он потерял Надаму, но приобрел двух товарищей и очень скоро отправиться в дальние странствия.Через море.«…Берегись воды, Каландрилл!»— Дера! — простонал он. — Я совсем забыл.— О чем? — Брахт посмотрел на него.— Предсказательница предупреждала меня о воде. Я собирался принести жертву Бурашу.Брахт пожал плечами.— Вполне возможно, что на кандийском судне есть алтарь.— Возможно. — Каландрилл нервно теребил красный камень. — Будем надеяться.Он посмотрел в окна повозки, но ничего не увидел кроме мглы, прорезаемой то здесь, то там слабым огоньком светильника — люди начинали просыпаться. Кое-где тявкали собаки. Воздух был влажный и соленый.— В Кандахаре у нас будет полно всяких храмов, — сказал Брахт.— Все же жаль, что я не вспомнил раньше.Каландрилл опять отвернулся, глядя на смутные, искаженные туманом очертания домов, проплывающих мимо; дорога была пустынна, солнце пока еще не показывалось. На молоденьких листиках деревьев лежали крупные капли росы, а дерн в парке блестел каким-то неземным серебристым светом, словно фосфоресцируя. Он понял, что они поравнялись с городской стеной, — повозка остановилась, и около нее, как привидения из тумана, появились солдаты. Дарф обменялся с ними несколькими словами, солдаты взглянули на его документы, Каландрилл услышал имя Варента, после этого ворота открылись, и повозка загромыхала по булыжнику красного от факелов тоннеля.Едва слышный шум прибоя подсказал ему, что они уже около мола. Легкий ветерок шевелил волны, запах соли, смешанный с запахом смолы, влажной пеньки и рыбы, усилился. Туман начал рассеиваться, и из мглы стали проступать раскачивающиеся мачты; корабли, поскрипывая снастями, словно просыпались, готовясь к отправлению. Повозка остановилась, Дарф спрыгнул на землю.— «Морской плясун» вон там. — Он указал на темную глыбу, словно подвешенную в сером тумане, с тремя высокими мачтами и оживавшими под поднимающимся ветром парусами.Каландрилл и Брахт вышли из повозки на скользкую гальку, неся на плечах всю поклажу.— Мой конь… — сказал керниец Дарфу, — если я не вернусь, он твой.— Благодарю. — Возница кивнул. — Да направит вас Дера.— Мой бог — Ахрд, — поправил его керниец.Дарф пожал плечами.— Могу я попросить об одолжении? — спросил Каландрилл.Дарф кивнул.Каландрилл вытащил варр и протянул его Дарфу.— Принеси жертву Бурашу. Попроси его, чтобы он благосклонно отнесся к нашему путешествию.Он бы предпочел сделать это сам, но и так сойдет.— Хорошо, — кивнул Дарф.В этот момент к ним приблизился грузный человек.— Вы мои пассажиры?Голос у него был резкий, и говорил он с сильным кандийским акцентом. Он был невысок и толст, с платком, повязанным вокруг талии, отчего казался еще толще; черная борода, в каждом ухе по золотой серьге и белый тюрбан на голове.— Ты Рахамман эк'Джемм? — спросил Каландрилл.— Шкипер Рахамман эк'Джемм, — поправил его кандиец. — На судне будете называть меня капитаном.— Мы твои пассажиры, — сказал Брахт, добавив: — …капитан.Эк'Джемм, смерив их взглядом, кивнул, а потом пробормотал:— Пошли. Начинается прилив, скоро отплываем.Не проронив больше ни слова, он развернулся на каблуках и вразвалку пошел к судну. Каландрилл последовал за ним. Брахт медлил, и Каландрилл, обернувшись, посмотрел на него. Наемник, казалось, нервничал, не горя желанием подниматься по трапу, проступавшему в тающем тумане.— Я ни разу не был на судне, — пробормотал он.Каландрилл едва не рассмеялся: хоть здесь он обошел кернийца.— К этому быстро привыкаешь, — сказал он.— Бураш вас раздери! Идете или нет? — Раздался сверху голос капитана, и Каландрилл поманил за собой товарища. Брахт, шумно вздохнув, начал подниматься по трапу.Рахамман эк'Джемм ждал их на борту. Махнув рукой сторону кормы, он сказал:— Подождите меня там. Надо не упустить прилив, так что прошу пока не мешать. — Затем, словно вдруг вспомнив, добавил: — У вас будет одна каюта на двоих, покажу вам ее позже.Он торопился, и здесь его походка вразвалку уже не казалась Каландриллу странной — она прекрасно гармонировала с раскачивающейся палубой, много лучше, чем их «наземная». Каландрилл отправился на корму мимо суетившихся матросов и пристроился под высоким полуютом. Сбросив багаж на палубу, он прислонился к борту.Брахт сел рядом.«Морской плясун» был просторным кораблем, построенным в типичном кандийском стиле. Под крики эк'Джемма на трех мачтах, тут же наполняясь ветром, поднимались квадратные паруса. Судно стало медленно выходить из гавани, сильно раскачиваясь. Брахт застонал. Каландрилл посмотрел на бледнеющего смуглолицего кернийца.— Это морская болезнь, она проходит, — бодро успокоил он Брахта, который в ответ только вздохнул, а Каландрилл все смотрел на исчезающий вдали Альдарин.Клочья тумана еще цеплялись за город, но в сырой белизне уже начали проступать городские стены, а сзади, по мере того как солнце приближалось к горизонту, начинало светлеть. С другой стороны устья от одного холма к другому тянулась красно-золотистая полоска, над которой проступала синь, постепенно поглощавшая серый туман. Едва взошло солнце, как по Альде побежали прозрачные переливы, последние остатки тумана рассеялись, и город окунулся в расплавленное золото. Каландрилл посмотрел в другую сторону и увидел висевшую низко над горизонтом Луну; там небо еще было темным, хотя тоже начинало понемногу светлеть; день вступал в свои права. Скоро весь небосвод стал голубым; высоко над головой проплывали белые-белые облака, гонимые тем же ветром, что наполнял паруса их судна, уходившего в Кандахар; возбуждение вновь овладело им — начиналось настоящее приключение. Из восторженного состояния его вывел стон Брахта.Каландрилл обернулся — керниец, неуклюже передвигаясь, подошел к фальшборту и перегнулся пополам, плечи его вздрагивали — он отдавал океану весь свой завтрак.— Сухопутная крыса, — хрипло и с некоторым пренебрежением заметил Рахамман эк'Джемм. — Откуда он? Из Керна?Каландрилл кивнул.— А ты? — поинтересовался капитан.— Я не подвержен этой болезни, — Каландрилл покачал головой. — Мне доводилось бывать в море, хотя и не на таком большом судне.Капитан остался явно доволен, его полное лицо расплылось в улыбке. Он одобрительно кивнул.— Старина «Морской плясун» — крепкое судно, это точно. А на чем ходил ты? На тех игрушках, что вы в Лиссе называете судами?Каландрилл вспомнил маленькое суденышко, на котором плавал по гавани Секки, и кивнул:— Ага, на прогулочных шлюпках. А однажды на каравелле.Эк'Джемм презрительно фыркнул.— Прибрежные деревяшки. Чтобы пересечь Узкое море, нужно настоящее судно. — Он ткнул пальцем в сторону Брахта: — Когда ваш друг закончит, я пришлю человека, который покажет вам каюту.— Спасибо, — сказал Каландрилл. — У вас случайно нет алтаря Бурашу, капитан?Кандиец был явно удивлен, зеленые глаза его сузились и почти полностью скрылись за складками кожи.— Если ты из Лиссе, то ты молишься Дере. Ты не моряк, с чего это ты вдруг решил принести жертву Бурашу?— Я же путешествую по воде, а море — это его владение.Объяснение было вполне логичным, и кандиец махнул рукой в сторону моря.— Когда он повсюду вокруг нас, нам не нужны алтари море — его храм.Каландрилл кивнул.— Есть ли у вас какие-либо обычаи, которые мы должны соблюдать? В его честь?— У священников есть ритуалы, — промычал эк'Джемм, — но Бураш и так тебя услышит, если пожелает, а священников у нас на борту нет. Жертва? Отдай ему то, чем дорожишь.Каландрилл на мгновенье задумался. Для него представляли ценность книги, но книг у него с собой не было, а карта и красный камень были слишком дороги, чтобы отдать их. Меч тоже ему пригодится.— А это он примет? — спросил он, снимая с безымянного пальца печатку.Эк'Джемм пожал плечами. Каландрилл решил, что печатки хватит. Он подошел к лееру с наветренной от Брахта стороны, поскольку того все еще выворачивало наизнанку, и протянул руку за борт.— Слушай меня, Бураш, — пробормотал он. — Прошу твоего содействия. Мы путешествуем по твоим владениям, так позволь нам пересечь твои воды.Он раскрыл ладонь, и кольцо, блеснув, упало в воду. Такова была принесенная жертва Каландрилла.Он повернулся и обнаружил на себе взгляд Брахта. Лицо у кернийца было зеленоватым, он хватал ртом воздух, словно каждый его вздох мог оказаться последним. Каландрилл подумал, что Брахт сейчас над ним посмеется, но тот только сказал:— Может, с твоей жертвой он и меня избавит от этой болезни? Ахрд, никогда бы не подумал, что морское путешествие может быть таким неприятным.Каландрилл открыл было рот, но наемник вновь перегнулся через леер.— У меня есть одно снадобье, должно помочь, — объявил Рахамман эк'Джемм, спокойно глядя на кернийца. — Я прикажу поставить у вас в каюте тазик.— Спасибо, — ответил Каландрилл за своего товарища. — Брахт говорить не мог.Капитан промычал что-то в ответ и стал подниматься на полуют. «Морской плясун» набирал скорость, и палуба его все больше раскачивалась; паруса наполнились ветром, хлопавшим флагами на мачтах. Пронзительные крики чаек их воздушный эскорт — нарушали равномерный плеск воды о борта и шуршание наполненных ветром парусов. Каландрилл с развевающимися на ветру волосами схватился за стойку, чтобы не упасть от качки. Он был вне себя от радости: путешествие по морю настолько приятно, что губы его непроизвольно сложились в улыбку — соль капала ему на лицо, и легкие его наполнились пахнущим озоном воздухом. Он посмотрел на Брахта, перегнувшегося через леер, — желудок его уже был, видимо, пуст, поскольку теперь из него шла только желчь. Это плохо, а эк'Джемм и словом не обмолвился о судовом лекаре. Каландрилл положил Брахту руку на плечо.— Пойдем вниз. Ляжешь, и тебе станет легче. — Брахт тупо кивнул, и Каландрилл сказал: — Подожди меня здесь, — и стал подниматься по трапу.Рахамман эк'Джемм с широко расставленными ногами держался за штурвал; рядом с ним стоял матрос, готовый в любой момент заменить его. Эк'Джемм сбросил плащ и теперь был в желто-черном одеянии, а концы его тюрбана развевались на ветру. Он с некоторым раздражением посмотрел на Каландрилла, словно пассажирам было запрещено подниматься на это священное место.— Я отведу его в каюту, — сказал Каландрилл.Эк'Джемм кивнул и крикнул:— Мехеммед!Каландрилл, повернувшись, увидел молодого, его возраста, парнишку без рубашки. На белозубом темно-коричневом лице играла любопытная улыбка; в следующее мгновенье он был уже на полуюте.— Да, капитан?— Отведи пассажиров в каюту. И принеси им тазик.Мехеммед кивнул и направился к Каландриллу, который взял на себя смелость напомнить капитану:— Ты обещал какое-то снадобье.Рахамман эк'Джемм насупился.— Ты понимаешь по-кандийски?— И даже говорю, — ответил Каландрилл на том же языке.Эк'Джемм фыркнул и сказал:— Когда отведешь их в каюту, сходи ко мне и возьми в аптечке голубой флакончик. Три капли и немного воды утром, днем и вечером.Эти последние слова уже были обращены к Каландриллу, который с улыбкой поблагодарил капитана и спустился с Мехеммедом вниз.Они оторвали Брахта от леера и помогли ему спуститься через люк. Каландрилл подхватил их пожитки, а Мехеммед осторожно спустил бледного кернийца к каютам. Воздух здесь отдавал плесенью, и Каландрилл порадовался иллюминатору: пока Мехеммед усаживал Брахта на койке, Каландрилл распахнул его.— Я принесу лекарство и тазик, — сказал Мехеммед.— О, Ахрд, помоги мне, — простонал Брахт. — Если бы я знал, что меня ждет…— Это еще что, сейчас море спокойное, — ухмыльнулся Мехеммед и исчез в двери.Каландрилл бросил вещи на верхнюю полку и осмотрелся. Каюта была совсем маленькой: две койки занимали почти все ее пространство, оставалось место для двух запирающихся шкафчиков и узкого прохода. Потолок был настолько низок, что постоянно приходилось пригибаться. Он сел, с сочувствием и с легкой насмешкой глядя на Брахта.Мехеммед принес тазик, флакончик из голубого стекла, графин и мензурку. Он налил воды, отсчитал три капли из флакончика и протянул мензурку Брахту. Керниец выпил и состроил гримасу.— Не очень вкусно, — усмехнулся Мехеммед. — Но это тебе поможет.— Если я сейчас же не умру, — простонал Брахт и упал на полку.— Ему надо что-нибудь поесть, — посоветовал юноша. — Сейчас принесу.Он принес блюдо с хлебом и холодной свининой. Брахт взглянул на блюдо и отрицательно замотал головой.— Ему надо что-нибудь поесть, — повторил Мехеммед и посмотрел на Каландрилла. — Покормишь его?Каландрилл кивнул и взял у него блюдо. Кандиец явно не торопился уходить, с любопытством смотрел на происходящее от двери.— Твой телохранитель? — поинтересовался он.Это было самым простым объяснением, и Каландрилл кивнул.— А ты кто?— Меня зовут Каландрилл.Он решил, что лучше не называть своего полного имели — отец мог известить кого надо в Альдарине, может, даже пообещал вознаграждение за его возвращение домой.— Ты купец?Они уже раньше обсуждали это с Варентом и пришли к выводу, что лучше всего представляться купцом, посланным для установления связей с купцами Кандахара, а Брахт — его телохранитель, как он только что и сказал.Мехеммед улыбнулся:— На море он неважный телохранитель. Лучше было нанять кандийца. Бураш примешал соли в нашу кровь.— Нет, ничего, он хороший телохранитель, — заступился Каландрилл за Брахта. — По крайней мере на суше.— Будем надеяться, что на нас не нападут корсары, — бодро произнес юноша и вышел.Каландрилл уложил багаж и попытался убедить Брахта поесть. Керниец проглотил несколько кусочков, но тут же оттолкнул тарелку и склонился над тазиком.— Надо было отправляться сушей, — простонал он.— Это заняло бы у нас несколько месяцев, — возразил Каландрилл. — Для этого надо было бы пересечь половину Лиссе, а затем повернуть на юг через Эйль. А там нам пришлось бы идти по пустыне Шанн. А так мы доберемся до Мхерут'йи за какую-нибудь неделю.— За неделю? Ты думаешь, я столько протяну? — пробормотал Брахт.— Протянешь, — пообещал Каландрилл.Брахт опять застонал и отвернулся к стене.Через несколько минут он уже спал, и Каландрилл вышел на палубу. «Морской плясун» шел довольно резво; за кормой таял берег Лиссе, теряясь за морем и небом. С северо-востока дул ровный ветер, и эк'Джемм приказал поднять все паруса. Что бы он там ни вез в Кандахар, груз играл роль балласта, и судно имело хорошую остойчивость. Представив себе, что было бы с Брахтом, если бы судно шло порожняком, — его швыряло бы по волнам, как пробку, — Каландрилл улыбнулся. Он старался не мешать матросам, когда любопытства ради бродил по палубам, желая узнать о судне как можно больше. Прогулка длилась до тех пор, пока не прозвучал гонг, возвещающий об обеде.Каландрилл поел с командой на палубе. Рахамман эк'Джемм обедал отдельно на полуюте. Матросы с интересом смотрели на Каландрилла, хотя разговаривал с ним только Мехеммед. В основном беседа свелась к расспросам о городах Лиссе. Он узнал, что эти люди проводят большую часть жизни на воде, плавая между Кандахаром и его родиной или вдоль большого полуострова. Пища у них на судне была очень простая, особенно если сравнить с роскошным столом Варента, но Каландрилл был голоден и с удовольствием поел. Пообедав, он отнес тарелку с едой Брахту. Тот уже проснулся, без возражений выпил снадобье и даже попытался съесть мяса, но по-прежнему был мрачен и вскоре заявил, что больше не может проглотить ни кусочка и что лучше он будет спать. Каландрилл оставил его одного.Он поднялся на палубу, сожалея, что не захватил ни одной книги: команда занималась своими делами, у нее не было времени на разговоры со скучающим пассажиром. Каландриллу стало ясно, что плавание будет длинным и скучным. Он принес меч и занялся упражнениями, которые показал ему Брахт, не обращая внимания на насмешливые взгляды команды, наблюдавшей за тем, как он рассекает и колет клинком воздух.Неожиданно его тренировку прервал Мехеммед.— Капитан хочет с тобой поговорить, — объявил юноша. — Быстро.Каландрилл спрятал меч в ножны и с любопытством поднялся на полуют. Эк'Джемм передал штурвал матросу и, стоя около кормового прибора для определения высоты звезд, смотрел в подзорную трубу.— Господин Варент сказал, что ты его посланник, — заявил он. — Что ты идешь в Мхерут'йи с торговой миссией.— Да, — подтвердил Каландрилл.— Договариваться о контрактах, — продолжал капитан.— Да.Каландрилл пока не понимал, к чему клонит Рахамман эк'Джемм.— Секретная миссия?— Да.— У тебя есть враги? Могут ли они знать о твоем отплытии?Каландрилл, уставившись в круглое лицо капитана и похолодев от страшного предчувствия, пожал плечами.— Может быть. А в чем дело?Эк'Джемм передал ему подзорную трубу.— Видишь?Юноша посмотрел в трубу, но поначалу ничего не увидел. Постепенно он различил темную тень; по мере того как он всматривался, тень становилась более четкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59