- Ситуация вовсе не такова, какой кажется на первый взгляд,
- мягко возразил старик Камацу. - Дозволено ли мне будет
объяснить Всемогущему, как все обстоит на деле?
Миламбер кивком позволил ему продолжать.
- Коалиция, возглавляемая партией Синего Колеса, десять лет
тому назад была близка к победе над партией Войны в Совете.
Казалось, ничто не должно было предотвратить скорого и
неизбежного падения наших противников. Но именно в это время
Всемогущие открыли путь на вашу планету, богатую металлами,
которых почти нет на Келеване. Призыв к войне был поддержан
едва ли не всеми кланами, и наши многолетние усилия пошли
прахом.
Война длится уже девять лет, не принося Империи решительных
побед. И конца ей не видно. А все потому, что причиной и
поводом для нее послужили одни лишь политические амбиции
Стратега и его партии. Из разговоров с Лори и многими другими
рабами-мидкемянами я заключил, что жители вашего Королевства
отнюдь не так воинственны, как подданные Империи. Торговать с
вами было бы для нас гораздо выгоднее, чем воевать. Во всяком
случае, бессмысленное кровопролитие, в которое вылилась
оккупация части ваших земель, губительно для обеих воюющих
сторон.
- Но ведь Королевство было втянуто в эту войну вами и
понесло в ней значительные потери. По вашей вине! - перебил его
Миламбер. - И наш король наверняка потребует от Империи как
минимум репарации, а возможно, что и ретрибуции. Разве Высший
Совет согласится заключить мир на таких условиях?
Камацу покачал головой.
- Высший Совет - нет, а император - да.
- Император? - Миламбер изумленно вскинул брови. - Но он-то
здесь при чем?!
- Ичиндар, да благословят его небеса, весьма обеспокоен
тем, что эта война истощает ресурсы Империи. Он решил принять
участие в Играх Совета. Возможно, предстоящая Игра - самая
великая и сложная за всю историю Цурануани. Император намерен
приказать Стратегу прекратить войну с Мидкемией и сместить его
с поста, если тот откажется подчиниться. Но Свет Небес не может
пойти на столь неслыханное нарушение традиций, предварительно
не заручившись согласием короля Родрика на переговоры о мире.
Вот поэтому мой сын и отправится в Рилланон с рабом Лори.
- Вы многим рискуете, господин Шиндзаваи, - проговорил
Миламбер. Он не мог не восхищаться мужеством, решимостью и
мудростью старика. Прежде, когда он был рабом в поместье, ему и
в голову бы не пришло, что цурани, к тому же богатый и знатный,
может не только помышлять о мире, но и предпринимать сложные,
опасные и решительные действия ради его заключения.
- Я люблю свою страну. Всемогущий, - со сдержанным
достоинством ответил старик. - Ради ее блага я готов рисковать
всем, что имею, не щадить ни собственной жизни, ни жизней своих
сыновей. Я не раз доказал это в боях с турилянами. Мы
разрабатывали свой план в течение долгих лет. Ведь цурани -
люди терпеливые. Всемогущий! Партия Синего Колеса уже много лет
как заключила тайный альянс с партией Мира. Мы отозвали свои
войска с Мидкемии, чтобы нанести ущерб авторитету Стратега и
подготовить Касами к предстоящей ему миссии. Целый год я провел
в переговорах с главами кланов Синего Колеса и партии Мира,
чтобы обговорить с каждым из них его действия в предстоящей
решительной Игре. Все это было сделано еще до того, как мы
привезли сюда вас с Лори, чтобы вы учили Касами вашему языку и
обычаям. Поэтому, Всемогущий, я и просил бы вас оставить Лори
здесь. Ведь без его помощи Касами не сможет добраться до
Рилланона и попасть к королю. У нас нет другого надежного
проводника для моего сына. Партия Синего Колеса формально вновь
вступила в союз с партией Войны. Надеюсь, вы понимаете, что это
было сделано лишь для того, чтобы Касами и Лори благополучно
перебрались на Мидкемию.
- Скоро ли вы надеетесь попасть туда? - спросил Миламбер.
- Через несколько недель. Всемогущий, - ответил Касами. -
Стратег ведь вовсе не глуп. Он подозревает, что Синее Колесо
поддержало его ради каких-то своих целей. И у него повсюду есть
шпионы. Но лучше не помышлять о том, что произойдет, если он
проведает о наших планах, а поторопиться привести их в
действие. Весной Стратег намерен нанести массированный удар по
позициям лордов Боуррика и Брукала. Это командующие главными
силами армии Королевства. Он рассчитывает добиться блестящей
победы и отпраздновать ее во время Имперского фестиваля.
Камацу вздохнул и обратил взор на Миламбера.
- Это чем-то напоминает шахматный гамбит, Всемогущий!
- Но мы должны помешать этому! - сказал Касами. - Если
король Родрик согласится заключить с Империей мир, Свет Небес
объявит об этом на Высшем Совете, и всевластию Стратега придет
конец.
Миламбер на несколько мгновений погрузился в глубокую
задумчивость. Взоры обоих Шиндзаваи и Лори были устремлены на
него. В глазах всех троих читались тревога и надежда.
- Я сохраню наш разговор в тайне, как и обещал, -
проговорил наконец Миламбер ровным, бесстрастным тоном. Он
улыбнулся Лори и добавил: - Пусть боги нашей с тобой родины
защитят тебя, друг, и даруют тебе свое благословение. Я не
меньше вашего желаю, чтобы эта война закончилась как можно
скорее! - Он поднялся с подушки, давая остальным понять, что
разговор закончен. - Теперь я намерен вернуться к себе вместе с
Кейталой и нашим сыном.
Касами поклонился ему в пояс.
- Позвольте мне сказать вам еще кое-что, Всемогущий, прежде
чем вы покинете нас.
- Говори.
- Несколько лет назад, когда вы хотели просить позволения
взять Кейталу в жены, я ответил, что вам будет отказано в этой
просьбе и что тому были свои причины. Видите ли, мы с отцом
тогда надеялись, что вы отправитесь на Мидкемию вместе со мной
и Лори. Не судите нас строго, Всемогущий. Мы - суровый народ.
Но вовсе не жестокий.
- Я понял это, когда узнал о ваших планах, - улыбнулся
Миламбер. Он снова взглянул на Лори. - Я давно привык считать
эту страну своей родиной, но какая-то часть моей души
по-прежнему подвластна воспоминаниям о былом и полна тоски по
Мидкемии. Я немного завидую тебе, друг. Прощай! Я всегда буду
помнить о тебе!
Он вышел во внутренний двор, где его ожидали Кейтала и
Уильям.
Глава 9. ПРЕОДОЛЕНИЕ
Мартин смотрел на распростершиеся у его ног тела троих
эльфов. Все они лежали на мягкой траве лесной поляны с
раскинутыми в стороны руками, устремив неподвижные взоры в
синее небо. Их юные прекрасные лица были залиты кровью. В одном
из убитых он узнал Элгевина, товарища Галейна. А ведь не так
давно в Эльвандаре отмечали его тридцатилетие. По эльфийским
меркам он был еще совсем ребенком.
Сзади к нему бесшумно приблизился Гаррет.
- Слева от поляны я обнаружил еще одну цепочку следов,
учитель, - сказал он. - Похоже, цурани просто наводнили эти
леса. Мартин кивнул и ступил на едва приметную тропинку,
которая вела в Эльвандар, жестом приказав Гаррету следовать за
собой. Они пробирались сквозь густые заросли кустарников,
пересекали поляны, переходили через неглубокие ручьи. Путь до
границы Эльвандара занял у них несколько часов. Наконец впереди
показалась река. Обойдя лагерь цурани с запада, они
переправились на другой берег и оказались под густой сенью
эльфийского леса.
- Учитель, а почему мы не остались, чтобы похоронить убитых
эльфов? - осторожным шепотом спросил Гаррет. Мартин остановился
и оперся о лук.
- Потому что эльфы никогда не предают своих умерших земле.
Лес поглотит их тела, Гаррет. А что касается душ... Эльфы
верят, что души погибших находят покой на Благословенных
островах. - Он с улыбкой взглянул на своего ученика. - Ты,
Гаррет, самый толковый из моих следопытов. - Юноша зарделся от
похвалы. - Это вовсе не комплимент, а чистая правда. И я хочу,
чтобы ты, если меня не станет, умел находить с эльфами общий
язык. Ведь кто-то должен служить связующим звеном между их и
нашим мирами.
- Мне кажется, я понимаю, о чем вы, мастер.
- А для этого тебе необходимо знать, чем они живут и во что
верят. Ты слыхал когда-нибудь, что некоторым из святых отцов
удается воскрешать умерших, если с момента их кончины прошло не
больше часа?
- Слыхать-то я об этом слыхал, но мало ли на свете вздорных
выдумок? Не верю я, что такое бывает.
- Нет, это вовсе не выдумки, Гаррет. Я хотел рассказать
тебе об одном случае, чтобы ты уяснил, насколько разнятся наши
и эльфийские представления о жизни и смерти, о душе и ее
странствиях.
Так вот слушай. Однажды священник - какого ордена, я сейчас
уж не припомню, да это и не так важно, - ища покоя и уединения
для своих молитв и благочестивых размышлений, забрел в
эльфийский лес. На поляне он увидел мертвого эльфа. Смерть
настигла его за несколько минут до появления святого отца. И
тот стал взывать к его душе, чтобы возвратить ее в тело.
Священник тот обладал даром воскрешать мертвых и оказывал
помощь всякому, кто в ней нуждался. Но вдова погибшего эльфа
велела старцу умолкнуть и оставить душу ее супруга в покое.
- Но почему? - удивился Гаррет.
- Этот же вопрос задал вдове святой отец, - с улыбкой
ответил Мартин. - И она сказала ему: "Мы не зовем своих мертвых
назад. Мой муж теперь вкушает покой и отдохновение. Если ты с
помощью своих заклинаний вернешь его душу в тело, он вынужден
будет помимо своей воли и к нашей великой скорби вновь принять
на свои плечи тяжкое бремя земной жизни, от которого
освободился лишь несколько минут назад. Ведь мы избегаем даже
произносить имена наших умерших, чтобы не омрачать своей
печалью той радости, что окружает их на Благословенных
островах".
- Неужто все это правда, учитель? - спросил Гаррет.
- Да. Умершим эльфом был не кто иной как последний из
королей, муж Агларанны. Я был тогда совсем мальчишкой, ведь все
это случилось три десятка лет тому назад. Я участвовал в той
охоте, во время которой погиб его величество король, и говорил
со святым отцом, пытавшимся воскресить его.
Разведчики продолжили свой путь ко дворцу королевы. Гаррет,
впервые попавший в Эльвандар, был потрясен красотой и величием
заколдованного леса. Закатное солнце еще освещало своими лучами
зеленые поляны и золотило стволы огромных деревьев, но в вышине
уже начали загораться волшебные разноцветные
листья-светильники. Когда они приблизились ко дворцу, Мартину
пришлось взять Гаррета под руку, чтобы юноша, разинувший рот от
удивления и то и дело озиравшийся по сторонам, не оступился на
узких дорожках из сплетенных ветвей и не рухнул вниз.
- Добро пожаловать, Мартин Длинный Лук, - с улыбкой
приветствовала охотника Агларанна. - Ты так давно не бывал у
нас!
Мартин представил королеве Гаррета. Юноша неловко
поклонился и отступил в сторону. В это мгновение из тени
выступила другая фигура, при виде которой Гаррет отшатнулся и
закрыл лицо руками и даже по-эльфийски выдержанный Мартин едва
не вскрикнул от изумления и испуга.
Оба охотника были немало наслышаны о переменах, происшедших
с Томасом, но действительность превзошла все их ожидания. В
этом великане, облаченном в бело-золотые доспехи, ростом своим
превосходившим самого высокого из подданных Агларанны, с
сумрачным и надменным выражением лица и резкими жестами, едва
угадывались знакомые им обоим черты мальчика из Крайди. Неужто
это он, оглядывающий их теперь о недоверием и вызовом, когда-то
затаив дыхание слушал рассказы Мартина об эльфах и играл с
Гарретом в мяч?
- Что нового в Крайди? - резко, отрывисто спросил тот, кто
продолжал называть себя Томасом.
- Принц Арута кланяется ее величеству, - ответил Мартин,
повернувшись к королеве. - Он велел передать вам, что Черный
Гай, герцог Бас-Тайры, захватил власть в Крондоре, и потому
крайдийский гарнизон не получит подкрепления с востока, на
которое рассчитывал принц. Судя по всему, вскоре войска
неприятеля предпримут массированное наступление. По мнению
Аруты, они двинут свои главные силы на позиции герцогов
Боуррика и Брукала. - Он повернулся к Томасу и добавил,
внимательно следя за выражением его лица: - Еще я уполномочен
сообщить вам печальную весть: один из молодых придворных
герцога, сын барона Толбурта погиб во время боя с отрядом
цурани. - Мартин намеренно не упомянул имени Роланда, чтобы не
нарушать принятых в Эльвандаре обычаев.
В глазах Томаса блеснула искра сожаления и печали, но через
мгновение они приняли прежнее сурово-высокомерное выражение. Он
пожал плечами и отрывисто бросил:
- Еще одна жертва войны.
Принц Калин, стоявший у трона матери, вышел в середину
Круга Совета и проговорил, обращаясь к Мартину:
- Если пришельцы не блокируют подступы к горам, наши друзья
карлики скоро снова будут здесь. Враг по-прежнему без всякого
успеха пытается перебросить в Эльвандар небольшие отряды своих
воинов, но о перемещении войск в наши края пока, судя по всему,
не помышляет. Мне думается, что предположения Аруты верны, а
если так, то мы можем и должны прийти на помощь герцогам в их
решительном бою с цурани.
- Что?! - вскричал Томас. В глазах его блеснула ярость. -
Оставить Эльвандар без защиты?! Ведь для оказания герцогам
более или менее значительной поддержки мы должны отправить туда
всех до единого воинов!
Лицо Калина осталось бесстрастным, и лишь по едва заметному
подрагиванию его густых ресниц Мартин понял, что принц взбешен
недопустимо резким и властным тоном Томаса.
- Мне как военачальнику Эльвандара, - сдержанно проговорил
он, - подобает единолично решать вопросы о переброске войск и
нести ответственность за свои решения. Угроза нападения
неприятеля на наши леса значительно ослабеет, если он
предпримет наступление на войска герцогов. Ведь тогда на
главный фронт будут оттянуты и те силы, что теперь
сосредоточены близ наших границ. А помощь наша герцогам может
решить исход сражения, особенно если мы ударим по самому
слабому из флангов противника.
Томас слушал Калина, сдвинув густые брови и опустив глаза.
Когда тот закончил, великан в бело-золотых доспехах успел
вполне овладеть собой. Он холодно улыбнулся принцу и с
нарочитым спокойствием проговорил:
- Карлики слушаются Долгана, а Долган поступит так, как
велю ему я. Они не примут участия в битве, если я не дам на это
своего согласия.
Не добавив к сказанному ни слова, не попрощавшись ни с кем
из присутствовавших, он резко повернулся и вышел из зала.
Мартин проводил его взглядом, исполненным недоумения и печали.
В этом существе, соединившем в себе мальчика из Крайди и нечто
свирепое, беспощадное и враждебное всему живому, чувствовалась
неимоверная сила. Инстинкт охотника, еще ни разу в жизни не
подводивший Мартина, подсказал ему, что гнева этого создания, в
которое по странной прихоти судьбы перевоплотился Томас,
следует опасаться всем и каждому.
Королева поднялась со своего трона и с вымученной улыбкой
произнесла:
- Простите, но я вынуждена покинуть вас. Томас устал и
скверно себя чувстввет. Мне надо позаботиться о нем. Мартин,
ставший свидетелем конфликта между сыном королевы и ее
возлюбленным, проводил Агларанну сочувственным взглядом. Он не
мог не догадаться о том, какая мучительная борьба происходит в
ее душе. Стоило королеве удалиться, как к охотнику обратился
принц Калин:
- Мартин, - сказал он, кивком подозвав к себе Тэйтара, - ты
- единственный из людей, кто знаком с историей нашего племени.
Тебе известно, какую ненависть питаем мы к памяти об
исчезнувших валкеру. Мы страшимся возврата их былой власти над
нами едва ли не больше, чем вторжения вааши леса
захватчиков-цурани. Ты видел, каким стал Томас, и не можешь не
догадываться, что в скором времени нам придется решать вопрос
об его участи...
Мартин пристально взглянул в светло-голубые глаза принца и
кивнул.
- Я понимаю тебя. Калин. Речь идет о его жизни. - Многие из
молодых эльфов готовы слепо повиноваться Томасу, - с .печальным
вздохом проговорил Тэйтар. - И все до одного карлики
беспрекословно подчиняются его командам. Ведь в бою он не знает
себе равных, и многие из сражений с цурани закончились нашей
победой лишь благодаря ему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37