Под штормовыми парусами шли через ревущие воды пролива Мона, пока с треском не рухнула мачта. Последние восемь часов до Пуэрто-Рико они шли на одном моторе.Корабль швыряло на волнах из стороны в сторону. Кристиан чувствовала себя ужасно, ее мутило, однако Лудо ничего не заподозрил, решив, что это морская болезнь.Вернувшись в Маягуэс, он занялся ремонтом судна, а весь следующий месяц провел в чартерных рейсах по заданиям Мигеля. Пока он так ничего и не заметил.В конце августа Кристиан, лежа на спине, изучала свой обнаженный живот. Ей показалось, что он немного вырос. Она положила руку на него и почувствовала, какой он твердый и горячий. По всем подсчетам, должно быть уже не меньше трех месяцев. Она больше не могла ждать. Сегодня же она расскажет Лудо. Надо только выбрать подходящий момент. Сегодня вечером, решила Кристиан, когда они сидели в местном ресторанчике, глядя на обманчиво спокойные, окрашенные в пурпурный цвет, безмятежные воды пролива Мона. Сегодня вечером, когда вернутся на корабль. И как будто в подтверждение, Лудо только что сказал ей, что намерен покончить с опасным бизнесом. Ей больше не придется проводить ночи без сна, воображая себе всякие ужасы. Ее Лудо будет в безопасности. Полностью переключится на чартерный бизнес, вместе с Мигелем. Они наконец создадут семью. Теперь ей больше не понадобится ее секретное оружие.По дороге домой он целовал ее под деревьями. «Надеюсь, ты не собираешься спать сегодня ночью?» Его волновала ее ненасытность, ему льстило, что он так легко может довести ее до высшей точки.Потом они услышали о звонке Изабель. Снова вернулись все старые страхи. От неожиданности с ними оказалось еще труднее справиться. Кристиан охватил ужас.Сколько ни убегай от отца, он все равно настигнет так или иначе. Она пыталась уговорить себя, что это совершенно бессмысленно — ведь теперь у нее есть Лудо и их будущий ребенок. У нее будет своя семья. Теперь все будет в порядке.Как оказалось, ничего у нее нет и не будет.— Ты уверена? — холодно спросил Лудо. — Сколько времени беременности?— Три месяца.— Наверное, еще можно…— Нет!Вырвать из нее этого драгоценного ребенка?! Внезапно она почувствовала ненависть к Лудо.А потом удары последовали один за другим.Он сухо сказал ей, чтобы она сняла номер в отеле, когда вернется из Англии, потому что он не знает, где будет в это время.В этот момент Кристиан с ужасающей ясностью поняла, что все кончено: она его больше не увидит.В течение этого года Арран несколько раз готова была бежать за утешением в клуб «Тысяча сто». Один раз, когда Изабель счастливым голосом объявила, что, возможно, выйдет замуж за Харта Джэрроу. И каждый раз телефонный звонок Дэлвину помогал ей переключиться — чаще всего она отправлялась помогать Джонни Гарсиа в клинике, — пока не спадало напряжение.Теперь эти унизительные приступы случались все реже и реже. Кажется, она наконец научилась владеть собой. А Дэв постепенно освобождал ее от застарелого чувства вины, ярости и ужаса.— Как ты считаешь, твой отец на самом деле сумасшедший или просто великий притворщик? — задумчиво спросил он ее однажды.Эта мысль никогда не приходила Арран в голову.— Да, я знаю, он долго лежал в больнице, правда, неизвестно с чем, — продолжал Дэв. — И тем не менее вполне возможно, что потом он просто прекрасно понял ситуацию и воспользовался ею. Ваша мать предана ему душой и телом, готова прислуживать ему, как рабыня, и защищать его от всего мира. Она никогда ни в чем ему не препятствовала. Если он не получал, чего хотел, ему достаточно было устроить скандал. Он вел себя, как избалованный ребенок.Арран слушала его в растерянности. Ей было бы легче думать, что отец сумасшедший. Это по крайней мере могло бы служить оправданием того, что он сделал с ней.Дэлвин понял, что она чувствует.— Боюсь, Арран, тебе придется научиться жить с этим. Чудесных исцелений не бывает. И к сожалению, никто тебе за это не воздаст. Так и придется жить с сознанием, что он причинил тебе ужасное зло и не поплатился за это. Согласен, это страшная несправедливость.И вместе с тем подумай: ведь если твой отец не сумасшедший, значит, тебе нечего бояться за свой собственный рассудок. Так же как и твоим сестрам.В конце августа Джонни Гарсиа пригласил Арран на свидание. Настоящее свидание, с кино и ужином. До этого они лишь иногда прерывались во время работы в клинике, чтобы наскоро поесть пиццу, или встречались за чашкой кофе, чтобы обсудить планы устройства будущего приюта для беженцев.В жизни Арран это было первое настоящее свидание.Она очень волновалась.— Все в порядке, — говорил Дэв. — Это ведь Джонни. Он твой друг.— Я так боюсь.— Нет никакой причины. Желаю хорошо провести время.Они пошли смотреть «Индиану Джонса» в кинотеатре повторного фильма в центре города. Оба с удовольствием посмотрели фильм. Потом Арран повела Джонни на Норт-Бич в закусочную Луиджи. Ее встретили там сердечно, как близкую родственницу, и в то же время почтительно, как знаменитость. Пьетро появился в дверях кухни, великолепный в своем поварском колпаке. Позже Луиджи сам принес бутылку вина на их столик.— Она хорошая девочка, и я берегу ее для хорошего итальянского мальчика, так что убери подальше свои потные лапы, — пошутил он.Они с Джонни обменивались шутками, а тем временем бутылка постепенно пустела.Скоро наступит время уходить. Джонни проводит ее до дома. И что потом? Арран снова задрожала от страха.Что он будет делать? И что сделает она сама? Она прислушалась к тому, что творилось у нее внутри. О Господи, только бы все не испортить. От волнения у нее вспотели ладони.Она поцеловала Луиджи и Пьетро на прощание.Джонни принес ее плащ. Они вышли на улицу. Стоял густой туман. Вечер обдал их влажной прохладой. Джонни обнял ее за плечи, чтобы согреть.Если бы Дэв оказался сейчас здесь… Но потом ей внезапно пришло в голову, что Джонни очень похож на Дэлвина. Такой же страстный и целеустремленный, так же предан своему делу. Он тоже многое повидал в жизни.Он крепкий, надежный, настоящий. И она, Арран, ему небезразлична. Может быть, он в состоянии справиться и с ее наворотами. Во всяком случае, он никогда ее не унизит, не скажет, что она больная, не сбежит от нее, как Харт.Она почувствовала себя в полной безопасности.Они остановились перед дверью ее дома. Арран шарила в сумочке в поисках ключа. Неожиданно Джонни привлек ее к себе и нежно поцеловал в губы.— Вот и все, пока, — прошептал он.Это прозвучало так, словно между ними зрело нечто прекрасное и хрупкое, что следовало оберегать. Джонни коснулся ее щеки кончиками пальцев и исчез.На следующий день до самого ленча с начальником пожарной охраны она не позволяла себе думать о нем.Только вернувшись домой и отпечатав на машинке все свои записи, она легла на кровать, заложила руки за голову и стала мечтать о Джонни Гарсиа. Раздался телефонный звонок, но она не стала снимать трубку — это не мог быть Джонни.В начале восьмого она встала и прослушала сообщения на автоответчике. Ей показалось, будто земля разверзлась у нее под ногами. Почудилось, что длинные жадные руки тянутся к ней… хотят утащить ее вниз, в темноту… навсегда.Она-то надеялась, что спаслась, что теперь все забудется. Но нет, папочка не даст ей уйти. Вот он снова дернул за поводок. Показал, что он все-таки сумасшедший. Наглядно показал, что ждет ее в конце жизни — бутылка джина и выхлопные газы в легких. Потому что она тоже сумасшедшая. Конечно же, сумасшедшая.Только вспомнить, что она творила все это время…«Дэв, — молила она, — приди ко мне на помощь!»Но его нигде не было. Ни в приюте, ни в клинике.И Джонни Гарсиа не смогли найти. Он отправился на вызовы к больным.Арран продержалась еще полчаса. Больше ждать не смогла. На бегу влетела в машину и на бешеной скорости помчалась туда… Она ведь с самого начала знала, что все равно туда вернется, рано или поздно. Ей от этого не уйти. Она такая же сумасшедшая, как отец.Ее залила волна бешеной ярости, и она чуть не налетела на бетонное заграждение. Этот сукин сын ее загубил!Он всегда уходил безнаказанным и теперь остался безнаказанным навсегда. ЧАСТЬ ШЕСТАЯ Глава 1 — Может кто-нибудь из вас сказать мне, чего мы все так боимся? — Арран взглянула сначала на Изабель, потом на Кристиан. Ни та ни другая не смотрели ей в глаза. — Мы ведь все боимся, правда? Почему?— Поздно уже, — пробормотала Кристиан. — Пора ложиться спать.Арран жестом остановила ее.— Мама собирается нам что-то сказать. Как она считает, что-то очень важное. Я думаю, каждая из нас в глубине души знает, что она собирается нам сообщить.Может быть, нам стоит обсудить это между собой?Как говорил ей Дэв? «В вашей семье полно всяких секретов. И каждый старается уберечь остальных. Вы когда-нибудь говорите о том, что для вас действительно важно?»Арран внезапно преисполнилась решимости. Надо поговорить именно сейчас, когда они слишком утомлены и растеряны для того, чтобы лгать.— А почему бы и нет? — Изабель налила себе еще водки. — Я все равно не засну. Слишком устала.Арран и Кристиан тайком взглянули на полупустую бутылку. У обеих в головах возникла одна и та же мысль:Изабель слишком много пьет.Изабель успела перехватить их взгляды:— Ну да, я напилась. И что с того? Сегодня тяжелый день.— Ладно, — вздохнула Арран. — Похоже, у каждой из нас свой собственный способ преодолевать жизненные трудности.Уж она-то меньше, чем кто-либо, имеет право критиковать Изабель. Господи, если бы только Дэв или Джонни оказались рядом в тот момент! Она зажмурилась, крепко сжала кулаки в ярости против самой себя. Как она могла… Нет, конечно, у нее нет никакого права осуждать Изабель за то, что сестра ведет себя просто-напросто как живой человек.— Это известие свалилось на меня в неудачный момент, — с кривой усмешкой пояснила Изабель. — Такое впечатление, будто все в моей жизни разом пошло вкривь и вкось. Все валится из рук. Харт меня бросил, я снова осталась одна. Снимаюсь в дрянном фильме. Карьера моя катится под откос. Дети превращаются в маленьких монстров. Я сама… в общем, все дерьмо. Неудивительно, что мне страшно. Поэтому я и пью.Она сделала большой глоток. «Я пью почти так же, как отец, — думала она. — И буду пить все больше, чтобы заглушить голоса, звучащие в голове… так же, как он.И покончу с жизнью так же, как он. Я не просто боюсь.Мне смертельно страшно».— Я устала и хочу лечь. — Кристиан со значением посмотрела на Арран. — По-моему, нам всем пора ложиться. Может быть, завтра утром…— Если ты скажешь, что завтра утром все будет выглядеть по-другому, я закричу, — сказала Изабель.Кристиан покачала головой:— Не собиралась я говорить ничего подобного.— Знаю, для тебя все это ужасно. Но ты по крайней мере можешь вернуться в Пуэрто-Рико, обратно, на свой корабль и…Кристиан резко встала с места. Сунула руки за обшлага своей полосатой рубашки.— Нет.— Что ты сказала?— Я не могу вернуться туда. Во всяком случае, не сейчас.— Но, Крис… а как же твой Лудо?Кристиан опустила глаза, медленно покачала головой:— Лудо меня оставил.— О, Крис! — в один голос вскричали Изабель и Арран, в ужасе глядя на нее.Она заговорила с напускной бравадой, стараясь не показать, как ей больно:— Я, видите ли, беременна. А он не хочет ребенка.И это только часть правды, думала она. Другую, самую страшную часть правды она не может им рассказать. А правда заключается в том, что смерть отца не имеет большого значения, что бы ни говорила Изабель.Он все равно внутри нее, в ее голове, и всегда будет там.Некоторое время Эрнест Уэкслер защищал ее от отца.Потом Стив Романо и другие становились между ней и отцом. Наконец, появился Лудо. Она думала, что с ним она навсегда избавилась от страшной опасности. Но Лудо покинул ее, и теперь она снова осталась одна. Как сказал отец однажды вечером, много лет назад? «Нам не следовало иметь детей»…— Ребенок?! О Боже! Бедная Крис!Изабель произнесла это каким-то особенным тоном и теперь, казалось, рассердилась на себя за то, что проговорилась. В комнате повисла напряженная тишина.Кристиан смотрела на свои руки, сжатые в кулаки. Арран налила себе из бутылки. С любопытством взглянула на Изабель:— Что ты имеешь в виду, Иза? Беременность — это ведь еще не конец света. Есть масса всяких возможностей. Тебе ли не знать.— Нет… Вы не понимаете.— Но я хочу родить ребенка! — воскликнула Кристиан.— В чем же дело? — Арран что-то почувствовала. — У нас сейчас восьмидесятые годы. Даже если Лудо тебя оставил, это еще не смертельно. Ты можешь позволить себе родить ребенка и без него.Кристиан смотрела на нее так, как будто собиралась что-то сказать. Однако вовремя остановилась.Изабель автоматически потянулась к бутылке, но в последнюю секунду отдернула руку.Арран в ожидании переводила глаза с одной на другую.— Можно мне кое-что сказать? Я подозреваю, что вы обе не говорите правду. Устраиваете какую-то дымовую завесу из слов. Конечно, у нас у всех есть свои проблемы, но это не то, о чем вы сейчас говорите.После короткой паузы прозвучал хрипловатый голос Изабель:— Ну-ну… продолжай.— Ты чего-то боишься. Кристиан чего-то боится. И я тоже боюсь. Видите ли… услышав о смерти отца, я потеряла контроль над собой. Я сделала нечто такое, чего не хотела делать. Я ненавидела себя за это, но не могла остановиться. Я никогда не могла себя удержать…Кристиан снова села на место. Они с Изабель молча смотрели на сестру. Ждали.Ну что же, пришло время все рассказать. Арран сделала глубокий вдох. Взглянула на свои дрожащие руки, сунула их в карманы жакета.— Мы все боялись отца при жизни, но сейчас мы напуганы гораздо больше. Мы боимся за себя. Видите ли, я знаю об отце, так же как и вы… о его сумасшествии.О том, что оно не имеет никакого отношения к ранению в голову. Я давно об этом догадалась… уж слишком многое не укладывалось в эту схему. Я слушала его военные истории и заметила, что они все время меняются.Я хорошо запомнила все его рассказы. Потом, когда пошла работать в библиотеку, я обнаружила, что он брал сюжеты для своих историй из детских приключенческих книг. Я провела небольшое исследование и выяснила, что никакого аэродрома «Лудгейт-Мэнор» в природе не существовало. Что же касается медалей, то они не могли принадлежать ему. Одна из них даже не имела отношения к военно-воздушному флоту. По-видимому, мама где-то их купила для него. На какой-нибудь распродаже. Еще я обнаружила, что фамилии отца нет ни в одном списке участников войны, потому что он вообще не воевал. То есть он стал таким, каким мы его знали, вовсе не из-за ранения.Арран несколько секунд помолчала, потом осторожно произнесла решающие слова. Словно бросила камень в тихие воды пруда, услышала всплеск и стала наблюдать, как расходятся круги по воде:— Наш отец всегда был сумасшедшим.В комнате стояла звенящая тишина. Первой заговорила смертельно бледная Изабель:— Я думала, только я одна об этом знаю. Отец сам сказал мне много лет назад, когда Марку и Мелиссе было по три года.Послышался тихий голос Кристиан:— Я тоже знала. Однажды ночью — я тогда болела — я услышала через стенку их голоса. Отец с матерью ссорились. Отец кричал, что он сумасшедший и что им нельзя было заводить детей. Тогда я еще не понимала, что это значит. — Она непроизвольно положила руки на живот, словно защищая своего будущего ребенка.Арран выпрямилась, натянула испачканную серую юбку на колени. Перед глазами встали глаза отца, жадно глядящие на нее, потом блестящее от пота коричневое тело Гаса. Она прижала руки к глазам в бессильной попытке прогнать отвратительные образы.— Ну вот… А я в течение многих лет делала такие вещи, которые ни один человек в здравом уме делать не станет. И все время жила в смертельном страхе, что я тоже сумасшедшая, как и отец. А теперь он наложил на себя руки… Кажется, это последняя капля. — Арран судорожно вздохнула. — Я не могу избавиться от мысли, что в один прекрасный день то же самое произойдет и со мной.В завещании Эрнест Уэкслер оставил своему шоферу Мартину достаточно денег для того, чтобы открыть собственное дело — фирму по прокату автомобилей. Это была давняя мечта Мартина. Сейчас дело его процветало, фирма постоянно расширялась. Он предлагал клиентам все новые и новые услуги, а его парк машин включал самые разнообразные модели, от пуленепробиваемого «мерседеса» до рабочего грузовичка с роскошной внутренней отделкой. Он специализировался, кроме всего прочего, на эскорте и охране знаменитостей. Встречал рок-звезд у задних выходов стадионов, отелей и аэропортов, увозил их из-под носа возбужденных почитателей, провозил высших политических деятелей, а порой и глав государств через толпы демонстрантов. Поэтому встреча и сопровождение убитой горем кинозвезды и членов ее семьи явились для Мартина обычной работой, далеко не самой трудной.На следующее утро в 11 часов он встретил сестер Уинтер на вокзале в Дорчестере в траурном лимузине «даймлер» с затемненными стеклами и без промедления увез их из Лондона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44