Команда занимала места по обычному расписанию, что означало готовность номер три для всех, за исключением авиакрыла, личный состав которого отдыхал после нескольких суток напряжённых полётов. На верхней части острова расположились вперёдсмотрящие, каждый из которых вёл наблюдение главным образом в назначенном ему секторе, однако все они то и дело поглядывали на японские корабли — в конце концов, они отличались от американских. Некоторые вперёдсмотрящие пользовались морскими биноклями 7х50 главным образом японского производства, некоторые вели наблюдение с помощью гораздо более массивных стационарных «больших глаз» 20х120, установленных по всему мостику.Адмирал Сато теперь не опускался в кресло, хотя и смотрел в бинокль. Вообще-то жаль. Такие гордые, такие красивые корабли. Затем он вспомнил, что авианосец с левого борта носит название «Энтерпрайз», традиционное на американском Военно-морском флоте, и что когда-то авианосец с таким же названием терзал его страну, вместе с эскадрой Джимми Дулиттла приближался к японскому побережью, принимал участие в сражениях у атолла Мидуэй, у восточных Соломоновых островов, у островов Санта-Круз и вообще во всех крупных морских баталиях, получал пробоины, но ни разу не вышел из строя. Название врага, который заслуживает уважения, но всё-таки остаётся врагом. Он решил не сводить с него глаз. Адмирал не знал, кем был Джон Стеннис, имя которого дали второму авианосцу.На встречном курсе «Мутсу» миновал авианосцы и оказался уже рядом с американскими эсминцами, замыкающими охранение, но после разворота начал догонять огромные корабли. Они приближались, казалось, мучительно медленно. Руки адмирала в белых перчатках держали бинокль. Он следил за меняющимся пеленгом на американский авианосец.— Пеленг на цель номер один три-пять-ноль, пеленг на цель номер два ноль-один-ноль, — доложил старшина. Иссо пытался понять, что происходит и почему, но больше всего его интересовало, доживёт ли он до того момента, когда сможет рассказать о происшедшем, и пришёл к заключению, что это маловероятно.— Принимаю на себя, — произнёс офицер-торпедист, садясь на место управления торпедной стрельбой. Он уже получил команду и ознакомился с огневым решением. Прошло несколько секунд, на пульте управления вспыхнула лампочка, офицер повернул ключ в замке, включил питание, откинул крышку на панели управления торпедным аппаратом левого борта и нажал кнопку пуска. Затем он сделал то же самое с аппаратом правого борта.Трехтрубные торпедные аппараты на обоих бортах эсминца стремительно развернулись на угол сорок градусов от курса корабля. Выпуклые крышки на концах пусковых труб откинулись. Торпеды вылетели из труб под давлением сжатого воздуха, нырнули в воду слева и справа от эсминца почти одновременно, с промежутком всего в десять секунд. Винты уже вращались, когда торпеды нырнули в воду и устремились к цели, таща за собой провода управления, соединяющие их с боевой рубкой на «Мутсу». Торпедные аппараты, теперь уже с пустыми трубами, тут же вернулись на прежнее место и снова вытянулись вдоль оси корабля.— …твою мать! — послышался возглас вперёдсмотрящего на авианосце «Джонни Реб».— Что такое, Синди?— Они только что пустили в нас гребанную рыбу! — воскликнула она. Вперёдсмотрящим была невысокий матрос (ещё не удалось найти официального наименования для матроса женского пола) восемнадцати лет от роду. Она служила на своём первом корабле и осваивала ругательства, чтобы ничем не отличаться от солёных моряков, входящих в состав команды. Синди вытянула руку, указывая направление. — Я видела, как с него в воду нырнула торпеда — вон там!— Ты уверена? — спросил второй вперёдсмотрящий, поворачивая туда «большие глаза». Ему поручили присматривать за Синди.Девушка заколебалась. Ей ещё никогда не приходилось принимать такое решение, и она подумала, что скажет её старшина, если выяснится, что она ошиблась. — Мостик, докладывает вперёдсмотрящий номер шесть. Последний эсминец в японской кильватерной колонне выпустил торпеду! — Её голос разнёсся по сети трансляции мостика.Бад Санчес, который сидел на острове уровнем ниже, поднял голову:— Что такое?— Повторите, шестой! — скомандовал вахтенный офицер.— Я сказала, что видела, как вон тот японский эсминец выпустил торпеду с правого борта!— Говорит пятый. Я не видел этого, сэр, — доложил мужской голос.— А вот я видела, черт побери! — выкрикнул взволнованный женский голос, причём так громко, что Санчес услышал её восклицание, даже не по трансляционной сети. Он бросил документы на палубу, вскочил на ноги и побежал к трапу. Поднимаясь наверх, капитан первого ранга споткнулся, разбил до крови колено, порвал брюки и, отчаянно ругаясь про себя, добежал до вперёдсмотрящих.— Говорите, милая!— Я видела это, сэр, видела собственными глазами! — Девушка даже не имела представления, кто такой Санчес, и серебряные орлы на его воротнике напугали её больше, чем приближающиеся торпеды, но она видела их и не собиралась отказываться от своих слов.— А вот я ничего не видел! — повторил старший матрос, стоящий рядом. Санчес направил бинокль на эсминец, находящийся сейчас всего в двух тысячах ярдов. Что это? Он оттолкнул матроса от «больших глаз» и направил мощную оптику на шканцы флагманского японского корабля. Вон трехтрубный торпедный аппарат, вытянувшийся вдоль палубы эсминца, как и полагается в походе, но……но концы его труб чёрные, а не серые. Крышки, защищающие торпедные трубы от водяных брызг, сняты… Не отрывая взгляда от бинокля, капитан первого ранга Рафаэл Санчес сорвал наушники с микрофоном с головы матроса.— Мостик, говорит командир авиакрыла. На нас идут торпеды! Повторяю, на нас по левому борту направлены торпеды! — Он повернул бинокль в сторону кормы, пытаясь увидеть следы торпед на морской поверхности, но ничего не заметил. Впрочем, это не имело теперь значения. Санчес громко выругался, выпрямился и посмотрел на молодого матроса Синтию Смидерз. — Правы вы или нет, матрос, вы поступили правильно, — произнёс он. Его слова заглушил грохот колоколов громкого боя, разнёсшийся по кораблю. И в следующее мгновение на палубе японского эсминца замигал сигнальный прожектор.— Предупреждение, предупреждение, у нас только что случилось короткое замыкание в электрической цепи, произошёл случайный пуск нескольких торпед, — произнёс в микрофон командир «Мутсу», покраснев от собственной лжи, и прислушался к переговорам, которые велись по открытому каналу между кораблями.— «Энтерпрайз», это «Файф», в воде торпеды, — громко прозвучал мужской голос.— Торпеды — где?— Это наши торпеды, — вмешался в разговор командир «Мутсу». — У нас в рубке вспыхнул пожар и произошло короткое замыкание. Торпеды могут быть с боевыми зарядами. — Он заметил, что «Стеннис» уже поворачивался кормой к торпедам, и сзади кипела вода от винтов, работающих теперь на полную мощность. Это не спасёт авианосец, но японский офицер надеялся, что по крайней мере никто из американцев не погибнет.— Что нам делать теперь, сэр? — растерянно спросила Смидерз.— Прочитать молитву о спасении, пожалуй, — мрачно ответил Санчес. Это ведь противолодочные торпеды, верно? На них маленькие боеголовки. Они вряд ли нанесут серьёзный ущерб такому огромному кораблю, как «Джонни Реб», правда?Глядя вниз, на палубу, капитан увидел снующих людей, часто с полотенцами в руках, которые спешили занять места по боевому расписанию.— Сэр, мне нужно явиться в группу номер девять борьбы за живучесть на ангарной палубе.— Нет, оставайтесь здесь, — распорядился Санчес. — А вы можете отправляться, — сказал он другому матросу.«Джон Стеннис» круто накренился на левый борт. Начался резкий поворот вправо, и палуба вибрировала от возросшей мощи двигателей. В чём не откажешь атомным авианосцам, так это в избытке мощности силовых установок, но водоизмещение корабля превышало девяносто тысяч тонн, и требовалось время, чтобы разогнать его. «Энтерпрайз», меньше чем в двух милях отсюда, отреагировал медленнее, только сейчас начал поворот. Проклятье…— Внимание, внимание! — донёсся из громкоговорителей голос вахтенного офицера. — Выпустить «никси»!Три противолодочные торпеды Мк-50, устремившиеся к «Стеннису», представляли собой небольшие, но умные орудия разрушения. Их целью было пробивать маленькие смертельные отверстия в корпусах субмарин. Действительно, они не могли причинить значительного вреда кораблю в девяносто тысяч тонн, зато были способны выбрать место, куда нанести удар. Они мчались вперёд на расстоянии ста метров одна от другой, причём каждая наводилась на цель по тянущемуся позади тонкому изолированному проводу. Огромное преимущество в скорости этих торпед и небольшое расстояние до цели практически гарантировали попадание, а манёвр, предпринятый американским авианосцем, всего лишь открыл перед торпедами самое уязвимое место, так как все они были нацелены на гребные винты гигантского корабля. Проплыв тысячу ярдов, система наведения первой торпеды перешла в активный режим. Передаваемое ей гидроакустическое изображение имело вид ярко-жёлтого силуэта на чёрном экране, установленном в боевой рубке «Мутсу». Офицер-торпедист направил первую торпеду прямо в цель, а две другие автоматически последовали за ней. Цель приближалась. Восемьсот метров, семьсот, шестьсот…— Вы оба у меня в руках, — произнёс офицер. Через мгновение картинка исказилась из-за попыток глушения, осуществляемого американскими «никси», имитирующими сверхвысокие частоты торпедных головок наведения. Новые противоторпедные приманки создавали мощное пульсирующее электромагнитное поле, предназначенное для того, чтобы увести под киль торпеды с дистанционными взрывателями, реагирующими на близость цели, разработанными русскими. Однако противолодочные торпеды Мк-50 представляли собой контактное оружие, и, направляя их в цель по проводам, офицер мог заставить их игнорировать акустические помехи. Это несправедливо, нарушает законы честной спортивной борьбы, но кто может утверждать, что война должна быть честной? — мысленно обратился он к управляющему устройству, которое промолчало.На мгновение воцарилось странное разобщённое восприятие между зрением, слухом и ощущениями. Корабль едва заметно вздрогнул, когда за кормой взлетел к небу первый столб воды. Грохот взрыва был явно реальным, он раздался неожиданно, и Санчес, стоя в правом кормовом углу острова, едва не подпрыгнул. Сначала ему показалось, что все обошлось, что «рыба» взорвалась в кильватерной струе, отбрасываемой винтами «Джонни Реба». Но он ошибался.Японская модификация противолодочной торпеды Мк-50 имеет небольшую боеголовку, в ней всего шестьдесят килограммов взрывчатого вещества, но это кумулятивный заряд, он концентрирует действие взрыва в одном направлении, и первая торпеда взорвалась, попав во втулку винта номер два со стороны левого борта. Взрывная волна мгновенно оторвала три из пяти лопастей гребного винта, вращающегося сейчас со скоростью сто тридцать оборотов в минуту, что резко нарушило балансировку. Сразу вступили в действие огромные физические силы, они разнесли крепление вала винта и ту часть ахтерштевня, которая удерживала его на месте. В следующее мгновение была затоплена кормовая часть коридора вала гребного винта, и вода хлынула внутрь корабля через его самую уязвимую часть. Однако то, что последовало дальше, внутри машинного отделения, оказалось намного хуже.Подобно большинству крупных боевых кораблей, «Джон Стеннис» приводился в движение паросиловой установкой. В данном случае два атомных реактора вырабатывали энергию, которая превращала воду в пар. Этот радиоактивный пар направлялся в теплообменник и там превращал в пар прокачиваемую через него нерадиоактивную воду. Этот вторичный пар поступал из теплообменника на турбину высокого давления и ударял по лопаткам турбины, заставляя её вращаться подобно ветряной мельнице (по сути дела турбина мало чем от неё отличается); затем пар подавался в турбину низкого давления для использования ещё сохранившейся энергии. Турбины вращались намного быстрее, чем требовалось для гребного винта, и, чтобы снизить число оборотов, между турбиной и валом гребного винта находилась система шестернёй, понижающих передаточное число, что в принципе являлось корабельным вариантом автомобильной коробки передач. Эти точно обработанные шестерни бочкообразной формы представляют собой самый уязвимый элемент силовой установки корабля, и взрывная энергия боеголовки, распространяющаяся вдоль вала гребного винта, заклинила эти шестерни, потому что они не были рассчитаны на поглощение силы такого взрыва. Это быстро привело к полному разрушению всей силовой установки номер два. Матросы, находившиеся в машинном отделении, поотскакивали от грохота в стороны ещё до того, как произошёл взрыв второй боеголовки у третьего винта.Этот взрыв поразил наружный край гребного винта, и от него одновременно пострадал винт номер четыре, у которого оторвало половину лопасти. Ущерб, нанесённый силовой установке номер три, ничем не отличался от того, что был нанесён силовой установке номер два. Четвёртой установке повезло больше. При первых же признаках вибрации обслуживающие установки механики мгновенно перевели её на реверс. Тарельчатые клапаны тут же открылись, пар ударил в лопатки турбины со стороны кормы, и вал гребного винта остановился ещё до того, как разрушительная сила достигла редукционной коробки, именно в тот момент, когда третья торпеда завершила разрушение внешнего винта правого борта.В следующее мгновение прозвучал колокол. Он подал команду остановить машину, и механики во всех четырех турбинных отделениях осуществили ту же процедуру, которую только что закончила команда силовой установки правого борта. Зазвенели колокола громкого боя, извещающие о нанесённом кораблю ущербе. Группы борьбы за живучесть устремились в нижние кормовые отсеки, чтобы поставить преграду воде, хлынувшей внутрь корабля. Авианосец начал постепенно замедлять ход, двигаясь извилистым зигзагом — пострадало и перо одного из рулей.— Что случилось, черт побери? — спросил один механик у другого.— Боже мой… — выдохнул Санчес. Ему казалось, что ущерб, нанесённый «Энтерпрайзу», находящемуся в двух милях, ещё более значителен. Все ещё тревожно гремели колокола громкого боя, и снизу, из-под мостика, доносились голоса, запрашивающие информацию, причём так громко, что потребность в телефонах была излишней. Все корабли соединения предприняли манёвры уклонения. «Файф», один из эсминцев охранения со стороны кормы, развернулся и полным ходом уходил от места катастрофы. Его шкипер был явно перепуган вероятностью попадания других торпед. Санчес почему-то не сомневался, что больше торпед не будет. Он видел три взрыва у кормы «Джонни Реба» и три у «Энтерпрайза».— Смидерз, следуйте за мной.— Но, сэр, расписание боевой тревоги требует…— Они справятся и без вас, да и вперёдсмотрящих больше не требуется. Пока мы останемся на месте. Вам придётся поговорить с капитаном.— Господи, сэр! — Восклицание прозвучало как мольба избавить её от этого испытания.Командир авиакрыла повернулся к девушке.— Сделайте глубокий вдох и выслушайте меня: вы оказались единственным человеком на всём этом проклятом корабле, сумевшим справиться со своими обязанностями за последние десять минут. Пошли, Смидерз.— Валы гребных винтов номер два и три полностью разрушены, шкипер, — услышали они через минуту, когда поднялись на мостик.Командир авианосца стоял посредине, глядя по сторонам, как человек, пострадавший от дорожной катастрофы. — Вал номер четыре тоже повреждён… вал номер один, похоже, пока уцелел.— Хорошо, — пробормотал шкипер, затем прибавил, словно думая вслух: — Так что же, чёрт возьми…— В нас попали три противолодочные торпеды, сэр, — доложил Санчес. — Матрос Смидерз заметила их пуск с японского эсминца.— Это верно? — командир посмотрел на девушку-матроса. — Вот что, мисс, садитесь в это кресло. Когда я закончу с неотложными делами и буду уверен, что мой корабль останется на плаву, вы расскажете мне обо всём, что видели.Затем пришла очередь самого неприятного. Капитан авианосца ВМС США «Джон Стеннис» повернулся к офицеру связи и начал составлять донесение главнокомандующему Тихоокеанского флота. Донесению будет предшествовать гриф «Синий» — «Нэви блю».— Рубка, докладывает гидроакустик, в воде торпеда, пеленг два-восемь-ноль, по звуку похожи на японскую 89-ю, — доложил Лаваль-младший без особого волнения. Субмарины нередко пускают торпеды в подводные лодки союзников.— Полный вперёд! — скомандовал капитан третьего ранга Кеннеди. Учения это или нет, к ним всё-таки движется торпеда, а такое всегда вызывает у подводников неприятное ощущение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140