На незаслуженное «обвинение»: «Ты слишком мал! Мы с тобой не играем» мальчики просят: «Поиграйте, пожалуйста». На невежливое замечание: «Ты зачем сел на это место?» спрашивают: «А почему нельзя?» и т. д.
В III типе ситуаций адекватными являются реакции активности и самостоятельности в устранении напряженности, внутренней стабильности, т. е. социальной зрелости детей, и реакции поиска причины конфликта в обстоятельствах. В указанных адекватных типу ситуации реакциях различие между заикающимися мальчиками и девочками наблюдается лишь в поиске причины конфликта: заикающиеся мальчики статистически достоверно чаще (P < 0,001) пытаются выяснить создавшуюся трудную ситуацию и объяснить ее имеющимися обстоятельствами. Так, на слова матери: «Последний кусок я отдала твоему брату» мальчики отвечают: «Сходи, пожалуйста, в магазин и купи еще», «Ничего, я не хотел есть», «Хорошо, что отдала брату». На слова отца: «Я не могу починить твою машину» мальчики отвечают: «Тогда давай отнесем ее в мастерскую», «Ничего, я буду играть с другой», «Я попробую сам починить». На слова сверстника: «Мой младший брат случайно порвал твою книгу» мальчики отвечают: «Я ее заклею», «Ничего, я куплю новую» и т. д.
Различие между мальчиками и девочками наблюдаются и в неадекватных типу ситуации реакциях, а именно, в проявлении агрессивности и виновности. Эти реакции неуместны в III типе ситуаций, тем не менее заикающиеся мальчики более агрессивны, чем заикающиеся девочки, их КА равен 51,4 %, девочек – 29,8 % (статистически достоверно: P < 0,001). Не понимая или забывая, что в некоторых случаях конфликт может возникнуть помимо общающихся друг с другом людей и может быть не связан с ними, заикающиеся мальчики неоправданно враждебны к участнику конфликта: Отец: «Я не могу починить твою машину». – «Такой большой и не можешь! Почини!» «Мы сейчас уходим, а ты спи», – говорят родители, сын отвечает: «Не буду спать. Пойду с вами!» Смущенный сверстник: «Мой младший брат случайно порвал твою книгу». – «Ты мне купи новую, а своего брата побей!» и т. д. В отличие от них заикающиеся девочки этого же возраста, видимо, обладают большим жизненным опытом и лучше умеют использовать его в своих взаимоотношениях с людьми.
Непонимание ситуаций, в которых конфликт возникает случайно, обусловливает и следующую неадекватную реакцию заикающихся мальчиков: они склонны принимать вину за случившееся на себя. У заикающихся девочек подобная реакция в данном случае вообще отсутствует.
В целом независимо от типа ситуации заикающиеся мальчики характеризуются более агрессивным отношением к участнику конфликта (их КА равен 54,3 %, девочек – 42,7 %) и неадекватностью в проявлении открытой агрессии: КААо мальчиков равен 51 %, девочек – 69,8 % (различие статистически высоко достоверно: P < 0,001). Открытая агрессия мальчиков выражается в нанесении участнику ситуации ущерба морального: «Я не приглашу тебя на мой день рождения», материального: «Я сломаю качели, и ты не будешь качаться весь день», физического: «Я побью твоего брата, раз он порвал мою книгу». Заикающиеся девочки более адекватны в любом проявлении агрессии и более сдержанны в своем отношении к участнику конфликтной ситуации.
Половой деморфизм наблюдается также в реакциях адекватности виновности, самостоятельности и отрицания своей вины в конфликте: КАВ мальчиков равен 81,3 %, девочек – 69 %. Заикающиеся мальчики могут в соответствующих ситуациях уступить другому участнику общения в его требованиях, взять вину в случившемся на себя, пытаются самостоятельно разрешить трудную ситуацию (их КС равен 55,5 %, девочек – 43,7 %), они реже, чем девочки, отрицают свою явную вину в конфликте.
Исследование личностных характеристик заикающихся детей 6 лет в сравнении с нормально говорящими сверстниками методикой «тест-конфликт» позволяет сделать следующие выводы:
1. Заикающиеся мальчики более агрессивны, чем их сверстники без заикания. Их недружественное отношение к участнику конфликта выражается в форме открытой агрессии неадекватно ситуации. В то же время они соответственно ситуации проявляют чувство виновности и адекватно ведут себя в реакциях отрицания своей вины в конфликте.
2. Заикающиеся девочки в таких основных личностных характеристиках, как агрессивность, негативизм, адекватность проявления открытой и скрытой агрессии, виновность, самостоятельность и активность, не отличаются от нормально говорящих девочек.
3. Все заикающиеся дети независимо от пола и типа ситуации в основных проявлениях агрессии, негативизма, самостоятельности и др. мало отличаются от своих нормально говорящих сверстников.
4. Явления полового диморфизма выражаются в том, что заикающиеся мальчики по сравнению с заикающимися девочками более агрессивны и неадекватны в проявлении открытой агрессии, но они же более самостоятельны в разрешении трудной ситуации и более адекватны в проявлении чувства виновности.
Нервно-психические и речевые нарушения. Л., 1982. С. 3—12.
Н. Ф. Комкова Сравнительная характеристика особенностей заикающихся детей
В процессе работы с заикающимися школьниками мы наблюдали, что для одних детей характерны излишняя подвижность, отвлекаемость, нестойкость интересов. Они склонны к наименьшей затрате усилий при выполнении задания, спешат с ответами, не продумывая их. Успех в работе приводит детей в сильное возбуждение, они становятся несдержанными, болтливыми, громко выражают свою радость. В случае неудачи они проявляют растерянность. В работе с этими детьми мы четко определяли требования к ним. В учебном процессе использовали такие средства, как дозировка задания, смена видов работы, обязательное регламентирование времени (отсчет времени учителем, определенный знак в тетради, указывающий ученику на потерю времени и т. д.). Среди этой группы были дети, которых отличало стремление первенствовать, утвердить свое положение в коллективе, даже путем, приводящим к конфликту. Для правильного подхода к данным учащимся мы учитывали отношение учеников к себе (их самооценку). Надо было конкретно разобраться в переживаниях каждого ученика, связанных с его самооценкой и уровнем его притязаний. Прежде всего этим детям показали, какой сложности задания они могут выполнить, и с чем не справляются.
В процессе обучения заикающихся школьников мы наблюдали также детей очень замедленных. Они с трудом приспосабливались к новым условиям работы, медленнее переключались с одного вида деятельности на другой, не проявляли инициативы на уроках, в играх, были пассивны в речи. В работе с этими детьми мы вводили элемент соревнования. При этом соревнования проводили не между отдельными детьми, а между группами детей, чтобы у каждого ребенка воспитывалось чувство ответственности. С помощью определенных занятий, поручений мы вырабатывали у учащихся скорость переключения, быстроту реакции.
Среди описываемых детей были школьники, внешне равнодушные к неуспеху, неудовлетворительным оценкам. В работе с этими детьми мы всегда поддерживали искру проявленного интереса, оценивали не только результат проделанной работы, но и поощряли ту настойчивость, которую учащиеся проявили, выполняя то или иное задание.
На основе приведенных фактов мы составляли на каждого ученика подробные характеристики. Полученный материал оказался очень полезным в определении дифференцированного подхода к заикающимся школьникам. Мы предполагаем продолжить начатые наблюдения с тем, чтобы более полно учитывать индивидуальные особенности заикающихся детей в коррекционно-воспитательной работе.
Тезисы докладов IV Всесоюзных педагогических чтений НИИ дефектологии АПН СССР. М., 1976. С. 126.
В. И. Селиверстов Психологические особенности заикающихся
…По мнению Р. Е. Левиной, не существует речевого нарушения самого по себе, оно всегда предполагает личность и психику конкретного индивидуума со всеми присущими ему особенностями. Роль недостатка речи в развитии и судьбе ребенка зависит от природы дефекта, от его степени, а также от того, как ребенок относится к своему дефекту.
Понимание своего речевого недостатка, неудачные попытки самостоятельно избавиться от него или хотя бы замаскировать нередко порождают у заикающихся определенные психологические особенности: стеснительность вплоть до робости, стремление к уединению, речебоязнь, чувство угнетенности и постоянные переживания за свою речь. Иногда и наоборот, расторможенность, показную разболтанность и резкость.
Большинство авторов отмечают в разной степени выраженные психологические особенности у детей (Х. Лагузен, И. А. Сикорский, Г. Д. Неткачев, И. И. Тартаковский, Э. Фрешельс, Ф. Г. Штоккерт, Ю. А. Флоренская, М. Е. Хватцев и др.). В последние годы делаются попытки не только глубже изучить психологические особенности заикающихся с целью обосновать психотерапевтическую направленность логопедической работы (С. С. Ляпидевский, С. И. Павлова, В. И. Селиверстов, В. М. Шкловский, Ю. Б. Некрасова, Г. И. Ангушев, Л. З. Андронова, Э. М. Кулиев и др.), но и дифференцировать их по психологическим особенностям. В основу принимается наличие логофобий (С. С. Ляпидевский, С. И. Павлова), разная степень болезненной фиксированности на своем недуге (В. И. Селиверстов, В. М. Шкловский и др.).
В литературных источниках прошлого и настоящего встречается ряд отдельных указаний на значимость фиксированности на своем дефекте в клинико-психологической структуре заикания. Хр. Лагузен (1838) писал, что представление о трудности выговора делает заикание постоянным. Р. Коэн (Кен, 1878) считал обязательным в лечении заикания укреплять в пациенте силу воли, внушать ему доверие к собственным силам и искоренять в нем убеждение, что он не может правильно говорить. Пациент должен перевоспитываться; он должен овладеть рефлексами, подчинять их осмысленным мотивам. Г. Каменка (1900) видел в лечении заикания борьбу с болезненным представлением как руководящий принцип лечения. А. Либман (1901) усложнение первичных непроизвольных расстройств координации со стороны органов речи видел в том, что эти расстройства обращают на себя внимание самого заикающегося и окружающих. При этом сам заикающийся становится недоверчивым к своим способностям речи. Из-за этого обстоятельства расстройство речи еще более усиливается.
Г. Д. Неткачев (1901, 1909, 1913) отводил главенствующую роль в структуре заикания представлению заикающихся о своем дефекте и связанному с ним «боязливому самочувствию». Сущностью заикания («психоневроза») является, по его мнению, «боязливое ощущение, представление, навязчивая идея, фобии и весь комплекс угнетающих эмоциональных переживаний перед опасностями в прошлом, настоящем и будущем».
Р. Денгардт, Т. Гепфнер, Э. Фрешельс (начало ХХ в.) сущность заикания видели в расстройствах, основанных на мыслительно-аффективных процессах.
«Специфической основой заикания мне кажется то психическое состояние, на основании которого у атактически говорящих лиц возникает сознание (!) расстройства их речи»[13]. По мнению Т. Гепфнера, собственно заикание возникает у ребенка в результате осознания им своих физиологических речевых несовершенств путем эгоцентрических размышлений о своей речи, путем запоминания и осознания процесса речи и в результате потребности напрягать при этом свои силы. Сделанные наблюдения позволили Т. Гепфнеру и Э. Фрешельсу заключить, что болезненные психические состояния могут быть устранены воздействием на психику, что терапия ассоциативной афазии, направленная только на речь, составляет лишь часть терапии.
Ф. Г. Штоккерт, Ю. А. Флоренская, М. И. Пайкин, А. М. Смирнова, Н. А. Власова и др. отмечают усугубляющую роль зафиксированного внимания на дефектной речи у заикающихся. Ф. Г. Штоккерт (1927), а затем М. И. Пайкин утверждали, что собственно заикание начинается лишь с момента фиксации заикающегося на своем расстройстве. Когда заикающийся впервые обратит внимание на свою неправильную речь, этот период может считаться критическим в развитии заикания: только теперь начинается боязнь говорить, боязнь речи, которая делает пациента асоциальным и заставляет уединяться. Чем больше внимания уделяется своему страданию, тем оно хуже становится.
Этой же точки зрения придерживался М. Е. Хватцев (1939), который писал: «…первичное спотыкание от травмы (шока) – еще не заикание. Это расстройство координации. Но когда у ребенка надолго остаются воспоминания о шоке и мысль, что он может снова споткнуться, т. е. когда происходит фиксация внимания на спотыкании (подчеркнуто нами – В.С.), тогда начинается развитие действительного заикания, ибо в тот момент все усилия артикулировать бесплодны… С возникновением психопатологических моментов заикание из простого расстройства координации превращается в невроз»[14].
Здесь уместно вспомнить слова С. Н. Давиденкова о том, что «одним из основных явлений, из которых развивается невротическое расстройство», есть «чувство собственной неполноценности», а чем больше больной неврастенией «фиксирует внимание на своем болезненном симптоме, тем, естественно, симптом этот становится более упорным… Так образуется тот порочный круг, из которого больной никак не в состоянии выбраться: болезненный симптом заставляет больного фиксировать на нем свое внимание, вследствие этого симптом еще усиливается и еще более приковывает к себе внимание больного»[15].
Отечественный психолог Н. И. Жинкин (1958), рассматривая заикание как расстройство речевой саморегулировки, находил, что «чем больше возрастает опасение за исход речи и чем в большей мере произнесение оценивается слухом как дефектное, тем сильнее нарушается речевая саморегулировка. Это состояние через несколько повторений превращается в патологический условный рефлекс и возникает все чаще, теперь уже перед началом речи. Процесс становится циркулярным, так как дефект на приеме усиливает дефект на выходе»[16].
Почти все исследователи проблемы заикания обнаруживают у заикающихся в разной степени выраженную тревожность, опасение, боязливость, страх перед речью. С. С. Ляпидевский, С. И. Павлова и др. страх перед речью (логофобию) определяют как «типичный симптом заикания».
Таким образом, при изучении литературных источников нетрудно заметить, что, с одной стороны, большинство авторов относит наличие у заикающихся психологических особенностей (в частности, их фиксированность на дефекте) к типичному, обязательному симптому в структуре заикания. С другой стороны, к понятию фиксированности на дефекте у заикающихся можно отнести (по разным авторам) разные психические явления: особое качество внимания (закрепившееся, устойчивое, застревающее, навязчивое, сосредоточенное, концентрированное), осознание дефекта, своеобразные представления о нем и, наконец, разное отношение к нему (настороженное, боязливое).
В связи со сделанными выводами определилась необходимость, прежде всего, дальнейшего психологического изучения феномена фиксированности на своем дефекте у заикающихся. Поэтому, опираясь на общие принципы системного подхода в психологии (Л. С. Выготский, С. Я. Рубинштейн, А. Н. Леонтьев, А. Р. Лурия, Б. Ф. Ломов, А. В. Петровский, П. Я. Гальперин, В. Д. Небышицын, Д. Б. Эльконин и др.) и наши собственные наблюдения, мы делаем попытку рассмотреть модель возникновения и развития феномена фиксированности с позиции интегрального взаимодействия психических процессов, состояний, свойств и действий у заикающихся. Правомерность такого подхода, в частности, подтверждается результатами сравнительного исследования подростков, проведенного под нашим руководством Г. И. Ангушевым. Проведенное исследование позволило ему сделать вывод, что различие между заикающимися и свободно говорящими выражается у первых не в степени продуктивности той или иной деятельности, а в специфике ее протекания. Эта специфика проявляется не в какой-либо одной отдельной функции, а во всей совокупности психических процессов.
С названных позиций психологическая модель возникновения и развития феномена фиксированности у заикающихся (как вторичного явления) на своих речевых запинках (как первичного явления) в сложном и едином взаимодействии всех основных психических процессов просматривается следующим образом.
Ощущения. Возникшие у ребенка речевые запинки, спотыкания (несудорожного или судорожного характера) первоначально становятся объектом его ощущения как первичного познавательного процесса, посредством которого человек получает информацию от внешней или внутренней среды. Речевые запинки отражаются мозгом ребенка в виде кинестетического, тактильного или слухового образа.
Среди главнейших особенностей этого психического процесса важную роль играет порог ощущений, определяющий наименьшую силу раздражителя, вызывающего осознанное ощущение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
В III типе ситуаций адекватными являются реакции активности и самостоятельности в устранении напряженности, внутренней стабильности, т. е. социальной зрелости детей, и реакции поиска причины конфликта в обстоятельствах. В указанных адекватных типу ситуации реакциях различие между заикающимися мальчиками и девочками наблюдается лишь в поиске причины конфликта: заикающиеся мальчики статистически достоверно чаще (P < 0,001) пытаются выяснить создавшуюся трудную ситуацию и объяснить ее имеющимися обстоятельствами. Так, на слова матери: «Последний кусок я отдала твоему брату» мальчики отвечают: «Сходи, пожалуйста, в магазин и купи еще», «Ничего, я не хотел есть», «Хорошо, что отдала брату». На слова отца: «Я не могу починить твою машину» мальчики отвечают: «Тогда давай отнесем ее в мастерскую», «Ничего, я буду играть с другой», «Я попробую сам починить». На слова сверстника: «Мой младший брат случайно порвал твою книгу» мальчики отвечают: «Я ее заклею», «Ничего, я куплю новую» и т. д.
Различие между мальчиками и девочками наблюдаются и в неадекватных типу ситуации реакциях, а именно, в проявлении агрессивности и виновности. Эти реакции неуместны в III типе ситуаций, тем не менее заикающиеся мальчики более агрессивны, чем заикающиеся девочки, их КА равен 51,4 %, девочек – 29,8 % (статистически достоверно: P < 0,001). Не понимая или забывая, что в некоторых случаях конфликт может возникнуть помимо общающихся друг с другом людей и может быть не связан с ними, заикающиеся мальчики неоправданно враждебны к участнику конфликта: Отец: «Я не могу починить твою машину». – «Такой большой и не можешь! Почини!» «Мы сейчас уходим, а ты спи», – говорят родители, сын отвечает: «Не буду спать. Пойду с вами!» Смущенный сверстник: «Мой младший брат случайно порвал твою книгу». – «Ты мне купи новую, а своего брата побей!» и т. д. В отличие от них заикающиеся девочки этого же возраста, видимо, обладают большим жизненным опытом и лучше умеют использовать его в своих взаимоотношениях с людьми.
Непонимание ситуаций, в которых конфликт возникает случайно, обусловливает и следующую неадекватную реакцию заикающихся мальчиков: они склонны принимать вину за случившееся на себя. У заикающихся девочек подобная реакция в данном случае вообще отсутствует.
В целом независимо от типа ситуации заикающиеся мальчики характеризуются более агрессивным отношением к участнику конфликта (их КА равен 54,3 %, девочек – 42,7 %) и неадекватностью в проявлении открытой агрессии: КААо мальчиков равен 51 %, девочек – 69,8 % (различие статистически высоко достоверно: P < 0,001). Открытая агрессия мальчиков выражается в нанесении участнику ситуации ущерба морального: «Я не приглашу тебя на мой день рождения», материального: «Я сломаю качели, и ты не будешь качаться весь день», физического: «Я побью твоего брата, раз он порвал мою книгу». Заикающиеся девочки более адекватны в любом проявлении агрессии и более сдержанны в своем отношении к участнику конфликтной ситуации.
Половой деморфизм наблюдается также в реакциях адекватности виновности, самостоятельности и отрицания своей вины в конфликте: КАВ мальчиков равен 81,3 %, девочек – 69 %. Заикающиеся мальчики могут в соответствующих ситуациях уступить другому участнику общения в его требованиях, взять вину в случившемся на себя, пытаются самостоятельно разрешить трудную ситуацию (их КС равен 55,5 %, девочек – 43,7 %), они реже, чем девочки, отрицают свою явную вину в конфликте.
Исследование личностных характеристик заикающихся детей 6 лет в сравнении с нормально говорящими сверстниками методикой «тест-конфликт» позволяет сделать следующие выводы:
1. Заикающиеся мальчики более агрессивны, чем их сверстники без заикания. Их недружественное отношение к участнику конфликта выражается в форме открытой агрессии неадекватно ситуации. В то же время они соответственно ситуации проявляют чувство виновности и адекватно ведут себя в реакциях отрицания своей вины в конфликте.
2. Заикающиеся девочки в таких основных личностных характеристиках, как агрессивность, негативизм, адекватность проявления открытой и скрытой агрессии, виновность, самостоятельность и активность, не отличаются от нормально говорящих девочек.
3. Все заикающиеся дети независимо от пола и типа ситуации в основных проявлениях агрессии, негативизма, самостоятельности и др. мало отличаются от своих нормально говорящих сверстников.
4. Явления полового диморфизма выражаются в том, что заикающиеся мальчики по сравнению с заикающимися девочками более агрессивны и неадекватны в проявлении открытой агрессии, но они же более самостоятельны в разрешении трудной ситуации и более адекватны в проявлении чувства виновности.
Нервно-психические и речевые нарушения. Л., 1982. С. 3—12.
Н. Ф. Комкова Сравнительная характеристика особенностей заикающихся детей
В процессе работы с заикающимися школьниками мы наблюдали, что для одних детей характерны излишняя подвижность, отвлекаемость, нестойкость интересов. Они склонны к наименьшей затрате усилий при выполнении задания, спешат с ответами, не продумывая их. Успех в работе приводит детей в сильное возбуждение, они становятся несдержанными, болтливыми, громко выражают свою радость. В случае неудачи они проявляют растерянность. В работе с этими детьми мы четко определяли требования к ним. В учебном процессе использовали такие средства, как дозировка задания, смена видов работы, обязательное регламентирование времени (отсчет времени учителем, определенный знак в тетради, указывающий ученику на потерю времени и т. д.). Среди этой группы были дети, которых отличало стремление первенствовать, утвердить свое положение в коллективе, даже путем, приводящим к конфликту. Для правильного подхода к данным учащимся мы учитывали отношение учеников к себе (их самооценку). Надо было конкретно разобраться в переживаниях каждого ученика, связанных с его самооценкой и уровнем его притязаний. Прежде всего этим детям показали, какой сложности задания они могут выполнить, и с чем не справляются.
В процессе обучения заикающихся школьников мы наблюдали также детей очень замедленных. Они с трудом приспосабливались к новым условиям работы, медленнее переключались с одного вида деятельности на другой, не проявляли инициативы на уроках, в играх, были пассивны в речи. В работе с этими детьми мы вводили элемент соревнования. При этом соревнования проводили не между отдельными детьми, а между группами детей, чтобы у каждого ребенка воспитывалось чувство ответственности. С помощью определенных занятий, поручений мы вырабатывали у учащихся скорость переключения, быстроту реакции.
Среди описываемых детей были школьники, внешне равнодушные к неуспеху, неудовлетворительным оценкам. В работе с этими детьми мы всегда поддерживали искру проявленного интереса, оценивали не только результат проделанной работы, но и поощряли ту настойчивость, которую учащиеся проявили, выполняя то или иное задание.
На основе приведенных фактов мы составляли на каждого ученика подробные характеристики. Полученный материал оказался очень полезным в определении дифференцированного подхода к заикающимся школьникам. Мы предполагаем продолжить начатые наблюдения с тем, чтобы более полно учитывать индивидуальные особенности заикающихся детей в коррекционно-воспитательной работе.
Тезисы докладов IV Всесоюзных педагогических чтений НИИ дефектологии АПН СССР. М., 1976. С. 126.
В. И. Селиверстов Психологические особенности заикающихся
…По мнению Р. Е. Левиной, не существует речевого нарушения самого по себе, оно всегда предполагает личность и психику конкретного индивидуума со всеми присущими ему особенностями. Роль недостатка речи в развитии и судьбе ребенка зависит от природы дефекта, от его степени, а также от того, как ребенок относится к своему дефекту.
Понимание своего речевого недостатка, неудачные попытки самостоятельно избавиться от него или хотя бы замаскировать нередко порождают у заикающихся определенные психологические особенности: стеснительность вплоть до робости, стремление к уединению, речебоязнь, чувство угнетенности и постоянные переживания за свою речь. Иногда и наоборот, расторможенность, показную разболтанность и резкость.
Большинство авторов отмечают в разной степени выраженные психологические особенности у детей (Х. Лагузен, И. А. Сикорский, Г. Д. Неткачев, И. И. Тартаковский, Э. Фрешельс, Ф. Г. Штоккерт, Ю. А. Флоренская, М. Е. Хватцев и др.). В последние годы делаются попытки не только глубже изучить психологические особенности заикающихся с целью обосновать психотерапевтическую направленность логопедической работы (С. С. Ляпидевский, С. И. Павлова, В. И. Селиверстов, В. М. Шкловский, Ю. Б. Некрасова, Г. И. Ангушев, Л. З. Андронова, Э. М. Кулиев и др.), но и дифференцировать их по психологическим особенностям. В основу принимается наличие логофобий (С. С. Ляпидевский, С. И. Павлова), разная степень болезненной фиксированности на своем недуге (В. И. Селиверстов, В. М. Шкловский и др.).
В литературных источниках прошлого и настоящего встречается ряд отдельных указаний на значимость фиксированности на своем дефекте в клинико-психологической структуре заикания. Хр. Лагузен (1838) писал, что представление о трудности выговора делает заикание постоянным. Р. Коэн (Кен, 1878) считал обязательным в лечении заикания укреплять в пациенте силу воли, внушать ему доверие к собственным силам и искоренять в нем убеждение, что он не может правильно говорить. Пациент должен перевоспитываться; он должен овладеть рефлексами, подчинять их осмысленным мотивам. Г. Каменка (1900) видел в лечении заикания борьбу с болезненным представлением как руководящий принцип лечения. А. Либман (1901) усложнение первичных непроизвольных расстройств координации со стороны органов речи видел в том, что эти расстройства обращают на себя внимание самого заикающегося и окружающих. При этом сам заикающийся становится недоверчивым к своим способностям речи. Из-за этого обстоятельства расстройство речи еще более усиливается.
Г. Д. Неткачев (1901, 1909, 1913) отводил главенствующую роль в структуре заикания представлению заикающихся о своем дефекте и связанному с ним «боязливому самочувствию». Сущностью заикания («психоневроза») является, по его мнению, «боязливое ощущение, представление, навязчивая идея, фобии и весь комплекс угнетающих эмоциональных переживаний перед опасностями в прошлом, настоящем и будущем».
Р. Денгардт, Т. Гепфнер, Э. Фрешельс (начало ХХ в.) сущность заикания видели в расстройствах, основанных на мыслительно-аффективных процессах.
«Специфической основой заикания мне кажется то психическое состояние, на основании которого у атактически говорящих лиц возникает сознание (!) расстройства их речи»[13]. По мнению Т. Гепфнера, собственно заикание возникает у ребенка в результате осознания им своих физиологических речевых несовершенств путем эгоцентрических размышлений о своей речи, путем запоминания и осознания процесса речи и в результате потребности напрягать при этом свои силы. Сделанные наблюдения позволили Т. Гепфнеру и Э. Фрешельсу заключить, что болезненные психические состояния могут быть устранены воздействием на психику, что терапия ассоциативной афазии, направленная только на речь, составляет лишь часть терапии.
Ф. Г. Штоккерт, Ю. А. Флоренская, М. И. Пайкин, А. М. Смирнова, Н. А. Власова и др. отмечают усугубляющую роль зафиксированного внимания на дефектной речи у заикающихся. Ф. Г. Штоккерт (1927), а затем М. И. Пайкин утверждали, что собственно заикание начинается лишь с момента фиксации заикающегося на своем расстройстве. Когда заикающийся впервые обратит внимание на свою неправильную речь, этот период может считаться критическим в развитии заикания: только теперь начинается боязнь говорить, боязнь речи, которая делает пациента асоциальным и заставляет уединяться. Чем больше внимания уделяется своему страданию, тем оно хуже становится.
Этой же точки зрения придерживался М. Е. Хватцев (1939), который писал: «…первичное спотыкание от травмы (шока) – еще не заикание. Это расстройство координации. Но когда у ребенка надолго остаются воспоминания о шоке и мысль, что он может снова споткнуться, т. е. когда происходит фиксация внимания на спотыкании (подчеркнуто нами – В.С.), тогда начинается развитие действительного заикания, ибо в тот момент все усилия артикулировать бесплодны… С возникновением психопатологических моментов заикание из простого расстройства координации превращается в невроз»[14].
Здесь уместно вспомнить слова С. Н. Давиденкова о том, что «одним из основных явлений, из которых развивается невротическое расстройство», есть «чувство собственной неполноценности», а чем больше больной неврастенией «фиксирует внимание на своем болезненном симптоме, тем, естественно, симптом этот становится более упорным… Так образуется тот порочный круг, из которого больной никак не в состоянии выбраться: болезненный симптом заставляет больного фиксировать на нем свое внимание, вследствие этого симптом еще усиливается и еще более приковывает к себе внимание больного»[15].
Отечественный психолог Н. И. Жинкин (1958), рассматривая заикание как расстройство речевой саморегулировки, находил, что «чем больше возрастает опасение за исход речи и чем в большей мере произнесение оценивается слухом как дефектное, тем сильнее нарушается речевая саморегулировка. Это состояние через несколько повторений превращается в патологический условный рефлекс и возникает все чаще, теперь уже перед началом речи. Процесс становится циркулярным, так как дефект на приеме усиливает дефект на выходе»[16].
Почти все исследователи проблемы заикания обнаруживают у заикающихся в разной степени выраженную тревожность, опасение, боязливость, страх перед речью. С. С. Ляпидевский, С. И. Павлова и др. страх перед речью (логофобию) определяют как «типичный симптом заикания».
Таким образом, при изучении литературных источников нетрудно заметить, что, с одной стороны, большинство авторов относит наличие у заикающихся психологических особенностей (в частности, их фиксированность на дефекте) к типичному, обязательному симптому в структуре заикания. С другой стороны, к понятию фиксированности на дефекте у заикающихся можно отнести (по разным авторам) разные психические явления: особое качество внимания (закрепившееся, устойчивое, застревающее, навязчивое, сосредоточенное, концентрированное), осознание дефекта, своеобразные представления о нем и, наконец, разное отношение к нему (настороженное, боязливое).
В связи со сделанными выводами определилась необходимость, прежде всего, дальнейшего психологического изучения феномена фиксированности на своем дефекте у заикающихся. Поэтому, опираясь на общие принципы системного подхода в психологии (Л. С. Выготский, С. Я. Рубинштейн, А. Н. Леонтьев, А. Р. Лурия, Б. Ф. Ломов, А. В. Петровский, П. Я. Гальперин, В. Д. Небышицын, Д. Б. Эльконин и др.) и наши собственные наблюдения, мы делаем попытку рассмотреть модель возникновения и развития феномена фиксированности с позиции интегрального взаимодействия психических процессов, состояний, свойств и действий у заикающихся. Правомерность такого подхода, в частности, подтверждается результатами сравнительного исследования подростков, проведенного под нашим руководством Г. И. Ангушевым. Проведенное исследование позволило ему сделать вывод, что различие между заикающимися и свободно говорящими выражается у первых не в степени продуктивности той или иной деятельности, а в специфике ее протекания. Эта специфика проявляется не в какой-либо одной отдельной функции, а во всей совокупности психических процессов.
С названных позиций психологическая модель возникновения и развития феномена фиксированности у заикающихся (как вторичного явления) на своих речевых запинках (как первичного явления) в сложном и едином взаимодействии всех основных психических процессов просматривается следующим образом.
Ощущения. Возникшие у ребенка речевые запинки, спотыкания (несудорожного или судорожного характера) первоначально становятся объектом его ощущения как первичного познавательного процесса, посредством которого человек получает информацию от внешней или внутренней среды. Речевые запинки отражаются мозгом ребенка в виде кинестетического, тактильного или слухового образа.
Среди главнейших особенностей этого психического процесса важную роль играет порог ощущений, определяющий наименьшую силу раздражителя, вызывающего осознанное ощущение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63