинтересовался историей ордена Христа. Пока выяснил, что орден Христа это те же тамплиеры, которые находились на Пиренейском полуострове и плюс рыцари, бежавшие туда от французского судилища.
- Все начинают с малого, а потом эти истории затягивают тебя с головой и уже невозможно не изучать и не искать новые сведения. Я начинал также как и Вы. А потом мое занятие переросло в страсть. Я вот и сейчас собираюсь во Францию по делам клиники, но в свободное время хочу посетить Нормандию. Вы слышали что-нибудь о крепости Жизор во французской Нормандии?- оживился он.
- Нет, я не был в Нормандии. Но догадываюсь, что эта крепость хранит какие-то тайны храмовников.
- Вы правы. Жизор – крохотный красивый городок. Посередине городка стоит чудесный собор Сент-Эсташ. Но самое главное, там имеется старинный королевский замок, это мощная средневековая крепость в центре стоит массивная башня донжон. Во время последней войны смотрителем этой крепости был некий Роже Ломуа. В одном лице он был и сторожем, и экскурсоводом, и садовником. Его настоящей страстью было кладоискательство. Он искал клады везде. Перекопав всю землю вокруг своего дома, он добрался до предмета своей работы. Как-то он решил начать раскопки земляного вала, на котором стоит башня донжон. В ходе работы Роже наткнулся на стену, проломив, которую, он оказался в просторном зале размером тридцать на девять метров. Помещение украшали статуи Христа и двенадцати апостолов. Вдоль стен стояли двенадцать каменных саркофагов. А в центре помещения стояли тридцать огромных металлических сундуков. Как честный француз, Ломуа пошел в муниципалитет и рассказал о находке. Но к удивлению его не только не наградили, но еще и наказали за незаконное кладоискательство,- уволили.
История с Ломуа стала известна историку и писателю Жерару де Саду, который написал книгу, в которой изложил свою версию тайн тамплиеров. В частности он утверждает, что в замке Жизор хранится часть сокровищ и архивов тамплиеров. Он ссылается на материалы французского следствия против тамплиеров, в которых имеются показания двух рыцарей. Эти двое признаются, что накануне ареста из парижской цитадели ордена выехали 60 рыцарей на лошадях, тяжелогруженых вьюками, они сопровождали две огромные повозки. Груз этого каравана был перемещен на 18 галер ордена, ждущих в устье Сены. Куда он впоследствии делся, никто не знает.
В том же жизорском замке, в его подвалах, имеются странные надписи, высеченные на камне и выполненные на непонятном языке. Но самое странное, что там имеются рисунки дикарей в юбках из листьев и с перьями на голове, похожих на американских индейцев!
Книга Де Сада произвела сенсацию во Франции. По следам раскопок Ломуа прибыла группа специалистов из Парижа. Они пришли к выводу, что ход Ломуа грозит безопасности башни и, не долго думая, все закопали и забетонировали! С тех пор больше никому не удалось получить у французских властей разрешение на раскопки в Жизоре.
Я посмотрел на Вику. Она не спала, смотрела в иллюминатор, но я знал, что девушка внимательно слушала рассказ моего собеседника. Над нашими креслами воцарилось молчание.
Стюардессы в красных колготках разносили прохладительные напитки, вино и даже виски. Цивилизация! Это только на российских чартерах запрещено разносить алкоголь, но парадокс: пассажиры выходят из самолета в пьяном состоянии. Когда такая красная красавица наклонилась возле нас, Вика заказала себе бокал белого вина, а я попросил виски. Николя, посмотрев на меня и, сказав что-то про русскую традицию, заказал тоже виски. Мы выпили с ним за знакомство.
- А почему Вы летите в Вену, а не сразу в Лиссабон? – спросил меня Николай Петрович.
- В Лиссабон нет в ближайшее время рейсов. Да и мы пока не определились, с чего начнем. Может, полетим сначала на Мадейру, а потом на континент. Я знаю, что на Мадейру Австрийские авиалинии летают в числе немногих авиакомпаний. Вроде бы там очень сложная посадочная полоса. А, если не секрет, куда Вы летите?
- У меня в Вене объявилась маленькая квартирка. Еду вступать в наследство. Там жила моя прабабушка по материнской линии. Ей было сто три года. Наследников у нее кроме меня никого. Моя мать умерла три года назад, попала в автокатастрофу. А бабушка пропала во время второй мировой войны. Я единственный наследник. Законы наследования сейчас в России такие же, как и в Европе? – между прочим, спросил он у меня. Я утвердительно кивнул головой. – Вы надолго останетесь в Вене? Если хотите, мы могли бы встретиться и продолжить наше знакомство. Я мог бы провести вам экскурсию по Вене. Вы бывали раньше в Вене.
- Да, в Вене приходилось быть, – ответил ему я. - Но если я скажу, что мне она не понравилась, я не очень Вас этим обижу?
- Интересно! А почему? – удивился он.
Мимо проходила стюардесса с подносом, на котором стояли бутылки с виски и белым вином. Николя повернулся в проход и знаком подозвал к себе девушку. Она наклонилась к нему, и он на немецком языке попросил ее о чем-то. Она кивнула, улыбнулась и налила четыре стаканчика виски и два бокала белого вина. – Мы же русские! Нельзя останавливаться на одном тосте. Надо как минимум три! – он подал бокал вина Вике, потом поднес мне стаканчик с виски. Мы втроем чокнулись и выпили. После выпитого « самогона» я поморщился и ответил ему.
- Я считаю, что города – как люди. Они могут нравиться, могут не нравиться, в них можно влюбиться, а можно просто таки возненавидеть. По разным причинам. К примеру, я не люблю Санкт-Петербург. Да, да! Этот прекрасный исторический город, «северную Венецию» я не люблю! И по очень простой причине. У меня о нем остались очень неприятные воспоминания из-за того, что я был там глубокой осенью. Было холодно, мерзко, неуютно. Чувство холода и голода не способствуют наслаждению искусством. Когда ты вместо того, чтобы сидеть дома в тепле, бродишь, как бездомный по улицам пропадает весь интерес к архитектуре и искусству. Кроме того, центральные улицы кое-как были приведены в порядок, но стоило свернуть с них и пройти несколько кварталов вглубь, как ты оказывался в блокадном Ленинграде. Ничего не подсказывало тебе, что ты в двадцать первом веке. Серые, грязные обветшалые дома, на которых до сих пор сохранились надписи «кипяток», « осторожно, эта сторона при обстреле…», « вся власть временному правительству!». Это я уже шучу. Да, город исторический, но специально ехать в него больше не хочу!
А в отношении Вены, могу сказать, что это просто не мой город. Да, красив, да, много помпезности. Много красивых дворцов. Много статуй «аля Рома» и много золота. Но в то же время в центре города запах конского навоза. Куча, на каждом шагу, пивнушек. Открыто стоящие в метро наркоманы. В Вене нет той души, которая открывается тебе на маленьких улочках Рима, Милана, Неаполя. Нет того величия которое есть при взгляде на Колизей или форум.
- Ну, с Вами все понятно, Вы поклонник средиземноморья! А что скажет Ваша спутница? Вика, что Вы думаете о городах и как Вам Вена?
- А я проще отношусь к городам и Вена мне нравиться! Я люблю Вену! Я люблю пивнушки и люблю пиво!
- Вот это здоровый взгляд на жизнь! – воскликнули мы с Николя. – Давайте выпьем за здоровый взгляд на жизнь!
* * *
Командир корабля попросил занять всем свои места и пристегнуть ремни. Мы приступали к снижению. Погас верхний свет. В салоне стало тихо. Стюардессы присели на свои места и пристегнулись. Слышен был только шум турбин. О том, что самолет снижается, периодически говорило чувство, возникающее внизу живота. Вот уже пробили облачность, и стало видно приближение земли. Маленькие домики, дороги, пролески стали быстро увеличиваться. Вот мы почувствовали легкий удар от выпущенных шасси. Еще минут пять, и самолет плавно коснулся взлетно-посадочной полосы аэропорта Вены. Летчик нажал на тормоза, корабль стал сбрасывать скорость, правда, нас при этом нагнуло к впередистоящим креслам. Затем и это неудобство прекратилось. Самолет стал подруливать к подвижному рукаву.
Не было просьб не вставать до полной остановки. Не было просьб не торопиться. Все было строго по-немецки! Все сидели и терпеливо ждали приказа покинуть самолет. И вот в громкоговорителях мы услышали четкую команду командира. Все встали и, испытывая взаимное уважение, двинулись к выходу. Николя галантно помог Вике выйти в проход и пропустил ее вперед себя. Мы попрощались со стюардессами, поблагодарив их за приятный полет.
Паспортный контроль, а простой проход мимо австрийских мужчин и женщины в форме, оказывается, был именно он, мы прошли, даже не заметив его. Для граждан Евросоюза это простая формальность. У меня в паспорте имелась трехлетняя многократная виза, а у Вики была годовая виза. При прохождении контроля мы потеряли из виду Николя и решили, что он ушел по-английски. Как не крутили мы головами в разные стороны, так его и не увидели. Было немного жаль потерять нового интересного знакомого. Тем более знатока в вопросе, который для нас был очень важен.
С багажной ленты я взял свой чемодан, и мы почти налегке пошли к выходу из аэропорта. Каким же большим был терминал! Я такого еще не встречал. Огромный коридор с выходами на посадку был нескончаем. Справа и слева зазывали своими товарами многочисленные магазинчики беспошлинной торговли. Мы шли, шли, шли, пока, наконец, не спустились по эскалатору и не вышли к стеклянным дверям, выпускающим людей к автомашинам и автобусам. Уже на улице Вика остановилась, достала сигаретку и закурила. Я поставил свой чемодан рядом и стал ждать Вику, оглядываясь по сторонам, пытаясь увидеть такси.
Вдалеке слева было видно скопление автомобилей. От него отделился автомобиль и стал приближаться к нам. Поравнявшись с нами, автомобиль остановился, открылась задняя дверь, и из машины выглянул, а потом вышел Николя.
- Я знал, что пока вы возьмете багаж и найдете выход, пройдет много времени. Чтоб его не терять я постарался в это время взять такси. Нам всем в одно место – в Вену. А там я завезу вас в отель и поеду к себе. Садитесь! Тем более курить здесь нельзя! Это все ваши вещи?
Вика бросила сигарету и, улыбнувшись Мироноффу, первая села в такси. Я поставил чемодан и рюкзак в багажник и сел рядом с Викой. Николя сел на переднее сиденье и, по-немецки попросил ехать. Машина тронулась, и мы выехали за территорию аэропорта. Дорога в Вену лежала мимо каких-то заводских строений, полей, домиков маленьких и домиков, похожих на наши «хрущевки». Слева от нас по ходу движения протекала довольно грязненькая с зеленоватой водой, неширокая речка. Оказывается, это был Дунай. Через минут сорок такси въехало в город. Я его сразу же узнал, так как был в Вене проездом около года назад. Успел тогда посетить центр города и сложить о нем свое впечатление. В этот раз оно не изменилось. Окраины города не произвели на меня благостного впечатления. Что-то напоминало провинциальные городки ГДР. Мы проехали памятник советским воинам - освободителям и, через пять минут таксист остановился у отеля австрийской цепочки Austria trend.
- Друзья мои, я взял на себя решение вопроса с выбором отеля. Этот отель в двух станциях метро от центра Вены. А вот через дорогу вход в метро. Сам отель недорогой, но уютный, чистый, хорошие завтраки, неплохие номера. Я в нем всегда останавливался раньше. Но если вас он не устраивает, то скажите, в какой отель мне вас отвезти?
- Что Вы, Николай, мы очень Вам благодарны! – ответила за нас Вика. – Очень приятно было познакомиться с Вами. Я, надеюсь, Вы не забудете нас и посетите в ближайшие два – три дня пока мы будем здесь!?
- О, Вика, я тоже рад нашему знакомству. Я сей же час отправлюсь к нотариусу, решу все вопросы с наследством и заеду к вам. И мы пойдем гулять по Вене! Надеюсь, сил у вас хватит после бессонной ночи? До свидания, - он повернулся ко мне, пожал руку и, сев в такси и помахав нам рукой, уехал.
На ресепшен новых приезжих кроме нас не было. Мы быстро оформили два одноместных номера «сингл», которые располагались рядом. Затем поднялись в лифте на третий этаж и разошлись по номерам, договорившись, встретится через полчаса. Вика хотела посетить ряд магазинов, так как вещей у нее теперь не было.
Через полчаса, как и договаривались, мы на метро отправились в поход по магазинам. Я предполагаю, что был взят в качестве носильщика, потому что обратно мы оба возвращались, нагруженные как вьючные осел и ослица. Но зато проблемы с вещами Вики была решены. Я помог ей занести все пакеты в номер, после чего растворился. Материализовался я через минуту у себя в номере на кровати. Очень хотелось спать, поэтому раздевшись, я плюхнулся на кровать, провалился и забылся.
Сон обнимал меня около трех часов. Обнимал крепко, но мягко. Сны не снились, кошмары не мучили. Я просто отключился как радиоприемник и включился когда выспался. На часах было без пяти семь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29