Может быть, мне пригласить ее в ресторан…
Вероника расхохоталась.
– Но она теперь ни за что не пойдет в ресторан, дорогая Леона!
– Тогда я позову ее к себе домой, – тараторила сеньора Гонсалес, воодушевляясь своей идеей. – Мы с ней выпьем по рюмочке, поговорим по душам… Как ты считаешь?
Вероника была уже не рада, что затеяла все это.
– Если бы только знала, как мне противно!!!
– Ну ладно, ладно, – попыталась успокоить ее Леона. – Я просто думаю иногда, что эта Роса Флорес в глубине души очень несчастна…
– Не более, чем обманутые жены!
– Нет, Вероника, ты не права! Она несчастна, потому что ее никто не берет замуж. Вот она и заводит романы с чужими мужьями.
Вероника больше не смогла сдерживать накопившуюся злость.
– Конечно, теперь ей особенно трудно будет выйти замуж! – закричала она. – Кто ее возьмет с такой болезнью?
На минуту Вероника сама поверила в то, что Роса Флорес больна.
– Ей даже не удастся наскрести сумму, нужную для того, чтобы вылечиться! – кричала Вероника. – Потому что любой мужчина отвернется от нее! Все, у кого она тянула деньги, пошлют ее подальше.
– Поэтому мне и жалко ее.
– Нечего ее жалеть! Меня тебе не жалко?
– Мне жалко вас обеих! – ответила сеньора Гонсалес. – Мне жалко нас всех, женщин! – и она неожиданно заплакала.
– Ты права, Леона, – язвительно заметила Вероника. – Мне тоже жаль женщин, и, в том числе, тебя – ты так горько плачешь… Именно потому, что мне тебя жаль, я не бросаю до сих пор трубку.
– Мне казалось, что, если мы поговорим с Росой по душам, это поможет ей исправиться, – продолжала Леона. – Я думала, ты поможешь мне и тоже примешь участие в этой встрече.
Вероника негодующе фыркнула.
– Вот уж чего никогда от меня не дождешься! – воскликнула Вероника и бросила трубку.
После этого она прилегла на диван. Разговор с Леоной отнял у нее слишком много сил.
* * *
Вероника встретила мужа загадочной улыбкой на лице.
– Что с тобой? – подозрительно спросил Фернандо.
Она посмотрела на себя в зеркало.
– Что такое?
– Просто я уже очень давно не видел тебя такой довольной!
Конечно, Вероника не стала рассказывать мужу выдуманную ею историю о «болезни» Росы Флорес.
– На то есть свои причины! – ответила Вероника. – Ты догадываешься, Фернандо, что тебя ждет на ужин?
– Конечно, нет, дорогая! – сказал муж и обнял ее. – Откуда я могу знать, что ты придумала на этот раз?
– Я приготовила тебе рисовый пудинг! – сообщила Вероника.
– Рисовый пудинг? – удивленно переспросил он.
– Да… – Но ведь его обычно едят на завтрак?
– Кто? – вопросом на вопрос ответила Вероника.
Фернандо на секунду замешкался.
– Англичане! – нашелся он.
– Англичане живут в Англии, а мы живем в Мексике, – сказала Вероника. – Когда у них утро, у нас вечер, так что традиции полностью соблюдаются!
Фернандо захохотал.
– А вот это я точно использую в фельетоне! – воскликнул он.
– Используй, – разрешила Вероника. – Я сегодня добрая, позволяю.
Монтейро добавил:
– Такую замечательную мысль жалко тратить на фельетон, я сделаю целую колонку…
Фернандо внимательно посмотрел на жену.
– Тебе надо меньше времени проводить у плиты, а побольше бывать на воздухе, – сказал он серьезно.
– Почему?
– Ты неважно выглядишь.
Вероника обеспокоенно посмотрела в зеркало.
– Ты бледная, на твоем лице только глаза горят! – сказал муж.
– Беременность мало кого красит! – возразила Вероника.
– Я так волнуюсь за тебя! – признался Фернандо. – За тебя и нашего малыша…
– Дорогая, а можно коснуться твоего живота? – неожиданно спросил Фернандо.
– Конечно! – разрешила растроганная Вероника.
Супруги Монтейро прошли на кухню.
Она опустилась на стул, Фернандо сел рядом. Он осторожно положил свою ладонь на округлившийся живот Вероники.
– Живот стал похож на баскетбольный мяч, правда? – спросила она.
– Да уж, – ответил Монтейро.
Ребенок неожиданно шевельнулся. Фернандо поднял на жену восхищенный взгляд.
– Почувствовал? – спросила Вероника.
– Да, – согласился муж и тут же спросил. – Скажи, а что испытываешь ты?
Вероника задумалась.
– Я чувствую себя барабаном, – наконец, пояснила она. – По которому бьют изнутри. Ну это совсем не больно, и вообще ничего страшного. Только приятно!
– Ты просто чудо! – восхитился он.
Вероника важно кивнула.
– Я знаю, – важно сказала она. – Я чудо, которое способно производить на свет другие чудеса…
– Имеешь в виду детей?
– Да…
– Кстати, а где наша Валентина? Почему ее не видно, а главное, не слышно?
Вероника улыбнулась:
– Ну, и хороший ты отец, только сейчас вспомнил о единственной дочери? Я уложила ее пораньше.
* * *
На следующий день почтальон принес конверт. Вероника вскрыла его и прочитала текст, отпечатанный на машинке:
«Уважаемая сеньора Монтейро!
Я направляю это письмо в Мехико, поскольку Ваш психоаналитик сеньора Хуанита Леаль сообщила мне, что Вы вернулись к мужу (весьма рад за Вас!), и дала Ваш адрес.
Мы поймали грабителя, он сам во всем сознался, так что Вам совсем не обязательно появляться на суде.
С уважением, Педро Масаль, инспектор».
– Вот и хорошо! – сказала Вероника. – Значит, преступление раскрыто.
Распахнулась входная дверь. Вошел Фернандо, который приехал на обед.
Вероника встретила его приветливой улыбкой, но Фернандо, явно в дурном настроении, прошел мимо, даже не взглянув на нее.
– Что такое, Фернандо? – встревожилась Вероника. – С тобой что-нибудь произошло в дороге?
Монтейро отрицательно покачал головой.
– Послушай, дорогая, – сказал он зловещим тоном. – Что происходит? Вся редакция говорит о том, что Роса Флорес чем-то больна… Что я должен быть в курсе, потому что она со мной делилась, – голос мужа становился все громче и громче. В конце концов Фернандо перешел на крик: – Мне сообщили, будто я рассказал об этом тебе, а ты – этой сплетнице, этой болтушке Леоне Гонсалес! Отвечай, в чем тут дело?
Вероника отступила на шаг. «Свершилось, – удовлетворенно подумала она. – Но Леона рассказала слишком много, этого я не учла…»
– А как к этому отнеслась Роса Флорес? – спросила Вероника, чтобы выиграть время.
– Она в истерике! – воскликнул Фернандо. – Она уверяет, что это грязные выдумки! Но мне безразлично, выдумки это или нет! Почему упоминают меня в этой грязной истории? Вероника, объясни наконец, что происходит! Отвечай сейчас же!
– Это ты не даешь мне слово вставить, – тихо проговорила Вероника и добавила после паузы: – Должна же была я как-то проучить Росу Флорес?
– Как ты могла приплести меня к этой вздорной выдумке? – гневно воскликнул он. – Распустить слух, что у Росы сифилис… Разве я мог такое сказать?
– Сифилис? – Веронику передернуло от омерзения. – Я не говорила слова «сифилис»!
– Это неважно! – ответил муж. – Главный результат твоей затеи, что источник этих сплетен – я!
Вероника внимательно посмотрела на супруга.
– Я считаю, Фернандо, – сказала она, – что ты совершил такой проступок, за который должен понести наказание. Не ты ли сам мне говорил, что мы должны терпеть? Тебе лучше помолчать…
«Наступление – это лучшая оборона!» – рассудила Вероника.
И известный афоризм не подвел, Фернандо молча проглотил ее упреки.
Из гостиной в прихожую вышла Валентина. Вероника обрадовалась ее появлению, которое положило конец их спору.
– А-а-а! Моя маленькая, иди сюда, моя сладкая! – она присела на корточки перед дочерью и стала нежно ее целовать.
За Валентиной показалась сеньора Рамина.
Но Фернандо решил довести разговор до конца, не обращая внимания на присутствие дочери и ее няни.
– Все-таки объясни, что произошло, – попросил он.
Вероника подняла глаза на мужа:
– Я сказала, что у Росы инфекция…
– Ничего себе! – закричал супруг. – Такая инфекция, что Роса теперь выглядит, будто она и в самом деле больна!
– Это ее проблемы, – ответила Вероника, пожимая плечами. Потом она глянула на Фернандо и добавила: – А почем тебе знать, может быть, у нее действительно инфекция?
Монтейро побледнел. Вероника сделала вид, что не заметила его растерянности.
– Мне очень жаль, – проговорил Фернандо. – Но Роса на тебя очень обозлилась.
– Ты ей сказал, что это я пустила слух о ее болезни?
– Мне пришлось…
Вероника презрительно посмотрела на мужа.
Фернандо полез в карман и достал конфету.
– Валентина, дорогая! – он наклонился к дочери, – смотри, что принес тебе папа…
– Спасибо! – поблагодарила девочка.
Она взяла конфету и, сняв обертку, сунула ее в рот.
Вероника вдруг почувствовала приступ настоящей ярости.
– Так вот, мой дорогой Фернандо! – воскликнула она. – Передай своей приятельнице, что, если она еще раз заговорит с тобой, я всем скажу, что у нее сифилис! И я прослежу, чтобы эта информация попала в газеты! В раздел светской хроники!
– Сеньора Монтейро, – подала голос Рамина. – Я уже приготовила обед для вашей дочери. Заберите, пожалуйста, у нее конфету…
– Спасибо, Рамина, – ответила Вероника. – Валентина, пойди, выплюнь конфету… – последовал выразительный взгляд в сторону мужа. – Нашел, когда давать девочке сладкое – перед обедом!
Служанка удалилась на кухню.
– Мама, я съем конфету, а потом – обед! – пробовала сначала протестовать Валентина.
– Ничего не выйдет! – Вероника покачала головой. – Сладкое перебивает аппетит!
Она забрала конфету. Девочка захныкала.
– Пойдем, Валентина! – сказала мать, подталкивая девочку к двери. – Чтобы ты не плакала, я расскажу тебе историю о паучке.
– О паучке? – заинтересовалась Валентина. Ее слезы мгновенно высохли. – Расскажи о паучке, мама!
Фернандо остался в прихожей один. Он слышал, как Вероника стала рассказывать:
– Паучок ползет по стене. Он ползет к себе домой, потому что там у него есть кроватка…
Монтейро провел ладонью по лицу и заглянул на кухню. Вероника кормила дочь.
Рядом сидела сеньора Рамина и наблюдала за процессом кормления. Женщины не замечали Фернандо, который тихо стоял в дверном проеме.
– Сеньора Монтейро, – неожиданно проговорила Рамина. – Я вас так жалею…
– Спасибо, Рамина, – спокойно ответила Вероника. – Но все уже позади. Не стоит говорить об этом, я сама справлюсь с трудностями.
Служанка помолчала, потом заговорила снова:
– Я знаю эту… Росу.
Хозяйка дома даже не повернула голову в ее сторону. Просто спросила:
– Вот как?
– Да, – взволнованно продолжала Рамина. – Я работала у нее десять лет назад…
Фернандо с интересом прислушивался к их разговору.
– Эта женщина плохая, да, мама? – спросила Валентина.
Вероника строго посмотрела на дочь.
– Валентина, ешь, пожалуйста! – сказала мать. – Не встревай в разговор старших. Ешь, а то мне стыдно перед тетей Раминой. Ты такая большая, а мне все еще приходится кормить тебя…
Девочка схватила ложку и начала есть сама. Потом с гордостью посмотрела на мать.
– Молодец! – оценила Вероника и обернулась к служанке: – Так что, оказывается, эта Флорес не такая уж и молодая?
– Да, ей далеко за тридцать! – кивнула Рамина.
– Вы служили у нее, – задумчиво проговорила Вероника. – Не она ли посоветовала Фернандо взять вас к нам?
Рамина энергично замахала руками.
– Нет, нет, что вы! Сеньора Монтейро, как вы могли такое подумать? Я работала у Росы Флорес недолго, и мы расстались не в лучших отношениях.
– Вот как?
– Да, она мне даже не захотела дать положительную рекомендацию.
Вероника улыбнулась.
– Интересно, кто ей самой такую рекомендацию даст…
– Мне у нее жутко не понравилось, и я ушла, – добавила пожилая женщина.
– А что именно вам у нее не понравилось? – Вероника с интересом посмотрела на собеседницу.
Рамина задумалась.
– Ну… Она такая неряха… Ой, сеньора Монтейро, что с вами?
Вероника побледнела. Ей внезапно стало очень плохо. Она закусила губу, чтобы сдержать стон и не напугать дочку.
– Рамина, позовите Фернандо, – прошептала Вероника побелевшими губами. Не успела няня подняться, как в дверях показался Монтейро.
– Ваш муж здесь, сеньора Вероника!
– Вероника, что случилось? – встревоженно спросил Фернандо, делая шаг вперед.
В ответном взгляде жены была мука.
– Фернандо, – прошептала она. – Нужно срочно вызвать врача…
– В чем дело?! – встревоженно спросил Монтейро.
– У меня отходят воды… – еле выдавила из себя Вероника. – Рамина, позаботьтесь о дочери…
Фернандо охнул и бросился к телефону.
* * * Так получилось, что Вероника Монтейро попала в руки тех же докторов, что и в первый раз – четыре года назад, при родах Валентины.
Один из врачей тщательно осматривал ее.
– Вы чувствуете шевеление ребенка? – спросил он.
Вероника отрицательно покачала головой.
– Еще полчаса назад чувствовала. Теперь – ничего.
Доктор нахмурился и скомандовал срочно готовить операционную. Веронику на каталке отвезли туда. Фернандо ни на секунду не отходил от жены. Последнее, что услышала Вероника, перед тем, как провалиться в пустоту, были слова доктора:
– Делаем надрез!
8
Веронику постиг страшный удар судьбы.
Врачи делали кесарево сечение, как и при родах Валентины, но на этот раз ситуация оказалась непоправимой.
Ребенка спасти не удалось.
…Вероника не переставая плакала.
– Лучше бы умерла я, но его спасли! – повторяла несчастная женщина.
Рядом с ее кроватью сидел бледный от переживаний и бессонных ночей Фернандо и как только мог пытался утешить жену.
– Где Валентина? – внезапно забеспокоилась Вероника. – Где моя девочка?
Монтейро погладил жену по руке.
– Вероника, прошу тебя, успокойся. Валентина дома, с сеньорой Раминой. Я думаю, что она сейчас спит!
Он посмотрел на часы и показал циферблат жене. Было время послеобеденного сна.
– Фернандо, я хотела бы видеть ее, – попросила Вероника. – Прости меня, но мне страшно. Вдруг с ней что-то случится?
Монтейро уже не находил слов, чтобы успокоить ее.
– Вероника, уверяю тебя, с нашей дочерью ничего не случится! Рамина хорошо смотрит за ней…
– Все равно, все равно, – шептала Вероника. – Я хочу ее видеть, хочу…
Через несколько дней после того, как Веронику выписали из больницы, к Монтейро пришли Михель и Леона Гонсалесы.
Вероника не захотела выйти к ним.
– Зачем ты их позвал? – с упреком спрашивала она мужа. – Неужели, думаешь, они утешат меня?
Фернандо старался держать себя в руках, хотя после несчастья с ребенком сам был на пределе! Он понимал, что жена нуждается в его заботе.
– Вероника, так просто с ума можно сойти! – увещевал он. – Разве можно запираться, прятаться от людей… Я беспокоюсь о тебе, пойми меня правильно!
– Все равно, я не желаю никого видеть! – воскликнула Вероника. – Спуститься к ним, вести идиотские разговоры, которые ничего не изменят!…
Фернандо предпринял еще одну попытку уговорить жену. Он попытался придать голосу спокойный тон:
– Дорогая, надо набраться мужества и продолжать жить дальше.
Вероника не смотрела на мужа. Фернандо повысил голос:
– Подумай, в какое положение ты меня ставишь? Что я скажу Михелю и Леоне?
– Они должны понять меня, – упрямо сказала Вероника.
– Спустись к ним, – настаивал Фернандо. – Они поймут тебя, в каком бы настроении тебя ни увидели.
– Они-то меня поймут! – закричала Вероника. – Но ты меня не поймешь. Потому что никогда меня не понимал, потому что ты толстокожий, как бегемот! Пойми, у меня самое большое горе, которое только можно представить!
– Но такое же горе обрушилось и на меня…
Вероника взяла себя в руки. Секунду назад ей хотелось ударить мужа, но внезапно ею овладела полнейшая апатия.
– Фернандо, – холодно произнесла она. – Спустись к Леоне и Михелю, извинись и скажи, что я не выйду. Я просто не в состоянии. Передай, что я прошу прощения… Ох, боже мой… Скажи, что хочешь, но оставь меня в покое! – женщина сорвалась на крик: – Меня не интересует их реакция, можешь ты это понять?
– Хорошо, – ответил Монтейро, помолчав минуту. – Я скажу все, как ты просишь. Только успокойся, пожалуйста.
* * *
Прошло несколько месяцев. Вероника стала понемногу приходить в себя. Она все чаще начала отпускать сеньору Рамину и почти все время проводила с дочерью. Она боялась потерять единственное, что ей было еще дорого в жизни – маленькую Валентину.
Однажды позвонила Мария Тольса.
– Вероника, я все знаю, – сказала подруга. – Ты просто не представляешь, как мне жалко тебя…
– Прошу тебя, не надо! – прервала Вероника. – Мария, не сердись, пожалуйста, но я просто не могу говорить на эту тему…
– Я напрасно позвонила?
Вероника взяла себя в руки.
– Нет, Мария, я всегда рада слышать тебя…
Тольса оживилась.
– А как ваши отношения с Фернандо?
– Неужели, ты думаешь, что это волнует меня после всего того, что произошло? – горестно спросила Вероника.
– Ой, милая, извини меня, я лучше положу трубку, – сказала Мария. – Я чувствую, что позвонила некстати…
– Нет, нет, Мария! – Вероника испугалась, что подруга сейчас распрощается с ней, и снова не будет с кем перекинуться словом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Вероника расхохоталась.
– Но она теперь ни за что не пойдет в ресторан, дорогая Леона!
– Тогда я позову ее к себе домой, – тараторила сеньора Гонсалес, воодушевляясь своей идеей. – Мы с ней выпьем по рюмочке, поговорим по душам… Как ты считаешь?
Вероника была уже не рада, что затеяла все это.
– Если бы только знала, как мне противно!!!
– Ну ладно, ладно, – попыталась успокоить ее Леона. – Я просто думаю иногда, что эта Роса Флорес в глубине души очень несчастна…
– Не более, чем обманутые жены!
– Нет, Вероника, ты не права! Она несчастна, потому что ее никто не берет замуж. Вот она и заводит романы с чужими мужьями.
Вероника больше не смогла сдерживать накопившуюся злость.
– Конечно, теперь ей особенно трудно будет выйти замуж! – закричала она. – Кто ее возьмет с такой болезнью?
На минуту Вероника сама поверила в то, что Роса Флорес больна.
– Ей даже не удастся наскрести сумму, нужную для того, чтобы вылечиться! – кричала Вероника. – Потому что любой мужчина отвернется от нее! Все, у кого она тянула деньги, пошлют ее подальше.
– Поэтому мне и жалко ее.
– Нечего ее жалеть! Меня тебе не жалко?
– Мне жалко вас обеих! – ответила сеньора Гонсалес. – Мне жалко нас всех, женщин! – и она неожиданно заплакала.
– Ты права, Леона, – язвительно заметила Вероника. – Мне тоже жаль женщин, и, в том числе, тебя – ты так горько плачешь… Именно потому, что мне тебя жаль, я не бросаю до сих пор трубку.
– Мне казалось, что, если мы поговорим с Росой по душам, это поможет ей исправиться, – продолжала Леона. – Я думала, ты поможешь мне и тоже примешь участие в этой встрече.
Вероника негодующе фыркнула.
– Вот уж чего никогда от меня не дождешься! – воскликнула Вероника и бросила трубку.
После этого она прилегла на диван. Разговор с Леоной отнял у нее слишком много сил.
* * *
Вероника встретила мужа загадочной улыбкой на лице.
– Что с тобой? – подозрительно спросил Фернандо.
Она посмотрела на себя в зеркало.
– Что такое?
– Просто я уже очень давно не видел тебя такой довольной!
Конечно, Вероника не стала рассказывать мужу выдуманную ею историю о «болезни» Росы Флорес.
– На то есть свои причины! – ответила Вероника. – Ты догадываешься, Фернандо, что тебя ждет на ужин?
– Конечно, нет, дорогая! – сказал муж и обнял ее. – Откуда я могу знать, что ты придумала на этот раз?
– Я приготовила тебе рисовый пудинг! – сообщила Вероника.
– Рисовый пудинг? – удивленно переспросил он.
– Да… – Но ведь его обычно едят на завтрак?
– Кто? – вопросом на вопрос ответила Вероника.
Фернандо на секунду замешкался.
– Англичане! – нашелся он.
– Англичане живут в Англии, а мы живем в Мексике, – сказала Вероника. – Когда у них утро, у нас вечер, так что традиции полностью соблюдаются!
Фернандо захохотал.
– А вот это я точно использую в фельетоне! – воскликнул он.
– Используй, – разрешила Вероника. – Я сегодня добрая, позволяю.
Монтейро добавил:
– Такую замечательную мысль жалко тратить на фельетон, я сделаю целую колонку…
Фернандо внимательно посмотрел на жену.
– Тебе надо меньше времени проводить у плиты, а побольше бывать на воздухе, – сказал он серьезно.
– Почему?
– Ты неважно выглядишь.
Вероника обеспокоенно посмотрела в зеркало.
– Ты бледная, на твоем лице только глаза горят! – сказал муж.
– Беременность мало кого красит! – возразила Вероника.
– Я так волнуюсь за тебя! – признался Фернандо. – За тебя и нашего малыша…
– Дорогая, а можно коснуться твоего живота? – неожиданно спросил Фернандо.
– Конечно! – разрешила растроганная Вероника.
Супруги Монтейро прошли на кухню.
Она опустилась на стул, Фернандо сел рядом. Он осторожно положил свою ладонь на округлившийся живот Вероники.
– Живот стал похож на баскетбольный мяч, правда? – спросила она.
– Да уж, – ответил Монтейро.
Ребенок неожиданно шевельнулся. Фернандо поднял на жену восхищенный взгляд.
– Почувствовал? – спросила Вероника.
– Да, – согласился муж и тут же спросил. – Скажи, а что испытываешь ты?
Вероника задумалась.
– Я чувствую себя барабаном, – наконец, пояснила она. – По которому бьют изнутри. Ну это совсем не больно, и вообще ничего страшного. Только приятно!
– Ты просто чудо! – восхитился он.
Вероника важно кивнула.
– Я знаю, – важно сказала она. – Я чудо, которое способно производить на свет другие чудеса…
– Имеешь в виду детей?
– Да…
– Кстати, а где наша Валентина? Почему ее не видно, а главное, не слышно?
Вероника улыбнулась:
– Ну, и хороший ты отец, только сейчас вспомнил о единственной дочери? Я уложила ее пораньше.
* * *
На следующий день почтальон принес конверт. Вероника вскрыла его и прочитала текст, отпечатанный на машинке:
«Уважаемая сеньора Монтейро!
Я направляю это письмо в Мехико, поскольку Ваш психоаналитик сеньора Хуанита Леаль сообщила мне, что Вы вернулись к мужу (весьма рад за Вас!), и дала Ваш адрес.
Мы поймали грабителя, он сам во всем сознался, так что Вам совсем не обязательно появляться на суде.
С уважением, Педро Масаль, инспектор».
– Вот и хорошо! – сказала Вероника. – Значит, преступление раскрыто.
Распахнулась входная дверь. Вошел Фернандо, который приехал на обед.
Вероника встретила его приветливой улыбкой, но Фернандо, явно в дурном настроении, прошел мимо, даже не взглянув на нее.
– Что такое, Фернандо? – встревожилась Вероника. – С тобой что-нибудь произошло в дороге?
Монтейро отрицательно покачал головой.
– Послушай, дорогая, – сказал он зловещим тоном. – Что происходит? Вся редакция говорит о том, что Роса Флорес чем-то больна… Что я должен быть в курсе, потому что она со мной делилась, – голос мужа становился все громче и громче. В конце концов Фернандо перешел на крик: – Мне сообщили, будто я рассказал об этом тебе, а ты – этой сплетнице, этой болтушке Леоне Гонсалес! Отвечай, в чем тут дело?
Вероника отступила на шаг. «Свершилось, – удовлетворенно подумала она. – Но Леона рассказала слишком много, этого я не учла…»
– А как к этому отнеслась Роса Флорес? – спросила Вероника, чтобы выиграть время.
– Она в истерике! – воскликнул Фернандо. – Она уверяет, что это грязные выдумки! Но мне безразлично, выдумки это или нет! Почему упоминают меня в этой грязной истории? Вероника, объясни наконец, что происходит! Отвечай сейчас же!
– Это ты не даешь мне слово вставить, – тихо проговорила Вероника и добавила после паузы: – Должна же была я как-то проучить Росу Флорес?
– Как ты могла приплести меня к этой вздорной выдумке? – гневно воскликнул он. – Распустить слух, что у Росы сифилис… Разве я мог такое сказать?
– Сифилис? – Веронику передернуло от омерзения. – Я не говорила слова «сифилис»!
– Это неважно! – ответил муж. – Главный результат твоей затеи, что источник этих сплетен – я!
Вероника внимательно посмотрела на супруга.
– Я считаю, Фернандо, – сказала она, – что ты совершил такой проступок, за который должен понести наказание. Не ты ли сам мне говорил, что мы должны терпеть? Тебе лучше помолчать…
«Наступление – это лучшая оборона!» – рассудила Вероника.
И известный афоризм не подвел, Фернандо молча проглотил ее упреки.
Из гостиной в прихожую вышла Валентина. Вероника обрадовалась ее появлению, которое положило конец их спору.
– А-а-а! Моя маленькая, иди сюда, моя сладкая! – она присела на корточки перед дочерью и стала нежно ее целовать.
За Валентиной показалась сеньора Рамина.
Но Фернандо решил довести разговор до конца, не обращая внимания на присутствие дочери и ее няни.
– Все-таки объясни, что произошло, – попросил он.
Вероника подняла глаза на мужа:
– Я сказала, что у Росы инфекция…
– Ничего себе! – закричал супруг. – Такая инфекция, что Роса теперь выглядит, будто она и в самом деле больна!
– Это ее проблемы, – ответила Вероника, пожимая плечами. Потом она глянула на Фернандо и добавила: – А почем тебе знать, может быть, у нее действительно инфекция?
Монтейро побледнел. Вероника сделала вид, что не заметила его растерянности.
– Мне очень жаль, – проговорил Фернандо. – Но Роса на тебя очень обозлилась.
– Ты ей сказал, что это я пустила слух о ее болезни?
– Мне пришлось…
Вероника презрительно посмотрела на мужа.
Фернандо полез в карман и достал конфету.
– Валентина, дорогая! – он наклонился к дочери, – смотри, что принес тебе папа…
– Спасибо! – поблагодарила девочка.
Она взяла конфету и, сняв обертку, сунула ее в рот.
Вероника вдруг почувствовала приступ настоящей ярости.
– Так вот, мой дорогой Фернандо! – воскликнула она. – Передай своей приятельнице, что, если она еще раз заговорит с тобой, я всем скажу, что у нее сифилис! И я прослежу, чтобы эта информация попала в газеты! В раздел светской хроники!
– Сеньора Монтейро, – подала голос Рамина. – Я уже приготовила обед для вашей дочери. Заберите, пожалуйста, у нее конфету…
– Спасибо, Рамина, – ответила Вероника. – Валентина, пойди, выплюнь конфету… – последовал выразительный взгляд в сторону мужа. – Нашел, когда давать девочке сладкое – перед обедом!
Служанка удалилась на кухню.
– Мама, я съем конфету, а потом – обед! – пробовала сначала протестовать Валентина.
– Ничего не выйдет! – Вероника покачала головой. – Сладкое перебивает аппетит!
Она забрала конфету. Девочка захныкала.
– Пойдем, Валентина! – сказала мать, подталкивая девочку к двери. – Чтобы ты не плакала, я расскажу тебе историю о паучке.
– О паучке? – заинтересовалась Валентина. Ее слезы мгновенно высохли. – Расскажи о паучке, мама!
Фернандо остался в прихожей один. Он слышал, как Вероника стала рассказывать:
– Паучок ползет по стене. Он ползет к себе домой, потому что там у него есть кроватка…
Монтейро провел ладонью по лицу и заглянул на кухню. Вероника кормила дочь.
Рядом сидела сеньора Рамина и наблюдала за процессом кормления. Женщины не замечали Фернандо, который тихо стоял в дверном проеме.
– Сеньора Монтейро, – неожиданно проговорила Рамина. – Я вас так жалею…
– Спасибо, Рамина, – спокойно ответила Вероника. – Но все уже позади. Не стоит говорить об этом, я сама справлюсь с трудностями.
Служанка помолчала, потом заговорила снова:
– Я знаю эту… Росу.
Хозяйка дома даже не повернула голову в ее сторону. Просто спросила:
– Вот как?
– Да, – взволнованно продолжала Рамина. – Я работала у нее десять лет назад…
Фернандо с интересом прислушивался к их разговору.
– Эта женщина плохая, да, мама? – спросила Валентина.
Вероника строго посмотрела на дочь.
– Валентина, ешь, пожалуйста! – сказала мать. – Не встревай в разговор старших. Ешь, а то мне стыдно перед тетей Раминой. Ты такая большая, а мне все еще приходится кормить тебя…
Девочка схватила ложку и начала есть сама. Потом с гордостью посмотрела на мать.
– Молодец! – оценила Вероника и обернулась к служанке: – Так что, оказывается, эта Флорес не такая уж и молодая?
– Да, ей далеко за тридцать! – кивнула Рамина.
– Вы служили у нее, – задумчиво проговорила Вероника. – Не она ли посоветовала Фернандо взять вас к нам?
Рамина энергично замахала руками.
– Нет, нет, что вы! Сеньора Монтейро, как вы могли такое подумать? Я работала у Росы Флорес недолго, и мы расстались не в лучших отношениях.
– Вот как?
– Да, она мне даже не захотела дать положительную рекомендацию.
Вероника улыбнулась.
– Интересно, кто ей самой такую рекомендацию даст…
– Мне у нее жутко не понравилось, и я ушла, – добавила пожилая женщина.
– А что именно вам у нее не понравилось? – Вероника с интересом посмотрела на собеседницу.
Рамина задумалась.
– Ну… Она такая неряха… Ой, сеньора Монтейро, что с вами?
Вероника побледнела. Ей внезапно стало очень плохо. Она закусила губу, чтобы сдержать стон и не напугать дочку.
– Рамина, позовите Фернандо, – прошептала Вероника побелевшими губами. Не успела няня подняться, как в дверях показался Монтейро.
– Ваш муж здесь, сеньора Вероника!
– Вероника, что случилось? – встревоженно спросил Фернандо, делая шаг вперед.
В ответном взгляде жены была мука.
– Фернандо, – прошептала она. – Нужно срочно вызвать врача…
– В чем дело?! – встревоженно спросил Монтейро.
– У меня отходят воды… – еле выдавила из себя Вероника. – Рамина, позаботьтесь о дочери…
Фернандо охнул и бросился к телефону.
* * * Так получилось, что Вероника Монтейро попала в руки тех же докторов, что и в первый раз – четыре года назад, при родах Валентины.
Один из врачей тщательно осматривал ее.
– Вы чувствуете шевеление ребенка? – спросил он.
Вероника отрицательно покачала головой.
– Еще полчаса назад чувствовала. Теперь – ничего.
Доктор нахмурился и скомандовал срочно готовить операционную. Веронику на каталке отвезли туда. Фернандо ни на секунду не отходил от жены. Последнее, что услышала Вероника, перед тем, как провалиться в пустоту, были слова доктора:
– Делаем надрез!
8
Веронику постиг страшный удар судьбы.
Врачи делали кесарево сечение, как и при родах Валентины, но на этот раз ситуация оказалась непоправимой.
Ребенка спасти не удалось.
…Вероника не переставая плакала.
– Лучше бы умерла я, но его спасли! – повторяла несчастная женщина.
Рядом с ее кроватью сидел бледный от переживаний и бессонных ночей Фернандо и как только мог пытался утешить жену.
– Где Валентина? – внезапно забеспокоилась Вероника. – Где моя девочка?
Монтейро погладил жену по руке.
– Вероника, прошу тебя, успокойся. Валентина дома, с сеньорой Раминой. Я думаю, что она сейчас спит!
Он посмотрел на часы и показал циферблат жене. Было время послеобеденного сна.
– Фернандо, я хотела бы видеть ее, – попросила Вероника. – Прости меня, но мне страшно. Вдруг с ней что-то случится?
Монтейро уже не находил слов, чтобы успокоить ее.
– Вероника, уверяю тебя, с нашей дочерью ничего не случится! Рамина хорошо смотрит за ней…
– Все равно, все равно, – шептала Вероника. – Я хочу ее видеть, хочу…
Через несколько дней после того, как Веронику выписали из больницы, к Монтейро пришли Михель и Леона Гонсалесы.
Вероника не захотела выйти к ним.
– Зачем ты их позвал? – с упреком спрашивала она мужа. – Неужели, думаешь, они утешат меня?
Фернандо старался держать себя в руках, хотя после несчастья с ребенком сам был на пределе! Он понимал, что жена нуждается в его заботе.
– Вероника, так просто с ума можно сойти! – увещевал он. – Разве можно запираться, прятаться от людей… Я беспокоюсь о тебе, пойми меня правильно!
– Все равно, я не желаю никого видеть! – воскликнула Вероника. – Спуститься к ним, вести идиотские разговоры, которые ничего не изменят!…
Фернандо предпринял еще одну попытку уговорить жену. Он попытался придать голосу спокойный тон:
– Дорогая, надо набраться мужества и продолжать жить дальше.
Вероника не смотрела на мужа. Фернандо повысил голос:
– Подумай, в какое положение ты меня ставишь? Что я скажу Михелю и Леоне?
– Они должны понять меня, – упрямо сказала Вероника.
– Спустись к ним, – настаивал Фернандо. – Они поймут тебя, в каком бы настроении тебя ни увидели.
– Они-то меня поймут! – закричала Вероника. – Но ты меня не поймешь. Потому что никогда меня не понимал, потому что ты толстокожий, как бегемот! Пойми, у меня самое большое горе, которое только можно представить!
– Но такое же горе обрушилось и на меня…
Вероника взяла себя в руки. Секунду назад ей хотелось ударить мужа, но внезапно ею овладела полнейшая апатия.
– Фернандо, – холодно произнесла она. – Спустись к Леоне и Михелю, извинись и скажи, что я не выйду. Я просто не в состоянии. Передай, что я прошу прощения… Ох, боже мой… Скажи, что хочешь, но оставь меня в покое! – женщина сорвалась на крик: – Меня не интересует их реакция, можешь ты это понять?
– Хорошо, – ответил Монтейро, помолчав минуту. – Я скажу все, как ты просишь. Только успокойся, пожалуйста.
* * *
Прошло несколько месяцев. Вероника стала понемногу приходить в себя. Она все чаще начала отпускать сеньору Рамину и почти все время проводила с дочерью. Она боялась потерять единственное, что ей было еще дорого в жизни – маленькую Валентину.
Однажды позвонила Мария Тольса.
– Вероника, я все знаю, – сказала подруга. – Ты просто не представляешь, как мне жалко тебя…
– Прошу тебя, не надо! – прервала Вероника. – Мария, не сердись, пожалуйста, но я просто не могу говорить на эту тему…
– Я напрасно позвонила?
Вероника взяла себя в руки.
– Нет, Мария, я всегда рада слышать тебя…
Тольса оживилась.
– А как ваши отношения с Фернандо?
– Неужели, ты думаешь, что это волнует меня после всего того, что произошло? – горестно спросила Вероника.
– Ой, милая, извини меня, я лучше положу трубку, – сказала Мария. – Я чувствую, что позвонила некстати…
– Нет, нет, Мария! – Вероника испугалась, что подруга сейчас распрощается с ней, и снова не будет с кем перекинуться словом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51