..
Зная о таких громадных проколах в работе Конторы, нетрудно было по-
нять, как агенты, следившие за семьей Макти, ухитрились принять двухд-
невное пребывание ребенка у подружки за бегство. Как сказал бы Квинси
(а может, он это и говорил), если бы более чем тысяче самых умелых
агентов Конторы пришлось идти работать в частный сектор, они перешли
бы на пособия по безработице до истечения испытательного срока.
Глупейшие ошибки совершили обе стороны, размышлял Энди. По прошест-
вии времени горечь при этой мысли несколько уменьшилась, но в свое
время она была настолько остра, что кровь бросалась в голову. Он был
напуган намеками Квинси по телефону в тот день, когда Чарли споткну-
лась и упала с лестницы, но напуган, очевидно, недостаточно, иначе они
бы действительно скрылись.
Он понял слишком поздно, что человеческий мозг легко поддается гип-
нозу, если жизнь человека или его семьи выходит из колеи, и попадает в
страну лихорадочной фантазии, похожей на шестидесятиминутные сериалы
по телевидению или двухчасовые сеансы в местном кинотеатре.
Тогда, после разговора с Квинси, его стало иногда охватывать стран-
ное ощущение, словно его обкладывают со всех сторон. Подслушивают те-
лефон? Какие-то люди следят за ним? Возможность того, что семью забе-
рут и запрут в подвалах какого-то государственного комплекса? При этом
Энди почему-то хотелось глупо улыбаться и просто наблюдать, как все
это назревает, вести себя интеллигентно и разумно, не обращая внимания
на собственное подсознание...
Над Ташморским озером что-то внезапно зашумело, взлетела и устреми-
лась на запад в ночь стая уток. Светил месяц, бросая мутный серебрис-
тый свет на их крылья. Энди зажег новую сигарету. Он курил слишком
много, вскоре он окажется без курева: осталось четыре или пять сига-
рет.
Да, он подозревал, что телефон прослушивался. Странный двойной щел-
чок после того, как снимешь трубку и скажешь "алло". Один или два ра-
за, когда он разговаривал со студентом, просившем о встрече, или с
коллегой, связь таинственно прерывалась. Он подозревал, что в доме мо-
гут быть установлены "жучки", но никогда не искал их (а разве он мог
найти?). Несколько раз подозревал - нет, не сомневался, - за ними сле-
дят.
Они жили в районе Гаррисона под названием Лейклэнд, а Лейклэнд яв-
лял собой типичный пригород. Вечером, подвыпив, можно часами кружить
вокруг шести или восьми кварталов, отыскивая свой дом. Соседи работали
на заводе счетных машин компании ИБМ за городом, на предприятии "По-
лупроводники Огайо" в самом городе или преподавали в колледже. Если
провести по линейке две линии через таблицу доходов средних семей:
нижнюю - вдоль восемнадцати с половиной тысяч и верхнюю, - где-то у
тридцати, то почти все обитавшие в Лейклэнде попадут в графу между ни-
ми.
Людей постепенно узнаешь. Киваешь на улице миссис Бэкон, после
смерти мужа заключившей новый брак с водкой (по ней и видно: медовый
месяц в таком браке наглядно отразился на ее лице и фигуре). Приветс-
твенно машешь двум девицам с белым "ягуаром", которые снимают дом на
углу Джасминстрит и Лейклэнд-авеню, - подумав: интересно, как может
выглядеть ночка в их обществе. Рассуждаешь о бейсболе с мистером Хэм-
мондом на Лорел-лзйн, он, разговаривая, не перестает подрезать живую
изгородь. Мистер Хэммонд - клерк из фирмы ИБМ, родился в Атланте и был
ярым болельщиком команды "Атлантские молодцы". Он терпеть не мог
"Большой красной машины" из Цинциннати, что совсем не сближало его с
соседями. На это, Хэммонд плевал. Он просто ждал, когда ИБМ вручит ему
документы на получение пенсии.
Не в мистере Хэммонде дело. Не в миссис Бэкон и не в двух спелых
ягодках из белого "ягуара" с тусклой красной грунтовкой вокруг фар.
Дело в том, что в мозгу по прошествии времена подсознательно формиру-
ется стереотип: "группа принадлежащих к Лейклэнду".
Однако в месяцы, предшествовавшие убийству Вики и похищению Чарли
из дома Дугэнов, вокруг толклись люди, не принадлежавшие к этой груп-
пе. Энди игнорировал их, убеждая себя, что глупо тревожить Вики только
потому, что разговор с Квинси нагнал на него безумного страху.
Люди в светло-сером фургоне. Мужчина с рыжими волосами, которого
однажды вечером он видел за рулем "матадора", а потом, другим вечером,
две недели спустя, за рулем "плимута", и опять через десять дней - на
заднем сиденье серого фургона. В дом приходило чересчур много коммиво-
яжеров. Иногда вечерами, вернувшись домой с работы или вместе с Чарли
с последней диснеевской картины, он чувствовал, что у них кто-то побы-
вал, что вещи чуть-чуть сдвинуты с места. Чувство, что за тобой сле-
дят.
Его глупейшая ошибка: он не мог поверить, что все это пойдет дальше
слежки. И сейчас он не был уверен, что они тогда запаниковали. Они
могли заранее замышлять похищение: схватить его и Чарли, убить сравни-
тельно бесполезную им Вики: и вправду, кому нужен слабосильный экстра-
сенс, чей самый крупный трюк - не сходя с места, закрыть дверь холо-
дильника?
Тем не менее вся эта возня отдавала неосторожностью и спешкой, и он
поневоле думал, что внезапное исчезновение Чарли ускорило события. Ис-
чезни Энди, они, может быть, выжидали бы. Но исчезла Чарли, а именно
она интересовала их по-настоящему. Теперь Энди в этом не сомневался.
Он поднялся, потянулся, прислушиваясь, как хрустят спинные позвон-
ки. Пора спать, пора перестать тревожить эти старые болезненные воспо-
минания. Он не должен всю оставшуюся жизнь винить себя в смерти Вики.
Да и остаток жизни, может, не так уж долог. Энди Макги не забыл выст-
рела на крыльце Ирва Мэндерса. Они хотели избавиться от него. Им нужна
только Чарли.
Он лег в кровать и довольно быстро заснул. Спал беспокойно. Снова и
снова видел, как огненный язык пробежал через вытоптанный дворик, как
он раздвоился и охватил колдовским кольцом чурбан для колки дров, ви-
дел, как цыплята вспыхивали, словно зажигательные бомбочки. Во сне он
чувствовал, как вокруг него все разрастается и разрастается капсула с
жаром. Она сказала, что больше не будет ничего поджигать. Может быть,
так оно и лучше.
За окном холодная октябрьская луна освещала Ташморское озеро, Брэд-
форд в штате Нью-Гэмпшир и там, за озером, остальную часть Новой Анг-
лии. Южнее она же освещала Лонгмонт, штат Вирджиния.
* * *
Порой у Энди Макги бывали необыкновенно яркие предчувствия. Со вре-
мени эксперимента в Джейсон Гирни Холле. Были они неким проявлением
способности предвидения или не были, он не знал, но приучился доверять
им, когда они появлялись.
В тот августовский день 1980 года около полудня у него появилось
плохое предчувствие.
Был час ленча в Бакей рум - факультетской комнате отдыха на верхнем
этаже студенческого клуба. Он мог бы даже точно указать минуту: вместе
с Ивом О'Брайаном, Биллом Уоллэсом с Доном Грабовски он ел цыпленка с
рисом под соусом. Все они были его друзья с факультета английского
языка и литературы. Как всегда, кто-то рассказал смешную историю, на
этот раз польскую, специально для Дона, который коллекционировал поль-
ские шутки. Все смеялись, и вдруг тоненький, очень тихий голосок заго-
ворил в голове Энди.
(ДОМА ЧТО-ТО НЕ В ПОРЯДКЕ)
И все. Но этого было достаточно. Предчувствие назревало почти так
же, как головные боли после чересчур сильного посыла. Только это шло
не от головы; казалось, все его эмоции, словно пряжа, медленно стяги-
ваются в клубок и какого-то рассерженного кота выпускают играть в ни-
тях его нервной системы, запутывать их.
Ему стало плохо. Цыпленок в соусе потерял прежнюю привлекатель-
ность. Живот свело, сердце быстро застучало, как от сильного испуга.
Затем внезапно стали пульсировать пальцы правой руки, словно он прище-
мил их дверью. Он быстро встал. Холодный пот на лбу.
- Знаете, мне что-то нездоровится, - сказал он. - Билл, можешь про-
вести мое занятие в час?
- С подающими надежды поэтами? Конечно. Нет проблем. Что с тобой?
- Не знаю. Может, съел что-то.
- Выглядишь бледновато, - сказал Дон Грабовски. - Загляни в мед-
пункт, Энди.
- Да, да, - сказал Энди.
Он ушел, вовсе не собираясь идти в медпункт. Было четверть первого,
университетский городок в полудреме плыл через последнюю неделю летне-
го семестра к экзаменационной сессии. Уходя, он поднял руку, прощаясь
с Ивом, Биллом и Доном. С того дня он никого из них больше не видел.
Остановился на нижнем этаже клуба, вошел в телефонную будку, позво-
нил домой. Никто не отвечал. Совсем не обязательно должны ответить:
Чарли у Дугэнов, Вики, возможно, в магазине, в парикмахерской, у Тэмми
Апмор или даже, может быть, обедает с Эйлин Бэкон. Тем не менее его
нервы натянулись еще сильнее. Казалось, они стонали.
Он вышел из здания клуба и почти побежал к автомашине на стоянке у
Принс Холла. Поехал через город в Лейклэнд. Вел машину неуверенно,
дергаясь. Проскакивал на красный свет, ехал вплотную к впереди идущим
машинам и чуть было не сбил хиппи на, "Олимпии". Хиппи покрутил паль-
цем у виска. Энди не обратил внимания. Бешено колотилось сердце, слов-
но он принял хорошую дозу наркотика.
Они жили на Конифер-плейс. В Лейклэнде большинство улиц, как во
многих пригородных районах, построенных в пятидесятые годы, носило
названия деревьев или кустарников. В знойный августовский полдень ули-
ца казалась странно пустынной. Это лишь усиливало предчувствие катаст-
рофы. Машин у обочин было немного, и улица казалась шире. Даже немно-
гие игравшие тут и там детишки не могли развеять это ощущение безлюд-
ности - большинство ребят либо обедали дома, либо играли на детских
площадках. С сумкой на колесиках прошла миссис Флинн с Лореллэйн; ее
живот, обтянутый эластичными брюками цвета авокадо, был крупным и ту-
гим, как большой мяч. Вдоль всей улицы лениво вращались поливальные
установки, разбрызгивая воду на лужайки и рождая радужные переливы в
воздухе.
Энди въехал правыми колесами на тротуар и так резко нажал на тормо-
за, что моментально сработал автоматический запор на ремне безопаснос-
ти; а нос машины клюнул вниз. Он выключил мотор, оставив рукоятку ко-
робки передач во включенном положении, чего никогда не делал, и дви-
нулся по потрескавшейся бетонной дорожке, которую всегда хотел подпра-
вить, но как-то руки не доходили. Каблуки бессмысленно клацали. Он за-
метил, что жалюзи в большом окне гостиной ("панорамное окно на всю
стену", сказал агент по продаже недвижимости, продавший им дом, "тут
вы имеете панорамное окно на всю стену") опущены, отчего дом казался
безлюдным и таинственным, ему это не понравилось. Разве обычно она
опускала жалюзи? Может быть, от жары? Он не знал. Он понял, что много-
го не знал о том, что она делает в его отсутствие.
Он взялся за шарик дверной ручки, но тот не повернулся, просколь-
знув по пальцам. Неужели она заперла дверь после его ухода? Не вери-
лось. Не похоже на Вики. Его беспокойство - нет, теперь это был уже
страх - увеличилось. И все же в какой-то момент (впоследствии он даже
себе не признавался), в какой-то краткий миг у него не было ничего,
кроме желания уйти от этой запертой двери. Просто смыться. Не думая о
Вики, Чарли или слабых оправданиях, которые появились бы потом. Просто
бежать.
Вместе этого он пошарил в карманах, ища ключи. Нервничая, он уронил
их и наклонился подобрать - ключи от машины, ключ от восточного крыла
Принс Холла, потемневший ключ, открывавший цепь, которую он протягивал
через дорогу к дому Грэнтера, уезжая в конце лета. Ключи имеют тенден-
цию странным образом накапливаться.
Найдя в связке ключ от дома, он отпер дверь. Вошел и закрыл ее за
собой. В гостиной стоял какой-то болезненный, желтый полумрак. Было
жарко. И очень тихо. О, боже, как тихо.
- Вики?
Никакого ответа. Значит, ее здесь не было. Надела свои туфли"шле-
панцы", как она их называла, и ушла за покупками или в гости. Однако
она не сделала ни того, ни другого. Он в этом не сомневался. А его ру-
ка, его правая рука... Почему так пульсируют пальцы?
- Вики?
Он прошел на кухню. Там стоял столик с пластмассовым верхом и три
стула. Обычно они с Вики и Чарли завтракали на кухне. Один стул лежал
на боку, как мертвая собака. Солонка опрокинута, соль рассыпана по по-
верхности стола. Не сознавая, что делает, Энди ухватил щепотку большим
и указательным пальцами левой руки, бросил через левое плечо, бормоча
под нос, как это делали когда-то отец и дед: "Соль, соль, беда и боль,
ступай прочь, голову не морочь".
На электроплите стояла кастрюля с супом. Она была холодная. Пустая
банка из-под супа стояла на стойке. Обед для нее одной. Но где же она?
- Вики! - крикнул он с лестницы. Внизу темно. Там бельевая и комна-
та отдыха - они занимали весь подвал дома.
Никакого ответа.
Он снова оглядел кухню. Чисто, убрано. Два рисунка Чарли, сделанные
в Воскресной библейской школе, куда она ходила в июле, держатся на хо-
лодильнике маленькими магнитными присосками и виде овощей. Счета за
электричество и телефон, насажанные на спицу с написанным через ее
подставку девизом: "ЭТИ ОПЛАЧИВАЙ ПОСЛЕДНИМИ". Все было на своем мес-
те, и для всего было свое место.
За исключением перевернутого стула. За исключением просыпанной со-
ли.
Во рту у него совсем пересохло. Энди поднялся наверх, осмотрел ком-
нату Чарли, их комнату, гостевую. Ничего. Он прошел назад через кухню,
зажег свет на лестнице и спустился вниз. Стиральная машина "Мэйтэг"
стояла с открытой дверцей. Сушилка установилась на него стеклянным
глазом иллюминатора. Между стиральной машиной и сушилкой на стене ви-
сел кусок ткани, купленный Вики; на нем написано: "Любонька, мы высти-
раны и выжаты". Он вошел в комнату отдыха, стал нащупывать выключа-
тель, перебирая пальцами по стене в какой-то глупой уверенности, что в
любой момент незнакомые холодные пальцы накроют его руки и помогут
найти выключатель. Наконец он нащупал пластину выключателя - на потол-
ке засветились флюоресцентные трубки.
Это была хорошая комната. Он провел в ней немало времени, что-ни-
будь мастеря и про себя улыбаясь: в итоге он стал как раз тем, чем,
будучи студентом, обещал никогда не становиться. Они втроем проводили
тут немало времени. В стену был встроен телевизор, стоял стол для
пинг-понга, большая доска для игры в триктрак. У стены - прислоненные
доски для других игр; на низком столике, который Вики смастерила из
амбарных досок, лежало несколько фолиантов, целую стену занимали книги
в мягких обложках, на других стенах в рамках висело несколько квадра-
тиков, связанных Вики из овечьей шерсти; она шутя говорила, что у нее
прекрасно получаются отдельные квадраты, но не хватает усидчивости
связать целиком это чертово одеяло. На детской книжной полке стояли
книжки Чарли, тщательно подобранные в алфавитном порядке, этому научил
ее Энди однажды в скучный снежный вечер две зимы назад, и это до сих
пор ее восхищало. Хорошая комната. Пустая комната.
Он пытался расслабиться. Предвидение, предчувствие или как там хо-
тите называйте его оказалось неверным. Просто она ушла. Он выключил
свет и вернулся в комнату для стирки белья.
Стиральная машина, купленная у соседа при распродаже за шестьдесят
долларов, стояла с открытым люком. Он бессознательно закрыл ее, точно
так же, как бросил через плечо щепотку проспанной соли. На стеклянном
окошке стиральной машины была кровь. Немного. Три или четыре капельки.
Но это была кровь.
Энди стоял, уставившись на нее. Здесь было холодно, слишком холод-
но, как в морге. Он взглянул на пол. И на полу была кровь. Она даже не
высохла. Из его горла вырвался еле слышный звук, стонущий шепот.
Он стал осматривать комнату для стирки, которая была простонапросто
небольшим альковом с белыми оштукатуренными стенами. Открыл корзинку
для белья. Пусто, если не считать одного носка. Заглянул в ящик под
мойкой. Ничего, кроме моющих средств. Посмотрел под лестницей. Ничего,
кроме паутины и пластмассовой ноги от одной из старых кукол Чарли -
эта оторванная конечность терпеливо валялась тут бог знает сколько
времени, в ожидании пока ее найдут.
Он открыл дверь чуланчика между стиральной машиной и сушилкой, от-
туда, грохоча, вывалилась гладильная доска, за которой лежала Вики
Томлинсон, со связанными ногами, так что коленки оказались чуть ниже
подбородка, с открытыми глазами, остекленевшими и мертвыми, с засуну-
той в рот тряпкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
Зная о таких громадных проколах в работе Конторы, нетрудно было по-
нять, как агенты, следившие за семьей Макти, ухитрились принять двухд-
невное пребывание ребенка у подружки за бегство. Как сказал бы Квинси
(а может, он это и говорил), если бы более чем тысяче самых умелых
агентов Конторы пришлось идти работать в частный сектор, они перешли
бы на пособия по безработице до истечения испытательного срока.
Глупейшие ошибки совершили обе стороны, размышлял Энди. По прошест-
вии времени горечь при этой мысли несколько уменьшилась, но в свое
время она была настолько остра, что кровь бросалась в голову. Он был
напуган намеками Квинси по телефону в тот день, когда Чарли споткну-
лась и упала с лестницы, но напуган, очевидно, недостаточно, иначе они
бы действительно скрылись.
Он понял слишком поздно, что человеческий мозг легко поддается гип-
нозу, если жизнь человека или его семьи выходит из колеи, и попадает в
страну лихорадочной фантазии, похожей на шестидесятиминутные сериалы
по телевидению или двухчасовые сеансы в местном кинотеатре.
Тогда, после разговора с Квинси, его стало иногда охватывать стран-
ное ощущение, словно его обкладывают со всех сторон. Подслушивают те-
лефон? Какие-то люди следят за ним? Возможность того, что семью забе-
рут и запрут в подвалах какого-то государственного комплекса? При этом
Энди почему-то хотелось глупо улыбаться и просто наблюдать, как все
это назревает, вести себя интеллигентно и разумно, не обращая внимания
на собственное подсознание...
Над Ташморским озером что-то внезапно зашумело, взлетела и устреми-
лась на запад в ночь стая уток. Светил месяц, бросая мутный серебрис-
тый свет на их крылья. Энди зажег новую сигарету. Он курил слишком
много, вскоре он окажется без курева: осталось четыре или пять сига-
рет.
Да, он подозревал, что телефон прослушивался. Странный двойной щел-
чок после того, как снимешь трубку и скажешь "алло". Один или два ра-
за, когда он разговаривал со студентом, просившем о встрече, или с
коллегой, связь таинственно прерывалась. Он подозревал, что в доме мо-
гут быть установлены "жучки", но никогда не искал их (а разве он мог
найти?). Несколько раз подозревал - нет, не сомневался, - за ними сле-
дят.
Они жили в районе Гаррисона под названием Лейклэнд, а Лейклэнд яв-
лял собой типичный пригород. Вечером, подвыпив, можно часами кружить
вокруг шести или восьми кварталов, отыскивая свой дом. Соседи работали
на заводе счетных машин компании ИБМ за городом, на предприятии "По-
лупроводники Огайо" в самом городе или преподавали в колледже. Если
провести по линейке две линии через таблицу доходов средних семей:
нижнюю - вдоль восемнадцати с половиной тысяч и верхнюю, - где-то у
тридцати, то почти все обитавшие в Лейклэнде попадут в графу между ни-
ми.
Людей постепенно узнаешь. Киваешь на улице миссис Бэкон, после
смерти мужа заключившей новый брак с водкой (по ней и видно: медовый
месяц в таком браке наглядно отразился на ее лице и фигуре). Приветс-
твенно машешь двум девицам с белым "ягуаром", которые снимают дом на
углу Джасминстрит и Лейклэнд-авеню, - подумав: интересно, как может
выглядеть ночка в их обществе. Рассуждаешь о бейсболе с мистером Хэм-
мондом на Лорел-лзйн, он, разговаривая, не перестает подрезать живую
изгородь. Мистер Хэммонд - клерк из фирмы ИБМ, родился в Атланте и был
ярым болельщиком команды "Атлантские молодцы". Он терпеть не мог
"Большой красной машины" из Цинциннати, что совсем не сближало его с
соседями. На это, Хэммонд плевал. Он просто ждал, когда ИБМ вручит ему
документы на получение пенсии.
Не в мистере Хэммонде дело. Не в миссис Бэкон и не в двух спелых
ягодках из белого "ягуара" с тусклой красной грунтовкой вокруг фар.
Дело в том, что в мозгу по прошествии времена подсознательно формиру-
ется стереотип: "группа принадлежащих к Лейклэнду".
Однако в месяцы, предшествовавшие убийству Вики и похищению Чарли
из дома Дугэнов, вокруг толклись люди, не принадлежавшие к этой груп-
пе. Энди игнорировал их, убеждая себя, что глупо тревожить Вики только
потому, что разговор с Квинси нагнал на него безумного страху.
Люди в светло-сером фургоне. Мужчина с рыжими волосами, которого
однажды вечером он видел за рулем "матадора", а потом, другим вечером,
две недели спустя, за рулем "плимута", и опять через десять дней - на
заднем сиденье серого фургона. В дом приходило чересчур много коммиво-
яжеров. Иногда вечерами, вернувшись домой с работы или вместе с Чарли
с последней диснеевской картины, он чувствовал, что у них кто-то побы-
вал, что вещи чуть-чуть сдвинуты с места. Чувство, что за тобой сле-
дят.
Его глупейшая ошибка: он не мог поверить, что все это пойдет дальше
слежки. И сейчас он не был уверен, что они тогда запаниковали. Они
могли заранее замышлять похищение: схватить его и Чарли, убить сравни-
тельно бесполезную им Вики: и вправду, кому нужен слабосильный экстра-
сенс, чей самый крупный трюк - не сходя с места, закрыть дверь холо-
дильника?
Тем не менее вся эта возня отдавала неосторожностью и спешкой, и он
поневоле думал, что внезапное исчезновение Чарли ускорило события. Ис-
чезни Энди, они, может быть, выжидали бы. Но исчезла Чарли, а именно
она интересовала их по-настоящему. Теперь Энди в этом не сомневался.
Он поднялся, потянулся, прислушиваясь, как хрустят спинные позвон-
ки. Пора спать, пора перестать тревожить эти старые болезненные воспо-
минания. Он не должен всю оставшуюся жизнь винить себя в смерти Вики.
Да и остаток жизни, может, не так уж долог. Энди Макги не забыл выст-
рела на крыльце Ирва Мэндерса. Они хотели избавиться от него. Им нужна
только Чарли.
Он лег в кровать и довольно быстро заснул. Спал беспокойно. Снова и
снова видел, как огненный язык пробежал через вытоптанный дворик, как
он раздвоился и охватил колдовским кольцом чурбан для колки дров, ви-
дел, как цыплята вспыхивали, словно зажигательные бомбочки. Во сне он
чувствовал, как вокруг него все разрастается и разрастается капсула с
жаром. Она сказала, что больше не будет ничего поджигать. Может быть,
так оно и лучше.
За окном холодная октябрьская луна освещала Ташморское озеро, Брэд-
форд в штате Нью-Гэмпшир и там, за озером, остальную часть Новой Анг-
лии. Южнее она же освещала Лонгмонт, штат Вирджиния.
* * *
Порой у Энди Макги бывали необыкновенно яркие предчувствия. Со вре-
мени эксперимента в Джейсон Гирни Холле. Были они неким проявлением
способности предвидения или не были, он не знал, но приучился доверять
им, когда они появлялись.
В тот августовский день 1980 года около полудня у него появилось
плохое предчувствие.
Был час ленча в Бакей рум - факультетской комнате отдыха на верхнем
этаже студенческого клуба. Он мог бы даже точно указать минуту: вместе
с Ивом О'Брайаном, Биллом Уоллэсом с Доном Грабовски он ел цыпленка с
рисом под соусом. Все они были его друзья с факультета английского
языка и литературы. Как всегда, кто-то рассказал смешную историю, на
этот раз польскую, специально для Дона, который коллекционировал поль-
ские шутки. Все смеялись, и вдруг тоненький, очень тихий голосок заго-
ворил в голове Энди.
(ДОМА ЧТО-ТО НЕ В ПОРЯДКЕ)
И все. Но этого было достаточно. Предчувствие назревало почти так
же, как головные боли после чересчур сильного посыла. Только это шло
не от головы; казалось, все его эмоции, словно пряжа, медленно стяги-
ваются в клубок и какого-то рассерженного кота выпускают играть в ни-
тях его нервной системы, запутывать их.
Ему стало плохо. Цыпленок в соусе потерял прежнюю привлекатель-
ность. Живот свело, сердце быстро застучало, как от сильного испуга.
Затем внезапно стали пульсировать пальцы правой руки, словно он прище-
мил их дверью. Он быстро встал. Холодный пот на лбу.
- Знаете, мне что-то нездоровится, - сказал он. - Билл, можешь про-
вести мое занятие в час?
- С подающими надежды поэтами? Конечно. Нет проблем. Что с тобой?
- Не знаю. Может, съел что-то.
- Выглядишь бледновато, - сказал Дон Грабовски. - Загляни в мед-
пункт, Энди.
- Да, да, - сказал Энди.
Он ушел, вовсе не собираясь идти в медпункт. Было четверть первого,
университетский городок в полудреме плыл через последнюю неделю летне-
го семестра к экзаменационной сессии. Уходя, он поднял руку, прощаясь
с Ивом, Биллом и Доном. С того дня он никого из них больше не видел.
Остановился на нижнем этаже клуба, вошел в телефонную будку, позво-
нил домой. Никто не отвечал. Совсем не обязательно должны ответить:
Чарли у Дугэнов, Вики, возможно, в магазине, в парикмахерской, у Тэмми
Апмор или даже, может быть, обедает с Эйлин Бэкон. Тем не менее его
нервы натянулись еще сильнее. Казалось, они стонали.
Он вышел из здания клуба и почти побежал к автомашине на стоянке у
Принс Холла. Поехал через город в Лейклэнд. Вел машину неуверенно,
дергаясь. Проскакивал на красный свет, ехал вплотную к впереди идущим
машинам и чуть было не сбил хиппи на, "Олимпии". Хиппи покрутил паль-
цем у виска. Энди не обратил внимания. Бешено колотилось сердце, слов-
но он принял хорошую дозу наркотика.
Они жили на Конифер-плейс. В Лейклэнде большинство улиц, как во
многих пригородных районах, построенных в пятидесятые годы, носило
названия деревьев или кустарников. В знойный августовский полдень ули-
ца казалась странно пустынной. Это лишь усиливало предчувствие катаст-
рофы. Машин у обочин было немного, и улица казалась шире. Даже немно-
гие игравшие тут и там детишки не могли развеять это ощущение безлюд-
ности - большинство ребят либо обедали дома, либо играли на детских
площадках. С сумкой на колесиках прошла миссис Флинн с Лореллэйн; ее
живот, обтянутый эластичными брюками цвета авокадо, был крупным и ту-
гим, как большой мяч. Вдоль всей улицы лениво вращались поливальные
установки, разбрызгивая воду на лужайки и рождая радужные переливы в
воздухе.
Энди въехал правыми колесами на тротуар и так резко нажал на тормо-
за, что моментально сработал автоматический запор на ремне безопаснос-
ти; а нос машины клюнул вниз. Он выключил мотор, оставив рукоятку ко-
робки передач во включенном положении, чего никогда не делал, и дви-
нулся по потрескавшейся бетонной дорожке, которую всегда хотел подпра-
вить, но как-то руки не доходили. Каблуки бессмысленно клацали. Он за-
метил, что жалюзи в большом окне гостиной ("панорамное окно на всю
стену", сказал агент по продаже недвижимости, продавший им дом, "тут
вы имеете панорамное окно на всю стену") опущены, отчего дом казался
безлюдным и таинственным, ему это не понравилось. Разве обычно она
опускала жалюзи? Может быть, от жары? Он не знал. Он понял, что много-
го не знал о том, что она делает в его отсутствие.
Он взялся за шарик дверной ручки, но тот не повернулся, просколь-
знув по пальцам. Неужели она заперла дверь после его ухода? Не вери-
лось. Не похоже на Вики. Его беспокойство - нет, теперь это был уже
страх - увеличилось. И все же в какой-то момент (впоследствии он даже
себе не признавался), в какой-то краткий миг у него не было ничего,
кроме желания уйти от этой запертой двери. Просто смыться. Не думая о
Вики, Чарли или слабых оправданиях, которые появились бы потом. Просто
бежать.
Вместе этого он пошарил в карманах, ища ключи. Нервничая, он уронил
их и наклонился подобрать - ключи от машины, ключ от восточного крыла
Принс Холла, потемневший ключ, открывавший цепь, которую он протягивал
через дорогу к дому Грэнтера, уезжая в конце лета. Ключи имеют тенден-
цию странным образом накапливаться.
Найдя в связке ключ от дома, он отпер дверь. Вошел и закрыл ее за
собой. В гостиной стоял какой-то болезненный, желтый полумрак. Было
жарко. И очень тихо. О, боже, как тихо.
- Вики?
Никакого ответа. Значит, ее здесь не было. Надела свои туфли"шле-
панцы", как она их называла, и ушла за покупками или в гости. Однако
она не сделала ни того, ни другого. Он в этом не сомневался. А его ру-
ка, его правая рука... Почему так пульсируют пальцы?
- Вики?
Он прошел на кухню. Там стоял столик с пластмассовым верхом и три
стула. Обычно они с Вики и Чарли завтракали на кухне. Один стул лежал
на боку, как мертвая собака. Солонка опрокинута, соль рассыпана по по-
верхности стола. Не сознавая, что делает, Энди ухватил щепотку большим
и указательным пальцами левой руки, бросил через левое плечо, бормоча
под нос, как это делали когда-то отец и дед: "Соль, соль, беда и боль,
ступай прочь, голову не морочь".
На электроплите стояла кастрюля с супом. Она была холодная. Пустая
банка из-под супа стояла на стойке. Обед для нее одной. Но где же она?
- Вики! - крикнул он с лестницы. Внизу темно. Там бельевая и комна-
та отдыха - они занимали весь подвал дома.
Никакого ответа.
Он снова оглядел кухню. Чисто, убрано. Два рисунка Чарли, сделанные
в Воскресной библейской школе, куда она ходила в июле, держатся на хо-
лодильнике маленькими магнитными присосками и виде овощей. Счета за
электричество и телефон, насажанные на спицу с написанным через ее
подставку девизом: "ЭТИ ОПЛАЧИВАЙ ПОСЛЕДНИМИ". Все было на своем мес-
те, и для всего было свое место.
За исключением перевернутого стула. За исключением просыпанной со-
ли.
Во рту у него совсем пересохло. Энди поднялся наверх, осмотрел ком-
нату Чарли, их комнату, гостевую. Ничего. Он прошел назад через кухню,
зажег свет на лестнице и спустился вниз. Стиральная машина "Мэйтэг"
стояла с открытой дверцей. Сушилка установилась на него стеклянным
глазом иллюминатора. Между стиральной машиной и сушилкой на стене ви-
сел кусок ткани, купленный Вики; на нем написано: "Любонька, мы высти-
раны и выжаты". Он вошел в комнату отдыха, стал нащупывать выключа-
тель, перебирая пальцами по стене в какой-то глупой уверенности, что в
любой момент незнакомые холодные пальцы накроют его руки и помогут
найти выключатель. Наконец он нащупал пластину выключателя - на потол-
ке засветились флюоресцентные трубки.
Это была хорошая комната. Он провел в ней немало времени, что-ни-
будь мастеря и про себя улыбаясь: в итоге он стал как раз тем, чем,
будучи студентом, обещал никогда не становиться. Они втроем проводили
тут немало времени. В стену был встроен телевизор, стоял стол для
пинг-понга, большая доска для игры в триктрак. У стены - прислоненные
доски для других игр; на низком столике, который Вики смастерила из
амбарных досок, лежало несколько фолиантов, целую стену занимали книги
в мягких обложках, на других стенах в рамках висело несколько квадра-
тиков, связанных Вики из овечьей шерсти; она шутя говорила, что у нее
прекрасно получаются отдельные квадраты, но не хватает усидчивости
связать целиком это чертово одеяло. На детской книжной полке стояли
книжки Чарли, тщательно подобранные в алфавитном порядке, этому научил
ее Энди однажды в скучный снежный вечер две зимы назад, и это до сих
пор ее восхищало. Хорошая комната. Пустая комната.
Он пытался расслабиться. Предвидение, предчувствие или как там хо-
тите называйте его оказалось неверным. Просто она ушла. Он выключил
свет и вернулся в комнату для стирки белья.
Стиральная машина, купленная у соседа при распродаже за шестьдесят
долларов, стояла с открытым люком. Он бессознательно закрыл ее, точно
так же, как бросил через плечо щепотку проспанной соли. На стеклянном
окошке стиральной машины была кровь. Немного. Три или четыре капельки.
Но это была кровь.
Энди стоял, уставившись на нее. Здесь было холодно, слишком холод-
но, как в морге. Он взглянул на пол. И на полу была кровь. Она даже не
высохла. Из его горла вырвался еле слышный звук, стонущий шепот.
Он стал осматривать комнату для стирки, которая была простонапросто
небольшим альковом с белыми оштукатуренными стенами. Открыл корзинку
для белья. Пусто, если не считать одного носка. Заглянул в ящик под
мойкой. Ничего, кроме моющих средств. Посмотрел под лестницей. Ничего,
кроме паутины и пластмассовой ноги от одной из старых кукол Чарли -
эта оторванная конечность терпеливо валялась тут бог знает сколько
времени, в ожидании пока ее найдут.
Он открыл дверь чуланчика между стиральной машиной и сушилкой, от-
туда, грохоча, вывалилась гладильная доска, за которой лежала Вики
Томлинсон, со связанными ногами, так что коленки оказались чуть ниже
подбородка, с открытыми глазами, остекленевшими и мертвыми, с засуну-
той в рот тряпкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41