— Большое спасибо, Пейшенс! Я уверена, Сэм будет доволен.
— Больше всего Сэм доволен тем, что ты снова дома, Молли.
— Пейшенс, я уже говорила тебе, не я оставила Сэма, он прогнал меня. Теперь же он попросил меня вернуться, но каждый день я жду, что он войдет и снова скажет, чтобы я уходила.
— Сэм любит тебя, Молли! Дай ему время. Все образуется.
— Очень надеюсь, что образуется, Пейшенс. Если Сэм ее на самом деле любит, как утверждает Пейшенс, почему тогда он ей этого не говорит сам? И почему еще недавно хотел развестись с ней?
— Я намерена сделать все, чтобы Сэм был счастлив, — сказала Молли.
— Прекрасно! — воскликнула Пейшенс. — Почему бы тебе для начала не испечь ему пирог? — предложила она. — Сэм как раз очень любит яблочные пироги.
— Но я никогда… Ты не могла бы написать мне рецепт?
— С удовольствием, но позже. Пока что давай все-таки выгрузим эти ящики из телеги. Поставим их возле крыльца.
В первом ящике, который сняла с телеги Пейшенс, оказался сверток из одеял. Розовый носик высовывался из свертка, голубые глаза, окаймленные черными ресницами, удивленно смотрели на мир.
У Чарити Энн Бренниган всегда было восторженное выражение лица, она редко плакала и еще реже гулила. Иногда только она что-то безмятежно ворковала.
При виде тети Чарити широко открыла беззубый рот.
— Какое прелестное дитя, Пейшенс! — воскликнула Молли.
— Я тоже нахожу ее прелестной, но я мать, а любая мать всегда уверена, что ее ребенок лучше всех.
Пейшенс поставила коробку на крыльцо, и Молли наклонилась, чтобы в щечку поцеловать девочку. Интересно, так кто же родится у нее: мальчик или девочка? Для Молли это не имело большого значения, но, зная мечту Сэма, она надеялась, что это будет мальчик. Все мужчины хотят иметь сына, она была уверена, что Сэм не исключение.
— Мне кажется, Сэм больше обрадуется сыну, чем дочери. Он ничего не говорил тебе?
Оказалось, он вообще ничего не говорил Пейшенс о ребенке, которого ждет от него Молли. Вполне вероятно, Сэм хотел посмотреть, как дальше сложатся их отношения, и потому из осторожности не торопился сообщить новость своим близким. Однако, Молли надеялась, что это не так — ей не нравилась подобная осторожность Сэма. Ее снова стали одолевать сомнения.
Пейшенс с сыном уже работали во всю: они доставали ящики со дна телеги и относили их к крыльцу. Молли поспешила им на помощь.
Она уже переносила второй ящик, когда заметила Сэма. Он въезжал во двор, но вместо того, чтобы направить к конюшне, он резко развернул Джилгамеша и соскочил с него прежде, чем конь остановился.
Сэм подбежал к Молли. Разъяренный, он выхватил ящик из ее рук.
— Ты, что, совсем спятила, Молли Бренниган? Если ты не хочешь думать о себе, подумай хотя бы о ребенке?
Молли стояла, ошарашенно уставившись на Сэма. Яркая краска гнева залила ей щеки.
— Как ты смеешь говорить со мной в подобном тоне! Я беременна, а не тяжелобольна! Сотни женщин работают до самого дня родов!
Гнев Сэма поутих. Он перевел глаза с раздраженного лица Молли на ошеломленное лицо Пейшенс и вновь обратил взгляд к жене.
— Прости, детка. Когда я тебя вижу, всегда становлюсь немного сумасшедшим. Я очень боюсь за тебя и не хочу, чтобы с тобой что-либо случилось, — он улыбнулся ей.
От нее не ускользнула нежность, мелькнувшая в его глазах.
— Поздравляю, — поспешила замять ссору Пейшенс. — Сэму давно пора сделать меня тетей. А что касается тона, Сэм, в котором ты сделал замечание Молли, так я ни за что бы не поверила, что ты можешь так разговаривать с женой, если бы не услышала сама. Молли права: оказывается, ты грубиян! Судя по внешнему облику, у нее еще небольшой срок, так что физические упражнения, наоборот, ей даже принесут пользу. — Пейшенс многозначительно взглянула на Молли и проявила себя искусным мастером компромисса:
— Но и Сэм прав тоже! Старайся не поднимать ничего тяжелого, Молли! Сегодня эти ящики не причинят тебе вреда, но в будущем лучше тебе будет поостеречься.
Молли кивнула:
— Ладно, не буду поднимать ничего тяжелого, обещаю.
— Хорошо, я рад, — сказал Сэм и наклонился, чтобы запечатлеть поцелуй на губах жены.
— Идите с Пейшенс в дом, — сказал он, оторвавшись от Молли. — Я сам сниму ящики с телеги и вскоре присоединюсь к вам.
Молли улыбнулась. Как обычно, Сэм добился своего! Она обещала ему больше не поднимать тяжести. Его усердное и, пожалуй, даже чрезмерное стремление оберегать жену почему-то сейчас показалось Молли трогательным, и настроение у нее поднялось.
Завтра она обязательно испечет ему пирог.
ГЛАВА 20
— До вечера, — крикнул Сэм, взлетая в седло. — Когда ты сегодня вернешься домой? Как обычно?
Молли заколебалась. Чтобы успеть испечь к приходу Сэма пирог, она думала вернуться домой раньше обычного. Ли Чин уехал в Траке за продуктами. К тому же, у него в Траке жил брат, которого старый китаец хотел навестить, и Сэм отпустил слугу на ночь.
— Я… э… да, как обычно. До встречи!
То была невинная маленькая ложь, совсем незначительная, но все же ложь. Впервые Молли нарушила клятву, которую дала Сэму в брачную ночь — никогда его больше не обманывать, и теперь ей было немного не по себе. Оставалось лишь надеяться, что яблочный пирог искупит ложь.
Обернувшись, Сэм помахал Молли через плечо и отправился по делам. Ему нужно было проверить стадо на верхнем лугу и начать перегонять скот в долину, но его мысли постоянно возвращались к Молли. Он был уверен, что она солгала ему. От него не ускользнула ее растерянность, и он намеревался выяснить, почему солгала Молли. Неужели же она собирается вновь подстроить «несчастный случай»?
От этого предположения у него засосало под ложечкой, а во рту пересохло. Он непременно должен все выяснить, нельзя допустить больше ни одного «несчастного случая»!
Когда ковбои, вместе с ним отправившиеся на пастбища, свернули на первом от дома повороте, Сэм подал им знак ехать дальше без него, сам же он развернул Джилгамеша и заехал за один из сараев ранчо.
Спрятавшись за строением, он стал ждать, когда выедет Молли, и ждать ему пришлось совсем недолго. Минут через пятнадцать она проскакала мимо него, направляясь к «Леди Джей». Осторожно, на расстоянии, он последовал за ней.
Казалось, Молли делала все то же, что проделывала каждый день. Обычно она приезжала на ранчо как можно скорее, некоторое время проводила в доме, затем либо работала на скотном дворе или же в конюшне, либо в сопровождении Хоакина и других ковбоев уезжала на пастбища.
Иногда она отправлялась в лагерь лесорубов, но сегодня, было похоже, Молли намеревалась оставаться неподалеку от дома.
Ничего необычного не происходило, и Сэм начал чувствовать себя довольно глупо. Может быть, ему всего лишь показалась легкая неуверенность в ее голосе, а навязчивая мысль о виновности жены в «несчастных случаях» на ранчо усилила ложные подозрения и понапрасну заставила шпионить за ней?
Решив, что, должно быть, он ошибся, Сэм, однако, по-прежнему намеревался выяснить все до конца.
Целое утро он провел за починкой пограничной изгороди между двумя ранчо, заодно наблюдая пристально за «Леди Джей».
Некоторое время Молли работала в сарае, но вскоре после полудня оседлала Эль Труэно и поскакала от дома прочь. Когда она повернула лошадь в направлении «Кедровой Бухты», — уверенность, что он ошибся, слетела с Сэма.
Он вскочил на Джилгамеша, надвинул шляпу до самых бровей и с угрюмым выражением лица, выдававшим его тревогу, поехал вслед за Молли на свое ранчо.
Молли добралась до «Кедровой Бухты», расседлала Эль Труэно и поставила лошадь в конюшню. Переодевшись в платье, а она, не мешкая, приступила к задуманному.
Тихонько напевая себе под нос, Молли осторожно вытащила из кармана рецепт Пейшенс и положила на стол рядом со всевозможной кухонной утварью, затем села чистить яблоки.
Покончив с ними, она достала муку, сахар и немного свиного сала и перечитала рецепт: 2 стакана муки, 2/3 стакана свиного сала и еще крошечный кусочек щепотка соли 1/2 стакана холодной воды, 3/4 стакана сахара. Рецепт не показался ей слишком сложным. Уж наверняка она справится с такой простой вещью, как тесто для пирога!
Но когда Молли снова глянула на рецепт, ее смутили слова «еще крошечный кусочек» и «щепотка», а также фраза, приписанная Пейшенс внизу листа: «Прежде чем добавить сахар, попробуй, не слишком ли кислы яблоки, и если тебе покажется, что кислы, добавь сахара побольше.
Молли поняла, что глубоко заблуждалась в отношении простоты рецепта. Сколько это — «крошечный кусочек»? А «щепотка»? Решительно и старательно она смешала все составные части, что уже само по себе оказалось задачей не из легких. Пытаясь добиться однородности получившейся массы, Молли вся перемазалась, а сахар почему-то оказался рассыпанным по всей кухне. Фартук Молли покрылся мукой, руки выпачкались по локоть в свином сале, сахар сделал липкими пальцы. Даже волосы стали белыми, то ли от сахара, то ли от муки.
Уловив нечаянно свое отражение в начищенной до блеска металлической сковороде, Молли получила совершенно точное представление о том, как она будет выглядеть, когда состарится, но, отбросив все не имевшие отношения к делу мысли и сосредоточившись исключительно на пироге, она уже перешла к не менее сложной задаче раскатывания теста скалкой по доске, посыпанной мукой, когда вдруг Сэм ворвался через заднюю дверь в дом.
Молли одновременно вскрикнула и подскочила. Поскользнувшись на кусочке жира, размазанном по полу, она потеряла равновесие и поняла, что падает.
Пытаясь за что-нибудь ухватиться, Молли перевернула кадку с мукой и, задев доску, на которой она раскатывала тесто, вывернула липкую массу себе на грудь.
Сэм подбежал к ней и опустился рядом на колени, опасаясь, все же, дотронуться.
— С тобой все в порядке?
Молли была заляпана с головы до ног. Проклятье! Тесто, разумеется, пропало, а задница у нее болела от внезапного приземления.
Отплевываясь, она села и принялась стряхивать с себя муку.
— Нет, со мной НЕ ВСЕ В ПОРЯДКЕ. Разве не заметно? Но что ты делаешь дома в такую рань? Мой пирог должен был стать для тебя сюрпризом!
Она понимала, что обвинять Сэма ей не в чем, но ничего не могла с собой поделать, и укоризненные нотки звучали в ее голосе.
Сэм помог Молли встать и начал стряхивать муку с ее лица подушечками пальцев. Молли оттолкнула его руку, но не отказалась от полотенца, которое он ей протянул.
Сэм почувствовал себя изрядно виноватым. Он весь день следил за ней, нервничал, переживал, как бы не затевала она что недоброе, а Молли приехала домой раньше обычного лишь для того, чтобы испечь ему яблочный пирог!
— Ну? — не унималась Молли.
— Что — ну?
— Почему ты, черт возьми, ворвался сюда, как ураган? Почему ты не на пастбищах, куда с утра собирался отправиться?
Она была просто в бешенстве. Глаза сверкали голубым пламенем, и Сэм подумал, насколько же желанна ему всегда Молли, даже сейчас, вся перепачканная в сахаре и муке.
Сэм решил, что, возможно, отвечая жене, ему не следует рассказывать ей всю правду, но и лгать он не хотел.
— Я следил за тобой, — сказал он так просто, словно слежка за женой могла быть сочтена Молли невинной шалостью мужа.
— Следил? Но зачем?
— Потому что был уверен, что ты солгала мне утром, и хотел знать, почему ты это сделала.
— Но это же была самая невинная ложь, Сэм! — сказала Молли застенчиво. — Я… я просто хотела преподнести тебе сюрприз, и… это единственный раз, когда я солгала тебе… не считая того случая…
Сэм вскинул голову:
— Какого случая?
Молли закончила стряхивать с себя муку, но полностью очиститься ей не удалось, и она знала, что выглядит ужасно. Черт возьми! И надо же было ему все испортить!
— Ну… ты знаешь, — сказала она Сэму, — я имею в виду, что до свадьбы утверждала, будто бы у меня…
Молли пыталась побороть яркий румянец, прихлынувший к щекам, но проиграла битву.
— …были другие мужчины… то есть… что я занималась с ними любовью, если ты не понял, что я имею в виду.
Сэм расхохотался, но тут же попытался нахмуриться:
— Да, то была глупая ложь!
Молли видела, ему с трудом удается сдержать усмешку.
— Вот видишь, уже во второй раз приводит тебя к неприятностям, — нравоучительным тоном добавил он. — Не обманывай меня в третий раз, детка!
Молли удалось стряхнуть еще немного муки с юбки и фартука.
— Ну, скажи мне, как я могу сделать тебе сюрприз, если ты следишь за мной?
Сэм притянул ее к себе.
— Ты сделаешь мне прекрасный сюрприз, если пойдешь сейчас наверх и снимешь с себя всю эту грязную одежду.
Молли заметила дымчато-зеленый оттенок цвета его глаз.
— Среди бела дня?
Сэм крепко поцеловал Молли, затем развернул и шлепнул по ягодицам.
— Иди. Я сейчас приду. В любом случае, если бы ты поставила меня перед выбором, я бы предпочел на десерт тебя, а не яблочный пирог.
Улыбнувшись про себя, Молли сняла фартук и повесила его на крючок возле двери. Там, наверху в спальне, она проявит себя гораздо лучше, чем на кухне, потому как, когда дело касалось любовных утех, Молли ничуть не сомневалась в своих способностях — в отличие от кулинарных.
Вскоре после ночи страстной любви, подарившей им обоим несказанное блаженство, Молли решила предпринять вторую попытку преподнести Сэму сюрприз.
Приближался день его рождения, и если она поспешит, то, быть может, успеет сшить ему рубашку. Молли полагала, что хоть немного, но шить она умеет, по крайней мере, лучше, чем готовить яблочные пироги.
Молли решила, что будет шить рубашку у себя на ранчо, так ей, возможно, удастся сохранить свой подарок до поры до времени в тайне.
Все шло хорошо, но на один рукав не хватило ткани, и ей пришлось съездить за тканью в город. Вернувшись в «Кедровую Бухту» поздно вечером, она обнаружила, что Сэм ждет ее, меряя шагами гостиную.
— Где ты была? — загремел он, набросившись на Молли, едва она успела переступить порог дома.
— Мне пришлось съездить в город за… продуктами.
— Ты снова лжешь, Молли! Я слышу ложь в твоем голосе, вижу в чертах твоего лица.
Его глаза потемнели от едва сдерживаемого гнева.
— Почему ты сердишься, Сэм? Я немного задержалась, и всего лишь, ничего страшного не произошло. Я не предполагала, что поездка в город займет у меня так много времени. В любом случае, нет причины так сильно злиться.
Он схватил Молли за руку и притянул к себе. Сэм, казалось, вовсе не слышал ее слов.
— Я задал тебе вопрос! Отвечай! Где ты была? — Молли почувствовала, что на глаза ей наворачиваются слезы.
— Ты делаешь мне больно, Сэм, — прошептала она, — пусти!
Он немного ослабил хватку, но не отпустил ее.
— Оставь же меня, черт побери! — возмутилась Молли.
Она часто-часто заморгала, чтобы прогнать слезы.
— Проклятье! Ты всегда все портишь! — Она вырвала свою руку.
— Ты не мой тюремщик, Сэм, и я не обязана отчитываться перед тобой за каждый сделанный мною шаг. Я не скажу тебе, где была. Ты должен доверять мне. А сейчас оставь меня в покое!
Она в ярости прошла мимо него. Молли оскорбило недоверие Сэма. Как же они смогут прожить вместе жизнь, если не научатся доверять друг другу?
Разозлившись еще больше, Молли взбежала по лестнице, хлопнула дверью и закрыла ее на засов. Тяжелые шаги Сэма следовали за ней по пятам.
— Открой мне, Молли, — потребовал он, колотя по двери изо всех сил. — Я хочу знать, где ты была сегодня! Хоакин искал тебя, и Джамбо тоже. Никто не знал, куда ты уехала. А я хочу это знать, черт возьми! Где ты была?!
Он снова заколотил по двери. Из-за стука Молли едва разобрала его слова:
— Где ты была? Где ты была? Где ты… — он повторял одно и то же снова и снова.
— Убирайся! — не выдержала Молли. — Оставь же меня в покое, черт побери! Я не обязана отчитываться перед тобой! Ты мой муж, а не хозяин!
Сэм, разогнавшись, врезался плечом в дверь. Последовало еще три мощных удара, и щеколда раскололась, Сэм влетел в комнату.
— Никогда не запирай от меня дверь, Молли! Клянусь всеми святыми, я выломаю ее и в следующий раз.
Не менее разъяренная, чем Сэм, Молли отступать не собиралась. Она не сделала ничего дурного! Он же вел себя, как безумец. И все из-за того, что она отправилась в Траке, не сочтя нужным кого-либо предупредить о том! Можно подумать — серьезный повод для ссоры! Кто дал ему право так обращаться с ней?
— Где я была, не твое дело! Убирайся! Оставь меня в покое! — повторяла Молли.
Она смотрела ему в лицо, и лишь несколько дюймов отделяли их друг от друга.
Лицо Сэма побагровело, кулаки были сжаты, ноги он широко расставил — выглядел он угрожающе.
— Или ты сама скажешь мне, или… клянусь, я выбью из тебя правду!
Молли кольнул страх. Сэм стиснул кулаки так сильно, словно в любой момент мог потерять самообладание и ринуться на жену.
Неужели он, действительно, решится ее ударить, рискуя тем самым причинить непоправимый вред ребенку? Никакое поведение жены не смогло бы в этом случае оправдать мужа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39