- С каким Джоунсом? Судя по вашему тону, вы имеете в виду Джоунса
Кенди, судимого за...
- Никак нет! Эла Джоунса, психиатра, проходящего в качестве
потерпевшего по делу Григса! - злорадно выпалил Джейкобс.
Это был его миг - миг его триумфа. Желание насолить доктору,
способному проникнуть внутрь его натуры, превзошло даже честолюбивые
стремления изловить "невидимку" и лично доставить его в участок.
- Этого Джоунса? - приподнялись от удивления брови начальника
участка.
- Помните показания Григса по поводу "нелюдей", "зомби" и тому
подобного? Я полагаю, он имел в виду "невидимок", - высказал Джейкобс свою
заветную мысль и замолчал, наслаждаясь произведенным эффектом.
Некоторое время все молчали. Более удачливые коллеги Джейкобса давно
прислушивались к его докладу, чтобы высмеять его, но при этих словах у них
пропало такое желание. Брови начальника поднялись еще выше, но затем
вернулись в исходное положение.
- А что... В этом что-то есть. Картер, принесите мне дело Григса!
- Слушаюсь, сэр!
Глядя на самого молодого сотрудника, сорвавшегося с места выполнять
поручение, Джейкобс оскалился. Сегодня он был в выигрыше.
- Ну а дальше? - спустил его с небес на грешную землю шериф. - Чем
закончилась их встреча?
Этот элементарный вопрос оказался едва ли не ударом в спину. С этого
момента миг торжества остался позади и о нем можно было только вспоминать,
сетуя на быстротечность дел мирских.
- Джоунс вышел с ними. Некоторое время мы следовали за ними, но
Рудольфу удалось оторваться. Кроме того - не забывайте, меня никто не
уполномочивал арестовывать ни одного из... - Джейкобс сбился и замолчал.
Он сам был виноват, что испортил собственный триумф. Если бы он не
начал оправдываться, а отнесся к происшедшему свысока, будто все так и
было задумано, он остался бы в выигрыше. Но Джейкобс сам выставил на
обозрение свою слабину, и теперь, как ему показалось, в его спину иглами
уткнулись презрительные взгляды коллег.
- Больше вопросов нет, - сухо отозвался начальник участка. - Садитесь
составлять письменный отчет. И в следующий раз будьте порасторопнее.
Когда красавчик Джейкобс возвращался на место, уши его горели от
стыда.
"Ну ничего, Джоунс! - скрипнул он зубами. - Мы еще с тобой
рассчитаемся!!!"
Что поделать, ненависть в человеке часто бывает сильнее любой
логики...

21
...Как глубоко проникает в душу лунный свет!
Кожа Селены холодна, как мрамор, и так же бела. К ней можно припасть
губами, как к камню, потереться щекой... Живая и неживая, существующая и
несуществующая. Не человек - луна, сон, призрак...
- ОН БРЕДИТ... Я НЕ МОГУ ПОНЯТЬ НИ СЛОВА.
- ПУСТЬ ПРОДОЛЖАЕТ. НАПОМНИТЕ ЕМУ!
- НЕВИДИМКИ, ДЖОУНС... ЧТО ВЫ О НИХ ЗНАЕТЕ?
Невидимки... Невидимки-мысли, невидимки-чувства... Они руководят
душой человека, незаметно подталкивая его под локоть, - и вот уже он
совершил безрассудный, нелепый поступок или... Или преступление. Они хитры
- эти невидимки. Они неуловимы. Чтобы вытащить их на свет и рассмотреть,
следует перевернуть человеку всю его душу. А он не хочет, не хочет...
Луна - моя невидимка, моя, Эла Джоунса. Она следит за мной,
направляет поступки, требуя отчета. И все же невидимка - я сам. Часть
меня. Непознанная, затаившаяся часть.
Они невидимы не сами по себе - они просто хорошо умеют маскироваться.
В человеческой душе очень много всякого хлама. И грима тоже много. Вот
если его снять, тогда бы они вышли наружу. Только это невозможно сделать:
грим въелся в кожу, стал уже частью человека... Там, где в жизни человека
наступает пора правды, там невидимкам места нет. Точнее, они вылезают
наружу и начинают открыто говорить о себе...
Невидимки есть всюду - не только внутри у каждого. Есть невидимки
городов, есть невидимки стран, всего человечества, наконец. Все то, что
люди отвергают, с чем не хотят считаться, что заставляют себя забыть или
прячут от чужих взглядов, - все превращается в невидимок.
Иногда они сидят тихо, иногда вылезают наружу и подчиняют себе
человека. Когда им это удается плохо, человек попадает в психиатрическую
лечебницу. Невидимки могут все: сделать человека маньяком - но и героем;
разрушить в нем все доброе и светлое - но и оказаться единственным
источником внутреннего света. Разные бывают невидимки - и лишь невидимость
их роднит...
- ОН ХОЧЕТ СКАЗАТЬ, ЧТО НЕВИДИМКИ - ЭТО НЕ ОРГАНИЗАЦИЯ, А НЕЧТО,
ЗАСТАВЛЯЮЩЕЕ ЛЮДЕЙ ПОДЧИНЯТЬСЯ ЧУЖОЙ ВОЛЕ?
Почему же - чужой? Собственной. Слишком разные стремления живут в
одной оболочке одновременно. И слишком многие из них оказываются в тени.
Больше фальши, игры - больше и невидимок... Больше искренности - и их
меньше.
А когда они на виду, с ними легко сладить...
- Я ЖЕ ГОВОРИЛ, ЭТО НЕ БРЕД... ПРОДОЛЖАЙТЕ.
- КТО МОЖЕТ УПРАВЛЯТЬ НЕВИДИМКАМИ?
Как - кто? Если ими можно управлять - значит, они уже не невидимки. И
все же это реально. Если человек знает себя... Или раскрылся достаточно
полно перед другим... Все просто, все легко. У меня как у врача много
таких возможностей. Собственно, и профессию психоаналитика можно
определить как "ловца невидимок". Чем занимается такой врач? Ищет скрытые
мотивы в поведении, тайные источники мучающих человека проблем. Человек
странно устроен: он сам не знает, сколько кнопок скрыто у него внутри.
Если кто-то умело нажмет на одну... Только зачем все это? Врач не имеет
такого права. И тот, кто рискнет этим механизмом воспользоваться, уже не
врач - преступник.
- АГА... ЧИСТЕНЬКИМИ ХОТИМ КАЗАТЬСЯ!
Что это за голос в голове? Вроде знакомый, а вроде... Открыть бы
глаза - да веки слишком тяжелы...
А почему бы мне и не хотеть быть чистеньким? Луна чиста... Пятна -
это ложь, бред. Это тени на ее лице, светлые и чистые тени... Она сама -
свет, а к свету может прикоснуться только самое чистое...
Луна, прекрасная Луна с глазами сфинкса...
- У НЕГО ОПЯТЬ НАЧАЛСЯ БРЕД. ОЧКАРИК, ТЫ МОЖЕШЬ ЧТО-НИБУДЬ СДЕЛАТЬ?
- ВСЕ... СЕЙЧАС ОН ОТКЛЮЧИТСЯ. ОН И ТАК МНОГОЕ РАССКАЗАЛ.
- НО БРЕД...
Слова уплывали, уходя вдаль.
Бред...
А что - бред?
Разве вся жизнь - это не бред, скажите пожалуйста...

22
- Значит, ты утверждаешь, что вместо организации "невидимок" мы имеем
дело с одним человеком - предположительно, с хорошим гипнотизером?
Серо-зеленые, неровной окраски глаза Рудольфа холодно смотрели на
Клайта. Хотя последнего и называли Очкариком, это относилось вовсе не к
его внешности - кличка скорее отражала тот факт, что, в отличие от
остальных членов банды, он был ученым-химиком. В свое время Клайт защитил
научную работу по наркотическим и психотропным веществам.
- Я ничего не утверждаю, но если выстроить все высказывания этого
человека в логический ряд, получается приблизительно такая картина. Он
говорил о том, что человека можно заставить сделать все, если правильно
задействовать его подсознательные мотивации, и признался, что способен на
такое. Впрочем, это вовсе не говорит о том, что Джоунс - одиночка. Почти
наверняка у него есть помощники. Кроме того, не исключено, что и его
самого используют просто как оружие. Может быть, за всем этим стоит более
сильный гипнотизер... В таком случае есть вероятность того, что сам Джоунс
действительно непричастен ко всей этой истории и занимался в клубе тем же,
что и мы, - выслеживал "невидимок"... Кроме того... женщина, о которой он
упоминал... вам что-нибудь говорит ее имя?
- Нет, это совсем другое... Это имя певицы, которая выдала очень
эффектный номер перед тем, как мы все оттуда убрались. Признаться, эта
Селена - странно, что я не видел ее здесь прежде, - умеет произвести
впечатление...
- А! Ну я, в общем, сделал все, что мог. Теперь стоит дождаться,
когда он придет в себя и попробовать поговорить начистоту. А мне пора в
лабораторию... СКОРО ВЫ СМОЖЕТЕ СНЯТЬ ПРОБУ С ТОВАРА.
- Хорошо, иди, - кивнул Рудольф... Только... Эрнестино, проверь
улицу. Я не поручусь, что за нами не увязались фараоны. Не стоит слишком
уж мозолить им глаза.
Как ни странно, после объяснений Очкарика Клайта он почти потерял
интерес ко всему происходящему. Такое решение казалось ему просто скучным,
хотя, с другой стороны... Конечно, доктора можно будет убедить работать на
них, можно и самим воспользоваться таким беспроигрышным вариантом,
постепенно отделываясь от лишних людей, которые его так раздражали. Можно
было даже повосхищаться человеческой фантазией - но она обычно не вызывала
у Рудольфа энтузиазма. Чем проще люди - тем легче иметь с ними дело,
считал он...
- Эрнестино!
- Что?
- Что ты копаешься? Там все в порядке? - Локо Эрнестино приоткрыл
дверь и заглянул в комнату. На его лице был написан испуг. - Что
случилось?
- Там тихо, но...
- Что "но"? - взвился Рудольф.
Он сам не мог понять, что его вдруг напугало, но выражение лица Локо
ему не понравилось.
- Я не могу найти Хулио и Медосу. Они пропали, - выдавил Локо. - И
еще... Мне показалось, что там, в кустах, - волк.
- Идиот! - зашипел Рудольф - и тут же расслабился. Вечно этому
Эрнестино лезла в голову всякая чушь. Парень был совершенно невыносимо
суеверен, за что его и прозвали Локо. Кроме того, он боялся всего - кроме
людей, разумеется, с которыми мог обращаться, как хотел.
- Я пойду проверю, - кивнул Гас.
- И возьми с собой этого идиота! "Волк"!!! Мерещится черт знает
что...
Рудольф не договорил. Протяжный волчий вой раздался за окном, затем
перешел в угрожающее рычание и смолк.
Лицо Локо позеленело. Вздрогнул и сам Рудольф.
- Это собака... - неуверенно прошептал Очкарик, тоже повернувшись в
сторону двери. - Большая собака...
Потом наступило недолгое, но глубокое молчание - все слушали, не
повторится ли вновь жуткий звук.
Волк молчал.
- Гас, Эрнестино... Проверьте. Без крайности - не стрелять, - голос
Рудольфа прозвучал глухо. Почему этот вой так напугал его? Он искал ответ
- и не находил. Или дело было не в самом вое, а в чем-то другом? Может,
доктор и на него успел напустить "невидимку"? Хотя нет - страх знают все,
страх осязаем, он смеется над человеком и заглядывает ему прямо в глаза,
хотя и любит выскакивать из темноты. Но тут же комната, свет... Или
"невидимка" спустил страх с невидимой же привязи? Похоже на это... Очень
похоже!
Улицу заливал ровный лунный свет. Причудливо торчали по обе стороны
дороги силуэты пальм, чуть ближе сплошной темной массой чернели аралии.
Загадочно поблескивали на асфальте впечатанные в него мелкие осколки
стекол. Только одно окно горело на всю улицу - и то находилось за спиной
вышедших из дома людей.
Все молчало кругом, ни одни листок не шевелился, придавленный
тревожной ночной жарой. Казалось, картина специально застыла, чтобы помочь
замаскировать притаившуюся во тьме засаду.
- Смотри! - дернулся вдруг Локо, хватая Гаса за локоть.
- Что?
- Вот там, у куста... Видишь?
В самом деле - куст двигался. Нет, не куст - его нижняя ветка... даже
не ветка - тень под ней. Она ползла, выдвигаясь на лунный участок... И
вместе с ней на двоих замерших у порога людей наползал страх. Им
приходилось убивать и рисковать своей головой, и все же никогда ни один из
них не испытывал такого странного ужаса перед ночью, молчанием и еще
неизвестно чем, притаившимся во мраке ночи.
Темное пятно выползало на асфальт - и вдруг на нем вспыхнул синеватый
лунный блик. То, что они приняли за тень, было лужицей какой-то жидкости.
- О мадре миа! Это же кровь! - сделал шаг назад Локо Эрнестино.
- Закрой рот... Ты что, никогда мертвяков не видел?.. - Огастес
сделал паузу и крикнул во весь голос: - Эй, кто там? Вылезайте!
Кусты молчали, только лужица крови продолжала потихоньку расти.
- О, черт! - сплюнул Гас. - Пошли! Сейчас мы им покажем.
- Постойте... - дернул плечом Локо. - Может, позовем еще
кого-нибудь... или... Слушай, у меня есть фонарь!
- Да ну его на фиг! - шагнул вперед Гас. У него тоже тряслись
поджилки, но привычка сбивать страх действием давала о себе знать. -
Хотя... - он запнулся, тревожно вглядываясь в неподвижную массу кустов. -
Тащи фонарь!
Какой прекрасной показалась Эрнестино залитая электрическим светом
комната!
- Что еще стряслось? - недовольно уставился на него шеф.
- Я... я за фонарем! - Эрнестино двигался порывисто, руки и ноги
отказывались ему повиноваться сразу, что делало его похожим на сильно
разрегулированного робота.
- Давай, только быстро!
Рудольф сжал кулаки. "Почему я боюсь? Зачем я боюсь? Что же там
происходит, черт побери?!"
То и дело оглядываясь, словно собираясь запомнить вид этой комнаты
навсегда, Эрнестино, прихватив фонарь, поплелся к наружной двери. Его вид
окончательно вывел Рудольфа из равновесия - он уже и сам не мог скрыть
испуганной гримасы.
- А-а-а-а!!! - раздавшийся из-за двери вопль заставил Большого
Рудольфа вскочить с места.
И не только его - на дверь мгновенно уставились пистолетные стволы.
- А-а-а-а! - в приоткрывшуюся дверь влетел Локо с расширенными от
ужаса глазами.
- Что?!
- Его... его тоже нет!!! - Эрнестино закрыл лицо руками.
- Кого?
- Гас... Его унес волк!
- Ты видел?
- Нет... Там никого нет.
- Идиот!!! - Рудольф взревел с такой силой, что можно было подумать -
окна повылетают из рам. - Роббер, врежь ему... и проверь сам.
- Вот что, шеф, - Роббер демонстративно положил руки в карманы, -
может, не стоит? Я, конечно, не верю ни в каких волков, только... Может,
дождемся утра?
- Там кровь... там лужа крови! - простонал Локо. - Волк забрал уже
троих...
- Кретины! - от испуга Рудольф потерял способность говорить
нормально. Он мог только орать и ругаться. - Я сам сейчас выйду, и тогда -
берегитесь!!!
Он ринулся в сторону двери, но Роббер перехватил его на полдороге:
- Не стоит, шеф... Зачем? Лучше подождать. Здесь мы, во всяком
случае, в безопасности.
- В какой безопасности? - взвился Рудольф. - А там что - не в
безопасности? Какая-нибудь парочка устроила спектакль - а вы уже готовы
поджать лапки и шлепнуться на брюхо? Идиоты, недоноски! И вы еще хотите,
чтобы вас кто-то уважал?!! Слюнтяи, маменькины сынки!!!
- Потише. Надо разобраться, что происходит. Но раз что-то не так,
можно поступить проще, - голос Клайта звучал тихо и неуверенно. - Локо,
где ты их видел?
- Я? Еще не хватало, чтобы я их видел! Они в кустах.
- Кусты справа, слева?
- Ты что, сам не знаешь? Справа, конечно! - Эрнестино колотило.
- Прекрасно. У нас есть окно и фонарь... Только... Можно выглядывать
буду не я? У меня есть и другие дела, с которыми вы вряд ли справитесь.
Химик выглядел сейчас неловким и жалким, но Рудольф немного
успокоился. Все же голова у Очкарика работала - а большего от него никто и
не требовал. Тут он прав: каждому свое...
- Роббер, в окно-то выглянуть ты можешь?
- В окно? Ладно. Эй, придурок, давай свой фонарь!
Роббер подошел к окну, и его голова исчезла из виду. Все нетерпеливо
и испуганно уставились на него.
- Не молчи! Рассказывай, что ты там видишь!
- Сейчас... Возле куста - лужа какой-то жидкости. Не исключено, что
это кровь... Ветка... метелки... Так!
- Что?
- Нога... Две ноги. Не могу понять, кто это: голова в кустах, торчат
только ноги. Ботинки на светлой подошве, размер большой...
- Это Хулио! - снова дернулся Локо.
- Что еще?
- Сейчас...
Желтый круг фонарика полз по кустам, пока не уткнулся во что-то
непонятное. Можно было подумать, что на ветках растянули мокрую тряпку, а
сверху развесили связку скользких, мокрых колбас.
Когда фонарь опустился ниже, Роббер вскрикнул и отшатнулся.
- Что случилось?
- Бог мой! Видели бы вы это... - он сполз по стене на пол и начал
рассеянно озираться. - Кто-то развешал по кустам кишки! Ноги целы, но
выше... Это что-то жуткое. Если бы я хотя бы слышал взрыв...
- Волк! - взвизгнул Локо, начиная креститься.
- Заткнись... Дай сюда! - нервным движением Рудольф вырвал из рук
помощника фонарь и рванулся к окну.
Развешанные кишки под растянутой на ветках рубахой (по крупной клетке
на ткани Рудольф узнал рубашку Огастеса Ворма) он увидел сразу и не стал
долго задерживаться на этом зрелище.
Луч фонарика полз дальше, в сторону более густой тени, смыкающейся с
тенью дома, дополз до стены и опустился вниз.
Кровь застыла в жилах Большого Рудольфа, когда в неровном круге света
возникло еще одно тело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27