– Рывком развернув салфетку, Нико обернулась к официанту. Стоя поблизости, тот ожидал нужного момента, чтобы подать меню. – Официант. Воду с газом. Пожалуйста, – произнесла она.Виктория с обожанием посмотрела на Нико. Отношения с подругами она очень ценила. Ведь только с женщинами можно позволить себе расслабиться – попросить, чтобы погладили по спине, не опасаясь, что тебя сочтут безнадежно беззащитной. Но дружеские узы, связывавшие ее с Нико, были еще крепче. Когда-то, в трудную минуту, когда у Виктории не хватало денег на производство очередной коллекции, Нико одолжила ей сорок тысяч долларов. Виктория не просила и даже не думала об этом, но однажды вечером Нико появилась в ее мастерской, словно фея-крестная.– У меня есть необходимые тебе деньги, – заявила она, выписывая чек. – И не волнуйся, что не сможешь отдать. Я знаю: сможешь.В людях интересно то, думала Виктория, что никогда не постигнешь их до конца, особенно таких, как Нико О'Нилли. Познакомившись с ней, она не представляла, что именно Нико научит ее дружбе, что за внешней отчужденностью этой женщины скрывается глубокая преданность. Если бы только официант догадывался, какой потрясающий человек Нико! Виктория с улыбкой посмотрела на официанта, нерешительно протягивающего меню. Нико отмахнулась от него.– Не надо, я уже знаю, чего хочу.Ее слова прозвучали вполне безобидно, но у официанта был такой вид, будто его ударили. Подобно многим мужчинам, сталкивающимся с женщинами, которые не желают соблюдать общепринятые правила, официант, вероятно, решил, что Нико стерва.Однако она, невосприимчивая к мнению о себе большинства людей, возбужденно наклонилась через стол к Виктории. Нико была необычно взвинченна. Встреча в «Хаккабис» прошла чрезвычайно успешно: Питер Борш в основном игнорировал Майка Харнесса… а потом, на волне своего триумфа, она сделала то, чего и сама от себя не ожидала – позвонила Кирби Этвуду и договорилась о встрече после ленча.– Я только что совершила ужаснейший поступок, – гордо заявила она, словно совсем не считая его таковым. – Сегодня утром я так разозлилась на Майка Харнесса…– Уверена, он заслужил это…– Ну вообще-то это не имеет никакого отношения к работе. – Нико откинулась на стуле и опустила глаза, поправляя салфетку на коленях. – Я осознала, что заперла себя в башне. Я – неприкосновенна и поэтому сделала нечто ужасное…Виктория засмеялась:– Милая, ты никогда не делаешь ничего ужасного. Особенно в светском смысле. Ты всегда совершенна.– Но это не так. Ну или, во всяком случае, я не всегда хочу быть такой. И поэтому я… – Нико умолкла и, оглянувшись, убедилась, что их никто не слышит.В этот момент женщин заметила Сьюзен Эрроу и, облокотившись на стол, прокаркала, как старая ворона:– Здравствуйте, девочки.Нико тут же снова превратилась в профессионала.– Дорогая, мы можем поговорить о вашем клиенте, Тэннере Коуле? – спросила она.Тэннер Коул, кинозвезда, должен был украсить обложку ноябрьского номера «Фейерверка». Он настаивал на том, чтобы предварительно одобрить фотографию. Чтобы ублажить его, понадобилось три фотосессии, а потом Коул напугал ассистентку, предложив ей сделать ему минет в туалете.– Милая, этот человек вырос в хлеву. В буквальном смысле слова. Он совершенно невоспитан, – отозвалась Сьюзен.– Кто? – насторожилась Карла Эндрюс, прикладывая ладонь к уху. Карла сидела по другую сторону стола и не могла допустить, чтобы что-то прошло мимо нее… Многие предполагали, что в частности и по этой причине она так долго удержалась на своей работе, когда более молодых женщин уже давно выбросили на свалку.– Тэннер Коул. Кинозвезда, – пренебрежительно уточнила Маффи Уильямс. Несмотря на роман индустрии моды с Голливудом, Маффи упрямо придерживалась старомодного взгляда на актеров, заключавшегося в том, что они – избалованные дети, которым изрядно переплачивают, и относиться к ним следует соответствующим образом.– Я знаю, что он киноактер. – Карла наградила Маффи надменным взглядом. – Да одна я девять раз брала у него интервью. Я интервьюировала Коула, когда он был почти младенцем.– Ты уверена, что хочешь обнародовать эту информацию? – Маффи приложила к губам салфетку.– Мне плевать, кто и что знает. Я ничего не боюсь! – отрезала Карла.– Виктория, – не обращая на Карлу и Маффи внимания, позвала Сьюзен, – Лайну Беннету удалось связаться с вами?Вот, значит, как он получил номер, подумала Виктория и кивнула:– Он звонил мне сегодня утром.– Я надеялась, вы не будете против, – сказала Сьюзен. – Я никогда не даю чужих номеров, но Лайн терзал меня последние три недели. Со дня вашего показа. Я все говорила, что сначала должна спросить у вас, но Лайн, он такой… если что возьмет себе в голову. Он звонил мне пять раз, утверждая, что должен познакомиться с вами…Господи, содрогнулась Виктория, теперь весь ресторан узнает, что Лайн Беннет пригласил ее на свидание. Но ничего страшного – едва она появится с ним на публике, как все и так все узнают.– Но я уже знакома с ним, – ответила Виктория, озадаченная поведением Лайна. – Мы раз десять встречались.– Вы, может, и сто раз встречались, – фыркнула Сьюзен, – но Лайн ничего не помнит. У него дырявая голова. Пару лет назад он встретил на банкете своего первого делового партнера и не узнал его.– Не настолько же он глуп. Беннет все же миллиардер, – вставила Карла.– В любом случае он безобиден, – усмехнулась Сьюзен.– Милашка, – добавила Карла. – Женщины постоянно используют его. Особенно умные женщины.– Он мужчина. И не имеет понятия о том, чего хочет, – прошептала Маффи.– Одно время мы с ним очень дружили, – чопорно заявила Сьюзен. – Может, он и не идеален, ну а кто идеален? Я всегда напоминаю себе, что, как бы ни раздражал меня мой муж, Уолтер, я, вероятно, еще хуже…– А вот и Венди, – сказала Нико, подняв глаза.– Здравствуйте. Простите, что опоздала, – проговорила Венди Хили, подходя к столу. Очки у нее запотели, и сама она слегка промокла.– Золотце, да вы, похоже, шли пешком, – проскрипела Сьюзен. – Вас совсем не берегут в этом вашем «Сплатч»?Венди поморщилась. Ей пришлось идти пешком от самой конторы – ее помощник Джош небрежно заметил, что не смог получить для нее машину.– У меня помощник – мужчина, – объяснила Венди.– Как-то раз у меня был мужчина-помощник, – заметила Виктория. – Он носил розовые свитера, которые покупал в магазине подержанной одежды, и днем укладывался спать. На диван. Как ребенок. Меня так и подмывало дать ему молока с печеньем.– В этом городе все мужчины с ума посходили, что ли? – спросила Венди.– Кстати, вы в последнее время не встречались с Виктором Мэтриком? – как бы между делом поинтересовалась Сьюзен.– Должна увидеться с ним сегодня днем, – ответила Венди.– Передайте ему мой сердечный привет, дорогая, – попросила Сьюзен.– Обязательно.– Приятного аппетита. – Нико, помахав рукой, прекратила разговоры.– Не подозревала, что Сьюзен знает Виктора Мэтрика, – прошептала, усаживаясь, Венди.– Она с ним встречалась, – объяснила Виктория. – Они по-прежнему вместе отдыхают на Сен-Бартсе.– Я беспокоюсь за Виктора, – сказала Венди. – Сегодня утром казалось, что у него не все дома. Если он уйдет, мне конец.– Карьера не должна зависеть от того или иного человека, – заметила Виктория. – Она должна зависеть только от тебя.– Должна. Но тебе повезло, что ты не работаешь на корпорацию.– И никогда не буду – по этой самой причине, – проговорила Виктория. – Но «Парадор» делает деньги. И все знают, что только благодаря тебе.– Это легко, – пожала плечами Венди. – Мне нужно получить «Оскара», только и всего. За «Пилигримов». Или Нико – получить место Виктора.– Это займет не меньше двух лет. – Нико говорила об этом как о чем-то вполне для нее возможном. – А тем временем я не стала бы без оснований волноваться за Виктора. – Она подала знак официанту. – С Виктором можно договориться. Если знаешь, как с ним обращаться.– Да? – нерешительно проговорил официант.– Мы хотим сделать заказ.– Я буду бифштекс-хангер. Среднепрожаренный, – сообщила Виктория.– Форель, пожалуйста, – сказала Нико.– А мне – салат «Никуаз» с тунцом, но без картошки, – заказала Венди.– Картофель подать отдельно? – уточнил официант.– Картошку вообще не надо. Даже на отдельной тарелке. Более того, было бы идеально, если б вы убрали всю картошку из этого ресторана. – Официант непонимающе посмотрел на нее. – Мне нужно сбросить вес, – пояснила Венди подругам. – У меня сиськи до пупа обвисли. Сегодня утром я на них посмотрела и чуть не померла. Неудивительно, что Шон уже полгода не предлагает мне заняться с ним сексом.– Как Шон? – осведомилась Нико.– Ой, не знаю, – ответила Венди. – Я почти не вижу его. Затея Шона с рестораном, наверное, провалится, поэтому он все время в паршивом настроении, только с детьми держится. Клянусь, иногда мне кажется, что Шону лучше бы родиться женщиной. В любом случае мы видим друг друга только в постели, и, я знаю, это звучит ужасно, но мне все равно. В какой-то момент я перестану работать, и остаток нашей жизни мы проведем вместе, действуя друг другу на нервы.– Тебе повезло, – усмехнулась Виктория. – Шон – очаровашка. Моя единственная надежда – Лайн Беннет. И могу вас заверить, что остаток жизни мы проведем не вместе.– Откуда ты знаешь? – возразила Нико с нехарактерной для нее мечтательностью. – Любовь является как гром среди ясного неба.– Я все еще верю в настоящую любовь, – закивала Венди. – Но не обязательно с пятидесятилетним холостяком. Ну что в этом такого?– Не знаю, – сказала Виктория. – Во всяком случае, я в настоящую любовь не верю. По-моему, это все вранье.– Все верят в настоящую любовь, – возразила Венди. – Приходится. А что же еще заставляет нас жить дальше?– Работа, – ответила Виктория. – Желание что-то совершить в этом мире. Кроме того, необходимость есть, одеваться и иметь крышу над головой.– Но это так скучно! – воскликнула Венди. – Если люди не будут верить в настоящую любовь, никто и в кино не пойдет!– О чем я и говорю. – Виктория пожала плечами. – Это маркетинговый ход, разработанный для продажи некоего продукта.– Не слушай ее. – Нико с нежностью посмотрела на Викторию. – Она нарочно упрямится.– Да знаю я, – отозвалась Венди. – Однажды и она влюбится…Виктория вздохнула:– Я слишком стара для этого и смирилась с тем, что до конца жизни – или еще не меньше десяти лет, пока меня уже не захочет ни один мужчина, – мои отношения с ними будут сдержанными и вполне цивилизованными: никто не повышает голоса, но и никто ни к кому особенно не привязан.«Правда ли это? – усомнилась Нико. – Разве бывают слишком старыми для любви и желания?» От этой мысли ей стало не по себе и захотелось сменить тему. Она-то думала, что давным-давно оставила мысль о романтической любви.– Так или иначе, – продолжала Виктория, – я не представляю, зачем Лайн Беннет хочет встретиться со мной. Я совсем не в его вкусе.Нико и Венди переглянулись. Венди вздохнула:– Вик, ты во вкусе любого мужчины. Ты красива, умна, занятна…– И все прочее, что женщины говорят друг другу, когда не могут найти мужчину, – закончила Виктория. – Это так глупо. Все равно отношения с мужчинами всегда оборачиваются разочарованием… да и как иначе, когда на них возлагают такие надежды? А потом ты в очередной раз осознаешь, что лучше бы потратила это время на работу. Простите, но ничто не сравнится с удовлетворением, которое испытываешь, создавая что-то своими руками и мозгами… То, чего никто у тебя не отнимет ни при каких обстоятельствах. – Она вспомнила о разговоре с Икито.– А мне по-прежнему нравится тискаться с Шоном, – призналась Венди, с тоской подумав, как давно этого не было. – Я все еще люблю его. Он отец моих детей. Мы создали этих детей. Это такая глубокая связь.– А ты что-нибудь испытываешь к Сеймуру? – спросила у Нико Виктория.Услышав имя мужа, Нико почувствовала себя виноватой, поскольку собиралась изменить ему. Рассказать им о Кирби? Она хотела поделиться с Викторией, но не стала. Пока и рассказывать-то нечего. Подруга придет в ужас и наверняка в ней разочаруется. Виктория никогда не была замужем и, как большинство людей, не живших в браке, имела о нем идеалистические представления. Она придерживалась очень строгих понятий о том, как должны вести себя женатые люди. Нико не осуждала Викторию, но если бы та рассердилась на нее, она не знала бы, как поступить. И не стоило делать подруг соучастницами преступления.Приходилось менять тему разговора.– Возвращаюсь к Виктору, – сказала Нико. – Он способен на все. Однако едва ли от него следует ожидать проблем. А вот Майк Харнесс – иное дело. – И Нико рассказала им, как он пытался использовать встречу в «Хаккабис» для своих целей.
– Возвращаемся в «Сплатч Вернер»? – спросил водитель.– Вообще-то нет. Не сейчас, – ответила Нико. – Мне нужно кое-куда заехать. Забрать одну вещь для дочери.Она распорядилась с обычной своей властностью, но тут же поняла, насколько неубедителен этот предлог. Никто не поднимается за вещью, размышляла Нико, роясь в сумочке в поисках адреса, дольше чем на пять минут. Но возможно, она и проведет там несколько минут. А вдруг, увидев Кирби Этвуда, сразу поймет, что эта затея – ошибка, и уйдет.– Мы можем пойти погулять в парк, – с энтузиазмом предложил Кирби, когда утром Нико позвонила ему из своего кабинета. – Это совсем рядом с моим домом. И парк мне очень нравится. Я даже куплю вам хот-дог, очаровательная дама.– Кирби, – терпеливо прошептала она, – меня не должны видеть с тобой в Центральном парке.– Почему?– Потому что я замужем!– И поэтому тебе нельзя погулять с другом в парке?– Я могла бы приехать к тебе домой. – Нико подумала, что Кирби и сам мог бы предложить это, если бы действительно хотел заняться с ней сексом.– Ну да, – отозвался Кирби, – я и сам должен был догадаться.То, что Кирби понял свою ошибку, внушало надежду.Нико нашла клочок бумаги, на котором записала его адрес, и сверилась с ним. Дом Кирби находился совсем не рядом с парком – на пересечении Семьдесят девятой улицы со Второй авеню. Видимо, для молодого человека пять лишних кварталов ничего не значат.– Мне нужно к трехсотому номеру по Восточной Семьдесят девятой улице, – сказала Нико водителю.Боже, что она делает?Нико включила сотовый телефон – она не могла надолго отрываться от своего офиса – и позвонила помощнице Миранде, чтобы принять сообщения. Сказать Миранде то же, что и водителю? Лучше не вдаваться в подробности.– Я должна заехать в одно место. – Нико посмотрела на часы. Почти два. Если они с Кирби действительно решатся, сколько это займет? Пятнадцать минут? Но тогда придется поговорить с ним – немного до того, немного после. – Я вернусь в офис часам к трем, – сказала она Миранде. – Может, к половине четвертого, в зависимости от пробок на дорогах.– Все нормально, – ответила Миранда. – У вас встреча в четыре. Просто позвоните, если будете опаздывать.Слава Богу, подумала Нико, Миранда – умница. Она сообразительна, поэтому знает, когда не следует задавать вопросов. Миранда поняла, что больше ей знать и не нужно.Нико ответила на два звонка, а затем автомобиль застрял в пробке на Пятьдесят девятой улице. Почему же водитель не поехал через парк? Ах да, днем парк закрыт. Какое глупое, неудобное правило. Нико поймала себя на том, что торопит транспортный поток. Как только она решилась позвонить Кирби, путь назад был отрезан и Нико находилась в состоянии возбуждения – не чая дождаться встречи и вместе с тем боясь ее. Ей словно опять восемнадцать лет, и она едет на свое первое свидание. У Нико даже слегка закружилась голова.Надо звякнуть Сеймуру, подумала она. Не хотелось бы, чтобы он позвонил ей, когда она будет у Кирби; тогда придется лгать и ему.– Ап, – произнес Сеймур, поднимая трубку в их городском доме. С тех пор как два года назад Сеймур занялся разведением собак, он усвоил некоторые странные и неестественные привычки. Одной из них стал новый способ отвечать по телефону.– Алло, – сказала Нико.– В чем дело? Я занят, – проворчал Сеймур. Нико знала, что он не хотел грубить. Просто он был таким и не изменился за четырнадцать лет со дня их первой встречи на вечеринке. Сеймур убедил ее уйти с той вечеринки и отправиться с ним в бар, а потом спросил, когда она к нему переедет. Сеймур, поглощенный собой, своими мыслями и деятельностью, находил себя бесконечно привлекательным, и этого ему хватало. Нико предполагала, что и все мужчины таковы.– Чем занимаешься? – спросила она.– Докладом. Для сенатского подкомитета. Совершенно секретный материал, – ответил Сеймур.Нико кивнула. Сеймур был талантлив и в последнее время начал консультировать правительства по вопросам, относящимся к интернет-терроризму. Как скрытного человека, такой род деятельности устраивал его. Официально Сеймур занимал должность преподавателя политических наук в Колумбийском университете, где читал одну лекцию в неделю, но до этого работал в банке, на высоком посту, связанном с инвестициями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45