Часа до второй она не ложилась. Бурно ходила по комнате, грозно похмурившы брови и сложив руки на груди. Садилась в кресло, закрывала глаза и отбрасывала голову на спинку. Тогда лицо, подставлена под свет лампы, показывало горячий румьянець внизу щек и волнения чувствительных ноздрей. Снова ходила и снова садилась.
В постели не могла умоститись, шевелилась глубоко вздыхала, раскрывалась и снова укрывалась.
Наутро глаза ей были обведены темной полосой усталости, но в лице было выражение насмешливо, волнующей решимости.
Часто за обедом поглядывала на всех и о себе улыбалась, сейчас же пряча улыбку. И то враждебное мелькало в глазах вслед за улыбкой, враждебно и непоколебимое.
Вечером, не проронив ни слова, оделась, пересчитала деньги в кошельке и ушла. Улыбалась так же, как при обеда.
Шла она, видно, в направлении ранище намеченному, известному ей, хотя частенько присматривалась к домам. Выйдя на небольшую улицу, она пошла певнище. На
перекрестку остановилась. На пару шагов от нее был подъезд какого отеля. Над дверью горел большой лихтарь, на шкли которого была надпись "Империал", а у порога на стуле дремал швайцар в либерии и шляпе с позументом.
Даша решительно подошла к нему и громко спросила:
- Свободные комнаты есть?
Швайцар быстро поднял голову, вскочил, снял фуражку и, кланяясь, торопливо заговорил:
- Пожалуйста, пожалуйста! ... Есть, есть ... Вот сюда, вам большую?
- Да какую нибудь. Только не грязную.
- Слушаю.
Швайцар позвонил, в горе задзеренчав звонок и сейчас же послышались бегущие мьягки шаги. Вверху на лестнице зьявився лакей.
- Пожалуйста, выйдите вверх, вам там покажут ... - Поклонился швайцар.
Даша медленно, спокойно пошла за лакей мимо целый ряд номеров. Лакей был с лысиной чуть не до самой шеи в маленький, остренький, с умными, проницательными глазами.
Открыв один из номеров, он зажег свечу и поднял ее. Комната была большая, чистая и даже уютная.
- Хорошо. Я беру ее, - сказала Даша.
- За вещами позволите на вокзал съездить?
- Нет. Я без вещей.
- Может самоварчик угодно?
- Нет. Ничего не надо. Поставьте свечку на стол. И подождите.
Даша сбросила шляпу, медленно вонзила шпильки, положила шляпу на стол и, повернувшись к лакей, что почтительно ждал, спокойно и строго сказала:
- Приведите мне сюда мужчину.
Лакей сделал большие глаза.
- Как изволили сказать? - Осторожно переспросил он, боясь, очевидно, что не так понял.
- Я говорю, приведите мне мужчину. Водите вы для мужчин женщин. Ну вот так же приведите мне мужчину. Я заплачу ему и вам.
Лакей быстрыми взглядами осматривал ее и, видно, ничего не понимал.
Даша строго и величественно смотрела на него, нетерпеливо хмуря брови.
- Ну что же вы? Можете или нет?
- Так точно ... Но только ... Разрешите сейчас? ...
- Сейчас же.
Лакей то размышлял.
- Слушаю. Как позволите прописать вас?
- Анна Ивановна Иваненко.
- По паспорту?
Даша гневно посмотрела на него.
- Слушайте: вы слишком болтливы, это мне не нравится. Идите и делайте или пришлите мне другого.
- Извините. Я только ... Как, значит, мы должны каждого гостя ...
- Хватит. Идите и делайте то, что я вам сказала ...
- Слушаю ...
Лакей задом направился к двери и исчез. Он был ошарашен.
Даша сняла пальто, повесила его, подошла к зеркалу и поправила волосы. Ноздри в зеркале чуть волновались, глаза были блестящие, на щеках горел легкий румьянець. Волосы золотыми тяжелыми венками венчало чистый лоб. Она улыбнулась сама себе в зеркало и начала ходить по комнате.
Прошло довольно много времени, но Даша все равно ходила, наклонив слегка голову, скрестив руки на груди и немного прикусив губу.
Когда раздался осторожный стук в дверь, она подняла голову, удивленно огляделась и тут же громко и спокойно сказала:
- Войдите!
Двери медленно отворилась, и в комнату осторожными неопределенными, но мьягкимы маленькими шагами вошел небольшой господин. Закрыв дверь, за которой мелькнула
лысая голова и белая манишка лакей, господин, вытянув и потирая руки, словно мытья их над умывальником, начал подкрадываться к Дары. Волосы на лбу у него были аккуратно розчисане на две половины, на пиддборидю висела плотно, словно из черной ваты сделана бородка, глаза большие, пукати, уставились с настороженным, похотливою любопытства.
Даша быстро обежала всего его глазами, холодно прижмурила глаза и ждала.
- Здравствуйте ... - Чрезвычайно мьягко, ласково и с усмешечкой сказал господин.
- Здравствуй, - ответила Даша.
Добродий еще ближе подкрался и еще большей жадности присматривался. В выпуклых глазах зьявився нелицемерной восторг.
- Изволили только что прибыть?
- Да.
Даша еще раз окинула его взглядом и вдруг пошла к двери. Добродий попережаючо побежал за ней.
- Позвольте, я сделаю ... Вы хотите что-то приказать лакей?
- Да. Я хочу сказать, чтобы он попросил вас уйти отсюда. Вы мне не нравитесь.
Господин покраснел и отшатнулся слегка назад.
- Как вам угодно ... - С оскорбленной самоуважением произнес он и, улыбнувшись, добавил: - Только вы тоже не очень то ... Ибо мы также дамочек, так сказать ... Хе!
- Вы сами пойдете ли лакей звать? - Останавливаясь возле разговора спросила Даша.
Добродий то смешно и с обиженным видом покачивая головой, направился к двери.
- Что же? Хорошо ... - Презрительно, но с легкой угрозой бросил он. И, остановившись на минуту у порога, добавил:
- Тек ... Очень морально.
И вышел.
Даша невольно засмеялась и позвонила.
В то же мент мьягко вскочил лакей.
- Вот что, голубчик, - строго обратилась она к нему, - вы должны бы сами понять, что старых и обезьяну мне не надо. Мужчина должен быть молодой i хороший ... Понимаете?
Лакей почтительно поклонился.
- Может, позволите, студента? - Заискивающе извлечение к ней лицо. - Студент здесь у нас стоит, молоденький и очень ... пидходященький. Я уже думал, и их дома не было, а вот сейчас пришли. С проходочкы. Они каждый день гуляют.
- Хорошо. Ведите.
Лакей вернулся и выскользнул из комнаты.
Даша сильно сжала руками лицо, которое пылало, и задумалась. Вздохнула, быстро взглянула на шляпу, нерешительно подержала на нем взгляд и, упрямо тряхнув головой, пустила руки и снова заходила по комнате, нетерпеливо поглядывая на дверь.
Постучали так же тихо и осторожно.
- Войдите!
Неуклюже отворилась дверь, и на пороге появилась тонкая, немного согнутая фигура в студенческой тужурке. Сразу же на Даша посмотрели робкие, небольшие глаза и молодое лицо.
- Простите ... Я, кажется ... Можно войти?
Он очень смутился, но не отрывал глаз от Дары. Дверь за ним затворил кто, кто стоял очевидно в коридора.
- Можно. Входите, - приказала Даша.
Студент сделал несколько шагов, остановился и виновато по-детски, молча улыбнулся. Под верхней губой у него была словно еще одна губа, зубы уровне и чистые.
Улыбнулась и Даша.
- Ну, садитесь ... - Ласково сказала, внимательно осматривая его.
Студентик был, действительно, молоденький, хорошенький, как барышня. Розовый, с очень красными, рыхлыми губами и синими глазами. На верхней губе - золотистый, нежный пушок.
Он с неловкости сел, и снова улыбнулся.
- Мне сказали, что вам скучно ... самой, - начал он, все более краснея, - но, я думал, что ... Я думал какая ...
- А я разве не "некая" - с улыбкой рассматривая его, спросила Даша.
- Да ... Себ-то ...
- Вы знаете, для чего вы призваны сюда?
Студент испуганно посмотрел на нее.
- Извините ... Я, право ... Я, может, ошибся ... Мне сказал лакей ...
Даша улыбнулась.
- Он вам правильно сказал. Сколько вам лет?
- Двадцать три.
- Разве? НЕ прибавили?
- O, нет. У меня только вид такой.
- Первый год в университете?
- Нет, я уже на третьем курсе ...
- Хм! Вы делаете впечатление первокурсника. Ну, а вы сейчас очень поражены всем этим?
Студент смиливище посмотрел и даже задержал в ее глазах свой взгляд.
- Нет ... Себ-то конечно ...
Он смешался.
- А если бы сестра ваша пошла так, чтобы вы? ... У вас есть сестра?
- Е.
- Ну?
Студент, видимо, почувствовал себя неважно.
- Я, конечно, не знаю ... Может вы недовольны? " Я пойду, я не хотел вас обидеть ... Мне сказал лакей ...
- Что же вам сказал лакей?
Студент опять испугался и хотел даже встать.
- Да живите вы! - Прикрикнула Даша. - Что сказал вам лакей? Как он передал? А впрочем, ерунда. Не интересно. Я вас позвала так, как вы зовете к себе проститутку. Слышите? Вы, может, денег не возьмете. Но, если хотите, я могу вам заплатить. Вы мне нужны, как мужчина. Понимаете? Вот и все. Згожуетееь?
Студент удивленно, недовирчиво поглядывал на нее.
- Ну? Чего же вы молчите?
Он прошептал:
- Я згожуюсь ...
- И деньги возьмете?
И Даша из любопытства остановила на глаза.
Студент покраснел.
- Нет ... Как это вы!
- Почему же? Вы же в положении проституткы?
Он встал и беспокойно поглядывал на нее.
- В таком случае ... Я должен ... Я пойду ...
- Это вас обидело? Ну, а если бы я вас сравняла с врачом? Вот, вы мне необходимы, как врач. И я заплатила бы. Это ничего?
Она странно улыбнулась и ждала.
Студентик искоса глядел на нее, - шутит или серьезно говорит.
- Это другое дело ... - Наконец осторожно сказал он.
Даша засмеялась и встала.

-------------------------------------------------- -------------------------------------------------- -------------------------------------------------- -----------------------------------------
Когда студентик уже шел, он смотрел Даре в глаза с такой умоляя, робкой покорности, что появлялось желание сунуть его ногой.
- Деньги возьмете? - Не оборачиваясь и одевая перед зеркалом шляпу, бросила Даша.
- Зачем вы так? - С спрашивая упреком прошептал он. - Я вас, как ... богиню памьятатиму, а вы ...
- Я хочу, чтобы вы взяли. Подайте мне мою сумочку.
Студент покорно протянул ей сумочку. Она открыла ее, достала из гаманния десять рублей и подала. Студент покраснел.
- Берите! - Похмурила брови Даша. - Слышите? Я хочу, чтобы вы взяли. Я не считаю это плохим. Это за услугу. Берите. А то при лакей дам больше засоромитесь.
Студент с мукой краснея, чуть не плача, протянул руку. Даша взглянула на него и спрятала деньги обратно.
- Эх, вы! ... Ну, бог с вами. Идите. Пришлите мне лакей. И послушайте: здесь перед вами был у меня один благодетель. Я не захотела приняти его, и он с досады захочет, наверное, следить за мной. Можете ли вы не допустить этого?
- О, конечно! - Встрепенулся студент.
- Спасибо. И сами не будете следить?
- Когда вам это ... не желательно ...
- Разумеется, не желательно. Ну, прощайте. Пришлите лакей.
Даша расплатилась с лакей, велела позвать извозчика и так же спокойно, медленно и строго сошла вниз, как и вошла. С одной двери выглядывали любопытные, жадные лица. Громко засмеялись. Даша, не оборачиваясь улыбнулась.
У подъезда стояли швайцар и студент. Извозчик откинул с сидця шкуру и заготовил вожжи.
- До свидания! - Бросила Даша студенту и швайцару. Оба низко поклонились.
Даша села, сказала кучеру "просто" и уехала.
Сейчас же, словно ожидая этого, из дверей быстро вышел господин в круглой шляпе с плотно бородкой и бегом направился за извозчиком. Студент моментально опрометью бросился за ним, схватил его за локоть и остановил.
Через две минуты у них уже разгорелась ссора.
Даша же кварталов из пьять отпустили извозчика и пешком дошла до дома, время оглядываясь. Шла она, наклонив голову, как человек, который делает подсчет. Иногда поднимала лицо и смотрела на огонь лихтарив. В глазах сверкала насмешливо улыбка, а под ними темные полосы побильшились.
Проходя мимо дома, в котором жил Мирон, она вдруг остановилась, посмотрела на его окна - в них светилось, и нерешительно стала переходить улицу, но на-пол пути остановилась, повернула назад и быстро пошла домой.
Было часов десять. В столовой ужинали. Вера сидела желтая, закутанная в большой платок и, выпрямив из нее правую руку, вяло ковыряла вилкой в блюде.
Даша странно осмотрела всех, села и с аппетитом начала есть. Время поднимала голову, снова оглядывала всех, будто хотела что-то сказать и, едва улыбнувшись, снова наклонилась к тарелке.
- Я только что узнала одну тяжелую историю, - вдруг громко начала она с облачным оттенком и обвела всех глазами. - Даже видела конец ... Только что.
Все повернулись в ее сторону. Она внимательно резала мьясо.
- С сестрой подруги моей друга ... по гимназии. Сегодня застрилилась, только что. Эсерка. Мужчина сидел в тюрьме, а она была на свободе. Вы слушаете?
Все слушали очень внимательно. Екатерина Андриевна даже лицо к ней вытащила.
- Застрилилась или отравился? - Вдруг вяло спросила Вера и отложила вилку.
- Застрилилась! Муж ее ...
- Это лучше ... - Скорцюбилась Вера и щильнище закуталась.
- И неизвестно почему? - С злаканою сочувствующих любопытства спросила Екатерина Андриевна.
- Нет. Известно. Цеж и есть интересное. Вы слушайте. Она оставила письмо.
- Ты читала его? - Бросила Вера.
- Да.
- Ужасно интересно, какой почерк у самоубийц.
- Не мешай, Вера, - тихо бросил Сергей.
- Да, она оставила письмо, - наклонилась снова Даша к тарелке. - Читает причины ... Мужчина в тюрьме. Неизвестно когда выйдет, сидит уже год. Она - молодая, здоровая и как сам о себе написала, "подло-почутлива" Палка, наверное. Мужа своего, яко человека и как мужчину, ранище любила, хотя в последнее время ... Ну, это неважно ... Словом, факт только тот, что с мужем она не жила А тут был товарищ, которому она нравилась ... Подай мне соль, Вера ... Да ... Благодарю он ей также нравился и, кажетесь очень, судя по листьям. Мужчина также знал об этом, это-б-то быстрее догадывался, хоть молчал ... Сама же она сомневалась ... Не знала, думала, просто потребность в мужчине. У нее здесь путано Один раз как будто для того, чтобы проверить себя , второй раз выходит, будто бы для того, чтобы удовлетворить себя сделала. Сделала она такое. Ушла куда-то, в какой отель и велела, чтобы ей привели мужчину Конечно, нашлись ... Она рассуждала так, что зла мол, от этого никому не будет, а себя она успокоит ... И вообще ... Ну, словом, сделала вот-это в это время неожиданно выпустили человек, и то стало ему известно и даже не то, а просто тот самый, который был с ней в гостинице, с досады, что она больше не хотела видеться с ним, написал обо всем мужу. Вот тут и вышла целая история. Ее все осудили, даже сестра, муж же с пренебрежением одштовхнв от себя. Она и застрилилась.
Все некоторое время молчали.
- Да-а ... - Протяжно произнес Семен Васильевич, пуская вверх дым и следя за ним. - Таких жизни должно выталкивать.
- Почему? - Спросила Даша и обвела всех глазами.
Сергей задумчиво чертив то вилкой по скатерти; Екатерина Андриевна глядела в никуда небачучимы глазами, а Вера снова вытащила руку и нервно мняла баньку с хлеба на столе.
- Потому что оно выталкивает всех, кто нарушает его законы, - медленно и неохотно ответил Семен Васильевич.
- Разве она нарушила, а не исправила? - Улыбнулась Даша.
- Мм ... это так много виправниць найдется.
Екатерина Андриевна прислушалась.
- А мужчины не исправляют? - Бросила она, вставая и збираючы тарелки.
- Мужчина - одно, а женщина - второе. Мужчина исправит и от этого ничего не будет. Женщина же ... ребенка родит ...
Даша внимательно посмотрела на него, прижмурившы глаза.
- Родят и мужчины ... Но когда она, приняла все меры, чтобы этого не было?
Семен Васильевич поморщился.
- Так все же это ... гадость. Женщина, ходит по гостиницам и розпустничае, - гадкая.
- Неправда! - Вспыхнула Даша. - Она не для блуда, а из-за необходимости.
- Ха! Миронов учения, однако, в лес не идет ...
- Миронов учения здесь не при чем! Это учение жизни и ... простое непонимание слов. Розпустник вот! - Вдруг ткнула она пальцем в Сергея. Тот удивленно поднял голову. Глаза его с каким тайным испуганным подозрением остановились на Даре.
Все также удивленно посмотрели на нее. Она вызывающе улыбнулась.
- Он розпустник интеллекта. Розпустник - ваш Хведир Хведорович, что проедает второй имение. Розпутничае брюхом. Розпустник ваш родственник Петр, который живет только половой жизнью. Разврат в избыточности, в чем бы и избыточность не была, в шкодливосты от нее, а если ...
Видно, ранище думала это. Но вдруг остановилась и спокойно говорила дальше:
- Я это потому, что досадно, что мотивы не верно объясняете. А до этого она - мертва и защитить себя не может ... Я сама ее не хвалю. Не потому, что она так сделала, но потому, что застрилилась. Значит, сама не верила, что делала так, как следует .... Она должна была выяснить все мужу ... Правда, она выяснялось ... Ну, он не согласился ... Хорошо. Значит, нет никакого духовного понимания,, разные смотрят на вещи ... Если так, то и любви духовной быть не может. Разошлись и конец. А стреляться - не разумно.
- Преступление всегда найдет свое наказание ... - Глухо сказал Сергей.
- Преступление? - Наливая воды в стакан, скосилась в его сторону Даша. - Ты считаешь это. . . злодейство?
- Безусловно ... Преступление против семьи, против своих обещаний, чистоты ... Ну, даже нравственности, если хочешь ...
Даша выпила воды и улыбнулась.
- Странно ... Что ж, она должна была ждать мужа?
- Безусловно. Или ранище разойтись с ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22