- Я кое-что слышал, - сказал наконец Квинси, когда понял, что Энди
не отпустит его просто так. - Иногда люди подслушивают телефоны. Мы
живем в эру Уотергейта.
- Я боюсь, - сказал Энди. - Вики испугана. И Чарли испугана тоже.
Что ты слышал об этом, Квинси?
- Некогда провели эксперимент, в котором участвовало двенадцать че-
ловек, - сказал Квинси. - Около шести лет назад. Помнишь?
- Помню, - угрюмо сказал Энди.
- Немногие из двенадцати остались в живых. Четверо, как я слышал
последний раз. Двое поженились.
- Да, - сказал Энди, почувствовав, как внутри нарастает ужас. Оста-
лось только четверо? О чем говорит Квинси?
- Насколько я понимаю, один из них может гнуть ключи и захлопывать
двери, не прикасаясь к ним. - Голос Квинси, слабый, прошедний через
две тысячи миль по телефонному кабелю, через соединительные подстан-
ции, через ретрансляционные пункты и телефонные узлы в Неваде, Айдахо,
Колорадо, Айове, через миллион точек, где можно его подслушать.
- Правда, - сказал Энди, пытаясь говорить спокойно. И подумал о Ви-
ки, которая иногда включала радио или выключала телевизор, не подходя
к ним; Вики, очевидно, даже не сознавала, что делает такое.
- Да, правда, - звучал голос Квинси. - Он - как бы это сказать -
документально подтвержденный факт. У него болит голова, если он часто
экспериментирует, но он может делать подобные вещи. Его держат в ма-
ленькой комнате с дверью, которую он не может открыть, и замком, кото-
рый не может согнуть. Они проводят над ним опыты. Он гнет ключи. Он
запирает дверь. И, насколько я понимаю, он почти безумен.
- О... боже... - едва слышно произнес Энди.
- Он участвует в усилиях во имя мира, так что ничего страшного, ес-
ли он сойдет с ума, - продолжал Квинси. - Он сойдет с ума, чтобы двес-
ти двадцать миллионов американцев оставались в безопасности, свободны-
ми. Понимаешь?
- Да, - прошептал Энди.
- Что сказать о тех двоих, которые поженились? Ничего Насколько из-
вестно, они мирно живут в каком-то тихом средне американском штате
вроде Огайо. Возможно, их ежегодно проверяют: не сгибают ли они ключи,
не закрывают ли двери, не прикасаясь к ним, не демонстрируют ли ма-
ленькие психологические трюки на местном Карнавале в пользу страдающих
мускульной дистрофией. Хорошо, что эти люди не могут делать ничего по-
добного, правда, Энди?
Энди закрыл глаза и вдохнул запах сгоревшей ткани. Иногда Чарли
открывала дверцу холодильника, заглядывала туда и отползала. А если
Вики в этот момент гладила, стоило ей взглянуть на дверцу - и та сама
закрывалась, притом Вики не понимала, что делает нечто необычное. Так
случалось иногда. Иногда так не получалось: ей приходилось оставить
глажку и закрывать дверцу холодильника самой (или выключать радио, или
включать телевизор). Вики не могла сгибать ключи, или читать мысли,
или висеть в воздухе, или поджигать предметы, или предсказывать буду-
щее. Иногда она могла закрыть дверь, находясь в другом конце комнаты,
- это был верх ее возможностей. Иногда после подобных действий Энди
замечал, что она жалуется на головную боль или боли в животе, но он не
знал, была ли это непосредственная реакция или какое-то глухое предос-
тережение со стороны ее подсознания. Во время месячных ее способности
немного возрастали. Но они были такими незначительными и проявлялись
так редко, что Энди считал их нормальными. Что же касается его само-
го... ну, он мог мысленно подталкивать людей. Какого-то названия этому
не существовало; вероятно, ближе всего подходит самогипноз. Часто при-
бегать к этому он не мог - начинала болеть голова. Большую часть вре-
мени он совершенно забывал о своей необычности, а по сути не был уже
нормальным после того дня в комнате 70 в Джейсон Гирни Холле.
Он закрыл глаза и на темном фоне под веками увидел похожее на запя-
тую пятно и несуществующие слова COR OSUM.
- Да, это хорошо, - продолжал Квинси, словно Энди согласился. - А
то они могут поместить их в две маленькие комнатки, где они будут не
разгибая спины работать во имя безопасности и свободы двухсот двадцати
миллионов американцев.
- Это хорошо, - согласился Энди.
- Что касается тех двенадцати человек, - сказал Квинси, - они, мо-
жет, дали тем двенадцати лекарство, действие которого сами не предви-
дели. Может быть, кто-то - некий сумасшедший доктор - намеренно ввел
их в заблуждение. Или, может, он думал, что вводит их в заблуждение, а
на самом деле они руководили им. Не имеет значения.
- Не имеет.
- В итоге тем двенадцати дали это снадобье, и оно, возможно, нес-
колько изменило их хромосомы. А может, сильно изменило. Да кто знает?
Может, двое из них поженились, решили завести ребеночка и, может, ре-
беночек приобрел нечто большее, чем ее глаза и его рот. Не заинтересу-
ет ли тех этот ребенок?
- Думаю, заинтересует, - сказал Энди, напуганный до такой степени,
что ему трудно было говорить. Он уже решил, что не скажет Вики о раз-
говоре с Квинси.
- Представь - берешь лимон, он замечателен, и берешь пирожное ме-
ренгу, тоже замечательное, но, если смешать их, получится... блюдо с
совершенно новым вкусом. Уверен, им хотелось бы посмотреть, на что
способен этот ребенок. Они только хотели бы заполучить его, посадить в
маленькую комнату и посмотреть, не поможет ли он сохранить демократию
на планете. И, пожалуй, это все, что я хотел сказать, старина, вот
только еще... НЕ ВОЗНИКАЙ!
* * *
Голоса в комнате, полной привидений.
НЕ ВОЗНИКАЙ.
Он повернул голову на подушке и посмотрел на Чарли, она крепко спа-
ла. ЧАРЛИ, ДИТЯ, ЧТО НАМ ДЕЛАТЬ? КУДА ДЕТЬСЯ, ЧТОБЫ НАС ОСТАВИЛИ В ПО-
КОЕ? ЧЕМ ВСЕ КОНЧИТСЯ?
Ответа на вопросы не было.
Наконец он уснул, а в это время неподалеку в темноте сновала зеле-
ная машина все еще в надежде найти крупного широкоплечего мужчину в
вельветовом пиджаке и маленькую девочку со светлыми волосами в красных
брючках и зеленой блузке.
ЛОНГМОНТ, ВИРДЖИНИЯ: КОНТОРА
Два красивых дома, в стиле американского Юга, стояли друг против
друга на длинной волнистой зеленой лужайке, которую пересекали нес-
колько изящно изгибавшихся велосипедных дорожек и засыпанный гравием
двухполосный подъездной путь, шедший изза холма от главной дороги.
Вблизи одного из этих домов находился большой сарай, выкрашенный в яр-
ко-красный цвет с безупречно белой окантовкой. Около второго - конюш-
ня, тоже красная с белой окантовкой. Здесь содержались лошади из числа
лучших на Юге. Между сараем и конюшней отражал небо мелкий пруд для
уток.
Первые владельцы этих двух домов в 1860-х годах отправились на вой-
ну, где были убиты. Все наследники обоих семейств уже умерли. В 1954
году оба владения стали единой государственной собственностью. Здесь
разместилась Контора.
В девять часов десять минут солнечным октябрьским днем - назавтра
после отъезда Энди и Чарли из Нью-Йорка в Олбани на такси - в направ-
лении одного из домов ехал на велосипеде пожилой человек с добродушны-
ми блестящими глазами, в шерстяной английской спортивной кепке. Позади
него за вторым бугром находился контрольный пункт, пропустивший его
лишь после проверки электронной системой отпечатка его большого паль-
ца. Пропускной пункт располагался за двойным рядом колючей проволоки.
На внешнем ряду высотой в семь футов через каждые шестьдесят футов ви-
сели плакаты с надписью: "ОСТОРОЖНО! ГОСУДАРСТВЕННАЯ СОБСТВЕННОСТЬ!
ЧЕРЕЗ ЭТУ ОГРАДУ ПРОПУЩЕН ТОК НИЗКОГО НАПРЯЖЕНИЯ!" Днем напряжение
действительно было низким. Ночью же собственный генератор поднимал его
до смертельных цифр, и каждое утро команда из пяти охранников объезжа-
ла ограду на маленьких электрических карах, подбирая обугленных кроли-
ков, кротов, птиц, сурков, изредка скунсов, издававших немыслимую
вонь, а то и лося. Дважды зажаренными оказались люди. Расстояние между
внешним и внутренним рядами колючей проволоки составляло десять футов.
Днем и ночью по этому проходу бегали сторожевые собаки, доберманы. Их
научили держаться в стороне от смертельно опасной проволоки. На каждом
углу всего этого сооружения возвышались сторожевые вышки, построенные
из теса и выкрашенные в тот же ярко-красный цвет с белой окантовкой.
На них дежурили часовые, умевшие обращаться с различным смертоносным
оружием. Вся территория просматривалась телекамерами, и передававшиеся
ими изображения постоянно проверялись компьютером. Заведение Лонгмонт
охранялось надежно.
Пожилой человек крутил педали с улыбкой, обращенной к тем, мимо ко-
го проезжал. Лысый старик в бейсбольной кепке прогуливал тонконогую
кобылицу. Он поднял руку:
- Привет, Кэп! Какой чудный день!
- Лучше не бывает, - согласился человек на велосипеде. - Желаю доб-
ра, Генри.
Он подъехал к фасаду дома, стоящего севернее, слез с велосипеда,
поставил его на упор, глубоко втянул мягкий утренний воздух и бодро
поднялся по широким ступеням крыльца между широкими дорическими колон-
нами.
Открыв дверь, он вошел в просторный вестибюль. За столом сидела мо-
лодая рыжеволосая женщина, перед ней лежала книга со статистическими
выкладками. Одной рукой она придерживала страницу, которую читала,
другая находилась в верхнем ящике стола, слегка касаясь "Смит-Вессона"
38-го калибра.
- Доброе утро, Джози, - сказал пожилой человек.
- Привет, Кэп. Немного опоздали? - Симпатичным девицам такое сходит
с рук; сиди за столом Дуэйн, он ей не спустил бы. Кэп не был сторонни-
ком женской эмансипации.
- У меня, дорогая, заедает передача. - Он вставил большой палец в
соответствующее отверстие шкафчика: что-то заурчало, на столе у Джози
замигал, а затем остался гореть зеленый свет. - Веди себя хорошо.
- Постараюсь, - игриво ответила она и сдвинула колени. Кэп громко
засмеялся и прошел через холл. Она посмотрела на него, в мгновенье по-
думав, не следовало ли сказать ему, что минут двадцать назад пришел
этот противный Уэнлесс. Сам скоро узнает, решила она и вздохнула. Сто-
ит поговорить с таким старым стариком, как Уэнлесс, и начало хорошего
дня испорчено. И еще дна подумала, что человеку вроде Кэпа, занимающе-
му такое ответственное положение, должны доставаться не только сладкие
вершки, но и горькие корешки.
* * *
Кабинет Кэпа располагался в дальней половине дома. Из широкого эр-
кера открывался восхитительный вид на лужайку позади дома, сарай и
утиный прудок, частично скрытый за большой ольхой. Посередине лужайки
на минитракторе-косилке восседал Рич Маккион. Какое-то мгновение Кэп
смотрел на него, заложив руки за спину, затем двинулся к кофеварке в
углу, налил себе немного кофе в кружку с надписью "USN", добавил туда
сухих сливок, сел и нажал на кнопку переговорного устройства.
- Привет, Рэйчел, - сказал он.
- Привет, Кэп. Доктор Уэнлесс...
- Так и знал, - сказал Кэп. - Знал. Я почуял, что эта старая шлюха
здесь, едва вошел.
- Сказать ему, что вы сегодня заняты?
- Ничего не говорите, - тщательно сказал Кэп. - Пусть проведет в
желтой комнате все это прекрасное утро. Если он не решит уйти домой,
я, может, и приму его перед ленчем.
- Хорошо, сэр.
Проблема решена, по крайней мере для Рэйчел, подумал Кэп с мимолет-
ным чувством неприязни. Уэнлесс явно не был ее проблемой. Суть дела в
том, что Уэн есс становится все более обременительным, исчерпав свои
возможности приносить пользу и оказывать влияние. Что ж, всегда есть
лагерь Мауи. Есть и Рэйнберд.
При этом Кэп внутренне содрогнулся... а его не так-то легко было
вогнать в дрожь.
Он опять нажал клавишу переговорного устройства.
- Я снова хочу получить досье Макги, Рэйчел. А в десять тридцать я
еще раз хочу поговорить с Элом Стейновицем. Если Уэнлесс не уйдет, по-
ка я переговорю с Элом, можете послать его ко мне.
- Очень хорошо, Кэп.
Он откинулся в кресле, соединив кончики пальцев, и бросил взгляд на
портрет Джорджа Паттона на противоположной стене. Паттон стоял выпря-
мившись на верхнем люке танка, словно он считал себя герцогом Уэйном
или кем-то еще.
- Жить нелегко, если не умеешь расслабиться, - сказал он портрету
Паттона и отхлебнул кофе.
* * *
Через десять минут Рэйчел ввезла досье на бесшумной библиотечной
тележке. Оно состояло из шести папок документов, сообщений и четырех
папок с фотографиями. Там же были записи телефонных разговоров. Теле-
фон Макги прослушивался с 1978 года. - Спасибо, Рэйчел.
- Пожалуйста. Мистер Стейновиц будет здесь в десять тридцать.
- Разумеется, будет. Уэнлесс еще не умер?
- Боюсь, что нет, - сказала она улыбаясь. - Он просто сидит там и
наблюдает, как Генри прогуливает лошадей. - Терзает свои чертовы сига-
реты?
Рэйчел, словно школьница, прикрыла рот рукой, хихикнула и кивнула:
- Обработал уже половину пачки.
Кэп что-то проворчал. Рэйчел вышла, а он занялся досье. Сколько раз
он листал его за последние одиннадцать месяцев? Десять? Двадцать? Суть
его он знал почти наизусть. И, если Эл прав, он получит двух оставших-
ся Макги и посадит их под замок к концу недели. Эта мысль вызвала ка-
кое-то острое щекочущее чувство.
Он начал перелистывать досье Макги, то вытаскивая наугад лист, то
прочитав какой-нибудь абзац. Это был его метод восстанавливать в памя-
ти положение дел. Его мозг был как бы выключен, но подсознание работа-
ло на высоких оборотах. Сейчас ему нужны не детали, необходимо охва-
тить взором все дело целиком. Как говорят бейсболисты, нужно найти би-
ту.
Вот докладная самого Уэнлесса, Уэнлесса более молодого (увы, все
они тогда были моложе), датированная 12 сентября 1968 года. Внимание
Кэпа привлекла часть абзаца:
...громадное значение в продолжающемся изучении управляемых
парапсихических явлений. Дальнейшие опыты на животных пользы не
принесут (см. на обороте п. 1) и, как я подчеркивал на совещании
нынешним летом, опыты на заключенных или других людях с
отклонениями могут повести к серьезным последствиям, если "лот
шесть" обладает, хотя бы отчасти, предполагаемой силой действия
(см. на обороте п. 2). Поэтому я вновь рекомендую...
Ты вновь рекомендуешь, чтобы мы продолжали вливать его в контроль-
ные группы студентов, имея наготове план действий в случае неудачи,
думал Кэп. В те времена Уэнлесс не напускал никакого тумана. Действи-
тельно никакого. Его девиз в те времена: полный вперед, а отставших -
к черту. Двенадцать человек подверглись опыту. Двое умерли: один во
время опыта и девушка вскоре после. Двое сошли с ума, получив тяжелые
увечья, - один ослеп, другого разбил паралич на нервной почве, оба на-
ходятся в лагере Мауи, где и пробудут до конца своей жалкой жизни. Ос-
талось восемь. Один из них погиб в автомобильной катастрофе в 1972 го-
ду: почти наверняка это была не катастрофа, а самоубийство. Другой
прыгнул с крыши почти в Кливленде в 1973 году - никаких сомнений отно-
сительно него не было, - оставив записку, что "не может больше выно-
сить картин, возникающих у него в голове". Полиция Кливленда вынесла
заключение, что это результат ведущей к самоубийству депрессии и пара-
нойи. Кэп и Контора пришли к выводу, что это результат воздействия
"лот шесть". Итак, оставалось шестеро.
Позднее, между 1974 и 1977 годами, трое покончили самоубийством,
тем самым доведя общую цифру явных самоубийств до четырех, а может, и
до пяти. Можно сказать, половина класса. Все четверо, несомненно по-
кончивших с собой, казались нормальными до того момента, как прибегли
к револьверу, веревке или прыгнули с большой высоты. Но кто скажет,
через что они прошли? Кто действительно знал это?
В итоге осталось трое. Начиная с 1977 года, когда основательно за-
бытый эксперимент, связанный с "лот шесть", опять внезапно стал горячо
обсуждаться, за Джеймсом Ричардсоном, ныне живущим в Лос-Анджелесе,
установили постоянное скрытое наблюдение. В 1969 году он участвовал в
эксперименте с "лот шесть" и во время действия этого препарата демонс-
трировал тот же потрясающий набор способностей, что и остальные: теле-
кинез, передачу мыслей и - возможно, самое интересное явление из всех,
по крайней мере с точки зрения Конторы, - мысленное внушение.
Но, как и другие, по мере прекращения действия препарата Джеймс Ри-
чардсон утратил эти способности. Собеседования, проведенные в 1971,
1973 и 1975 годах, ничего не показали. Даже Уэнлесс не мог не признать
этого, а ведь он был фанатически уверен в препарате "лот шесть". Выбо-
рочные данные компьютера (они стали гораздо менее выборочными после
того, как началась история с Макги) постоянно показывали, что Ричард-
сон ни сознательно, ни неосознанно не обладает силой психического вну-
шения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41