Ч Простите, Ч прошептал Миаль непослушными губами.
Ч Мы хотим, чтобы ты въехал в город, как подобает. Невелика честь захвати
ть тебя, обморочного и пускающего слюни, и привезти свисающего с лошади, с
ловно тюк с грязными простынями.
Ч Я понимаю...
Ч Если ты пришел в себя, мы позволим тебе сесть прямо.
Ч Когда въедем в ворота, можешь покричать и пометаться немного, Ч безмя
тежно добавил другой всадник. Ч Чтобы показать, как ты отважен и в какой
ярости оттого, что тебя пленили. Тебе ясно?
Ч А потом мы скрутим тебя и немного побьем, чтобы знал свое место. Это буд
ет хорошо смотреться. И ты тоже.
Ч Я бы лучше... Ч начал Миаль, но знакомый голос резко заставил его замолч
ать, уронив.
Ч Я придумала кое-что получше.
Менестрель не мог вывернуть голову еще больше, чтобы увидеть. Но этого уж
е и не требовалось.
Ч Ладно, Ч сказал тот, что склонился над пленником, Ч что ты надумала, С
идди?
Ч Я придумала, Ч сказал голос Сидди, Ч накинуть ему на шею петлю из свое
й ленты и так ввести в город. А вы можете въехать следом.
Всадники расхохотались. Их смех был громким и угрожающим.
Ч Для новенькой ты что-то слишком дерзко ведешь себя, Ч заметил один из
них.
Сидди не рассмеялась. Она соскользнула с лошади и подошла туда, где лежал
Миаль, до боли вывернув шею, чтобы увидеть ее.
Ч Какая жалость, Ч сказала она. Ч Кажется, я не захватила с собой лент.
Вдруг путы, что удерживали Миаля привязанным к лошади, ослабли Ч кто-то р
азвязал их или перерезал. Менестрель остался лежать, руки и ноги его бесс
ильно свисали, пока еще кто-то не дернул его за шиворот, заставив сесть пр
ямо.
Ч Не ожидал, Миаль Лемьяль? Ч спросила Сидди Собан. Она положила руку ем
у на бедро, и рука была холодна, как зимний снег. Ч Меня не убили. Это было и
спытание. Они убивают, но никогда Ч друзей.
И тогда Миаль посмотрел вперед.
Он увидел наклонные зубчатые стены, крепкие ворота, свет множества фонар
ей, столь яркий, что в нем меркли звезды, а луна казалась лишь видением. А да
леко внизу он разглядел берег бескрайней водной глади. Даже с высоты гор
одских стен были видны лишь два из расходящихся в стороны лучей-каналов.

Один из всадников хлопнул его по руке, и прикосновение обожгло морозом. К
тому времени Миаль понял все. И не удивился, когда они церемонно приветст
вовали его: «Добро пожаловать в Тиулотеф».
Парл Дро очнулся от сонного забытья. Он велел Миалю разбудить его через т
ри часа, но не думал, что менестрель продержится так долго. Внутреннее чув
ство времени разбудило охотника точно в срок.
Проснувшись, он ничем не выдал своего пробуждения. Ему понадобилось лишь
несколько мгновений, чтобы полностью прогнать сон. Прежде чем двинуться
, он открыл глаза и оглядел гребень холма. Дро тут же понял, что менестреля
поблизости нет, но его инструмент остался стоять, прислоненный к дереву,
перевязь развевалась как потертый вышитый хвост. Он мог решить, что Миал
ь попросту отошел по нужде, однако ощущения сказали охотнику, что все вок
руг будто поет и мерцает, как если бы на землю падал дождь из драгоценных к
амней.
Дро мгновенно сел, поднялся на ноги и подошел к тому месту рядом с инструм
ентом, где должен был сидеть менестрель. Трава оказалась примята, но не та
к, как если бы Миаль сидел и караулил, а как если бы он лежал. Менестрель зас
нул на часах, оправдав худшие ожидания Дро. Разглядывая примятую траву, о
хотник почувствовал знакомые ощущения Ч волосы на затылке зашевелили
сь, норовя стать дыбом, а по позвоночнику будто забегали крошечные крыся
та.
Парл Дро стоял и смотрел на темное море леса, затопившее долину. Луна подн
ялась уже высоко, но слабый ветерок едва доносил до гребня холма приглуш
енные звуки лесной жизни.
Потом раздался звук Ч тонкий и чистый, словно голос птицы или флейты, он и
глой пронзил шепот листвы милей ниже. Только этот звук Ч и более ничего. И
ли просто Дро не дано было услышать больше.
Костер уже умирал. Дро добил его быстро и точно.
Он подхватил инструмент Миаля, подержал в нерешительности, потом все-та
ки закинул за спину. Его прикосновение, тяжесть, форма и аура словно несли
в себе внутренний мир иного человека, и это отвлекало охотника.
Неожиданно для себя самого Дро выплюнул в ночь грязное ругательство. Он
перевалил через гребень и спустился по коварному, почти отвесному земля
ному обрыву вниз, туда, где начинался лес. В паре футов ниже по склону он сп
откнулся обо что-то, посмотрел под ноги и обнаружил тело Миаля Лемьяля.

* * *

Он хромал, а теперь ему вдобавок пришлось тащить мертвый вес адской лютн
и на одном плече и мертвый вес менестреля на другом. Менестрель, правда, бы
л тощим, так что нести его было не слишком тяжело. И все равно Дро был нагру
жен до предела.
Через лес вели спутанные, едва заметные тропинки. Словно кто-то забрался
на вершину холма и спустил вниз несколько клубков бечевки, та размоталас
ь, легла прихотливыми узорами и превратилась в тропки. Ночь вырастила св
ой собственный второй лес, бросив в чащу семена сумерек, которые мгновен
но выросли в длинные толстые тени стволов, окончательно затрудняя путь.

Дро шел по высохшему руслу ручья, по расселине, выстланной мхом и поросше
й подлеском, когда впереди блеснула вода. Вокруг все еще мерцало отблеск
ами запредельного. Крик, который услышал Дро, прилетел отсюда.
Тогда он пошел по этому нематериальному следу. Это было что-то вроде отбл
еска на острой, как бритва, грани бриллианта, который видел только он один.

Луна сперва поднялась, потом заскользила вниз по небосклону за спиной у
охотника, едва заметная сквозь переплетение ветвей. Один раз незримую тр
опу перебежала лиса и ощетинилась от страха, почуяв трепет неупокоенных
, оставшийся после них на кончиках травинок и мха, подобно языкам пламени.

А потом наконец-то забрезжил рассвет.
С болезненным облегчением и обидой смотрел Парл Дро, как меркнет след, ос
тавшийся на земле и в воздухе.
Впереди рассыпались в прах ночные наваждения. Вместо них брызнули розов
ые лучи восходящего солнца. Мир открывался навстречу свету, лезвия лучей
покрыли кору резьбой, и все, что принадлежало ночи, таяло и исчезало. И сму
тная, дрожащая тропа в Гисте Мортуа, которую оставили за собой мертвые, ра
стаяла тоже.
Дро снова прошипел то же проклятье, что уже вырвалось у него на холме. Он п
ерестал удерживать на плече тело Миаля, и оно рухнуло на землю, следом упа
л странный инструмент. Дро сел на поваленное дерево и медленно вытянул х
ромую ногу, которая превратилась в злобного, рвущего в клочья, вопящего п
алача.
Он стал смотреть, как солнце расцвечивает лес и все вокруг наливается кр
асками. В пятнах света сновали птички. Но мука его была так велика, что Дро
на время оглох и не мог слышать их голосов.
Как не услышал и треска веток под тяжестью волокуши Ч вернее, услышал, но
рассудок его откликнулся не сразу. Когда Дро все же сообразил, что рядом к
то-то есть и с этим приходится считаться, он обернулся и увидел женщину, с
тоящую футах в десяти от него. Ее самодельная волокуша была нагружена хв
оростом, женщина держалась за грубые изношенные постромки. Юное солнце б
ило ей прямо в лицо, и в этом свете она, по контрасту, казалась старой, как са
ми холмы. Закутанная в черный плащ, черноглазая, незнакомка выглядела пр
естарелой сестрой самого Дро.
Ч Хороший денек, Ч сказала она голосом, будто заржавевшим от старости.

Ч Угу...
Она отпустила постромки и подошла ближе.
Ч Хотя для тебя он вовсе не хорош.
Она опустилась на колени Ч суставы ее заржавели не менее, чем голос Ч пр
ямо на землю перед охотником и сжала морщинистыми руками его надрывающу
юся от боли ногу. Любой другой на месте Дро не удержался бы от крика. Она ск
азала, словно он все же закричал:
Ч Доверься мне, и увидишь.
И он увидел. Невыносимая мука вспорола ему кишки, ребра Ч и оставила его.
Медлительное, прохладное тепло Ч да, именно прохладное тепло! Ч сочило
сь из рук женщины. Она разминала мышцы и связки его многострадальной ног
и, и прохладное тепло разливалось там, где только что вспыхивали приступ
ы боли. Дро прислонился спиной к стволу и задремал, удерживаясь на грани с
на и яви. Блаженство длилось и длилось, а потом ее руки отпустили его. Незн
акомка опустилась на землю, откинула капюшон и стала заплетать черные, о
бильно пересыпанные сединой волосы в тонкие косы.
Ч Поблагодарить тебя одними словами было бы недостаточно, Ч сказал Др
о. Ч Какую плату ты просишь обычно?
Она метнула на него взгляд из-под бровей.
Ч Три монеты по тридцать грошей.
Дро чуть усмехнулся. Старуха была бедна. Девяносто грошей для нее Ч цело
е богатство, ее глаза вспыхнули алчным огнем при мысли о деньгах.
Ч Не могу поверить. Три монеты по тридцать грошей Ч и все?
Ч И все. Я не навсегда тебя исцелила.
Ч Я знаю.
Он полез в карман, чтобы заплатить ей. Вялые пальцы с трудом считали монет
ки.
В листве над головой подмигивали золотые глаза просветов. Дро лег на спи
ну и стал ловить взгляд этих глаз. Двигаться не хотелось, и все же в конце к
онцов он сел. В ноге проснулась обычная, терпимая боль. Он знал, что так буд
ет. Хоть и казалось, что она ушла навсегда, ни один знахарь не исцелит его у
вечья. Дро протянул руку и высыпал пять тридцатигрошовых монет в подол с
тарухе.
Ч Хорошо, Ч сказала она. Ч Сойдет, Ч и посмотрела на распростертое в т
раве тело Миаля Лемьяля. Ч Куда ты нес его? Домой, для погребения?
Смутно, словно подбирая частицы головоломки, Дро узнал ее. Ему встретили
сь в пути девственница и чувственная женщина, и старуха была продолжение
м этого ряда. Дева Источника, Королева Огня, а теперь вот Ч Королева Мечей
. И вправду сестра.
Ч Он не умер, Ч тихо сказал Дро.
Ч На вид он мертв. Не дышит, в груди нет стука.
Ч Его сердце бьется. Раз в несколько минут.
Ч Чтоб меня, Ч сказала престарелая королева. Она встала и подошла к Миа
лю, наклонилась, кряхтя, опустилась рядом на колени, погладила по волосам.

Ч Ты что, в трансе, маленький? Ч мягко спросила она менестреля. Ч Бедный
малыш. Баю-баюшки-баю... Ч она вдруг отдернула руку от волос Миаля. Ч Так.
Здесь что-то...
Ч Гисте Мортуа, Ч сказал Дро.
Ч Да-да, Ч нетерпеливо отмахнулась она. Ч Ты Ч охотник за призраками,
а он Ч менестрель, который хочет сложить песню о Гисте Мортуа и прослави
ться. Ты его не предупреждал? У него ничего не выйдет, для этого он слишком
хорош. Слишком одарен, чтобы стать известным или любимым. Он гений. При жиз
ни он так и не получит признания. Мы чтим тех, кто неплох, и тех, кто хорош, но
только не тех, кто лучше всех. Лучших Ч никогда. Никогда, пока они не сойду
т в могилу, откуда уже не смогут ранить нас. Никогда не хвали чародея. Он мо
жет пустить весь мир в расход ради своей новой шутки... Ах! Ч вдруг вскрикн
ула она. Ч Сердечко стукнуло разок! Да, я видела, дрогнула жилка на шее. Пом
оги мне положить его на волокушу.
Ч Может, ты присмотришь за ним, пока я не вернусь? Ч спросил Дро, Ч Я бы да
л тебе денег.
Ч А тебе не любопытно, откуда взялся этот транс? Ч сказала старуха.
Ч Неупокоенные выпили все его силы.
Ч Не так все просто. Помоги мне уложить его на волокушу.
Дро подошел, поднял Миаля и взгромоздил лицом вверх на вязанку хвороста,
уже лежавшую на волокуше. Сухое дерево захрустело. Охотник подобрал инст
румент менестреля и взялся за веревочные постромки. Нога заныла, но вяло,
так что не стоило обращать внимания.
Ч Куда?
Старуха кивнула и заковыляла впереди, петляя между деревьями, в сторону
юга.
Минут через десять он вышел вслед за ней на поляну. Солнечные лучи пробив
ались сквозь покров леса, солнечные зайчики плясали на земле и на стенах
каменной хижины. Она стояла на поляне, наверное, уже несколько десятков л
ет, основание ее вросло в землю. Неподалеку от покосившейся двери в мален
ьком огородике буйно цвели какие-то травы, а может, просто сорняки. На сто
лбике, вкопанном в землю перед дверью, красовались вылепленные из стойко
го к непогоде замеса две ладони, сложенные домиком Ч возможно, местный с
имвол целительства. А на самой покосившейся двери было кривобоко, неразб
орчиво намалевано: «ДОМ ЧЕРНОБУРКИ».
Дро мельком удивился, кто же сюда ходит. Наверное, неподалеку стоит город
ок или деревня, хотя он не заметил ничего подобного, когда смотрел с гребн
я холма на лес в долине. А может быть, люди покинули город, спасаясь от нище
ты, голода или чумы, развалины заросли, и лес поглотил их. И только эта стар
уха осталась, умудряется как-то выживать одна, хотя как именно Ч можно ли
шь гадать.
Она распахнула дверь и жестом велела Дро втащить в дом волокушу с менест
релем, погруженным в подобный смерти транс. Дом был темным, в нем все еще з
адержался кусочек ночи. Пахло сыростью и низким, дымным огнем, потом доба
вился запах двух сальных свечей, когда хозяйка зажгла их. Еще пахло трава
ми и всякой домашней утварью, разбросанной как попало. Груда тряпья в угл
у служила постелью, и на нее Дро было велено положить Миаля.
Чернобурка Ч наверное, так звали старуху Ч подошла и долго вглядывалас
ь в лицо менестреля. Миаль выглядел столь же мертвым, как любой из покойни
ков, которых доводилось видеть Дро на своем веку, и все же мертвым не был.
Ч Он умел погружаться в транс по собственному желанию? Ч осведомилась
Чернобурка.
Ч Насколько я знаю, нет.
Ч Ты хорошо его знал?
Ч Не слишком. Но достаточно для того, чтобы ответить на твой вопрос.
Ч Это не призрак погрузил его в это забытье, Ч сказала Чернобурка. Ч Эт
о был живой человек. Целитель. Травник. Встречали вы в пути кого-нибудь та
кого?
Ч Только одну девицу, которая забавлялась этим, она уже мертва.
Ч Такое могло сделать с ним особое снадобье, Ч сказала знахарка. Ч Оно
тушит пламя жизни, оставляя теплиться лишь малую искорку. И если у челове
ка есть талант к запредельному, его дух выходит на свободу. Ты понимаешь, ч
то это значит, охотник за призраками? Это означает, что у человека, который
еще жив появляется призрак.
Ч Ладно. Но как она это сделала?
Ч Я скажу тебе, как. Через минуту. Нож есть?
Дро задумчиво посмотрел на нее, потом достал нож и подал знахарке рукоят
ью вперед. Она беззвучно рассмеялась, оценив его любезный жест. Потом наг
нулась и провела ножом по груди Миаля. В тусклом свете свечей Дро в первый
миг не понял, что режет она не плоть, а всего лишь рубашку. Очень осторожно,
не касаясь одежды руками, она развела лоскуты в стороны.
Из прорезанного кармана на обнаженную грудь Миаля высыпалась всякая ду
рацкая мелочь: медная монетка с дырочкой, стершаяся игральная кость, скр
ученная струна Ч наверное, от его инструмента, маленькая глиняная собач
ка...
Дро тут же понял, что уже видел этого пса, вот только не сразу вспомнил, где.
Сперва песик почему-то представился ему привязанным к колесу фургона, а
потом он увидел Синнабар в отблесках гончарной печи, увидел, как она сиди
т на крыльце и лепит пса из глины.
Чернобурка ножом отодвинула глиняную фигурку в сторону. На коже Миаля ос
тался странный прозрачный след. Рваная ткань кармана была влажной.
Дро невольно подался вперед.
Ч Не трогай! Ч предупредила Чернобурка. Ч Зверек сделан из глины, а гли
на пористая. Снадобье налили внутрь, и оно просачивалось оттуда понемног
у, сквозь глину, сквозь одежду, сквозь кожу. Яд, который не нужно пить, доста
точно прикоснуться. Если носить на сердце Ч а малыш там его и носил Ч то
очень хорошо действует. Постепенно, понимаешь ли, по чуть-чуть Ч а потом
раз! Человек гаснет, как свечка, и дух его отлетает. Должно быть, он чем-то н
асолил этой ведьме. Он ведь бабник, не так ли?
Ч Не совсем. Ты можешь разбудить его?
Ч Не совсем, Ч эхом ответила Чернобурка. Ч Я только уберу глиняную зве
рушку, чтобы снадобье перестало сочиться. Мы знаем, что он одарен. Если его
дух достаточно силен, он сумеет найти дорогу обратно. Если нет Ч то нет. В
любом случае пройдет несколько дней. Дней и ночей.

Глава 9

День разгорался все ярче, и солнце пробралось в хижину через настежь рас
пахнутую дверь.
Чернобурка заварила травяной чай, налила его в маленькую оловянную круж
ку и протянула Дро. Еды в ее хижине, кажется, вовсе не водилось, как не было з
аметно и источников пищи поблизости. Даже грибов не было, не говоря уже о к
урах, корове, яблонях или виноградных лозах. Было похоже, что знахарка жил
а одним травяным чаем.
Парл Дро отхлебнул, и воспоминания, сладкие и болезненные одновременно,
нахлынули на него. Без особой охоты он признал, откуда они взялись Ч наст
ой Чернобурки напомнил ему чай, который заваривала бабушка Шелковинки в
том чистеньком городском домике почти тридцать лет назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22