— Я не колдун, — быстро вставил Каландрилл.— Я это знаю, — согласился Аномиус. — Если бы ты был чародеем, ты не попал бы в мою западню. Но все-таки… ты что-то недоговариваешь. Расскажи мне об этом камне.— Я украл его, — повторил он. — У нашего дворцового мага.Колдун опять зацокал языком и, покачав головой, поднял палец.— Говори правду.Словно сильный ветер шлепнул Каландрилла по лицу, и ему показалось, что колдун ощупывает пальцами его мозг, выжимая из него правду, мягко, но настойчиво. Рот у Каландрилла открылся, и язык начал двигаться сам по себе, произнося слова. Камень жег ему грудь, освещая лицо красным светом. Но вдруг давление под черепной коробкой ослабло и вовсе исчезло. Аномиус нахмурился.— Итак? — прошипел он, словно змея. — Итак, камень оберегает тебя. И, более того, ни я, ни ты не можем до него дотронуться. А может, это и к лучшему? Кто знает? Но товарищ твой такой защиты не имеет. Будешь смотреть на его агонию в молчании? А может, хочешь посмотреть, как он умрет? Я чувствую, что вы связаны. У вас связанные судьбы. Может, он поможет мне развязать тебе язык?Он ткнул пальцем в Брахта, и Каландрилл быстро сказал:— Убей его, но мне больше нечего тебе сказать.Колдун с издевкой рассмеялся.— Зачем мне его убивать, Каландрилл ден Каринф? Я доведу его до легкой агонии. Думаю, что его стоны сделают тебя более разговорчивым.— Подумаешь, наемник… — Каландрилл пожал плечами, стараясь говорить как можно презрительнее. — Кернийский меченосец, жалкий телохранитель. К тому же именно он затянул меня в твою ловушку. Какое мне дело до его мучений?— Посмотрим, — сказал Аномиус. — Я чувствую, что его страдания тебе небезразличны. Меня не проведешь. Так что, пожалуй, я разожгу огонь в его легких и послушаю его крики. Или, может, мне растопить ему глаза? Что ты предпочитаешь, Каландрилл?Каландрилл лихорадочно искал ответа, чтобы оттянуть пытку. Он ничуть не сомневался ни в способностях, ни в намерениях Аномиуса: если он будет молчать, то Брахт сейчас начнет корчиться в агонии, а возможно, и умрет; с другой стороны, расскажи он ему об их истинной цели, и их путешествию придет конец, и они упокоятся в этом вонючем коровнике. Стоит только Аномиусу понять, что они ищут «Заветную книгу», как он сам захочет отыскать ее или договориться с Азумандиасом — он уже доказал, что человеческие страдания для него ничего не значат. Каландриллу нужно было выиграть время; мысли его кружили почти в паническом беспорядке, а колдун не собирался торговаться.К счастью, в дверях вдруг вырос бандит и грозно посмотрел на пленников, а затем, явно нервничая, перевел взгляд на колдуна.— Господин Сафоман просит тебя к себе, маг.— Зачем?Аномиус повернулся к бандиту, и, хотя вопрос был задан мягким голосом, тот мгновенно отшатнулся.— Защитники предпринимают вылазки, и господин Сафоман хочет, чтобы ты ими занялся. Для примера, сказал он.Аномиус вздохнул и, склонив голову, опять посмотрел на Каландрилла.— Боюсь… нам придется отложить… наш разговор. Пока меня не будет, подумай над тем, что ты видел, и над тем, что я могу сделать. — Он жестом отпустил посыльного и, выходя, задержался в дверях, пробормотав какой-то заговор. Камень на мгновение потеплел, и Каландрилл учуял запах миндаля. — Этот хлев теперь заколдован. И не вздумайте бежать, если дорожите жизнью. Не забывайте, что Сафоман обойдется с вами суровее, чем я.Он вышел, оставив их в темноте. Каландрилл облегченно вздохнул и посмотрел туда, где лежал Брахт.— Ты не ранен?Вопрос был задан как-то невпопад, и Брахт, с усилием усмехнувшись, пробормотал:— Нет. Но мне бы не хотелось пережить это вновь. А ты?Каландрилл покачал головой.— Похоже, камень оберегает меня. — Он внимательно посмотрел кернийцу в лицо. — Но если это была не просто угроза…— Наемник? — Брахт подтянул ноги и сел, прижавшись спиной к стене. — Жалкий телохранитель?— Это первое, что пришло мне в голову. Чтобы он оставил тебя в покое.Брахт угрюмо рассмеялся.— Печально, но он этого делать не собирается. Проклятый колдун видит нас насквозь. Боюсь, со временем он вытянет из нас ответы на свои вопросы.— А что будет, если я ему все расскажу? — задумчиво спросил Каландрилл. — Что будет тогда? Что он сделает?— Прикончит, и весь сказ! Он же сумасшедший. Скорее всего, отберет у нас карту и попытается найти книгу сам.— А Сафоман? Тот ведь без колдуна как без рук.Брахт покачал головой.— Ты же слышал Аномиуса. Сафоман мечтает стать властителем Файна. А Кешам-Вадж — это его восточные ворота. Взяв город, Сафоман установит контроль над дорогой. Это поможет ему утвердиться в Файне, и тогда к нему потекут недовольные. А Мхерут'йи даст ему господство над всем побережьем. Это начало гражданской войны. Следующим шагом будет захват короны тирана. Так что Сафоман не отпустит волшебника.— Тогда, может, поговорить с Сафоманом? — предложил Каландрилл.— Чтобы он убил нас?— а если я буду молчать, то колдун убьет тебя.— Попытаем счастья.Брахт неуклюже встал на ноги и подошел к двери. Каландрилл последовал за ним и предупредил:— Не забывай о заклятье.Керниец угрюмо кивнул.— Уж кто-кто, а я помню. Просто хочу посмотреть, что там творится.Они выглянули в ночь, уже отступавшую под натиском рассвета. В огне костров за цепочкой палаток осаждавших виднелся город, не защищенный крепостными стенами, но забаррикадированный фургонами, телегами, мебелью, бочонками — всем, что можно было подтащить к месту обороны; все это в беспорядке валялось между домами, преграждая доступ в город. «Войско», по следам которого шли Каландрилл и Брахт, было самым обыкновенным сбродом, хотя и вооруженным, одетым в доспехи. Они были повсюду, но больше всего их сосредоточилось на подступах к городу, именно туда и направился Аномиус.Группа бандитов со щитами окружила колдуна и стала медленно продвигаться в сторону небольшой группы защитников, вышедшей из-за укрытий.— Они хотели напугать лошадей. — Брахт кивнул в сторону сбившихся в кучу и перепугано храпевших животных. — Но им это не удалось.Под градом стрел защитники города были вынуждены отступить. По команде Аномиуса обстрел прекратился. Колдун поднял руки, и щиты раздвинулись в разные стороны, маленькая в черном халате фигурка, пренебрегая опасностью, выступила вперед. Неужели он так уверен в своей неуязвимости? На мгновенье Аномиус замер с поднятыми руками, и вдруг прямо над ним вспыхнул огонь.Разрастаясь, он начал медленно двигаться вперед. Защитники города развернулись и бросились бежать. Но огонь был проворнее и догнал их. Люди с воплями падали на землю. Достигнув баррикад, огонь остановился, словно сдерживаемый невидимой рукой, и вдруг потух. На земле тлели обуглившиеся тени.— Почему он не сжег баррикады? — поинтересовался Каландрилл.Брахт пожал плечами.— Видимо, Сафоман не хочет разрушать город. Он ему нужен целым. Обожженные угли мало подходят для укрепленного пункта, — предположил он.— Но ведь Аномиус запросто мог бы прибегнуть к другим чарам. — Каландрилл во все глаза смотрел на колдуна, разговаривавшего с непокорным великаном. — Скорее всего, в Кешам-Вадже тоже есть колдун.— Но ведь Октофан говорил, что колдовство запрещено по закону тирана.Брахт отошел от двери и по стенке опустился на пол. Каландрилл задумчиво уселся рядом.— Он не распространяется на колдунов самого тирана. А что, если один из них в Кешам-Вадже? Если городу придается такое большое значение — а тиран не может не знать, что Сафоман пользуется услугами Аномиуса, — то он мог посадить там своего колдуна.— Возможно, — согласился Брахт. — Но нам-то что до этого?— Не знаю, — ответил Каландрилл. — Если только, конечно, это не означает поражение Сафомана.— Что, скорее всего, будет означать нашу собственную гибель, — сказал Брахт. — Если Сафоман будет вынужден отступить, то я сомневаюсь, чтобы он потащил с собой пленников.Каландрилл кивнул, пытаясь побороть нарождающиеся страх, панику и подавленность. Надо успокоиться и подумать, логично поразмышлять. Мечи сейчас бесполезны, так что голова — это единственное, что остается. Надо пораскинуть мозгами и найти выход.— Аномиус знает, что я лгу, — медленно начал он, пытаясь выразить в словах смутные мысли. — Если я буду продолжать лгать, он будет мучить тебя.Брахт запротестовал, но Каландрилл покачал головой.— Послушай, самим нам отсюда не выбраться. А освободить нас могут только колдун или Сафоман, но они, как ты понимаешь, не расположены оказать нам эту услугу. Аномиус, однако, заинтересован в карте. Может, с его помощью мы отсюда и выберемся?— Как именно? — поинтересовался Брахт. — Скажи ему, зачем мы идем в Тезин-Дар, и он либо отберет у нас карту и убьет нас, либо посмеется над нашей глупостью и все равно убьет.— Может, да, а может, и нет. — Каландрилл нахмурился, размышляя. — Он что-то говорил о забытых заклятьях. А что, если не стремление к власти заставляет его служить Сафоману? Он связал судьбу с непокорным дворянином, стремящимся к господству над Файном, а возможно, как ты говоришь, и над всем Кандахаром. Зачем ему это, если не ради власти? А если он ищет власти, тогда, конечно, тайны Тезин-Дара могут дать ему то, о чем он и не мечтал.— Ты что, хочешь, чтобы он пробудил Безумного бога? Уж лучше отдать книгу Варенту.Брахт не спускал с Каландрилла прищуренных глаз. Каландрилл покачал головой.— Я не о том. Но, возможно, обещание невероятной власти…— …есть гарантия нашей смерти.— Нет, если мы убедим его, что он в нас нуждается. Не забывай, что он не может дотронуться до камня. А камень оберегает меня от его колдовства. Может, попробовать обмануть его? Пообещать ему заклятья Тезин-Дара в обмен на свободу. Попытаюсь убедить его, что мы ему еще пригодимся, что заключить союз с нами — в его же интересах, и это лучше, чем служить Сафоману.— Отчаянный план, — тихо произнес Брахт.— Другого у меня нет.— У меня тоже. Но если он заглотнет эту приманку, то мы можем навсегда остаться в его власти.— По крайней мере мы вырвемся из лап Сафомана, — возразил Каландрилл. — А пока мы сидим здесь, время-то идет, и Азумандиас может найти путь в Тезин-Дар.Брахт кивнул и тут же шикнул. Каландрилл повернулся и увидел Аномиуса.Колдун сделал несколько пассов у двери и вошел, освещая собой сарай. Каландриллу показалось, что плечи его опущены ниже обычного, видимо, колдовство не прошло для него даром — он выглядел явно уставшим, а на его пергаментном лице было написано раздражение.— Надо быть таким нетерпеливым! — пробормотал он. — Сейчас, сейчас, сейчас; всегда прямо сейчас. Он не хочет ждать, и мне приходится прибегать к волшебству там, где запросто могут сработать стрелы. Я пообещал ему Кешам-Вадж… Вы слышали, как я ему это обещал? Но он ему нужен прямо сейчас. Не завтра, не со временем, а прямо сейчас!— Терпение — редкая добродетель, — сказал Каландрилл.— Ты еще и философ? — Аномиус вопросительно поднял бровь. — Плоды дворцового воспитания. Ты образован, да? Здесь, у эк'Хеннема, образованность — редкая вещь. Все они не больше чем просто бандиты, по правде говоря.— Так почему ты служишь беглому господину? — осторожно спросил Каландрилл. — Союз с тобой приветствовал бы сам тиран.— Беглый господин? — негромко рассмеялся Аномиус. — Смотри, как бы он тебя не услышал, юноша. Но ведь верно, теперь он мало чем отличается от беглого господина. Но когда он возьмет Кешам-Вадж — ого! Тогда он станет кем-то. О-го-го!— Уж не тираном ли? — спросил Каландрилл.Аномиус, поджав губы, уставился прямо на него, затем хмыкнул и кивнул, словно бы своим собственным мыслям. Он обернулся, приказал принести стул и уселся перед ними, суетливо расправляя складки черного халата.— Мой господин, Сафоман эк'Хеннем, — могущественный воин, — заявил он, усевшись поудобнее, и вновь продолжил учительским тоном: — Люди идут к нему, потому что уважают его, а не его титул. Когда отец Сафомана погиб на Каменном поле, именно он — тогда еще совсем мальчик — собрал армию эк'Хеннема и поклялся не признавать власти Иодридуса над Файн-Кипом. И ему это удалось. Он выдержал три осады — с моей помощью, естественно! — и тиран оставил его в покое. Теперь именно он правит в Файне. По крайней мере почти — ликторы тирана нет-нет да еще что-то хотят от этих городов, но скоро этому будет положен конец. С падением Кешам-Ваджа дорога перейдет под наш контроль. А если мы возьмем и Мхерут'йи, то обеспечим себе тылы, и тогда весь Файн признает Сафомана. Мхазомуль, Гхомбаларь, Вишат'йи — все это мы можем взять как бы между прочим, и Нхур-Джабаль останется один-одинешенек! Да, я сделаю Сафомана тираном Кандахара! — Он замолчал с полубезумной счастливой улыбкой на устах, яростно расчесывая кожу под халатом. — И вот тебе ответ на твой второй вопрос. Да, конечно, тиран с удовольствием принял бы мои услуги, если, разумеется, не прикончит меня за помощь эк'Хеннему. Но тогда я буду всего лишь одним из многих колдунов при дворе. А вот когда я сделаю Сафомана властелином Кандахара, то стану главным волшебником. Весь Кандахар будет прославлять меня, а придворные маги тирана будут мне кланяться!— А почему ты не пустил огонь на баррикады? — поинтересовался Каландрилл. — Ведь ты же можешь запросто сжечь этот город.Лицо колдуна на мгновенье потемнело. Он презрительно выдохнул и почесал мясистый нос.— Вы видели, да? А как ты думаешь, почему?— Брахт говорит, что ты просто не хочешь разрушать город, — с извиняющейся улыбкой пояснил Каландрилл. — А мне кажется, что в городе тоже есть волшебник.— Брахт вовсе не глуп. — Аномиус взглянул на кернийца, кивая. — Кешам-Вадж господствует над всей местностью, и у Сафомана здесь большая часть армии. Такой силе необходима хорошая база, так что Кешам-Вадж нам нужен целеньким. Что же касается волшебства — да, в городе тоже есть какой-то волшебник, но так, мелочь. Такое впечатление, будто Ценофус что-то разузнал о наших планах и, прежде чем умереть, сообщил тирану, и тот удовлетворил просьбу ликтора и направил сюда мага. Конечно, мне ничего не стоит с ним разделаться, но я боюсь, что наша схватка разрушит Кешам-Вадж; а я предпочитаю победить его хитростью и подарить Сафоману город в целости и сохранности. Дело времени, нужно всего лишь несколько дней, не больше.— Но Сафоман нетерпелив, — сказал Каландрилл, воодушевленный разговорчивостью колдуна.— Он всегда был нетерпелив, — кивнул Аномиус. — Если бы не я, он бы притащил сюда всю свою армию. Но, к счастью для него, он прислушивается к моим советам Мхерут'йи тоже уже должен быть в кольце осады.— Мудрый совет, — одобрил Каландрилл.— Да, — согласно кивнул Аномиус.— Ты станешь величайшим чародеем Кандахара, — продолжал Каландрилл. — А может, и мира.— Без сомнения. — Колдун расплылся в улыбке. Но вдруг помрачнел: — Может? Что ты имеешь в виду под этим «может»?Каландрилл помолчал, собираясь с мыслями. Он чувствовал, что колдун клюнул, и дальше надо быть чрезвычайно осторожным. Да, Аномиус крайне честолюбив и болезненно горделив, но он далеко не дурак, и так просто его не провести.— Я думал о том, что ты сказал, и не хочу, чтобы Брахт мучился, — заявил он. — Боюсь, что даже камень не поможет мне обмануть тебя.— Мудро, — одобрительно промычал Аномиус. — Этот камень не помеха для чародея, обладающего моими способностями.— Верно, — кивнул Каландрилл. — Но и уничтожать его нельзя, поскольку это — ключ к власти. К тому же он обладает защитным волшебным свойством.Маленькие глазки колдуна прищурились.— Объясни, Каландрилл ден Каринф. Ты заинтересовал меня.— Я лгал, как ты и предполагал. Я хотел обмануть тебя.— Но это невозможно.— Невозможно, — подтвердил Аномиус.— Этот камень я не крал, его мне дал колдун из Лиссе. Господин Варент ден Тарль. Он помог мне бежать из Секки, и за это я и Брахт отправились в путешествие от его имени. Ты видел карту — хочешь еще раз взглянуть?Серое лицо Аномиуса даже засветилось от радости. Он сделал жест в сторону их поклажи, кошелек поднялся в воздух и перелетел к нему в руки. Он вытащил карту расправил ее на коленях.— Ты не можешь не знать о картографе Орвене, — сказал Каландрилл.— Конечно, — подтвердил Аномиус, но так поспешно, Каландрилл понял — противный маленький человечек просто не хочет сознаться в своем невежестве.— Домм Фома дал ему поручение составить карту Гессифа — Карту, где было бы указано местоположение Тезин-Дара.— И ты хочешь сказать, что это она и есть? — спросил Аномиус, похлопывая рукой по карте. — Но это вовсе не старинная карта, это что-то совсем современное.— Да, это копия, — торопливо сказал Каландрилл. — Копия с карты, которую я нашел в архивах Секки, и еще одной. Если их совместить, они показывают путь в Тезин-Дар. Я сам это нарисовал.— Значит, Варент ден Тарль отправил тебя и кернийца в Тезин-Дар? Зачем? Почему он не отправился туда сам?— Редкий волшебник обладает твоим мужеством, — польстил Каландрилл. — Господин Варент предпочитает отсиживаться в безопасности в Лиссе, пока мы тут путешествуем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59