Так вот, прими мои самые искренние соболезнования по поводу гибели Брайана и Бетси.
Ида насупилась и, бросив официантке: «Еще пива на пятый столик!», обожгла Грейди уничтожающим взглядом.
— Соболезнования? Ты что, с луны свалился?
После гибели девочек Брайан от меня отгородился. Нет, мы встречались, поздравляли друг друга с праздниками... Однако кровное родство — это не только открытки на Рождество, верно? Так вот, за последние десять лет я ни разу не почувствовала, что у меня есть брат. Между нами словно стена выросла. — Надменное лицо стало похожим на череп. — Не думай, что я сидела сложа руки! Напротив, приложила все силы, чтобы отношения потеплели. Но сколько можно играть в одни ворота? Фактически мой брат Брайан умер десять лет назад. После того, что он сотворил с собой и Бетси, случившееся вчера — чуть ли не лучший вариант.
— Ничего не понимаю, — качал головой Грейди, пытаясь абстрагироваться от голоса Мадонны и недружелюбных взглядов рабочих.
— Хватит прикидываться! — ухмыльнулась Ида. — Весь город знает, и ты в том числе! Муж бросил меня восемь лет назад. Детей не было: три беременности закончились выкидышами. Наверное, из-за этого я раньше времени состарилась, а дорогой супруг сбежал с молоденькой секретаршей. Боже, как я ее ненавижу!.. После развода мне достался лишь трейлер, в котором уже в октябре холодно. Тебе жаль Брайана? А мне — нет! У дорогого братца было все, у меня — ничего. Так что, пустив себе пулю в лоб, он принял единственно правильное решение. Кафе теперь мое!
— Ты не понимаешь, что говоришь! — в ужасе шептал Грейди.
— Еще как понимаю! Я заслужила это кафе, потом и кровью заработала. Когда огласят завещание... — В бледно-голубых глазах загорелся огонек. — Если на свете есть справедливость, Брайан должен был оставить кафе мне! Он обещал! Кафе мое! Хочешь выпить за счет заведения?
— Спасибо, Ида, я при исполнении. — Бен с преувеличенным интересом изучал свою фуражку. — Как-нибудь в другой раз...
— Нет, давай лучше сейчас! Порадуйся за меня! Не можешь радоваться — утопи свое горе на дне стакана. Уникальное предложение: два пива по цене одного!
— Я на дежурстве... Еще раз прими мои соболезнования.
Ида уже не слушала — снова орала на несчастных официанток.
Расстроенный и сбитый с толку, Грейди двинулся было к выходу, но, вспомнив кое-что важное, остановился.
— Ида!
— Не видишь, что ли, у меня дел полно?!
— Прости, мне нужна информация! То место, где Брайан и Бетси... Ты что-нибудь знаешь об этой даче?
— Почти ничего.
— Как же, ты ведь поехала туда, не застав Брайана на работе!
— Ну и что? До вчерашнего дня на той даче я была всего раз. Братец пригласил, а потом вел себя как последняя свинья, можно подумать, я напрашивалась. Вчера чуть не заблудилась в чертовых горах!
— Брайан на даче вел себя как последняя свинья? В чем конкретно это заключалось?
— Дача была его убежищем, крепостью, в которой он прятался от внешнего мира. — Тонкие бледные губы изогнулись в презрительной усмешке. — Помню, как Брайан купил эту дыру... Со дня гибели девочек прошло пять месяцев. Конец лета, самый разгар охотничьего сезона. Друзья из кожи вон лезли, стараясь его развлечь. «Ну, пойдем, Брайан! Там кролики, куропатки! Нельзя же целыми днями дома сидеть». Они его чуть ли не силой из постели вытащили. — Ида показала на второй этаж, где жили Брайан с Бетси. — Братец тогда совсем раскис, неизвестно, что случилось бы с кафе, если бы не я! А после охоты его словно подменили! Море энергии! Без умолку трещал о горах и участке, который ему вздумалось купить.
Убедившись, что все, без исключения, официантки заняты делом, Ида наконец удостоила Бена взглядом.
— Я тогда решила, что у Брайана нервный срыв. Разве он мог позволить себе земельный участок в горах? Отговаривала, как могла, убеждала... он и слушать не хотел. Представляешь, даже кафе заложил! Взял кредит и купил эту горную дыру. С тех самых пор он и начал от меня отдаляться...
Потом не от него самого, а через третьи руки узнаю, что братец грандиозное строительство затеял: бассейн, домики, специальная яма для барбекю. Целую бригаду строителей нанял! Через год, когда все было готово, он пригласил меня в гости.
Дача, надо отдать ему должное, получилась что надо. Я подумала: брат справился все-таки со своим горем. Устроили настоящий праздник: барбекю, фейерверк, гости. Брайан отвел меня в сторону и, показав на лес, горы, бассейн, спросил... Помню, голос у него был странный: низкий и торжественный, как в церкви. Так вот, он спросил: не чувствую ли я себя ближе к погибшим девочкам? Оглядевшись по сторонам, я честно призналась, что нет, ничего подобного не чувствую. Дача отличная, банковский кредит — всегда большой риск, но раз здесь ему хорошо и спокойно... «А бассейн?» — допытывался Брайан. Я сказала, что не понимаю, о чем речь. Девочки, конечно, любили плавать, но что с того? С тех пор мы ни разу по-настоящему не разговаривали. Брат не просто отдалился, а непробиваемую стену между нами воздвиг. И это при том, что я как проклятая вкалывала в его кафе. Вот вам и благодарность!
Все, аудиенция кончилась. Последний вопрос, пока Ида совсем не разозлилась.
— А ты случайно не знаешь, у кого Брайан купил землю?
— Не знаю и не хочу знать! Слушай, Бен, мне правда некогда. Смотри, сколько посетителей!
— Извини, Ида. Приехал выразить соболезнования, и вот что получилось!
Новая хозяйка уже вовсю шпыняла официанток:
— Хватит зевать! Сырные шарики на восьмой стол, быстро!
Грейди бросился вон из кафе. Не успела дверь закрыться, как посетители разом загалдели, обсуждая услышанное.
* * *
Передав по рации, что едет домой, Бен еще долго кружил по залитым красноватыми лучами заходящего солнца улицам. А вот и дом, небольшой, одноэтажный. Здесь он когда-то был счастлив.
Одно время Грейди хотел его продать, однако так и не решился. Не смог он и разобрать вещи Джона и Хелен — одежду, коллекцию кружек, компьютерные игры. Наверное, хранить их в пустой комнате глупо, но как с ними расстаться? Эти вещи — единственное, что осталось от семьи.
И все же нужно что-то делать. В доме страшный беспорядок: до уборки руки не доходят, не говоря уже о палисаднике, в котором Хелен каждую весну сажала цветы.
Переступив порог, Грейди понял, что делать дальше. То же, что и обычно. В буфете ждет самый верный друг — початая бутылка виски. Итак, полстакана «Джонни Уокера», немного воды, лед. Готово!
Один большой глоток, и мир кажется иным. Ладно, ладно! Предупреждали ведь в «Сострадании» — не стоит топить горе на дне стакана. И Брайан с Бетси то же самое твердили. У них самих не то что виски, даже пива не водилось, так что пьяная ссора на даче исключается.
Бен притворялся, что прислушивается к советам друзей из «Сострадания», да только что делать ночью, когда засасывает топкое болото кошмаров? Воспоминания, вот они, здесь, алкоголь лишь притупляет боль, помогая уснуть. Перед глазами расплываются яркие цветные круги, язык становится горячим и тяжелым, и Бен включит автоответчик. Если сообщение важное, придется, сделав над собой усилие, сказать несколько членораздельных слов, чтобы никто не догадался, что творится с шефом полиции Босворта. В крайнем случае можно переадресовать вызов кому-нибудь из помощников....
Нельзя показывать свою слабость! Что люди подумают?
Но это потом, сейчас со стаканом «Джонни Уокера» любое море по колено. Может, еще? Больше виски, минимум воды и льда. За Брайана и Бетси! Нет, за Хелен и Джона!
Хе-е-елен! Джо-о-о-он! По щекам покатились слезы, и через секунду Бен забился в истерике.
Телефон! Вроде бы телефон звонил... Или показалось?
Нет, действительно звонит.
Автоответчик еще не включен. Может, просто не брать трубку? Оставьте меня в покое, хоть поплакать дайте!
Хе-е-елен! Джо-о-о-он!
А если с работы звонят? Вдруг что-то случилось?
Вытерев слезы, Бен решился. Алкоголь еще не начал действовать, так что разговаривать он вполне может. Лучше сейчас все решить, а потом...
— Алло?
— Бен? Это Джефф Крейн. Прости, что беспокою, но дело важное. Я уже в участок звонил, мне сказали, ты дома.
— Что случилось?
— Дженнингс, Матсон, Рандалл, Ленгли, Бек — когда-нибудь слышал эти фамилии?
— Вряд ли. Никаких ассоциаций они не вызывают.
— Неудивительно. Они ведь не из Босворта. Живут, вернее, жили в небольших городках между Босвортом и Питтсбургом.
— С ними что-то произошло?
— Да, они все погибли в прошлый четверг.
— Что?
— Закончив на даче Ротов, мы вернулись в Питтсбург. Естественно, только о Ротах и говорили. Представляешь, как я удивился, когда один парнишка, практикант, его даже на задание не взяли, заявил, что уже слышал о Брайане и Бетси. Не далее как в прошлый четверг произошла страшная авария — десять человек погибли. Водитель полуприцепа не справился с управлением и врезался в фургон, в котором целая группа ехала отмечать День независимости. Праздновать собирались на даче, принадлежащей Брайану и Бетси Рот.
— Все десятеро погибли? — ужаснулся Грейди.
— Да, они встретились в условленном месте, оставили машины и пересели в фургон.
Боже, еще одна катастрофа! Выходит, Хелен и Джон только одни из многих... Бедные мои, бедные... Хе-е-елен! Джо-о-о-он!
— Я связался с родственниками потерпевших. Оказывается, Брайан и Бетси состояли не только в босвортском «Сострадании», но и в других подобных организациях. Помнишь фотографии в маленькой избушке, которую ты назвал колумбарием? Я еще предположил, что все те ребята мертвы?
— Да, конечно!
— Так вот, все погибшие в пикапе были потерявшими детей родителями. Ты не ошибся, та избушка — действительно колумбарий. Дженнингсы, Матсоны, Рандаллы, Ленгли и Беки зажигали свечи и молились на фотографии своих детей.
— Кошмар! — прошептал Грейди.
— Не то слово! Частный клуб, члены которого делятся своей болью. Может, Брайан просто не выдержал? Слишком много страданий, горя, отчаяния...
— Может быть...
— Самые старшие на фотографиях, два парня в военной форме, погибли во Вьетнаме. Вот с каких пор это тянется!
Тянется и будет тянуться вечно.
— По крайней мере, у нас хоть какое-то объяснение появилось. Роты готовились к праздничной вечеринке, а авария сорвала все планы и фактически добила Брайана. Ни детей, ни друзей... Зачем жить? Заручившись согласием Бетси, он застрелил ее, а потом...
— Пустил себе пулю в лоб, — подсказал Бен.
— Думаешь, так и было?
— Звучит вполне разумно.
— Понимаю, тебе непросто об этом говорить...
— Все в порядке Джефф. Спасибо, что позвонил, мне даже легче стало, — зачастил Грейди, чувствуя, что вот-вот разрыдается.
— Правда?
— Конечно!
— Если что-то еще выяснится, дам тебе знать.
— Да, пожалуйста!
— Бен!
— Что?
— Если я чем-то могу помочь... Вдруг поговорить захочешь...
— Понял, Джефф, если что, позвоню.
— Я серьезно.
— Я тоже. Рад, что у меня есть друг!
Повесив трубку, Грейди пошел на кухню. Черт, лампочка перегорела! Ничего, виски он и без света найдет.
* * *
Проснулся Бен в четыре утра. Спать бы еще да спать, все равно на человека не похож: глаза красные, руки трясутся, голова раскалывается от тупой боли. Кое-как добравшись до ванной, Грейди проглотил сразу несколько таблеток аспирина, умылся и нерешительно посмотрел в зеркало. Боже милостивый, да он спал в форме, даже раздеться не удосужился!
Неожиданно в памяти всплыла записка, которую Крейн достал из пластикового пакета: «Сообщите Бену Грейди. Привезите его сюда».
Зачем? После того что рассказал вчера лейтенант, все вроде бы встало на свои места: гибель друзей добила Брайана, и он решил: им с Бетси жить больше незачем. Тогда зачем писать записку? Зачем выставлять напоказ изрешеченные пулями тела?
Слишком много вопросов на больную голову! Ополоснув лицо холодной водой, Грейди отправился на кухню. Брр, какой яркий свет! Ничего, две таблетки «Алка-Зельцер», и сразу полегчает...
До таблеток дело так и не дошло — глаза неожиданно зацепились за лежащую на столе почту. Накануне вечером он автоматически выгреб содержимое почтового ящика, а потом все мысли были только о виски...
Так, каталоги в одну стопку, счета — в другую. А это что? Письмо? Интересно, от кого?
Ошибки быть не может, на конверте его имя и адрес: «Мистеру Бенджамину Грейди, 112, Сайприсс-стрит, Босворт, Пенсильвания». Отправитель пожелал остаться неизвестным.
Но Бен узнал почерк. Той же рукой были написаны многочисленные письма, приходившие не только после похорон Хелен и Джона, а и весь последний год. Тепло, поддержка и понимание, на которые можно всегда рассчитывать.
Это Брайан написал! А отправил, судя по штемпелю, четыре дня назад, в прошлую пятницу.
Дрожащей рукой Грейди разорвал конверт.
"Дорогой Бен! Когда ты получишь это письмо, нас с Бетси уже не будет в живых. Заранее извиняюсь за боль и страдания, которые причинит тебе наш поступок. Неизвестно, что хуже: шок от страшного известия или тупая боль, которая приходит потом. Так или иначе, прости нас и постарайся понять.
Если наши тела найдут до того, как ты получишь это письмо... Если записка выпадет из моей руки и потеряется... Если что-то пойдет не так и тебя не вызовут на нашу дачу... Бен, я хочу, чтобы ты туда поехал. Не для того, чтобы увидеть оболочки, в которых когда-то жили наши души; не для того, чтобы терзать тебя ужасным зрелищем! Просто тебе обязательно нужно увидеть это место. Оно особенное: успокаивает и лечит.
Как именно, не скажу, попробуй понять сам. Не хочу, чтобы ты страдал, а если я все тебе объясню и ты ничего не почувствуешь, случится именно так.
Кто знает, может, на тебя это место не подействует? Ида, например, ничего не поняла, и многие другие тоже. Ничего, зато мои погибшие вчера друзья понимали и чувствовали!
Однако их больше нет, а одиночества мы с Бетси не вынесем. Сколько можно страдать, хватит!
Бен, я давно за тобой наблюдаю и очень беспокоюсь. По-моему, ты постепенно спиваешься. Понимаю, тебе больно, но виски не выход, поверь!
Эх, надо было раньше тебя сюда привезти... Думаю, ты готов... На всякий случай я приготовил записку для полиции, надеюсь, они все сделают как нужно. Сейчас поеду на почту, а на обратном пути загляну к своему адвокату.
Хочу внести кое-какие изменения в завещание: дача достанется тебе. Надеюсь, на ней ты наконец обретешь покой и умиротворение.
Еще раз прости за боль, которую принесет наша гибель. Поверь, так нужно, и это осознанный шаг, а не жест отчаяния.
Я люблю тебя, Бен. Понимаю, звучит странно, и все же так оно и есть. Я люблю тебя как благородного, доброго и, увы, страдающего человека. Надеюсь, мой подарок облегчит твои страдания. Сейчас, когда ты читаешь эти строки, мне с Бетси уже не больно. И последние наши мысли и молитвы о тебе. Благослови тебя господь!
Брайан".
Чуть ниже — подпись Бетси.
Слезы часто-часто закапали на лист, превращая слова Брайана в темно-синие пятна.
* * *
В третий раз перечитав письмо, Джефф Крейн только головой покачал.
— О боже...
— Кстати, прости, что разбудил, — промолвил Грейди. — Если честно, я с трудом дождался рассвета. Боялся, вдруг ты на задание уедешь... Тебе ведь нужно было взглянуть на письмо, верно?
— Слушай, прекрати оправдываться! Мы друзья, значит, можем звонить друг другу в любое время.
Вспомнив ужасное похмелье, Грейди содрогнулся.
— Выпей кофе, — предложил Крейн, потянувшись к кофейнику. — Сразу полегчает.
— Спасибо. — Бен осторожно принял кружку с дымящейся жидкостью. — Что скажешь о письме?
Лейтенант ответил не сразу.
— Во-первых, подпись Бетси свидетельствует о ее согласии с планом Брайана. Значит, мы имеем дело не с убийством и самоубийством, а с двойным самоубийством. Просто Бетси оказалась менее решительной, чем муж, вот и все!
Грейди апатично смотрел на старую глиняную кружку.
— Лично мне не все ясно: зачем было писать записку и вызывать тебя на дачу? Понятно, Рот хотел, чтобы ты ее увидел. Но раз он завещал эту дачу тебе, ты бы все равно рано или поздно туда приехал. Какой смысл заставлять тебя смотреть на тела?
— Ну, — неуверенно начал Грейди, — а если я не захотел бы владеть дачей, на которой произошло убийство? Мог бы продать ее, ни разу не увидев... Если честно, она мне ни к чему. Думаю, этого Брайан и боялся, поэтому позаботился о том, чтобы меня туда вызвали.
— Может быть, — пожал плечами Крейн. — Рот хотел, чтобы ты увидел дачу, потому что... — лейтенант пробежал глазами по письму, отыскивая нужную строчку, — «место особенное: успокаивает и лечит». Но как именно, не говорит, разочаровать боится.
— Все утро об этом думаю, — сдавленно произнес Бен. — Судя по всему, для Ротов и десяти погибших в катастрофе дача была своего рода убежищем от внешнего мира, частным клубом, где они могли друг друга утешать. Брайан завещал дачу мне, не раскрыв ее секретов. Наверное, он сожалел, что не приглашал меня в свою группу, или надеялся, что я сам что-то подобное организую.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31