— Черт побери, о чем ты говоришь? — спросил Хоторн. Глаза его почти закрылась, он отчаянно боролся со сном.
— Я тоже слышал твой разговор со Стивенсом по телефону. Главное, что я понял, так это то, что ты не можешь простить убийство твоей жены и не вернешься на старую службу, даже если тебе предложат за это пол Вашингтона.
— Ты очень наблюдателен, — тихо произнес Хоторн, уронив голову на грудь. — Если даже не знаешь того, о чем говоришь.
— Случилось еще кое-что, — продолжил Пул. — Когда мы забрали тебя с Сабы, ты сделал вид, что не будешь лезть в наши дела, а сам все-таки влез. Ты сидел как на сковородке, когда мое оборудование начало выдавать данные, ты увидел то, о чем раньше не имел представления, и страшно разозлился. Ты даже на Сала Манчини набросился как удав на кролика.
— К чему ты клонишь, Джексон? — вмешалась в разговор Кэти.
— Он что-то знает, но не говорит нам, — ответил Пул.
— Ублюдки, — прошептал Тайрел, уронив голову и закрыв глаза.
— Как долго ты не спал? — спросила Кэтрин, подвигаясь к Хоторну.
— Я в порядке.
— Как бы не так, — возразила Кэтрин, обнимая Тайрела за плечи. — Ты совсем разбит, коммандер.
— Доминик? — внезапно пробормотал Хоторн. Он начал медленно валиться назад, но Кэтрин поддержала его.
— Обожди, Кэти, — продолжал допытываться Пул. — Доминик, это твоя жена?
— Нет, — сонно промямлил Тайрел. — Ингрид...
— Это ее убили?
— Лжецы! Они сказали... что она была платным агентом Советов.
— А это не так? — спросила Нильсен, держа его на руках, как сонного младенца.
— Не знаю. — Тайрела почти не было слышно. — Она хотела все остановить.
— Что все? — настойчиво допытывался лейтенант.
— Я не знаю... все.
— Поспи, Тай, — посоветовала Кэтрин.
— Нет! — возразил Пул. — Кто такая Доминик? — Но Хоторн уже не услышал его. — У этого человека какие-то проблемы.
— Заткнись и разведи костер, — приказала майор.
Через восемнадцать минут пламя костра уже отбрасывало тени на песчаный пляж. Успокоившийся Пул сел на песок и бросил взгляд на Кэти, которая внимательно рассматривала спящего Тайрела.
— У него на самом деле есть проблемы, так ведь? — сказала майор.
— Больше, чем когда-либо было у нас, включая Пенсаколу и Майами.
— Он хороший парень, Джексон.
— Не надо говорить мне то, что я знаю, Кэти. Я следил за тобой, а ты слышала, что коммандер назвал меня очень наблюдательным. Вы с ним могли бы составить чертовски хорошую пару.
— Не смеши меня.
— Посмотри на него. Он лучше того, из Пенсаколы. Я имею в виду, что он настоящий мужчина, а не хлыщ, который вертится перед зеркалом.
— И не такой уж он был ужасный, — возразила майор, укладывая голову Тайрела себе на колени.
— Слушай, что я говорю, Кэти. Я ведь гениален, ты помнишь это?
— Он еще не готов к этому, Джексон. Да и я тоже.
— Тогда окажи мне любезность.
— Какую?
— Веди себя естественно.
Майор посмотрела на лейтенанта, потом перевела взгляд на безмятежное лицо Хоторна, покоящееся у нее на коленях, нагнулась и поцеловала Тайрела в приоткрытые губы.
— Доминик?..
— Нет, коммандер. Это кто-то другой.
— Добрый вечер, синьор, — сказала Бажарат, подводя упирающегося младшего барона ди Равелло к репортеру «Майами геральд», говорящему по-итальянски. — Рыжеволосый молодой человек предложил нам поговорить с вами. Ваше мнение о вчерашней пресс-конференции было чрезвычайно лестным для нас. Спасибо.
— К сожалению, мы представляли только провинциальные газеты, графиня, — сказал журналист. — Однако вы оба внушаете мне определенные опасения. Кстати, меня зовут Дель Росси.
— Так, значит, вас что-то тревожит?
— Можно и так сказать, но я еще не готов выступить с этим на страницах печати.
— А в чем конкретно дело?
— Что за игру вы ведете, леди?
— Я не понимаю вас...
— Но он понимает. Он понимает каждое слово, которое мы произносим по-английски.
— Почему вы так считаете?
— Потому что я свободно говорю на обоих языках, как вы, вероятно, свободно говорите на многих. Ведь все можно увидеть по глазам, не так ли? Проблеск понимания, негодования или юмора не имеет отношения к тону голоса и выражению лица.
— Или может быть частично вызван переводом предыдущей фразы... Разве это не так, мой милый лингвист?
— Все возможно, графиня, но он все-таки понимает английский и говорит на этом языке. Не правда ли, молодой человек?
— Что? — спросил Николо по-английски, но тут же поправился и повторил свой вопрос по-итальянски.
— Вот вам и подтверждение, леди — улыбнулся Дель Росси уставившейся на него Бажарат. — Но я не обвиняю вас ни в чем, графиня, просто все это чертовски интересно.
— И какой смысл вы вкладываете в свои слова? — холодно поинтересовалась Бажарат.
— Такой прием называется спорным толкованием в результате непонимания. Такие вещи практиковали бывшие Советы, Китай да и Белый дом! Можно говорить что угодно, а потом отказываться от своих слов якобы в результате ошибочного понимания.
— Но для чего это нужно? — не отставала от него Бажарат.
— Этого я еще не выяснил, поэтому и не сообщаю об этом в газету.
— Но разве вы, как и другие журналисты, не говорили лично с бароном ди Равелло?
— Да, говорил, но, если честно, он показался мне не лучшим источником информации. Он все время повторял: все, что он говорит, — правда. Что это за правда, графиня?
— Речь, естественно, идет об инвестициях семьи ди Равелло.
— Возможно, но почему у меня создалось впечатление, что беседовать с бароном так же бесполезно, как и с автоответчиком?
— У вас слишком развито воображение, синьор. Но уже поздно, и нам пора. Спокойном ночи.
— Мне тоже пора, — сказал репортер. — На автомобиле до Майами довольно далеко.
— Нам надо еще найти хозяина и хозяйку. — Бажарат взяла Николо под руку и увела его.
— А я пойду в двадцати шагах позади вас, — крикнул им вслед Дель Росси, удовлетворенный поспешной ретирадой графини.
Бажарат обернулась, лед в ее глазах внезапно исчез, и теперь она уже с теплотой смотрела на репортера.
— Почему, синьор журналист? Это будет очень недемократично с вашей стороны. Может показаться, что вы ее одобряете ни нас, ни наши дела.
— О нет, графиня. Я вообще не выношу каких-либо одобрений, или неодобрений. В нашем бизнесе мы только представляем информацию, но не даем никаких оценок.
— Тогда так и поступайте. А теперь вы должны пойти рядом со мной, и я окажусь между двумя симпатичными итальянцами.
— Какая разительная перемена, леди. — Дель Росси подошел в графине и вежливо предложил ей опереться на его руку.
— У вас какое-то предвзятое мнение обо мне, синьор, — сказала Бажарат, и они все втроем пошли через лужайку. Внезапно графиня упала на траву и стала дергать ногой, как будто каблук ее туфли застрял в какой-то ямке. Она закричала, в Николо с Дель Росси моментально опустились возле нее на колени, пытаясь поднять. — Моя нога! Вытащите ее, пожалуйста, или снимите туфлю!
— Уже сделано, — сказал репортер, аккуратно приподнимая ногу графини за лодыжку.
— О, благодарю вас! — воскликнула Бажарат, ухватившись для опоры за ногу репортера. К ним уже спешили гости.
— Спасибо... всем вам большое спасибо. Со мной все в порядке, на самом деле все хорошо. Мне просто стыдно за свою неловкость! — Со всех сторон раздались возгласы сочувствия, и графиня в сопровождении эскорта продолжила свой путь к хозяевам дома, которые прощались с отъезжающими гостями. — Боже мой! — воскликнула Бажарат, заметив тоненькую струйку крови на правой брючине у журналиста. — Когда я схватилась за вашу ногу, этот проклятый браслет разорвал вам брюки и, хуже того, поранил вас! Простите великодушно!
— Ничего страшного, графиня. Просто царапина.
— Вы должны прислать мне счет за брюки! Их фасон мне нравится, но вот эти золотистые крапинки выглядят ужасно. На вашем месте я бы не стала их больше надевать!
— Теперь им место только в магазине для уцененных товаров. Но не беспокойтесь по поводу счета. С вами все в порядке, леди? Но помните, что я не прекращу копать.
— Копать что, синьор? Грязь?
— Грязь я не трогаю, графиня, я ее оставляю другим, а вот отравленная земля, это совсем другое дело.
— Тогда копайте на здоровье, — сказала Бажарат, бросив взгляд на золотой браслет на запястье правой руки. Кончик золотого шипа был красным от крови, а крохотное отверстие — открыто. — Вы все равно ничего не найдете.
* * *
«Майами геральд»
ГИБЕЛЬ НАШЕГО РЕПОРТЕРА В РЕЗУЛЬТАТЕ НЕСЧАСТНОГО СЛУЧАЯ
" ВЕСТ-ПАЛМ-БИЧ, вторник, 12 августа. Лауреат премии Пулитцера, талантливый репортер нашей газеты Анджело Дель Росси погиб прошлой ночью на шоссе № 95, когда его машина съехала с дороги и врезалась в бетонное здание трансформаторной будки. Предполагается, что Дель Росси уснул за рулем. Понесшие тяжелую утрату коллеги выражают не только сожаление по этому поводу, но и определенные сомнения. «Он бил настоящим газетным волком, — говорит один из них. — Работая над материалом, мог не спать по несколько дней». Прошлым вечером Дель Росси возвращался с приема, устроенного в честь приезда Данте Паоло, младшего барона ди Равелло. Будущий барон был потрясен случившимся и выразил себе сожаление по поводу гибели репортера, сообщив через свою переводчицу, что он сразу сдружился с говорящим по-итальянски репортером, который пообещал научить его играть в гольф. Дель Росси жил в Майами с женой Рут и двумя дочками".
* * *
«Прогрессе Равелло»
БАРОН ОТПРАВЛЯЕТСЯ В КРУИЗ ПО СРЕДИЗЕМНОМУ МОРЮ
«РАВЕЛЛО, 13 августа. Карло Витторио, барон ди Равелло, в связи с ухудшением здоровья намерен совершить длительный круиз по Средиземному морю на борту своей яхты. „Острова нашего великого моря восстановят мое здоровье, и я смогу вернуться к своим делам“, — сказал барон провожающим в порту Неаполя».
Глава 13
Первые оранжевые лучи солнца заплясали на поверхности сине-зеленых волн. Разыскивающие пищу птицы защебетали на верхушках пальм в среди свисающей тропической листвы. Тайрел резко открыл глаза, удивленно посмотрел вокруг и с изумлением обнаружил, что его голова лежит на плече Кэти, а ее спящее лицо находится совсем рядом. Он медленно повернулся, встал на четвереньки, щурясь от яркого света, и сразу окончательно проснулся при виде Пула, который, прихрамывая, подошел в костру и швырнул в него охапку веток и щепок. Темный дым от костра потянулся сквозь прозрачный воздух к безоблачному небу.
— Для чего это? — спросил Хоторн и тут же повторил свой вопрос шепотом, увидев, как лейтенант поднес палец в губам.
— Я подумал, что если пилоту сообщили не правильные координаты, то он заметит огонь. Так что это просто сигнал.
— Но ты ходишь...
— Я же говорил тебе, что у меня просто несколько ушибов. Устроил своей ноге получасовую морскую ванну, так что чувствую себя вполне сносно.
— Когда должен прилететь самолет?
— В шесть часов — примерно, в зависимости от погоды, — ответила Кэтрин Нильсен, не открывая глаз. — Можете не шептаться. — Кэтрин приподнялась, задрала рукав черного костюма и взглянула на часы. — Ну и ну, уже пятнадцать минут седьмого!
— И что? — спросил Пул. — Можно подумать, что ты записалась к косметичке.
— Не так уж ты далек от истины, Джексон. Мне надо пойти в виноградник и привести себя в порядок... Кстати, если уж об этом зашла речь, то не будете ли вы любезны, джентльмены, надеть костюмы? Двое мужчин в одних рубашках и женщина-офицер на этом явно пустынном острове... Мне не хотелось бы, чтобы о такой картине говорили на базе Патрик.
— На базе Патрик? — резко возразил Хоторн. — А кто говорит об этой базе?
— Мы же обсудили это, Тай, в если ты не помнишь, то никто не станет винить тебя в этом. Три часа назад ты был самым усталым человеком, какого мне приходилось видеть. Тебе надо отсыпаться целую неделю.
— Ты права, но не по поводу сна, а по поводу того, что мы обсуждали эту тему, и я все помню. Несмотря на все приказы, я свяжусь со Стивенсом я высажусь на Горде.
— Не правильно, — запротестовал Пул. — Не ты высадишься на Горде, а мы высадимся. У тебя могут быть свои дела, но и у нас с Кэти есть очень важное дело. Чарли, ты не забыл это имя?
— Я все помню, — сказал Тайрел, внимательно глядя на лейтенанта. — Мы высадимся на Горде.
— А вон и самолет! — крикнула Кэти, вскакивая с песка. — Мне надо поспешить!
— Поверь мне, что они не улетят, пока ты не сделаешь завивку, — сказал лейтенант.
— Надевайте костюмы! — крикнула майор, пробегая мимо них в сторону деревьев.
— Ашкелон, — прошептал в трубку голос в Лондоне.
— Да здравствует Ашкелон! — ответила Бажарат. — Возможно, что я не смогу в течение нескольких дней звонить вам в установленное время. Мы вылетаем в Нью-Йорк, и там будет много дел.
— Это неважно. У нас дела идут хорошо. Одного из наших людей приняли на работу в специальный гараж, обслуживающий Даунинг-стрит.
— Чудесно.
— А как у тебя дела, Баж?
— Тоже хорошо. Круг знакомств расширяется, и в нем появляются влиятельные люди. Мы отомстим, мой друг.
— Обязательно.
— Передайте мои новости в Париж и Иерусалим, но скажите, что в случае непредвиденной ситуации пусть строго придерживаются наших сроков и планов.
— Я сегодня утром разговаривал с Иерусалимом, этот нетерпеливый все рвется в бой.
— В чем дело?
— Он познакомился с группой высокопоставленных военных в ресторане в Тель-Авиве. У них была крупная пьянка, и им понравилось, как он поет, так что они пригласили его на несколько вечеринок.
— Передайте ему, чтобы был осторожен. Его документы такая же липа, как и его форма.
— Он лучше всех прикрыт, Бажарат. Он узнал двух из этих военных, это подручные кровавого мясника Шарона.
— Очень интересно, — сказала Бажарат после некоторого молчания, — Шарон — это лакомый кусок.
— И в Иерусалиме так считают.
— Но передайте ему, что это не должно помешать нашему главному делу.
— Он это понимает.
— Какие новости в Париже?
— Ты же знаешь, что она спит с высокопоставленным членом палаты депутатов, близким другом президента. Очень хитрая девушка и очень умная.
— Было бы лучше, если бы она спала с самим президентом.
— Может в такое случиться.
— Ашкелон! — сказала Бажарат, давая понять, что разговор закончен.
— Да здравствует Ашкелон! — ответил голос в Лондоне.
Британский остров Верджин-Горда еще спал, когда гидроплан ВВС США сел на воду в двух милях южнее яхт-клуба. Хоторн не потребовал от экипажа больше никакой помощи, так как в стандартное оборудование гидроплана входило несколько надувных лодок, а он хотел попасть на остров незамеченным. Тайрел снял наушники и повесил их на крючок, и в этот момент его окликнула Кэтрин Нильсен, сидевшая в соседнем кресле. Голос ее звучал достаточно громко, чтобы его было слышно сквозь шум двигателей.
— Минутку, наш выдающийся лидер. Ты ни о чем не забыл?
— О чем? Мы прибыли на Горду, чего ты еще хочешь?
— А как насчет одежды? Наша одежда находится на английском патрульном катере в нескольких сотнях миль отсюда, а мне не хотелось бы, чтобы нас увидели в этих черных костюмах. Кроме того, если ты думаешь, что я намерена появиться на острове в лифчике и трусиках в сопровождении двух небритых горилл в белых шортах, то лучше придумай что-нибудь, коммандер.
— Я думаю, что одежда как-то вообще не заботит тебя, Тай, — усмехнулся Пул. — Возможно, это потому, что тебе нравятся грязные комбинезоны, но мы с Кэти из другого класса общества.
Хоторн снова надел наушники и связался с коммутатором яхт-клуба.
— Соедините, пожалуйста, с Джеффри Куком. — Тайрел долго слушал протяжные гудки. Наконец снова подключился клерк:
— Мне очень жаль, сэр, но никто не отвечает.
— Попробуйте соединить меня с месье Ардисоном, Жаком Ардисоном.
— Хорошо, сэр. — Снова послышались безответные гудки, и снова раздался голос клерка:
— Боюсь, что его тоже нет, сэр.
— Послушайте, это говорит Тайрел Хоторн, у меня возникла одна проблема...
— Капитан Хоторн? Я подумал, что голос похож на ваш, но у вас там так шумно.
— А кто со мной говорит?
— Бекуит, сэр, ночной клерк. Я нормально говорю по-английски?
— Как в Букингемском дворце, — ответил Тайрел, вспомнив, что он знает этого человека. — Послушайте, Бекуит, мне нужно связаться с Роджером, а я оставил номер его домашнего телефона на яхте. Вы не могли бы помочь мне?
— Капитан, он сейчас замещает посыльного, который угодил в участок за драку. Сейчас я соединю вас с Роджером.
— Где ты был всю ночь, Тай-бой? — услышал Тайрел голос бармена Роджера. — Ты как ящерица бегаешь с одного места на другое я никому ничего не говоришь!
— Где Кук и Ардисон? — оборвал его Тайрел.
— Мы все пытались дозвониться тебе на Сен-Мартен, но ты просто исчез.
— Где они?
— На острове их нет, Тай-бой. Около половины одиннадцатого вечера им позвонили из Пуэрто-Рико. Это был какой-то сумасшедший звонок, потому что они сразу связались с властями, а дальше вообще пошло сплошное сумасшествие!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66