– Тут Артур засмеялся и посмотрел на меня: – Они думают, что свидетельствуют нам свое почтение, но сколько же из-за них хлопот!
Я засмеялась вместе с ним, оценив комизм положения. Мы спустили собак с поводков и нашли подходящее местечко для отдыха. Я села на траву, прислонившись спиной к пню, укрывшему меня от ветра, и наслаждаясь солнечным теплом. Артур растянулся рядом, потом повернулся, положил голову мне на живот и продолжил рассматривать небо.
Над нами величественно плыли белые, как жемчуг, сказочные облака, и я рассказывала ему о купеческом корабле, который застрял в песках Моркама, когда я была ребенком.
– Похоже на корабли, которые обычно приплывали в Лондон, – задумчиво сказал он. – Я слышал, что саксы не торгуют со странами Средиземного моря, поэтому большие суда теперь не заходят в Темзу, но в старые времена их было столько, что они швартовались к пристани по три в ряд. И сейчас такие корабли иногда заплывают к состоятельным королям на побережье Уэльса.
Я постаралась представить несколько громадных кораблей, собравшихся в одном месте, но это показалось мне совершенно неправдоподобным. Я вздохнула, легко провела рукой по лбу Артура и, пока мы болтали, медленно гладила его волосы.
Собаки подбежали и улеглись рядом, по одной с каждой стороны. Кабаль устроилась под локтем Артура, уютно свернувшись калачиком, а Цезарь сел рядом со мной в сторожевой стойке, охраняя меня, как когда-то Эйлб. Даже большой и шумный шмель не смог отвлечь его внимание; щенок только раз тявкнул и озадаченно потряс головой. В общем это была мирная летняя идиллия, и я лениво думала о том, что не прочь много дней и лет провести в подобной неге, как будто такое было возможно.
Когда мы вернулись на плац, Артур отдал мне поводки собак, что-то пробормотал насчет совместного обеда и исчез в направлении лагеря рыцарей. Большинство всадников уехали с поля в свои лагеря, чтобы рассказать о стременах, а вольные люди по тропинке через луг возвращались в город. Я посмотрела на оставшихся возле деревьев и увидела, что пышная торговка сыром напропалую кокетничает с Грифлетом, складывая свой товар.
– Если ты присмотришь за собаками, госпожа, я помогу Фриде нести вещи, – сказал он с надеждой, когда я подошла к ним.
Светловолосая девушка посмотрела исподлобья, явно задетая моим вторжением, но, услышав просьбу Грифлета, взглянула на меня с явным любопытством.
– Ты из тех знатных, что приехали на свадьбу? – спросила она.
– Она невеста, – быстро сказал Грифлет, смущенный ее неведением, но, тем не менее, пытаясь произвести впечатление знакомством с важной персоной.
Девушка покраснела и присела в поклоне, а я ухмыльнулась и взяла небольшую корзину из кучи вещей, с которой она безуспешно пыталась справиться.
– Все в порядке, Фрида, ты не могла меня знать. У тебе красивое имя… ты саксонка? – спросила я, проявляя не меньшее любопытство, чем она.
– Да, – подтвердила девушка, поднимая остальные сыры на бедро, пока Грифлет собирал ее складной столик. – В этих краях много саксов, – заметила она.
– А саксонские женщины известны своей красотой, – продолжала я, припомнив историю о женитьбе Вортигерна на дочери вождя наемников, которого он пригласил в Британию. – Даже старый тиран был без ума от Ровены и сделал ее своей королевой.
– Я не высокого происхождения, – торопливо вставила девушка. – Мы добрая, крепкая семья федератов и всегда были верны верховному королю, – добавила она гордо.
Мы шли цепочкой мимо зарослей крапивы, а когда тропинка стала шире, Фрида пристально посмотрела на меня.
– Простите мою грубость, госпожа… но каков он, верховный король? – неожиданно спросила она.
Такая откровенность застала меня врасплох, и мне вдруг захотелось ответить ей так же откровенно, признавшись, что я знаю Артура не больше, чем она, по крайней мере в том, что касается его души. Но я пожала плечами и ответила, как мне кажется, в какой-то мере правдиво:
– Он преданный и справедливый человек и всегда в первую очередь думает о своем народе.
– И тебе с ним не скучно? – спросила она, к ужасу Грифлета.
«Нет, если тебя воспитывали для того, чтобы стать королевой», – подумала я, вспоминая слова Игрейны.
Мы остановились у начала улицы, и я, взглянув на свою светловолосую спутницу, улыбнулась. Она неподвижно стояла под лучами полуденного солнца, пытаясь понять, что же из себя представляют молодые король и королева, и мне понравилась ее прямота.
– Скучно? – повторила я. – Вовсе нет, потому что он постоянно стремится улучшить и положение в стране, и жизнь каждого человека. И, – добавила я, видя, что недоверие на ее лице становится все более откровенным, – веселиться он тоже умеет.
Это было ей понятно, и девушка удовлетворенно усмехнулась. На прощание мы все рассмеялись, и я забрала собак с собой, потому что руки Грифлета были по-прежнему заняты столом и корзиной Фриды.
Фрида низко поклонилась и пожелала удачи на свадьбу, а я поблагодарила ее, подумав, что она совсем не такая, какими мне представлялись саксы.
Чем больше я узнавала Артура и его земляков, тем интереснее они мне казались, и я взбежала вверх по ступенькам со счастливой убежденностью, что быть верховной королевой Британии гораздо приятней, чем я предполагала.
38
КОРОЛЬ МАРК
Но с приближением вечера, когда черные зловещие тени стали постепенно вторгаться в мою безмятежность, радостное настроение, в котором я пребывала весь день, начало блекнуть.
Мы пришли к Игрейне, чтобы проводить ее в зал на обед, но королева-мать отказалась идти с нами. Голос ее был слабым и утомленным, а лицо бледным, хотя она уверила меня, что просто устала. Однако попросила взять с собой ее юную компаньонку.
– Эттарда достойна лучшего, чем проводить время с больной старухой, – сказала Игрейна, когда девушка вышла к нам. – Совсем невесело прибыть на королевскую свадьбу и ни разу не побывать на торжествах.
Эттарда робко улыбалась, но ее глаза сверкали от возбуждения, и она пристроилась к Винни, как ягненок, вновь встретившийся с матерью после стрижки.
Когда мы вошли в зал, Артур стоял на ступеньках, тщательно что-то записывая на табличке.
– Ну вот, – объявил он, укладывая иглу в пенал и закрывая его деревянной крышкой. Около лестницы толклись с полдюжины детей в надежде, что им удастся сбегать куда-нибудь по поручению верховного короля, и он вручил табличку одному из них:
– Отнеси ее кузнецу в кузницу у ворот.
Артур проследил, как мальчишка умчался прочь, и, увидев нас, радостно улыбнулся.
– Разве кузнецы в Логрисе умеют читать? – спросила я. Мне показалось странным, что человек, владеющий одним из самых нужных ремесел, снизошел до того, что выучился работе писца.
– Этот умеет, – подтвердил Артур. – Он хочет стать духовным лицом, и потому выучил латынь. Такое знание очень кстати, – добавил он, и Винни одобрительно закивала. Отличное настроение еще не оставило моего жениха, и, поклонившись ей, он спросил:
– Как чувствует себя почтенная матрона из Йорка?
Моя наставница заулыбалась, показав ямочки на щеках, и почтительно склонилась перед ним со словами, что все замечательно, особенно сейчас, когда наше путешествие закончено.
Эттарда стояла рядом, изумленно тараща глаза, когда ее представили верховному королю. Артур приветливо улыбнулся ей и сказал что-то про цветник, благоухающий при его дворе, а я поинтересовалась, не давал ли ему Бедивер уроки дипломатии. Девушка жадно следила за нашими добродушными поддразниваниями, потому что подобная манера общения, видимо, очень отличалась от той, к которой она привыкла в монастыре.
– Скорее всего, мы будем обедать с рыцарями, – объявил Артур, когда к нам подошли Кэй, Бедивер и еще несколько других. – У поваров полно забот из-за пира, который состоится через два дня. Кроме того, – добавил он, спускаясь по лестнице и быстро ведя нас через площадь, – мы весьма скоро будем вынуждены сидеть в этом душном зале, так что давайте пока побудем на свежем воздухе.
Бедивер старался держаться поближе к Бригит, а Кэй и какой-то незнакомый старик пошли с нами.
– Это сэр Эктор, мой приемный отец, – мимоходом сказал Артур, не сбавляя шага. Ни у меня, ни у старика не было возможности поклониться, поэтому мы просто улыбнулись друг другу.
Сэр Эктор был гораздо старше среднего возраста, его каштановые волосы почти вылезли, за исключением бахромы вокруг лысины. Когда он улыбался, по лицу разбегались мелкие морщинки, и мне подумалось, что он был добрым и любящим отцом.
Он ослепительно улыбнулся мне доброй улыбкой человека, довольного успехами сына.
– Ты не представляешь, как Артуру пришлось сопротивляться, чтобы ему позволили самому найти невесту, – сказал он. – Его мать и я беспокоились, что ему навяжут жену… – От волнения он запнулся, а потом пожал плечами. – Ну, не важно. Все кончилось хорошо, и Друзилла была бы рада, что он выбрал девушку из Кумбрии.
Я поблагодарила его и сказала, что он, должно быть, гордится всеми тремя мальчиками. Сэр Эктор улыбнулся и согласно кивнул.
– Хорошо, когда вся семья собирается вместе по такому прекрасному случаю, – тихо ответил он. – Я не знаком с королем Лодегрансом, знаю только, что он человек почтенный, но, по-моему, здесь его нет.
Я объяснила, что моему отцу уже тяжело путешествовать, и он участливо кивнул.
– Ну, моя дорогая, я полагаю, ты поедешь в Регед, когда нужно будет показать ему первого внука, не правда ли? Не забудь тогда заехать к нам. – Он улыбнулся той же широкой улыбкой, что и Артур.
– Да будет благословенно это ожидание!
Обед вокруг костра превратился в разгульную шумную трапезу с грубоватым добродушным весельем воинов, собравшихся отпраздновать грядущую женитьбу своего короля! В стороне ото всех стоял Агрикола, и я окликнула его.
Владелец виллы приехал без свиты, поэтому рыцари короля временно приняли его к себе, и я удивилась, как столь изысканный мужчина находит силы проводить ночи с шумливыми молодыми воинами.
– Артур отвел мне в доме комнату рядом с комнатами сэра Эктора, – ответил Агрикола, когда я спросила его об этом.
– И мое пребывание здесь стало очень приятным. А как прошла остальная часть твоего путешествия, госпожа?
– Замечательно! – улыбнулась я.
– Я рад, – ответил он, накрывая мою руку своей. – Если я чем-нибудь могу быть тебе полезен здесь, на юге, прошу, обращайся ко мне без колебаний.
Я посмотрела ему в лицо, чувствуя, что он надежен так же, как Пеллинор.
– О, – внезапно вспомнила я. – Есть одна просьба. Я пообещала своей наставнице найти ей кольцо взамен того, что она потеряла… римское кольцо с печаткой. Она была ужасно расстроена, и я сказала ей, что мы найдем другое, похожее. Не знаешь, где бы его поискать? – Агрикола поджал губы и с минуту обдумывал мой вопрос.
– В Винчестере есть семья ювелиров, у которых обычно покупала моя жена… – Его красивое лицо расплылось в улыбке. – Я спрошу у них и подумаю, что можно сделать, госпожа, – пообещал он.
К нам подходил Артур, ведя с собой тучного человека с лошадиным лицом, разодетого и обвешанного откровенно безвкусными драгоценностями. Рядом с ним шли два воина, которые показались мне знакомыми, но я не сразу вспомнила мою первую встречу с королевскими сватами. Динадан остался таким же жилистым и насмешливым, но рыцарь с пиктским именем значительно располнел и больше не был тем долговязым простаком, запомнившимся мне со времени их приезда.
Я улыбнулась Тристану и подумала, как сильно все мы изменились за два года.
– Позволь мне представить его высочество, короля Марка Корнуэльского, – спокойно сказал Артур, когда толстый мужчина остановился напротив меня и неуклюже опустился на одно колено. Я изо всех сил старалась скрыть отвращение, поняв, что за этого человека могла бы выйти замуж.
Казалось, он не знал чувства меры, когда дело касалось любого его желания, и я подумала, что он действительно необыкновенно похотлив, на что лукаво намекала Игрейна.
Его сопровождающие помогли ему подняться, и Марк широко улыбнулся, показав черные и гнилые зубы.
– Тебе очень повезло, сэр, – сказал он Артуру, медленно поглаживая пухлым пальцем нижнюю губу и оценивающе разглядывая меня. – Не представляю, как мои послы проглядели такой бриллиант.
– Боюсь, что из-за моей языческой веры я была бы не пригодна для твоего двора, – торопливо сказала я, надеясь, что это заставит его изменить отношение ко мне.
– Ну… возможно, мы что-нибудь придумали бы, – предположил Марк, и я воздержалась от дальнейших высказываний. Не было смысла сердить нашего союзника, и я не хотела навлекать неприятности на его воина.
Динадан уловил смысл диалога и после того, как Тристан засвидетельствовал мне свое почтение, более искушенный придворный тоже торопливо преклонил колено и произнес с сардонической улыбкой:
– Хороший ответ, госпожа.
Где-то в темноте неожиданно возникла суматоха, и пальцы мужчин сомкнулись на рукоятках мечей, а в руках сверкнули кинжалы. Под грохот копыт в лагерь ворвался всадник, не обращая внимания на разбегавшихся людей. Он резко осадил захрипевшего жеребца рядом с костром.
Ветер взметнул пламя, и, когда оно разгорелось, я увидела Пеллинора. На седле перед ним лежал какой-то узел, а улыбка была сияющей.
– Я нашел ее, – крикнул он, не обращая внимания на сумятицу, вызванную его появлением. – Вот кого я нашел! Воплощение богини!
Узел зашевелился и оказался длинной широкой накидкой, а из-под отброшенного капюшона выглянула девушка с широко раскрытыми глазами и принялась пристально рассматривать собравшихся рыцарей.
– Нимю! – Я вскочила, удивленная и обрадованная встречей со жрицей из святилища в Эйвбери здесь, в Саруме.
Услышав свое имя, жрица соскользнула с холки лошади и направилась ко мне, шагая как в трансе и совершенно не замечая воинов. Мужчины расступались, когда прекрасное неземное существо бесшумно двигалось мимо них.
– Госпожа, – сказала она сдержанно, опускаясь на колени передо мной, – так случилось, что я буду на твоей свадьбе.
– Я очень рада, – со смехом ответила я, склоняясь над ней, чтобы убедиться в том, что она невредима. Но моя радость тут же угасла от ее холодности и неприступности.
– Я знаю, – выдохнула она, когда я оказалась так близко, что могла слышать ее шепот, – что готовится предательство. Нужно предупредить короля Артура.
– Конечно, – промямлила я, всматриваясь в обращенное вверх лицо. В ответ она посмотрела на меня отрешенным взглядом человека, находящегося в иной власти. От потрясения я не могла вымолвить ни слова, и кровь застыла в моих жилах.
Я оглянулась в поисках Артура и увидела, что он стоит на противоположной стороне костра. Одна его рука лежала на плече Гавейна, и, похоже, он снова напоминал сыну Лота, чтобы тот не вздумал мстить Пеллинору во время свадебных торжеств.
Поэтому я вернулась на свое место, не зная, сумею ли привлечь внимание моего жениха.
Самодовольный Пеллинор протолкался в центр кружка с хохотом и похвальбой, свойственными любому пьяному воину. Он пустился длинно и туманно рассказывать о какой-то охотничьей собаке и белом олене и о драке с двумя мужчинами за обладание этой необыкновенной девушкой.
– С одним из них мне пришлось обойтись довольно круто, – ревел он, отвязывая от пояса рог и протягивая кому-то, чтобы туда налили вина. – А другой, увидев, как его товарищ свалился от одного удара, предложил мне не только девушку, но еще и свою лошадь.
Воин закатился в хохоте и гордо указал на гнедого жеребца. Осушив рог, он снова вернулся к своему рассказу.
– Замечательная девушка, просто замечательная. Я с самого начала знал, что это нечто особенное и, выследив ее, уже не отвлекался ни на что другое. У источника встретил какое-то несчастное создание, которое умоляло меня помочь ее умирающему мужу, но мне некогда было выяснять, что там за печаль. – Его настроение неожиданно изменилось, и грубое лицо стало скорбным. – Жалко, конечно… когда мы ехали обратно, обоих уже не было в живых, и звери оставили от них только головы.
– О, Пеллинор, – воскликнула я, представив отвратительный танец любовников у источника, – как ты мог проехать мимо и даже не попытаться помочь?
– Пеллинор!
Голос Мерлина, звонкий и чистый на фоне прочих бессвязных разговоров, донесся из темноты.
Мага не было видно, но от его присутствия веяло такой силой, будто говорил сам бог. Я почувствовала, как мне тихонько сжали колено, и, посмотрев вниз, увидела, что Нимю все еще стоит на коленях возле моих ног. Я сжала ее пальцы, и она приникла ко мне.
– Ты представляешь, кто эта женщина у источника? – спросил чародей.
– Нет, но она прокляла меня, потому что я не остановился. Она была белокожей, со светлыми волосами и фиалковыми глазами и знала мое имя, и выругала меня за то, что я не помог ей… Сейчас, когда я закрываю глаза, ее лицо стоит передо мной, потому что она кого-то мне напоминает…
– Надо думать, – сказал чародей, выступая из темноты и подходя к Пеллинору как вестник неотвратимого возмездия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
Я засмеялась вместе с ним, оценив комизм положения. Мы спустили собак с поводков и нашли подходящее местечко для отдыха. Я села на траву, прислонившись спиной к пню, укрывшему меня от ветра, и наслаждаясь солнечным теплом. Артур растянулся рядом, потом повернулся, положил голову мне на живот и продолжил рассматривать небо.
Над нами величественно плыли белые, как жемчуг, сказочные облака, и я рассказывала ему о купеческом корабле, который застрял в песках Моркама, когда я была ребенком.
– Похоже на корабли, которые обычно приплывали в Лондон, – задумчиво сказал он. – Я слышал, что саксы не торгуют со странами Средиземного моря, поэтому большие суда теперь не заходят в Темзу, но в старые времена их было столько, что они швартовались к пристани по три в ряд. И сейчас такие корабли иногда заплывают к состоятельным королям на побережье Уэльса.
Я постаралась представить несколько громадных кораблей, собравшихся в одном месте, но это показалось мне совершенно неправдоподобным. Я вздохнула, легко провела рукой по лбу Артура и, пока мы болтали, медленно гладила его волосы.
Собаки подбежали и улеглись рядом, по одной с каждой стороны. Кабаль устроилась под локтем Артура, уютно свернувшись калачиком, а Цезарь сел рядом со мной в сторожевой стойке, охраняя меня, как когда-то Эйлб. Даже большой и шумный шмель не смог отвлечь его внимание; щенок только раз тявкнул и озадаченно потряс головой. В общем это была мирная летняя идиллия, и я лениво думала о том, что не прочь много дней и лет провести в подобной неге, как будто такое было возможно.
Когда мы вернулись на плац, Артур отдал мне поводки собак, что-то пробормотал насчет совместного обеда и исчез в направлении лагеря рыцарей. Большинство всадников уехали с поля в свои лагеря, чтобы рассказать о стременах, а вольные люди по тропинке через луг возвращались в город. Я посмотрела на оставшихся возле деревьев и увидела, что пышная торговка сыром напропалую кокетничает с Грифлетом, складывая свой товар.
– Если ты присмотришь за собаками, госпожа, я помогу Фриде нести вещи, – сказал он с надеждой, когда я подошла к ним.
Светловолосая девушка посмотрела исподлобья, явно задетая моим вторжением, но, услышав просьбу Грифлета, взглянула на меня с явным любопытством.
– Ты из тех знатных, что приехали на свадьбу? – спросила она.
– Она невеста, – быстро сказал Грифлет, смущенный ее неведением, но, тем не менее, пытаясь произвести впечатление знакомством с важной персоной.
Девушка покраснела и присела в поклоне, а я ухмыльнулась и взяла небольшую корзину из кучи вещей, с которой она безуспешно пыталась справиться.
– Все в порядке, Фрида, ты не могла меня знать. У тебе красивое имя… ты саксонка? – спросила я, проявляя не меньшее любопытство, чем она.
– Да, – подтвердила девушка, поднимая остальные сыры на бедро, пока Грифлет собирал ее складной столик. – В этих краях много саксов, – заметила она.
– А саксонские женщины известны своей красотой, – продолжала я, припомнив историю о женитьбе Вортигерна на дочери вождя наемников, которого он пригласил в Британию. – Даже старый тиран был без ума от Ровены и сделал ее своей королевой.
– Я не высокого происхождения, – торопливо вставила девушка. – Мы добрая, крепкая семья федератов и всегда были верны верховному королю, – добавила она гордо.
Мы шли цепочкой мимо зарослей крапивы, а когда тропинка стала шире, Фрида пристально посмотрела на меня.
– Простите мою грубость, госпожа… но каков он, верховный король? – неожиданно спросила она.
Такая откровенность застала меня врасплох, и мне вдруг захотелось ответить ей так же откровенно, признавшись, что я знаю Артура не больше, чем она, по крайней мере в том, что касается его души. Но я пожала плечами и ответила, как мне кажется, в какой-то мере правдиво:
– Он преданный и справедливый человек и всегда в первую очередь думает о своем народе.
– И тебе с ним не скучно? – спросила она, к ужасу Грифлета.
«Нет, если тебя воспитывали для того, чтобы стать королевой», – подумала я, вспоминая слова Игрейны.
Мы остановились у начала улицы, и я, взглянув на свою светловолосую спутницу, улыбнулась. Она неподвижно стояла под лучами полуденного солнца, пытаясь понять, что же из себя представляют молодые король и королева, и мне понравилась ее прямота.
– Скучно? – повторила я. – Вовсе нет, потому что он постоянно стремится улучшить и положение в стране, и жизнь каждого человека. И, – добавила я, видя, что недоверие на ее лице становится все более откровенным, – веселиться он тоже умеет.
Это было ей понятно, и девушка удовлетворенно усмехнулась. На прощание мы все рассмеялись, и я забрала собак с собой, потому что руки Грифлета были по-прежнему заняты столом и корзиной Фриды.
Фрида низко поклонилась и пожелала удачи на свадьбу, а я поблагодарила ее, подумав, что она совсем не такая, какими мне представлялись саксы.
Чем больше я узнавала Артура и его земляков, тем интереснее они мне казались, и я взбежала вверх по ступенькам со счастливой убежденностью, что быть верховной королевой Британии гораздо приятней, чем я предполагала.
38
КОРОЛЬ МАРК
Но с приближением вечера, когда черные зловещие тени стали постепенно вторгаться в мою безмятежность, радостное настроение, в котором я пребывала весь день, начало блекнуть.
Мы пришли к Игрейне, чтобы проводить ее в зал на обед, но королева-мать отказалась идти с нами. Голос ее был слабым и утомленным, а лицо бледным, хотя она уверила меня, что просто устала. Однако попросила взять с собой ее юную компаньонку.
– Эттарда достойна лучшего, чем проводить время с больной старухой, – сказала Игрейна, когда девушка вышла к нам. – Совсем невесело прибыть на королевскую свадьбу и ни разу не побывать на торжествах.
Эттарда робко улыбалась, но ее глаза сверкали от возбуждения, и она пристроилась к Винни, как ягненок, вновь встретившийся с матерью после стрижки.
Когда мы вошли в зал, Артур стоял на ступеньках, тщательно что-то записывая на табличке.
– Ну вот, – объявил он, укладывая иглу в пенал и закрывая его деревянной крышкой. Около лестницы толклись с полдюжины детей в надежде, что им удастся сбегать куда-нибудь по поручению верховного короля, и он вручил табличку одному из них:
– Отнеси ее кузнецу в кузницу у ворот.
Артур проследил, как мальчишка умчался прочь, и, увидев нас, радостно улыбнулся.
– Разве кузнецы в Логрисе умеют читать? – спросила я. Мне показалось странным, что человек, владеющий одним из самых нужных ремесел, снизошел до того, что выучился работе писца.
– Этот умеет, – подтвердил Артур. – Он хочет стать духовным лицом, и потому выучил латынь. Такое знание очень кстати, – добавил он, и Винни одобрительно закивала. Отличное настроение еще не оставило моего жениха, и, поклонившись ей, он спросил:
– Как чувствует себя почтенная матрона из Йорка?
Моя наставница заулыбалась, показав ямочки на щеках, и почтительно склонилась перед ним со словами, что все замечательно, особенно сейчас, когда наше путешествие закончено.
Эттарда стояла рядом, изумленно тараща глаза, когда ее представили верховному королю. Артур приветливо улыбнулся ей и сказал что-то про цветник, благоухающий при его дворе, а я поинтересовалась, не давал ли ему Бедивер уроки дипломатии. Девушка жадно следила за нашими добродушными поддразниваниями, потому что подобная манера общения, видимо, очень отличалась от той, к которой она привыкла в монастыре.
– Скорее всего, мы будем обедать с рыцарями, – объявил Артур, когда к нам подошли Кэй, Бедивер и еще несколько других. – У поваров полно забот из-за пира, который состоится через два дня. Кроме того, – добавил он, спускаясь по лестнице и быстро ведя нас через площадь, – мы весьма скоро будем вынуждены сидеть в этом душном зале, так что давайте пока побудем на свежем воздухе.
Бедивер старался держаться поближе к Бригит, а Кэй и какой-то незнакомый старик пошли с нами.
– Это сэр Эктор, мой приемный отец, – мимоходом сказал Артур, не сбавляя шага. Ни у меня, ни у старика не было возможности поклониться, поэтому мы просто улыбнулись друг другу.
Сэр Эктор был гораздо старше среднего возраста, его каштановые волосы почти вылезли, за исключением бахромы вокруг лысины. Когда он улыбался, по лицу разбегались мелкие морщинки, и мне подумалось, что он был добрым и любящим отцом.
Он ослепительно улыбнулся мне доброй улыбкой человека, довольного успехами сына.
– Ты не представляешь, как Артуру пришлось сопротивляться, чтобы ему позволили самому найти невесту, – сказал он. – Его мать и я беспокоились, что ему навяжут жену… – От волнения он запнулся, а потом пожал плечами. – Ну, не важно. Все кончилось хорошо, и Друзилла была бы рада, что он выбрал девушку из Кумбрии.
Я поблагодарила его и сказала, что он, должно быть, гордится всеми тремя мальчиками. Сэр Эктор улыбнулся и согласно кивнул.
– Хорошо, когда вся семья собирается вместе по такому прекрасному случаю, – тихо ответил он. – Я не знаком с королем Лодегрансом, знаю только, что он человек почтенный, но, по-моему, здесь его нет.
Я объяснила, что моему отцу уже тяжело путешествовать, и он участливо кивнул.
– Ну, моя дорогая, я полагаю, ты поедешь в Регед, когда нужно будет показать ему первого внука, не правда ли? Не забудь тогда заехать к нам. – Он улыбнулся той же широкой улыбкой, что и Артур.
– Да будет благословенно это ожидание!
Обед вокруг костра превратился в разгульную шумную трапезу с грубоватым добродушным весельем воинов, собравшихся отпраздновать грядущую женитьбу своего короля! В стороне ото всех стоял Агрикола, и я окликнула его.
Владелец виллы приехал без свиты, поэтому рыцари короля временно приняли его к себе, и я удивилась, как столь изысканный мужчина находит силы проводить ночи с шумливыми молодыми воинами.
– Артур отвел мне в доме комнату рядом с комнатами сэра Эктора, – ответил Агрикола, когда я спросила его об этом.
– И мое пребывание здесь стало очень приятным. А как прошла остальная часть твоего путешествия, госпожа?
– Замечательно! – улыбнулась я.
– Я рад, – ответил он, накрывая мою руку своей. – Если я чем-нибудь могу быть тебе полезен здесь, на юге, прошу, обращайся ко мне без колебаний.
Я посмотрела ему в лицо, чувствуя, что он надежен так же, как Пеллинор.
– О, – внезапно вспомнила я. – Есть одна просьба. Я пообещала своей наставнице найти ей кольцо взамен того, что она потеряла… римское кольцо с печаткой. Она была ужасно расстроена, и я сказала ей, что мы найдем другое, похожее. Не знаешь, где бы его поискать? – Агрикола поджал губы и с минуту обдумывал мой вопрос.
– В Винчестере есть семья ювелиров, у которых обычно покупала моя жена… – Его красивое лицо расплылось в улыбке. – Я спрошу у них и подумаю, что можно сделать, госпожа, – пообещал он.
К нам подходил Артур, ведя с собой тучного человека с лошадиным лицом, разодетого и обвешанного откровенно безвкусными драгоценностями. Рядом с ним шли два воина, которые показались мне знакомыми, но я не сразу вспомнила мою первую встречу с королевскими сватами. Динадан остался таким же жилистым и насмешливым, но рыцарь с пиктским именем значительно располнел и больше не был тем долговязым простаком, запомнившимся мне со времени их приезда.
Я улыбнулась Тристану и подумала, как сильно все мы изменились за два года.
– Позволь мне представить его высочество, короля Марка Корнуэльского, – спокойно сказал Артур, когда толстый мужчина остановился напротив меня и неуклюже опустился на одно колено. Я изо всех сил старалась скрыть отвращение, поняв, что за этого человека могла бы выйти замуж.
Казалось, он не знал чувства меры, когда дело касалось любого его желания, и я подумала, что он действительно необыкновенно похотлив, на что лукаво намекала Игрейна.
Его сопровождающие помогли ему подняться, и Марк широко улыбнулся, показав черные и гнилые зубы.
– Тебе очень повезло, сэр, – сказал он Артуру, медленно поглаживая пухлым пальцем нижнюю губу и оценивающе разглядывая меня. – Не представляю, как мои послы проглядели такой бриллиант.
– Боюсь, что из-за моей языческой веры я была бы не пригодна для твоего двора, – торопливо сказала я, надеясь, что это заставит его изменить отношение ко мне.
– Ну… возможно, мы что-нибудь придумали бы, – предположил Марк, и я воздержалась от дальнейших высказываний. Не было смысла сердить нашего союзника, и я не хотела навлекать неприятности на его воина.
Динадан уловил смысл диалога и после того, как Тристан засвидетельствовал мне свое почтение, более искушенный придворный тоже торопливо преклонил колено и произнес с сардонической улыбкой:
– Хороший ответ, госпожа.
Где-то в темноте неожиданно возникла суматоха, и пальцы мужчин сомкнулись на рукоятках мечей, а в руках сверкнули кинжалы. Под грохот копыт в лагерь ворвался всадник, не обращая внимания на разбегавшихся людей. Он резко осадил захрипевшего жеребца рядом с костром.
Ветер взметнул пламя, и, когда оно разгорелось, я увидела Пеллинора. На седле перед ним лежал какой-то узел, а улыбка была сияющей.
– Я нашел ее, – крикнул он, не обращая внимания на сумятицу, вызванную его появлением. – Вот кого я нашел! Воплощение богини!
Узел зашевелился и оказался длинной широкой накидкой, а из-под отброшенного капюшона выглянула девушка с широко раскрытыми глазами и принялась пристально рассматривать собравшихся рыцарей.
– Нимю! – Я вскочила, удивленная и обрадованная встречей со жрицей из святилища в Эйвбери здесь, в Саруме.
Услышав свое имя, жрица соскользнула с холки лошади и направилась ко мне, шагая как в трансе и совершенно не замечая воинов. Мужчины расступались, когда прекрасное неземное существо бесшумно двигалось мимо них.
– Госпожа, – сказала она сдержанно, опускаясь на колени передо мной, – так случилось, что я буду на твоей свадьбе.
– Я очень рада, – со смехом ответила я, склоняясь над ней, чтобы убедиться в том, что она невредима. Но моя радость тут же угасла от ее холодности и неприступности.
– Я знаю, – выдохнула она, когда я оказалась так близко, что могла слышать ее шепот, – что готовится предательство. Нужно предупредить короля Артура.
– Конечно, – промямлила я, всматриваясь в обращенное вверх лицо. В ответ она посмотрела на меня отрешенным взглядом человека, находящегося в иной власти. От потрясения я не могла вымолвить ни слова, и кровь застыла в моих жилах.
Я оглянулась в поисках Артура и увидела, что он стоит на противоположной стороне костра. Одна его рука лежала на плече Гавейна, и, похоже, он снова напоминал сыну Лота, чтобы тот не вздумал мстить Пеллинору во время свадебных торжеств.
Поэтому я вернулась на свое место, не зная, сумею ли привлечь внимание моего жениха.
Самодовольный Пеллинор протолкался в центр кружка с хохотом и похвальбой, свойственными любому пьяному воину. Он пустился длинно и туманно рассказывать о какой-то охотничьей собаке и белом олене и о драке с двумя мужчинами за обладание этой необыкновенной девушкой.
– С одним из них мне пришлось обойтись довольно круто, – ревел он, отвязывая от пояса рог и протягивая кому-то, чтобы туда налили вина. – А другой, увидев, как его товарищ свалился от одного удара, предложил мне не только девушку, но еще и свою лошадь.
Воин закатился в хохоте и гордо указал на гнедого жеребца. Осушив рог, он снова вернулся к своему рассказу.
– Замечательная девушка, просто замечательная. Я с самого начала знал, что это нечто особенное и, выследив ее, уже не отвлекался ни на что другое. У источника встретил какое-то несчастное создание, которое умоляло меня помочь ее умирающему мужу, но мне некогда было выяснять, что там за печаль. – Его настроение неожиданно изменилось, и грубое лицо стало скорбным. – Жалко, конечно… когда мы ехали обратно, обоих уже не было в живых, и звери оставили от них только головы.
– О, Пеллинор, – воскликнула я, представив отвратительный танец любовников у источника, – как ты мог проехать мимо и даже не попытаться помочь?
– Пеллинор!
Голос Мерлина, звонкий и чистый на фоне прочих бессвязных разговоров, донесся из темноты.
Мага не было видно, но от его присутствия веяло такой силой, будто говорил сам бог. Я почувствовала, как мне тихонько сжали колено, и, посмотрев вниз, увидела, что Нимю все еще стоит на коленях возле моих ног. Я сжала ее пальцы, и она приникла ко мне.
– Ты представляешь, кто эта женщина у источника? – спросил чародей.
– Нет, но она прокляла меня, потому что я не остановился. Она была белокожей, со светлыми волосами и фиалковыми глазами и знала мое имя, и выругала меня за то, что я не помог ей… Сейчас, когда я закрываю глаза, ее лицо стоит передо мной, потому что она кого-то мне напоминает…
– Надо думать, – сказал чародей, выступая из темноты и подходя к Пеллинору как вестник неотвратимого возмездия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52