Он подумывал о том, не пойти ли к Скитеру и не сделать ли ему строгое предупреждение, но политическое чутье предостерегало его от прямой конфронтации. Наконец, он придумал средство получше.
Как-то холодным утром к нему в офис заглянул атлантский корреспондент «Таймс» Джон Хауэлл и пригласил его на ленч.
– Мне бы хотелось просто поболтать с вами и добыть кое-какой базовый материал для моей статьи в «Санди Мэгэзин», но выйдет она, наверное, только весной, – заявил Хауэлл. – Где в Делано можно чего-нибудь погрызть?
Билли улыбнулся.
– А у вас крепкий желудок?
– Вы имеете в виду какое-нибудь заведение, где жарят мясо на жаровне, или что-нибудь еще в этом роде?
– Да, нет, – сказал Билли, хватаясь за пальто, – думаю, что на ленч мы поедем в гораздо более интересное местечко.
Они уселись в машину и поехали на север от Делано, вглубь графства. Хауэлл задавал вопросы и делал пометки в блокноте. На Билли произвела огромное впечатление степень информированности Хауэлла относительно его политической карьеры. Его поразило, что Хауэлл затронул вопрос родственных отношений между Такером Уоттсом и Джессом Коулом, и он был рад, что готов на него ответить.
– Это одно из тех интересных, но лишенных внутреннего содержания совпадений, – заявил он, – каким могут воспользоваться те, кто захочет усложнить жизнь и мне, и Такеру. Но моя жизнь от этого не стала сложнее. Такер сам мне об этом рассказал, причем абсолютно добровольно. Тот мальчик Уилли, очевидно, приезжал к Уоттсам в Коламбус и даже у них не переночевал. Такер узнал об этом намного позднее, когда Уилли уже не было на свете.
– Значит, вы не возражаете, если я опубликую все это? Билли расплылся в улыбке.
– Какая разница, буду я возражать или нет? Раз вы считаете это интересным, публикуйте. А фотоаппарат у вас с собой есть?
– У меня в портфеле «Минокс». А зачем?
– Ну, быть может, вам захочется сделать парочку снимков заведения, куда мы едем, для странички гурмана в «Таймсе», где рекламируются рестораны и кафе.
Тут Билли свернул с шоссе и поехал по грунтовой дороге. Вскоре они подъехали к охраняемым воротам.
– Мы приехали на ленч в исправительный лагерь графства? – поинтересовался Хауэлл, уставившись на бараки.
Часовой нервно поглядывал на прибывших.
– Слушаю вас, губернатор, чем могу служить? Билли даже не притормозил.
– Обычный визит, – крикнул он и рассмеялся, увидев, как часовой хватается за телефон. – Я люблю время от времени приезжать сюда без предупреждения, – объяснил он Хауэллу. – Этот порядок давным-давно завел еще Хью Холмс.
Билли двинулся прямо в столовую, миновав по пути домик начальника лагеря. Когда они проезжали мимо, тот показался в двери с салфеткой под подбородком. Вид у него был мрачный.
– Похоже, капитан ест отдельно от своих подчиненных, – заметил Билли. Он поставил машину перед зданием столовой и стал подниматься по деревянным ступеням. Следом за ним шел Хауэлл.
Они зашли в зал, где царила удивительная тишина, несмотря на то, что он был полон людей. Единственным звуком был скрежет металлических ложек о пластмассовые тарелки. Билли схватил за руку ближайшего охранника и стал, к его величайшему удивлению, жать ее изо всех сил.
– Эй, как я рад вас видеть!
Билли вел себя так, точно попал на пикник в связи с какой-нибудь презентацией. Он провел Хауэлла к раздаточной и взял поднос. В тот момент начальник лагеря, едва дыша, влетел в дверь.
– Доброе утро, губернатор, моя фамилия Харди. В прошлом месяце я сменил Дженкинса. – Он взял Билли за локоть и попытался провести к выходу. – Я как раз подкреплялся. Почему бы вам не присоединиться ко мне?
– А я вот что вам предложил бы, капитан, – проговорил Билли, насильно всовывая в руки начальника лагеря поднос. – Почему бы всем нам не присоединиться к вашим заключенным? Прямо здесь. Заодно позвольте мне представить вам мистера Джона Хауэлла из «Нью-Йорк таймс». – Ни на секунду не останавливаясь, он провел потрясенного начальника через всю очередь к столу, где еще были свободные места. – Мистер Хауэлл пишет статьи для гурманов, делая сравнительную оценку ресторанов и кафе, а я расхвалил ему питание наших заключенных. Как вам эта еда, капитан?
Начальник лагеря тоскливо взирал на варево из сухих бобов и жировых обрезков. Хауэлл с бешеной скоростью вел съемки «Миноксом».
– Скажите, капитан, сколько отпускается в день на питание?
– Г-м-м, два доллара тридцать центов в день на человека, губернатор.
– Что ж, – проговорил Билли, тыча ложкой в еду, – сегодня парням причитается бифштекс с мозговой косточкой, не так ли? Потому что эта еда, по-моему, тянет в лучшем случае на пятнадцать центов.
– Ну, видите ли, утром нам не подвезли продукты. Но это перебои сугубо временного характера!
В этот момент у одного из сидящих за столом заключенных начался приступ кашля.
– Искренне надеюсь, что это так, капитан. Мне бы страшно не хотелось, чтобы в «Нью-Йорк Таймс» подумали, будто наши заключенные питаются подобным образом три раза в день. Послушайте, не стоит ли мне организовать в порядке одолжения приезд к вам завтра или послезавтра кого-нибудь из управления исправительных работ с тем, чтобы он помог вам в инвентаризации продовольственных запасов и в проверке приходно-расходных книг и закупочных ведомостей? Ведь это наверняка помогло бы наладить дело.
Начальник лагеря был уже весь в поту.
– Видите ли, сэр, я полагаю, что мы в состоянии справиться собственными силами. Я как раз собирался переговорить с шерифом относительно кое-каких улучшений. Я работаю здесь всего лишь месяц, и...
– Ах, да, я полагаю, что вы работаете в тесном взаимодействии с шерифом. И, знаете, я бы нисколько не удивился, если бы вскоре он очутился здесь. А, только помяни черта, и он...
Билли указал на противоположный конец помещения. В это время в дверях показался Скитер Уиллис. Билли встал, чтобы поздороваться. Скитер сделал вид, что не заметил протянутой руки.
– Черт побери, Билли, если вам захочется пошпионить у меня в лагере, лучше бы позвонили мне, и...
– Шериф, вы еще не знакомы с мистером Джоном Хауэллом из «Нью-Йорк Таймс»?
– Что?
– Мистер Хауэлл изъявил желание осмотреть образцовый лагерь, и я решил, что ваш как раз подойдет. Что ж, джентльмены, нам пора. Нет, не вставайте, капитан, – заявил Билли, кладя руку на плечо начальнику лагеря и насильно усаживая его на место. – Заканчивайте ваш обед. А я позабочусь о том, чтобы вам как можно скорее была обеспечена квалифицированная помощь.
Билли и Хауэлл направились к машине, а за ними по пятам семенил Скитер. Шериф отвел Билли в сторону.
– Послушайте-ка, Билли, я от этого не в восторге.
– Отчего же, Скитер, я только хотел сделать вам рекламу. Мне казалось, что вы будете довольны. Дело в том, что мистер Хауэлл обговаривал со мной план обширной публикации о деятельности властей графства. Если хотите, я переадресую его к вам, и вы сможете представить ему свою деятельность в наивыгоднейшем свете.
– Вот что. Билли. Сейчас нет нужды...
– На днях я разговаривал с одним парнем из министерства юстиции, которого интересуют эти же проблемы. Почему бы вам не поговорить и с ним?
Скитер чуть ли не побагровел.
– Черт возьми, Билли, вы...
– Да, вот еще. Если вы хотите, чтобы на вас по-настоящему обратили внимание, я мог бы напрямую переговорить с Бобом Кеннеди. Его сейчас в высшей степени интересует порядок исполнения законов на Юге. – Билли отошел от изрыгающего пламя шерифа и сел в машину к Хауэллу. Опустив стекло, он произнес: – Я был бы очень рад, если бы сумел хоть что-то предпринять в этой связи, Скитер. Только дайте знать. Понятно? – И, подняв стекло, помахал рукой шерифу и уехал из лагеря.
– Хорошие получатся снимки? – спросил он Хауэлла.
– Господи, да я таких смешных сцен еще не видел! А вы заметили, как начальник лагеря пытался запихивать в себя эту кашу-малашу?
– Мне показалось, что она не слишком ему понравилась. Или я не прав?
– Вы часто проделываете подобные вещи?
– Не слишком часто. За этими ребятами нужен глаз да глаз. Через несколько дней я обязательно пришлю сюда кого-нибудь, и некоторое время все будет в порядке, но при первой же возможности...
– Ага. Так что посылать предупреждающий сигнал надо почаще.
– Думаю, Скитер уловил этот сигнал, – высказался Билли, поворачивая машину в сторону Делано.
Глава 13
Такер свернул с Широкой улицы на Главную и влился в поток движения. Медленно проезжая квартал, он заметил своего нового сотрудника Джина Легга, только что принятого на работу после демобилизации из рядов морской пехоты, который прохаживался среди публики, делающей покупки к Рождеству. Такер подумал, что после соответствующей подготовки из него со временем получится хороший работник.
– Я слегка удивлен тем, что вы еще не взяли на работу черного сотрудника, – проговорил Джон Хауэлл, сидя рядом. В процессе подготовки журнальной статьи репортер решил провести с Такером полный рабочий день.
– Этому еще придет время, – ответил Такер. – Мне, однако, был срочно нужен новый работник, причем квалифицированный, и когда подходящий человек предложил свои услуги, я взял его. Если в следующий раз, когда мне будет нужно очередное пополнение, появится обладающий надлежащей квалификацией черный, я возьму именно его. – Такер прекрасно знал, что следующим новым полицейским обязательно будет черный, даже если его придется похитить откуда-нибудь.
– А что вы думаете о движении за гражданские права, о происходящих переменах?
– Думаю, что перемены должны были произойти гораздо раньше. Что касается движения, то я отношусь к нему с симпатией, но не ощущаю себя его частью, пусть даже я буду первым черным полицейским, занимающим должность, ранее принадлежавшую исключительно белым. – Такер знал, что если бы не движение за гражданские права, его кандидатура никогда бы не рассматривалась.
– А что вы будете делать, если по долгу службы вам придется здесь, на месте, вмешаться в возникшую в связи с деятельностью движения ситуацию?
– Я буду выполнять свои обязанности. Надеюсь, что я умею делить происходящие в мире события на имеющие отношение к полицейским проблемам и не имеющие. Если в Делано случится нечто незаконное, я буду действовать так, как того потребует необходимость восстановить порядок.
– А вы не видите для себя более значительной в этом отношении роли и как полицейский, и как черный? Вам не хотелось бы переступить черту, ограничивающую сферу вашего служебного долга, чтобы оказывать непосредственное влияние на события?
– Для полицейского эта черта всегда на деле представляет собой пунктирную линию. «Копу» все время приходится принимать подобные решения. Следует ли ему произвести арест или достаточно ограничиться предупреждением? В какой момент семейная ссора из домашней свары превращается в действие, носящее криминальный характер? Когда мирная демонстрация перерастает в коллективные действия, угрожающие общественному спокойствию? Надеюсь, что у меня имеется навык принимать подобные решения, и надеюсь также, что это умение оценивать характер развития событий не покинет меня и в будущем.
– Как вы полагаете, ваши родственные отношения с Джессом Коулом не создадут вам трудности в Делано? Такер спросил с нескрываемым удивлением:
– Вам об этом рассказал Билли Ли?
– Нет. Я получил эти сведения, ну, скажем, из другого источника. Правда, я и с Билли обсуждал этот вопрос, и его это, похоже, не беспокоит. Ведь речь идет о вашем содействии побегу Уилли.
Такер пожал плечами.
– Мне неизвестно, откуда он совершал побег. Ведь он, безусловно, не имел ни малейшего отношения к гибели отца губернатора. Он просто, насколько мне известно, находился там, где это случилось.
– Но он бежал из места заключения.
– Да, я знаю, что он это сделал, но вы же сами только что сказали, что о моем содействии не может быть и речи. Он просто был моим двоюродным братом, и лишь после его смерти я узнал, что он бежал из места заключения.
– Возвращаюсь к предыдущему вопросу: вы думаете, что это родство не создаст вам затруднений?
– С какой стати? А вы, что, собираетесь этот факт предать гласности?
– А что, подобная публикация может поставить вас в неловкое положение?
– Не знаю. Все это случилось так давно. Поэтому не понимаю, какое это имеет отношение к происходящему в Делано сегодня.
– Думаю, что это просто интересно в историческом плане. Кроме того, у меня создалось впечатление, что определенные политические оппоненты губернатора Ли попытаются найти способ использовать этот факт, чтобы поставить его в затруднительное положение. Думаю, лучше, если этот факт будет упомянут в моей статье, а не станет орудием, пущенным в ход этими людьми в подходящий для них момент.
– Раз вы так считаете, действуйте. Но я просто не понимаю, как этот факт мог бы повредить губернатору.
– У вас в Делано до сих пор живет тетка, жена Джесса Коула.
– Да.
– Вы часто с нею видитесь?
– Она приходит к нам на обед по воскресеньям. Это единственный оставшийся в живых человек из числа моих родственников. Они отлично ладят с моей женой. – Такер почувствовал, что у него на затылке вдруг проступили капельки пота. – У нас тут не так уж много друзей. Мы, так сказать, не принадлежим ни к тем, ни к другим. Моей жене приятно, что есть, с кем поговорить.
– Когда я читал в «Делано Мессенджер» уведомление о вашем назначении, то заметил, что там ни слова не говорилось о вашей тетке. Газеты в маленьких городках, наоборот, очень любят бытовые подробности... ну, сами знаете. Уоттс является племянником... и так далее, и тому подобное.
– Этот материал писал не я. Насколько я могу судить, он базировался на справке-объективке, касавшейся моей военной карьеры. А тетка никак не связана с моим послужным списком. В уведомлении, кстати, не говорилось и того, что я черный, но, как я догадываюсь, в объективке этих сведений тоже не было.
Хауэлл улыбнулся и углубился в записи. Такер боролся с желанием переменить тему, но за него это сделал Хауэлл.
– Расскажите-ка мне про этого парня Санни Баттса, который когда-то был начальником.
– Вы, вероятно, знаете не меньше меня.
– Он, правда, так просто взял и исчез?
– По-видимому, это так. Забрав к тому же казенный мотоцикл.
– Странно.
– Еще бы не странно! – Такер на мгновение задумался. А почему бы и нет? Этого мужика надо чем-то развлечь, а эта тема была Уоттсу больше по душе, чем то, о чем они только что беседовали. – Поехали со мной в участок, и я покажу вам кое-что любопытное, причем имеющее прямое отношение к Баттсу.
Когда они заходили в участок, там регистрировали только что доставленного пьяного чернокожего. Пройдя мимо, Такер указал Хауэллу дорогу в свой кабинет, а сам подошел к шкафу, чтобы найти интересующую его папку. И тут раздался неуверенный голос сзади:
– Уилли?
Такер на мгновение замер, но силой воли заставил себя не оглядываться. И стал быстро просматривать папки.
– Уилли?
Такер нашел нужную папку и прошел с нею в кабинет.
– Ты, что, не узнаешь меня? Такер обратился к Бартлетту:
– Кто это?
– Это, начальник, наш регулярный клиент Уолтер Джонсон.
– Уилли, это я, «С-Негнущейся-Спиной». Ты же знаешь меня, мальчик. – И пьяный неловко свалился на стойку, протягивая руку.
Не веря своим глазам, Такер разглядывал Джонсона. В последний раз он видел «Джонсона-с-Негнущейся-Спиной» во время игры в прятки на путях сортировочной станции, когда они катались в спускаемых с горки вагонах. Сколько им тогда было: тринадцать, четырнадцать? Пьяный в стельку Джонсон вел себя так, точно это было вчера.
– Простите, Джонсон, вы обознались. Идите-ка лучше проспитесь. – Он подошел к ожидаемому у двери Хауэллу, и они вместе прошли в кабинет.
Для Такера это оказалось серьезной психической встряской. Он занял себя тем, что стал готовить кофе и разливать его по чашкам, одновременно болтая о Санни Баттсе. Сохраняя молчание, Хауэлл с интересом взирал на него.
– Санни Баттс, – заявил Такер, перебирая документы в лежащем на столе деле, – был настоящий возмутитель спокойствия. Вместе с одним из своих сотрудников он застрелил в тюрьме черного заключенного, предположительно во время избиения. В городе это вызвало возмущение, но ему даже не было предъявлено обвинение. Затем он избил человека на ярмарке у балаганов, и городской совет в тот самый день, когда большое жюри отказалось выдвинуть против него обвинение, проголосовал за его увольнение: избиение перевесило убийство. Но прежде, чем он узнал о результате каждого из слушаний, он уехал из участка, как наскипидаренный, на полицейском мотоцикле, и больше его не видели ни живым, ни мертвым. – Такер сел и выпил кофе. – Тогда же было выдвинуто предположение, что он, боясь предъявления ему обвинения, ударился в бега. – Такер отпил еще глоток кофе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Как-то холодным утром к нему в офис заглянул атлантский корреспондент «Таймс» Джон Хауэлл и пригласил его на ленч.
– Мне бы хотелось просто поболтать с вами и добыть кое-какой базовый материал для моей статьи в «Санди Мэгэзин», но выйдет она, наверное, только весной, – заявил Хауэлл. – Где в Делано можно чего-нибудь погрызть?
Билли улыбнулся.
– А у вас крепкий желудок?
– Вы имеете в виду какое-нибудь заведение, где жарят мясо на жаровне, или что-нибудь еще в этом роде?
– Да, нет, – сказал Билли, хватаясь за пальто, – думаю, что на ленч мы поедем в гораздо более интересное местечко.
Они уселись в машину и поехали на север от Делано, вглубь графства. Хауэлл задавал вопросы и делал пометки в блокноте. На Билли произвела огромное впечатление степень информированности Хауэлла относительно его политической карьеры. Его поразило, что Хауэлл затронул вопрос родственных отношений между Такером Уоттсом и Джессом Коулом, и он был рад, что готов на него ответить.
– Это одно из тех интересных, но лишенных внутреннего содержания совпадений, – заявил он, – каким могут воспользоваться те, кто захочет усложнить жизнь и мне, и Такеру. Но моя жизнь от этого не стала сложнее. Такер сам мне об этом рассказал, причем абсолютно добровольно. Тот мальчик Уилли, очевидно, приезжал к Уоттсам в Коламбус и даже у них не переночевал. Такер узнал об этом намного позднее, когда Уилли уже не было на свете.
– Значит, вы не возражаете, если я опубликую все это? Билли расплылся в улыбке.
– Какая разница, буду я возражать или нет? Раз вы считаете это интересным, публикуйте. А фотоаппарат у вас с собой есть?
– У меня в портфеле «Минокс». А зачем?
– Ну, быть может, вам захочется сделать парочку снимков заведения, куда мы едем, для странички гурмана в «Таймсе», где рекламируются рестораны и кафе.
Тут Билли свернул с шоссе и поехал по грунтовой дороге. Вскоре они подъехали к охраняемым воротам.
– Мы приехали на ленч в исправительный лагерь графства? – поинтересовался Хауэлл, уставившись на бараки.
Часовой нервно поглядывал на прибывших.
– Слушаю вас, губернатор, чем могу служить? Билли даже не притормозил.
– Обычный визит, – крикнул он и рассмеялся, увидев, как часовой хватается за телефон. – Я люблю время от времени приезжать сюда без предупреждения, – объяснил он Хауэллу. – Этот порядок давным-давно завел еще Хью Холмс.
Билли двинулся прямо в столовую, миновав по пути домик начальника лагеря. Когда они проезжали мимо, тот показался в двери с салфеткой под подбородком. Вид у него был мрачный.
– Похоже, капитан ест отдельно от своих подчиненных, – заметил Билли. Он поставил машину перед зданием столовой и стал подниматься по деревянным ступеням. Следом за ним шел Хауэлл.
Они зашли в зал, где царила удивительная тишина, несмотря на то, что он был полон людей. Единственным звуком был скрежет металлических ложек о пластмассовые тарелки. Билли схватил за руку ближайшего охранника и стал, к его величайшему удивлению, жать ее изо всех сил.
– Эй, как я рад вас видеть!
Билли вел себя так, точно попал на пикник в связи с какой-нибудь презентацией. Он провел Хауэлла к раздаточной и взял поднос. В тот момент начальник лагеря, едва дыша, влетел в дверь.
– Доброе утро, губернатор, моя фамилия Харди. В прошлом месяце я сменил Дженкинса. – Он взял Билли за локоть и попытался провести к выходу. – Я как раз подкреплялся. Почему бы вам не присоединиться ко мне?
– А я вот что вам предложил бы, капитан, – проговорил Билли, насильно всовывая в руки начальника лагеря поднос. – Почему бы всем нам не присоединиться к вашим заключенным? Прямо здесь. Заодно позвольте мне представить вам мистера Джона Хауэлла из «Нью-Йорк таймс». – Ни на секунду не останавливаясь, он провел потрясенного начальника через всю очередь к столу, где еще были свободные места. – Мистер Хауэлл пишет статьи для гурманов, делая сравнительную оценку ресторанов и кафе, а я расхвалил ему питание наших заключенных. Как вам эта еда, капитан?
Начальник лагеря тоскливо взирал на варево из сухих бобов и жировых обрезков. Хауэлл с бешеной скоростью вел съемки «Миноксом».
– Скажите, капитан, сколько отпускается в день на питание?
– Г-м-м, два доллара тридцать центов в день на человека, губернатор.
– Что ж, – проговорил Билли, тыча ложкой в еду, – сегодня парням причитается бифштекс с мозговой косточкой, не так ли? Потому что эта еда, по-моему, тянет в лучшем случае на пятнадцать центов.
– Ну, видите ли, утром нам не подвезли продукты. Но это перебои сугубо временного характера!
В этот момент у одного из сидящих за столом заключенных начался приступ кашля.
– Искренне надеюсь, что это так, капитан. Мне бы страшно не хотелось, чтобы в «Нью-Йорк Таймс» подумали, будто наши заключенные питаются подобным образом три раза в день. Послушайте, не стоит ли мне организовать в порядке одолжения приезд к вам завтра или послезавтра кого-нибудь из управления исправительных работ с тем, чтобы он помог вам в инвентаризации продовольственных запасов и в проверке приходно-расходных книг и закупочных ведомостей? Ведь это наверняка помогло бы наладить дело.
Начальник лагеря был уже весь в поту.
– Видите ли, сэр, я полагаю, что мы в состоянии справиться собственными силами. Я как раз собирался переговорить с шерифом относительно кое-каких улучшений. Я работаю здесь всего лишь месяц, и...
– Ах, да, я полагаю, что вы работаете в тесном взаимодействии с шерифом. И, знаете, я бы нисколько не удивился, если бы вскоре он очутился здесь. А, только помяни черта, и он...
Билли указал на противоположный конец помещения. В это время в дверях показался Скитер Уиллис. Билли встал, чтобы поздороваться. Скитер сделал вид, что не заметил протянутой руки.
– Черт побери, Билли, если вам захочется пошпионить у меня в лагере, лучше бы позвонили мне, и...
– Шериф, вы еще не знакомы с мистером Джоном Хауэллом из «Нью-Йорк Таймс»?
– Что?
– Мистер Хауэлл изъявил желание осмотреть образцовый лагерь, и я решил, что ваш как раз подойдет. Что ж, джентльмены, нам пора. Нет, не вставайте, капитан, – заявил Билли, кладя руку на плечо начальнику лагеря и насильно усаживая его на место. – Заканчивайте ваш обед. А я позабочусь о том, чтобы вам как можно скорее была обеспечена квалифицированная помощь.
Билли и Хауэлл направились к машине, а за ними по пятам семенил Скитер. Шериф отвел Билли в сторону.
– Послушайте-ка, Билли, я от этого не в восторге.
– Отчего же, Скитер, я только хотел сделать вам рекламу. Мне казалось, что вы будете довольны. Дело в том, что мистер Хауэлл обговаривал со мной план обширной публикации о деятельности властей графства. Если хотите, я переадресую его к вам, и вы сможете представить ему свою деятельность в наивыгоднейшем свете.
– Вот что. Билли. Сейчас нет нужды...
– На днях я разговаривал с одним парнем из министерства юстиции, которого интересуют эти же проблемы. Почему бы вам не поговорить и с ним?
Скитер чуть ли не побагровел.
– Черт возьми, Билли, вы...
– Да, вот еще. Если вы хотите, чтобы на вас по-настоящему обратили внимание, я мог бы напрямую переговорить с Бобом Кеннеди. Его сейчас в высшей степени интересует порядок исполнения законов на Юге. – Билли отошел от изрыгающего пламя шерифа и сел в машину к Хауэллу. Опустив стекло, он произнес: – Я был бы очень рад, если бы сумел хоть что-то предпринять в этой связи, Скитер. Только дайте знать. Понятно? – И, подняв стекло, помахал рукой шерифу и уехал из лагеря.
– Хорошие получатся снимки? – спросил он Хауэлла.
– Господи, да я таких смешных сцен еще не видел! А вы заметили, как начальник лагеря пытался запихивать в себя эту кашу-малашу?
– Мне показалось, что она не слишком ему понравилась. Или я не прав?
– Вы часто проделываете подобные вещи?
– Не слишком часто. За этими ребятами нужен глаз да глаз. Через несколько дней я обязательно пришлю сюда кого-нибудь, и некоторое время все будет в порядке, но при первой же возможности...
– Ага. Так что посылать предупреждающий сигнал надо почаще.
– Думаю, Скитер уловил этот сигнал, – высказался Билли, поворачивая машину в сторону Делано.
Глава 13
Такер свернул с Широкой улицы на Главную и влился в поток движения. Медленно проезжая квартал, он заметил своего нового сотрудника Джина Легга, только что принятого на работу после демобилизации из рядов морской пехоты, который прохаживался среди публики, делающей покупки к Рождеству. Такер подумал, что после соответствующей подготовки из него со временем получится хороший работник.
– Я слегка удивлен тем, что вы еще не взяли на работу черного сотрудника, – проговорил Джон Хауэлл, сидя рядом. В процессе подготовки журнальной статьи репортер решил провести с Такером полный рабочий день.
– Этому еще придет время, – ответил Такер. – Мне, однако, был срочно нужен новый работник, причем квалифицированный, и когда подходящий человек предложил свои услуги, я взял его. Если в следующий раз, когда мне будет нужно очередное пополнение, появится обладающий надлежащей квалификацией черный, я возьму именно его. – Такер прекрасно знал, что следующим новым полицейским обязательно будет черный, даже если его придется похитить откуда-нибудь.
– А что вы думаете о движении за гражданские права, о происходящих переменах?
– Думаю, что перемены должны были произойти гораздо раньше. Что касается движения, то я отношусь к нему с симпатией, но не ощущаю себя его частью, пусть даже я буду первым черным полицейским, занимающим должность, ранее принадлежавшую исключительно белым. – Такер знал, что если бы не движение за гражданские права, его кандидатура никогда бы не рассматривалась.
– А что вы будете делать, если по долгу службы вам придется здесь, на месте, вмешаться в возникшую в связи с деятельностью движения ситуацию?
– Я буду выполнять свои обязанности. Надеюсь, что я умею делить происходящие в мире события на имеющие отношение к полицейским проблемам и не имеющие. Если в Делано случится нечто незаконное, я буду действовать так, как того потребует необходимость восстановить порядок.
– А вы не видите для себя более значительной в этом отношении роли и как полицейский, и как черный? Вам не хотелось бы переступить черту, ограничивающую сферу вашего служебного долга, чтобы оказывать непосредственное влияние на события?
– Для полицейского эта черта всегда на деле представляет собой пунктирную линию. «Копу» все время приходится принимать подобные решения. Следует ли ему произвести арест или достаточно ограничиться предупреждением? В какой момент семейная ссора из домашней свары превращается в действие, носящее криминальный характер? Когда мирная демонстрация перерастает в коллективные действия, угрожающие общественному спокойствию? Надеюсь, что у меня имеется навык принимать подобные решения, и надеюсь также, что это умение оценивать характер развития событий не покинет меня и в будущем.
– Как вы полагаете, ваши родственные отношения с Джессом Коулом не создадут вам трудности в Делано? Такер спросил с нескрываемым удивлением:
– Вам об этом рассказал Билли Ли?
– Нет. Я получил эти сведения, ну, скажем, из другого источника. Правда, я и с Билли обсуждал этот вопрос, и его это, похоже, не беспокоит. Ведь речь идет о вашем содействии побегу Уилли.
Такер пожал плечами.
– Мне неизвестно, откуда он совершал побег. Ведь он, безусловно, не имел ни малейшего отношения к гибели отца губернатора. Он просто, насколько мне известно, находился там, где это случилось.
– Но он бежал из места заключения.
– Да, я знаю, что он это сделал, но вы же сами только что сказали, что о моем содействии не может быть и речи. Он просто был моим двоюродным братом, и лишь после его смерти я узнал, что он бежал из места заключения.
– Возвращаюсь к предыдущему вопросу: вы думаете, что это родство не создаст вам затруднений?
– С какой стати? А вы, что, собираетесь этот факт предать гласности?
– А что, подобная публикация может поставить вас в неловкое положение?
– Не знаю. Все это случилось так давно. Поэтому не понимаю, какое это имеет отношение к происходящему в Делано сегодня.
– Думаю, что это просто интересно в историческом плане. Кроме того, у меня создалось впечатление, что определенные политические оппоненты губернатора Ли попытаются найти способ использовать этот факт, чтобы поставить его в затруднительное положение. Думаю, лучше, если этот факт будет упомянут в моей статье, а не станет орудием, пущенным в ход этими людьми в подходящий для них момент.
– Раз вы так считаете, действуйте. Но я просто не понимаю, как этот факт мог бы повредить губернатору.
– У вас в Делано до сих пор живет тетка, жена Джесса Коула.
– Да.
– Вы часто с нею видитесь?
– Она приходит к нам на обед по воскресеньям. Это единственный оставшийся в живых человек из числа моих родственников. Они отлично ладят с моей женой. – Такер почувствовал, что у него на затылке вдруг проступили капельки пота. – У нас тут не так уж много друзей. Мы, так сказать, не принадлежим ни к тем, ни к другим. Моей жене приятно, что есть, с кем поговорить.
– Когда я читал в «Делано Мессенджер» уведомление о вашем назначении, то заметил, что там ни слова не говорилось о вашей тетке. Газеты в маленьких городках, наоборот, очень любят бытовые подробности... ну, сами знаете. Уоттс является племянником... и так далее, и тому подобное.
– Этот материал писал не я. Насколько я могу судить, он базировался на справке-объективке, касавшейся моей военной карьеры. А тетка никак не связана с моим послужным списком. В уведомлении, кстати, не говорилось и того, что я черный, но, как я догадываюсь, в объективке этих сведений тоже не было.
Хауэлл улыбнулся и углубился в записи. Такер боролся с желанием переменить тему, но за него это сделал Хауэлл.
– Расскажите-ка мне про этого парня Санни Баттса, который когда-то был начальником.
– Вы, вероятно, знаете не меньше меня.
– Он, правда, так просто взял и исчез?
– По-видимому, это так. Забрав к тому же казенный мотоцикл.
– Странно.
– Еще бы не странно! – Такер на мгновение задумался. А почему бы и нет? Этого мужика надо чем-то развлечь, а эта тема была Уоттсу больше по душе, чем то, о чем они только что беседовали. – Поехали со мной в участок, и я покажу вам кое-что любопытное, причем имеющее прямое отношение к Баттсу.
Когда они заходили в участок, там регистрировали только что доставленного пьяного чернокожего. Пройдя мимо, Такер указал Хауэллу дорогу в свой кабинет, а сам подошел к шкафу, чтобы найти интересующую его папку. И тут раздался неуверенный голос сзади:
– Уилли?
Такер на мгновение замер, но силой воли заставил себя не оглядываться. И стал быстро просматривать папки.
– Уилли?
Такер нашел нужную папку и прошел с нею в кабинет.
– Ты, что, не узнаешь меня? Такер обратился к Бартлетту:
– Кто это?
– Это, начальник, наш регулярный клиент Уолтер Джонсон.
– Уилли, это я, «С-Негнущейся-Спиной». Ты же знаешь меня, мальчик. – И пьяный неловко свалился на стойку, протягивая руку.
Не веря своим глазам, Такер разглядывал Джонсона. В последний раз он видел «Джонсона-с-Негнущейся-Спиной» во время игры в прятки на путях сортировочной станции, когда они катались в спускаемых с горки вагонах. Сколько им тогда было: тринадцать, четырнадцать? Пьяный в стельку Джонсон вел себя так, точно это было вчера.
– Простите, Джонсон, вы обознались. Идите-ка лучше проспитесь. – Он подошел к ожидаемому у двери Хауэллу, и они вместе прошли в кабинет.
Для Такера это оказалось серьезной психической встряской. Он занял себя тем, что стал готовить кофе и разливать его по чашкам, одновременно болтая о Санни Баттсе. Сохраняя молчание, Хауэлл с интересом взирал на него.
– Санни Баттс, – заявил Такер, перебирая документы в лежащем на столе деле, – был настоящий возмутитель спокойствия. Вместе с одним из своих сотрудников он застрелил в тюрьме черного заключенного, предположительно во время избиения. В городе это вызвало возмущение, но ему даже не было предъявлено обвинение. Затем он избил человека на ярмарке у балаганов, и городской совет в тот самый день, когда большое жюри отказалось выдвинуть против него обвинение, проголосовал за его увольнение: избиение перевесило убийство. Но прежде, чем он узнал о результате каждого из слушаний, он уехал из участка, как наскипидаренный, на полицейском мотоцикле, и больше его не видели ни живым, ни мертвым. – Такер сел и выпил кофе. – Тогда же было выдвинуто предположение, что он, боясь предъявления ему обвинения, ударился в бега. – Такер отпил еще глоток кофе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51