— Именно так подобные вещи и делаются, Лоттс, — рявкнул на него Троск. — Будь ты каким-никаким мужчиной, тебе это было бы известно. — Тут он снова захохотал. — Но я забыл. Ты ведь не мужчина, так?
Динадин возмущенно вскочил.
— Я вернусь к моему коню, если у вас все, сэр.
— Ох, кажется, наконец мне удалось сказать нечто такое, от чего мальчишка ощетинился! Это так, Лоттс? Ты на меня злишься? Но ты же знаешь, это разобьет мне сердце!
Опять раздался безумный хохот. Жара и оскорбления совсем вывели Динадина из равновесия — он побагровел. На один короткий миг ему нестерпимо захотелось ударить Троска по надменной физиономии. Он почти убедил себя, что дело того стоит. Но только почти.
— Как скажете, сударь. — В его голосе звучали едва заметные саркастические нотки. — Вы всегда правы.
— Да, — совершенно серьезно подтвердил Троск. — Не забывай об этом.
Динадин повернулся было, чтобы идти, но какое-то движение на склоне холма вынудило его замереть на месте. Он посмотрел туда, заслонясь от солнца ладонью. В отдалении мельтешило что-то цветастое.
Троск посмотрел наверх, за ним повернулись головы остальных. Сзади послышался крик какого-то солдата. По всему лагерю пробежала волна беспорядочного волнения. Кавалеристы вскакивали на ноги. Троск стоял рядом с Динадином, щелкая по полям шляпы ногтем.
Воины. Десятки воинов неслись вниз по склону разноцветной лавиной, подняв над головами жиктары. Их голоса сливались в пронзительном боевом кличе. Они вырывались из леса, улюлюкая и взметая вверх комья земли, направляя коней на равнину. Их зеленые лица были ужасны, волосы развевались изумрудными плюмажами.
— Полковник!… — пролепетал грязный лейтенант. Он совершенно растерялся. — Что… что происходит?
Троск лишился дара речи. У него отвисла челюсть. Вокруг них закипела осмысленная суета: всадники начали взбираться в седла, поспешно разыскивать брошенное где попало оружие. Динадин углубился в себя, пытаясь найти нечто стабильное, за что можно было бы зацепиться. Его конь. Ему нужно взять коня. Но Троск не двигался…
— Полковник, — неуверенно спросил он, — что нам делать?
Троск не успел ответить: из палатки выскочил Блэквуд Гейл. Он был шагах в двадцати, но Динадин услышал его гулкий голос так ясно, словно барон стоял совсем рядом.
— Огни Небес, — воскликнул Гейл, — это Кронин!
Он стал выкрикивать команды, приказывая солдатам найти своих коней. Сам он бросился к собственному черному скакуну, вскочил ему на спину и обвел взглядом лагерь. Увидев ошеломленного полковника, выругался.
— Троск! — бешено закричал он. — На коня, парень! Защищай фургоны!
Приказ вывел Троска из оцепенения.
— Фургоны! — пробормотал он и повернулся к Динадину со своей обычной злобностью. — Готов стать героем, Лоттс?
Яростные крики жаждущих крови воинов звучали в ушах Люсилера. В нем поднималась волна белого пламени. Талистанцы в лагере их заметили. Там выкрикивали приказы. Солдаты в панике забирались на коней. Они действовали на удивление нечетко, и Люсилер оскалил зубы, присоединив свой голос к хору оглушительных воплей товарищей по оружию. С диким криком они рвались в бой. Рядом с ним скакал Кронин словно ангел мщения — длинноволосое существо из кошмарного сна пело и двигалось со скоростью бросающейся на жертву змеи и с неумолимой мощью урагана.
Люсилер нагнул голову и крепче стиснул жиктар. Конь под ним с храпом мчался вниз по склону, к немногочисленной группе боевых фургонов и все еще дремавших чудовищ. Кислотобросы, укрепленные на крышах фургонов, не действовали. Огромные мехи оставались опавшими. Люсилер почувствовал прилив торжества. Если за кислотобросами никого нет…
Но их мысли прочел тот странный человек в шляпе. Он что-то закричал, указывая на фургоны. Люсилер выкрикнул проклятие.
— Кронин! — завопил он, перекрывая громоподобный топот копыт.
Концом жиктара он указал на три фургона. Кронин увидел командира и нахмурился.
— Быстрее! — приказал военачальник. — Теперь быстрее!
Люсилер и Кронин помчались еще быстрее к центральному фургону. Хакан и его воины разделились, чтобы броситься к двум боковым фургонам. Позади них, прячась в деревьях, десятка два лучников ожидали результата их атаки. Люсилер опустил руку к мехам из оленьей кожи, трясшимся у его седла. Хакан и его воины были обременены такими же ношами. Даже конь Кронина двигался чуть медленнее из-за пухлых мехов. И если они лопнут…
«Нет! — решительно сказал себе Люсилер. — Мехи достаточно прочные. Если действовать быстро, план сработает».
Они уже скакали по равнине, фургоны были теперь ясно видны. Талистанские мечи вырывались из ножен. А потом в центре лагеря как будто взошло огромное черное солнце: там возникла чудовищная фигура Блэквуда Гейла верхом на черном скакуне. С макушки барона свисал длинный хвост заплетенных в косу волос, на лице сверкала серебряная маска, а жизнью светился только один кровавый глаз. Он мертвой хваткой сжимал рукоять меча. Его окружали всадники, направлявшиеся им навстречу и громко бросавшие вызов воинам Таттерака.
Конница начинала приобретать порядок. Значит, будет сражение. Но Люсилер не сомневался, что их победа неизбежна. Талистанцев гораздо меньше, чем трийцев, а полки легионеров, которые всегда приходили на помощь, обретались в миле от них, продолжая вести в лесу сражение с фанатиками Фориса. Без поддержки пехоты немногочисленной коннице никак не устоять перед темно-синей волной трийцев, хлынувшей на них. Им придется отступить.
Фургон был уже всего в нескольких шагах. Казалось, мужчина в шляпе растерян. Он обнажил саблю и устремился к фургонам, что-то крича мужчине позади него. Люсилер ухмыльнулся. Им не поспеть туда вовремя.
— Вперед! — крикнул военачальник, готовясь спрыгнуть с коня.
Хакан и две его группы тоже были рядом, а следом скакали необузданные воины Таттерака. Суматоха побеспокоила одного из григенов, спавшего у фургона, и он приоткрыл мутный глаз. Неожиданно проснулся еще один зверь — тот, что был прикован к центральному фургону. Увидев приближающуюся армию, он тревожно затрубил и неуклюже встал на лапы.
Но Кронин был уже слишком близко. Он резко осадил коня рядом с чудовищем и направил жиктар в шею григена Клинок отскочил. Кронин завопил от ярости и ударил зверя изо всех сил, пробив острием толстую шкуру Как это ни удивительно, клинок сломался. Ударила струя темной крови, и чудовище взвыло, выставив вперед рог. Его передние лапы подогнулись, громадная голова судорожно задергалась. Кронин спешился и едва увернулся от рога, затем снял с седла мехи с маслом. Лошадь заржала и отпрянула, а когда встала на дыбы, рог григена вонзился ей прямо в брюхо.
Кронин в ужасе попятился. В лицо ударил фонтан крови. Люсилер подскакал к нему. Лошадь военачальника издала смертельный вопль: григен высвободил рог, выдернув у нее из брюха комок внутренностей. Лошадь упала и забилась. Григен резко повернулся, ослепленный кровью. Люсилер услышал безумные крики людей. Схватив Кронина за руку, потянул его к фургону, который раскачивался из стороны в сторону от мощных движений григена.
— Иди! — бросил Люсилер.
Кронин споткнулся и заскользил — но удержался на ногах, не уронив мехи с горючей жидкостью. Вскарабкавшись на крышу фургона, зубами разорвал завязку, стягивавшую горловину мехов, перевернул их и стал выливать вязкую жидкость на фургон.
— А теперь твой! — крикнул военачальник, протягивая руку за мехами Люсилера.
Он повторил ту же процедуру. Метания григена только помогали лучше расплескивать жидкость — все деревянные детали покрылись маслом. Когда вторые мехи почти опустели, Кронин выплеснул остатки масла на спину зверю. Пока военачальник был занят этим, Люсилер обернулся. На холме он увидел лучников: они выглядывали из своих зеленых убежищ, держа наготове луки. От жаровни с горящими углями поднималась к небу тонкая струйка дыма.
— Хватит! — крикнул Люсилер. — Солдаты уже близко. Нам надо идти.
Кронин спрыгнул с крыши фургона. Люсилер подбежал к своему коню и прыгнул в седло. Мужчина в шляпе приближался к нему, размахивая саблей и выкрикивая проклятия. Следовавший за ним солдат казался совершенно потрясенным. Надвинув на лицо шлем, он неуверенно плелся за щеголем в шляпе, отставая от него на добрых десять шагов. Люсилер вновь ухмыльнулся: им не поспеть к фургонам вовремя. Он протянул руку и помог военачальнику сесть на коня. Кронин бросил сломанный жиктар и с отвращением наблюдал, как раненый григен втаптывает клинок в грязь.
— Остальные уже закончили.
Люсилер смотрел, как Хакан и его товарищи скачут прочь от лагеря. Он дернул поводья и направил коня к холму. Теперь оставалось лишь подать сигнал.
Как только они начали отступление, Кронин приложил ладони рупором ко рту и издал оглушительный крик. На холме лучники положили стрелы наконечниками на горящую жаровню. Люсилер радостно засмеялся. Они найдут Кронину нового коня, а потом присоединятся к остальным на поле боя. Они найдут Блэквуда Гейла и выпотрошат его. Он рассмеялся еще громче — лучники направляли свои пылающие стрелы к небесам.
А потом краем глаза он заметил какое-то яркое мигание. Он обернулся. Это был юноша, почти мальчик, облаченный в мундир талистанского всадника. Но он был не в седле. Он упал на колено и смотрел на них, держа на плече громадное металлическое сопло. Его отверстие дымилось и сверкало, готовое взорваться. Рядом с юношей стоял бочонок, от которого к соплу шла паутина трубок.
Люсилер выругался. На холме лучники натянули тетивы. Солдат с огнеметом задрожал, услышав топот приближающихся воинов. Он нажал на гашетку.
Раздался оглушительный рев. Мир стал оранжевым.
Троск наблюдал, как стрелы взмывают к небесам. Жужжание у него в голове превратилось в тихий звон, но он по-прежнему не соображал, что же, черт возьми, происходит. Гейл позади него кричал нечто непонятное, а этот идиот Лоттс брел за ним, бубня себе что-то под нос. Полковник не знал, что предпринять. Он находился рядом с боевыми фургонами и понимал, что стрелы направлены именно в эти гигантские повозки. Трийские подонки облили фургоны какой-то дрянью, наверняка взрывающейся.
— Лоттс! — крикнул он через плечо. — Быстрее, дурень! Нам надо отвести фургоны в безопасное место!
Рослый арамурец подошел ближе и остановился не менее чем в двадцати шагах от раненого григена. Троск протянул руки к чудовищу.
— Успокойся, идиотина. Мне просто надо, чтобы ты подвинулся.
Если тварь его и услышала, то повиноваться не стала. Григен просто выл от боли и бился на земле, превращая упавшую лошадь в месиво. Троск бросил взгляд вверх. Им оставались считанные секунды.
— Двигайся, будь ты проклят! — крикнул он и тут же попятился от животного, ставшего мишенью для трийских лучников.
Динадин подошел к нему как раз в тот миг, когда вокруг дождем посыпались стрелы. Фургон мгновенно вспыхнул, а его огромные мехи вдруг раздулись. Языки пламени лизнули зад григена и воспламенили масло на его спине. Григен с воем рванул вперед. Троск вскрикнул и споткнулся. Тьма возникла в его поле зрения: григен сделал несколько тяжелых шагов, а потом его передние лапы подкосились, и он рухнул на землю всем своим колоссальным весом. Троск изогнулся, дабы увернуться от падающего чудовища. Он больно ударился о землю лицом и грудью, успев увидеть испуганное лицо Лоттса, а потом у него снова потемнело в глазах, и он почувствовал такую неописуемую боль, что потерял способность дышать.
Григен лежал на ногах полковника, выплевывая сгустки крови, и пытался ползти, вдавливая человека в землю и круша его кости.
— Лоттс! — взвизгнул Троск. Кровь наполнила его живот и выплеснулась изо рта. — Лоттс, помоги мне!
Арамурец не пошевелился. Он просто стоял рядом, скрывая свое лицо за уродливой маской демона, и наблюдал, как полковник тянет к нему руки. Несчастного охватил леденящий душу страх. Он не мог сдвинуться с места!
— Лоттс, идиот, помоги мне! У меня придавлены ноги! Помоги мне, черт подери!
Динадин продолжал стоять неподвижно. Троск выгнул шею и увидел охваченный дымным пламенем фургон. Григен затих. Но теперь пришли в движение мехи кислотоброса: они раздувались, превращаясь в гигантский шар.
— Лоттс, пожалуйста! — По лицу Троска бежали слезы ужаса. Мехи издали странный жуткий вой. — Пожалуйста! — завопил он. — Лоттс, я дам тебе все что хочешь! Все что угодно!
Арамурец шагнул к нему. В сердце полковника затеплилась надежда.
— Ты помнишь девочку? — раздался из-под маски нечеловеческий голос. — Мне нужно только одно, Троск. И это я получаю именно сейчас.
Не сказав больше ни слова, Лоттс повернулся и ушел. Троск снова выгнулся и сквозь пламя увидел раздувшиеся до немыслимых размеров мехи. Из разрыва выбилась струйка желтого пара. Дыра с треском увеличилась, выплюнув облако едких испарений.
Это было последнее, что увидел Троск, прежде чем у него лопнули глаза.
Первым, что увидел Люсилер, было небо. В висках гулко стучало, а небо оказалось невероятно ярким и обжигающим. Лицо горело. Руки тоже горели. Его окликали мужские голоса. Собственное имя донеслось до него откуда-то издалека. А еще он услышал, что зовут Кронина.
Кронин. Где он?
Люсилер с трудом повернулся на бок. Рядом с ним на траве лежал человек с неестественно вывернутыми конечностями. Люсилер прижал руку к щеке и вспомнил удар огнемета, сбросивший его с коня. Лицо болело. Левый рукав синей куртки превратился в лохмотья, белая кожа оказалась опаленной. Боль была невыносимой. Люсилер пополз к лежащему человеку, опираясь на здоровую руку. Раздвинул высокую траву: Кронин лежал в грязи лицом вниз. Волосы военачальника сгорели до скальпа. На спине зиял огромный разрыв, который прошел через одежду и пожрал плоть — из раны торчали белые звенья позвоночника. Кронин не двигался, не дышал.
— Ох, нет, нет! — простонал Люсилер и упал на труп военачальника.
К ним подъехали Хакан и еще один воин. Воцарилось долгое, полное горя молчание, а потом глашатай потрясенно сказал:
— Кронин убит! Он убит…
Вокруг них царил оглушительный топот: воины Таттерака мчались навстречу своим врагам. Люсилер не поднимал головы. Он лежал поверх погибшего военачальника, ощущая тепло, исходящее от окровавленной спины Кронина, не реагируя на то, что кровь пропитывает его одежду. Он рыдал, сам не понимая почему. Неужели Кронин стал ему таким близким другом? Люсилер едва сумел подняться с неподвижного тела. В глазах Хакана стояла неизбывная печаль.
— Мы отомстим за него! — процедил сквозь зубы Люсилер. — Мы дадим бой этим ублюдкам и оттесним их в болота. И мы утопим их там.
— Уйди с меня, пакость! — шипел Ричиус, просовывая кончик кинжала под присоску пиявки.
Он надеялся, что эта тварь — последняя. Ее он каким-то образом прозевал. Форис не счел нужным предупредить его, что болота кишат этими скользкими паразитами, — и последние несколько часов Ричиус нетерпеливо удалял их кинжалом со своего тела. Не считая этой. Она от него улизнула, взобралась по брюкам и впилась в спину. До последней минуты он ее не чувствовал.
Они пересекли самую заросшую часть болот, по пояс погружаясь в жижу, пока не нашли деревья, которые могли бы выдержать их вес. А когда забрались в укрытия, началась тошнотворная работа по удалению паразитов. Это была отвратительная и требовавшая точности операция; Ричиус спешил покончить с ней как можно скорее — и многочисленные порезы у него на ногах свидетельствовали о его поспешности. Но он сумел избавиться почти от всех.
Закусив губу, он выгнулся, удерживаясь на ветке с помощью одной руки, а вторую завел за спину, пытаясь убрать присосавшуюся тварь. Он ощупал склизкое тело, нашел присоску, поддел ее кинжалом и резко дернул, отхватив при этом часть собственной плоти.
— Ах, ты…
Но пиявка отвалилась. Ричиус сжал ее пальцами так сильно, что она лопнула, а потом бросил в воду, под дерево. Форис засмеялся. Устроившись на соседнем дереве, военачальник потешался над ужимками Ричиуса. Тот убрал кинжал в испачканные тиной ножны и кисло улыбнулся Форису.
— Спасибо, что предупредил меня насчет пиявок, — проворчал он, застегивая рубашку.
Джессикейн висел на соседней ветке на расстоянии вытянутой руки. Приближались сумерки. Над болотами стояла странная тишина. До Ричиуса доносились едва слышные разговоры трийцев, прятавшихся на деревьях вокруг него. Дневная жара стала спадать, но гнилостный запах болота остался. Над водой плавали желтоватые испарения; они поднимались из трясины огромными пузырями. Из зарослей неслась гортанная песня лягушек. Издали долетел истошный крик какой-то водоплавающей птицы, утянутой под воду невидимым хищником. Воздух был плотный, затхло-влажный. Сырая одежда липла к телу. Лицо и кожа под волосами зудели от бесчисленных комариных укусов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94