Под хорошей легендой я все сделаю сам, никто меня не заметит и не вспомнит.
– Свяжешься с секцией! – повторил Магистр. – Тебе хорошо известна цена вопроса. Я надеюсь, ты вылетишь уже сегодня?
– Я могу и не достать билета, – обиженно начал Гонта, но встретил насупленный взгляд Магистра и осекся на полуслове. – Извините, Магистр, я еще не привык пользоваться особыми полномочиями. Хорошо, я вылетаю!
Гонта поднялся со скамьи и, не оглядываясь, зашагал к выходу с бульвара. Перед потоком машин он на секунду остановился. Гонта не «голосовал», не поднимал руки, но первая же машина, на которую он взглянул, услужливо остановилась перед ним с распахнутой дверцей, а через секунду, подобрав пассажира, уже катила дальше. Магистр увидел, что это был здоровенный роскошный джип, и едва заметно усмехнулся. Все-таки Гонта всегда был изрядным пижоном.
* * *
– И ты раскололся? – спросил Горшок.
– Нет, – помотал головой Нестеров. – Мне не в чем было колоться. Не брал я этой проклятой книги и до сих пор не понимаю, как она там оказалась.
– И сколько тебе впаяли? – поинтересовался Паша-скелет и судорожно закашлялся.
– Шесть лет общего режима. Учитывая первую судимость, положительную характеристику… и прочее.
– Вот суки, – задумчиво сказал Леха. – И все же кто-то тебе ее туда засунул. Не сама же прилетела.
– На это я могу ответить только то, что отвечал уже сотни раз: я не знаю!
– А ты думай, браток, думай, – с трудом отдышавшись и сплюнув темный сгусток, сказал Паша-скелет. – Вычисляй гниду, которая тебя подставила.
– Туфта это все, – заявил Боксерчик. – Если надо, я и не такую баланду могу развести. Ты лучше скажи, на сколько этот талмуд тянул? В бабках?
– Эксперт назвал сумму в сто тридцать тысяч долларов, – ответил Нестеров.
– Сто тридцать! – воскликнул Боксерчик. – Так что ты нам тут мозги канифолишь?! «Не знаю, кто подложил…» Да за такие бабки ваш брат удавится!
– Помолчи, Боксерчик, – сказал Паша-скелет. – Ты и за рваный башку в удавку сунешь, не равняй всех с собой. Ладно, пора шабашить.
Он поднялся на ноги, и Нестеров увидел, что далось это ему с трудом.
– Пошли, парень, как тебя… Олег? До завтрашнего вечера еще перекантоваться нужно. У меня отсидишься. А вы лишнего не метите. Особенно ты, Боксерчик!
– Да ты что, паскуда, меня в стукачи записываешь! – разъярился Боксерчик, но Леха цыкнул на него, и тот мгновенно притих.
Жилище Паши было недалеко, да только добирались они с Нестеровым туда долго. Пройдя сотни две шагов, Паша зашелся в надсадном кашле, упал на четвереньки и долго отплевывался, а когда попытался подняться, то самостоятельно сделать этого не сумел. Нестеров был вынужден помочь, подхватив его под руку.
– Кранты мне, Олег, – отдышавшись, прохрипел Паша. – И так уже чужое время гуляю. Врачи говорили, что и до лета не дотяну.
– Вам в больницу надо, – сказал Нестеров, не зная и не умея по-другому выразить сочувствие.
– Таких, как я, больница не принимает. Да и незачем простыни там пачкать. У них и так лишних нет… И кончай ты, на хрен, «выкать». Я тебе не «кум» и не прокурор. Тебе сколько лет?
– Двадцать восемь.
– Вот видишь! А мне тридцать два. Почти одногодки, – Паша засмеялся, но смех его тут же перешел в очередной приступ кашля.
Нестеров подумал, что Паша шутит. Выглядел он как минимум вдвое старше.
– Ладно, хватит базарить, а то до хаты не доберемся, – угрюмо сказал Паша, когда приступ утих.
Они шли медленно в полной темноте, и хотя Нестеров почти нес на себе Пашу, дорогу тот выбирал вполне уверенно. Миновав заросли высоченного бурьяна, совершив несколько подъемов и спусков в оврагах, вонявших помойкой, они оказались возле снятого с осей вагончика-теплушки. К этому времени Паша совсем утратил силы. Посадив его на землю, Нестеров отыскал под порогом ключ, отпер дверь, помог войти Паше и некоторое время стоял, растерянно пытаясь что-нибудь разглядеть в темноте.
– Сейчас лампу запалю, – сказал Паша. Нестеров услышал звяканье стекла, затем чиркнула спичка, и свет керосиновой лампы осветил помещение – типичный приют бомжей, полный пыли и хлама. Паша тут же улегся на деревянный топчан, застеленный каким-то тряпьем. Кроме топчана тут была еще мебель – дощатый стол, пара табуреток и полуразвалившийся шкаф с жестяным инвентарным номером на дверце.
– Там за шкафом раскладушка старая, – показал Паша. – На ней спать даже лучше, чем на моей. Не бойся, не развалится. Устраивайся!
Раскладушка вполне соответствовала остальной мебели, но спать на ней действительно было еще можно без особого риска свалиться на пол.
– Так ты куда собираешься податься? – спросил Паша. – К дому или так, куда ветер понесет? Будешь бегать, пока не поймают?
– Да нет, – ответил Нестеров. – Бегать я не собираюсь. Да и не умею. Я сдаться хочу. Только не здесь. Где-нибудь подальше отсюда.
– Сдаться всегда можно, – сказал Паша с неопределенной интонацией. – Только какой в том для тебя толк? Если тебя с воли заказали, так достанут рано или поздно. На этой зоне или на другой – один черт. За бабки сейчас что угодно сделать можно.
– А что же мне делать?
– Тебе прежде всего разобраться нужно: кто твои враги. Кто тебя подставил? Кто заказал? За что?
– Да я уже полгода только об этом и думаю, – хмыкнул Нестеров.
– Думать мало. Надо искать. А для этого тебе ближе к дому надо ехать. Там ведь все концы, так или нет?
– Туда еще добраться нужно, – вздохнул Нестеров. – Куда мне без денег и документов. Меня десять раз задержат.
– Одежду бы тебе сменить, – Паша критически осмотрел Нестерова. – В этом комбезе тебе действительно и квартала не пройти – сразу заметут. Не тюремная роба, конечно, но беглого все равно за версту видать. Ты вот что, поищи там, в шкафу, подбери себе что-нибудь.
– Зачем?
– Поищи, говорю!
После некоторого колебания Нестеров последовал его совету. Паша был совершенно прав – без более или менее приличной одежды его шансы хоть на какой-то успех равнялись нулю. Спустя некоторое время Нестеров извлек из горы тряпья мятые, но вполне целые джинсы, относительно чистую рубаху и свитер. Под шкафом к тому же нашлись стоптанные кроссовки как раз по его ноге.
– Ну вот, теперь другое дело, – удовлетворенно сказал Паша, оглядев преображенного Нестерова. – Скажи спасибо богатеньким, которые такие классные шмотки на помойку выбрасывают. Сейчас ты на двести долларов тянешь, без балды.
– Какая разница, – вяло махнул рукой Нестеров, – без документов все равно далеко не уедешь. Даже если до Москвы доберусь, что я там смогу сделать один? Нет, Паша, чтобы хуже не было, мне сдаваться надо.
– Как хочешь, – Нестеров видел, что у Паши не осталось сил для спора. – Дело твое. С документами сейчас вопрос тоже решить можно, было бы желание. Ну, ладно, устал я, давай спать. Лампу потуши…
Несмотря на усталость, Нестеров долго не мог заснуть. Паша трудно дышал, хрипел, кашлял и ворочался на своем топчане. Нестеров снова и снова прокручивал в мозгу происшедшее за день, пытаясь составить сколь-нибудь связный план дальнейших действий, но получалось плохо. Будущее Нестерова зависело не от его желаний и поступков, а от злой воли неведомых врагов да цепи случайностей, которые ныне полностью определяли его дальнейшую судьбу. Беспомощность перед ожидаемыми обстоятельствами – так бы описал Нестеров свое нынешнее состояние, и оно ему совершенно не нравилось.
– Олег! – услышал он вдруг оклик с топчана. – Олег, ты не спишь?
Голос Паши сейчас звучал удивительно звонко и молодо, но в тот момент Нестеров, погруженный в свои невеселые думы, не задумался о причине такой метаморфозы.
– Не сплю, – сказал он.
– Олег! Паспорт мой в шкафу на верхней полке, под тряпками. Ты понял?
– Понял, – недоуменно ответил Нестеров. – А к чему это ты?
– Так, на всякий случай, – сказал Паша с непонятным облегчением. – Ладно, давай спать!
Спустя некоторое время Нестеров действительно уснул. Усталость взяла свое. Да и Паша стал дышать намного легче и почти не кашлял…
* * *
Гонта впервые пользовался особыми полномочиями и не сумел не оценить, насколько такое положение упрощает жизнь. Водитель очередного джипа – сравнительно молодой, но уже одутловатый от излишеств коммерсант с полукриминальным прошлым – домчал его до аэропорта со средней скоростью сто двадцать километров в час. Мог бы и быстрее, но Гонта поостерегся пришпоривать его, не желая окончательно распугивать других участников дорожного движения, которые и так шарахались от несущегося внедорожника, словно куры из-под ног пьяного птичника. Пару раз на трассе Гонте пришлось легонько прикасаться к разуму гаишников, собиравшихся было остановить безудержно несущийся джип, но в целом все прошло довольно спокойно. Гонта удержался от искушения подкатить непосредственно к трапу, хотя такое желание его сильно разбирало. Собственно, его остановило лишь то обстоятельство, что он не знал точно, в каком месте поля находится его самолет.
Помощь Филина оказалась весьма кстати. В одиночку разбираться с многочисленным тюремным персоналом, отыскивая того, кто был способен указать нынешний адрес Нестерова, пришлось бы намного дольше. Филин создавал вокруг них ровный и мощный фон ситуации аврала во время высокой министерской проверки, а. Гонта, не отвлекаясь, сосредотачивался на конкретном исполнителе. Очень скоро он знал, что добираться до колонии, куда этапировали осужденного Нестерова, будет не слишком далеко – всего лишь в Республику Коми. Они уходили из тюрьмы, оставив у персонала лишь ощущение удовлетворения от хорошо выполненной работы. Сотрудники не будут вспоминать, кто и по какому поводу их посещал, но не потому, что их избавили от воспоминаний – подобное ментальное вмешательство допускалось лишь в исключительных случаях. Просто Гонта и Филин понизили степень важности этого события до крайне малосущественного: аврал оказался ложным, посетители явились в учреждение с рутинным запросом, каких ежедневно проходит десятки…
Регистрация на рейс завершилась полчаса назад, но в данном состоянии Гонту это нимало не беспокоило. Мимо опустевшей стойки регистрации он прошел в зону посадки, точно так же, без малейшей задержки, миновал воротца паспортного контроля, подумав, что паспорт с собой в поездку все же следовало на всякий случай прихватить, и очень скоро устраивался в мягком кресле бизнес-класса готовящегося к взлету авиалайнера. Справедливости ради нужно сказать, что занял это место Гонта не из любви к роскоши: просто все дешевые места оказались занятыми. Это имело свои неудобства. Теперь во время полета Гонта не имел возможности подремать, на что вначале очень рассчитывал. Ему нельзя было оставлять без контроля бортпроводниц, которые, конечно бы, очень удивились, обнаружив в салоне храпящего пассажира, не внесенного в полетный список. Теперь же они ничуть не удивлялись, любезно улыбаясь Гонте и в полной мере одаряя его сервисом, положенным пассажиру бизнес-класса. Так что три часа полета прошли достаточно приятно. Гонта вкусно поел, выпил баночку пива и решил кроссворды во всех газетах, предложенных ему стюардессой.
Самолет приземлился точно по расписанию около десяти утра местного времени. В распоряжении Гонты был целый день. Если все пройдет успешно, он успеет на обратный рейс, с Нестеровым или без него. Гонта покидал самолет вместе с пилотами, не дожидаясь общей команды на выход. Стюардесса с ним не попрощалась – она уже полностью забыла о существовании лишнего пассажира и занималась привычными обязанностями.
До колонии можно было добираться двумя способами – по уходившей от главной магистрали на север железнодорожной ветке и по шоссе. После недолгого размышления Гонта выбрал асфальт: сорок километров он одолеет за какой-нибудь час, если в колонии дела сложатся успешно, есть шанс уже нынешним вечером вылететь обратно. Современную российскую провинцию Гонта не слишком жаловал и задерживаться в командировках не любил. Магистр был явно не прав, настаивая на том, чтобы Гонта выходил на связь с местной секцией селектов. Это неизбежно затянет выполнение задания и может принести дополнительные осложнения. Гонта твердо решил действовать в одиночку.
Возле здания аэропорта стояло несколько машин. Скучающие водилы-бомберы резались в карты на капоте одной из них. Как бы ни поглощены они были своим занятием, намерение приезжего воспользоваться их услугами распознали мгновенно.
– Куда ехать? – отложив колоду в сторону, сипло спросил тот, что только что раздал карты, – здоровый мужик средних лет с густой порослью на руках.
– В Синегорск.
– Далеко, – веско произнес водила, обозначая готовность к обстоятельному торгу. – Сколько платить будешь?
– А сколько попросишь?
– Ну, меньше пятисот не получится, – водила напряженно следил за реакцией потенциального клиента.
– Я гляжу, брат, цены тут у вас столичные, – покачал головой Гонта. – Согласен на половину.
– Триста пятьдесят: ни нашим, ни вашим, – охотно откликнулся водила. – Садись и поехали!
– Ладно! – Гонта махнул рукой и полез в машину. Машина – «Форд-Сьерра» – оказалась старой, хоть и чистенькой внешне, кузов ее здорово дребезжал на малейшей выбоине, но мотор работал надежно, и Гонта уверился, что проблем в дороге не возникнет. Его слегка настораживало лишь то, что водила был пособником. Тяжелый звериный запах его мыслей наполнял салон. По статистике, шанс случайной встречи с «пособником» оценивается как один к двадцати, к тому же отнюдь не все они инициированы и включены суперанималами в создаваемую ими организацию. Неинициированный суггестор – изворотливый приспособленец, он легко мимикрирует под представителя «демоса», способен до последних дней скрывать свои звериные зачатки, если тому не способствует обстановка, и потому (до определенных пределов, разумеется) оставаться безопасным для людей. В принципе, Гонте в данном случае было безразлично – инициирован суггестор или пребывает в свободном состоянии. Этой зоной занимается региональная секция селектов, которая должна располагать соответствующей информацией. Он же приехал сюда совершенно с другой целью.
– А куда там, в Синегорске? – спросил водила.
– В ИТК, – ответил Гонта. – Знаешь, как проехать?
– Не вопрос! На свидание или по службе?
– Какая там служба, – усмехнулся Гонта. – Братишку надо навестить. Скучно там ему.
– Чего ж веселого, – поддакнул водила. – Аза что его окунули, если .не секрет?
– Дорожно-транспортное происшествие. Наехал по пьяни на одного старичка, вот и отправили его на отдых.
– Надолго?
– Да на шесть лет.
Это было ошибкой. Гонта еще не знал причин мгновенно вспыхнувшей убежденности, что именно сейчас он произнес фразу, которую ни в коем случае не должен был произносить, но убежденность была абсолютной.
– И сколько ему еще париться? – продолжал расспрашивать водила.
– Ровно половину, – вздохнул Гонта.
В этот момент машина катила по центру города. Новые времена добрались и сюда довольно плотным движением, большим количеством иномарок и обилием разнообразной рекламы на фасадах зданий. Гонте интересно было бы поподробней ощутить ментальный фон провинции, но запах суггестора за рулем перебивал все сторонние мысленные запахи. Впрочем, последние лет пятьдесят суперанималы в провинции встречаются много реже. Большинство их давно перебралось в столицы и крупные промышленные центры – ближе к деньгам и власти.
– Братан, ты не возражаешь, если я домой забегу? – спросил водила. – Предупрежу бабу, чтобы к обеду не ждала. Мы как раз мимо проезжаем. Задержка за мой счет, полтину я скидываю. Да какая там задержка – две минуты, максимум.
– Ну, забегай, – разрешил Гонта.
Машина остановилась у четырехэтажного дома, и водила действительно бегом скрылся в ближайшем подъезде. Гонта сделал два глубоких вдоха и расслабился, открывая свой мозг внешнему миру. Слабо веяло отдаленной опасностью. Нет, хищники, конечно же, тут присутствовали. Впрочем, ощущения Гонты не превышали обычного фона столицы, к которому он уже давно привык. Да, но то ведь в столице, подумал он. Во всяком случае, признаков прямой угрозы он не слышал. Погрузившись в ментальное сканирование, Гонта пропустил возвращение водилы и обнаружил его присутствие лишь после того, как тот открыл дверцу.
– Задремал, что ли? – спросил водила.
– Да так, немного, – ответил Гонта. – Сегодня рано вставать пришлось.
– Так спи, – разрешил водила, – нам больше часа ехать.
Изображая полудрему, Гонта откинулся на сиденье. Город кончился довольно быстро. Оказалось, что пригорода здесь не было вовсе. Сразу за последними типовыми пятиэтажками дорогу с обеих сторон обступил лес.
– А где же у вас дачи? – удивился Гонта.
– Дачи-то? С другой стороны. На эту сторону Синегорский химкомбинат дымит, тут все потравлено, комары – и те дохнут, – равнодушно объяснил водила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41