У ме
ня много цветов. Помните?
Ц Вертушка?
Ц Вертушка Ц только часть целого, Ц сказал я. Ц Проигрыватель Ц вот ц
елое. Ручки на передней панели ящика.
Ц У вас много цветов, Ц повторила она. Совершенно ясно, что Генри мне не п
оверила. Она вновь взглянула на пакет, потом оглядела клуб, но не увидела т
о Ц или того, Ц что искала. Мы оба уставились в телевизор. Парень в смешно
й шляпе держал кокос у груди, а девушка целилась в орех из пистолета.
Ц Кто из них Гиллиган? Ц спросил я.
Ц Гиллиган Ц девушка, Ц ответила Генри. Гиллиган уже готовилась спуст
ить курок, когда дверь распахнулась и в клуб вошел коротышка в ковбойско
й шляпе. Я заметил, что он не платил за вход. И постарался вспомнить, платил
а ли Генри.
Она помахала ему, и коротышка подошел к нашему столику. Я едва мог рассмот
реть темное лицо из-за полей ковбойской шляпы.
Ц Хэнк, познакомься с Ковбоем Бобом, Ц сказала она. Ц Боб может достать
тебе все, что заблагорассудится. Например, проигрыватель.
Генри встала. Боб сел.
Ц Мне для растений, Ц пояснил я.
Ц Позвольте заглянуть в пакет, Ц сказал Боб. Ц Они работают на разных с
коростях. Мне придется подобрать подходящий.
Я передал ему пакет, он глянул внутрь, кивнул, на мгновение напомнив мне Ло
у.
Ц Тридцать три и одна третья. Сложно, но просто, если вы понимаете. Принес
ите ее сюда завтра вечером, в это же время.
Потом он поднялся и ушел.
Ц Принести что? Ц запоздало спросил я. Генри села с двумя бутылками.
Ц Моя очередь угощать, Ц сказала она.
Синие птицы вернулись на ее грудь и медленно летели слева направо. Я заме
тил, что у нее крошечные, красивые руки. Руки библиотекаря, наверное.
Ц Мы не обсудили цену, Ц пожаловался я.
Ц Насколько я знаю Боба, вы будете довольны, Ц успокоила Генри. Потом в п
ервый раз улыбнулась: Ц А Боба я знаю.
В телевизоре пытались поставить палатку. Все, что бы там ни хотели сделат
ь, получалось из рук вон плохо. Знакомое чувство. Моя радость испарилась. Я
ввязался во что-то незаконное и понимал, что придется идти до конца.
Может, все будет хорошо. Завтра пятница. Подержу альбом всего один день. До
стойная улица никогда не узнает. Потом верну пластинку на место и посажу
в проигрывателе цветы. Сработает. Я уже почти не хотел слушать запись. При
нуждение исчезнет вместе с опасностью.
Однако остается еще девушка, Генри. Я решил пригласить ее на танец. Купил е
ще пару бутылок, но, когда обернулся, чтобы отнести их к нашему круглому ст
олику, Генри уже исчезла.
Я выпил обе сам, за барной стойкой.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Обвиненные по девятнадцати пунктам в убийствах первой степени и по двум
пунктам в намеренной террористической деятельности (произошло два одн
овременных взрыва) каждый, члены «Гетти 11» отказались от помощи закона и н
е стали делать заявлений. Судья объявила, что намеревается назначить адв
окатов, и в силу вступила презумпция невиновности для каждого из подзащи
тных, как и предусмотрено законом. Потом она отпустила под залог Дамарис (
согласно положению «О знаменитостях Калифорнии») как наименее опасную
из подсудимых, которой «негде спрятаться» в виду мировой известности. Де
сяти остальным отказали в выпуске под залог, они остались в тюрьме Лос-Ан
джелеса.
Дамарис отказалась от предоставленной возможности покинуть тюрьму в з
нак солидарности с сообщниками.
Ц Мы воюем против знаменитостей, Ц объявила она на пресс-конференции н
а ступенях тюрьмы.
Произведенный в средствах массовой информации фурор (Дамарис в оранжев
ом комбинезоне появилась на обложках всех четырех бульварных газет впе
рвые за двенадцать лет) стал причиной временного федерального закона, вы
требованного выжившими и друзьями жертв, легально называющимися «Корп
орация любимых», «напомнившими суду» (как выражались их адвокаты) о равн
ом страховании, гарантированном Поправкой к Конституции «О правах жерт
в».
Решение судьи опротестовали, и Дамарис вернулась в тюрьму Лос-Анджелеса
, хотя ее и поместили отдельно от сообщников в крыло знаменитостей. Начал
ся судебный процесс, и пресса всего мира приготовилась к первому судебно
му разбирательству против знаменитости, обвиненной в войне против само
й Славы.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Я проснулся один.
Какой же дом тусклый без Гомер!
И невероятно, удивительно, устрашающе одинокий.
Я лежал с закрытыми глазами, слушал, как бибикает комп, слушал пустоту бол
ьшого старого дома, который я унаследовал от отца через мать. Без Гомер до
м становился просто домом. Меньше, чем домом: скоплением комнат и холлов, с
шитых тишиной.
Я один, не считая Хэнка Вильямса, который пришпилен к стене напротив моей
кровати. Он очень похож на Ковбоя Боба в ковбойской шляпе, залезающего в л
ектро. Но в те дни автомобиль ездил бы на бензине. Возможно, «кадиллак». Ку
да он едет? Что пытается сказать мне?
Вечером узнаю. Утром все казалось не таким уж и мрачным. Приду домой и один
раз послушаю пластинку, потом положу ее обратно в сумку Бюро, чтобы сдать
на учет в пятницу, потом посажу в проигрывателе цветы, и все снова будет хо
рошо. Я почти слышал в голове песню, визжащий звук, будто машина отъезжает.
Я поднялся и проверил расписание. Всего три изъятия. В Бюро дела шли медле
ннее и медленнее Ц может, потому, что удаления (и соответственно изъятия)
заканчивались, или люди стали более благоразумными и приносят старье до
бровольно. Мне, впрочем, плевать, моя зарплата нормирована.
Я почти опустил Вильямса в сумку, потом передумал. Вечером придется снов
а его вытаскивать. Ходили слухи, что все, что бы ни попадало в сумку Бюро, пр
осматривалось невидимой электрической плазменной мембраной, соединен
ной со спутником, передающим информацию на Достойную улицу. Я не обращал
внимания на слухи в Академии и еще меньше беспокоился о них по окончании.
Но зачем рисковать? Я оставил альбом болтаться на стене и двинулся в путь.
Грейт-Киллс был окутан зловонным туманом. Хотя мне и сказали, что анализы
займут несколько дней, я все равно позвонил в Корпус домашних животных. Х
отел, чтобы Гомер каким-то образом узнала, что я думаю о ней. Мне удалось то
лько послушать сигнал «занято».
Первое изъятие происходило на Франт-стрит, в старом квартале св. Георгия.
Юная чета, работавшая на Уолл-стрит и регулярно ездившая на пароме. Они ку
пили дом шесть месяцев назад (что объясняли очень подробно) и так забегал
ись, что даже не заметили маленькую библиотеку бумажных книг в твердых п
ереплетах в подсобке под ванной. А потом занимались домом, подбирали цве
та и так далее и забыли проверить авторов Ц хотя это, конечно, необходимо
по закону. Нельзя ведь браться за все сразу. Вы понимаете?..
Ц Я понимаю, Ц сказал я.
Даже кивнул. Я не собирался ни с кем ссориться. Дипломатия Ц суть моей раб
оты. Была сутью. Есть суть.
Ц Поэтому, как только мы прослышали, что Гришэма стерли, сразу позвонили,
Ц сказала она.
Они, естественно, также «интересовались бонусом». Я покачал головой. Бон
усы, по моему мнению, предназначены для людей, нуждающихся в них.
Ц Ваш бонус Ц чувство исполненного гражданского долга. После первого
года бонус теряет силу и в права вступает штраф.
Ц Штраф?
Я позволил слову на несколько мгновений повиснуть в воздухе. Оглядываяс
ь назад, я точно понимаю, что мое собственное преступление, как в мыслях, т
ак и на деле, заставило меня дразнить их. Может, поэтому говорят о тонкой г
рани между полицией и преступниками, они (мы?) действуют на одной и той же т
емной половине мира.
Ц Штрафы за удержание широко известны, Ц наконец произнес я, Ц и назва
ны на сайте Бюро. Наверняка вы просматривали его.
Ц У нас нет времени просматривать всю информацию, Ц сказал мужчина. Ц
Знаете, Интернет денег стоит.
Я напомнил им, что незаконно даже упоминать о бутлегерстве, положил две к
ниги в сумку и ушел. Я не сказал, что они держали собаку? Неприятный, мелкий,
тявкающий экземпляр.
Уже почти наступило время ленча. Я успешно убил утро. Опять попробовал до
звониться до Корпуса домашних животных и услышал еще один сигнал «занят
о». Хотя и не по пути к «Уткам и селезням», я все же заехал на квадратный уст
уп горы. Корпус домашних животных находился на триста метров выше, укута
нный облаками. Я проехал мимо, но увидел только знак, забор и тень, которая
могла быть зданием.
Нажал на телефоне кнопку дозвона и на сей раз получил ответ.
Ц Корпус домашних животных, ваш заботливый центр заботы заботится о ва
с.
Я схватил трубку и одновременно нажал кнопку ответа, едва не свалившись
с узенькой дороги.
Ц Здравствуйте! Пожалуйста, информацию о пациентах.
Ц Имя и номер?
Ц Да, да, да…
Я сказал свое имя и номер.
Ц Рада соединить вас. Пожалуйста, не кладите трубку.
Я не положил трубку.
Пока в трубке играла музыка, я ехал по горе к «Уткам и селезням». В баре пол
ожил телефон на стойку рядом с бутылкой, приглушив звук.
Ц Ну и как? Ц спросил Данте из своего темного угла.
Ц Что как?
Ц Подпольный клуб.
Ц Я федеральный служащий и не вправе посещать подпольные клубы, Ц заяв
ил я.
Мне казалось, что очень умно избегать лжи, говоря правду. Но Данте только ф
ыркнул в свою бутылку.
Ц Как Хэнк Вильямс? Ц спросил Лоу.
Ц В сумке, Ц сказал я, надеясь, что он не станет смотреть.
Чтобы сменить тему, я сказал ему, что моя собака в больнице и я жду звонка «
доктора». Кивнул в сторону телефона. Лоу сочувственно протер стойку вокр
уг него. Я затягивал ленч, ожидая услышать вместо писклявой музыки тонен
ький голос. Но ничего не происходило.
Вечером мне предстояло два изъятия. Первое в «Солнечных коридорах», прив
илегированном доме для престарелых Тодд-Хилл. Дом снаружи выглядел перв
оклассно, однако запах внутри стоял жуткий. Старик, чье имя значилось у ме
ня в расписании, носил галстук и залитую супом рубашку. Он очень мне удиви
лся. Я пришел за старым компактом давно вычеркнутого и давно забытого пе
вца по имени Джордж Джонс, о котором сообщил аноним.
Когда я бросал компакт в сумку, у Галстука на глазах блестели слезы или чт
о-то очень на них похожее. В то же время старушка в глубине комнаты доволь
но ухмылялась. Месть. Я против воли увидел себя в старике, которого она про
вела. Он не занимался бутлегерством, хотя закону все равно. С удовольстви
ем понимая, как будет разочарован информатор, я не только не оштрафовал с
тарика, но и выдал ему бонус.
В машине я обнаружил, что телефон все еще в режиме ожидания. Но только на н
есколько секунд. Выезжая из-под парящих листьев, я услышал крошечный гол
ос:
Ц Мистер Шапиро?
Ц Да! Я на проводе. Корпус домашних животных? Информация о пациентах?
Ц Прежде вам придется поговорить со Скорбным советом.
Ц Что? Что происходит?
Ц Стандартная процедура. Вам понадобится номер, чтобы дозвониться до С
корбного совета.
Ц Мне не нужен Скорбный совет!
Ц Пожалуйста, не кладите трубку.
Пошли они все к черту! Я подумал и повесил трубку.
Последнее изъятие оказалось томом в твердом переплете, «Лучшие америка
нские рассказы, 2014». Бонусы на антологии не распространяются, пока не выче
ркнут половину авторов, а здесь удалили только семь из девятнадцати. Но я
не обратил внимания. Не мог выкинуть из головы Гомер. Я проделывал положе
нную работу как зомби: улыбка, расписка, карточка, деньги, книгу, в мешок, об
ратно на позднее вечернее солнце Ц даже и не догадываясь, что это послед
нее изъятие в моей карьере, последнее на Островах Ц просто последнее дл
я Бюро на сегодня, насколько я понимал.
Тогда я только знал, что успешно убил вечер. Отправился домой, чтобы поужи
нать и стереть еще пару часов. Пришло два сообщения. Грубый голос, в которо
м я распознал замаскированную Генри, сообщил:
Ц Сегодня вечером, пароль Ц «нежные чресла». Второе оказалось от моего
оператора Организации профилактики здоровья, сообщившего номер Скорбн
ого совета: 07865Ц 78.
Скорбный совет? Мне такое сочетание не очень понравилось. Следовало кое-
что разузнать. Я набрал «Мастера медицины», продиктовал номер и… снова п
опал в режим ожидания. Нейтральная музыка, вот уж что действительно бесс
мертно, ведь ее никто никогда не сочинял. Время ужинать, но я потерял аппет
ит. Дом казался пустым и холодным. Я решил отправиться в Бруклин пораньше.
Все, что угодно, лишь бы не слоняться по дому, ожидая, пока заткнется музык
а. Я вышел, в последнюю минуту вспомнив захватить альбом Вильямса.
И дозвонился где-то на середине моста. Странно, как раз в тот момент облак
а слегка рассеялись, и я смог увидеть, только на мгновение и только в зерка
ле заднего вида, безупречно симметричную вершину Грейт-Киллс, сияющую в
последних лучах солнца, и маленькое здание рядом с вершиной, скорее всег
о сам Корпус домашних животных.
Ц Мистер Шапиро?
Ц Да! Корпус домашних животных? Мне нужна информация о пациентах, пожалу
йста.
Ц Вам необходимо обратиться в Скорбный совет. Вам назначили советника?
Ц Мне не нужен советник. Мне нужна информация о пациентах.
Ц Тогда вам его назначат. Пожалуйста, не кладите трубку, я вас соединяю.
Ц Мне не нужен ваш проклятый советник.
Но я снова в режиме ожидания. Позади меня загудел лектро, потом еще один, я
обнаружил, что почти остановился. Прибавил скорости и переехал на другую
полосу.
Ц Скорбь. Хэл на проводе. Не переживайте так.
Ц Алло? Не переживать из-за чего? Что-то случилось с Гомер?
Ц Шутка. Просто шутка. А кто, черт возьми, такой Гомер?
Ц Гомер Ц моя собака, Ц ответил я. Ц Пациент в Корпусе домашних животн
ых. Мне не нужны советы. Мне нужна информация о пациентах.
Ц Лучший друг человека, Ц сказал Хэл. Ц После телефона, конечно. Шутка.
Шапиро? 07865Ц 78?
Ц Да, и мне не нужны советчики, черт возьми. Мне нужна информация о пациен
тах.
Ц Ладно, Ц сказал Хэл. Ц Я здесь, если понадоблюсь. Вам придется проходи
ть через меня, раз речь идет о серьезной болезни. Для вашей же собственной
безопасности, понимаете?
Ц Какая серьезная болезнь?
Ц Секрет! Но теперь, когда мы поговорили, я могу вас списать и дать вам ном
ер для информации о пациентах.
Ц Хорошо.
Ц Запишите. О… ух!
Ц Ух что?
Ц Шапиро, вас направили прямо в ОНК.
Ц ОНК?
Ц Онкологический центр. Послушайте, нам все же следует поговорить. Иног
да сложнее всего найти того, кому не все равно,
Ц Не все равно? Что случилось?
Ц Не волнуйтесь! Ц сказал Хэл. Ц Главное, успокойтесь. Давайте я вас пос
тавлю на ожидание, пока буду набирать ОНК.
Ц Нет…
Слишком поздно. Снова ожидание. Я добрался до вершины моста и начал спуск
аться. Настал час пик, и мост заполонили лектро и автомобили, все торопили
сь на запад, из Бруклина, к заходящему солнцу. Лишь немногие, и я в том числе
, ехали на восток.
В ожидании я пробыл только несколько минут.
Ц Вы дозвонились в Корпус домашних животных, Онкологический центр. Наш
а служба открыта, как предписано законом, с восьми до пяти. Пожалуйста, пер
езвоните утром после восьми часов, пожалуйста.
Ц Одного «пожалуйста» вполне достаточно, Ц пробормотал я и повесил тр
убку.
Телефон умер. Ни музыки, ни информации, ничего.
Забавно, я испытал облегчение. Или по крайней мере подумал, что испытал, ко
гда ехал вниз, с моста, к огням Бруклина, рассыпанным, низким, как упавшие з
везды. Я ничего не мог поделать до утра.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Судебный процесс над знаменитостями лучше всего проводят знаменитости
. Дело о «Гетти 11» вел Байрон Эдисон Уилсон, праправнук самого знаменитого
(и скандального) из «Бич Бойз». Группу адвокатов, несмотря на протесты под
защитных назначенную судьей, возглавляла Лорейн Гришэм Кунстлер, прапр
аправнучка активиста и адвоката двадцатого века и внучка известного но
веллиста 19…-х.
Судья оказалась (она проследила, чтобы это обнаружили) незаконной внучко
й судьи Лэнса Ито.
Дамарис появлялась на суде каждый день в костюме от Шанель с безупречным
макияжем по специальному распоряжению судьи Леви-Гомес-Ито, которая бо
ялась, что тюремный комбинезон может повредить образу звезды кино и посл
ужить основанием к дальнейшей апелляции или даже отмене приговора. Таки
м образом Дамарис каждое утро приводили из камеры в костюмерную, прежде
чем допустить в зал суда, а значит, ей приходилось вставать на час раньше,
чем остальным подзащитным.
Последние представляли собой довольно разнородную и, надо сказать, не сл
ишком колоритную толпу. Хотя их имена уже давно стерли согласно Дополнен
ию о кончине личности к стандартизированному закону «О высшей мере нака
зания», можно сказать, что среди них было шесть мужчин и четыре женщины, в
том числе архитектор, преподаватель музыки и два писателя-фантаста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
ня много цветов. Помните?
Ц Вертушка?
Ц Вертушка Ц только часть целого, Ц сказал я. Ц Проигрыватель Ц вот ц
елое. Ручки на передней панели ящика.
Ц У вас много цветов, Ц повторила она. Совершенно ясно, что Генри мне не п
оверила. Она вновь взглянула на пакет, потом оглядела клуб, но не увидела т
о Ц или того, Ц что искала. Мы оба уставились в телевизор. Парень в смешно
й шляпе держал кокос у груди, а девушка целилась в орех из пистолета.
Ц Кто из них Гиллиган? Ц спросил я.
Ц Гиллиган Ц девушка, Ц ответила Генри. Гиллиган уже готовилась спуст
ить курок, когда дверь распахнулась и в клуб вошел коротышка в ковбойско
й шляпе. Я заметил, что он не платил за вход. И постарался вспомнить, платил
а ли Генри.
Она помахала ему, и коротышка подошел к нашему столику. Я едва мог рассмот
реть темное лицо из-за полей ковбойской шляпы.
Ц Хэнк, познакомься с Ковбоем Бобом, Ц сказала она. Ц Боб может достать
тебе все, что заблагорассудится. Например, проигрыватель.
Генри встала. Боб сел.
Ц Мне для растений, Ц пояснил я.
Ц Позвольте заглянуть в пакет, Ц сказал Боб. Ц Они работают на разных с
коростях. Мне придется подобрать подходящий.
Я передал ему пакет, он глянул внутрь, кивнул, на мгновение напомнив мне Ло
у.
Ц Тридцать три и одна третья. Сложно, но просто, если вы понимаете. Принес
ите ее сюда завтра вечером, в это же время.
Потом он поднялся и ушел.
Ц Принести что? Ц запоздало спросил я. Генри села с двумя бутылками.
Ц Моя очередь угощать, Ц сказала она.
Синие птицы вернулись на ее грудь и медленно летели слева направо. Я заме
тил, что у нее крошечные, красивые руки. Руки библиотекаря, наверное.
Ц Мы не обсудили цену, Ц пожаловался я.
Ц Насколько я знаю Боба, вы будете довольны, Ц успокоила Генри. Потом в п
ервый раз улыбнулась: Ц А Боба я знаю.
В телевизоре пытались поставить палатку. Все, что бы там ни хотели сделат
ь, получалось из рук вон плохо. Знакомое чувство. Моя радость испарилась. Я
ввязался во что-то незаконное и понимал, что придется идти до конца.
Может, все будет хорошо. Завтра пятница. Подержу альбом всего один день. До
стойная улица никогда не узнает. Потом верну пластинку на место и посажу
в проигрывателе цветы. Сработает. Я уже почти не хотел слушать запись. При
нуждение исчезнет вместе с опасностью.
Однако остается еще девушка, Генри. Я решил пригласить ее на танец. Купил е
ще пару бутылок, но, когда обернулся, чтобы отнести их к нашему круглому ст
олику, Генри уже исчезла.
Я выпил обе сам, за барной стойкой.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Обвиненные по девятнадцати пунктам в убийствах первой степени и по двум
пунктам в намеренной террористической деятельности (произошло два одн
овременных взрыва) каждый, члены «Гетти 11» отказались от помощи закона и н
е стали делать заявлений. Судья объявила, что намеревается назначить адв
окатов, и в силу вступила презумпция невиновности для каждого из подзащи
тных, как и предусмотрено законом. Потом она отпустила под залог Дамарис (
согласно положению «О знаменитостях Калифорнии») как наименее опасную
из подсудимых, которой «негде спрятаться» в виду мировой известности. Де
сяти остальным отказали в выпуске под залог, они остались в тюрьме Лос-Ан
джелеса.
Дамарис отказалась от предоставленной возможности покинуть тюрьму в з
нак солидарности с сообщниками.
Ц Мы воюем против знаменитостей, Ц объявила она на пресс-конференции н
а ступенях тюрьмы.
Произведенный в средствах массовой информации фурор (Дамарис в оранжев
ом комбинезоне появилась на обложках всех четырех бульварных газет впе
рвые за двенадцать лет) стал причиной временного федерального закона, вы
требованного выжившими и друзьями жертв, легально называющимися «Корп
орация любимых», «напомнившими суду» (как выражались их адвокаты) о равн
ом страховании, гарантированном Поправкой к Конституции «О правах жерт
в».
Решение судьи опротестовали, и Дамарис вернулась в тюрьму Лос-Анджелеса
, хотя ее и поместили отдельно от сообщников в крыло знаменитостей. Начал
ся судебный процесс, и пресса всего мира приготовилась к первому судебно
му разбирательству против знаменитости, обвиненной в войне против само
й Славы.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Я проснулся один.
Какой же дом тусклый без Гомер!
И невероятно, удивительно, устрашающе одинокий.
Я лежал с закрытыми глазами, слушал, как бибикает комп, слушал пустоту бол
ьшого старого дома, который я унаследовал от отца через мать. Без Гомер до
м становился просто домом. Меньше, чем домом: скоплением комнат и холлов, с
шитых тишиной.
Я один, не считая Хэнка Вильямса, который пришпилен к стене напротив моей
кровати. Он очень похож на Ковбоя Боба в ковбойской шляпе, залезающего в л
ектро. Но в те дни автомобиль ездил бы на бензине. Возможно, «кадиллак». Ку
да он едет? Что пытается сказать мне?
Вечером узнаю. Утром все казалось не таким уж и мрачным. Приду домой и один
раз послушаю пластинку, потом положу ее обратно в сумку Бюро, чтобы сдать
на учет в пятницу, потом посажу в проигрывателе цветы, и все снова будет хо
рошо. Я почти слышал в голове песню, визжащий звук, будто машина отъезжает.
Я поднялся и проверил расписание. Всего три изъятия. В Бюро дела шли медле
ннее и медленнее Ц может, потому, что удаления (и соответственно изъятия)
заканчивались, или люди стали более благоразумными и приносят старье до
бровольно. Мне, впрочем, плевать, моя зарплата нормирована.
Я почти опустил Вильямса в сумку, потом передумал. Вечером придется снов
а его вытаскивать. Ходили слухи, что все, что бы ни попадало в сумку Бюро, пр
осматривалось невидимой электрической плазменной мембраной, соединен
ной со спутником, передающим информацию на Достойную улицу. Я не обращал
внимания на слухи в Академии и еще меньше беспокоился о них по окончании.
Но зачем рисковать? Я оставил альбом болтаться на стене и двинулся в путь.
Грейт-Киллс был окутан зловонным туманом. Хотя мне и сказали, что анализы
займут несколько дней, я все равно позвонил в Корпус домашних животных. Х
отел, чтобы Гомер каким-то образом узнала, что я думаю о ней. Мне удалось то
лько послушать сигнал «занято».
Первое изъятие происходило на Франт-стрит, в старом квартале св. Георгия.
Юная чета, работавшая на Уолл-стрит и регулярно ездившая на пароме. Они ку
пили дом шесть месяцев назад (что объясняли очень подробно) и так забегал
ись, что даже не заметили маленькую библиотеку бумажных книг в твердых п
ереплетах в подсобке под ванной. А потом занимались домом, подбирали цве
та и так далее и забыли проверить авторов Ц хотя это, конечно, необходимо
по закону. Нельзя ведь браться за все сразу. Вы понимаете?..
Ц Я понимаю, Ц сказал я.
Даже кивнул. Я не собирался ни с кем ссориться. Дипломатия Ц суть моей раб
оты. Была сутью. Есть суть.
Ц Поэтому, как только мы прослышали, что Гришэма стерли, сразу позвонили,
Ц сказала она.
Они, естественно, также «интересовались бонусом». Я покачал головой. Бон
усы, по моему мнению, предназначены для людей, нуждающихся в них.
Ц Ваш бонус Ц чувство исполненного гражданского долга. После первого
года бонус теряет силу и в права вступает штраф.
Ц Штраф?
Я позволил слову на несколько мгновений повиснуть в воздухе. Оглядываяс
ь назад, я точно понимаю, что мое собственное преступление, как в мыслях, т
ак и на деле, заставило меня дразнить их. Может, поэтому говорят о тонкой г
рани между полицией и преступниками, они (мы?) действуют на одной и той же т
емной половине мира.
Ц Штрафы за удержание широко известны, Ц наконец произнес я, Ц и назва
ны на сайте Бюро. Наверняка вы просматривали его.
Ц У нас нет времени просматривать всю информацию, Ц сказал мужчина. Ц
Знаете, Интернет денег стоит.
Я напомнил им, что незаконно даже упоминать о бутлегерстве, положил две к
ниги в сумку и ушел. Я не сказал, что они держали собаку? Неприятный, мелкий,
тявкающий экземпляр.
Уже почти наступило время ленча. Я успешно убил утро. Опять попробовал до
звониться до Корпуса домашних животных и услышал еще один сигнал «занят
о». Хотя и не по пути к «Уткам и селезням», я все же заехал на квадратный уст
уп горы. Корпус домашних животных находился на триста метров выше, укута
нный облаками. Я проехал мимо, но увидел только знак, забор и тень, которая
могла быть зданием.
Нажал на телефоне кнопку дозвона и на сей раз получил ответ.
Ц Корпус домашних животных, ваш заботливый центр заботы заботится о ва
с.
Я схватил трубку и одновременно нажал кнопку ответа, едва не свалившись
с узенькой дороги.
Ц Здравствуйте! Пожалуйста, информацию о пациентах.
Ц Имя и номер?
Ц Да, да, да…
Я сказал свое имя и номер.
Ц Рада соединить вас. Пожалуйста, не кладите трубку.
Я не положил трубку.
Пока в трубке играла музыка, я ехал по горе к «Уткам и селезням». В баре пол
ожил телефон на стойку рядом с бутылкой, приглушив звук.
Ц Ну и как? Ц спросил Данте из своего темного угла.
Ц Что как?
Ц Подпольный клуб.
Ц Я федеральный служащий и не вправе посещать подпольные клубы, Ц заяв
ил я.
Мне казалось, что очень умно избегать лжи, говоря правду. Но Данте только ф
ыркнул в свою бутылку.
Ц Как Хэнк Вильямс? Ц спросил Лоу.
Ц В сумке, Ц сказал я, надеясь, что он не станет смотреть.
Чтобы сменить тему, я сказал ему, что моя собака в больнице и я жду звонка «
доктора». Кивнул в сторону телефона. Лоу сочувственно протер стойку вокр
уг него. Я затягивал ленч, ожидая услышать вместо писклявой музыки тонен
ький голос. Но ничего не происходило.
Вечером мне предстояло два изъятия. Первое в «Солнечных коридорах», прив
илегированном доме для престарелых Тодд-Хилл. Дом снаружи выглядел перв
оклассно, однако запах внутри стоял жуткий. Старик, чье имя значилось у ме
ня в расписании, носил галстук и залитую супом рубашку. Он очень мне удиви
лся. Я пришел за старым компактом давно вычеркнутого и давно забытого пе
вца по имени Джордж Джонс, о котором сообщил аноним.
Когда я бросал компакт в сумку, у Галстука на глазах блестели слезы или чт
о-то очень на них похожее. В то же время старушка в глубине комнаты доволь
но ухмылялась. Месть. Я против воли увидел себя в старике, которого она про
вела. Он не занимался бутлегерством, хотя закону все равно. С удовольстви
ем понимая, как будет разочарован информатор, я не только не оштрафовал с
тарика, но и выдал ему бонус.
В машине я обнаружил, что телефон все еще в режиме ожидания. Но только на н
есколько секунд. Выезжая из-под парящих листьев, я услышал крошечный гол
ос:
Ц Мистер Шапиро?
Ц Да! Я на проводе. Корпус домашних животных? Информация о пациентах?
Ц Прежде вам придется поговорить со Скорбным советом.
Ц Что? Что происходит?
Ц Стандартная процедура. Вам понадобится номер, чтобы дозвониться до С
корбного совета.
Ц Мне не нужен Скорбный совет!
Ц Пожалуйста, не кладите трубку.
Пошли они все к черту! Я подумал и повесил трубку.
Последнее изъятие оказалось томом в твердом переплете, «Лучшие америка
нские рассказы, 2014». Бонусы на антологии не распространяются, пока не выче
ркнут половину авторов, а здесь удалили только семь из девятнадцати. Но я
не обратил внимания. Не мог выкинуть из головы Гомер. Я проделывал положе
нную работу как зомби: улыбка, расписка, карточка, деньги, книгу, в мешок, об
ратно на позднее вечернее солнце Ц даже и не догадываясь, что это послед
нее изъятие в моей карьере, последнее на Островах Ц просто последнее дл
я Бюро на сегодня, насколько я понимал.
Тогда я только знал, что успешно убил вечер. Отправился домой, чтобы поужи
нать и стереть еще пару часов. Пришло два сообщения. Грубый голос, в которо
м я распознал замаскированную Генри, сообщил:
Ц Сегодня вечером, пароль Ц «нежные чресла». Второе оказалось от моего
оператора Организации профилактики здоровья, сообщившего номер Скорбн
ого совета: 07865Ц 78.
Скорбный совет? Мне такое сочетание не очень понравилось. Следовало кое-
что разузнать. Я набрал «Мастера медицины», продиктовал номер и… снова п
опал в режим ожидания. Нейтральная музыка, вот уж что действительно бесс
мертно, ведь ее никто никогда не сочинял. Время ужинать, но я потерял аппет
ит. Дом казался пустым и холодным. Я решил отправиться в Бруклин пораньше.
Все, что угодно, лишь бы не слоняться по дому, ожидая, пока заткнется музык
а. Я вышел, в последнюю минуту вспомнив захватить альбом Вильямса.
И дозвонился где-то на середине моста. Странно, как раз в тот момент облак
а слегка рассеялись, и я смог увидеть, только на мгновение и только в зерка
ле заднего вида, безупречно симметричную вершину Грейт-Киллс, сияющую в
последних лучах солнца, и маленькое здание рядом с вершиной, скорее всег
о сам Корпус домашних животных.
Ц Мистер Шапиро?
Ц Да! Корпус домашних животных? Мне нужна информация о пациентах, пожалу
йста.
Ц Вам необходимо обратиться в Скорбный совет. Вам назначили советника?
Ц Мне не нужен советник. Мне нужна информация о пациентах.
Ц Тогда вам его назначат. Пожалуйста, не кладите трубку, я вас соединяю.
Ц Мне не нужен ваш проклятый советник.
Но я снова в режиме ожидания. Позади меня загудел лектро, потом еще один, я
обнаружил, что почти остановился. Прибавил скорости и переехал на другую
полосу.
Ц Скорбь. Хэл на проводе. Не переживайте так.
Ц Алло? Не переживать из-за чего? Что-то случилось с Гомер?
Ц Шутка. Просто шутка. А кто, черт возьми, такой Гомер?
Ц Гомер Ц моя собака, Ц ответил я. Ц Пациент в Корпусе домашних животн
ых. Мне не нужны советы. Мне нужна информация о пациентах.
Ц Лучший друг человека, Ц сказал Хэл. Ц После телефона, конечно. Шутка.
Шапиро? 07865Ц 78?
Ц Да, и мне не нужны советчики, черт возьми. Мне нужна информация о пациен
тах.
Ц Ладно, Ц сказал Хэл. Ц Я здесь, если понадоблюсь. Вам придется проходи
ть через меня, раз речь идет о серьезной болезни. Для вашей же собственной
безопасности, понимаете?
Ц Какая серьезная болезнь?
Ц Секрет! Но теперь, когда мы поговорили, я могу вас списать и дать вам ном
ер для информации о пациентах.
Ц Хорошо.
Ц Запишите. О… ух!
Ц Ух что?
Ц Шапиро, вас направили прямо в ОНК.
Ц ОНК?
Ц Онкологический центр. Послушайте, нам все же следует поговорить. Иног
да сложнее всего найти того, кому не все равно,
Ц Не все равно? Что случилось?
Ц Не волнуйтесь! Ц сказал Хэл. Ц Главное, успокойтесь. Давайте я вас пос
тавлю на ожидание, пока буду набирать ОНК.
Ц Нет…
Слишком поздно. Снова ожидание. Я добрался до вершины моста и начал спуск
аться. Настал час пик, и мост заполонили лектро и автомобили, все торопили
сь на запад, из Бруклина, к заходящему солнцу. Лишь немногие, и я в том числе
, ехали на восток.
В ожидании я пробыл только несколько минут.
Ц Вы дозвонились в Корпус домашних животных, Онкологический центр. Наш
а служба открыта, как предписано законом, с восьми до пяти. Пожалуйста, пер
езвоните утром после восьми часов, пожалуйста.
Ц Одного «пожалуйста» вполне достаточно, Ц пробормотал я и повесил тр
убку.
Телефон умер. Ни музыки, ни информации, ничего.
Забавно, я испытал облегчение. Или по крайней мере подумал, что испытал, ко
гда ехал вниз, с моста, к огням Бруклина, рассыпанным, низким, как упавшие з
везды. Я ничего не мог поделать до утра.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Судебный процесс над знаменитостями лучше всего проводят знаменитости
. Дело о «Гетти 11» вел Байрон Эдисон Уилсон, праправнук самого знаменитого
(и скандального) из «Бич Бойз». Группу адвокатов, несмотря на протесты под
защитных назначенную судьей, возглавляла Лорейн Гришэм Кунстлер, прапр
аправнучка активиста и адвоката двадцатого века и внучка известного но
веллиста 19…-х.
Судья оказалась (она проследила, чтобы это обнаружили) незаконной внучко
й судьи Лэнса Ито.
Дамарис появлялась на суде каждый день в костюме от Шанель с безупречным
макияжем по специальному распоряжению судьи Леви-Гомес-Ито, которая бо
ялась, что тюремный комбинезон может повредить образу звезды кино и посл
ужить основанием к дальнейшей апелляции или даже отмене приговора. Таки
м образом Дамарис каждое утро приводили из камеры в костюмерную, прежде
чем допустить в зал суда, а значит, ей приходилось вставать на час раньше,
чем остальным подзащитным.
Последние представляли собой довольно разнородную и, надо сказать, не сл
ишком колоритную толпу. Хотя их имена уже давно стерли согласно Дополнен
ию о кончине личности к стандартизированному закону «О высшей мере нака
зания», можно сказать, что среди них было шесть мужчин и четыре женщины, в
том числе архитектор, преподаватель музыки и два писателя-фантаста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23