Рейберны ждут нас на завтрак.
– Эдвина в своем синем костюме похожа на генерала Патона, а на Шипли бежевый пиджак. Официантам уже пришлось сгребать снег с их стола. Придется вам крепко постараться, чтобы не превратиться в ледышки, сидя с ними рядом. Желаю вам приятно провести время.
Деймон отошел, и Шарлотта крепко уцепилась за Гриффа. Он бы предпочел, чтобы она вцепилась в него в порыве страсти, а не борясь с волнением накануне встречи со своими ненаглядными родственниками. Но увы, этого не случится. Хорошо уже то, что ему удалось уговорить ее переехать в отель.
– По-моему, Эд и Шип не могут быть такими уж плохими.
– Они прогнали со своего порога осиротевшего младенца, и этим младенцем была я. На мой взгляд, слово «плохие» в применении к ним слишком им льстит.
– Ты можешь просто повернуться и уйти. Никто не заставляет тебя с ними встречаться. Но тогда ты откажешься от возможности узнать кое-что о себе.
– Я хочу встретиться с ними не только из-за этого. – Шарлотта сделала глубокий вздох. – Что, если они имеют какое-то отношение к убийству?
– Они простые обыватели, а не убийцы.
– В свое время они приехали в Саванну из Бостона, чтобы не дать Эйди продать колье. А вдруг если они нашли человека, который согласился раздобыть для них колье любой ценой, но дело сорвалось, и они остались с носом? Не обязательно убивать самим, можно нанять киллера.
– Убита была их родная дочь.
– Я их внучка, но вспомни, как они со мной поступили. Образцовыми родителями они вряд ли были.
– Ты собираешься обвинить деда и бабку в убийстве?
– Нет, конечно. Этого делать я не буду. Просто хочу чуть-чуть намекнуть им на такую вероятность.
– Ну что ж!
Грифф прошел следом за Шарлоттой через сад. Она лучезарно улыбалась – пожалуй, слишком лучезарно.
– Бабуля, дедуля, приветик, – сказала она тоном маленькой девочки. – Это я, малышка Джейден, только уже большая. – Она помахала им рукой. – Давненько мы не виделись.
Парочка уставилась на нее во все глаза. Похоже, в Бостоне так не было принято приветствовать друг друга за завтраком.
– Джейден? Это действительно ты?
– Джейден Карсуэлл. – Шарлотта выдвинула стул и села. – А теперь я хочу услышать правду о том, как вы обездолили мою мать, Уильяма и меня.
У парочки глаза продолжали лезть на лоб.
– Ты не хочешь представить нас твоему…
– Не хочу.
Подошел официант, но Грифф жестом отправил его прочь. Представление было слишком хорошим, чтобы его прерывать.
– Ну, Эддисон – то есть Эйди, твоя мать, – вышла замуж за того человека, который нам не нравился, вот мы и проявили жесткость, – сказала бабуля.
– Все так просто?
– Она знала, что мы чувствуем, Джейден, – добавил дедуля. – Тогда она получила в наследство колье и…
– Колье с тринадцатью белыми бриллиантами и тринадцатью желтыми, – с придыханием сообщила бабуля. – Это не просто колье. Моя мать завещала его Эйден, своей внучке, вместо того чтобы передать его по наследству мне, как положено. Она купила его на деньги, принадлежавшие нашей семье, у друга, а как оно досталось другу, никто не знает. Когда Эддисон сообщила, что намерена его продать, мы просто не могли этого допустить и приехали, чтобы помешать ей это сделать. Но колье кто-то украл, и Эддисон, Уильям и ты дорого заплатили за то, чтобы сохранить этот отель, вот и вся история.
– Вся? – сквозь зубы процедила Шарлотта.
Дедуля положил локти на стол.
– Я понимаю, что это может показаться несколько жестким, но ведь Эддисон пошла против нашей воли, прекрасно зная, что из этого может получиться. Ей было наплевать на нас и наши чувства, она выбрала Уильяма. Она предпочла его нам, и ей осталось лишь пожинать плоды своего выбора.
– К тому же, – сказала бабуля, – колье должно было стать семейной реликвией, которую передают из поколения в поколение. Это колье должно было служить прославлению рода Рейбернов. Когда у тебя есть такая прекрасная, такая драгоценная вещь, ты ее не продаешь. Ты бережешь ее, защищаешь любой ценой ради себя и своей семьи. Но Эддисон этого не понимала. Ей был нужен только Уильям.
Бабуля сладко улыбнулась.
– И теперь, когда ты уже совсем взрослая, мы можем быть друзьями, верно? Ты же наша внучка.
– Вообще-то, – сказала Шарлотта и поднялась, сжав кулаки так, что побелели костяшки пальцев, – я – Шарлотта Дешон, потому что другой я быть не умею и не хочу. К тому же я веду расследование, и на вашем месте я не стала бы далеко уезжать из города. Есть, знаете ли, одно нераскрытое убийство, я как раз этим делом занимаюсь и намерена раскрыть это преступление.
– И есть одно колье, которое надо найти, – добавила бабуля. – Мое колье.
– Или мое, – сказала Шарлотта, чуть приподняв бровь, чтобы бабуля поняла, что она не шутит. – В одном мы пришли к согласию – я действительно уже взрослая девочка. Я не юрист, но знаю, что наследство переходит к ближайшему родственнику. То есть ко мне, я же дочь владелицы колье, верно? Приятного вам аппетита. Пока.
Грифф поспешил следом за Шарлоттой в коридор, а затем втолкнул ее в свой кабинет.
– Ну ты даешь, детка! Ты отлично держалась и все делала правильно, пока не дошла до колье. Зачем ты сказала им, что претендуешь на него? О чем ты, черт возьми, думала? Если они твоих родителей из-за него угробили, то и с тобой поступят так же.
Шарлотта поцеловала его в щеку.
– Я знаю.
– Знаешь? Шарлотта, девочка моя, какой-то парень угрожает тебе, а теперь эти пираты «Черной лагуны» открывают на тебя сезон охоты. Могла бы прямо сразу нарисовать мишень у себя на спине. Такой вот бычий глаз.
– Все, что угодно, только не бычий глаз. А тебе не кажется, что эта парочка имеет отношение к ночному нападению на меня, к разгрому в офисе и угрожающей надписи на стене?
– Возможно, между ними и есть связь, но это не очевидно.
– Если полиция до сих пор ничего не раскрыла, то надо найти способ заставить убийцу выйти из тени. Только я могу это сделать. Ради Эйди и Уильяма, да и ради себя самой я должна во всем разобраться.
Грифф заключил ее в объятия и поцеловал.
– Ты должна была мне сказать об этом раньше.
– Я и сама не знала – придумала все на ходу, пока шла сюда.
– Хорошо, что ты остаешься в отеле, потому что я собираюсь жить в твоем номере. Ключ у меня есть. Мы слегка повздорили, но ты поймешь, что мне можно доверять. Ты снова поверишь мне, Шарлотта. Мы обязательно будем вместе, как нам и было предначертано судьбой.
Грифф просунул руки под ее блузку и провел ладонями по нежной спине. А потом поцеловал ее, как мужчина, который знает, чего он хочет, потому что он действительно знал, чего хочет.
– Я хочу тебя, Шарлотта. Сейчас еще сильнее, чем прежде. – Грифф ласкал ее нежную плоть.
– А может… может, ты хочешь мой отель? – Взгляды их встретились. – Как сказала бабуля, когда у тебя есть что-то очень ценное, ты пойдешь на все, чтобы удержатьэту вещь.
Грифф отступил на шаг.
– Ты для меня самая большая драгоценность, Шарлотта. Клянусь. Я хочу все исправить и вернуться к тому времени, когда еще не было этого удара в челюсть. – Он прикоснулся к ее щеке. – Мне бы хотелось, чтобы мы оказались в кровати – занимались любовью и строили планы на будущее. И, по моим ощущениям, тебе по душе то, что я предлагаю.
– Возможно, я так восприимчива к твоему предложению, потому что у тебя отель, мой отель.
Теперь уже у него брови поползли вверх.
– Так ты целуешь меня из-за «Магнолия-Хаус»? Потому что хочешь получить отель?
– Где заканчиваемся мы и начинается отель, Грифф? Все так сплелось. Отель – такая значительная часть твоей жизни, а теперь и моей тоже. Ты никогда ни с кем не делил его, Отис не в счет. И вот вдруг появляюсь я и порчу всю картину.
– Считаешь, я обрабатываю тебя ради отеля?
– Я не знаю, намеренно ты так поступаешь или срабатывает подсознание, но с нами обоими что-то не так. Черт, мы попали в заколдованный круг. Ты, я, «Магнолия-Хаус» и битва за наследство – вот такая каша.
– Я не хочу воевать, я хочу тебя.
– И я хочу тебя. Но когда-то это было просто влечением, а сейчас все изменилось. Вопрос: почему?
– О черт!
Глава 15
Задыхаясь, Сэм откинулся на спину; весенний ветерок обвевал его обнаженное тело, покрытое самым сладким потом – потом, добытым самым сладким из трудов – сексом.
– Присси Сент-Джеймс, – выговорил он наконец, – секс с тобой лучше, чем кленовый сироп на блинчиках с черничным вареньем, испеченных из овсяной муки.
Присси в полном изнеможении лежала на спине и смотрела в потолок.
– Ты сравниваешь меня с едой? – со смехом проговорила она.
– С лучшей едой, моя сахарная. С едой, которую готовила моя бабушка, царство ей небесное. – Сэм скосил глаза на Присси. – Кажется, я уже снова проголодался.
– Завтрак в номер? – Она провела ладонью по его груди.
– И Сэм на завтрак?
– Конечно, Сэм. – Присси засмеялась, глядя на то, как Сэм, скатившись с кровати, побежал в ванную избавляться от кондома.
– Я приму душ. Я быстро. – «Холодный душ», – добавил он про себя. – Мне надо на работу. – Сэм включил воду. Он никогда так не поступал, никогда не позволял себе отвлекаться на секс перед работой, но сейчас… сейчас в его жизнь вошла Присси, и все изменилось.
Когда он вернулся в спальню, Присси лежала ничком поперек кровати, и волосы ее разметались по простыне.
– У тебя лучшая попка во всей Джорджии, – объявил он.
– Почему ты так долго? – Присси погрозила ему пальчиком. – Мне так одиноко в этой огромной кровати без тебя.
– О, девочка моя! – У него опять что-то зашевелилось внутри. – Но у меня нет для этого времени.
– Только минутка. Одна маленькая минуточка.
– Лгунья. – Однако Сэм уже лег и перевернул Присси на бок, лицом к себе, любуясь ею. Как мог он ей отказать? – Я уже опаздываю.
– И сестрам придется начать работу над крышей без меня. – Она провела кончиком пальца по его губам. – Но все они как-нибудь без нас выживут. – Присси подмигнула ему:
– Хочешь поиграть?
– Мы всю ночь играли. Я совсем без сил.
– Тогда я поиграю. Совсем чуть-чуть, и посмотрим, не захочешь ли ты ко мне присоединиться. Я сделаю так, чтобы ты вспоминал меня в этом своем внушающем уважение банке. – Она медленно убрала палец с его выразительного лица. – У тебя такие красивые губы. Я тебе когда-нибудь об этом говорила?
– Примерно минут двадцать назад.
– Можно и повторить. Они того стоят. – Она поцеловала его верхнюю губу, потом нижнюю, втянула ее к себе в рот, позволив Сэму насладиться ее вкусом, давая прочувствовать, как их губы ладят друг с другом, словно друг под друга скроены. – И твой подбородок. – Присси поцеловала его чуть пониже губ. – Мне нравится твоя утренняя щетина.
– Я только что побрился.
– Я просто фантазирую. И твоя грудь. Мне нравится она утром и ночью и днем тоже нравится, и вечером. – Она потянула за курчавый волосок на его груди, поддразнивая, возбуждая. – Видит Бог, у тебя такая красивая широкая грудь, Сэм Пейт. – Присси поцеловала сначала один сосок, потом другой.
– Наслаждаешься?
– Еще как. Он вздохнул:
– И я тоже, детка.
– И живот, – ворковала она. – У тебя такие красивые мышцы. – Она лизнула его пупок, потом чуть ниже, и он вздрогнул. – Всякий раз, когда я с тобой, мне хочется съесть тебя живьем. – Палец ее остановился у основания его члена. – Ты обладаешь непревзойденными мужскими достоинствами.
– Я не могу поверить в то, что ты со мной делаешь, Присси.
– Сахарный мой, я не могу поверить в то, что ты делаешь со мной, – сказала она, на южный манер растягивая слова, и провела рукой по его растущей эрекции. – Мне нравится смотреть, как ты твердеешь, и знать, что все это только для меня.
– Я за тобой не успеваю.
Присси обхватила рукой его член, и Сэм резко втянул ртом воздух.
– Ты лжешь мне, Сэм Пейт. Ты прекрасно за мной успеваешь. – Она поцеловала головку. – Ты делаешь меня такой теплой и влажной внутри как раз тогда, когда я начинаю опасаться, что во мне больше ни тепла, ни влаги не осталось.
– Присси, что ты делаешь?!
– Завтрак. – Она перекатилась на него и глубоко взяла в рот его член.
Земля покачнулась под ним, в легких не осталось воздуха.
– Я никогда не делала этого прежде, – сказала Присси, поцеловав его с одной стороны, потом с другой. – До сих пор мне это никогда не нравилось. – Она усмехнулась. – До тебя. Я хочу познать тебя всеми возможными способами, и хочу, чтобы ты брал меня всеми способами, которые ты способен изобрести. Ты такой жаркий, такой твердый. – Она села на него, касаясь влажным лоном его ног.
– Господи, Присси, – простонал Сэм. Язык ее и губы ласкали его член, и ее длинные каштановые волосы падали ей налицо, как величественный водопад.
– Мне хочется отдать должное каждому дюйму. – Она подмигнула Сэму. – А тут довольно много дюймов, и всем им надо воздать по заслугам.
– Ты мне льстишь.
Последовал еще один долгий поцелуй.
– Если только чуть-чуть.
Сэм взял ее за плечи и приподнял, и она оказалась с ним лицом к лицу. Глаза ее ярко горели, горели счастьем, волосы растрепались.
– Довольно. Хватит.
– Нам с тобой никогда не хватит. Я уже думаю, что хватит, но тут что-то внутри меня начинает разгораться вновь, и я снова тебя хочу. Меня постоянно к тебе тянет.
– Тебя тянет ко мне? Как пьянчугу к спиртному?
– Считай меня безнадежным алкоголиком. Он перевернулся, оказавшись сверху.
– Что-то возникло между нами. Что-то чудесное и волшебное. Но я, кажется, уже больше не могу.
Сэм сложил руки на груди.
– Не можешь? Посмотри на меня.
– Не могу. Я получу то, что вижу?
– Всему свое время.. – Он взял Присси за запястья и закинул ей руки за голову, любуясь ее плоским животом, изящными стройными бедрами и розовыми сосками. – О, детка, ты – само совершенство.
Присси покачала головой:
– Я не могу больше терпеть, Сэм.
– Еще чуть-чуть, сладкая. – Он наклонил голову и глубоко втянул ее левый сосок, лаская языком нежную плоть, и ее стоны наполнили комнату, делая его еще тверже.
– Сэм, – задыхаясь, проговорила Присси, прогибаясь ему навстречу, – сейчас же, черт тебя дери.
– Не забывай: чем сильнее ты хочешь, тем лучше у тебя получается, а я хочу, чтобы тебе было очень, очень хорошо. – Сэм втянул в рот ее второй сосок и провел по нему языком, превратив его в твердую бусину. Он слегка прикусил его, и с губ Присси сорвался еще один стон, пронзив Сэма желанием. Он поцеловал ее. – Тебе нравится?
– Это великолепно. Невероятно. А сейчас я хочу твой член!
– Что за язык. – Сэм усмехнулся. – А я хочу еще поцелуев. – Он опустил ее руки, подался назад и поцеловал темный треугольник у скрещения ног.
– Ладно, ты меня поцеловал. Теперь сделай это, – проговорила она, тяжело дыша. – Я сейчас взорвусь. – Он устроился у нее между ног. – Я так готова для тебя, Сэм. Я так тебя хочу.
Он погладил внутреннюю поверхность ее бедер, заставляя расслабить ноги. Воздух в комнате был наполнен запахом секса.
– Ты такая нежная, такая гладкая.
– А ты слишком многословный. Ты не на митинге, не забыл?
Сэм раздвинул ее ноги.
– Вот так, откройся для меня, сладкая. Позволь мне взять тебя. – Он согнул Присси ноги и слегка надавил, раскрывая ее еще шире. Затем ладонями помассировал внутреннюю сторону ее бедер и, наклонив голову, поцеловал ее в жаркие набухшие губы.
– Сэм! О Господи, Сэм!
Бедра Присси взметнулись вверх. Он поцеловал ее клитор. Тело Присси содрогалось и прогибалось, требуя большего. Сэм нырнул языком в горячий влажный проход.
– Сэм, я не могу… держаться…
– Не сдерживай себя, детка. – Он снова взял ее языком. – Позволь мне любить тебя. Позволь мне доставить тебе удовольствие.
Тело Присси напряглось, и оргазм прошил ее насквозь, потряс до основания. Любить Присси – что может быть лучше? И тогда Сэм наполнил ее собой, скользнул глубоко, накрыв ладонями ее ягодицы, приподнимая ее к себе навстречу. Она схватилась за спинку кровати, поднимая бедра, и Сэм входил в нее раз за разом, пока оргазм не настиг ее во второй раз и пока сам он не взорвался, весь обратившись в страсть, первозданную страсть, ничего сильнее и ярче которой он не испытывал в жизни.
Эйфория. Да, только так можно описать чувство, которое Сэм испытывал, занимаясь любовью с Присси. Любовью? Он ее любит? Тяжело дыша, он перевернулся, увлекая ее за собой.
– Смотри, что ты начала.
– Смотри, что ты закончил. – Присси счастливо засмеялась, и Сэм тоже.
– А теперь мне действительно пора на работу, правда, при виде этой довольной ухмылки у меня на физиономии даже самый тупой догадается, почему я опоздал.
Она прижалась подбородком к его подбородку. Губы их почти соприкасались.
– Я сегодня пою в «Голубой ноте». Придешь? Сэм закрыл глаза, и она спросила:
– Что-то не так? Если ты любишь джаз, то это место как раз для тебя. Конечно, этот джаз-клуб не самое престижное место в городе, но тебе понравится Джимми, и я познакомлю тебя с Лулой-Джин и…
– Президенты банков, особенно молодые, которым еще необходимо утверждаться и зарабатывать себе репутацию, предпочитают проводить досуг в загородном клубе или…
– Ты хочешь сказать, что я для тебя недостаточно хороша?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
– Эдвина в своем синем костюме похожа на генерала Патона, а на Шипли бежевый пиджак. Официантам уже пришлось сгребать снег с их стола. Придется вам крепко постараться, чтобы не превратиться в ледышки, сидя с ними рядом. Желаю вам приятно провести время.
Деймон отошел, и Шарлотта крепко уцепилась за Гриффа. Он бы предпочел, чтобы она вцепилась в него в порыве страсти, а не борясь с волнением накануне встречи со своими ненаглядными родственниками. Но увы, этого не случится. Хорошо уже то, что ему удалось уговорить ее переехать в отель.
– По-моему, Эд и Шип не могут быть такими уж плохими.
– Они прогнали со своего порога осиротевшего младенца, и этим младенцем была я. На мой взгляд, слово «плохие» в применении к ним слишком им льстит.
– Ты можешь просто повернуться и уйти. Никто не заставляет тебя с ними встречаться. Но тогда ты откажешься от возможности узнать кое-что о себе.
– Я хочу встретиться с ними не только из-за этого. – Шарлотта сделала глубокий вздох. – Что, если они имеют какое-то отношение к убийству?
– Они простые обыватели, а не убийцы.
– В свое время они приехали в Саванну из Бостона, чтобы не дать Эйди продать колье. А вдруг если они нашли человека, который согласился раздобыть для них колье любой ценой, но дело сорвалось, и они остались с носом? Не обязательно убивать самим, можно нанять киллера.
– Убита была их родная дочь.
– Я их внучка, но вспомни, как они со мной поступили. Образцовыми родителями они вряд ли были.
– Ты собираешься обвинить деда и бабку в убийстве?
– Нет, конечно. Этого делать я не буду. Просто хочу чуть-чуть намекнуть им на такую вероятность.
– Ну что ж!
Грифф прошел следом за Шарлоттой через сад. Она лучезарно улыбалась – пожалуй, слишком лучезарно.
– Бабуля, дедуля, приветик, – сказала она тоном маленькой девочки. – Это я, малышка Джейден, только уже большая. – Она помахала им рукой. – Давненько мы не виделись.
Парочка уставилась на нее во все глаза. Похоже, в Бостоне так не было принято приветствовать друг друга за завтраком.
– Джейден? Это действительно ты?
– Джейден Карсуэлл. – Шарлотта выдвинула стул и села. – А теперь я хочу услышать правду о том, как вы обездолили мою мать, Уильяма и меня.
У парочки глаза продолжали лезть на лоб.
– Ты не хочешь представить нас твоему…
– Не хочу.
Подошел официант, но Грифф жестом отправил его прочь. Представление было слишком хорошим, чтобы его прерывать.
– Ну, Эддисон – то есть Эйди, твоя мать, – вышла замуж за того человека, который нам не нравился, вот мы и проявили жесткость, – сказала бабуля.
– Все так просто?
– Она знала, что мы чувствуем, Джейден, – добавил дедуля. – Тогда она получила в наследство колье и…
– Колье с тринадцатью белыми бриллиантами и тринадцатью желтыми, – с придыханием сообщила бабуля. – Это не просто колье. Моя мать завещала его Эйден, своей внучке, вместо того чтобы передать его по наследству мне, как положено. Она купила его на деньги, принадлежавшие нашей семье, у друга, а как оно досталось другу, никто не знает. Когда Эддисон сообщила, что намерена его продать, мы просто не могли этого допустить и приехали, чтобы помешать ей это сделать. Но колье кто-то украл, и Эддисон, Уильям и ты дорого заплатили за то, чтобы сохранить этот отель, вот и вся история.
– Вся? – сквозь зубы процедила Шарлотта.
Дедуля положил локти на стол.
– Я понимаю, что это может показаться несколько жестким, но ведь Эддисон пошла против нашей воли, прекрасно зная, что из этого может получиться. Ей было наплевать на нас и наши чувства, она выбрала Уильяма. Она предпочла его нам, и ей осталось лишь пожинать плоды своего выбора.
– К тому же, – сказала бабуля, – колье должно было стать семейной реликвией, которую передают из поколения в поколение. Это колье должно было служить прославлению рода Рейбернов. Когда у тебя есть такая прекрасная, такая драгоценная вещь, ты ее не продаешь. Ты бережешь ее, защищаешь любой ценой ради себя и своей семьи. Но Эддисон этого не понимала. Ей был нужен только Уильям.
Бабуля сладко улыбнулась.
– И теперь, когда ты уже совсем взрослая, мы можем быть друзьями, верно? Ты же наша внучка.
– Вообще-то, – сказала Шарлотта и поднялась, сжав кулаки так, что побелели костяшки пальцев, – я – Шарлотта Дешон, потому что другой я быть не умею и не хочу. К тому же я веду расследование, и на вашем месте я не стала бы далеко уезжать из города. Есть, знаете ли, одно нераскрытое убийство, я как раз этим делом занимаюсь и намерена раскрыть это преступление.
– И есть одно колье, которое надо найти, – добавила бабуля. – Мое колье.
– Или мое, – сказала Шарлотта, чуть приподняв бровь, чтобы бабуля поняла, что она не шутит. – В одном мы пришли к согласию – я действительно уже взрослая девочка. Я не юрист, но знаю, что наследство переходит к ближайшему родственнику. То есть ко мне, я же дочь владелицы колье, верно? Приятного вам аппетита. Пока.
Грифф поспешил следом за Шарлоттой в коридор, а затем втолкнул ее в свой кабинет.
– Ну ты даешь, детка! Ты отлично держалась и все делала правильно, пока не дошла до колье. Зачем ты сказала им, что претендуешь на него? О чем ты, черт возьми, думала? Если они твоих родителей из-за него угробили, то и с тобой поступят так же.
Шарлотта поцеловала его в щеку.
– Я знаю.
– Знаешь? Шарлотта, девочка моя, какой-то парень угрожает тебе, а теперь эти пираты «Черной лагуны» открывают на тебя сезон охоты. Могла бы прямо сразу нарисовать мишень у себя на спине. Такой вот бычий глаз.
– Все, что угодно, только не бычий глаз. А тебе не кажется, что эта парочка имеет отношение к ночному нападению на меня, к разгрому в офисе и угрожающей надписи на стене?
– Возможно, между ними и есть связь, но это не очевидно.
– Если полиция до сих пор ничего не раскрыла, то надо найти способ заставить убийцу выйти из тени. Только я могу это сделать. Ради Эйди и Уильяма, да и ради себя самой я должна во всем разобраться.
Грифф заключил ее в объятия и поцеловал.
– Ты должна была мне сказать об этом раньше.
– Я и сама не знала – придумала все на ходу, пока шла сюда.
– Хорошо, что ты остаешься в отеле, потому что я собираюсь жить в твоем номере. Ключ у меня есть. Мы слегка повздорили, но ты поймешь, что мне можно доверять. Ты снова поверишь мне, Шарлотта. Мы обязательно будем вместе, как нам и было предначертано судьбой.
Грифф просунул руки под ее блузку и провел ладонями по нежной спине. А потом поцеловал ее, как мужчина, который знает, чего он хочет, потому что он действительно знал, чего хочет.
– Я хочу тебя, Шарлотта. Сейчас еще сильнее, чем прежде. – Грифф ласкал ее нежную плоть.
– А может… может, ты хочешь мой отель? – Взгляды их встретились. – Как сказала бабуля, когда у тебя есть что-то очень ценное, ты пойдешь на все, чтобы удержатьэту вещь.
Грифф отступил на шаг.
– Ты для меня самая большая драгоценность, Шарлотта. Клянусь. Я хочу все исправить и вернуться к тому времени, когда еще не было этого удара в челюсть. – Он прикоснулся к ее щеке. – Мне бы хотелось, чтобы мы оказались в кровати – занимались любовью и строили планы на будущее. И, по моим ощущениям, тебе по душе то, что я предлагаю.
– Возможно, я так восприимчива к твоему предложению, потому что у тебя отель, мой отель.
Теперь уже у него брови поползли вверх.
– Так ты целуешь меня из-за «Магнолия-Хаус»? Потому что хочешь получить отель?
– Где заканчиваемся мы и начинается отель, Грифф? Все так сплелось. Отель – такая значительная часть твоей жизни, а теперь и моей тоже. Ты никогда ни с кем не делил его, Отис не в счет. И вот вдруг появляюсь я и порчу всю картину.
– Считаешь, я обрабатываю тебя ради отеля?
– Я не знаю, намеренно ты так поступаешь или срабатывает подсознание, но с нами обоими что-то не так. Черт, мы попали в заколдованный круг. Ты, я, «Магнолия-Хаус» и битва за наследство – вот такая каша.
– Я не хочу воевать, я хочу тебя.
– И я хочу тебя. Но когда-то это было просто влечением, а сейчас все изменилось. Вопрос: почему?
– О черт!
Глава 15
Задыхаясь, Сэм откинулся на спину; весенний ветерок обвевал его обнаженное тело, покрытое самым сладким потом – потом, добытым самым сладким из трудов – сексом.
– Присси Сент-Джеймс, – выговорил он наконец, – секс с тобой лучше, чем кленовый сироп на блинчиках с черничным вареньем, испеченных из овсяной муки.
Присси в полном изнеможении лежала на спине и смотрела в потолок.
– Ты сравниваешь меня с едой? – со смехом проговорила она.
– С лучшей едой, моя сахарная. С едой, которую готовила моя бабушка, царство ей небесное. – Сэм скосил глаза на Присси. – Кажется, я уже снова проголодался.
– Завтрак в номер? – Она провела ладонью по его груди.
– И Сэм на завтрак?
– Конечно, Сэм. – Присси засмеялась, глядя на то, как Сэм, скатившись с кровати, побежал в ванную избавляться от кондома.
– Я приму душ. Я быстро. – «Холодный душ», – добавил он про себя. – Мне надо на работу. – Сэм включил воду. Он никогда так не поступал, никогда не позволял себе отвлекаться на секс перед работой, но сейчас… сейчас в его жизнь вошла Присси, и все изменилось.
Когда он вернулся в спальню, Присси лежала ничком поперек кровати, и волосы ее разметались по простыне.
– У тебя лучшая попка во всей Джорджии, – объявил он.
– Почему ты так долго? – Присси погрозила ему пальчиком. – Мне так одиноко в этой огромной кровати без тебя.
– О, девочка моя! – У него опять что-то зашевелилось внутри. – Но у меня нет для этого времени.
– Только минутка. Одна маленькая минуточка.
– Лгунья. – Однако Сэм уже лег и перевернул Присси на бок, лицом к себе, любуясь ею. Как мог он ей отказать? – Я уже опаздываю.
– И сестрам придется начать работу над крышей без меня. – Она провела кончиком пальца по его губам. – Но все они как-нибудь без нас выживут. – Присси подмигнула ему:
– Хочешь поиграть?
– Мы всю ночь играли. Я совсем без сил.
– Тогда я поиграю. Совсем чуть-чуть, и посмотрим, не захочешь ли ты ко мне присоединиться. Я сделаю так, чтобы ты вспоминал меня в этом своем внушающем уважение банке. – Она медленно убрала палец с его выразительного лица. – У тебя такие красивые губы. Я тебе когда-нибудь об этом говорила?
– Примерно минут двадцать назад.
– Можно и повторить. Они того стоят. – Она поцеловала его верхнюю губу, потом нижнюю, втянула ее к себе в рот, позволив Сэму насладиться ее вкусом, давая прочувствовать, как их губы ладят друг с другом, словно друг под друга скроены. – И твой подбородок. – Присси поцеловала его чуть пониже губ. – Мне нравится твоя утренняя щетина.
– Я только что побрился.
– Я просто фантазирую. И твоя грудь. Мне нравится она утром и ночью и днем тоже нравится, и вечером. – Она потянула за курчавый волосок на его груди, поддразнивая, возбуждая. – Видит Бог, у тебя такая красивая широкая грудь, Сэм Пейт. – Присси поцеловала сначала один сосок, потом другой.
– Наслаждаешься?
– Еще как. Он вздохнул:
– И я тоже, детка.
– И живот, – ворковала она. – У тебя такие красивые мышцы. – Она лизнула его пупок, потом чуть ниже, и он вздрогнул. – Всякий раз, когда я с тобой, мне хочется съесть тебя живьем. – Палец ее остановился у основания его члена. – Ты обладаешь непревзойденными мужскими достоинствами.
– Я не могу поверить в то, что ты со мной делаешь, Присси.
– Сахарный мой, я не могу поверить в то, что ты делаешь со мной, – сказала она, на южный манер растягивая слова, и провела рукой по его растущей эрекции. – Мне нравится смотреть, как ты твердеешь, и знать, что все это только для меня.
– Я за тобой не успеваю.
Присси обхватила рукой его член, и Сэм резко втянул ртом воздух.
– Ты лжешь мне, Сэм Пейт. Ты прекрасно за мной успеваешь. – Она поцеловала головку. – Ты делаешь меня такой теплой и влажной внутри как раз тогда, когда я начинаю опасаться, что во мне больше ни тепла, ни влаги не осталось.
– Присси, что ты делаешь?!
– Завтрак. – Она перекатилась на него и глубоко взяла в рот его член.
Земля покачнулась под ним, в легких не осталось воздуха.
– Я никогда не делала этого прежде, – сказала Присси, поцеловав его с одной стороны, потом с другой. – До сих пор мне это никогда не нравилось. – Она усмехнулась. – До тебя. Я хочу познать тебя всеми возможными способами, и хочу, чтобы ты брал меня всеми способами, которые ты способен изобрести. Ты такой жаркий, такой твердый. – Она села на него, касаясь влажным лоном его ног.
– Господи, Присси, – простонал Сэм. Язык ее и губы ласкали его член, и ее длинные каштановые волосы падали ей налицо, как величественный водопад.
– Мне хочется отдать должное каждому дюйму. – Она подмигнула Сэму. – А тут довольно много дюймов, и всем им надо воздать по заслугам.
– Ты мне льстишь.
Последовал еще один долгий поцелуй.
– Если только чуть-чуть.
Сэм взял ее за плечи и приподнял, и она оказалась с ним лицом к лицу. Глаза ее ярко горели, горели счастьем, волосы растрепались.
– Довольно. Хватит.
– Нам с тобой никогда не хватит. Я уже думаю, что хватит, но тут что-то внутри меня начинает разгораться вновь, и я снова тебя хочу. Меня постоянно к тебе тянет.
– Тебя тянет ко мне? Как пьянчугу к спиртному?
– Считай меня безнадежным алкоголиком. Он перевернулся, оказавшись сверху.
– Что-то возникло между нами. Что-то чудесное и волшебное. Но я, кажется, уже больше не могу.
Сэм сложил руки на груди.
– Не можешь? Посмотри на меня.
– Не могу. Я получу то, что вижу?
– Всему свое время.. – Он взял Присси за запястья и закинул ей руки за голову, любуясь ее плоским животом, изящными стройными бедрами и розовыми сосками. – О, детка, ты – само совершенство.
Присси покачала головой:
– Я не могу больше терпеть, Сэм.
– Еще чуть-чуть, сладкая. – Он наклонил голову и глубоко втянул ее левый сосок, лаская языком нежную плоть, и ее стоны наполнили комнату, делая его еще тверже.
– Сэм, – задыхаясь, проговорила Присси, прогибаясь ему навстречу, – сейчас же, черт тебя дери.
– Не забывай: чем сильнее ты хочешь, тем лучше у тебя получается, а я хочу, чтобы тебе было очень, очень хорошо. – Сэм втянул в рот ее второй сосок и провел по нему языком, превратив его в твердую бусину. Он слегка прикусил его, и с губ Присси сорвался еще один стон, пронзив Сэма желанием. Он поцеловал ее. – Тебе нравится?
– Это великолепно. Невероятно. А сейчас я хочу твой член!
– Что за язык. – Сэм усмехнулся. – А я хочу еще поцелуев. – Он опустил ее руки, подался назад и поцеловал темный треугольник у скрещения ног.
– Ладно, ты меня поцеловал. Теперь сделай это, – проговорила она, тяжело дыша. – Я сейчас взорвусь. – Он устроился у нее между ног. – Я так готова для тебя, Сэм. Я так тебя хочу.
Он погладил внутреннюю поверхность ее бедер, заставляя расслабить ноги. Воздух в комнате был наполнен запахом секса.
– Ты такая нежная, такая гладкая.
– А ты слишком многословный. Ты не на митинге, не забыл?
Сэм раздвинул ее ноги.
– Вот так, откройся для меня, сладкая. Позволь мне взять тебя. – Он согнул Присси ноги и слегка надавил, раскрывая ее еще шире. Затем ладонями помассировал внутреннюю сторону ее бедер и, наклонив голову, поцеловал ее в жаркие набухшие губы.
– Сэм! О Господи, Сэм!
Бедра Присси взметнулись вверх. Он поцеловал ее клитор. Тело Присси содрогалось и прогибалось, требуя большего. Сэм нырнул языком в горячий влажный проход.
– Сэм, я не могу… держаться…
– Не сдерживай себя, детка. – Он снова взял ее языком. – Позволь мне любить тебя. Позволь мне доставить тебе удовольствие.
Тело Присси напряглось, и оргазм прошил ее насквозь, потряс до основания. Любить Присси – что может быть лучше? И тогда Сэм наполнил ее собой, скользнул глубоко, накрыв ладонями ее ягодицы, приподнимая ее к себе навстречу. Она схватилась за спинку кровати, поднимая бедра, и Сэм входил в нее раз за разом, пока оргазм не настиг ее во второй раз и пока сам он не взорвался, весь обратившись в страсть, первозданную страсть, ничего сильнее и ярче которой он не испытывал в жизни.
Эйфория. Да, только так можно описать чувство, которое Сэм испытывал, занимаясь любовью с Присси. Любовью? Он ее любит? Тяжело дыша, он перевернулся, увлекая ее за собой.
– Смотри, что ты начала.
– Смотри, что ты закончил. – Присси счастливо засмеялась, и Сэм тоже.
– А теперь мне действительно пора на работу, правда, при виде этой довольной ухмылки у меня на физиономии даже самый тупой догадается, почему я опоздал.
Она прижалась подбородком к его подбородку. Губы их почти соприкасались.
– Я сегодня пою в «Голубой ноте». Придешь? Сэм закрыл глаза, и она спросила:
– Что-то не так? Если ты любишь джаз, то это место как раз для тебя. Конечно, этот джаз-клуб не самое престижное место в городе, но тебе понравится Джимми, и я познакомлю тебя с Лулой-Джин и…
– Президенты банков, особенно молодые, которым еще необходимо утверждаться и зарабатывать себе репутацию, предпочитают проводить досуг в загородном клубе или…
– Ты хочешь сказать, что я для тебя недостаточно хороша?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30