В общем-то этот радиолокатор представлял собой уменьшенную модификацию радара «Спай», устанавливаемого на японских эскадренных миноносцах типа «конго». Антенна, созданная на основе последних достижений физики твёрдого тела, сканировала окружающее пространство, постоянно меняя частоту. Чтобы обнаружить цель на большом расстоянии, использовались относительно низкие частоты. Хотя длинные волны в определённой степени огибали видимый горизонт, разрешающая способность из-за этого понижалась. Оператор замечал мерцание цели только где-то на каждом третьем обороте антенны. Программное обеспечение системы ещё не научилось отличать помехи от сознательных действий человеческого ума, по крайней мере не во всех случаях, и, к сожалению, в данном случае радиолокатор работал именно на такой частоте…— Ты уверен? — спросил старший диспетчер по внутренней связи. Он только что включил собственный дисплей и не успел ничего обнаружить.— Вот. — Первый оператор передвинул свой курсор и пометил приблизительное место контакта, когда на экране снова промелькнула вспышка. — Погоди, вот, смотри! — Он заметил новый выброс сигнала и тоже пометил его. Контакт тут же исчез, но опять появился через пятнадцать секунд. — Смотри, направляется на юг, скорость пятьсот узлов.— Отлично. — Старший диспетчер включил радио, поднёс к губам микрофон и доложил наземной станции, что впервые кто-то пытается прощупать японскую противовоздушную оборону. Удивительным вообще-то являлось лишь то, что на это потребовалось столько времени. Теперь ситуация станет интересной, подумал он, пытаясь понять, что произойдёт, когда игры начнутся всерьёз.
— Больше не видно этих Е-767-х? — спросил пилот.— Нет, всего два. Мне показалось пару минут назад, что на экране начало снежить, — доложил оператор электронной разведки, — но все быстро исчезло. — Ему не требовалось объяснять, что его бортовое оборудование обладало столь высокой чувствительностью, что могло, пожалуй, зарегистрировать сигналы радиоустройств, открывающих двери гаражей. Через мгновение было отмечено местонахождение ещё одного наземного радиолокатора. Линия обнаружения уходила на запад, по мере того как они оставляли позади район, прощупываемый радиолокаторами двух Е-767. Они все ещё продолжали лететь в юго-западном направлении и находились теперь примерно в трехстах милях слева от центральной части Хонсю — самого большого из японских островов. Сейчас вторые пилоты всех четырех бомбардировщиков смотрели только на запад, тогда как их командиры окидывали взглядом пространство впереди. Ситуация была напряжённой, но в ней не было ничего особенного — так едешь в своей машине через городской район, в котором не хотелось бы жить. Пока все светящиеся указатели на панели зелёные, нет оснований для беспокойства, хотя вам не нравится, как прохожие смотрят на ваш автомобиль.Настроение у членов экипажа третьего — Е-767 и лётчиков истребителей сопровождения было подавленным. Вражеские самолёты осматривали побережье их страны, и пусть они находились на расстоянии шестисот километров от её берегов, им все равно здесь нечего было делать. Тем не менее японские лётчики выключили свои радары, переведя их из активного режима в пассивный. Скорее всего, думали они, это самолёты электронной разведки ЕС-135, которые собирают информацию о боеготовности Японии. А раз задача американцев состоит в сборе информации, то самым правильным будет лишить их такой возможности. К тому же это было бы совсем несложно — по крайней мере так думали члены экипажа самолёта раннего радиолокационного обнаружения Е-767.
В следующий раз мы подлетим поближе, сказал себе командир бомбардировщика. Сначала специалистам придётся изучить собранную электронную информацию, чтобы определить, где находятся опасные участки и где опасность не столь велика, от их выводов будут зависеть жизни офицеров ВВС. Об этом было приятно думать. Члены экипажа расслабились, стали зевать, и снова возобновился разговор, главным образом о прошедшей операции и о том, что им удалось узнать. Через четыре с половиной часа они вернутся на базу в Элмендорф, примут душ и отправятся отдыхать, как это предписано правилами.Японские диспетчеры все ещё не были полностью уверены, что им вообще удалось кого-то обнаружить, однако изучение магнитных лент с записями сигналов бортовых систем позволит это уточнить. Самолёты продолжили патрулирование воздушного пространства, контролируя полёты гражданских авиалайнеров, и экипажи обменивались замечаниями по поводу того, почему, черт побери, все ещё не прекратили сновать коммерческие борта. Пилоты только пожимали плечами и недоуменно морщили лбы, испытывая ещё большую неуверенность, чем в тот момент, когда им казалось, будто они следили за контактами на радиолокационных экранах. Сидя по многу часов подряд перед экранами, операторы теряли ощущение реальности. Рано или поздно воображение подчиняло себе сознание, и чем дальше, тем больше. Однако они знали, что и противная сторона тоже находится в таком же положении. * * * Управляющие центральными банками привыкли, что их принимают, как королевских особ. Их самолёты совершили посадку в международном аэропорту Джона Ф. Кеннеди в течение одного часа. Каждого встретил высокопоставленный дипломат из миссии соответствующего государства при ООН, их мгновенно провели через таможенный контроль и доставили в город на автомобилях с дипломатическими номерами. Банкиры были изрядно удивлены тем, куда их привезли, но председатель правления Федеральной резервной системы объяснил, что из-за проблем связи и координации Нью-йоркское отделение ФБР удобнее местного банка ФРС, особенно если принять во внимание, что конференц-зал здесь может вместить президентов крупнейших финансовых корпораций и торговых домов. К тому же в интересах национальной безопасности США действие антимонопольного законодательства временно приостановлено. Это сообщение заставило улыбнуться зарубежных банкиров. Наконец-то, подумали они, Америка поняла, что финансовые проблемы тесно связаны с интересами национальной безопасности, хотя ей потребовалось на это немало времени.После кратких вступительных слов председателя правления Федеральной резервной системы и министра финансов Фидлера наступила очередь Джорджа Уинстона и Марка Ганта, которые принялись за окончательное разъяснение событий, происшедших на прошлой неделе, и на этот раз все прошло без сучка и задоринки.— Чертовски остроумно, — произнёс глава Британского банка, обращаясь к своему германскому коллеге.— Jawohl[20], — согласился тот шёпотом.— Есть ли способ не допустить повторения такого в будущем? — поинтересовался вслух один из банкиров.— Следует разработать для этого более надёжную систему регистрации совершенных сделок, — тут же ответил Фидлер, который снова чувствовал себя бодрым после нескольких часов ночного сна. — Что ещё?.. Мы посвятим этому некоторое время. А сейчас важнее найти средства исправить создавшееся положение.— Японская иена должна быть наказана за случившееся, — отозвался президент Французского национального банка. — И нам нужно помочь вам укрепить доллар, чтобы защитить свои собственные валюты.— Согласен, — кивнул председатель Федеральной резервной системы. — Я рад, Жан-Жак, что наши позиции совпадают.— Как вы намерены поступить, чтобы спасти свой рынок ценных бумаг? — спросил глава Бундесбанка.— Вам это может показаться безумием, но мы считаем, что успех зависит от следующих действий… — Министр финансов Фидлер разъяснил процедуру, подробностей которой не коснулся в своём выступлении президент Дарлинг. Осуществление её в значительной мере зависело от согласия европейских банкиров.Реакцию гостей можно было предположить: сначала они изумлённо переглянулись, затем одобрительно закивали. Фидлер улыбнулся.— Скоординировать наши действия предлагаю в пятницу, когда откроются финансовые рынки, — заключил он. * * * Для начала дипломатических переговоров девять часов утра было необычным временем, и это содействовало решению проблемы. Чтобы не вызвать любопытства репортёров, американская делегация прибыла к японскому посольству на Массачусетс-авеню в частных автомобилях. Формальности строго соблюдались. Выделенное для переговоров помещение было достаточно просторным, и стол вполне соответствовал его размерам. Американцы заняли места по одну его сторону, японцы — по другую. Все обменялись рукопожатиями — это были дипломаты и так полагалось по протоколу. Были приготовлены чай и кофе, однако большинство присутствующих предпочли воду со льдом в хрустальных бокалах. К раздражению американцев, некоторые из японцев курили. Скотт Адлер подумал, а не делается ли это намеренно, чтобы выбить его из равновесия, и в качестве противоядия попросил у старшего помощника японского посла сигарету и тоже закурил.— Благодарю вас за согласие нас принять, — чопорно произнёс он.— Позвольте ещё раз приветствовать вас в стенах нашего посольства, — ответил посол Японии, дружески, хотя и осторожно кивнув.— Начнём? — спросил Адлер.— Прошу вас. — Посол откинулся на спинку кресла и сложил пальцы на животе, стараясь продемонстрировать, что он совершенно спокоен и готов выслушать вступительную речь.— Соединённые Штаты крайне озабочены событиями в западной части Тихого океана, — начал Адлер. Фраза «крайне озабочены» была выбрана намеренно. Когда государства заявляют, что они крайне озабочены, это означает, что рассматривается возможность применения вооружённой силы. — Как вам известно, жители Марианских островов являются американскими гражданами и стали ими по собственному желанию, выразив его на свободных выборах, состоявшихся почти двадцать лет назад. По этой причине Соединённые Штаты Америки ни при каких условиях не согласятся с японской оккупацией этих островов и мы про… — нет, поправился Адлер, — мы требуем немедленного возвращения этих островов под суверенитет США, а также полного вывода японских вооружённых сил с этих территорий. Мы также требуем немедленного освобождения всех американских граждан, удерживаемых вами. Отказ от выполнения этих требований повлечёт за собой самые серьёзные последствия.Все присутствующие сразу оценили недвусмысленность такого заявления. Пожалуй, подумали японские дипломаты — даже те из них, кто считали действия своего правительства безумием, — оно было выдержано в чересчур резких формулировках.— Со своей стороны я сожалею о тоне подобного заявления американской делегации, — ответил посол, что на дипломатическом языке означало пощёчину, нанесённую Адлеру. — Мы готовы выслушать ваши предложения по основным вопросам и изучить их приемлемость, принимая во внимание интересы безопасности Японии. — Как дипломату Адлеру придётся теперь повторить все, что он только что сказал, и разъяснить значение своих слов. Это было неприкрытое требование выслушать новое заявление американской стороны, где содержались бы какие-нибудь уступки, в обмен на что японское правительство тоже в чём-то уступит.Адлер поднёс к губам бокал с водой и сделал пару глотков.— По-видимому, я не сумел достаточно ясно выразить позицию моего правительства, — произнёс он, поставив бокал на стол. — Ваша страна совершила акт вооружённой агрессии против Соединённых Штатов Америки. Подобные действия влекут за собой очень серьёзные последствия. Мы даём возможность вашему правительству избежать дальнейшего кровопролития.У остальных американцев, сидевших за столом, промелькнула одна и та же мысль: крайне жёсткое заявление. Американская сторона приступила к переговорам, не успев разработать линию поведения, и Адлер зашёл дальше, чем они ожидали.— И снова, — ответил посол после некоторого размышления, — я вынужден заявить, что считаю ваш тон достойным сожаления. Как вам известно, моя страна вынуждена проявлять законную тревогу о своей безопасности. Она оказалась жертвой необдуманных мер, которые направлены на то, чтобы причинить самый серьёзный ущерб нашим экономическим и национальным интересам. Статья 51 «Хартии ООН» недвусмысленно признает право любого суверенного государства на меры самообороны. Ничего большего, чем такие меры, мы не принимали.Искусно сформулированный ответ, это признали даже американцы, и повторный призыв к компромиссу давал реальную возможность для манёвра.Первоначальный этап обмена дипломатическими фразами продолжался ещё полтора часа. Ни одна из сторон не соглашалась пойти на уступки, всякий раз просто повторяя свою позицию в несколько иных выражениях. Затем наступило время для перерыва. Сотрудники службы безопасности распахнули двери в изысканный сад, и все направились туда, якобы подышать свежим воздухом, но на самом деле для продолжения переговоров уже на неофициальном уровне. Сад был слишком велик, чтобы установить здесь аппаратуру прослушивания.— Итак, Крис, мы начали переговоры, — негромко произнёс Сейджи Нагумо, отпивая кофе из чашки — он выбрал кофе, чтобы продемонстрировать, что сочувствует американцам; из тех же соображений Кристофер Кук предпочёл чай.— Что ещё ты ожидал услышать от нас? — спросил заместитель помощника государственного секретаря.— Во вступительном заявлении не было ничего удивительного, — согласился Нагумо.Кук посмотрел на высокую стену, которая окружала сад японского посольства.— На какие уступки вы готовы?— Определённо уйдём с Гуама, но он должен превратиться в демилитаризованную зону, — тихо ответил Нагумо. — А что можете предложить вы?— Пока — ничего.— Ты должен дать мне что-то, для того чтобы я мог передать это послу, — заметил Нагумо.— Я ничего не могу предложить, за исключением разве прекращения военных действий — до того как они начнутся всерьёз.— Когда они могут начаться?— Слава Богу, не в ближайшее время. По крайней мере у нас есть время для переговоров. Давай используем его с максимальной пользой, — встревоженно произнёс Кук.— Я передам твою точку зрения. Спасибо. — Нагумо отошёл в сторону и встал рядом с одним из членов своей делегации. Кук тоже побродил по саду и минуты через три подошёл к Адлеру.— Уступят Гуам, но при условии превращения его в демилитаризованную зону. Это определённо. Может быть, что-нибудь ещё, но безо всяких гарантий.— Интересно, — сказал Адлер. — Значит, ты был прав, когда говорил, что они готовы пойти на уступки, чтобы мы могли спасти свою репутацию. Неплохо сработано, Крис.— А что мы предложим в обмен?— Ничего, — холодно ответил заместитель государственного секретаря. Он подумал о своём отце и о татуировке у него на руке, о том, как он узнал от него, что девятка — это перевёрнутая вверх ногами шестёрка, как отца отправила в концлагерь страна, когда-то бывшая союзником государства, представитель которого владел этим посольским особняком и красивым, хотя и словно неживым садом. Подобные мысли не должны были появляться у профессионального дипломата, и Адлер знал это. Япония предложила убежище нескольким евреям и спасла их от смерти — один из них стал членом кабинета министров в администрации Джимми Картера. Может быть, если бы его отцу повезло и он принадлежал бы к числу этих счастливцев, отношение Адлера к Японии было бы другим, но отец умер в концлагере, и Адлер видел в Японии только врага. — Мы начнём с того, что круто навалимся на них, и посмотрим, что из этого выйдет.— Это кажется мне ошибкой, — заметил Кук после недолгого размышления.— Может быть, — согласился Адлер. — Но они совершили ошибку первыми. * * * Военным это совсем не понравилось. Такое отношение раздражало штатских, сумевших создать полигон со стартовыми шахтами по крайней мере в пять раз быстрее, чем то же самое удалось бы этим тупицам в мундирах, не говоря уже о том, что всё было осуществлено в полной тайне и намного дешевле.— И вам даже не пришло в голову замаскировать пусковые шахты? — резко бросил японский генерал.— А как их можно обнаружить? — раздражённо возразил старший инженер.— На борту американских орбитальных космических станций находятся камеры, способные различить пачку сигарет на земле.— Для начала им придётся сфотографировать всю страну. — Инженер пожал плечами. — А мы расположили шахты на дне ущелья с такими крутыми стенами, что летящая сюда баллистическая ракета не сможет поразить цель, не угодив сначала вон в те горные вершины. — Он показал пальцем. — К тому же у них теперь даже не осталось на это баллистических ракет, — добавил инженер.Перед отъездом сюда генерала тщательно проинструктировали и приказали проявить максимум терпения в разговорах с обслуживающим персоналом, и он, после первой вспышки возмущения, следовал полученным указаниям. Теперь ему предстояло командовать этим полигоном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140
— Больше не видно этих Е-767-х? — спросил пилот.— Нет, всего два. Мне показалось пару минут назад, что на экране начало снежить, — доложил оператор электронной разведки, — но все быстро исчезло. — Ему не требовалось объяснять, что его бортовое оборудование обладало столь высокой чувствительностью, что могло, пожалуй, зарегистрировать сигналы радиоустройств, открывающих двери гаражей. Через мгновение было отмечено местонахождение ещё одного наземного радиолокатора. Линия обнаружения уходила на запад, по мере того как они оставляли позади район, прощупываемый радиолокаторами двух Е-767. Они все ещё продолжали лететь в юго-западном направлении и находились теперь примерно в трехстах милях слева от центральной части Хонсю — самого большого из японских островов. Сейчас вторые пилоты всех четырех бомбардировщиков смотрели только на запад, тогда как их командиры окидывали взглядом пространство впереди. Ситуация была напряжённой, но в ней не было ничего особенного — так едешь в своей машине через городской район, в котором не хотелось бы жить. Пока все светящиеся указатели на панели зелёные, нет оснований для беспокойства, хотя вам не нравится, как прохожие смотрят на ваш автомобиль.Настроение у членов экипажа третьего — Е-767 и лётчиков истребителей сопровождения было подавленным. Вражеские самолёты осматривали побережье их страны, и пусть они находились на расстоянии шестисот километров от её берегов, им все равно здесь нечего было делать. Тем не менее японские лётчики выключили свои радары, переведя их из активного режима в пассивный. Скорее всего, думали они, это самолёты электронной разведки ЕС-135, которые собирают информацию о боеготовности Японии. А раз задача американцев состоит в сборе информации, то самым правильным будет лишить их такой возможности. К тому же это было бы совсем несложно — по крайней мере так думали члены экипажа самолёта раннего радиолокационного обнаружения Е-767.
В следующий раз мы подлетим поближе, сказал себе командир бомбардировщика. Сначала специалистам придётся изучить собранную электронную информацию, чтобы определить, где находятся опасные участки и где опасность не столь велика, от их выводов будут зависеть жизни офицеров ВВС. Об этом было приятно думать. Члены экипажа расслабились, стали зевать, и снова возобновился разговор, главным образом о прошедшей операции и о том, что им удалось узнать. Через четыре с половиной часа они вернутся на базу в Элмендорф, примут душ и отправятся отдыхать, как это предписано правилами.Японские диспетчеры все ещё не были полностью уверены, что им вообще удалось кого-то обнаружить, однако изучение магнитных лент с записями сигналов бортовых систем позволит это уточнить. Самолёты продолжили патрулирование воздушного пространства, контролируя полёты гражданских авиалайнеров, и экипажи обменивались замечаниями по поводу того, почему, черт побери, все ещё не прекратили сновать коммерческие борта. Пилоты только пожимали плечами и недоуменно морщили лбы, испытывая ещё большую неуверенность, чем в тот момент, когда им казалось, будто они следили за контактами на радиолокационных экранах. Сидя по многу часов подряд перед экранами, операторы теряли ощущение реальности. Рано или поздно воображение подчиняло себе сознание, и чем дальше, тем больше. Однако они знали, что и противная сторона тоже находится в таком же положении. * * * Управляющие центральными банками привыкли, что их принимают, как королевских особ. Их самолёты совершили посадку в международном аэропорту Джона Ф. Кеннеди в течение одного часа. Каждого встретил высокопоставленный дипломат из миссии соответствующего государства при ООН, их мгновенно провели через таможенный контроль и доставили в город на автомобилях с дипломатическими номерами. Банкиры были изрядно удивлены тем, куда их привезли, но председатель правления Федеральной резервной системы объяснил, что из-за проблем связи и координации Нью-йоркское отделение ФБР удобнее местного банка ФРС, особенно если принять во внимание, что конференц-зал здесь может вместить президентов крупнейших финансовых корпораций и торговых домов. К тому же в интересах национальной безопасности США действие антимонопольного законодательства временно приостановлено. Это сообщение заставило улыбнуться зарубежных банкиров. Наконец-то, подумали они, Америка поняла, что финансовые проблемы тесно связаны с интересами национальной безопасности, хотя ей потребовалось на это немало времени.После кратких вступительных слов председателя правления Федеральной резервной системы и министра финансов Фидлера наступила очередь Джорджа Уинстона и Марка Ганта, которые принялись за окончательное разъяснение событий, происшедших на прошлой неделе, и на этот раз все прошло без сучка и задоринки.— Чертовски остроумно, — произнёс глава Британского банка, обращаясь к своему германскому коллеге.— Jawohl[20], — согласился тот шёпотом.— Есть ли способ не допустить повторения такого в будущем? — поинтересовался вслух один из банкиров.— Следует разработать для этого более надёжную систему регистрации совершенных сделок, — тут же ответил Фидлер, который снова чувствовал себя бодрым после нескольких часов ночного сна. — Что ещё?.. Мы посвятим этому некоторое время. А сейчас важнее найти средства исправить создавшееся положение.— Японская иена должна быть наказана за случившееся, — отозвался президент Французского национального банка. — И нам нужно помочь вам укрепить доллар, чтобы защитить свои собственные валюты.— Согласен, — кивнул председатель Федеральной резервной системы. — Я рад, Жан-Жак, что наши позиции совпадают.— Как вы намерены поступить, чтобы спасти свой рынок ценных бумаг? — спросил глава Бундесбанка.— Вам это может показаться безумием, но мы считаем, что успех зависит от следующих действий… — Министр финансов Фидлер разъяснил процедуру, подробностей которой не коснулся в своём выступлении президент Дарлинг. Осуществление её в значительной мере зависело от согласия европейских банкиров.Реакцию гостей можно было предположить: сначала они изумлённо переглянулись, затем одобрительно закивали. Фидлер улыбнулся.— Скоординировать наши действия предлагаю в пятницу, когда откроются финансовые рынки, — заключил он. * * * Для начала дипломатических переговоров девять часов утра было необычным временем, и это содействовало решению проблемы. Чтобы не вызвать любопытства репортёров, американская делегация прибыла к японскому посольству на Массачусетс-авеню в частных автомобилях. Формальности строго соблюдались. Выделенное для переговоров помещение было достаточно просторным, и стол вполне соответствовал его размерам. Американцы заняли места по одну его сторону, японцы — по другую. Все обменялись рукопожатиями — это были дипломаты и так полагалось по протоколу. Были приготовлены чай и кофе, однако большинство присутствующих предпочли воду со льдом в хрустальных бокалах. К раздражению американцев, некоторые из японцев курили. Скотт Адлер подумал, а не делается ли это намеренно, чтобы выбить его из равновесия, и в качестве противоядия попросил у старшего помощника японского посла сигарету и тоже закурил.— Благодарю вас за согласие нас принять, — чопорно произнёс он.— Позвольте ещё раз приветствовать вас в стенах нашего посольства, — ответил посол Японии, дружески, хотя и осторожно кивнув.— Начнём? — спросил Адлер.— Прошу вас. — Посол откинулся на спинку кресла и сложил пальцы на животе, стараясь продемонстрировать, что он совершенно спокоен и готов выслушать вступительную речь.— Соединённые Штаты крайне озабочены событиями в западной части Тихого океана, — начал Адлер. Фраза «крайне озабочены» была выбрана намеренно. Когда государства заявляют, что они крайне озабочены, это означает, что рассматривается возможность применения вооружённой силы. — Как вам известно, жители Марианских островов являются американскими гражданами и стали ими по собственному желанию, выразив его на свободных выборах, состоявшихся почти двадцать лет назад. По этой причине Соединённые Штаты Америки ни при каких условиях не согласятся с японской оккупацией этих островов и мы про… — нет, поправился Адлер, — мы требуем немедленного возвращения этих островов под суверенитет США, а также полного вывода японских вооружённых сил с этих территорий. Мы также требуем немедленного освобождения всех американских граждан, удерживаемых вами. Отказ от выполнения этих требований повлечёт за собой самые серьёзные последствия.Все присутствующие сразу оценили недвусмысленность такого заявления. Пожалуй, подумали японские дипломаты — даже те из них, кто считали действия своего правительства безумием, — оно было выдержано в чересчур резких формулировках.— Со своей стороны я сожалею о тоне подобного заявления американской делегации, — ответил посол, что на дипломатическом языке означало пощёчину, нанесённую Адлеру. — Мы готовы выслушать ваши предложения по основным вопросам и изучить их приемлемость, принимая во внимание интересы безопасности Японии. — Как дипломату Адлеру придётся теперь повторить все, что он только что сказал, и разъяснить значение своих слов. Это было неприкрытое требование выслушать новое заявление американской стороны, где содержались бы какие-нибудь уступки, в обмен на что японское правительство тоже в чём-то уступит.Адлер поднёс к губам бокал с водой и сделал пару глотков.— По-видимому, я не сумел достаточно ясно выразить позицию моего правительства, — произнёс он, поставив бокал на стол. — Ваша страна совершила акт вооружённой агрессии против Соединённых Штатов Америки. Подобные действия влекут за собой очень серьёзные последствия. Мы даём возможность вашему правительству избежать дальнейшего кровопролития.У остальных американцев, сидевших за столом, промелькнула одна и та же мысль: крайне жёсткое заявление. Американская сторона приступила к переговорам, не успев разработать линию поведения, и Адлер зашёл дальше, чем они ожидали.— И снова, — ответил посол после некоторого размышления, — я вынужден заявить, что считаю ваш тон достойным сожаления. Как вам известно, моя страна вынуждена проявлять законную тревогу о своей безопасности. Она оказалась жертвой необдуманных мер, которые направлены на то, чтобы причинить самый серьёзный ущерб нашим экономическим и национальным интересам. Статья 51 «Хартии ООН» недвусмысленно признает право любого суверенного государства на меры самообороны. Ничего большего, чем такие меры, мы не принимали.Искусно сформулированный ответ, это признали даже американцы, и повторный призыв к компромиссу давал реальную возможность для манёвра.Первоначальный этап обмена дипломатическими фразами продолжался ещё полтора часа. Ни одна из сторон не соглашалась пойти на уступки, всякий раз просто повторяя свою позицию в несколько иных выражениях. Затем наступило время для перерыва. Сотрудники службы безопасности распахнули двери в изысканный сад, и все направились туда, якобы подышать свежим воздухом, но на самом деле для продолжения переговоров уже на неофициальном уровне. Сад был слишком велик, чтобы установить здесь аппаратуру прослушивания.— Итак, Крис, мы начали переговоры, — негромко произнёс Сейджи Нагумо, отпивая кофе из чашки — он выбрал кофе, чтобы продемонстрировать, что сочувствует американцам; из тех же соображений Кристофер Кук предпочёл чай.— Что ещё ты ожидал услышать от нас? — спросил заместитель помощника государственного секретаря.— Во вступительном заявлении не было ничего удивительного, — согласился Нагумо.Кук посмотрел на высокую стену, которая окружала сад японского посольства.— На какие уступки вы готовы?— Определённо уйдём с Гуама, но он должен превратиться в демилитаризованную зону, — тихо ответил Нагумо. — А что можете предложить вы?— Пока — ничего.— Ты должен дать мне что-то, для того чтобы я мог передать это послу, — заметил Нагумо.— Я ничего не могу предложить, за исключением разве прекращения военных действий — до того как они начнутся всерьёз.— Когда они могут начаться?— Слава Богу, не в ближайшее время. По крайней мере у нас есть время для переговоров. Давай используем его с максимальной пользой, — встревоженно произнёс Кук.— Я передам твою точку зрения. Спасибо. — Нагумо отошёл в сторону и встал рядом с одним из членов своей делегации. Кук тоже побродил по саду и минуты через три подошёл к Адлеру.— Уступят Гуам, но при условии превращения его в демилитаризованную зону. Это определённо. Может быть, что-нибудь ещё, но безо всяких гарантий.— Интересно, — сказал Адлер. — Значит, ты был прав, когда говорил, что они готовы пойти на уступки, чтобы мы могли спасти свою репутацию. Неплохо сработано, Крис.— А что мы предложим в обмен?— Ничего, — холодно ответил заместитель государственного секретаря. Он подумал о своём отце и о татуировке у него на руке, о том, как он узнал от него, что девятка — это перевёрнутая вверх ногами шестёрка, как отца отправила в концлагерь страна, когда-то бывшая союзником государства, представитель которого владел этим посольским особняком и красивым, хотя и словно неживым садом. Подобные мысли не должны были появляться у профессионального дипломата, и Адлер знал это. Япония предложила убежище нескольким евреям и спасла их от смерти — один из них стал членом кабинета министров в администрации Джимми Картера. Может быть, если бы его отцу повезло и он принадлежал бы к числу этих счастливцев, отношение Адлера к Японии было бы другим, но отец умер в концлагере, и Адлер видел в Японии только врага. — Мы начнём с того, что круто навалимся на них, и посмотрим, что из этого выйдет.— Это кажется мне ошибкой, — заметил Кук после недолгого размышления.— Может быть, — согласился Адлер. — Но они совершили ошибку первыми. * * * Военным это совсем не понравилось. Такое отношение раздражало штатских, сумевших создать полигон со стартовыми шахтами по крайней мере в пять раз быстрее, чем то же самое удалось бы этим тупицам в мундирах, не говоря уже о том, что всё было осуществлено в полной тайне и намного дешевле.— И вам даже не пришло в голову замаскировать пусковые шахты? — резко бросил японский генерал.— А как их можно обнаружить? — раздражённо возразил старший инженер.— На борту американских орбитальных космических станций находятся камеры, способные различить пачку сигарет на земле.— Для начала им придётся сфотографировать всю страну. — Инженер пожал плечами. — А мы расположили шахты на дне ущелья с такими крутыми стенами, что летящая сюда баллистическая ракета не сможет поразить цель, не угодив сначала вон в те горные вершины. — Он показал пальцем. — К тому же у них теперь даже не осталось на это баллистических ракет, — добавил инженер.Перед отъездом сюда генерала тщательно проинструктировали и приказали проявить максимум терпения в разговорах с обслуживающим персоналом, и он, после первой вспышки возмущения, следовал полученным указаниям. Теперь ему предстояло командовать этим полигоном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140