— Погаси свет, Вайдас. Глаза режет.
Вот так-то лучше, думает Таурас, когда кухня погружается в предутренние сумерки, только мягко подрагивает синее пламя газовой горелки, за которым все трое невольно следят глазами.
— Надо будет держаться вместе,— наконец слышит он свой голос, произносящий слова спокойно и четко.
Никто не отзывается, и хорошо, что они молчат. Таурас смотрит, как Юле раскладывает на столе три чайные ложечки, как Вайдас, прикусив губу, сосредоточенно наливает кипяток в маленький чайник, правда, он не умеет заваривать как следует, но еще будет время научить его, не знает, что сначала надо разогреть чайничек или несколько раз сполоснуть его кипятком, что кипяток надо лить не сразу, а по частям, потом чайник с заваркой обернуть чистым льняным полотенцем, отец для этой цели всегда пользовался льняным, ждать ровно три минуты, тогда почувствуешь истинный, неповторимый аромат, напоминающий запах свежескошенной травы, палой листвы, меда, старых книг, плавящегося воска, ветра в цветущем саду и волос любимой.
Хорошо, что они молчат. Может, еще не верят его словам, в которых невольно прозвучала интонация отца, но Таурас понимает, что в такую минуту он не смел говорить других слов, необходимы были именно эти. Потом, возможно, будут произнесены не столь обыденные, более мудрые, больно ранящие. Возможно.
Но теперь еще не время пить из той чаши.
??
??

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19