«Нынешняя работа: секретная».
Тут Кафари действительно нечего было сказать. Работа мужа была сверхсекретной, и Кафари не стремилась выяснить, в чем заключаются текущие обязанности Саймона. Даже Абрахам Лендан очень мало о ней знал. А с нынешним президентом, Жофром Зело-ком, Саймон старался не вступать ни в какие отношения.
Вернувшись, Лана Хейс стала с удивлением просматривать полупустые бланки:
— У вашего супруга очень необычная анкета!
— Как и его работа, — без обиняков заявила Кафари.
— Это верно. Ведь он все-таки не гражданин Джефферсона. К тому же он офицер, а это… — заведующая решила не заканчивать свою мысль и подытожила:
— : Ну ладно, на сегодня хватит. Я позвоню вам, если от’ нас потребуют дополнительную информацию.
«Звоните, сколько вашей душе угодно, все равно ничего не узнаете!» — подумала Кафари, улыбнувшись заведующей одними губами.
— Ну вот, кажется, и все. Вы говорили, что вам надо спешить на работу.
— Да, в космопорт.
— Вот как? Считайте, что вам повезло. Сейчас так трудно найти работу. И что же вы там будете делать?
— Я инженер по психотронным системам.
— Инженер по психотронным системам?! — Заведующая вытаращила удивленные глаза на Кафари, которой внезапно захотелось ошеломить эту разговаривающую приторным тоном даму.
— Я проходила практику на мыслящем сухопутном линкоре.
У Ланы Хейс отвисла челюсть.
— Мм-да, — через несколько мгновений пробормотала она, с трудом собираясь с мыслями. — Видите ли, у пас тут в основном дети военных. Их мамы, как правило, не работают. В крайнем случае, они парикмахерши, швеи или маникюрши…
Кафари не верила своим ушам. Конечно, у нее практически не было знакомых среди жен других военных. Последние три года большинство ее времени занимала работа в космопорте и уход за дочерью. Саймон тоже почти ни с кем не общался на базе. Отчасти это объяснялось тем, что другие офицеры избегали его, чувствуя себя по сравнению с ним крайне незначительными. Они просто не знали, как держать себя с человеком, командующим боевой машиной, способной в одиночку уничтожить все вооруженные силы Джефферсона. К тому же этот человек подчинялся не их генералам, а непосредственно президенту планеты и командованию Кибернетической бригады.
В романтическом юном возрасте Кафари не понимала, как одиноки героические и легендарные офицеры Кибернетической бригады. Их всегда называли людьми особого сорта, и это было правдой.
На Джефферсоне их с Саймоном мало куда приглашали, и к молодой чете тоже никто не ходил, потому что все знали, что находится в ангаре по соседству с их домом. Кафари крайне редко приходилось общаться с женами других офицеров, и она совершенно не представляла суетливую пустоту их жизни. Почему же эти женщины, которые, кажется, свободны от необходимости тратить все свое время на уход за детьми, не желают внести достойный вклад в развитие родной планеты, а занимаются стрижкой и маникюром?!
В то время Лана Хейс уже задавала следующий вопрос:
— А где вы будете работать: на «Зиве-2» или в самом космопорте?
— В космопорте. Там я уже три года участвую сооружении орбитальной станции. Я ушла с работы два месяца назад, чтобы посвящать больше времени дочери, но потом приняли новый закон, и у меня больше не оказалось причин сидеть дома, когда нашей планете тан нужны инженеры-психотронщики… Отсюда я отправлюсь прямо на работу.
— Какая же вы патриотка, милочка! Я обязательно расскажу детям и воспитателям о том, что мама Елены Хрустиновой помогает восстановить нашу прекрасную планету.
— Благодарю вас… Если это все, я попрощаюсь с Еленой и полечу в космопорт.
— Как прикажете… Но если у вас есть еще несколько минут, я могу показать вам наш садик!
— Это было бы здорово. Я с удовольствием посмотрю, где у вас играют и учатся детишки, — с неподдельным интересом сказала Кафари.
Очень скоро она убедилась в том, что в брошюрах написана правда. Садик был действительно прекрасна оснащен и содержался в безукоризненной чистоте. На стенах висели красочные рисунки поучительного содержания. В шкафах висели маскарадные костюмы, а на полках стояли все мыслимые и немыслимые игрушки. Впрочем, Кафари с неудовольствием отметила про себя, что среди них не было ничего хотя бы отдаленно напоминавшего игрушечный пистолет или танк. Кафари это показалось очень странным. Ведь это же дети военных! Что же делать мальчику, вдруг захотевшему поиграть в своего папу?! Все это насторожило Кафари, решившую на досуге поразмыслить, о чем это говорит.
В остальном же садик был замечательным. Дети в любой момент могли сбегать на блиставшую чистотой кухню и попросить что-нибудь перекусить. И за все это родителям не надо платить! Старшие ребята могли пользоваться здесь после школы компьютерами, изучая информационную сеть планеты или играя в обучающие игры.
— По вечерам к нам приходит много школьников, — объяснила заведующая. — Они общаются, занимаются танцами, спортом, пользуются нашим оборудованием для научных опытов. Поэтому родителям не приходится покупать домой дорогие игрушки. А откуда им взять деньги, если мать не работает, а отец — простой военный?!
Кафари кивнула. Впрочем, она мысленно уже прикидывала, во что обходится содержание такого бесплатного детского центра, и гадала, сколько таких центров необходимо построить, чтобы их хватило на всех детей Джеферсона.
Не выражая вслух своих сомнений, она ограничилась тем, что сказала заведующей:
— У вас великолепный садик. Елене должно понравиться.
Лицо заведующей засветилось гордостью.
— Мне очень приятно слышать это от супруги половника. И вообще, вам нужно чаще ходить в гости. Я уверена, что жены других офицеров с радостью с вами познакомятся.
— Это было бы здорово!
— Конечно… Ну что ж, попрощайтесь с Еленой и счастливого пути!
Кафари застала дочь увлеченно складывавшей кусочки большой разноцветной головоломки. — Какая красивая головоломка! Тебе нравится здесь?
— Да-да-да-да, — сияя улыбкой, лепетала Елена.
— Ну вот и отлично. А сейчас мне надо на работу. Я скоро приеду за тобой. Поиграй пока в игрушки и с другими детьми! — Кафари чмокнула Елену в макушку и улыбнулась, когда та вылезла из-за столика, чтобы обнять ее.
— До свидания, моя маленькая. Я скоро приеду.
— До свидания, мамочка.
Елена тут же бросилась дальше собирать головоломку. Ей помогала дочь заведующей, улыбавшаяся малышке и хвалившая ее за усердие. Кафари направилась к двери, ведущей на стоянку.
«Могло бы быть гораздо хуже!» — думала она по пути к аэромобилю.
Разосланное родителям уведомление звучало так грозно, что Кафари готовилась увидеть нечто вроде казармы, в которой малыши занимаются строевой подготовкой и маршируют на плацу под командой джабовской стервы с мегафоном на шее и хлыстом в руке.
Внезапно ей пришло в голову, что сейчас для Джефферсона были бы полезны именно такие казарменные детские сады. Начни джабовцы в массовом порядке сгонять детей в такие учреждения, на планете наверняка наконец поднялась бы волна протеста, и этому безумию пришел конец. А так… Что ж, время покажет. В сущности, Кафари не приходилось выбирать. Она должна была или отправить Елену в ясли, или сесть с ней в первый же космический корабль, покидающий Джефферсон. Подняв аэромобиль в воздух и направив его в сторону космопорта, Кафари всерьез задумалась о том, не стоило ли ей поступить именно так.
ГЛАВА 14

I
Саймон встревоженно ерзал в кресле перед экраном компьютерного монитора. Раньше его успокаивали доносившиеся из соседнего окна знакомые звуки — рев грузовиков, стук солдатских сапог на плацу, глухие хлопки выстрелов с далекого стрельбища. Теперь за окном царила мертвая тишина, и Саймону казалось, что он сам провалился в могилу.
Спасибо еще, что ДЖАБ’а вообще не закрыла «Ниневию», как сделала это почти со всеми остальными военными базами по всему Джефферсону. Саймон пытался убедить Жофра Зелока в том, что распускать девять десятых джефферсонской армии и военно-воздушных сил, а также уничтожать практически все военные базы на планете — чистейшее безумие, но лишь в очередной раз навлек на себя гнев президента.
«Прошло уже пять с половиной лет со времен явакского нападения. Если бы яваки хотели снова на нас напасть, они давно бы уже здесь появились. И не надо пугать меня какими-то кровожадными мельконами, якобы бесчинствующими по ту сторону бездны! Им нет до нас дела. В противном случае они бы здесь уже были. По правде говоря, полковник, на нас всем наплевать. Даже вашей хваленой Кибернетической бригаде. Так что засуньте себе ваш протест сами знаете куда и не мешайте мне работать. Да и вам самим не помешало бы заняться чем-нибудь полезным! А то, как я погляжу, вам приходится отрывать свою задницу от кресла только для того, чтобы сходить в банк за очередной порцией солидного жалованья!»
Саймону и раньше приходилось иметь дело с грубыми чиновниками, но Жофр Зелок был вне конкуренции.
С тех самых пор Саймон больше не разговаривал с президентом Джефферсона, а Сенат и Законодательная палата, естественно, поддержали Зелока, с льстивой поспешностью приняв законы, официально распускавшие джефферсонскую армию. Саймон ничего не говорил, удрученно наблюдая за тем, как сотни артиллерийских орудий, включая уцелевшие 305-миллиметровые самоходки генерала Хайтауэра, в свое время защищавшие Мэдисон, консервировались в разбросанных по Джефферсону арсеналах. Другие военные машины в огромных количествах разбирали на запчасти, отправляли на переплавку или приспосабливали для гражданских целей. В случае нового вражеского нападения Джефферсон будут оборонять только «Блудный Сын» и стоящие в резерве орудия!
Остатки современных боевых систем, существовавших раньше на Джефферсоне, теперь охраняла полиция. «Блудному Сыну» удалось проникнуть в компьютерные сети некоторых бункеров и арсеналов. Обнаруженная там информация говорила о том, что огромные количества оборудования и боеприпасов куда-то потихоньку исчезают. Эти системы явно уходили на черный рынок, а деньги, вырученные от их продажи, похоже, оседали в карманах полицейских чиновников.
И все эти безумные действия осуществлялись по разработанному ДЖАБ’ой плану. Эта партия совершенно справедливо заявила, что Джефферсону нечем платить тысячам солдат, спящим без дела в казармах. Мероприятия, проводимые в жизнь политиками, выбранными благодаря Витторио Санторини, быстро вели правительство к банкротству. Программы, к выполнению которых уже приступили, было не на что завершать. Правительство не смогло бы и дальше выплачивать пособие по безработице на прежнем уровне, даже если бы количество безработных не росло. А оно стремительно увеличивалось из-за того, что все новые и новые законы по охране природы душили джефферсонскую промышленность. С каждым новым закрытым предприятием росла армия потерявших работу и нуждающихся в пособии. Катастрофическая ситуация уже почти вышла из-под контроля.
Нужно было найти средства на содержание безработных, и ДЖАБ’а решила закрыть военные базы, дать отставку тысячам военнослужащих. На первый взгляд казалось, что государство здорово на этом экономит. К сожалению, эти утверждения были ложью. Лишь десятая часть бывших солдат сумела найти работу. Остальные продолжали существовать на пособие по безработице. Саймон подсчитал, что теперь правительство тратит на них на двадцать восемь процентов больше, чем раньше, когда они находились на службе.
Однако эти дополнительные расходы оставались незаметными на фоне и без того огромных сумм, уходивших теперь на жилье и продукты питания, а стоимость содержания военных баз и обслуживающего персонала была всем хорошо известна. Жофр Зелок с гордостью утверждал, что, закрыв базы, он сэкономил миллионы, не упоминая при этом, что эти якобы сэкономленные деньги шли на пособия новым безработным. Он и его джабовские друзья были мастерами маскировать правду.
Через некоторое время руководители ДЖАБ’ы неизбежно поймут, что на планете больше неоткуда взять денег и им придется урезать пособия. А ведь миллионы людей уже привыкли жить на них припеваючи, ничего при этом не делая. Оставалось только с ужасом гадать, чем все это закончится.
«Ниневию» пощадили только потому, что ее превратили в школу полиции, где готовили не простых стражей порядка, а сотрудников полиции государственной безопасности, в которую набрали пять тысяч самых ярых сторонников ДЖАБ’ы. Эти «благонадежные» люди без колебаний выполнили бы любой приказ. Витторио Санторини знал, как использовать послушных фанатиков и не стеснялся это делать.
Саймону удалось раздобыть информацию о курсантах и преподавателях этой школы, и он с неприятным изумлением обнаружил, что ни один из пяти тысяч будущих полицейских не состоит в браке и не имеет детей. Большинство из них вообще не имели родных и близких и могли полностью посвятить себя ДЖАБ’е. Саймону это чрезвычайно не нравилось. Еще меньше обнадеживали его учебная программа школы и планы ДЖАБ’ы на будущее.
Саймона обескураживало полное отсутствие информации о том, что творилось сейчас на базе «Ниневия». ДЖАБ’а явно не хотела предавать огласке эту часть своих замыслов. Саймон содрогался при мысли о том, что джабовские головорезы поселились прямо под боком у его жены и ребенка.
Накануне вечером у них с Кафари вышел очередной жаркий спор. Она по-прежнему не желала покидать Джефферсон, хотя была напугана не меньше Саймона.
Ничего удивительного, на ее месте испугался бы любой нормальный человек! На планете происходили страшные события, но все делалось очень незаметно, под прикрытием демагогии, правдоподобных объяснений и впечатляющих общественных мероприятий. Человек среднего ума ни за что не догадался бы о том, что им очень искусно манипулируют. ДЖАБ’а с ловкостью опытного карманника постепенно прибирала к рукам все рычаги власти. И действительно, большинство джефферсонцев не понимало, что ДЖАБ’а их обирает.
По долгу службы Саймону приходилось докладывать об обстановке на Джефферсоне Окружному командованию, но надеяться на вмешательство Конкордата можно было не больше, чем на добровольную отставку ДЖАБ’ы. У Конкордата были заботы и поважнее. Передний край войны переместился прочь от Джефферсона, но лишь потому, что по ту сторону бездны больше не было нуждающихся в защите миров, населенных землянами. Отсутствие поблизости явакских миров служило слабым утешением. Сражения трех противников опустошили семнадцать звездных систем. Большинство из них — и это было известно Саймону не понаслышке — превратилось в радиоактивную пустыню. К счастью, мельконы не воспользовались сложившейся ситуацией. Возможно, они были заняты жаркими боями где-то в другом месте. Судя по всему, они наседали на яваков, которые сейчас отчаянно старались отстоять хотя бы свои внутренние миры. Однако в сложившейся запутанной ситуации даже это служило слабым утешением.
С этими мыслями Саймон снова взглянул на экран компьютера, где уже давно светилось сообщение, которого он так долго ждал. Руководителям ДЖАБ’ы понадобилось пять с половиной лет для того, чтобы набраться храбрости и замахнуться на представителя Конкордата. Но сейчас они наверняка узнали о том, что происходит по ту сторону бездны, и, поняв, что вторжение инопланетян Джефферсону пока не угрожает, сразу же начали действовать.
Приказ Жофра Зелока был коротким и предельно ясным: «Немедленно выключить линкор!»
Саймон мрачно думал о том, что вынужден подчиниться. У него не было ни малейших оснований не повиноваться президенту Джефферсона. Тем не менее он не выключит линкор, пока не вернется домой Кафари. Ведь «Блудный Сын» и ее друг! Конечно, мало кто мог чувствовать себя в своей тарелке в обществе колоссальной мыслящей боевой машины, и все-таки речь шла именно о друге. Для Саймона же дружба «Блудного Сына» значила очень много. Он испытывал совершенно особые чувства к своему боевому товарищу, защищавшему его хрупкое тело своими орудиями и своей броней в бесчисленных кровавых сражениях. Огонь смертельных схваток, в которых жизнь или смерть Саймона зависели только от молниеносных рефлексов электронного мозга линкора, давно испепелил у него любые страхи перед железным другом.
Сейчас Саймон понимал, что раньше даже и не догадывался, как ему будет не хватать «Блудного Сына».
Его мучительные размышления нарушил знакомый голос.
— Саймон, — обратился к нему сухопутный линкор, — аэромобиль Кафари приземлится возле яслей через две минуты.
— Спасибо, я понял, — еле слышно прошептал Саймон, не в силах проглотить подступивший к горлу комок.
— Я ведь буду просто спать… — внезапно проговорил «Блудный Сын» неожиданно тихим голосом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77