По старшинству, Ольвегссен заговорил первым. У него был едва приметный и
сландский выговор.
Ц Алоха, Ярроу. Что у вас?
Ц Шалом, авва. Прошу прощения за явку без вызова. Но до отъезда есть необх
одимость обговорить несколько вопросов.
Ольвегссен, седовласый ученый муж средних лет (около семидесяти), нахмур
ился.
Ц Как так «до отъезда»?
Хэл вынул из чемоданчика письмо и подал Ольвегссену.
Ц При случае взгляните. Оберегая ваше драгоценное время, докладываю: по
лучил предписание на производство срочного лингвистического дознания.

Ц Вы же предыдущее только-только кончили! Ц сказал Ольвегссен. Ц Как м
ожно требовать с меня полноценной работы факультета во славу Госуцеркв
ства и в то же время отвлекать персонал на ловлю ненормированной лексики
!
Ц Вы уверены, что это не критиканство в адрес уриелитов? Ц не без жестко
й нотки в голосе отозвался Хэл. Не от начальстволюбия (таковым не страдал)
или стараний его изобразить Ц обязан был со своей стороны каленым желез
ом выжечь подобный происк антиистиннизма.
Ольвегссен рыкнул:
Ц Абсолютно уверен. Я на это неспособен. Да как вы смели о таком подумать!

Ц Извините, авва, Ц сказал Хэл. Ц Даже в мысленных предначертаниях под
обные намеки не посещают.
Ц Когда предписано отбыть? Ц спросил Ольвегссен.
Ц С первым же рейсом. Думаю, где-то в пределах часа.
Ц И когда вернетесь?
Ц Сигмен ведает. Как только закончу и сдам отчет.
Ц И немедленно ко мне.
Ц Еще раз прошу прощения, но не смогу. Моя СН к тому времени будет недозво
лительно просрочена, вынужден буду навести порядок вперед всех прочих д
ел. А на это уйдет не меньше нескольких часов.
Ольвегссен набычился и сказал:
Ц Кстати о вашей СН. Последняя вам не к лицу, Ярроу. Надеюсь, следующая буд
ет получше. Иначе… Хэла бросило в жар, коленки дрогнули.
Ц Так точно, авва.
Собственный голос едва расслышал.
Ольвегссен соорудил флешь из пальцев и глянул на Ярроу сквозь амбразуру
в воздвигнутой фортификации.
Ц Иначе, как ни жаль, я вынужден буду принять меры. Я не могу держать в свое
м штате человека с плохой СН. Боюсь, что я…
Ольвегссен надолго замолк. Хэл почувствовал, как взмокло под мышками, ка
к бисеринками выступил пот на лбу и на верхней губе. Знал: Ольвегссен наро
чно тянет время, Ц и ни о чем не хотел спрашивать. Не хотел доставить этом
у седовласому красавчику с «гимелом» на груди удовольствие послушать, к
аково он, Хэл, умильно поет. Но не дай Сигмен показаться безразличным! Буде
шь молчать, как пень, Ц поулыбается Ольвегссен, возьмет, да и уволит.
Ц Что вы, авва… Ц подхватил Хэл, силясь ни единым звуком не выдать бури с
обственных страстей.
Ц Очень боюсь, что не смогу позволить себе даже такое снисхождение, как в
аш перевод в преподаватели подготовительных курсов. Хотелось бы прояви
ть милосердие. Но милосердие по отношению к вам грозит обернуться попуст
ительством антиистиннизму. Сама мысль об этом недозволительна. Ни в коем
случае…
Хэл ругнулся про себя, не в силах совладать с дрожью.
Ц Так точно, авва.
Ц Очень боюсь, что мне придется обратиться к аззитам, чтобы вашим делом з
анялись они.
Ц Только не это! Ц ахнул Хэл.
Ц Именно это, Ц возразил Ольвегссен из-за своей фортификации. Ц Было б
ы крайне неприятно, но представляется, что все прочее не буверняк. Я смогу
мысленно предначертать со спокойной совестью, лишь обратившись к ним.
Он разобрал фортификацию, развернул кресло боком, подставил Хэлу профил
ь и сказал:
Ц Все же надеюсь, что мне трудиться не придется. Прежде вас самого призов
ут к ответу за то, что творите. И, кроме себя, винить вам будет некого.
Ц Так заповедал нам Впередник, Ц сказал Хэл. Ц Приложу все старания, чт
обы не доставлять вам огорчений, авва. Позабочусь, чтобы мой АХ не имел пов
одов ухудшить мою СН.
Ц Очень хорошо, Ц сказал Ольвегссен без капли веры в эти благие речи. Ц
Вы свободны, предписание возьмите с собой, копия мне наверняка поступит
с нынешней почтой. Алоха, сын мой, и приятных мысленных предначертаний.
Ц Авва, где вы, там истина, Ц сказал Хэл, повернулся и вышел вон.
Не помня себя от жуткого страха, с трудом понимал, что делает. Безотчетно д
обрался до вокзала и подал заявку на бронь по всему маршруту. Походкой лу
натика прошел в салон рейсовика.
Получасом позже он был уже в Лос-Анджелесе на пути к стойке Ц узнать, как
там насчет местечка на Таити.
Он был уже у самой стойки, когда почувствовал, что спиной вроде бы кого-то
задел.
Дернулся, обернулся извиниться.
Сердце громыхнуло так, что чуть наружу не выскочило.
Сзади оказался коренастый, плечистый пузан в свободной блестящей черно
й хламиде. На голове черная шляпа конусом с узкими полями лаком блестит, а
на груди Ц серебряное изображение ангела Аззы.
Пузан подался вперед, вгляделся в еврейскую цифирь под знаком крылатой п
яты на груди у Хэла. Сверился по бумажке, зажатой в кулаке.
Ц Буверняк, вы и есть Хэл Ярроу, Ц сказал аззит. Ц Пошли со мной.
Самым странным во всем этом деле было то, что Хэл не до смерти сомлел, но по
думалось об этом гораздо позже. Не то чтобы никакого жуткого страха вовс
е не было. Просто страх отхлынул в какой-то дальний угол разума, а все ближ
ние были заняты лихорадочным гаданьем, что стряслось и как отбиться. Рас
терянность и смятение, которые как скогтили его во время разговора с Оль
вегссеном, так с тех пор и не отпускали, вдруг будто испарились. На смену п
ришла холодная и быстрая сметка: мир просматривался насквозь и был вражд
ебен до предела.
Возможно, потому, что угроза Ольвегссена была далекой и двусмысленной, а
аззитская лапа Ц ближе некуда и недвусмысленно грозна.
Его подвели к карете на полосе возле здания вокзала. Приказали сесть. Зал
ез туда и тот аззит, набрал на панели маршрут следования. Карета взвилась
вверх на полкилометра и взяла с места, куда ведено, но с жутким воем сирены
. Хэлу было не до шуток, но все же мелькнула мыслишка, что тысячелетия идут,
а полицаи верны себе. Никакой срочности нет, а страж закона не страж, если
по его милости всем встречным-поперечным ушей не заложило.
Минуты через полторы карета причалила на двадцатом этаже какого-то здан
ия. И аззит, который и звука не проронил за весь маршрут, жестом велел Хэлу
вылезти. Хэл тоже молчал, поскольку знал, что разговоры бесполезны.
Они вдвоем пересекли причал и зашагали по коридорам, в которых кишмя киш
ел народ. Хэл силился запомнить дорогу, будто на случай возможного по бег
а. Смешно, конечно. Отсюда не сбежишь. И не виделось причины оказаться в по
ложении, когда кроме побега ничего не остается.
По крайней мере, он так предполагал.
Наконец аззит остановился перед дверью без таблички. Указал на нее больш
им пальцем, и Хэл вошел первым. Оказалось, секретариат: за столом сидела ба
бенка-секретутка.
Ц Докладывает ангел Паттерсон, Ц сказал аззит. Ц Доставлен Хэл Ярроу,
специалист номер ЛИН-56327.
Секретутка повторила по громкой связи, и голос со стены приказал войти.
Секретутка нажала кнопку, дверь откатилась.
Хэл, по-прежнему первым, вошел.
Комната оказалась непривычно просторная, больше его рабочей в универси
тете, больше всей пука в Сигмен-сити. В дальнем конце был здоровенный стол
, столешница загибалась полумесяцем с острыми концами. За столом сидел м
ужик, и при взгляде на него все самообладание Хэлово разлетелось вдребез
ги. Хэл рассчитывал увидеть АХ'а повыше рангом, самого в черном и в колпаке
конусом.
Но мужик был не аззит. Он был в лиловой рясе, на голове лиловый клобук, на гр
уди болталось золотое еврейское «Л» Ц «ламед». И мужик был с бородой.
Выходит, высший из высших, уриелит. Хэл видывал таких всего десяток раз в ж
изни, из них всего однажды Ц в натуре.
«Сигмен великий! Ц мелькнула мысль. Ц Что же я такого натворил? Вот уж по
горел так погорел!»
Уриелит был мужик рослый, почти на полголовы выше Хэла. Лицо длинное, скул
ы торчат, нос что клюв, узкий и крючком, губы ниточками, глаза водянистые, с
монгольской складочкой над верхним веком.
Аззит позади Хэла страшным шепотом сказал:
Ц Ярроу, приставить ногу! Стоять смирно! Исполнять все, что прикажет санд
альфон Макнефф, резину не тянуть, и без лишней суеты.
Хэл кивнул. Неповиновение Ц да разве такое мыслимо?
С минуту Макнефф сверлил глазами Хэла Ярроу, теребя пышную темно-рыжую б
ороду.
Вогнав таким образом Хэла в холодный пот, он, наконец, заговорил. Голос ока
зался на диво басовитый для такого тонкошеего.
Ц Ярроу, что скажете насчет того, чтобы покончить с этой жизнью?

4

Был порыв, но Хэл ему не поддался и потом не раз благодарил за это Сигмена.

Мелькнуло: не стой, не раскисай от страха, а развернись и врежь аззиту! Нап
оказ у него оружия нет, но в кобуре под хламидой наверняка припрятана пуш
ка. Если свалить его и разжиться пушкой, можно взять Макнеффа в заложники,
выставить перед собой, как щит. И можно будет рвануть.
Куда?
Сходу не высветило. В принципе, либо к израильтянам, либо к малайцам, в их ф
едерацию. И к тем, и к этим путь неблизкий, хотя расстояние не проблема, есл
и удастся увести или взять под команду рейсовик. Предположим, удастся, но
каков шанс прорваться через систему ПРО? Никакого. Чтобы дежурным по узл
ам связи да по штабам зубы заговаривать, нет у него ни знания уставов, ни п
редставления насчет порядков, заведенных у вояк.
Пока Хэл все это соображал, порыв подвыдохся. Может, умнее все же выждать и
дознаться, в чем суть обвинения. И не исключено, что удастся доказать свою
непричастность.
Губы-ниточки Макнеффа пошли кривой усмешкой, хорошо знакомой Хэлу.:
Ц Добро, Ярроу, Ц сказал сандальфон.
Хэл толком не понял, считать это дозволением вступить в разговор или нет,
но прикинулось, что есть возможность расположить уриелита к себе.
Ц Не понял, сандальфон. Что «добро»?
Ц Что вы покраснели, а не побледнели. Я любую особь насквозь вижу, Ярроу. М
не на это довольно нескольких секунд. И что я вижу? А то, что вы не норовите в
обморок упасть со страху, как очень многие на вашем месте при тех словах,
которыми я вас огорошил. Нет, в вас вспыхнула горячая кровь, установка на к
онтратаку. Вы готовы отрицать, спорить, приводить встречные доводы. Кое-к
то сказал бы, что это нежелательная реакция, что ваше поведение говорит о
вредном образе мысли, о склонности к антиистиннизму. А точно ли им ведомо,
что такое истиннизм? «Что такое истиннизм?» Ц именно так вопрошал Впере
дника собственный брат, погрязший во зле. И получил ответ, и я его повторю:
об этом может судить лишь тот, кто истиннизму верен. Я истиннизму верен, ин
аче не был бы сандальфоном. Буверняк?
Хэл, затаив дыхание, кивнул. И подумал, что не такой уж чтец в сердцах этот М
акнефф, как воображает, иначе намекнул бы, что не укрылся от него Хэлов пер
вый порыв прибегнуть к насилию.
Или все же не укрылся, но хватило учености оставить без последствий?
Ц Задавая вам вопрос, Ц продолжал Макнефф, Ц я вовсе не имел в виду, что
вы кандидат на ВМ. Он нахмурился.
Ц Впрочем, ваша СН такова, что, продолжай вы в том же духе, недалеко и до эт
ого. Однако я убежден: если вы по доброй воле согласитесь на мое предложен
ие, вы скоро исправитесь. Окажетесь в тесном контакте со множеством наро
ду, который сплошь буверняк, и благого влияния вам будет не избежать. Исти
ннизм порождает истиннизм. Так сказано у Сигмена. Однако пора к делу. Преж
де всего поклянитесь на этой книге, Ц он выложил на стол «Талмуд Запада»,
Ц что ни единое слово из нашего разговора ни при каких обстоятельствах
не будет вами разглашено. Поклянитесь умереть или вынести любые пытки, н
о не предать Госуцерквства.
Хэл положил левую руку на книгу (рано оставшись без правой руки, Сигмен по
льзовался левой и нам велел) и поклялся Впередником и всеми градациями и
стиннизма, что его уста будут навеки замкнуты. Иначе он лишится даже мале
йшей возможности предстать пред очи Впередника и обрести однажды в упра
вление собственную вселенную.
Он еще не договорил слов клятвы, а уже начал чувствовать себя виноватым: н
а аззита напасть хотел, применить силу к сандальфону тоже имел намерение
. Как можно было так без зазрения совести предаться собственному темному
началу? Ведь Макнефф Ц живой посланник Сигмена, шагнувшего во время-про
странство готовить будущее своей пастве. Хоть в чем-то уклониться от все
покорности Макнеффу, значит оскорбить Впередника действием, а это такая
жуть, что даже мысль о том невыносима!
Макнефф положил книгу на место и сказал:
Ц Прежде всего должен вас уведомить, что врученное вам предписание на п
роизводство дознания по слову «кикимора» на острове Таити было ошибочн
ым. Ошибка, вероятно, вызвана тем, что некоторые подразделения аззитов не
так тесно взаимодействуют в работе, как им положено. Корни ошибки в насто
ящее время изучаются, и будут приняты действенные меры к тому, чтобы впре
дь имелась гарантия неповторения подобных случаев.
Аззит за спиной у Хэла тяжело вздохнул, и Хэл понял, что в этом кабинете се
йчас и помимо него есть кому пускать сок со страху.
Ц Один из иерархов, просматривая сводку, обратил внимание на ваш запрос
насчет допуска на Таити. Зная, насколько высока степень секретности во в
сем, что касается этого острова, он дал указание разобраться. В результат
е мы сумели вас перехватить. А я, изучив ваше личное дело, пришел к выводу, ч
то, возможно, вы как раз тот, кто нам необходим для кое-какой работы на борт
у корабля.
С этими словами Макнефф выбрался из-за стола и заходил по кабинету, сцепи
в руки за спиной и слегка наклонясь вперед. Стало видно, какой у него желто
ватый цвет кожи, почти того же оттенка, что у слоновьего бивня, который Хэл
однажды видел в Музее вымерших животных. Особенно подчеркивал эту желти
зну лиловый клобук на голове сандальфона.
Ц Вам предлагается пойти добровольцем, Ц продолжал Макнефф, Ц поскол
ьку мы хотим иметь на борту исключительно людей, беззаветно преданных де
лу. Питаю сугубую надежду, что вы дадите согласие, поскольку мне нехорошо
при одной мысли о том, что на Земле останется хоть одно гражданское лицо, к
оторому известно о существовании и назначении «Гавриила». Не то, чтобы я
сомневался в вашей лояльности, но израильские шпионы большие умницы и вп
олне способны вытянуть из вас все, что вам известно. Ахнуть не успеете, как
похитят и напичкают всякой химией, чтобы вы заговорили. Одно слово Ц лак
еи Обратника.
Хэл мрачно подивился про себя, почему пичканье химией у израильтян Ц эт
о антиистиннизм, а то же самое у Союза ВВЗ Ц буверняк, но в один миг позабы
л об этом, едва заслышал продолжение речи Макнеффа.
Ц Сто лет тому назад первый межзвездный космический корабль Союза отпр
авился с Земли к звезде Альфа Центавра. Примерно в то же время и туда же на
правился и израильский. Через двадцать лет оба вернулись и сообщили, что
там не обнаружено планет, пригодных для обитания. Наша вторая экспедиция
возвратилась спустя еще десять лет, а вторая израильская Ц спустя двен
адцать. Ни мы, ни они не обнаружили звезды с планетами, перспективными в см
ысле колонизации.
Ц Никогда об этом не слышал, Ц пробормотал Хэл Ярроу.
Ц Друг от друга правительствам секретов не уберечь, а от своих народов
Ц вполне удается, Ц заметил Макнефф. Ц Насколько нам известно, израиль
тяне после той второй попытки межзвездных агрегатов больше не посылали.
Расходы оказались астрономические, и время полетов тоже. А вот нас хвати
ло на третье судно размерами поменьше, но скоростью побольше, чем два пре
дыдущих. За эту сотню лет мы кое-чему научились при создании межзвездных
движителей, не стану распространяться перед вами на эту тему. Этот трети
й корабль возвратился несколько лет тому назад и сообщил…
Ц Что найдена планета, пригодная для обитания, но уже населенная мыслящ
ими существами! Ц вмешался Хэл, от восторга позабыв, что его никто не про
сит высказываться вслух.
Макнефф остановился и уставился на Хэла водянистыми глазами.
Ц Откуда знаете? Ц резко спросил он.
Ц Простите, сандальфон, Ц сказал Хэл, Ц Но ведь это неизбежно. Разве Впе
редник не предсказал в своем «Времени и мировой линии», что такая планет
а будет найдена? По-моему, на пятьсот семьдесят третьей странице.
Макнефф хмыкнул и сказал:
Ц Рад, что изучение первоисточников оставило в вас такой глубокий след.

«Еще бы не оставило! Ц подумал Хэл. Ц И не единственный. Порнсен, мой АХ н
еразлучный, порол меня за каждый плохо выученный урок. Мастер был оставл
ять глубокий след. Почему „был“? Есть. Я подрос и карьеру сделал, и он тоже:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20