Это одно из самых основополагающих и тайных учений. Обыкновенно
мы живем при помощи хитрости, умничанья и стратегии; мы не
живем, как малые дети, в невинности. Мы планируем, мы
защищаемся, мы принимаем все возможные предосторожности -- но
каков результат? Что в конечном счете происходит? Все
предосторожности разбиваются вдребезги, все хитрости
оборачиваются глупостью -- в конце концов за нами приходит
смерть.
Дао утверждает, что никакие хитрости вам не помогут, ибо на
самом деле это ничто иное, как попытка бороться против целого,
единого, всеобщего. Кого вы пытаетесь перехитрить -- природу,
Дао, Бога? Ну подумайте сами: кого вы обманываете -- источник,
из которого сами же рождены, и к которому по завершении всего вы
отправитесь? Волна, пытающаяся обмануть океан? лист, стремящийся
обмануть дерево? облако, старающееся перехитрить небо? Так кого
же пытаетесь перехитрить вы? Кого вы надеетесь обыграть?
Однажды поняв это, человек становиться невинным, он отбрасывает
свою хитрость, все свои стратегии, и просто принимает
происходящее. Нет другого пути, кроме как принять мир таким,
каков он есть, и течь вместе с ним. Тогда никакого сопротивления
больше не существует, тогда вы превращаетесь в ребенка,
тянущегося к своему отцу, в полном, в глубоком безграничном
доверии.
Как-то раз сын Муллы Насреддина пришел домой в слезах и
пожаловался отцу, что он дал поиграть игрушку своему другу,
которому всегда доверял, а тот, пообещав вскоре вернуть ее,
потом отказался это сделать. "Как мне быть?" -- спросил
маленький Насреддин.
Мулла Насреддин пристально посмотрел на него и сказал: "Влезай
на эту лестницу". Мальчик послушался, он ведь верил отцу. Когда
он оказался метрах в трех от земли, Насреддин велел ему: "А
теперь прыгай, я тебя поймаю".
Мальчик поколебался немного, и осторожно заметил: "Если я упаду,
я ушибусь".
"Я же здесь стою, чего тебе волноваться? -- рассмеялся
Насреддин. -- Прыгай". Мальчик прыгнул, а Насреддин отскочил в
сторону. Мальчик ушибся об пол, вскрикнул и разрыдался.
"Ну вот, теперь ты понял, -- заметил Насреддин. -- Никогда
никому и ничему не верь, даже тому, что говорит твой отец".
Ни в кого не верьте, иначе вас будут обманывать всю вашу жизнь
-- это то, чему каждый отец, каждый родитель, каждая школа,
каждый учитель постоянно учат вас. В этом и состоит ваше
обучение: никому не верьте, не доверяйте, иначе вас обманут. И
вы превращаетесь в хитрецов. Прикрываясь разумностью, вы
становитесь хитрыми, недоверчивыми. А раз человек недоверчив,
это означает, что он утратил контакт с источником.
Доверие -- это единственный мост, единственное связующее звено;
если вы не сумели пронести его по вашей жизни -- вся она
потрачена зря; вы сражаетесь в невозможной битве, в которой ваше
поражение предопределено, это абсолютно точно. Лучше, чтобы вы
поняли это сейчас, потому что к моменту прихода смерти каждый
понимает, что его сражение проиграно с самого начала. Но тогда
уже ничего поделать нельзя.
Настоящий разум -- это не хитрость, это нечто совершенно иное.
Настоящий разум -- это смотреть вглубь вещей... И когда вы
видите смысл, суть вещей, вы понимаете, что вы -- всего лишь
волна, что все это -- океан, и беспокоиться совершенно не о чем.
Это целое -- оно создало вас и оно позаботится о вас. Вы пришли
из целого, оно вам не враг. Вам незачем тревожиться, вам нечего
планировать. И когда вы избавляетесь от беспокойства, когда вы
перестаете планировать, то впервые начинается жизнь. В первый
раз вы ощущаете себя свободными от всяких волнений, и жизнь
случается, жизнь происходит с вами, вы погружаетесь в нее.
Этот разум и есть религия, и есть религиозность. Этот разум
делает вас все более и более доверчивыми, и, в конце концов, вы
достигаете абсолютного, тотального доверия -- доверия ко всему.
Этот разум направляет вас к вашей окончательной природе, к
принятию -- это то, что Будда называл
татхата
происходит". И ничто другое произойти не может, ничто другое
невозможно. Не просите, чтобы все было иначе; пребывайте в
состоянии "будь-что-будет"
целому. И, когда вы полностью отдаетесь на волю этого целого,
полагаетесь на него, когда вы перестаете оказывать ему хоть
малейшее сопротивление, перестаете быть преградой, -- то как же
вы можете потерпеть поражение? В чем?
В Японии, благодаря Будде, благодаря Лао Цзы и Чжуан Цзы, было
развито особое искусство, названное дзендо
Дзендо означает Дзен меча, искусство воина -- и никто не знает
его так хорошо, как японцы. То, чего они достигли в этом --
пpевосходно. На это уходят годы, даже все время, отпущенное на
жизнь, -- на то, чтобы изучить дзендо, ибо обучение состоит в
принятии. Вы не можете принять свою обыденную жизнь -- да как же
принять, если воин стоит пред вами, намереваясь убить вас? Как
же принять ее, когда меч уже занесен над вами и в каждое
мгновение, в любое мгновение, за вашим плечом ожидает смерть?
Искусство дзендо гласит, что, если вы можете принять этот меч,
врага, можете принять собирающегося убить вас, и у вас не
возникает никаких сомнений; даже если врагом оказывается ваш
друг, вы не боитесь, не трепещете, -- тогда вы становитесь
столпом энергии, неуничтожимым. Меч разобьется о вас, но вас не
разобьет ничто. Просто не будет никакой возможности вас
уничтожить.
Однажды жил великий мастер дзендо. Ему было лет восемьдесят, и,
по традиции, ученик, который смог бы победить его, занимал его
место. Поэтому все ученики в глубине души надеялись, что в один
прекрасный день он примет их вызов: ведь день ото дня он все
стареет.
И был среди них один ученик, самый умнейший, самый прекрасный
стратег, обладающий огромной силой, вот только он не был
мастером дзендо, он лишь приобрел определенные навыки в этом
искусстве. Хоть он и был отличным воином и знал все об искусстве
владения мечом, он все еще не был столпом энергии, он все еще
испытывал страх во время сражения. Татхата все еще не пришло к
нему.
Снова и снова приходил он к мастеру, твердя: "Уже пора, ты
стареешь с каждым днем. Еще немного -- и ты станешь вообще
слишком стар для сражения. Поэтому я вызываю тебя сейчас. Прими
мой вызов, Мастер, дай мне шанс показать то, чему я научился у
тебя". Мастер смеялся и спроваживал его.
В конце концов этот ученик заподозрил, что мастер уже настолько
ослабел и постарел, что начал бояться, и просто пытается
уклониться от вызова. И поэтому однажды ночью он начал очень
упорно настаивать на своем и, в конце концов, разозлившись,
заявил: "Я не уйду, пока ты не примешь мой вызов. Завтра утром
тебе придется сразиться со мной. Ты все стареешь, и иначе у меня
не останется никакой возможности продемонстрировать свое умение,
полученное от тебя. Так было во все века и времена".
"Если ты так настаиваешь, -- заметил мастер, -- то сама твоя
настойчивость указывает на то, что ты не созрел или недостаточно
хорошо подготовлен. В тебе полным-полно возбуждения, твое эго
жаждет вызова, ты все еще ни на что не способен; но, если ты так
настаиваешь -- что ж, ладно. Сделай одну вещь. Отправляйся в
ближайший монастырь, там есть один монах, он лет десять назад
был моим учеником. Он настолько овладел дзендо, что выбросил
свой меч и стал саньясином. Он должен был бы стать моим
наследником. Он никогда не вызывал меня, хотя он был
единственным, кто мог бы вызвать и даже победить меня. Так что
сперва пойди и вызови этого монаха. Если ты сможешь победить
его, тогда приходи ко мне. Если ты не сможешь добиться победы,
то просто выбрось всю эту дурь из головы".
Тот ученик немедленно помчался в монастырь. К утру он был уже
там. Он сразу же вызвал того монаха. Но он не мог поверить, что
этот монах мог быть мастером дзендо -- тощий и изможденный,
медитирующий целыми днями, принимающий пищу только раз в сутки.
Монах выслушал его и рассмеялся. "И это ты-то пришел бросить мне
вызов? -- сказал он. -- Да даже твой мастер не может вызвать
меня, даже он меня боится".
Услышав такое, ученик совершенно обезумел от ярости! "Немедленно
вставай! -- завопил он. -- Вот меч, который я принес для тебя,
хорошо зная, что ты монах и у тебя его может вообще не
оказаться. Спускайся в сад. То, что ты говоришь -- это
оскорбительно, и я не желаю больше этого слушать".
Однако монах выглядел абсолютно спокойным. Он заметил: "Ты еще
ребенок, ты не воин. Ты будешь немедленно убит. Так зачем же ты
без надобности просишь смерти?"
Это еще более разгневало ученика; оба они вышли наружу. "Мне не
понадобится меч, -- заметил монах, -- настоящий мастер никогда
не нуждается в нем. Я же не собираюсь на тебя нападать, я просто
позволю тебе напасть на меня, чтобы твой меч разбился. Ты мне не
ровня. Ты дитя, и люди засмеют меня, если я подниму против тебя
меч".
Это было уж слишком! Юноша вскочил -- но тут он увидел, что
монах стоит. До сих пор тот монах сидел; теперь он встал, закрыл
глаза, и начал раскачиваться из стороны в сторону -- и вдруг
молодой человек увидел, что монах исчез. Остался только столп
энергии -- не лицо, просто плотный столп энергии,
раскачивающийся. Он испугался и начал отступать, а колонна огня
двинулась в его сторону, продолжая раскачиваться. Он бросил меч
и в ужасе завопил: "О Боже! Спасите меня!"
Монах снова сел и начал смеяться. Его лицо снова было при нем,
энергия исчезла. "Я же предупредил тебя заранее: даже твой
мастер мне не ровня, -- заметил он. -- Ступай и расскажи ему
все".
Потея, дрожа от возбуждения и пережитого испуга, все еще не в
силах успокоиться, ученик поплелся назад. Вернувшись к своему
мастеру, он признался: "Как я благодарен тебе, что ты был так
терпелив со мной! Куда мне до тебя! Даже тот монах начисто
разбил меня. Но одного я уж никак не мог стерпеть, поэтому-то я
и оказался вовлеченным в происходящее. Он заявил: "Мне даже твой
мастер не ровня".
Мастер расхохотался и воскликнул сквозь смех: "Так этот мошенник
сыграл свой трюк и с тобой? Ты рассердился? Ну, тогда он мог
видеть тебя насквозь, потому что гнев -- это дыра в существе.
Это его основной трюк, он всех так разыгрывает. Когда я посылаю
к нему кого-нибудь, он говорит гадости про меня, -- и мои
ученики, понятное дело, начинают злиться. А когда они злятся, он
находит, где у них есть лазейки; ну, а когда в вас полно дыр,
как же вы можете сражаться".
Когда вы начинаете гневаться, злиться, ваше существо получает
из-за этого утечки, ваша энергия начинает вытекать и теряться.
Когда вы чего-нибудь желаете, в вашем существе образуются от
этого дыры. Когда вы ревнуете, когда вы полны ненависти,
сексуальности, -- вы не столп энергии. Поэтому будды и учили нас
отказываться от желаний, ибо, когда у вас нет желаний, энергия
перестает двигаться вовне, она начинает двигаться внутрь. Она
начинает вращаться внутри вас, становится электрическим полем,
биоэлектрическим полем. Когда есть такое поле, без какой-либо
утечки, -- вы столп; вас невозможно победить. Но только не
думайте о победе, помните, что как только вы подумаете о победе,
вы перестанете быть столпом энергии. И тогда ваше желание победы
обернется утечкой.
Вы слабы; вы проигрываете не потому, что другие сильнее вас,
нет, вы слабы потому, что вы прямо-таки переполнены множеством
желаний. Вас побеждают не из-за того, что другие хитрее или
умнее -- вас побеждают потому, что у вас полным-полно утечек
энергии.
Татхата -- принятие, тотальное, полное принятие, оно означает
отсутствие желаний. Желание возникает от непринятия. Вы не
можете принять определенную ситуацию, поэтому возникает желание.
Вы живете в хижине и вы не можете это принять; это слишком для
вашего эго, вы хотите дворец -- и тогда вы бедняк, но не потому
что вы живете в хижине, нет. В хижинах жили и императоры. Будда
жил под деревом, а он не был бедняком. Вы не сможете нигде найти
человека богаче его.
Нет, не хижина делает вас бедным. Лишь в то мгновение, когда вы
пожелали дворец, вы стали бедняком. И бедны вы не потому, что
другие живут во дворцах, вы бедны из-за того, что желание жить
во дворце заставляет вас сравнивать дворец с хижиной. Вы
становитесь завистливы. Вы становитесь бедны.
Когда появляется недовольство, то появляется бедность; как
только недовольство исчезает, -- вы богаты. И обладаете такими
богатствами, что ни один вор в мире не сможет их украсть; у вас
такие богатства, что ни одно правительство на свете не сумеет
отобрать их у вас налогами; вам принадлежат такие богатства,
которые у вас никто никогда никоим образом не сможет отобрать.
Сущность вашу вы защитили крепостью, неразрушимой,
непроницаемой.
Но стоит только появиться желанию, как энергия ваша начинает
таять, теряясь, вы сразу же становитесь слабыми из-за желаний,
вы сразу же слабеете от стремлений. Когда вы ни к чему не
стремитесь и всем довольны, когда ничто не движется, когда все
ваше существо неподвижно, тогда, говорит Чжуан Цзы, вы
становитесь непроницаемой крепостью. Огонь не может сжечь вас,
смерть теперь невозможна. В этом и заключается смысл
высказывания: "Огонь не может сжечь вас; смерть невозможна, вы
не можете умереть. Вам дан тайный ключ вечной жизни".
Иногда такое случается и в обычной жизни. Во время пожара
сгорает дом -- все погибают, но маленький ребенок остается жив.
При несчастном случае взрослым выжить не удается, но маленькие
дети выживают. Люди порой называют это чудом, Милостью Божьей.
Нет, это не что-то в таком роде, это происходит потому, что
ребенок принял и ту ситуацию тоже. Те, кто были похитрее,
кинулись бежать и пытались спастись; они сами себя поставили в
трудное положение. Ребенок отдыхал. Ему даже не было известно,
что что-то происходит, что он был на волосок от смерти. Ребенок
спасается благодаря своей невинности.
И такое случается каждый день. Пойдите и понаблюдайте вечером
возле бара, возле винного магазина, -- пьяницы падают на улице,
валяются в канаве, абсолютно счастливые. Утром они поднимутся.
Они, вероятно, будут слегка помяты, но их телам ничего не
сделалось. Все кости их целы. У них нет переломов.
Вы попробуйте упасть, как пьяный на улице, -- да вы непременно
себе что-нибудь сломаете. А он падает так постоянно, каждый
день, каждый вечер, по множеству раз на дню, но с ним ничего не
случается. В чем же здесь дело, в чем секрет? Когда он пьян, у
него нет желаний. Он абсолютно расслаблен, спокоен, он находится
в "здесь и сейчас". Когда он пьян, он ничего не боится, страха
вообще нет, а когда нет страха, то нет и хитрости.
Хитрость рождается из страха. Поэтому, чем больше боится
человек, тем больше вы найдете в нем хитрости. Храбрый человек
не хитер, он может полагаться на свою храбрость; но человек,
который боится, трус, -- он может полагаться только на
собственную хитрость. Чем более человек неполноценен, низок, тем
он хитрее. Чем выше человек, тем он невиннее. Хитрость -- это
замена, суррогат. Когда человек пьян -- совершенно пьян --
будущее исчезает и прошлое тоже исчезает.
Рассказывают, что однажды Мулла Насреддин шел со своей женой в
стельку пьяный. Она нашла его валяющимся на улице и вела теперь
домой. Конечно, как обычно, она ругалась и пыталась драться, но
при этом все ее аргументы и затрещины не находили никаких
возражений, поскольку она была одна. Муллы Насреддина с ней не
было; он шел просто рядом с ней.
И тут вдруг она увидела приближающегося разъяренного быка.
Растолкать Насреддина или что-то пытаться объяснить ему времени
не оставалось, поэтому она, бросив его, отпрыгнула в кусты. Бык
подбежал и подкинул Насреддина в воздух, отбросив почти на
полсотни шагов. Тот упал в канаву, а как только он вылез оттуда,
он строго взглянул на свою жену и предупредил: "Если ты снова
выкинешь со мной такую штуку, я действительно выйду из себя. Это
уж слишком!"
Если обыкновенное вино придает столько силы, когда человек пьян,
так что уж говорить о Дао, абсолютном опьянении? Что можно
сказать о Кришне или Будде, величайших пьяницах -- столь
опьяненных божественным, что от их эго не осталось и следа? Вы
не можете обидеть их или навредить им, потому что их нет, вы не
можете оскорбить их, потому что нет никого, кто бы противостоял
оскорблению или обижался. Ваше оскорбление пройдет сквозь них,
как сквозь воздух, как оно прошло бы сквозь пустой дом. Их лодки
пусты. Легкое дуновение, легкий сквознячок в комнате появляется
и исчезает, и ничто не мешает ему. Когда дуновение исчезло, дом
даже не знает, что оно в нем возникало.
Вино столь привлекательно для вас из-за того, что вы так
эгоистичны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40