Сгорел мой письменный стол... сгорел дотла... и весь мебельный гарнитур в спальне. У меня была неплохая обстановка в том доме.– Думаю, ты мог бы переехать на время в Шелковый дом.– О, у меня так много дел в Лондоне.– А когда возвращается Хелен?– Я не думаю, что ей стоит торопиться. Мы лучше ладим, когда не видимся друг с другом. Это один из рецептов удачного брака.– Ты – страшный циник.– Я – реалист. Вот как это называется. Джулия взяла на себя роль доброй самаритянки, Дрэйк не возражает; поэтому я могу пожить у них, пока не совью себе другое гнездышко. Но я, собственно, пришел сюда не за этим.Я удивленно приподняла брови. Он улыбнулся и подошел к столу, за которым я стояла. Я до сих пор не села сама и не предложила сесть ему.– Ты, вероятно, спрашиваешь себя, зачем я пришел. Что ж, я удовлетворю твое любопытство. Я пришел поговорить о нас.– О нас?– Да... о тебе и обо мне.– А что ты можешь сказать мне о нас?– Что мы должны стать более близкими друзьями. Я немного ревную тебя... к Дрэйку. Ты, кажется, так любишь его... а ведь, по совести говоря, не должна бы. Он ведь как-никак муж Джулии, а ты – член семьи... более или менее. Меня разбирает злость, когда я думаю о вас с Дрэйком и о том, как ты холодна со мной.– Ты говоришь чепуху.– Не думаю, что с тобой согласятся в свете после того, как...– Я думаю, нам больше не о чем говорить.– Нам о многом надо поговорить. Не знаю, почему, но ты притягиваешь меня, Ленор. Никак не могу выбросить тебя из головы. Но ты упорно мною пренебрегаешь. Ты такая непорочная... с виду. Каким невинным ребенком ты казалась, когда окрутила Филиппа. Слушай, а скажи-ка: почему все-таки он покончил с собой?– Я не думаю, что он это сделал.– Ой, да будет тебе. Может быть, это я убил его? С досады, что ему достался предмет моего вожделения. Нет, дорогая, я не убивал его. Я думаю, что он узнал что-нибудь о тебе. Он придерживался довольно строгих воззрений на мораль, наш Филипп. Это был рыцарь в блистающих латах. Малейшее отступление от совершенства огорчало его до глубины души. Что же он такое узнал о тебе, Ленор, а?– Твои предположения нелепы.– Ох, какая ты темная лошадка. Ведь кем ты была? Незаконной дочерью одного из Сент-Аланжеров. Правда, недавно тебе подвернулся папа, причем, именно тогда, когда тебе была нужна его помощь. А до этого ты была маленьким подкидышем – достаточно умным, однако, чтобы выйти замуж за одного из наследников Сэланжеров. Этакая романтично-мелодраматичная история, особенно в том месте, где муж кончает жизнь самоубийством. Казалось, на этом пора и остановиться. Но нет, это не для Ленор. Ей надо еще соблазнить несчастного мужа Джулии. Многообещающего политика. И у бедняги появляются проблемы. Что же ему остается: весь мир за любовь?– Я не собираюсь слушать продолжение.– Боюсь, что придется. Разве ты не знаешь, что я не очень хороший человек?– Пожалуй, в этом я с тобой соглашусь. Он схватил меня за руку.– Но даже нехорошие люди могут быть привлекательными, моя дорогая.– К тебе это не относится.– Поосторожней в выражениях. Предупреждаю тебя: я могу быть еще и очень мстительным человеком. Помнишь мавзолей?– Я никогда его не забуду.– Да, и наверняка помнишь, как храбрый добрый Дрэйк освободил тебя; но не удовлетворившись этим, он решил получше продемонстрировать свои рыцарские качества и кинул меня в озеро. Я тоже этого не забыл. Пора свести старые счеты.– Чарльз, я требую, чтобы ты ушел.Я вырвала руку, но он подошел еще ближе, так что его лицо оказалось почти вплотную с моим. Его похотливые глаза насмехались надо мной. Мне стало страшно.– Но я хочу остаться.– Что, прекрасная Маддалена уже уехала?– Она по-прежнему радует нас своим обществом.– Мне казалось, ты занят сейчас его.– О, у меня зверские аппетиты. Маддалена – сладкая, ароматная, чудная; но, как ни странно, меня безумно тянет к тебе.– В таком случае перестань, ты напрасно теряешь время.– Нет... нет. На этот раз я прекрасно проведу время.– Послушай, Чарльз: если ты сделаешь это, я больше близко к тебе не подойду.– Я заставлю тебя изменить свое мнение.– Я в состоянии сама принимать их.– Ленор, с меня довольно этих споров. Я вполне серьезен. Если ты и дальше будешь отвергать меня, то сделаешь хуже только себе... и Дрэйку Олдрингэму. Ты подумала, что будет, если Джулия затеет развод с Дрэйком и укажет тебя соответчицей?Я похолодела от страха. Я знала, что он не бросает слов на ветер.– Это – очевидная ложь, – быстро сказала я.– Да неужто? Встречи в парке. Выходка Джулии на званом вечере. Этот развод прикончит политическую карьеру Дрэйка, а тебя заклеймит как распутную женщину.– Джулия и так уже поставила карьеру Дрэйка под угрозу.– Его еще можно спасти... ты могла бы это сделать... если бы была благоразумна.– Каким образом?Он плотоядно смотрел на меня.– Ты сама знаешь ответ на этот вопрос. С помощью моей дружбы, конечно.– Под этим ты подразумеваешь..– Предположим, что ты станешь мне очень дорогим другом.Я засмеялась.– Ты, наверное, сошел с ума.Он пожал плечами.– Это уже напоминает шантаж, – сказала я.– Зачастую это эффективное оружие.– Не будь так мелодраматичен.– Ты заинтригована, а?– Ничего подобного. Все это полный абсурд и бессмыслица.– Моя дорогая сводная сестричка сомнительного происхождения, которую совсем маленькой и слабенькой привезла в семью Сэланжеров ее бабушка, оказалась настолько ловкой, что сумела окрутить их сына-наследника и женила его на себе.– Как ты смеешь выдвигать такие лживые обвинения!– Лживые? Разве ты не вышла за моего брата? Разве он не был сыном-наследником? Разве ты не поднялась из самых низов до положения члена семьи?– Я не завлекала Филиппа, чтобы он женился на мне.– Завлекала, завлекала – и своими прелестями, и разными уловками. Он всегда был твоим рабом. Ты решила, что он более надежен, чем я. И бедный Чарльз был отвергнут. Потом Филипп умирает при загадочных обстоятельствах. Говорят, это было самоубийством. Но так ли это на самом деле? Берегись, Ленор. Твое положение очень ненадежно. Я имею большое влияние на Джулию и могу уговорить ее подать на развод. Она послушается меня. Теперь я – ее лучший советчик.– Она не сделает этого. Она и так уже значительно навредила Дрэйку и теперь раскаивается в этом.– Раскаивается? Возможно, но это недолго продлится. И тогда она опять впадет в дикую ревность. Это зависит от того, сколько она выпьет. Я наблюдал ее в различных состояниях под действием бутылки – слезливом, сентиментальном, обезумевшей от ревности и злости. Так что мне будет нетрудно это сделать. Жаль, конечно, потому что все говорят, что из Дрэйка мог бы получиться блестящий политик. Развод погубит его карьеру. И твою тоже, дорогая. Подумай о своем положении. Опять всплывут разговоры о Филиппе. Женщина, муж которой покончил самоубийством через несколько недель после свадьбы. Наверное, это не очень приятно прозвучит, особенно в зале суда?– Ты не сделаешь этого.– Не сделаю? Я-то думал, что ты уже достаточно хорошо меня изучила. Учти, история с мавзолеем может повториться. Тогда ты тоже меня оттолкнула. И если бы не Дрэйк, то сколько бы ты там оставалась – в этом сыром холодном склепе, наедине с останками Сэланжеров?– Ничто на свете не заставит меня стать твоим «добрым другом», как ты это называешь.– Посмотрим, Ленор, дорогая моя. Посмотрим.– Ты уйдешь наконец?Он утвердительно кивнул головой.– Но, – сказал он, – я вернусь. Когда ты как следуешь обдумаешь мое предложение и поймешь, какие последствия могут быть в случае твоего отказа, ты изменишь свое решение.– Никогда.– Аи revoir, Ленор, моя сладкая.Когда он ушел, я в изнеможении упала на стул. Меня колотила дрожь. Я всегда знала, что он опасен, но до этого разговора не осознавала, до какой степени.
Я не стала никому рассказывать об этом визите Чарльза. Просто не могла заставить себя говорить об этом. С того дня, как он побывал у меня, я пребывала в постоянной тревоге. Я точно знала, что Чарльз никогда не делает пустых заявлений. Он всегда испытывал ко мне смешанное чувство, которое состояло из вожделения и неприязни. Ему хотелось унизить меня, оскорбить, и он искал подходящего случая, как тогда, в мавзолее; но на этот раз дело обстояло намного серьезнее.Я бы с радостью поделилась своими тревогами с бабушкой, но мне не хотелось волновать ее. Я и так уже причинила ей много беспокойства с графом и Дрэйком. Она принимала слишком близко к сердцу все, что имело ко мне отношение. Поэтому, сохранив от нее в тайне кизит Чарльза, сама я приготовилась к тому, что события вскоре начнут развиваться самым ужасным образом.Потом я получила письмо от Дрэйка.
«Я должен увидеть тебя, – писал он, – но после скандала, который устроила Джулия на приеме, лучше, чтобы нас не видели вместе. У меня есть одна мысль. Моя старая няня живет в Кенсингтоне. Все эти годы я навещаю ее. Не могли бы мы встретиться там? Она сохранит это в полной тайне и вообще сделает для меня все, что угодно. Она всегда была мне как мать. Ее зовут мисс Браунли, она живет в доме 12 на Парсонс-Роуд. Пожалуйста, приходи туда. Сможешь ли ты завтра утром? Тогда я приеду туда. Скажем, в два тридцать. Я должен поговорить с тобой, Ленор. Пожалуйста, приходи».
Я не могла проигнорировать его просьбу, к тому же мне и самой было что сказать Дрэйку. Я также понимала, что ни в коем случае нельзя допустить, чтобы нас увидели вместе, тем более, после угроз Чарльза.Я никому не сказала, куда поеду, и наняла кеб. Поездка оказалась короче, чем я ожидала, и мы подъехали к дому даже на десять минут раньше назначенного времени. На улице я заметила нескольких людей. Когда я выходила из кеба, к дверям дома подъехал еще один кеб. Дом был небольшой, со скромными тюлевыми занавесками и до блеска начищенным дверным молотком.Мне открыла приятная розовощекая женщина лет шестидесяти, с совершенно белыми волосами и ярко-голубыми глазами. Она тепло улыбнулась мне.– Вы, должно быть, миссис Сэланжер, – сказала она.– Да, а вы – мисс Браунли.– Правильно. Мистер Дрэйк сказал мне, что вы придете. Он вот-вот подойдет. Он всегда очень пунктуален. Пойдемте ко мне, в мою маленькую гостиную.Гостиная оказалась довольно неряшливой маленькой комнаткой с окнами на улицу. Кушетка, несколько стульев, букет роз на столике возле камина. Большие каминные часы на каминной полке стояли между двумя огромными вазами с ангелочками. В одном углу комнаты стояла резная, с бесчисленными завитушками, этажерка для безделушек, а в другом углу красовался еще более вычурный резной буфет с застекленными дверцами.Мисс Браунли пригласила меня сесть.– У меня хорошенький маленький домик, вы не находите? Я горжусь им. Это он купил мне его, мистер Дрэйк.– О, что вы говорите. Она улыбнулась.– Мой мальчик. Он был самым замечательным из всех моих детей.– Я знаю, вы были его няней.– Няня Браунли... вот кто я была. У меня было после него еще несколько херувимов, но с Дрэйком никто уже не мог сравниться. Я часто говорила ему: «Вот вырастешь, пойдешь в школу, заведешь себе новых друзей и забудешь меня». «Никогда, няня Браунли», – говорил он. И он говорил правду, благослови его Господь. Он всегда помнит... про дни рождения... рождество... и потом, когда я перестала работать, он купил мне этот маленький дом и навещает меня здесь. Он рассказывает мне о себе. Расскажите мне, какие у него неприятности. Я хочу увидеть его когда-нибудь премьер-министром. Если бы они там что-нибудь понимали, то сделали бы его премьером уже завтра.– Я вижу, в вашем лице он имеет самую горячую поддержку.– Ну да, я знаю его. Он скоро придет. Минута в минуту. Это я научила его. «Будь пунктуальным, мистер Дрэйк, – говорила ему я. – Опоздание свидетельствует о плохих манерах. Это все равно, что сказать, что ты не очень-то хочешь приходить, а что может быть невежливее? « И он запомнил. Он всегда все помнит. Мне приятно думать, что это я помогла ему стать тем, кем он стал. – Она испытующе посмотрела на меня, ее ярко-голубые глаза прожгли меня насквозь. Я подумала, что ей известно о наших отношениях с Дрэйком. Если он и правда делится с ней своими проблемами, то, вероятно, довольно много.– Он сейчас все время ходит грустный, и это длится уже довольно давно. С ним произошла ужасная вещь. Я молюсь, чтобы у него все наладилось и он получил то, что заслуживает... все самое лучшее.В дверь позвонили. Она победоносно посмотрела на часы.– Минута в минуту, – сказала она. – Как я и говорила.Она оставила меня сидеть, а сама пошла открывать дверь. Я услышала, как она говорит: «Она здесь». Она провела его в гостиную.– Ленор, – сказал он, – значит, ты пришла.Я улыбнулась ему. У него был усталый и измученный вид.– Ну, я оставлю вас одних, чтобы вы могли поговорить, – сказала мисс Браунли. Может быть, часа в четыре выпьете по чашечке чая? Как вы на это посмотрите?– Спасибо, няня, – сказал Дрэйк.Она посмотрела на него с такой любовью и гордостью, что я была глубоко тронута.Когда дверь за ней закрылась, Дрэйк повернулся ко мне.– Мне ничего другого не оставалось, – сказал он. – Я понимаю, что теперь мы не можем встречаться на людях.– Я была рада познакомиться с мисс Браунли. Она так преданно любит тебя.– Она всегда была мне как мать. Полагаю, ближе человека у меня и нет. В тот вечер... это было ужасно.– Я знаю.– Теперь ты понимаешь, что мне приходится выносить?Я кивнула.– Она непредсказуема, Ленор. От нее невозможно скрыться. Я стараюсь почти все время жить в Свэддингхэме, но она приезжает и туда. С той самой ночи я постоянно думаю. Что-то надо делать. Какой же я дурак, что послушал ее тогда.– Ты сделал то, что считал правильным. Ты чувствовал, что должен жениться на ней.– Она одурачила меня, Ленор.– Я знаю, знаю.– Я думал тогда, что тот человек – твой любовник, а не отец... Каким я был идиотом! Я не могу тебе передать, что я тогда чувствовал. Меня раздирали боль, унижение и ярость. Я никогда до этого не сомневался в тебе, но все сходилось на том, что она говорила правду, к тому же она так хитро все преподнесла. А потом мне стало все равно, что будет. И я остался у нее на ночь. Остальное тебе известно.– Бесполезно переживать все это заново, Дрэйк. Все это в прошлом, а мы живем в настоящем времени.– Она притворилась, что любит меня, а сама пытается меня погубить.– Просто она очень ревнива и в состоянии опьянения способна на все. В ту ночь она ясно показала это. Мы должны быть осторожными, Дрэйк.Он кивнул.– Я все думал и думал. И пришел к заключению, что должен положить этому конец. Я собираюсь оставить ее.– Будет страшный скандал.– Он уже состоялся.– Возможно, его еще можно загладить.– Ты так думаешь?– Я не исключаю такой возможности. Если ты будешь осторожен. Если мы не будем встречаться. Я могла бы надолго уехать в Париж. И все станет на свои места.– Я меньше всего этого хочу. Я расстанусь с политикой. Я понимаю, что мне рано или поздно придется это сделать... даже если я останусь с Джулией. Она совершенно невозможна и с каждым днем становится все хуже.– Возможно, она возьмет себя в руки. Я думаю, она могла бы это сделать, если бы ты любил ее.– Я не люблю ее. И не могу притворяться.– Некоторые скандалы забываются. Вспомни лорда Мельбурна.– На него всегда ссылаются в таких случаях, но, я думаю, он обладал особыми качествами. Он был прирожденным борцом. Я не хочу ничего заглаживать. Я готов бросить все. Ленор, давай уедем вместе.– Нет, Дрэйк, это не выход.– Было время, когда я думал, что ты любишь меня.– Я и сейчас люблю тебя, Дрэйк. Ты – мой самый лучший друг.– Ты хочешь сказать, что недостаточно любишь меня.– Это значит, я не люблю тебя так, как мне хотелось бы. Люди, которые бросают все ради того, чтобы быть вместе, должны любить друг друга особенной любовью. Ты мне очень, очень дорог. Я всегда восхищалась тобой, но...– Ты изменилась, Ленор. Должно быть, появился кто-то еще.Я молчала.– Я почувствовал это, – сказал он. – Теперь мне понятно.– Нет, нет, ты не понимаешь. Я действительно встретила одного человека, и он оказал на меня странное воздействие.– Ты влюблена в него.Я покачала головой.– Не знаю. Если так, то это глупо с моей стороны. Нет, я не влюблена в него. Но мне приятно быть рядом с ним, он пробуждает во мне желание жить, и я много думаю о нем. Возможно, это нелепо, даже наверняка это так. Он – несерьезный человек. Но я считаю, что раз я могу испытывать такие чувства к нему, вряд ли я могу быть влюблена в кого-то еще.У Дрэйка был непонимающий вид.– Вряд ли я смогу объяснить лучше, – продолжила я. – Это было просто... приключение, но оно оставило во мне глубокий след. Нет, между нами не было никаких отношений. А если бы и были... то вскоре это ему надоело бы. Такой уж он человек. Я не могла принять таких отношений, и все же – я хочу быть с тобой откровенной, Дрэйк, – я не могу забыть его и поэтому чувствую, что тебе не следует жертвовать чем бы то ни было ради такой неуверенной в своих чувствах женщины, как я.– Я всегда чувствовал, что мы созданы друг для друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44