Тебя заботила только твоя собственная жизнь, а в этой жизни предполагалась некая отдушина — ребенок. Твой и больше ничей.— Майк, но ведь еще есть время все исправить. Дай мне возможность...— Нет, Мария. Время нельзя повернуть вспять. Однажды ты сама мне это сказала, помнишь?Из огромных, темных, таких знакомых и в то же время незнакомых глаз на меня сначала посмотрела надежда, потом отчаяние, потом уязвленная гордость. Все было кончено. Ее лицо превратилось в непроницаемую маску. Мария встала и, не сказав больше ни слова, вышла на улицу. Через стеклянную дверь было видно, как она неподвижно стояла под падающим снегом, и невесомые хлопья окружали ее легкой белой вуалью.Через "минуту перед ней остановился роскошный длинный лимузин. Из него вышел высокий седой мужчина. Джокер Мартин. Он снял шляпу и открыл перед Марией дверцу. Через секунду автомобиль уехал.Я залпом выпил джин, швырнул на стол несколько бумажек и двинулся к выходу. * * * В последний раз я пришел в зал Криминального суда, чтобы услышать приговор подсудимой Мэриен Флад.Бледное осунувшееся лицо Марии оставалось спокойным даже во время его оглашения. Она без страха выслушала речь судьи.— По первому обвинению — в сводничестве, вы приговариваетесь к тюремному заключению на срок от трех до пяти лет и штрафу в размере пяти тысяч долларов.По второму обвинению — в подкупе должностных лиц, вы приговариваетесь к тюремному заключению на один год и штрафу в размере пяти тысяч долларов.По третьему обвинению — в вымогательстве путем устных угроз, вы приговариваетесь к тюремному заключению на один год и штрафу в размере пяти тысяч долларов.Как только закончилось чтение приговора, в зале поднялся невообразимый шум. Судья постучал молотком и снова заговорил.— Окружной прокурор привлек внимание суда к тому факту, что обвиняемая своими действиями продемонстрировала твердое намерение реабилитировать себя в глазах общества. Учитывая это обстоятельство, суд постановил, что осужденная будет отбывать все сроки одновременно.Зал зажужжал, как потревоженный улей. Вот это сюрприз! Значит, при хорошем поведении она выйдет через пару лет... Я повернулся к Алексу:— Ты знал о планах Старика?— Нет.По растерянному лицу Джоэла было видно, что он тоже ни о чем не подозревал.Я посмотрел через зал на Марию и поймал ее благодарный взгляд. Мне хотелось сказать, что помог ей вовсе не я, а Старик, но было уже поздно. Осужденную увели.Джоэл вышел за мной из зала:— Слушай, шеф становится слишком сентиментальным. Не хочешь выпить?Я покачал головой, поднялся наверх, но не успел сделать по коридору и нескольких шагов, как из моего кабинета вылетел разъяренный Старик. Размахивая какой-то бумагой, он завопил:— Я не собираюсь подписывать всякую чушь!Шеф имел в виду мое заявление.— Сэр, после случившегося отставка необходима.— Ты еще глупее, чем кажешься, Кейес!Прорычав этот комплимент, он порвал бумагу на мелкие клочки, швырнул их на пол и раздраженно растер ногой.Очнувшись от оцепенения, я бросился к нему:— Спасибо, Джон.Старик кивнул:— Все в порядке, Майк. Неужели ты думал, что я смогу отпустить своего самого толкового помощника?— Вы не поняли меня, сэр. Я хотел поблагодарить вас за Марию.Он мягко улыбнулся:— Запомни, сынок: на весах Фемиды правосудие всегда должно уравновешиваться милосердием.Я не нашелся, что ответить, поскольку не дорос еще до понимания высокого смысла этого слова.Старик похлопал меня по плечу:— Иди к себе, мальчик. Тебя там ждут.Он пошел к лифту, а я открыл дверь.В кабинете никого не было. Да, нервотрепка повредила шефу мозги. Спятил на старости лет.Из угла послышался какой-то шорох, и я повернулся на этот звук.Ко мне шла маленькая девочка. Никогда в жизни я не видел таких золотистых волос. На меня смотрели огромные, круглые, нестерпимо голубые глаза — мои глаза. В горле вырос ком, перехватило дыхание.Боясь поверить себе, я немо смотрел на это чудо.Девочка остановилась рядом со столом и звонким детским голоском серьезно произнесла:— Меня зовут Мишель.Ком в горле не давал говорить, и я молча кивнул.— Мама сказала, что некоторое время я поживу у вас. Еще она сказала, что вы позаботитесь обо мне и никому не отдадите.Из прекрасных голубых глаз, дороже которых у меня теперь ничего не могло быть, выкатились две прозрачные слезинки.Я проглотил ком, но он успел затянуть слезами и мои глаза.Девочка прижалась ко мне. Сев перед ней на корточки, я взял ее крошечные лапки в свои руки.— Конечно, я позабочусь о тебе, Мишель. И никому никогда не отдам.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30