Местные политические деятели не слишком стремились к тому, чтобы хорошо выглядеть на экранах телевизоров. Гости в большинстве своём уже сидели в зале, однако руководство обеих делегаций все ещё испытывало некоторое беспокойство. Подготовка была почти завершена. Хрустальные бокалы сверкали на подносах, с бутылок шампанского уже сняли фольгу. Поступит команда — и в потолок полетят пробки.— Знаешь, Сергей, я кое-что вспомнил. Ты так и не прислал мне грузинское шампанское, — сказал Джек, обращаясь к Головко.— Ну что ж, теперь могу обеспечить тебя по очень сходной цене.— Раньше мне пришлось бы сдать его — из-за существовавших законов государственной этики,— Да, я знаю, каждый правительственный чиновник в Америке — потенциальный жулик, — заметил Головко, оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться в том, что все делается как надо.— Ты говоришь, как настоящий юрист. — Райан заметил, что старший агент Секретной службы вышел из двери и направился к своему стулу. — Роскошный зал, правда, милая? — спросил он жену.— Цари знали, как жить, — прошептала она в ответ, и тут же ярко вспыхнули юпитеры. В Америке все телевизионные компании прервали трансляцию своих программ. Согласование по времени было не слишком удачным — между Москвой и Западным побережьем Америки разница составляла одиннадцать часов, да и сама Россия размещалась на десяти часовых поясах из-за своей необъятной протяжённости с запада на восток. Однако видеть подобную церемонию хотели все.Под аплодисменты трехсот гостей, собравшихся во Владимирском зале, появились оба президента. Роджер Дарлинг и Эдуард Грушевой встретились у стола карельской берёзы и тепло пожали друг другу руки, как это делают только бывшие враги. Дарлинг — в прошлом десантник, воевавший во Вьетнаме; Грушевой — бывший сапёр в составе первой группы войск, введённых в Афганистан. В молодости их учили ненавидеть друг друга, и вот теперь они встретились здесь, чтобы положить конец этой ненависти. Сегодня они на несколько часов забудут о внутренних проблемах своих стран, о трудностях, с которыми приходится бороться каждый день. Сейчас им предстояло своими руками изменить судьбу мира.Грушевой как гостеприимный хозяин пригласил Дарлинга сесть, а сам подошёл к микрофону.— Господин президент, — сказал он через переводчика, в котором вообще-то не нуждался, — мне доставляет большое удовольствие приветствовать вас здесь, в Москве. Это ваш первый визит в Россию…Райан не прислушивался к словам Грушевого — все до единого они были известны и согласованы. Он устремил свой взгляд на чёрный ящик посреди стола, на одинаковом расстоянии от обоих глав государств. На нём виднелись две красные кнопки. Вниз от ящика спускался кабель. У соседней стены располагались два телевизионных монитора, а позади стола, на стене, были установлены два огромных телевизионных экрана, позволяющих всем присутствующим наблюдать за взрывами. На обоих экранах виднелись похожие пусковые шахты.— Надо же до такого додуматься, — проворчал американский майор сапёрных войск. Тут, в Северной Дакоте, в двадцати милях от Майнота, он только что присоединил последний провод. — Все в порядке, цепь под током. — Всего лишь один переключатель предохранял заряд от взрыва, и он не снимал с него руки. Майор уже лично все проверил. Место было оцеплено ротой военной полиции, потому что члены экологического общества «Друзья земли», протестовавшие против взрыва, угрожали пробраться к самой шахте, и, как бы ни хотелось взорвать этих недоносков, если им это удастся, ему придётся демонтировать цепь. Какому идиоту приходит в голову протестовать против такого события? — подумал майор. Он уже напрасно потратил целый час, пытаясь объяснить своему коллеге из России создавшуюся ситуацию.— Здесь все так походит на наши степи, — произнёс русский, дрожа на ледяном ветру. Оба офицера не отрывали взглядов от экрана маленького телевизора в ожидании команды.— Жаль, что рядом с нами нет политиков, они так любят сотрясать воздух. Может, тогда стало бы потеплее. — Майор убрал замёрзшую руку с переключателя. — Почему они тянут?Русский офицер был достаточно хорошо знаком с американскими идиомами, чтобы оценить шутку и засмеяться. Он сунул руку под свою просторную альпаковую куртку и нащупал подарок, которым собирался удивить американца.— Господин президент, гостеприимство, оказанное нам в этом великом городе, является убедительным доказательством того, что между двумя нашими народами должна, может и будет существовать дружба. Она должна быть настолько прочной, насколько острой была прежняя неприязнь, и пусть она будет обращена на пользу человечества. Сегодня мы говорим «нет» войне, — закончил Дарлинг под дружные аплодисменты и повернулся к Грушевому, чтобы снова пожать ему руку. Оба президента сели. Как ни странно, но теперь им придётся ждать распоряжений американского режиссёра, о чём-то быстро говорившего в микрофон.— А сейчас, — послышалось по всем телевизионным каналам на двух языках, — просим зрителей повернуться к экранам своих телевизоров…— Когда я был молодым лейтенантом и служил в сапёрных войсках, — шепнул русский президент, — мне нравилось заниматься подрывными работами.Дарлинг усмехнулся и наклонил голову к соседу — иногда хочется сказать что-то не для микрофонов.— Мальчишкой мне хотелось стать крановщиком и знаешь чем заниматься?— Чем, Роджер?— Разбивать здания тяжеленным железным шаром. Мне казалось, что это самая интересная работа на свете!— Особенно если внутри здания находятся представители оппозиционной партии, — добавил Грушевой.Оба засмеялись, разделяя эту точку зрения.— Пора, — заметил Дарлинг, увидев, как режиссёр подал знак. Оба президента положили большие пальцы рук на кнопки.— На счёт три, Эд? — спросил Дарлинг.— Считай, Роджер. — Один, — начал Дарлинг. — Два, — продолжил Грушевой.— Три! — произнесли оба одновременно и нажали на кнопки. Кнопки замкнули простую электрическую цепь, которая вела к спутниковому передатчику, находящемуся снаружи здания. Потребовалась примерно треть секунды для того, чтобы сигнал долетел до спутника и вернулся на землю, ещё треть на обратный путь, и в течение этого времени миллионы людей затаили дыхание в нетерпеливом ожидании, опасаясь, что в последнее мгновение все сорвётся. Но этого не произошло.— Вот это да! — заметил майор, когда детонировал подрывной заряд из сотни фунтов композитной взрывчатки С-4. Грохот оказался впечатляющим даже на расстоянии в полмили, и тут же из шахты вырвался столб пламени от возгорания твёрдого ракетного топлива. Эта часть церемонии была самой опасной. Подрывникам нужно было убедиться в том, что загорится только верхняя часть, в противном случае ракета могла бы вылететь из шахты. По правде говоря, вся процедура торжественного уничтожения ракет являлась слишком опасной и сложной. Холодный ветер относил токсичный дым на восток, и к тому времени, когда на его пути окажется первый населённый пункт, от ядовитых зов останется только отвратительный запах — примерно то же самое можно сказать и о политической ситуации, существовавшей в тот момент, когда создавались эти ракеты, правда? Впрочем, зрелище горящей ракеты производило огромное впечатление. Самый большой в мире трехминутный фейерверк, сгорающий в обратном направлении — сверху вниз — и оставляющий один только дым, ничего больше. Сержант включил систему пожаротушения внутри пусковой шахты, и, к удивлению майора, она исправно заработала.— Знаешь, мы бросали жребий — кому выпадет честь уничтожить последнюю американскую ракету, — и я выиграл, — произнёс майор вставая.— А мне просто приказали ехать, вот и все. Но я рад, что мне повезло. Сейчас уже можно подъехать к шахте?— Думаю, да. Пошли, Валентин. Осталось ещё одно дело, не так ли?Офицеры сели в «хаммер», последнее воплощение армейского джипа, и майор направил огромную машину к пусковой шахте с наветренной стороны. Сейчас шахта представляла собой всего лишь дыру в сожжённом грунте, из которой поднимался пар. За ними пристроилась съёмочная группа Си-эн-эн, и телеоператор передавал прямо в эфир изображение «хаммера», прыгающего по кочкам прерии. Обе машины остановились, к неудовольствию съёмочной группы, в двух сотнях ярдов от шахты. Офицеры вышли из «хаммера», держа в руках противогазы на случай, если окружающий воздух все ещё опасен для здоровья. Воздух оказался безопасным, просто дурно пахло. Американский офицер знаком разрешил телевизионщикам приблизиться и подождал, пока они приготовятся к съёмке. На это потребовалось две минуты.— Готово! — произнёс режиссёр.— Итак, ты признаешь, что пусковая шахта и ракета в ней уничтожены? — спросил майор.— Да, признаю, — улыбнулся русский офицер и отдал салют, затем сунул руку в карман и достал два бокала. — Вы не подержите, товарищ майор?Дальше из другого кармана на свет появилась бутылка грузинского шампанского. С широкой улыбкой на лице русский выстрелил пробкой вверх и разлил пенящееся вино по бокалам.— Сейчас тебя кое-чему научу — в лучших русских традициях. Но сначала выпьем, — предложил он.Телевизионщики с нескрываемым удовольствием вели репортаж. — Думаю, я уже знаком с этой традицией. — Майор залпом осушил бокал. — А что теперь?— Больше пользоваться этими бокалами нельзя. Не может быть благороднее цели. Делай то же, что и я. — С этими словами он повернулся и замахнулся, чтобы бросить свой бокал в зияющее жерло шахты. Американец засмеялся и последовал его примеру.— Бросай! — И по команде оба бокала исчезли в клубах пара, поднимавшегося из бывшей пусковой шахты последнего американского «Минитмена», однако оба офицера расслышали звон разбившегося о железобетонные стенки хрусталя.— К счастью, у меня осталось два стакана, — заметил Валентин, доставая их из очередного кармана.— Черт побери, — выдохнул Райан. Оказалось, что у американского офицера, присутствующего при взрыве русской пусковой шахты, возникла аналогичная мысль, и сейчас он объяснял своему коллеге смысл рекламы «Время пить пиво». К сожалению, алюминиевые банки не разбиваются, когда их бросают в шахту.— Слишком уж театрально, — заметила Кэти.— Да, это не пьеса Шекспира, но по крайней мере раз сделано — значит, сделано. — Аплодисменты перекрывали хлопки пробок, вылетающих из бутылок шампанского.— Это правда относительно пяти миллиардов долларов?— Да.— Итак, Иван Эмметович, мы можем теперь стать друзьями? — спросил Головко, подходя к ним с бокалами в руках. — Наконец-то нам удалось встретиться, Кэролайн, — приветливо улыбнулся он, глядя на Кэти.— Мы с Сергеем знаем друг друга уже много лет, — объяснил Джек и поднял бокал.— Начиная с того вечера, когда я держал тебя под прицелом пистолета, — заметил русский. Интересно, подумал Райан, это всего лишь экскурс в историю или… что-то за этим стоит?— Что?! — воскликнула Кэти, поперхнувшись шампанским.— Неужели ты не рассказал об этом жене?— Боже мой, Сергей!— О чём это вы оба говорите?— Видите ли, доктор Райан, когда-то в далёком прошлом мы с вашим мужем не смогли… договориться по одному вопросу, затрагивающему проблемы нашей профессии. В результате мне пришлось убеждать его с пистолетом в руке. Я так и не сказал тебе, Джек, что пистолет не был заряжён.— Ну и что? Мне всё равно некуда было спешить, верно?— Это какая-то шутка? — недоуменно воскликнула Кэти.— Да, милая, пожалуй, это можно назвать шуткой. А как поживает Андрей Ильич?— С ним все в порядке. Если хочешь, я организую тебе встречу.— Да, было бы неплохо, — кивнул Джек.— Простите, но я хотела бы знать, кто вы?— Дорогая, — объяснил Джек, — это Сергей Николаевич Головко, директор русской службы внешней разведки.— КГБ? И вы давно знакомы?— Нет, мадам, не КГБ. Теперь наша организация намного меньше. Мы с вашим мужем были… соперниками в течение ряда лет.— Понятно. И кто же победил? — спросила Кэти. У того и у другого промелькнула одна и та же мысль, но Головко произнёс её первым:— Оба, разумеется. А теперь позвольте представить вам мою жену Елену. Она — детский врач. — Это была информация, которую ЦРУ даже не подумало раздобыть, неожиданно для себя отметил Джек.Он повернулся и посмотрел на двух президентов, которые явно наслаждались торжественным моментом, несмотря на окружающих их журналистов. Райан впервые присутствовал на таком событии, однако ничуть не сомневался, что президенты не были столь уж большими друзьями. Возможно, это всего лишь облегчение, освобождение от напряжения, понимание того, что да, Вирджиния, все осталось позади. Он увидел, что в зал вносят новые подносы с бокалами шампанского. Ему оно очень понравилось, и Джек собирался отдать ему должное. Сотрудникам Си-эн-эн скоро надоест здесь, а вот остальные получают огромное удовольствие от происходящего. Все эти военные политики, дипломаты, разведчики. Черт побери, ведь на самом деле нельзя исключить вероятности того, что они могут стать друзьями. 19. Второй удар. Атака на доллар по телефону 1-800 Несмотря на то что по времени дальнейшие события совпадали случайно, сам план использования этой случайности отличался крайней утончённостью и явился результатом многолетних математических исследований, имитационных экспериментов и моделирования. По сути дела операция началась, когда шесть крупных коммерческих банков Гонконга приступили к широкой продаже американских долгосрочных казначейских обязательств. Крупный пакет этих государственных облигаций был куплен несколько недель назад. Это являлось частью сложной операции обмена долларов на иены, осуществляемой в качестве классической меры страховки от валютных колебаний. Да и самим банкам предстояло перенести тяжёлый удар в самом ближайшем будущем — территория, на которой они находились, переходила в другие руки, — и потому эти два фактора придали крупной финансовой операции самый обыкновенный характер шагов, направленных одновременно на увеличение ликвидности и укрепление позиций. Продавая облигации американского казначейства, они всего лишь получали прибыль — правда, в очень больших размерах — от изменений стоимости доллара и иены. В конечном итоге банки получили прибыль в семнадцать процентов и на вырученные деньги купили японскую валюту, которая, по мнению финансистов мира, опустилась сейчас до предела, и в ближайшем будущем следует ожидать её укрепления. Таким образом, на валютном рынке ненадолго появились облигации американского казначейства на общую сумму в двести девяносто миллиардов долларов, причём их продавали по цене ниже номинала. И тут же они были перекуплены европейскими банковскими консорциумами. Банки Гонконга завершили электронные трансакции и немедленно сообщили об этом в Пекин, довольные тем, что сумели выполнить приказ и продемонстрировать лояльность по отношению к политическим властям, в чьи руки скоро попадёт Гонконг. К тому же, с удовлетворением думали обе стороны, им удалось даже получить прибыль.В Японии обратили внимание на масштабы проведённой сделки. Поскольку разница во времени между Токио и Нью-Йорком, все ещё важнейшим торговым центром мира, составляла четырнадцать часов, для японских финансистов не было чем-то необычным работать в то время, которое отводится, как правило, ночным сторожам, да и в любом случае телеграфные агентства, передающие финансовую информацию, функционировали круглые сутки. Кое-кого могло бы удивить, что сейчас в кабинетах японских ведущих финансовых компаний находились не рядовые служащие, а их руководители и что на верхнем этаже огромного небоскрёба за последнюю неделю оборудовали специальное помещение. Те, кто работали в этом помещении, называли его «военным штабом», и телефоны связывали его со всеми городами мира, где осуществлялись крупные финансовые операции, а компьютерные дисплеи показывали процессы, происходящие в них.Другие азиатские банки последовали примеру Гонконга. В «военном штабе» следили за экранами компьютеров. Сразу после полудня по нью-йоркскому времени, в пятницу, когда в Токио было уже 2.03 утра субботы, тут заметили, что на рынок выброшены облигации казначейства США на сумму ещё триста миллионов долларов, причём по цене даже ниже только что предложенной в Гонконге. Европейские банки, для которых рабочий день и рабочая неделя приближались к концу, быстро купили и этот пакет. Но пока ничего особенного не произошло. Только теперь, прикрывшись более ранней деятельностью остальных, в дело вступили японские банки. Коммерческие банки Токио начали продавать имеющиеся у них американские казначейские облигации, причём явно создавалось впечатление, что их целью было укрепить иену. Тем не менее в результате этого вся долларовая наличность мира была исчерпана в течение нескольких минут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140