Марсия сумела выудить у Тео обещание, что мерзавец не будет слишком круто наказан за то, что совершил. Ладно, можно считать, что ему чертовски повезло. Была бы воля Строссена, он бы размазал подонка по асфальту тонким слоем. А сейчас – ну, поваляется немного в постели, но в конце концов нос заживет, да и шрамов почти не останется. Однако дело еще не кончено. Той женщине необходимо хорошенько объяснить, что в ее же интересах отказаться от Магира. Впрочем, убеждать ее будет не сам Строссен, а умелые руки его сыновей.
Припав к щели в покоробившихся от времени деревянных ставнях, Рианон разглядела руины фонтана. Похоже, располагался он в центре внутреннего дворика, но старинная мозаика так выцвела и потрескалась, что сейчас трудно было различить детали затейливого орнамента. Рианон сообразила, что находится на втором или третьем этаже, но определить тип здания не было никакой возможности. Было жарко и совершенно тихо, только жужжали какие-то насекомые, да птица время от времени прилетала из ниоткуда, чтобы полакомиться жучком.
Солнце сверкало так, что Рианон выдержала возле щели всего несколько секунд, после чего была вынуждена отвернуться и подождать, пока не исчезнет белая слепящая полоса перед глазами.
В нижней челюсти все еще пульсировала боль, голова как свинцом налилась, и любое резкое движение причиняло такие страдания, как если бы ее раскалывали надвое. Одежда Рианон пропиталась потом и кровью, и во рту пересохло, поскольку всю ночь она тщетно кричала, призывая кого-нибудь на помощь. Все тело саднило, но никакие физические страдания не могли сравниться с ее душевными терзаниями.
Рианон уселась на охапку грязной соломы в углу комнаты и подтянула колени к груди. Было душно, и пот лил ручьями. Время от времени Рианон приходилось сдувать со лба мокрые пряди волос.
Прошло много часов, прежде чем сквозь жалюзи стали пробиваться полоски солнечного света. Рианон все сильнее хотелось пить. Она уже всерьез думала, что ее оставили здесь умирать.
Голова Рианон откинулась назад, и по щеке покатилась слеза. Больно. Наверное, самое худшее во всей этой истории то, что Оливер ничего ей не сказал. Зажмурив глаза, Рианон велела себе не задаваться вопросом о причинах. Важно пережить все эти неприятности. Они любят друг друга, только что вступили в брак, и если Оливеру суждено потерять все, что у него есть, – что ж, пусть будет так. Она останется рядом с мужем и поможет ему начать жить заново.
Она невольно всхлипнула и закусила губу, чтобы не разрыдаться. Да, Оливер начнет жить заново, только бы Господь позволил ему жить.
Однако Рианон не пришлось долго предаваться отчаянию. До нее донесся шум мотора подъезжающего автомобиля. Немедленно вскочив, она подбежала к окну, чтобы выглянуть в щель. Надежда, хотя и смешанная со страхом, ожила в ее сердце. Впервые за много часов машина подъехала к самому дому. Однако увидела Рианон только то, что и прежде: кусочек пустынного двора. Сейчас он был залит розовым светом – близились сумерки.
Она очень боялась. Отпустят ее эти люди или они намерены иным образом вычеркнуть ее из жизни Оливера?
Услышав, как кто-то поднимается по лестнице, Рианон поспешно отошла от окошка. Все суставы болели, и от этого пленница теряла мужество. Она не знала, как справиться с болью и страхом, – никогда в жизни ей не приходилось оказываться в подобной ситуации.
Когда раздался удар в дверь, она напряглась всем телом, задрожала. За первым ударом последовал новый, потом еще чаще. Приехавшие, очевидно, старались вышибить дверь, которую утром заколотили. Ногти Рианон впились в ладони, на лбу выступил ледяной пот. Когда дверь наконец распахнулась, ей показалось, что сердце выпрыгнуло из груди.
На пороге стояли четверо. Трое мужчин и женщина. Увидев женщину, Рианон на секунду ощутила жалость, а потом что-то оборвалось у нее внутри: вслед за четверкой в комнату шагнул Оливер. На лице его, белом как мел, было еще больше синяков и кровоподтеков, чем у нее.
Кто-то из мужчин швырнул на пол ее чемодан. От удара крышка распахнулась, платья Рианон рассыпались. Краем глаза она успела заметить, что сверху на куче одежды лежит авиабилет.
Люди что-то кричали, обращаясь к ней, но Рианон смотрела только на Оливера. А вот он почему-то избегал ее глаз.
– Оливер, – шепотом выдохнула Рианон.
Магир как будто вздрогнул, но один из мужчин, помоложе, бросил на него выразительный взгляд. Рианон почувствовала, что летит в бездонную пропасть, когда увидела глаза мужа. Они были пусты.
– Оливер! – закричала она.
Тот вроде бы хотел ответить, но Орен встал между ними и бросил своим товарищам:
– Начинайте.
Рианон хотела завопить от ужаса и не смогла издать ни звука. Взгляд ее был прикован к солдатскому ножу, который один из врагов извлек из висевших на поясе его джинсов ножен. Другой негодяй подскочил к Рианон, схватил ее за волосы и рывком отвел голову назад, а первый полоснул ее ножом по горлу. Царапина получилась пустяковая, но она, несомненно, была только прологом к невообразимому кошмару.
Остановившимися глазами Рианон смотрела на нож, уже приставленный к ее боку.
Один из насильников ухмыльнулся:
– Смотришь, Магир? Понял теперь, что будет, если ты не сдержишь слово?
Оливер не шелохнулся. Тогда Орен шагнул к нему и ткнул его кулаком в подбородок.
– Ты, тупорылый, должен был жениться на ней! – Он указал большим пальцем на Марсию. – Помнишь? Ты подписал контракт. Ты получил все, что хотел, и теперь должен расплатиться. – Орен повернулся к Рианон и резко кивнул. – Вскрывай ее, Джо. Пусть он в последний раз на нее посмотрит и примет решение.
Быстрыми ударами ножа Джо распорол платье Рианон.
– Нет! – закричала она. – Оливер! Останови их! – Она еще пыталась бороться, но мужчины легко завели ее руки за голову и раздвинули ноги.
– Ради Бога! – выдохнула она. – Не надо. Пожалуйста.
– Выбирай, Оливер, – широко улыбаясь, сказал Орен. – Ты возвращаешь все, что получил от отца, и тогда, возможно, девочка останется с тобой. Или оценишь ее подешевле?
– Умоляю тебя, Орен, – чуть слышно проговорил Оливер. – Отпусти ее.
– Выбирай, Оливер, – повторил Орен. – Ты забыл? Жена или жизнь.
Все теперь смотрели на Оливера, ожидая его ответа. Он молчал, от этого Рианон стало еще страшнее.
– Хорошо, – заключил Орен и опять повернулся к Рианон. – Полагаю, мы получили ответ. Теперь отвечай ты. Только сначала я попрошу тебя усвоить, что с тобой ничего плохого не случится, если ты сейчас скажешь, что желаешь расторгнуть брак с этой вот тварью. Поняла?
Рианон молча смотрела на своего мучителя.
– Итак, ты говоришь “да”? – опять заговорил Орен. – Ты хочешь расторгнуть брак?
Рианон беспомощно посмотрела на Оливера.
– Орен, отпусти ее, – прошептал тот.
– Заткнись, скотина, – рявкнул Орен. – Я не с тобой, а с ней разговариваю. А ты, – обратился он к Рианон, – учти еще вот что. Эти ребята, судя по всему, не прочь тебя оттрахать, но я могу их остановить. Тебе стоит только дать слово.
– Нет! Пусть ее трахнут! – неожиданно взвизгнула уродина. На секунду все онемели от удивления. А Марсия стояла у стены подбоченясь, и глаза ее сверкали от нетерпения. Орен пожал плечами и взглянул на Джордана.
– Слышал, чего хочет дама?
– О Боже, нет! – вскрикнула Рианон, увидев, что Джордан расстегивает ширинку. – Не надо, пожалуйста. – Она умоляюще посмотрела на Марсию.
Но Марсия ее не слушала.
Рианон попыталась вырваться, однако силы были явно неравны. Мужские руки уже сжимали ее запястья и лодыжки, она уже чувствовала дыхание этих людей, тяжесть их тел…
– Оливер! Помоги мне! Оливер! – кричала она.
Ее оттащили от стены и разложили на полу. Она попыталась отбиваться ногами, но все они были гораздо сильнее ее и к тому же обладали отменной реакцией. Они уже тискали ее груди, грубо сжимая соски. Сейчас ее изнасилуют. И Оливер ей не поможет, будет стоять и смотреть.
Рианон сказала себе, что, когда все это закончится, она уже не захочет жить, закрыла глаза и постаралась потерять сознание.
Она не сразу поняла, что ее оставили в покое, что никто уже на нее не наваливается, что незнакомый голос отдает какие-то распоряжения, какие-то люди бегут в комнату. Потом неизвестный склонился над ней и прикрыл ее искромсанными остатками платья. Сильная рука бережно скользнула под ее спину и помогла ей подняться.
Комната была полна людей, но Рианон их почти не видела. Впоследствии она могла лишь смутно вспомнить, как ее провели к выходу. Марсия визжала и пыталась вырваться из рук мужчины, державшего ее. Прочие стояли неподвижно. Оливер опустил голову. Рианон вывели из комнаты, на руках пронесли по темному коридору, затем вниз по шаткой лестнице и наконец опустили на сиденье стоявшего у подъезда автомобиля.
И только спустя некоторое время, когда машина уже подъезжала к другому городу, Рианон вспомнила, где видела прежде своего спасителя.
– Бассейн, – проговорила она. – Вы дали мне полотенце.
Мужчина улыбнулся, быстро взглянул на нее и вновь сосредоточил внимание на дороге. Сухие глаза Рианон изучали его профиль.
– Кто вы? – хрипло спросила она и облизнула пересохшие разбитые губы.
Тот человек снова улыбнулся и искоса посмотрел на Рианон.
– Будем считать, – ответил он, – что я ваш друг.
Макс Романов подождал, пока мимо него пройдет старшая стюардесса, затем поднялся с места и направился в туалет. Самолет летел в Сиэтл. Там в офисе на Первой авеню должно было состояться очередное совещание исполнительных директоров. И сейчас в Сиэтл летела вся верхушка романовского издательского концерна – руководители производства, финансисты, юристы, менеджеры по сбыту. Такие совещания проводились ежемесячно, причем каждый раз в другом городе.
Сейчас вместе с Максом летел Эллис Замойский, вице-президент по финансам и близкий друг Романова. На протяжении всего полета он не отводил взгляда от экрана ноутбука, анализируя новые предложения по пенсионным соглашениям. Вернувшись на свое место, Макс попросил стюардессу принести ему еще чашечку кофе и развернул свежий номер “Уолл-стрит джорнэл”. Раздался телефонный звонок. Макс вынул мобильный телефон из кармана, включил, попутно указав Замойскому на одну из цифр на дисплее его компьютера. Звонил Морис Реммик, главный юрист концерна и крестный отец детей Макса.
– Я решил, что тебе это интересно, – сказал ему Реммик. – Только что звонил Рамон. Он нашел ту женщину. Сейчас она с ним.
– С ней все в порядке? – поинтересовался Макс.
– Думаю, да.
Макс кивнул.
– Где они теперь?
– Все еще в Марокко. Рамон предполагает отправить ее в Лондон через пару дней.
– Хорошо. Есть какие-нибудь подробности?
– Не так много, – сказал Морис. – Рамон появился буквально в последнюю минуту, он в общем-то ее спас, и неудивительно, что она хочет знать, кто он такой. Он спрашивал меня, что должен ей отвечать.
– Да что угодно, – хмыкнул Макс. – Главное, чтобы не упоминал моего имени.
– Я знал, что ты так скажешь. – Морис издал смешок. – Кстати, ты смотрел предложения из Атланты по распространению?
– Ты сегодня утром видел электронную почту? – сухо бросил Макс.
– Не успел, – признался Морис.
– Там есть мой ответ. Ула сейчас с тобой?
– Нет. Подъедет часа через два. Ей понадобилось сходить к стоматологу. Сказать, чтобы позвонила тебе?
– Не надо. Попроси ее передать расписание Галины по факсу в контору Рона Федры. А-а, слышу голоса детей. Передай им трубку, пожалуйста.
– Папа! – завопил в трубку Алекс, и Макс сразу понял, что любимый сын в данную минуту усердно посыпает крошками от печенья его рабочий стол.
Смеясь, он спросил:
– Что это ты делаешь у меня в кабинете? Мы же только на прошлой неделе устроили для тебя отдельный кабинет!
– Да, но дядя Морис не хочет звонить по моему телефону, – пожаловался Алекс.
Макс подумал, что Мориса можно понять, так как телефонный аппарат Алекса производства фирмы “Фишер Прайс” представлял собой последнее слово современной техники.
– Значит, ты помогаешь дяде Морису в делах? – спросил Макс сына.
– Ага.
– Я надеюсь, ты не путаешься у него под ногами?
– Не путаюсь, – серьезно ответил Алекс. Макс улыбнулся.
– Ладно, не буду вам больше мешать. Позови-ка Марину.
– Папа, мне пора в школу, – озабоченным тоном сообщила отцу Марина. – Миссис Клей меня ждет.
– Отлично, родная. Ты не забыла пригласить друзей на день рождения?
– У меня нет друзей, – проворчала девочка.
Макс прекрасно знал, что это неправда, но слова дочери задели его.
– Есть, – ласково возразил он. – У тебя есть Кэти, Лидия, Саванна…
– Ненавижу их, – перебила Марина.
– Раз так, значит, ты не заслуживаешь, чтобы с тобой дружили.
– Да есть у меня друзья, есть!
Улыбаясь, Макс негромко сказал в трубку:
– Ты, Марина, иногда умеешь быть просто невозможной, но я все равно тебя люблю.
– А ты тоже невозможный, – парировала Марина.
– Но ты меня любишь?
– Не всегда.
– Ладно. Придется обойтись этим.
– А маму, – сердито заявила девочка, – я всегда люблю.
Макс вздохнул и ответил:
– Я знаю, крошка. И она тебя тоже всегда любит. Марина молчала. Макс представил себе, как у нее вытягивается и дрожит нижняя губка.
– Хочу, чтобы ты приехал домой, – выговорила со слезой в голосе Марина.
– Сегодня вечером приеду, – пообещал Макс.
– А если я уже буду спать? Значит, я тебя весь день не увижу.
– Если ты будешь спать, я приду к тебе и перенесу в свою кровать. Завтра, как только ты проснешься, первым делом увидишь меня.
Марина фыркнула.
– Договорились?
– Ладно, – мрачно ответила Марина и вдруг спросила: – А мама тоже там будет?
Макс прикрыл глаза. Он почувствовал, как плохо и одиноко его дочери.
– Нет, крошка, – тихо сказал он. – Ты же знаешь, что ее с нами не будет.
– Это я виновата, папа! – вдруг выкрикнула Марина. – Она умерла из-за меня.
О Боже, мысленно простонал Макс. В первый раз за долгие месяцы его дочь это сказала, так почему же ему приходится вести этот разговор по телефону?
– Нет, моя маленькая, – ответил он, стараясь вложить в эти слова как можно больше ласки и твердости. – Никто не виноват. Произошел несчастный случай.
Марина не отвечала.
– Ты меня слушаешь, крошка?
– Да.
– Скажи миссис Клей, что я разрешаю тебе по пути из школы заглянуть в “Макдоналдс”.
– Правда? – ахнула Марина. – Ты же никогда не разрешал мне ходить в “Макдоналдс”.
– Ничего подобного. Я только не давал тебе объедаться.
Макс попрощался, выключил телефон, убрал в карман и печально посмотрел в иллюминатор, возле которого сидел Эллис.
– Марина? – спросил его Эллис.
– Угу. – Макс кивнул. – Я должен еще раз переговорить с ее врачом. Не исключено, что ей нужна помощь.
– Мне кажется, ей нужна новая мама.
Макс нахмурился:
– Ты хочешь сказать – Галина.
Эллис усмехнулся:
– Кого же еще я мог иметь в виду?
Макс рассмеялся и взялся за газету.
– Я слышал, ты что-то говорил про Строссенов, – сказал Эллис. – Рамон нашел девушку?
– Да. Как будто.
– И что?
– Она невредима. Рамон собирается отправить ее в Лондон. Думаю, если она никогда больше не увидит Магира, это будет лучше всего.
– А тебе-то что за дело?
Макс помрачнел:
– Кто тебе сказал, что мне есть до нее дело?
– Почему же ты тогда этим занимаешься?
– Ради Галины.
– Ах да, я все время забываю, – бросил Эллис, тряхнул головой и вернулся к компьютеру.
Глава 15
Рианон не ожидала, что лето пролетит так быстро. Ушли в прошлое долгие, напоенные ароматами вечера, ночи сделались длиннее, жара стала спадать, а душевные раны – затягиваться. Она практически никогда не упоминала в разговорах о событиях того дня в Марокко; он остался позади, а жизнь шла своим чередом.
В этот вечер в садике возле дома Рианон в Кенсингтоне было весело. Звучал смех, хлопали пробки бутылок шампанского, плейер орал песню голосом Дженет Джексон. Золотые рыбки спрятались в пруду под листьями кувшинки. Соседский кот куда-то исчез, а кролик миссис Ромни сидел в своей клетке, задумчиво жевал лист и с любопытством посматривал на сновавших вокруг и скакавших под музыку людей.
Здесь собрался весь цвет тележурналистики. На вечеринку явились не только руководители телевизионных программ, но и репортеры, ставшие известными благодаря своему уму, манере вести передачи, своеобразию стиля и чутью, а также сценаристы, продюсеры и даже сильные мира сего; одним словом, в гостях у Рианон Эдвардс были сегодня все те, кто олицетворял собой телевидение.
В доме повсюду – на столах, диванах, стульях, даже на кровати – валялись открытки, цветы, ленты, банты, подарки, распакованные и не распакованные, и тому подобные предметы. С кухни доносились “выстрелы” – гости непрерывно откупоривали шампанское, любовались пенными струями, хохотали и подставляли бокалы. Стол, уставленный присланными из ресторана блюдами и усыпанный лентами и лопнувшими воздушными шарами, напоминал поле битвы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
Припав к щели в покоробившихся от времени деревянных ставнях, Рианон разглядела руины фонтана. Похоже, располагался он в центре внутреннего дворика, но старинная мозаика так выцвела и потрескалась, что сейчас трудно было различить детали затейливого орнамента. Рианон сообразила, что находится на втором или третьем этаже, но определить тип здания не было никакой возможности. Было жарко и совершенно тихо, только жужжали какие-то насекомые, да птица время от времени прилетала из ниоткуда, чтобы полакомиться жучком.
Солнце сверкало так, что Рианон выдержала возле щели всего несколько секунд, после чего была вынуждена отвернуться и подождать, пока не исчезнет белая слепящая полоса перед глазами.
В нижней челюсти все еще пульсировала боль, голова как свинцом налилась, и любое резкое движение причиняло такие страдания, как если бы ее раскалывали надвое. Одежда Рианон пропиталась потом и кровью, и во рту пересохло, поскольку всю ночь она тщетно кричала, призывая кого-нибудь на помощь. Все тело саднило, но никакие физические страдания не могли сравниться с ее душевными терзаниями.
Рианон уселась на охапку грязной соломы в углу комнаты и подтянула колени к груди. Было душно, и пот лил ручьями. Время от времени Рианон приходилось сдувать со лба мокрые пряди волос.
Прошло много часов, прежде чем сквозь жалюзи стали пробиваться полоски солнечного света. Рианон все сильнее хотелось пить. Она уже всерьез думала, что ее оставили здесь умирать.
Голова Рианон откинулась назад, и по щеке покатилась слеза. Больно. Наверное, самое худшее во всей этой истории то, что Оливер ничего ей не сказал. Зажмурив глаза, Рианон велела себе не задаваться вопросом о причинах. Важно пережить все эти неприятности. Они любят друг друга, только что вступили в брак, и если Оливеру суждено потерять все, что у него есть, – что ж, пусть будет так. Она останется рядом с мужем и поможет ему начать жить заново.
Она невольно всхлипнула и закусила губу, чтобы не разрыдаться. Да, Оливер начнет жить заново, только бы Господь позволил ему жить.
Однако Рианон не пришлось долго предаваться отчаянию. До нее донесся шум мотора подъезжающего автомобиля. Немедленно вскочив, она подбежала к окну, чтобы выглянуть в щель. Надежда, хотя и смешанная со страхом, ожила в ее сердце. Впервые за много часов машина подъехала к самому дому. Однако увидела Рианон только то, что и прежде: кусочек пустынного двора. Сейчас он был залит розовым светом – близились сумерки.
Она очень боялась. Отпустят ее эти люди или они намерены иным образом вычеркнуть ее из жизни Оливера?
Услышав, как кто-то поднимается по лестнице, Рианон поспешно отошла от окошка. Все суставы болели, и от этого пленница теряла мужество. Она не знала, как справиться с болью и страхом, – никогда в жизни ей не приходилось оказываться в подобной ситуации.
Когда раздался удар в дверь, она напряглась всем телом, задрожала. За первым ударом последовал новый, потом еще чаще. Приехавшие, очевидно, старались вышибить дверь, которую утром заколотили. Ногти Рианон впились в ладони, на лбу выступил ледяной пот. Когда дверь наконец распахнулась, ей показалось, что сердце выпрыгнуло из груди.
На пороге стояли четверо. Трое мужчин и женщина. Увидев женщину, Рианон на секунду ощутила жалость, а потом что-то оборвалось у нее внутри: вслед за четверкой в комнату шагнул Оливер. На лице его, белом как мел, было еще больше синяков и кровоподтеков, чем у нее.
Кто-то из мужчин швырнул на пол ее чемодан. От удара крышка распахнулась, платья Рианон рассыпались. Краем глаза она успела заметить, что сверху на куче одежды лежит авиабилет.
Люди что-то кричали, обращаясь к ней, но Рианон смотрела только на Оливера. А вот он почему-то избегал ее глаз.
– Оливер, – шепотом выдохнула Рианон.
Магир как будто вздрогнул, но один из мужчин, помоложе, бросил на него выразительный взгляд. Рианон почувствовала, что летит в бездонную пропасть, когда увидела глаза мужа. Они были пусты.
– Оливер! – закричала она.
Тот вроде бы хотел ответить, но Орен встал между ними и бросил своим товарищам:
– Начинайте.
Рианон хотела завопить от ужаса и не смогла издать ни звука. Взгляд ее был прикован к солдатскому ножу, который один из врагов извлек из висевших на поясе его джинсов ножен. Другой негодяй подскочил к Рианон, схватил ее за волосы и рывком отвел голову назад, а первый полоснул ее ножом по горлу. Царапина получилась пустяковая, но она, несомненно, была только прологом к невообразимому кошмару.
Остановившимися глазами Рианон смотрела на нож, уже приставленный к ее боку.
Один из насильников ухмыльнулся:
– Смотришь, Магир? Понял теперь, что будет, если ты не сдержишь слово?
Оливер не шелохнулся. Тогда Орен шагнул к нему и ткнул его кулаком в подбородок.
– Ты, тупорылый, должен был жениться на ней! – Он указал большим пальцем на Марсию. – Помнишь? Ты подписал контракт. Ты получил все, что хотел, и теперь должен расплатиться. – Орен повернулся к Рианон и резко кивнул. – Вскрывай ее, Джо. Пусть он в последний раз на нее посмотрит и примет решение.
Быстрыми ударами ножа Джо распорол платье Рианон.
– Нет! – закричала она. – Оливер! Останови их! – Она еще пыталась бороться, но мужчины легко завели ее руки за голову и раздвинули ноги.
– Ради Бога! – выдохнула она. – Не надо. Пожалуйста.
– Выбирай, Оливер, – широко улыбаясь, сказал Орен. – Ты возвращаешь все, что получил от отца, и тогда, возможно, девочка останется с тобой. Или оценишь ее подешевле?
– Умоляю тебя, Орен, – чуть слышно проговорил Оливер. – Отпусти ее.
– Выбирай, Оливер, – повторил Орен. – Ты забыл? Жена или жизнь.
Все теперь смотрели на Оливера, ожидая его ответа. Он молчал, от этого Рианон стало еще страшнее.
– Хорошо, – заключил Орен и опять повернулся к Рианон. – Полагаю, мы получили ответ. Теперь отвечай ты. Только сначала я попрошу тебя усвоить, что с тобой ничего плохого не случится, если ты сейчас скажешь, что желаешь расторгнуть брак с этой вот тварью. Поняла?
Рианон молча смотрела на своего мучителя.
– Итак, ты говоришь “да”? – опять заговорил Орен. – Ты хочешь расторгнуть брак?
Рианон беспомощно посмотрела на Оливера.
– Орен, отпусти ее, – прошептал тот.
– Заткнись, скотина, – рявкнул Орен. – Я не с тобой, а с ней разговариваю. А ты, – обратился он к Рианон, – учти еще вот что. Эти ребята, судя по всему, не прочь тебя оттрахать, но я могу их остановить. Тебе стоит только дать слово.
– Нет! Пусть ее трахнут! – неожиданно взвизгнула уродина. На секунду все онемели от удивления. А Марсия стояла у стены подбоченясь, и глаза ее сверкали от нетерпения. Орен пожал плечами и взглянул на Джордана.
– Слышал, чего хочет дама?
– О Боже, нет! – вскрикнула Рианон, увидев, что Джордан расстегивает ширинку. – Не надо, пожалуйста. – Она умоляюще посмотрела на Марсию.
Но Марсия ее не слушала.
Рианон попыталась вырваться, однако силы были явно неравны. Мужские руки уже сжимали ее запястья и лодыжки, она уже чувствовала дыхание этих людей, тяжесть их тел…
– Оливер! Помоги мне! Оливер! – кричала она.
Ее оттащили от стены и разложили на полу. Она попыталась отбиваться ногами, но все они были гораздо сильнее ее и к тому же обладали отменной реакцией. Они уже тискали ее груди, грубо сжимая соски. Сейчас ее изнасилуют. И Оливер ей не поможет, будет стоять и смотреть.
Рианон сказала себе, что, когда все это закончится, она уже не захочет жить, закрыла глаза и постаралась потерять сознание.
Она не сразу поняла, что ее оставили в покое, что никто уже на нее не наваливается, что незнакомый голос отдает какие-то распоряжения, какие-то люди бегут в комнату. Потом неизвестный склонился над ней и прикрыл ее искромсанными остатками платья. Сильная рука бережно скользнула под ее спину и помогла ей подняться.
Комната была полна людей, но Рианон их почти не видела. Впоследствии она могла лишь смутно вспомнить, как ее провели к выходу. Марсия визжала и пыталась вырваться из рук мужчины, державшего ее. Прочие стояли неподвижно. Оливер опустил голову. Рианон вывели из комнаты, на руках пронесли по темному коридору, затем вниз по шаткой лестнице и наконец опустили на сиденье стоявшего у подъезда автомобиля.
И только спустя некоторое время, когда машина уже подъезжала к другому городу, Рианон вспомнила, где видела прежде своего спасителя.
– Бассейн, – проговорила она. – Вы дали мне полотенце.
Мужчина улыбнулся, быстро взглянул на нее и вновь сосредоточил внимание на дороге. Сухие глаза Рианон изучали его профиль.
– Кто вы? – хрипло спросила она и облизнула пересохшие разбитые губы.
Тот человек снова улыбнулся и искоса посмотрел на Рианон.
– Будем считать, – ответил он, – что я ваш друг.
Макс Романов подождал, пока мимо него пройдет старшая стюардесса, затем поднялся с места и направился в туалет. Самолет летел в Сиэтл. Там в офисе на Первой авеню должно было состояться очередное совещание исполнительных директоров. И сейчас в Сиэтл летела вся верхушка романовского издательского концерна – руководители производства, финансисты, юристы, менеджеры по сбыту. Такие совещания проводились ежемесячно, причем каждый раз в другом городе.
Сейчас вместе с Максом летел Эллис Замойский, вице-президент по финансам и близкий друг Романова. На протяжении всего полета он не отводил взгляда от экрана ноутбука, анализируя новые предложения по пенсионным соглашениям. Вернувшись на свое место, Макс попросил стюардессу принести ему еще чашечку кофе и развернул свежий номер “Уолл-стрит джорнэл”. Раздался телефонный звонок. Макс вынул мобильный телефон из кармана, включил, попутно указав Замойскому на одну из цифр на дисплее его компьютера. Звонил Морис Реммик, главный юрист концерна и крестный отец детей Макса.
– Я решил, что тебе это интересно, – сказал ему Реммик. – Только что звонил Рамон. Он нашел ту женщину. Сейчас она с ним.
– С ней все в порядке? – поинтересовался Макс.
– Думаю, да.
Макс кивнул.
– Где они теперь?
– Все еще в Марокко. Рамон предполагает отправить ее в Лондон через пару дней.
– Хорошо. Есть какие-нибудь подробности?
– Не так много, – сказал Морис. – Рамон появился буквально в последнюю минуту, он в общем-то ее спас, и неудивительно, что она хочет знать, кто он такой. Он спрашивал меня, что должен ей отвечать.
– Да что угодно, – хмыкнул Макс. – Главное, чтобы не упоминал моего имени.
– Я знал, что ты так скажешь. – Морис издал смешок. – Кстати, ты смотрел предложения из Атланты по распространению?
– Ты сегодня утром видел электронную почту? – сухо бросил Макс.
– Не успел, – признался Морис.
– Там есть мой ответ. Ула сейчас с тобой?
– Нет. Подъедет часа через два. Ей понадобилось сходить к стоматологу. Сказать, чтобы позвонила тебе?
– Не надо. Попроси ее передать расписание Галины по факсу в контору Рона Федры. А-а, слышу голоса детей. Передай им трубку, пожалуйста.
– Папа! – завопил в трубку Алекс, и Макс сразу понял, что любимый сын в данную минуту усердно посыпает крошками от печенья его рабочий стол.
Смеясь, он спросил:
– Что это ты делаешь у меня в кабинете? Мы же только на прошлой неделе устроили для тебя отдельный кабинет!
– Да, но дядя Морис не хочет звонить по моему телефону, – пожаловался Алекс.
Макс подумал, что Мориса можно понять, так как телефонный аппарат Алекса производства фирмы “Фишер Прайс” представлял собой последнее слово современной техники.
– Значит, ты помогаешь дяде Морису в делах? – спросил Макс сына.
– Ага.
– Я надеюсь, ты не путаешься у него под ногами?
– Не путаюсь, – серьезно ответил Алекс. Макс улыбнулся.
– Ладно, не буду вам больше мешать. Позови-ка Марину.
– Папа, мне пора в школу, – озабоченным тоном сообщила отцу Марина. – Миссис Клей меня ждет.
– Отлично, родная. Ты не забыла пригласить друзей на день рождения?
– У меня нет друзей, – проворчала девочка.
Макс прекрасно знал, что это неправда, но слова дочери задели его.
– Есть, – ласково возразил он. – У тебя есть Кэти, Лидия, Саванна…
– Ненавижу их, – перебила Марина.
– Раз так, значит, ты не заслуживаешь, чтобы с тобой дружили.
– Да есть у меня друзья, есть!
Улыбаясь, Макс негромко сказал в трубку:
– Ты, Марина, иногда умеешь быть просто невозможной, но я все равно тебя люблю.
– А ты тоже невозможный, – парировала Марина.
– Но ты меня любишь?
– Не всегда.
– Ладно. Придется обойтись этим.
– А маму, – сердито заявила девочка, – я всегда люблю.
Макс вздохнул и ответил:
– Я знаю, крошка. И она тебя тоже всегда любит. Марина молчала. Макс представил себе, как у нее вытягивается и дрожит нижняя губка.
– Хочу, чтобы ты приехал домой, – выговорила со слезой в голосе Марина.
– Сегодня вечером приеду, – пообещал Макс.
– А если я уже буду спать? Значит, я тебя весь день не увижу.
– Если ты будешь спать, я приду к тебе и перенесу в свою кровать. Завтра, как только ты проснешься, первым делом увидишь меня.
Марина фыркнула.
– Договорились?
– Ладно, – мрачно ответила Марина и вдруг спросила: – А мама тоже там будет?
Макс прикрыл глаза. Он почувствовал, как плохо и одиноко его дочери.
– Нет, крошка, – тихо сказал он. – Ты же знаешь, что ее с нами не будет.
– Это я виновата, папа! – вдруг выкрикнула Марина. – Она умерла из-за меня.
О Боже, мысленно простонал Макс. В первый раз за долгие месяцы его дочь это сказала, так почему же ему приходится вести этот разговор по телефону?
– Нет, моя маленькая, – ответил он, стараясь вложить в эти слова как можно больше ласки и твердости. – Никто не виноват. Произошел несчастный случай.
Марина не отвечала.
– Ты меня слушаешь, крошка?
– Да.
– Скажи миссис Клей, что я разрешаю тебе по пути из школы заглянуть в “Макдоналдс”.
– Правда? – ахнула Марина. – Ты же никогда не разрешал мне ходить в “Макдоналдс”.
– Ничего подобного. Я только не давал тебе объедаться.
Макс попрощался, выключил телефон, убрал в карман и печально посмотрел в иллюминатор, возле которого сидел Эллис.
– Марина? – спросил его Эллис.
– Угу. – Макс кивнул. – Я должен еще раз переговорить с ее врачом. Не исключено, что ей нужна помощь.
– Мне кажется, ей нужна новая мама.
Макс нахмурился:
– Ты хочешь сказать – Галина.
Эллис усмехнулся:
– Кого же еще я мог иметь в виду?
Макс рассмеялся и взялся за газету.
– Я слышал, ты что-то говорил про Строссенов, – сказал Эллис. – Рамон нашел девушку?
– Да. Как будто.
– И что?
– Она невредима. Рамон собирается отправить ее в Лондон. Думаю, если она никогда больше не увидит Магира, это будет лучше всего.
– А тебе-то что за дело?
Макс помрачнел:
– Кто тебе сказал, что мне есть до нее дело?
– Почему же ты тогда этим занимаешься?
– Ради Галины.
– Ах да, я все время забываю, – бросил Эллис, тряхнул головой и вернулся к компьютеру.
Глава 15
Рианон не ожидала, что лето пролетит так быстро. Ушли в прошлое долгие, напоенные ароматами вечера, ночи сделались длиннее, жара стала спадать, а душевные раны – затягиваться. Она практически никогда не упоминала в разговорах о событиях того дня в Марокко; он остался позади, а жизнь шла своим чередом.
В этот вечер в садике возле дома Рианон в Кенсингтоне было весело. Звучал смех, хлопали пробки бутылок шампанского, плейер орал песню голосом Дженет Джексон. Золотые рыбки спрятались в пруду под листьями кувшинки. Соседский кот куда-то исчез, а кролик миссис Ромни сидел в своей клетке, задумчиво жевал лист и с любопытством посматривал на сновавших вокруг и скакавших под музыку людей.
Здесь собрался весь цвет тележурналистики. На вечеринку явились не только руководители телевизионных программ, но и репортеры, ставшие известными благодаря своему уму, манере вести передачи, своеобразию стиля и чутью, а также сценаристы, продюсеры и даже сильные мира сего; одним словом, в гостях у Рианон Эдвардс были сегодня все те, кто олицетворял собой телевидение.
В доме повсюду – на столах, диванах, стульях, даже на кровати – валялись открытки, цветы, ленты, банты, подарки, распакованные и не распакованные, и тому подобные предметы. С кухни доносились “выстрелы” – гости непрерывно откупоривали шампанское, любовались пенными струями, хохотали и подставляли бокалы. Стол, уставленный присланными из ресторана блюдами и усыпанный лентами и лопнувшими воздушными шарами, напоминал поле битвы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57