Теперь, когда его миссия была выполнена, Берто мог позволить себе на полной скорости нестись прочь, чтобы покинуть опасную зону.
Он не заметил направляемую радаром зенитную ракету, которая пристроилась ему в хвост и резко увеличила скорость. Мощная боеголовка взорвалась под правым крылом разведывательного самолета и полностью разрушила его. Объятый пламенем "Мираж" нелепо закувыркался и, взорвавшись, рухнул в воду.
* * *
ПАЛЕ-РОЙЯЛЬ, ПАРИЖ
Первые сообщения о переданном по радио предупреждении капитана Берто достигли Парижа после наступления темноты.
Во время частной беседы с министром обороны и начальником Главного департамента внешней безопасности Никола Десо сидел, опустив плечи и глядя в полированную поверхность стола перед собой. Приподнятое настроение сегодняшнего утра, когда посланник Сорэ сообщил ему о том, что русские согласны вступить в войну, давно оставило его.
Он поморщился. Из Москвы поступали невнятные, коротенькие сообщения, но было совершенно достоверно известно, что маршал Каминов и его генералы мертвы. Вместе с ними следовало похоронить и все надежды на то, что российско-французский договор когда-нибудь вступит в силу. Хуже всего было то, что законный президент России вернулся к власти, а он был широко известен своими проамериканскими настроениями. Как все произошло? Кто их предал?
Десо посмотрел на Морина.
– Вы еще не связались с Дюроком?
Начальник Департамента разведки покачал головой.
– Нет, господин министр. Никто в посольстве не видел ни его, ни его оперативников на протяжении вот уже целых суток.
– Невероятно!
Мишель Гюши шевельнулся в своем кресле.
– Невероятно или нет, но они отсутствуют, – министр обороны пожал плечами. – Может быть, они мертвы. Или их держат в тюрьме. Какая, в конце концов, разница, когда происходят такие значительные события? Перед нами стоят проблемы более срочные. – Огромный нормандец наклонился вперед.
– Без русских у нас есть только одна возможность одержать победу. Мы должны захватить Гданьск до того, как к американцам и полякам прибудет подкрепление.
– Не надо меня учить, Гюши! – нарастающее отчаяние заставило Десо сбросить тонкое покрывало вежливости, но он быстро овладел собой. – Вы разговаривали с нашими полевыми командирами?
Гюши кивнул.
– Да. Они считают, что это все еще можно проделать.
– Как? – За последние несколько часов Десо впервые почувствовал слабую надежду. Может быть, даже теперь еще не все потеряно.
– Тяжелая бронетехника, замеченная нашим пилотом-разведчиком, только разгружается. Это означает, что американские и польские дивизии, занявшие оборону возле Быдгощ, еще очень слабы, а их оборонительные порядки растянуты тонкой линией, так как они вынуждены прикрывать слишком большой район, – объяснил министр обороны. – Генерал Монтан и его офицеры убеждены, что как только наш усиленный танками атакующий клин пробьет дыру в этой недостаточно глубокоэшелонированной обороне, противнику не удастся остановить нашего продвижения вплоть до самого города.
– Когда же мы возобновим наступление? – с живостью поинтересовался Десо.
– Завтра на рассвете.
Глава 35
Столкновение
2 ИЮЛЯ, ШТАБ 19-й МОТОПЕХОТНОЙ БРИГАДЫ В РАЙОНЕ ГРАЖНО
Подполковник Вилли фон Силов продолжал тщательно анализировать свои планы, пытаясь отыскать наилучшую комбинацию ходов, для усиления мощи его бригады в бою. Он не мог изменить условия рельефа, остановить время. Если в ближайшие несколько часов они не сумеют взломать оборону противника, чтобы безостановочно двигаться дальше, они ни за что не поспеют к стенам Гданьска вовремя.
Он хорошо представлял себе возможности американских частей. Давным-давно, когда он с большой неохотой служил прогнившему режиму Восточной Германии, они постоянно тренировались в отражении "угрозы сил НАТО". После объединения Германии он проходил подготовку вместе с американцами, которые стали союзниками объединенного германского государства. Теперь он проклинал их на чем свет стоит. Если бы не дивизия американской пехоты, зарывшаяся в землю на пути его бригады, они были бы уже на полпути к Гданьску. Самое неприятное, однако, заключалось в том, что упорное сопротивление, с которым бригада столкнулась при первой же атаке на Свеце, давало довольно приблизительное представление об истинных возможностях войск противника.
Уже сейчас в Гданьском порту выгружаются тяжелые танки "Абрамс" и боевые машины пехоты "Брэдли", гусеничные тягачи и гаубицы, продовольствие и боеприпасы. Самолеты военно-транспортной и гражданской авиации доставляют живую силу противника круглые сутки, совершая челночные рейсы. Для того, чтобы вновь создать из людей и техники боеспособные подразделения, несомненно потребуется некоторое время. Этот временной интервал и ограничивал его возможности.
Получив из штаба 2-го Армейского корпуса приказ проделать брешь в обороне противника, командующий 7-й бронетанковой дивизией генерал Лейбниц оставил фон Силова и его "Кровавую девятнадцатую" в первом эшелоне атаки. Вилли был благодарен генералу за то, что тот не усомнился в возможностях подразделения, однако и с военной точки зрения оставить 19-ю мотопехотную бригаду впереди было единственным верным решением. В составе бронетанковой дивизии это была единственная пехотная часть, лучше всего подходящая для решения боевых задач на сложном пересеченном рельефе, который им предстояло преодолеть. Именно пехота могла проложить путь следующим за ней танкам.
Наконец Вилли отложил в сторону карандаш и отступил, любуясь своей работой. Вычерченная им схема боя была лучшей из всех возможных в данных обстоятельствах. Затем он посмотрел на своего начальника оперативной части.
– Я ничего не упустил, майор?
Тиссен покачал головой.
– Никак нет, герр подполковник.
Вокруг них бурлила штабная суета, все были заняты последними приготовлениями к новой атаке. Добрых два дня 7-я танковая дивизия усиленно маневрировала перед наиболее мощными оборонительными линиями американцев в районе Бладзи-ма, пытаясь создать впечатление того, что главный удар будет нанесен именно там. Это были танкодоступные районы, и поэтому решение об атаке именно в тех краях должно было показаться противнику логичным. Неполный танковый батальон одной из бронетанковых бригад получил приказ отработать за всех, и танкисты постарались на славу, создав впечатление не одной, а целых двух маневрирующих танковых дивизий.
Тем временем бригада Вилли фон Силова готовилась атаковать совсем в другом месте.
Внимание Вилли привлек какой-то шум снаружи, и он выбрался из командирской машины посмотреть, в чем дело. Он увидел генерала Лейбница и бригадного генерала-француза, на узком лице которого, казалось, навсегда застыла брезгливо-презрительная усмешка. Этого человека он знал: генерал Камбо был начальником оперативного управления штаба корпуса.
После процедуры приветствия генерал Лейбниц спросил:
– Какие-нибудь пожелания и просьбы есть, Вилли?
Фон Силов покачал головой.
– Никак нет, господин генерал. Все в порядке. Мои батальоны уже начали выдвигаться на рубежи атаки.
– Надеюсь, вы понимаете всю важность поставленной перед вами задачи, подполковник, – забубнил Камбо. Обращаясь уже к обоим офицерам, француз продолжил: – Должен сказать откровенно, генерал Монтан был очень озабочен, можно ли поручить этому подразделению столь важное дело после всех предыдущих неудач...
Вилли подавил в себе страстное желание дать этой штабной французской лягушке звонкую пощечину. Окопавшиеся в штабе корпуса тыловые крысы, дармоеды и бездельники, по всей видимости, так и не простили ему ни угрозы развернуть свои пушки против бегущей с поля боя под Вартой 5-й французской бронетанковой дивизии, ни того, как он своим захватом моста в Рунаржево спутал взлелеянные ими планы форсирования реки Нотець.
Должно быть, Лейбниц заметил на щеках Вилли краску гнева, так как вмешался прежде, чем фон Силов успел что-либо сказать.
– Я просматривал план фон Силова. Этот план хорош. Подполковник прекрасно владеет искусством тактики и по праву возглавит сегодняшнее наступление.
– Как угодно, генерал, – Камбо отвернулся. По всему было видно, что дальнейшее обсуждение этого вопроса его не интересует. Сделав несколько шагов, он присоединился к группе офицеров, столпившихся возле планшета оперативной карты.
Фон Силов задумался. Если бы корпус был действительно заинтересован в успехе его атакующих действий, генералу Монтану следовало бы удовлетворить большую часть его требований, касающихся огневой поддержки. На деле же выходило так, что, за исключением незначительной поддержки, предстоящая операция целиком ложилась на плечи немецких солдат. Французский командующий корпусом, по-видимому, намеревался предоставить германским союзникам сполна заплатить кровью и жизнями своих солдат за прорыв обороны американцев. Пока они будут драться и умирать, весь корпус будет стоять наготове, чтобы в случае успеха влиться в брешь в оборонительных порядках противника. Французы возьмут Гданьск и сорвут аплодисменты.
Лейбниц шел на поводу у французов.
Вилли вздохнул. Действовать в условиях, когда командир дивизии поминутно заглядывает тебе через плечо, было сомнительным удовольствием. И без того понятно, что бригада будет действовать на острие атаки, но ведь еще и старик будет наблюдать за каждым твоим шагом, правильным или неправильным. А француз? Какой доклад он составит и кому отошлет?
Фон Силов пожал плечами. На мгновение он почувствовал себя настолько усталым, что не было сил даже браниться. Эта атака была из разряда тех, в которых либо добиваешься успеха, либо ломаешь себе шею. Силы противника были растянуты до предела, и он был почти уверен, что не наткнется на вторую оборонительную линию. Прорыв выводил его войска прямо в незащищенный тыл противника.
Если его план сработает, 7-я танковая дивизия получит возможность первой достичь Гданьска, перерезать поток подкреплений противнику и закончить войну победой. Если атака захлебнется, то все, что подумают о нем генерал Лейбниц и французы, уже не будет иметь никакого значения, потому что в этом случае они не победят никогда.
* * *
РОТА "АЛЬФА"
Сначала они услышали доносящийся издалека тяжелый гул артиллерии. Не произнеся ни слова, Ренолдз бегом направился на командный пункт. Вокруг него американские и польские солдаты поспешно занимали свои стрелковые ячейки или запрыгивали в люки боевых машин.
Что касается поляков, то это были остатки 314-го стрелкового полка, который теперь числился в тактическом резерве бригады вместе с ротой "А". Двадцать с небольшим единиц бронетехники под командованием майора Мирослава Пражмо были, конечно, не слишком сильным соперником для танкового корпуса противника, надвигающегося на них. Строго говоря, это была вся броня американской бригады.
Сержант Энди Форд и майор Пражмо были уже на КП. Сержант положил на аппарат трубку полевого телефона и доложил:
– Из штаба бригады никаких новостей, сэр. Сейчас они пытаются наладить связь с дивизией.
Польский майор приподнял голову и прислушался. Огневой налет продолжался и звучал, как далекий гром, только гром этот был непрерывным.
– Это не просто мелкая стычка, капитан. Я должен предупредить своих людей, – коренастый, темноволосый танкист быстро вышел.
Ротный командный пункт располагался в небольшом сарае на южной окраине поселка. Бяла, небольшая деревушка в десяти километрах на северо-восток от Свеце, вот уже почти два дня служила местом дислокации роты. На протяжении всего этого времени на фронте было затишье. Наткнувшись на 101-ю дивизию, противник отступил, собираясь с силами. Поговаривали, что вскоре он предпримет еще один штурм. Вопрос лишь в том, когда это случится.
Ренолдз, Форд и радист роты капрал Адамз подошли к дверям сарая и принялись осматривать местность к западу от поселка. В полном молчании они прислушивались к грохочущей вдали артиллерии, пытаясь в буквальном смысле слова добыть хоть какую-то информацию прямо из воздуха.
Форд раздумчиво сказал:
– Похоже, бомбят Бладзим.
Ренолдз рассеянно кивнул, разглядывая свою карту.
– Если немцы прорвутся, нам придется отходить как можно скорее, иначе мы будем отрезаны.
Вся проблема, однако, заключалась в том, что окончательное решение о выступлении роты "Альфа" должен был принять подполковник Коулби и его вышестоящие начальники. Мысль о том, что его собственная судьба и судьба его людей находится в чужих руках, была Майклу не по нутру, хотя ему и приходилось мириться с этим.
Он чувствовал нарастающее беспокойство. Ему хотелось немедленно начать что-то делать, однако пока от него никаких действий не требовалось. На этот раз отведать пекла предстояло кому-то другому, и он попытался настроить себя на то, что все сегодняшнее утро ему придется провести в ожидании, напряженно вслушиваясь в далекую канонаду. О том, что происходит вдали, он мог составить себе лишь приближенное представление, питаясь обрывками противоречивых радио– и телефонных сообщений.
БАММ! БАММ! БАММ! Серия взрывов сотрясла польскую землю, но на сей раз настолько близко, что Ренолдз в некотором недоумении мысленно даже упрекнул немецких артиллеристов за такой солидный промах по цели. В следующую долю секунды он сообразил, что целью германских орудий теперь являются он сам и его рота.
В уши толкнулся высокий протяжный рев реактивных двигателей, это пронесся над головой вражеский самолет. Значит, это не артналет!
Майкл Ренолдз выбежал из сарая как раз вовремя, чтобы увидеть несколько остроносых машин, по широкой дуге уходящих к западу. Столбы черно-бурого дыма поднимались над Бялой, в том числе и из тех мест, где находились позиции его людей.
Не успело пройти и нескольких секунд с тех пор как самолеты исчезли за горизонтом, как Майкл услышал ставший уже знакомым вой летящих артиллерийских снарядов крупного калибра. Он привычно бросился на землю, даже не пытаясь вернуться в сарай.
Трескучая серия частых разрывов была такой громкой, словно земля рвалась пополам, однако после нескольких залпов все стихло. Ренолдз встал на колени и огляделся. Судя по всему, на этот раз досталось майору Пражмо и его людям, и он только надеялся, что все они укрылись в броне.
Он продолжал слышать грохот разрывов где-то в стороне, однако не так далеко, как это было утром. Что такое? Все происшедшее как-то не вязалось с атакой на Бладзим.
Майкл вернулся в помещение командного пункта. Лицо Энди Форда было мрачным и говорило яснее всяких слов. Похоже, что ему совсем не хотелось говорить.
– Докладывайте, – приказал Ренолдз.
– 2-й взвод серьезно пострадал, капитан, – угрюмо и отрывисто сообщил сержант. – Это были кассетные бомбы, и одна такая штука повисла прямо над ними. Трое убитых, около десяти раненых. Лейтснант Райли погиб. Двое раненых нуждаются в срочной эвакуации. Один из "хамви" полностью выведен из строя вместе с размещенными на нем ПТУРами.
Ренолдз почувствовал, как у него в груди все сжалось и похолодело. Один-единственный налет германской авиации – и он потерял людей больше, чем во время первого боя в составе группы "Ад". Что он мог сделать, чтобы предотвратить это? Скорее всего, – ничего, но он не был в этом совершенно уверен. Что же ему делать теперь? Майкл решил оставить эти вопросы на потом. Сейчас надо было заняться делом.
Когда они связались с бригадой, чтобы подать заявку на медицинскую эвакуацию, им сообщили, что бригаде здорово досталось. Перед оборонительными порядками бригады появилась из леса бронетехника, в то время как артиллерия и авиабомбы продолжали вспахивать их позиции. Радары и радиосвязь почти прекратили работу из-за сильных помех.
Ренолдзу все стало ясно. Немцы предприняли еще одну попытку, решительно бросившись в наступление большими силами. Форду пришлось потратить некоторое время, чтобы успокоить взволнованного капрала на другом конце провода, который, судя по его бессвязной речи, готов был в любой момент мчаться обратно в Гданьск. Дав отбой, Форд повернулся к Майклу.
– Они идут на нас всей армадой, капитан. Со всем, что у них есть, включая походные кухни.
В помещение КП вбежал майор Пражмо. Ренолдз быстро ввел его в курс дела, но майор едва дал ему закончить.
– Нужно трогаться с места, капитан. Вашим и моим людям. Всем. Немцы наступают быстро, чертовски быстро. Ваш генерал может не понимать этого.
Ренолдз попытался возразить, но поляк перебил его, указывая на карте точку в двух километрах к востоку от Бялы. Это был неправильной формы перелесок, имевший несколько километров в длину, сквозь который пролегало ведущее на север шоссе №5.
– Мы должны занять оборону здесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97