Аэропорт или магистраль? Луковичка или репка?
"Стоунсы" кончили петь. Вступили "Братья Дуби", желавшие знать, где
бы ты была сейчас без любви. Энди не знал. Солнце палило немилосердно.
Разметочные линии на стоянке "Шейкиз" были проложены недавно. Они ка-
зались очень белыми и жесткими на черном фоне покрытия. Стоянка более
чем на три четверти была заполнена. Время ленча. Сыта ли Чарли? Покор-
мят ли они ее? Быть может...
(БЫТЬ МОЖЕТ, ОНИ ОСТАНОВЯТСЯ ПО НЕОБХОДИМОСТИ, ЗНАЕТЕ, В ВДНОЙ ИЗ
ЭТИХ СТАНЦИЙ ВДОЛЬ АВТОСТРАДЫ - ВЕДЬ ОНИ НЕ МОГУТ ЕХАТЬ)
Куда? Не могут ехать куда?
(НЕ МОГУТ ЕХАТЬ ДО ВИРДЖИНИИ, НЕ ОСТАНОВИВШИСЬ ПЕРЕДОХНУТЬ, ТЕК
ВЕДЬ? Я ИМЕЮ В ВИДУ, ЧТО МАЛЕНЬКОЙ ДЕВОЧКЕ НУЖНО ОСТАНОВИТЬСЯ И СДЕ-
ЛАТЬ СВОИ ДЕЛИШКИ, ВЕРНО?)
Он выпрямился, ощущая огромное, но какое-то тупое чувство удовлет-
ворения. Вот оно и пришло, вот так, просто. Значит, не аэропорт - его
первая догадка, если он вообще догадывался, не аэропорт - автострада.
Он не был уверен абсолютно, что его предчувствие правильно, но он до-
верял ему. К тому же это лучше, чем не иметь никакой цели.
Он проехал на "универсале" по свежепокрашенной стрелке, указывающей
выезд, и повернул направо снова на Карлайл. Через десять минут он
мчался по автостраде в восточном направлении, сунув билет за проезд в
потрепанный, испещренный пометками том "Потерянного рая" на соседнем
сиденье. А спустя еще десять минут Гаррисон, штат Огайо, остался поза-
ди. Путь лежал на восток. Через четырнадцать месяцев он приведет его в
Ташмор, штат Вирджиния.
Спокойствие не оставляло его. Он включил радио погромче, Так лучше.
Песня шла за песней, но он узнавал лишь старые, Потому что перестал
слушать поп-музыку три или четыре года назад. Без особой причины,
просто так получилось. Они все-таки оторвались, но царившая в нем спо-
койная рассудительность Подсказывала своей холодной логикой: оторва-
лись не так уже далеко. Его ждут неприятности, если он будет выжимать
по полосе для объезда семьдесят миль в час.
Он сбросил скорость до чуть больше шестидесяти, рассчитывая, что
люди, захватившие Чарли, не захотят нарушать ограничение скорости в
пятьдесят пять миль. Они могут сунуть свои удостоверения любому поли-
цейскому, который остановит их за превышение скорости, это правда, но
в то же время им придется трудновато, объясняя присутствие в машине
зареванной шестилетней девочки. Это может их задержать и уж, конечно,
вызовет неудовольствие со стороны тех, кто дергает за ниточки в этом
представлении.
Они могли дать ей какой-то наркотик и спрятать ее, - шептал его ра-
зум. - Тогда, если их остановят за скорость в семьдесят, даже в во-
семьдесят миль, им достаточно показать удостоверения, и они продолжат
путь. Неужели полицейский штата Огайо будет досматривать машину, при-
надлежащую Конторе?
Эти мысли одолевали Энди, пока мимо проплывала восточная часть шта-
та Огайо. Во-первых, они могут побояться дать ей наркотик. Это риско-
ванно, когда речь идет о ребенке, если вы не специалист... к тому же
они совсем не знают, как именно это снадобье может подействовать на
способности, которые они должны исследовать. Во-вторых, полицейский
может все же осмотреть фургон или, по крайней мере, задержать их на
обочине, пока будет проверять подлинность удостоверений. В-третьих,
чего ради им мчаться как угорелым? Они не знают, что за ними кто-то
гонится. Еще нет и часа дня. Предполагалось, что Энди пробудет в кол-
ледже до двух часов. Люди из Конторы не ожидали, что он вернется домой
раньше двух двадцати или около того, и рассчитывали на период спокойс-
твия от двадцати минут до двух часов, прежде чем будет поднята трево-
га. Зачем, в таком случае, спешить? Энди нажал на скорость.
Прошло сорок минут, потом пятьдесят. Казалось, больше. Он немного
вспотел; сквозь искусственный лед спокойствия и шока стало пробиваться
волнение. Действительно ли фургон где-то впереди или он всего лишь
принимает желаемое за действительное? Машины на шоссе все время пе-
рестраивались. Он увидел два серых фургона. Ни один не походил на тот,
круживший по Лейклэнду. Один вел пожилой человек с развевающимися се-
дыми волосами. Другой был полон шпаны, курившей наркотики. Водитель
поймал внимательный взгляд Энди и покачал коротко стриженой головой.
Девица рядом с ним подняла средний палец, нежно поцеловала его и ткну-
ла в сторону Энди. Они отстали.
У него начала болеть голова. Машин было много, солнце палило. Каж-
дая хромированная часть каждой машины пускала ему в глаза солнечные
стрелы. Он проехал знак "ПЛОЩАДКА ОТДЫХА ЧЕРЕЗ ОДНУ МИЛЮ".
Он ехал по полосе для обгона. Затем включил правый указатель и пе-
рестроился в обычный ряд. Снизил скорость до сорока пяти миль, затем
до сорока. Мимо промчался маленький спортивный автомобиль, водитель
раздраженно погудел, обгоняя.
"ПЛОЩАДКА ОТДЫХА" - объявил знак. Это была не станция обслуживания,
а просто заезд с покатой стоянкой, фонтанчиком с водой и туалетами.
Там стояли четыре или пять машин и один серый фургон. Тот самый серый
фургон. Он был почти уверен в этом. Сердце заколотилось. Он заехал,
круто вывернув колеса, так что шины издали низкий воющий звук.
" Он медленно въезжал на площадку по направлению к фургону, погля-
дывая по сторонам и стараясь охватить всю картину разом. За каждым из
двух столиков для пикника сидели семьи. Одна собиралась уезжать, мама-
ша складывала остатки еды в ярко-оранжевый пластиковый мешок, папаша с
двумя детьми подбирали мусор и относили его в урну. За другим столом
молодая пара ела сандвичи и картофельный салат. Между ними в перенос-
ном креслице спал ребенок. На ребенке был комбинезон со множеством
танцующих слонов. В траве между двумя большими, раскидистыми вязами
перекусывали две девицы. Никаких признаков Чарли или двух мужчин, дос-
таточно молодых и крепких, чтобы принадлежать Конторе. Энди выключил
мотор. Теперь он чувствовал, как стук сердца отдается в глазных ябло-
ках. Фургон казался пустым.
Из женского туалета появилась пожилая дама и медленно двинулась к
старому "бискейну" цвета красного бургундского вина. Мужчина примерно
ее же возраста вылез из-за руля, обошел машину со стороны капота, отк-
рыл дверцу к подсадил даму. Затем он вернулся, завел "бискейн" - из
выхлопной трубы вырвался большой клуб маслянистого голубого дыма - и
выехал с" площадки.
Дверь мужского туалета открылась, оттуда вышла Чарли. Справа и сле-
ва от нее шли двое мужчин лет по тридцать, в спортивных куртках, расс-
тегнутых рубашках и темных шерстяных брюках. Судя по лицу, Чарли каза-
лась отрешенной и подавленной. Она посмотрела сначала на одного, затем
на другого мужчину, потом снова на первого. У Энди внутри все дрожали.
На спине у него ранец. Они направились к фургону. Чарли обратилась к
одному из мужчин - тот покачал головой. Она обратилась к другому - он
пожал плечами, сказал что-то своему напарнику через голову Чарли. Дру-
гой кивнул. Они повернули назад и пошли к питьевому фонтанчику.
Сердце Энди стучало, как никогда. Волнение все больше охватывало
его. Он был испуган, здорово испуган. Но гнев в нем нарастал, ярость
накапливалась. Вот те двое, убившие его жену и похитившие дочку. И ес-
ли они не пребывали в мире с господом богом, пусть пеняют на себя.
Двое мужчин шли с Чарли к фонтанчику для питья, спиной к нему. Энди
вылез из машины, зашел за фургон.
Семейство из четырех, закончившее трапезу, подошло к своему новому
"форду", село в него, и машина задом выехала на добегу. Мамаша без
всякого любопытства взглянула на Энди, как смотрят люди друг на друга
в дальних поездках на американских автострадах. Они уехали, продемонс-
трировав мичиганский номерной знак. На площадке для отдыха остались
три машины, серый фургон и "универсал" Энди. Одна из машин принадлежа-
ла типцам. Еще два человека прохаживались неподалеку, а один находился
внутри справочной будки; засунув руки в задние кармййи джинсов, он
рассматривал карту дороги И-80. Энди не имел точного представления,
что ему делать. Чарли кончила пить. Один из сопровождающих наклонился
к фонтанчику и сделал глоток. Затем они двинулись к фургону. Чарли ка-
залась испуганной, очень напуганной. Она недавно Плакала. Энди попы-
тался, не зная зачем, открыть дверь фургона, но бесполезно, она была
заперта. Неожиданно он вышел из-за фургона.
Они среагировали мгновенно. Энди видел, что они узнали его сразу
же, прежде чем на лице Чарли появилась радость, сменившая выражение
отрешенности, испуга и потрясения.
- Папочка! - пронзительно закричала она, заставив молодую пару с
ребеночком оглянуться. Одна из девиц под вязами, поставив руку козырь-
ком, посмотрела, что происходит.
Чарли рванулась было к нему, но один из сопровождавших схватил ее
за плечо и притянул к себе, чуть не сорвав с нее ранец. В одно мгнове-
ние у него в руке оказался револьвер. Он вытащил его откуда-то из-под
спортивной куртки, словно иллюзионнист в дурном трюке. Он приставил
револьвер к виску Чарли.
Другой начал не спеша отходить от Чарли, двигаясь в сторону Энди,
держа руку в кармане куртки, но его манипуляции были менее удачными;
вытащить револьвер не удавалось.
- Отойдите от фургона, если не хотите зла дочери, - сказал тот, что
с револьвером.
- Папочка! - снова крикнула Чарли.
Энди медленно двинулся прочь от фургона. Другой тип, не по возрасту
облысевший, наконец вытащил револьвер. Он направил его на Энди с расс-
тояния менее чем пять футов.
- Искренне советую вам не двигаться, - сказал он негромко. - Этот
кольт-сорокапятка хорошо дырявит.
Молодой парень с женой и ребенком поднялся из-за столика. На нем
были очки без оправы, он казался суровым.
- Что тут происходит? - спросил он назидательным и строгим тоном
преподавателя колледжа.
Спутник Чарли повернулся в его сторону. Дуло револьвера медленно
отодвинулось от нее, так, чтобы молодой человек мог его увидеть.
- Именем закона, - сказал он. - Стойте на месте, все в порядке.
Жена молодого человека схватила мужа за руку и потянула в сторону.
Энди посмотрел на лысеющего агента и сказал низким, приятным голо-
сом:
- Это револьвер жжет вам руку.
Лысый озадаченно взглянул на него. Затем вдруг вскрикнул и уронил
револьвер. Тот ударился об асфальт и выстрелил. Лысый тряс рукой,
приплясывая. На ладони появились белесые пузыри ожогов, вздувавшиеся,
словно хлебное тесто.
Тип, державший Чарли, уставился на своего партнера и на какое-то
мгновение отвел револьвер от ее маленькой головки.
- Вы ослепли, - сказал ему Энди и направил сильный мысленный посыл.
Жуткая боль охватила голову.
Мужчина вдруг закричал, отпустил Чарли и поднял руки к глазам.
- Чарли, - негромко позвал Энди. Дочка подбежала к нему, обхватила
его колени дрожащими руками. Мужчина из будки выскочил посмотреть, что
происходит.
Лысый, тряся обожженной рукой, двинулся к Энди и Чарли. Лицо его
было перекошено.
- Спите, - повелительно сказал Энди и снова направил мысленный по-
сыл. Лысый упал, как срубленный столб, ударившись лбом об асфальт. Мо-
лодая жена строгого мужчины застонала.
Теперь у Энди вовсю болела голова, но отчасти он был рад, что сей-
час лето и ему до сего времени не приходилось прибегать к мысленному
посылу даже для помощи нерадивым студентам, без всяких причин не сдав-
шим экзаменов еще в мае. Энди был полон энергии - однако, полон или
нет, лишь один господь бог ведал, как ему придется рассчитываться за
то, что он творит в этот жаркий летний день.
Ослепший, шатаясь, ходил по газону и кричал, закрыв лицо руками. Он
наткнулся на зеленую урну с надписью: "Выбрасывайте мусор в отведенные
для него места", перевернул ее и упал в кучу бутербродных оберток,
окурков, пустых пивных банок и бутылок из-под содовой.
- Ой, папочка, как я испугалась, - сказала Чарли и заплакала.
- Вот там наша машина, видишь? - услышал Энди свой голос. - Залезай
в нее, я сейчас приду.
- А мамочка там?
- Нет, залезай скорей, Чарли. - Он не мог сейчас этим заниматься.
Ему нужно было что-то делать со свидетелями.
- Это что еще за чертовщина? - спросил, недоумевая, мужчина, вышед-
ший из справочной будки.
- Мои глаза, - прокричал тип, приставлявший пистолет к голове Чар-
ли. - Мои глаза, глаза. Что ты сделал с ними, сукин сын? - Он поднял-
ся. К руке прилипла обертка от бутерброда. Нетвердым шагом он шел к
справочной будке, но мужчина в джинсах опять вбежал в нее.
- Иди, Чарли.
- Папочка, а ты придешь?
- Да, сейчас приду. Давай иди.
Чарли пошла, размахивая белокурыми косичками. Ее ранец по-прежнему
висел криво.
Энди прошел мимо спящего агента Конторы, подумал, не взять ли его
пистолет, но решил - ни к чему. Он приблизился к молодым за столиком
для пикников. "Не выходи за рамки, - говорил он себе. - Спокойно. По-
немножку. Чтобы не вызвать последствия. Главное - не сделать этим лю-
дям вреда".
Молодая женщина резко выхватила своего ребенка из креслица, разбу-
див его. Дитя заревело.
- Не подходите ко мне, сумасшедший! - крикнула она. Энди посмотрел
на мужчину и его жену.
- Все это не имеет большого значения, - проговорил он и направил
мысленный посыл. Снова боль, подобно пауку, пробралась в затылок... и
застряла там. Молодой человек посмотрел с облегчением:
- Ну, слава богу.
Его жена слегка улыбнулась. Посыл не оказал на нее особого влияния:
взыграли ее материнские чувства. - Красивый ребенок, - похвалил малыша
Энди. - Мальчик? Ослепший споткнулся о поребрик, устремился вперед и
ударился головой о косяк двери красного "пинто", принадлежавшего, по
всей вероятности, двум девицам. Он взвыл. С виска заструилась кровь.
- Я ослеп, - выкрикивал он. Легкая улыбка женщины стала лучезарной:
- Да, мальчик, - ответила она, - Майкл.
- Привет, Майкл, - поздоровался с малышом Энди, проведя рукой по
его редким волосенкам.
- Не знаю, чего он плачет, - сказала молодая женщина. - Он только
что спокойно спал. Наверное, голодный.
- Точно, голодный, - сказал ее муж.
- Извините. - Энди направился к справочной будке. Нельзя терять ни
минуты. В этот придорожный бедлам вот-вот мог заглянуть кто-нибудь
еще.
- Что это такое, парень? - спросил мужчина в джинсах. - Грабеж?
- Не-а, ничего особенного не случилось, - ответил Энди и снова нап-
равил мысленный посыл. Голова тяжело загудела, в висках запульсирова-
ло.
- Ой, - сказал парень, - я просто хотел разобраться, как доехать до
Чагрин фоллс. Извините меня. - С этими словами он снова залез в спра-
вочную будку.
Девицы бежали к заграждению, отделявшему площадку от участка како-
го-то фермера. Они смотрели на Энди широко раскрытыми глазами. Ослеп-
ший ходил кругами, неподвижно вытянув перед собой руки. Он изрыгал
проклятья и стонал.
Энди медленно направился к девицам, выставив ладони и показывая,
что в руках у него ничего нет. Заговорил с ними. Одна из девиц о
чем-то спросила его, он ответил. Вскоре обе закивали и облегченно зау-
лыбались. Энди помахал им рукой, они махнули ему в ответ. Затем он
быстро прошел через газон к машине. На лбу выступил холодный пот, в
желудке все переворачивалось. Он молил бога лишь о том, чтобы никто не
заехал сюда, прежде чем они с Чарли не скроются, ибо энергии у него не
осталось. Он полностью обессилел. Сел за руль, включил зажигание.
- Папочка! - Чарли бросилась к нему и уткнулась в грудь. Он на се-
кунду обнял ее и выехал с площадки. Каждый поворот головы вызывал му-
чительную боль. Черная лошадь. Этот образ всегда возникал при головной
боли после посыла. Он выпустил черную лошадь из темного стойла подсоз-
нания, и теперь она снова начнет топтаться в извилинах его мозга. Нуж-
но куда-то заехать и прилечь. Быстро. Он не сможет долго вести машину.
- Черная лошадь, - произнес он заплетающимся языком. Она приближа-
ется. Нет... нет. Не приближается, она уже здесь. Цок... цок... цок...
Да, она уже здесь. Ее ничто не остановит.
- Папочка, смотри! - закричала Чарли.
Ослепший агент ковылял наперерез их машине. Энди затормозил. Слепой
начал барабанить по крышке капота и звать на помощь. Справа от них мо-
лодая мать дала грудь ребеночку. Муж читал книжку в бумажной обложке.
Парень из справочной будки подошел к двум девицам из красного "пинто"
- вероятно, в надежде на какое-нибудь необычное приключение, о котором
он мог бы написать в раздел "Форум" журнала "Пентхауз". Растянувшись
на асфальте, спал лысый.
Другой оперативник продолжал барабанить по капоту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41