Несмотря на это, он уже в следующее мгновенье, задыхаясь от вони, бросился вперед и нанес чудищу удар по ребрам. На щеку ему попала обжигающая слюна монстра, и ему тут же пришлось увернуться от удара, от которого щепки посыпались по амбару. Красные глаза с ненавистью не мигая смотрели на Каландрилла. Третий удар был направлен ему прямо в грудь. Он отпарировал его, но силы удара выронил меч, и чудище издало звук, отдаленно напоминающий смех победителя, и подняло лапу последнего удара. Он резко дернулся в сторону, и черный меч вонзился в стойку амбара. Быстрее, чем он сам ожидал, Каландрилл схватил свой клинок двумя руками и резко, как топор, опустил его на чудище.Удар пришелся прямо по запястью монстра, и волосатая серая лапа покатилась по полу, все еще сжимая эфес меча. Из культи вырвался мощный фонтан черной крови и чудище по инерции сделало шаг вперед и грохнулось на пол. Каландрилл поднял меч и сбоку нанес удар по груди монстра. Раздался отчаянный вопль, перешедший в хрюканье, когда меч вонзился в незащищенную спину монстра и начал яростно вращаться. Клинок крошил кости, и Каландрилл получал от этого какое-то странное кровожадное удовольствие.Вскочив на ноги, он увидел, как Брахт оставил на груди четвертого монстра огромную рану — и тут же отскочил назад, когда раненое существо вдруг набросилось на него с новой силой. Вообще-то, чудище должно было бы уже умереть — из живота у него свисали кишки, а грудь была вся заляпана черной кровью, толчками выливавшейся из раны, нанесенной Брахтом. Но оно все еще двигалось и вместе с другим монстром стало преследовать Брахта по проходу в глубь амбара. Тот, которому досталось первому, стоял и горел, выронив меч, и когтями раздирал себе грудь и морду, сдирая длинные полосы кожи, и кровь с шипением лилась на землю. Каландрилл бросился на помощь Брахту.Наемник отбил удар и нанес ответный прямо в живот существу, одновременно уворачиваясь от удара в голову, и тут же бросился ко второму монстру и воткнул ему меч меж ребер. Развернувшись на пятках, он протащил чудище на своем мече, а затем, выхватив клинок из ребер, вонзил его прямо в пасть, меж раскрытых челюстей. Каландрилл набросился на чудище сзади, рубя сплеча. Монстр зарычал и так резко повернулся к нему, что Каландрилл выронил оружие. Он отпрыгнул назад. Брахт, фехтуя с другим, крикнул:— Сзади!Каландрилл резко развернулся и чуть не столкнулся лицом к лицу с монстром, которого уже считал мертвым.Черная кровь текла из раскроенной груди, когтистые лапы были перепачканы липкой кровью, оставлявшей на полу черные отпечатки. Обе «руки» чудища были вытянуты вперед, из культи фонтанировала кровь, а другая лапа сжималась и разжималась — вот-вот она схватит его и потащит к челюстям. Одуряющий запах ударил ему в нос из пасти чудища, но тут он вдруг скорее почувствовал, чем услышал пал свист меча позади себя и резко бросился в сторону.Он тяжело приземлился на перегородку амбара, а меч, ударившись о каменный пол, высек целый сноп искр; на кое-то мгновенье ужасные чудища оказались лицом к лицу. Затем оба повернулись к Каландриллу. Он вскочил на ноги и бросился вдоль прохода. Эти невероятные существа, казалось, не реагировали на раны — у монстра, с которым дрался Брахт, кровь хлестала из распоротого горла, кое-где ребра выступали наружу, а живот был весь исполосован; а те двое, что, переваливаясь, преследовали Каландрилла, давно уже должны были бы сдохнуть — одно было разрублено от живота до грудины, у другого в спине торчал меч Варента. Но они были живы. Единственное из четырех, не принимавшее участия в схватке, было то, которое в самом начале поджег Брахт: оно перестало вопить и теперь лежало обожженной грудой в центре амбара. Каландрилл схватил светильник с подвески и швырнул его в вооруженное чудище.Дикая радость наполнила его, когда горящее масло объяло чудище длинными языками пламени. Оно остановилось, волчьи челюсти его раскрылись и издали страшный агонизирующий вопль; тогда он схватил еще один светильник и швырнул его в безлапого. Тот завыл, безуспешно пытаясь сбить с себя пламя, которое мгновенно охватило весь его торс. Каландрилл бросился по проходу, на бегу схватив третий светильник, а затем и четвертый, он швырял их по дуге в уже горевших чудищ.Амбар вдруг озарился адским сиянием. Бледный лунный свет растворился в свете страшных живых факелов, что ревели и кружились в жутком предсмертном танце, наполняя помещение мерцающими красными всполохами; невероятные тени заметались по амбару, когда черный меч одного из чудовищ вдруг начал молотить другого, невооруженного.Каландрилл поискал глазами Брахта. Наемник был гибок и ловок, как кошка, и его мастерство владения мечом было выше всяческих похвал, но страшное чудище, что преследовало его, обладало неестественной силой, да и раны совершенно его не беспокоили. Искусство обращения с мечом еще помогало кернийцу оставаться в живых, но со временем и он устанет и тогда падет жертвой страшного меча, размахиваемого чудищем. Каландрилл осмотрелся: рядом с ним не было больше ни одного светильника. Ему больше ничего не пришло в голову, как крикнуть:— Их убивает огонь!Брахт ухмыльнулся, уворачиваясь от нового удара, который бы прикончил его, будь он чуть медлительнее, и попятился. Чудище преследовало его, Брахт парировал еще один удар и вдруг бросился бегом по проходу. Чудище побежало за ним. Брахт остановился, заманивая его. Парировав вероломный удар, керниец ответил выпадом в брюхо, а затем продолжил отступление. С каждым шагом он приближался к горящим существам. Каландрилл закричал:— Осторожно, огонь!И бросил быстрый взгляд на горящих чудищ.То, что еще было живо, поспешно бежало по проходу с высоко поднятым мечом. Каландрилл закричал:— Нет!Брахт, казалось, поскользнулся и, сделав шаг назад, упал на колени. Черный меч опускался на него сверху. Керниец перекатился на бок и, подняв меч, вонзил его прямо в покрытый перьями пах чудища. От удара монстр, все еще двигаясь по инерции вперед, взмыл в воздух и, перелетев через наемника, грохнулся на своего сородича, бежавшего ему навстречу, и обнял его, пытаясь удержаться на лапах, и пламя тут же переметнулось с одного на другого. Раздался душераздирающий, усиливающийся по мере распространения огня вопль. Одно из чудищ бешено закружилось на месте, рубя мечом направо и налево, второе отвечало тем же, так что какое-то время они нещадно молотили друг друга.Брахт быстро поднялся на ноги и приготовился парировать удар, но его не последовало. Все три существа, пошатываясь, кружили на одном месте, сдирая с себя кожу; черная кровь с шипением выливалась на землю, а раны, которые они сами себе наносили, только подпитывали снедавший их огонь; в конце концов чудовища со стонами рухнули на землю и через секунду превратились в кучу золы.И вдруг, в вони их разлитой крови, Каландрилл уловил легкий запах миндаля, и воздух опять задрожал. Затем, столь же неожиданно, чудища исчезли. Запах миндаля испарился, и вонь от черной крови тоже. Ясный лунный свет озарял амбар, пахнущий, как и до этого, соломой и кожей. Словно и не было никакой схватки.— Ахрд! — вздохнул Брахт, качая головой. — Что это было?Каландрилл пожал плечами. Меч Варента, чистенький, лежал на полу, и он поднял его. Он должен был бы быть весь в зарубках и запачкан кровью, но меч блестел как новенький. Каландрилл посмотрел на стойку амбара, в которой застрял черный меч чудовища, но и он тоже исчез, а на стойке не осталось ни зарубки. Он покачал головой и посмотрел на Брахта. Затем вдруг в животе у него закрутило, он наклонился вперед, и весь его ужин оказался на полу. Конвульсии сотрясали его тело, а на глаза навернулись слезы, во рту он почувствовал горький привкус желчи. Брахт положил ему на плечо руку.— Ты хорошо дрался, — сказал наемник. — И хорошо соображал.Каландрилл безмолвно кивнул, вытирая глаза. И вдруг холодный ужас обуял его. Он не подумал — у него не было времени подумать — и потому только сейчас испугался, сообразив, что это ужасное нападение было подготовлено колдуном. Животные материализовались так же просто, как и Варент у него на балконе; и у них было явное намерение убить его — и им бы это удалось, если бы Брахт не был так ловок и если бы он сам не сообразил прибегнуть к огню. Откуда они взялись? Азумандиас? Если это так, то, видимо, враги Варента уже подозревают его; для того чтобы напасть на них, они должны были знать, где он находится; возможно, они даже видели его — от этой мысли его опять начало выворачивать наизнанку.Неужели это правда? Он сплюнул и сглотнул, поморщившись от горечи во рту, а затем дико огляделся по сторонам.— Их нет, — сказал Брахт, неправильно истолковав его жест. — Мы победили.— Дера! — воскликнул Каландрилл. — Неужели он знает, где мы? Мне надо поговорить с Варентом.— Кто он? — В голосе кернийца зазвучало подозрение. — Ты что-то скрываешь от меня?Теперь к ужасу примешалось еще и чувство вины — Брахт имеет право знать, на что идет. Но Варент просил его хранить тайну; к тому же, если Брахт узнает настоящую цель их путешествия, он может расторгнуть договор. Каландрилл покачал головой.— Я ничего от тебя не скрываю, — пробормотал он. — Просто мне кажется, что господин Варент может объяснить то, что с нами произошло. Не больше.Дружеское расположение, которое он только что прочитал в глазах наемника, испарилось — они стали холодными, как зимнее небо. Схватив молодого человека за шнуровку на груди, Брахт с сердитым лицом резко поднял его на ноги.— Я согласился доставить тебя в Гессиф ради этой… книги. И едва я узнаю, что мой подопечный бежал из Секки, как на меня нападают демоны. Они ревут и горят, но никто ничего не слышит, никто не бежит нам на помощь, и ты говоришь о ком-то, кто разыскивает нас. Я почти ничего не знаю в этом деле, но я узнаю.Каландрилл беспомощно кивнул, напуганный холодной яростью кернийца. Смелость, владевшая им во время кошмарного колдовского нападения, покинула его, и он пока не знал, как объяснить произошедшее.— Пожалуйста, — пробормотал он. — Пожалуйста, Брахт, пойдем к господину Варенту.Керниец отодвинул его от себя на расстояние вытянутой руки и холодно посмотрел на него. Затем вдруг разжал руки и сказал:— Пошли.Каландрилл закачался на ватных ногах.— Пошли, — повторил Брахт ледяным, не допускающим возражений тоном и направился к двери. Каландрилл засеменил рядом; когда они вышли на воздух, пот на лице его стал остывать.— Подожди, — сказал он, заметив колодец, вытащил ведро свежей воды, прополоскал рот и сполоснул лицо.Каландриллу стало легче, и он отправился за хмурым кернийцем прямо на постоялый двор.В гостиной никого не было, если не считать двух слуг, спавших у огня. Брахт, не глядя на них, направился прямо к лестнице, ведшей в спальные комнаты. Отыскав комнату Варента, он громко постучал. Дверь открылась. Посол в голубом шелковом халате удивленно смотрел на них.— Тебе незачем было возвращать мне меч до утра, — побормотал он, — но раз уж ты пришел, заходи. Выпьешь?Не дожидаясь ответа, он налил три кубка. Каландрилл принял свой с благодарностью и тут же выпил его до дна закашлялся, почувствовав, как ему обожгло горло.— Водка, — с сочувствием сказал Варент. — Ее надо пить маленькими глотками. Это крепкий напиток и прекрасное снотворное.Каландрилл откашлялся и осторожно отпил еще глоток. Брахт залпом опустошил свой кубок и посмотрел на Варента. Взгляд его был холоден и тяжел, а когда он заговорил, то голос его звучал враждебно.— На нас напали, — объявил он. — Демоны.— Демоны? — брови Варента удивленно взметнулись над темными глазами. — Что-то я ничего не слышал.— Их было четверо, — добавил Каландрилл, — но мы расправились с ними.— Слава Дере! — чистосердечно обрадовался Варент. — Может, присядете и расскажете, что произошло?Брахт вкратце рассказал ему о произошедшем. Варент молча выслушал, задумчиво кивнул и повернулся к Каландриллу.— Твой отец или твой брат могли бы сотворить что-нибудь подобное?Столь простое объяснение ему и в голову не приходило, и он не задумываясь покачал головой.— Откуда им знать, где я? Даже если бы они и знали, они не смогли бы напустить на меня демонов. В Секке нет колдунов, способных на такое.— Ты в этом уверен?Он не уловил раздраженного подтекста в вопросе Варента.— Совершенно.Темные глаза на мгновенье затуманились, и посол, дотянувшись до бутыли, налил им еще по полному кубку. На мгновенье Каландрилл столкнулся с его сердитым взглядом и понял, что совершил ошибку — если бы он согласился с предположением, что чудища были напущены на них Билафом или Тобиасом, то для Брахта все встало бы на свои места, и тогда можно было бы избежать дальнейших объяснений. Он со вздохом пожал плечами: спирт погасил огонь у него в желудке, и ужас уступил место страшной усталости; ему вдруг непреодолимо захотелось спать.— Хорошо уж и то, что вы спаслись, — пробормотал Варент.— Но на нас таки напали, — настаивал Брахт ледяным голосом. — И это заставляет меня думать, почему?— Почему? — переспросил Варент.— Вот именно, — настаивал керниец. — Тот, кто наслал на нас этих чудищ, явно желал нашей смерти. Почему?Варент поднял руку, как бы приглашая наемника изложить свою точку зрения. Он был и спокоен, и озабочен, хотя в темных глазах его все еще поблескивало раздражение.— Ты предложил мне заработать небольшое состояние, — продолжал Брахт. — Странно, но мне не пришло в голову поинтересоваться, почему ты выбрал именно меня. Мне и в голову не приходило, что мою кандидатуру предложил тебе молодой человек, которого мне выпала честь спасти. Но вот я узнаю, что мой подопечный — сын домма Секки и что он ищет для тебя какой-то там старинный документ в Гессифе. И только мы встречаемся, как на нас нападают чудища, словно из самой преисподней, а когда мы берем над ними верх, Каландрилл вдруг задает себе вопрос: неужели некий загадочный человек может нас найти? Видимо, специально для того, чтобы наслать на нас чудищ. Так что тебе предстоит дать мне кое-какие объяснения. Я должен знать, что нас ждет. Либо я прямо сейчас оставляю вас.— А слово? — спросил Варент.— Когда я давал слово, я думал о смертных опасностях, а не о колдунах и чудищах.Брахт говорил ледяным голосом, с решительным лицом. Довольно долго они с Варентом смотрели друг другу в глаза, и наконец посол вздохнул.— Ты доказал свою отвагу, — согласился он. — Ладно… Каландрилл — ученый, он знает Древний язык. Мало кто в наше время может этим похвастать, а он к тому же еще и один из немногих, кто может определить именно то, что мне нужно. Твоя задача — охранять его.— Он упомянул о какой-то загадочной книге, — кивнул Брахт. — Насколько я понимаю, это очень ценный документ.— Для коллекционера, — быстро вставил Варент.— Настолько ценный, что кому-то даже не лень насылать на нас чудищ?Варент пожал плечами.— Видимо, — согласился он.Брахт покачал головой, не сводя с посла жесткого взгляда.— Я взял твои деньги и дал взамен свое слово, но… — он угрожающе замолчал, — я никому не позволю водить себя за нос! Так что или ты выкладываешь всю правду, или я прямо сейчас ухожу восвояси.Красивое лицо Варента окаменело. Пальцы его сжались на кубке, и когда он заговорил, то в голосе его было столько же льда, сколько и в голосе Брахта.— Я — Варент ден Тарль из Альдарина, и никто еще не называл меня лжецом.— Если ты хочешь вызвать меня на дуэль, я с удовольствием приму твой вызов, — столь же твердо ответил Брахт.Они смотрели друг на друга, ведя какую-то молчаливую борьбу. Каландрилл вдруг сообразил, что у него даже перехватило дыхание. Наконец Варент улыбнулся.— У тебя слишком обостренное чувство чести для простого наемника, Брахт.Керниец не ответил ему улыбкой на улыбку. Лицо его оставалось по-прежнему тяжелым.— У меня обостренное чувство выживания, Варент. И когда на меня нападают демоны, я хочу знать, почему.— Видимо, они искали Каландрилла.— Возможно, но, как ты только что сказал, я нанят для того, чтобы защищать его.— Именно. — Варент опустил голову и вздохнул. — Что ж, будь по-твоему. Я хотел сохранить это в тайне, но, насколько я понимаю, ты стоишь выше обычного наемника.— Мне необходимо знать врагов, — сказал Брахт, не давая умаслить себя комплиментом.— Тогда знай, что твой враг — волшебник, по имени Азумандиас, — сказал Варент, словно бы и не замечая враждебности наемника. — Этот колдун обладает определенной силой и стремится к тому же, к чему и я. Эту штуку называют «Заветной книгой». Говорят, что она находится в городе Тезин-Даре, который, как тебе, наверное известно, многие считают сказкой.Он замолчал, потягивая из кубка вино; Брахт ждал дальнейших объяснений.— Азумандиас — фанатик, — торжественно продолжал Варент, не сводя с кернийца глаз. — Сумасшедший, ищущий книгу для того, чтобы пробудить Безумного бога Фарна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59