Лайн пришел в ярость.– Я не намерен сокращать отдых! – кипятился он.– Никто тебя и не просит. – Виктория бросила вещи в дорожную сумку.– Если им так необходимо встретиться с тобой, подождут до вторника. – Вероятно, Лайн был прав, но он не понимал, что Виктория мечтала вырваться отсюда всеми правдами и неправдами.– Чему посвящена встреча?– Откуда я знаю?– Ты мчишься в Париж – покидаешь Багамы в воскресенье утром, портишь себе выходные и летишь всю ночь, – чтобы попасть на встречу, назначенную неизвестно по какому поводу?– Я веду дела таким образом, Лайн.– Это глупо.Виктория пожала плечами. В тот момент она не хотела говорить Лайну, что готова воспользоваться любым предлогом и сбежать от него, его расписания и проклятого уик-энда на Багамах.– Знаешь, в чем твоя проблема, Лайн? Ты так боишься близости в общении, что расписываешь жизнь по минутам. Ты даже не можешь сесть и поговорить как нормальный человек.– Я боюсь близости? – в гневе вскликнул он. – Да ведь это ты бежишь на свою дурацкую встречу в Париж.Разозлившись, Виктория повернулась к Лайну с пылающим лицом.– Это не «дурацкая встреча», понял? Это мой бизнес. Если я не зарабатываю в год миллиард долларов, это не означает, что мое дело менее важно, чем твое!.. – Последние слова она прокричала так громко, что сорвала голос.– Господи! Успокойся, детка. Лети на моем самолете до Джей-эф-кей, если хочешь. Туда и обратно всего четыре часа. Если вылетишь сейчас, мы все равно успеем отправиться отсюда в пять…Вот опять, раздраженно подумала Виктория, его расписание.– Неужели ты не понял? – Она со злостью швырнула на пол трусы. – Я не нуждаюсь в твоем самолете…– Как угодно. – Лайн пожал плечами и вышел из комнаты, как поступал всегда, когда ему противоречили.Когда за Викторией пришло такси, чтобы отвезти ее в крошечный аэропорт, Лайн уже перешел к следующему виду отдыха – плаванию с маской. И снова, стоя под солнцем на бетонной полосе и дожидаясь дребезжащего одномоторного самолета на пять пассажиров, который ей удалось зафрахтовать до аэропорта Айлип на Лонг-Айленде, она пожалела, что не воспользовалась предложением Лайна. Но Виктория не могла согласиться. Чартер стоил три тысячи долларов, затем двести долларов за такси до Джей-эф-кей, как раз к шестичасовому рейсу до Парижа, что стоило еще три тысячи долларов. В целом встреча в Париже обошлась ей почти в восемь тысяч долларов, но она того стоила. Вернувшись и снова встретившись с Лайном в ресторане «У Майкла», Виктория небрежно произнесла:– Что ж, похоже, «Би энд си» собираются сделать моей компании щедрое предложение.И он чуть не подавился своей бараньей отбивной…Воспоминание об этом вызвало у нее улыбку, и, подойдя к зеркалу в демонстрационном зале «Сотби», Виктория повернула голову направо и налево, любуясь игрой света в бриллиантах. Может, все же купить что-нибудь в честь этого события? Может, вот это…Зазвонил ее телефон.– Так вот, – провозгласил Лайн, словно продолжая прерванный несколько минут назад разговор, – я застрял в Вашингтоне на ночь. Садись в самолет и прилетай поужинать.Виктория вздохнула:– Лайн, я занята.– И что же ты делаешь?– Живу своей жизнью.– Значит, на ужин в Вашингтон не прилетишь?– Нет.– Ладно. Пока. – И он отключился.Внезапно появилась Нико, взмокшая, растрепанная, запыхавшаяся, с раскрасневшимися от бега щеками:– Извини, что опоздала. У меня было…– Ничего страшного. Я тут пока смотрела, – сказала Виктория.– Лайн? – спросила Нико, заметив телефон в руке Виктории и раздраженное выражение ее лица.Виктория закатила глаза и пожала плечами:– Он хотел, чтобы я слетала к нему в Вашингтон поужинать. Я отказалась. По-моему, это смахивает на проституцию, тебе не кажется? Лететь к парню на его самолете только затем, чтобы поужинать с ним?– Да? Не знаю. Мне нравятся эти клипсы.– Они стоят двадцать две тысячи долларов, – прошептала Виктория и отдала клипсы мисс Смит.Они прошли к витрине с голубым бриллиантом, собственностью джентльмена.– Хочу примерить, – вдруг заявила Нико.– Но ты не можешь себе позволить…– Никогда не знаешь, Вик, что мы сможем в один прекрасный день. – Нико сбросила шубу, и мисс Смит подошла, чтобы отпереть витрину.– Красивый, правда? – Мисс Смит сняла камень с подставки и подняла его на тонкой платиновой цепочке. – Вы для себя покупаете? – спросила она. – Или ищете подарок? От вашего мужа, например?..– Господи, нет! – Нико покраснела. – Мой муж никогда… – Виктория уставилась на нее. Она знала Нико много лет, но не подозревала, что у подруги такая страсть к драгоценным камням. Виктория подумала, что друзья постоянно поворачиваются к тебе новыми сторонами. – Мой муж равнодушен… к ювелирным изделиям. – Нико подняла сзади волосы, чтобы мисс Смит застегнула цепочку.– Да, в наши дни это не редкость, – согласилась мисс Смит. – К нам приходит все больше и больше женщин, покупающих украшения для себя. Но так лучше. Вы хотя бы покупаете то, что хотите…– Вот именно. – Нико повернулась к зеркалу.На ее белой коже камень смотрелся потрясающе. Как обидно, вдруг подумала Виктория, что они не богаты. Бриллиант необыкновенно шел Нико – такой же холодный, голубой и излучающий силу, как и она. Этот бриллиант должен принадлежать Нико. Как жаль, что она не может его приобрести.Но видимо, вступив в обладание этим бриллиантом даже на одну минуту, Нико что-то почувствовала. Наклонившись к Виктории, она словно невзначай прошептала своим низким, сдержанным голосом:– Кстати, у меня роман. 10 Телефон звонил откуда-то издалека, возможно, из другой страны.По крайней мере так казалось Венди во сне. Потом она поняла, что это не сон, а телефон действительно звонит рядом с ее головой. Правда, звонок не как дома. Открыв глаза и обведя взглядом маленькую тихую белую комнату, Венди вспомнила, что она не дома.Она находилась в корпоративном номере «Парадора» в отеле «Мерсер».Ее обвиняли в каком-то страшном преступлении, которого Венди не совершала, но все остальные считали иначе. А потом ужасные события предыдущего вечера стремительно вернулись к ней: Шон изменил решение. И теперь хочет развестись с ней…О Господи! Телефон. Может, это Шон звонит и хочет сказать, что совершил большую ошибку? Венди обеими руками схватила трубку: – Алло?– Венди Хили? – прозвучал мужской голос с официальными интонациями. Она поняла только, что это не Шон. Посмотрела на часы. На табло электронных часов горели красные, как, вероятно, и ее глаза, цифры: 5.02. Утра.– Да?– Это Роджер Помфрет из Наградного комитета киноакадемии. Поздравляю. «Пятнистая свинья» получила шесть номинаций на «Оскар».– Большое спасибо, – едва ворочая языком, проговорила Венди и положила трубку.Ох! Она совсем забыла. Сегодня день объявления о номинациях на «Оскар». Чтобы сделать его по-настоящему памятным, они звонят в пять утра.Венди упала на подушки. Прикрыла ладонью глаза. Что она чувствует?«Мне действительно все равно».Да, она совсем дошла, если думает такое!Венди села и включила свет. Через несколько минут зазвонит ее сотовый. А затем ей придется выглядеть возбужденной и радостной. Правда, по какому именно поводу, Венди не до конца понимала. Внезапно она осознала, что повесила трубку, не дав Роджеру Помфрету возможности сообщить, какие именно номинации их фильма выдвинули на премию. Да, собственно, какая разница.Ожив, заверещал на стуле сотовый, который Венди бросила туда в час ночи. Нужно встать и вести себя как нормальный человек. Спальня была крошечная – примерно двенадцать квадратных футов, – и стул находился всего в двух шагах. Венди попыталась дотянуться до него с кровати, но из-за стольких гостиничных простыней свалилась на пол, ударившись коленом.О-о-о, черт!– Алло?– Поздравляю! – воскликнула Дженни Кейдайн.– И я тебя. – Венди поняла, что Дженни номинировали как лучшую актрису.– Правда, здорово? Я так взволнована!– Ты заслужила это. Прекрасно сыграла.– Да еще в романтической комедии, – продолжала Дженни. – Обычно за такие роли не номинируют…«Дженни, – хотелось сказать Венди, – почему бы тебе не заткнуться? Ты еще, может, и не победишь».– Знаю, – вслух проговорила она. – Это потрясающе. – Венди села на кровать и прижала пальцы ко лбу. Прошлой ночью она спала не больше часа. От утомления и стресса ее тошнило. – Еще раз поздравляю, – произнесла она, пытаясь свернуть разговор.– Ты дома? Сказала Шону?– Я в «Мерсере», – нерешительно ответила Венди. Желание поделиться ужасной новостью чуть не возобладало над здравым смыслом, подсказывающим, что нужно помалкивать. Черт, почему она не солгала, притворившись, что все в порядке? – В квартире прорвало трубу…– Обожаю «Мерсер», – пропела Дженни. – Передай всем от меня привет. Еще раз поздравляю.– И я тебя.Дженни отключилась, но телефон тут же зазвонил снова. Это был режиссер, видимо, их номинировали и как лучшую картину.Приняв еще несколько звонков, Венди посмотрела на часы: 5.45.Не слишком ли рано позвонить Шону? Вероятно, рано, но ей наплевать. Она разбудит его. Пусть пострадает, как и она. Почему Шон должен спать, когда она не может? Кроме того, проведя этой ночью три часа в мучительных размышлениях над ситуацией, Венди решила: лучше всего притвориться, что все нормально, – и тогда, может быть, все и будет нормально. А если все нормально, то первым делом нужно позвонить Шону и сообщить хорошую новость.– Да? – вздохнул он в трубку.– Я только хотела тебе сказать, – в голосе Венди звучал фальшивый восторг, граничащий с истерикой, – что нас номинировали на шесть «Оскаров». За «Пятнистую свинью».– Вот и хорошо. Для тебя, – ответил Шон. Он старался показать, как рад за нее, надеясь, что это нейтрализует ее. Если Шон полагал, что она сдастся без боя, то здорово просчитался.– И когда же ты будешь дома? – поинтересовалась она.– Я же говорил тебе, – устало отозвался Шон. – В семь или в восемь.«Это слишком поздно! – хотелось крикнуть Венди. – К семи часам Хлоя должна быть в постели».– Я буду ждать тебя у входа в квартиру, – сказала она.– Я бы не стал этого делать.– Не смей учить меня, что делать, Шон Хили! – заорала Венди, внезапно потеряв самообладание. – Ты не можешь помешать мне видеться с детьми. – Что-то лопнуло в мозгу Венди, наверное, кровеносный сосуд, и резкая боль пронзила голову в области глаз.– Это не то… – начал Шон, но Венди перебила его:– Тот, кто дает тебе советы, совершает большую ошибку. Я подам на тебя такой иск, что ты никогда больше не увидишь наших детей. Никогда…В середине ее монолога Шон отключился. Венди тупо посмотрела на телефон. В дверь позвонили.– Кто там? – спросила она.– Обслуживание номеров.– Я ничего не заказывала.– Венди Хили?– Да?– Обслуживание в номере. Я должен внести это.«Оставьте меня в покое!» Она открыла дверь.Венди сердито отметила, что красота молодого человека бросается в глаза. Не потому ли, подумала она, он работает в «Мерсере», что хочет стать актером и считает отель самым подходящим местом, где можно завести полезные связи? Сейчас он стоял перед дверью, держа поднос с шампанским в ведерке со льдом. По темно-зеленой фольге вокруг пробки Венди поняла, что это «Дом Периньон».– Куда поставить? – вежливо осведомился юноша.Венди окинула комнату взглядом. Неужели он не знает, что сейчас шесть утра?– Наверное, на кофейный столик.Молодой человек перенес маленькую вазу с цветами на столик рядом с диваном и поставил ведерко на стеклянную столешницу, сдвинув в сторону сложенный документ.О Господи! Шагнув вперед, Венди схватила бумагу и сунула в карман халата.– Здесь карточка, – заботливо произнес молодой человек, подавая ей маленький белый конверт, лежавший на подносе.Венди холодно поблагодарила его.Тот обернул горлышко бутылки белой салфеткой.– Открыть?– Сейчас шесть утра.– Ну и что? Ведь это особый день. Может, вы захотите выпить. Я захотел бы.«Не сомневаюсь», – подумала Венди, снова окинув его взглядом.– Я не пью, – проговорила она. В Нью-Йорке с этим просто беда. Все слишком дружелюбны и фамильярны, особенно в таком месте, как «Мерсер», в сущности, представляющем собой одну большую непрекращающуюся вечеринку. – Прошу вас. – Венди посмотрела на дверь.– Я только хотел сказать, что знаю, кто вы, и что мне нравятся ваши фильмы, – затараторил он. – И поздравляю с номинациями…– Спасибо, – еле сдерживая раздражение, ответила Венди и открыла дверь.– Тогда – пока.– Пока.Она захлопнула за ним дверь. Почему все так складывается? Когда в твоей личной жизни все рушится, карьера внезапно идет в гору.Венди покачала головой, охваченная глубокой печалью. Она вскрыла конвертик и достала карточку. «Драгоценная Венди, ты звезда. Я никогда этого не добилась бы без тебя и безумно тебя люблю. Тысяча поцелуев. Дженни».Ну что ж, хоть кто-то ценит ее усилия. Разорвав карточку на мелкие клочки, Венди смотрела, как они медленно падают в мусорную корзину.Потом Венди вернулась в спальню и села по-турецки на кровать, завернувшись в белое покрывало. В висках у нее пульсировало так, словно кто-то в голове играл на барабанах. Невидящим взглядом Венди уставилась в дальнюю стену. Неужели это происходит в действительности? Это не может быть реальностью. Так не бывает, но, однако, говорят, что, когда доходит до развода, люди совершают дикие поступки.Например, меняют замки, чтобы не пустить жену в квартиру, и крадут детей.Это уж точно противозаконно.Она позвонит в полицию Палм-Бич и добьется ареста Шона за то, что он похитил детей.Венди набрала номер мужа.– Что? – спросил он.– Я удивлена, что ты еще отвечаешь на звонки.– Через минуту перестану.Тут она едва не сломалась, едва не начала умолять его пустить ее обратно, дать еще один шанс. Но прежде чем потерять самообладание, Венди бросила:– Я добьюсь твоего ареста.– О, Венди! Ты сошла с ума. – В голосе мужа прозвучала жалость.– Да. И сейчас же позвоню в полицию, – пригрозила она.– Давай. И моих родителей тоже прикажешь арестовать?– Да. Все Хили сядут за решетку.Последовало молчание, и Венди представила Шона и его семидесятилетних сухоньких родителей, стоящих вместе в тюремной камере. На шее у матери Шона повязан шарфик от «Гермес», а отец, вероятно, одет в темно-синий блейзер с золотыми пуговицами от Ральфа Лорена. И они до смерти перепуганы, точно так же как и она.– Да, и еще, Шон. Я ненавижу тебя. Хочу, чтобы ты знал это.– Отлично, Венди. Продолжай в том же духе. Мне будет только легче. Давай, пусть нас арестуют. Уверен, судья сочтет это разумным поведением.Он отключился. Венди швырнула телефон, и он с треском ударился о дальнюю стену. Ну вот, теперь она, кажется, сломала телефон. Венди выбралась из постели, чтобы подобрать его, и из кармана халата выпал тот документ. Она подняла его, слова прыгали на нее со страницы, словно пальцы, тычущие в глаза. «Штат Нью-Йорк… департамент по семейным делам… Оставление детей… Надлежит явиться в суд 14 апреля».В суд? Нет, нет, нет, подумала Венди, качая головой. Она ни за что не пойдет в суд. Никогда. Да она в жизни даже квитанции за неправильную парковку не получала. Венди была хорошей девочкой. Хорошим человеком, а хорошие люди в суд не ходят.Она президент «Парадор пикчерс», а президенты «Парадор пикчерс» тоже не ходят в суд.Венди подняла телефон. Корпус треснул, но сам аппарат, похоже, работал. Ладно, подумала она, может, мысль об аресте Шона не очень удачна. В конце концов все попадет в газеты, а ведь пока еще сохраняется возможность спустить этот инцидент на тормозах. Но ничто не удержит ее от поездки в Палм-Бич, чтобы забрать детей. А если Шон не пустит ее домой, Венди увезет их в «Мерсер». Они будут с ней здесь, пока она не выкинет Шона из своей жизни. В отеле «Мерсер» предоставляют любые услуги – здесь даже погуляют с вашей собакой, – а уж няни наверняка есть. А если нет, то для нее обязательно найдут. Венди набрала другой номер.– Здравствуй, Джош. – Она старалась говорить обычным голосом.– Полагаю, поздравления принимаются? – осведомился Джош. О чем это он? – С номинациями на «Оскар»? Думаю, ты поэтому звонишь мне так рано в воскресенье.– Ах да. Мы получили шесть. И я хочу поблагодарить тебя, Джош. Твоя помощь неоценима. – Ляля-ля, запел голосок в ее голове.– Стараюсь, – с преувеличенной скромностью отозвался Джош.– Джош, – вкрадчиво обратилась к нему Венди, – мне нужно сейчас же улететь в Палм-Бич. Сегодня утром. Можешь заказать мне место и перезвонить? Пожалуйста. И если не найдешь рейс, узнай, свободен ли «ситасьон». Я воспользуюсь своей специальной полетной карточкой. – Венди помолчала. На использование «ситасьона» в личных целях смотрели весьма неодобрительно (и это могло стоить ей работы), но она докажет, что ситуация экстренная (Шон похитил детей!) и возникла она только из-за ее работы. Венди провела в Румынии месяц, спасая «Пилигримов поневоле». И если случится самое худшее, она готова на все. Чего бы ей это ни стоило… – Я тут подумала, – добавила Венди, – проверь сначала коммерческие рейсы, а потом уже «ситасьон».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45