– Она продолжала улыбаться. – Ты упаковываешь вещи, пытаешься организовать все на работе, тебе хочется побыть со своим женихом…– Ах ты Боже мой! – Я взглянула на часы. – Мне же нужно встретить Тима в аэропорту!– Без паники! У тебя еще бездна времени.Но я уже не могла успокоиться. Последние четыре недели я жила в сплошном хаосе, потому что изо всех сил старалась подготовить свое рабочее место для будущего преемника. Мне хотелось иметь полные гарантии того, что из-за моих действий в "Адванте" не будет провалено ни одно мероприятие и, вообще, что с моим уходом работа фирмы ни в коем случае не нарушится. Именно поэтому я донимала Нину своими придирками.Мой участок работы переходил к Луису. Я радовалась, что моим преемником станет именно Луис, а не какой-нибудь чужак со стороны. Я не понимала, почему это меня так волнует, но все равно чувствовала именно так. С Луисом мы мало говорили о работе, потому что мне не хотелось, чтобы у него сложилось впечатление, будто я указываю ему, как работать. Я считала, что он сам должен пройти свой путь.Вчера вечером мы ходили с ним в спортивный бар.– Мне будет так недоставать этого места! – вздохнула я. – Это первый бар, в который я зашла, когда приехала в Испанию, и он, как нарочно, оказался самым лучшим.– А мне будет недоставать тебя, – сказал Луис.– О Луис! – У меня в горле застрял комок. – Мне тоже будет тебя недоставать!Он взял меня за руку.– Ты хороший человек, Изабель.Я попыталась его урезонить, но руку не убрала.– И в компании ты пришлась к месту, – продолжал Луис, – и мне ты очень нравишься.– А ты мне.– Мы с тобой могли бы составить хорошую пару. – Его карие глаза засверкали.– Никогда!– Но та ночь была восхитительной! – напомнил мне Луис.Я убрала руку.– С тобой все ясно – ты специализируешься на восхитительных ночах.Он засмеялся.– Но для нас такие отношения не имели перспективы, – продолжала я.– Почему?– Не знаю почему. Просто не имели, и все.– И вот теперь ты выходишь замуж за человека, который довел тебя до такого отчаяния, что ты даже сошлась со мной, – заметил Луис.– С тобой я сошлась не из-за Тима. – От его слов я поморщилась. – Просто я не могла сидеть в ресторане с человеком, одетым в красную рубашку и желтый галстук.– Это несправедливо! – Он посмотрел на свою грудь. – Тот галстук мне подарила Анна.– Почему они все дарят тебе галстуки? – спросила я. – И Мария вот не лучше других.– Это чисто женская уловка, – объяснил Луис. – У всех людей галстук ассоциируется с удавкой.– Ничего подобного, – возразила я. – У нас на севере не ассоциируется.– Я понял, что с Марией пора рвать, когда она купила мне очередной галстук, – серьезно продолжал Луис. – Словно спешила накинуть мне на шею петлю.Я захихикала.– До чего же ты жестокий, Луис!– Ты когда-нибудь покупала своим мужчинам галстуки, Изабель? – спросил он.– Однажды было дело, – созналась я. – Я купила Тиму галстук на день рождения. Но вместе с галстуком он получил от меня в подарок мощный жизненный импульс.– Все равно это знак частной собственности, – не унимался Луис. – Уж поверь мне.
В этот вечер я впервые за долгое-долгое время снова напилась. Не очень сильно, но все-таки ноги меня держали не слишком твердо. Луис довез меня до дома и помог выйти из такси.– Теперь со мной все в порядке, – бормотала я, едва не засыпая на ходу.– Нет, я провожу тебя до квартиры, – настаивал он. – Я не хочу нести ответственность, если ты свалишься на лестнице или застрянешь в лифте.– Не застряну, – и я споткнулась на первой же ступеньке.Он подхватил меня под руку.Дома, едва переступив порог, я направилась к дивану и свалилась на него.– Странно, – бормотала я. – Вроде выпила не так много, какие-то два пива и самбукку.Он осматривался в комнате.– Хорошие у тебя постеры, – сказал он. У меня по стенам были развешаны репродукции Миро.– Они совпадают с моим настроением, – пояснила я. – Такие же шаткие, сомнительные, неуловимые.Луис засмеялся.– Отдохни. Я сделаю тебе кофе.Как хорошо было лежать на диване и знать, что всю работу за тебя сделает кто-то другой. И еще хорошо, что с Луисом я себя чувствовала совершенно спокойно. Несмотря ни на что, он был единственным мужчиной среди моих знакомых, которого можно было назвать настоящим другом. Как будто та ночь безумной страсти случилась между нами в другой жизни.Я уже начинала дремать, когда он появился с чашкой кофе в руках.– Выпей это, – сказал он. – Хорошая доза кофеина должна тебе помочь.– Спасибо. – Я жадно припала к кофе. – Как же я буду по тебе скучать, Луис! – воскликнула я.– И я по тебе, – в тон мне запричитал он. – Даже несмотря на то, что как следует тебя никогда не понимал.– А тебе и не надо меня понимать, – убежденно сказала я.– Да, но мне будет очень не хватать наших бесед.– И мне будет не хватать.– И споров с тобой по рабочим вопросам.– А мне столько всего будет недоставать в Ирландии! – призналась я.– Да, но дома тебя ждет новая, яркая жизнь!– Кто знает?– Изабель! – Он с удивлением воззрился на меня. – Неужели тебя гложут сомнения?– Ничего подобного! – Я поставила пустую чашку на пол. – Просто я размышляю, на что будет похожа моя новая жизнь, вот и все.– И на что, по-твоему?– Сама не знаю. Я боюсь, что не найду дома работу. Что окажусь в зависимости от Тима.– Разве это имеет значение?Я свернулась калачиком и положила голову ему на плечо.– Да вроде нет. По крайней мере, два года назад это меня совершенно не волновало. А сейчас волнует. Я так много сделала, чтобы добиться независимости.– Ты обязательно найдешь работу! – убежденно заверил меня Луис. – Только ты должна уяснить себе другое, Изабель: для тебя сейчас самое важное – родить ребенка.– Ну и что? Вот у Габриэлы двое детей, а она все еще работает.– Да. – Луис многозначительно поднял бровь. – Но чтобы она могла работать, у нее есть няня и экономка.Я засмеялась.– Ну что ж, в таком случае мне придется стать в одном лице и няней, и экономкой.– Если ты снова займешь ответственную должность, – сказал Луис, – как в "Адванте", то сможешь нанять себе кого угодно.– Посмотрим. – Я протяжно зевнула. – Извини, Луис, я так устала!– Тогда ложись в постель. Я здесь все приберу.– От меня сейчас и правда мало проку…Когда он ушел, я сперва тоже подумала, что надо перебраться на постель, но не нашла в себе сил на такой рывок. Я заснула там, где была – на диване, причем, что называется, в ту же секунду, как только донесла голову до подушки. На следующее утро я проснулась с жестокой головной болью.
Я снова посмотрела на часы. Больше мне нечего было делать в компании "Адванта". Все файлы были систематизированы, расписание на следующую неделю распечатано, план презентации в компании "Атос" для Луиса подготовлен. Все, моя миссия в "Адванте" закончилась. До поездки в аэропорт оставалась масса времени…В полуоткрытую дверь моего кабинета постучала Габриэла.– Можно войти?– Конечно.Она оглядела мой чисто прибранный стол.– Итак, – сказала она, садясь в кресло для посетителей. – Твое испанское время истекло.– Хм.– Как тебе здесь жилось?– Замечательно! – с энтузиазмом воскликнула я. – Я успела здесь все полюбить. И лучше работы, чем здесь, у меня в жизни не было. И лучшего босса, чем ты, тоже.– Спасибо. – Она поудобнее села в кресле. – Мне так жаль тебя отпускать, Изабель!– А мне жаль уходить. – Я откинула с глаз свои надоедливые волосы. – Но все равно, Габриэла, я сделала правильный выбор.– Разве ты слышала от меня хоть слово, что это не так?– Нет, не слышала, – согласилась я. – Хотя тут многие считают, что я совершаю ошибку. Нет, Габриэла, я не совершаю ошибку! Я люблю Тима, и всегда его любила.– А как твой друг Нико?Я вздохнула.– Мне он очень нравился, – задумчиво подбирая слова, начала я. – Может быть, я даже его любила. В этом трудно разобраться. Но скорей всего не любила. По-моему, все дело в том, что я иностранка. Он нашел во мне нечто специфическое, пикантное, не такое, как у всех. Когда мы с ним начали встречаться, у него только что закончился другой роман. Мне кажется, я нужна была ему только для того, чтобы отвлечься. – Я молча уставилась в пространство. – У нас с ним все было как в кино, когда двух влюбленных показывают сквозь затуманенные линзы… Вот они идут рука об руку по берегу, вот они бегут по цветущему лугу. Как будто все нереально, Габриэла. – Я снова помолчала, глядя в пространство. – У нас был словно отпускной роман. Даже когда мы спорили, никакого настоящего спора у нас не получалось. Может быть, это оттого, что мы не знали слов? – Голос у меня задрожал. – Ладно… Он мне, конечно, нравился, но ничего серьезного из наших отношений все равно не могло получиться.– Почему? – Габриэла теребила свои чудесные изумрудные серьги.– Потому, что мы из разных культурных традиций. Потому, что я знала, что в один прекрасный день мне обязательно захочется вернуться домой. – Я слегка поморщилась. – До меня ясно дошло это, когда я поехала в Барселону. Тогда мне вдруг открылось, как дважды два, что работа – далеко не самая важная вещь в жизни. Мне захотелось вернуться домой, к мужу и семье. То есть ко всему тому, что у меня будет в Ирландии.Габриэла вздохнула и ничего на это не ответила.– Когда ты встречаешь Тима? – спросила она через некоторое время.– Самолет прилетает в восемь.– Времени вагон. Ты не могла бы зайти ко мне в кабинет на несколько минут?– Конечно, могла бы.Сегодня был мой последний официальный рабочий день в "Адванте". Четверг накануне Рождества. Для своих сотрудников Габриэла всегда устраивала дома рождественскую вечеринку, но на этот раз вечеринка автоматически приобретала статус рождественской, прощальной и поздравительной-со-свадьбой в одном флаконе. Тим тоже должен был на ней присутствовать. Я собиралась воспользоваться благоприятным случаем и представить его своим бывшим сослуживцам и друзьям.Мы с Габриэлой вошли в ее кабинет. Там находились все – Магдалена, София, Нина, Луис, Хосе…– Мы хотим с тобой попрощаться, – сказала Магдалена. – И от всего сердца пожелать тебе удачи.– Спасибо. – Я не находила слов, чтобы выразить свои чувства. К моему горлу подступил комок.– Завтра у нас праздник, – напомнила Габриэла. – Но многие наши сотрудники решили не откладывать на завтра своих поздравлений.– Мы хотим сказать, что очень за тебя рады!– И что мы будем по тебе очень скучать!– И что хотим подарить это тебе, именно тебе, вне зависимости от свадьбы, чтобы ты о нас помнила.Нина выступила вперед и вручила мне маленькую, красиво упакованную коробочку.– Ох!Я взяла коробочку. Мне очень хотелось заплакать. Стараясь не давать волю слезам, я развернула блестящую обертку и открыла коробочку. В ней лежал чудесный золотой браслет.– Какая прелесть! – прошептала я и уже не в силах была удержаться от слез. – Спасибо вам всем! – Я взглянула на них. Они смотрели на меня с радостным выражением на лицах.– Мы решили подарить тебе нечто, что не имеет отношения к хозяйству, – объяснила Магдалена. – Чтобы ты могла думать о нас, не только когда находишься на кухне!– Я и так вас никогда не забуду! – пылко заявила я. – Никогда! Лучших людей, чем вы, я в жизни не встречала! – Тут слезы окончательно прервали мою речь. Против такого рода сцен я была совершенно беспомощна. Я конвульсивно рыдала и одновременно сама над собой смеялась. Они окружили меня, обнимали, говорили, что тоже никогда меня не забудут. Когда я уходила из "Дельты", мне не устраивали таких эмоциональных проводов.– Итак, – в конце концов объявила Габриэла, – завтра вечером мы все встречаемся у меня.Все по очереди напоследок расцеловали меня на континентальный манер, в обе щеки, и, вся зареванная, я вышла на темную улицу. Было холодно. Ветер мел по мостовой тонкий слой редкого для этих мест снега. Я дрожала, куталась в свою замшевую куртку и, быстрыми шагами направляясь к метро, вспоминала теплые объятия своих друзей. "До чего же мне трудно их покидать!" – думала я. Они стали частью моей жизни, а так как в Мадриде у меня не было семьи, то и своеобразной семьей."Я села в поезд. Прощай, метро!" – думала я с тоской. Я возвращаюсь в давку хаотичного дублинского транспорта. Разве что мне повезет, и я найду работу в районе Доннибрука, куда смогу добираться на автобусе. Или пешком. В Мадриде я иногда совершала пешие прогулки до работы. Я прижалась головой к стеклу.А вдруг я не найду дома работы? Сколько там людей, образованных не хуже меня, а может быть, даже лучше, которые не могут найти себе работу? Я вздохнула. Конечно, оставался вариант беременности. Можно сказать, что работа не являлась для меня сейчас первейшей необходимостью. Я почесала нос. Браслет соскользнул по руке глубоко в рукав.Когда я вошла в дом, сеньора Карраско вынимала корреспонденцию из своего почтового ящика. Мы поздоровались. Немного поговорили о моих сборах.– Ты пришлешь мне фотографию своей свадьбы? – спросила она.Я радостно заулыбалась и нажала кнопку лифта.– Разумеется!– Нам всем хочется увидеть этот торжественный день.Пока лифт скользил на пятый этаж, меня вдруг обуял приступ страха: а вдруг лифт застрянет между этажами, мы просидим в нем пару часов и Тиму придется меня ждать в аэропорту? Интересно, что он при этом подумает, мелькнуло у меня в голове. Скорее всего будет нервничать. Терпением он никогда не отличался.К счастью, лифт не застрял. Мы попрощались с сеньорой Карраско и разошлись по квартирам.Дома было тихо. Это тишину я одновременно любила и не любила. Когда мне необходимо было спокойствие, она приносила мне спокойствие. Но когда я жаждала общения, она вселяла в меня ужас. Когда я буду жить с Тимом, все будет по-другому. Интересно, стану ли я для него занозой в печенках? Я так привыкла разбрасывать по всему дому вещи, недочитанные книги, журналы. Кроме того, у меня был один пунктик: я считала, что в раковине не должно оставаться ни одной грязной тарелки или кружки. Все надо было прополаскивать немедленно.Конечно, Тим жил в одиночестве дольше, чем я. Неряшливый, легкомысленный Тим вряд ли, очевидно, придет в восторг, когда я начну настаивать на том, чтобы посуда стояла в буфете в аккуратных стопках, картинками наружу.Я покачала головой. В первую попытку своего замужества такие мысли мне в голову не лезли. Очевидно, сказывалось напряжение последних дней.Я переоделась в мягкие черные брюки и красный джемпер. На ноги надела блестящие черные ботинки, сверху – черную куртку на меховой подкладке. Видок тот еще, подумала я, вертясь перед зеркалом. В черном моя бледность казалась совсем потусторонней. Я завернула вокруг шеи красный шерстяной шарф. Это помогло. Своей внешности я придавала сейчас особое значение. Для встречи с Тимом мне хотелось выглядеть правильно.В аэропорту я долго оглядывалась по сторонам, боясь, что невзначай могу его пропустить, потом остановилась посередине зала, постукивая каблуками, чтобы согреться. Он появился внезапно и тоже начал оглядываться по сторонам. Я замахала руками:– Я здесь, Тим! Иди сюда!При виде меня лицо его просветлело. Очевидно, я произвела на него сильное впечатление.– Изабель! – Он бросил на пол свои чемоданы и обнял меня.– Ты должен сказать, что рад меня видеть! – Я решила его немного подразнить. – А потом сказать, что думал обо мне день и ночь.– Так и есть. Разве ты не получала моих посланий?– Конечно, получала.– Тогда ты должна была заметить, что у меня душа поэта.– Ну последнее послание было не слишком поэтичным… "Амбары ломятся от запасов, а я голодаю".Он улыбнулся.– Что поделаешь, у меня растущий организм. Я схватила его за руку.– Представляешь, я сделала гуляш. Его надо только разогреть.– Вот это женщина, – бормотал он, когда я вела его к такси.Мы уселись на заднее сиденье, и он обнял меня за плечи.– Ну и холодища здесь у вас, – сказал он. – Дома и то не так холодно.– Ты что, не учил географию? – спросила я. – Континентальный климат: жарко и сухо летом, холодно и сухо зимой. Именно это мы здесь и имеем.Он прижал меня к себе еще сильнее.– Хорошо, что я знаю тысячу способов согреться.Я фыркнула в его куртку.– Хорошо, что мне они нравятся.
Он с интересом осмотрел мою квартирку.– Я думал, что она поменьше, покомпактнее.– Куда уж меньше, – сказала я, переступая через коробку с книгами.– Я думал, что она в стиле студио.– О нет, мне нравится, чтобы спальня занимала отдельную комнату. Я не могу жить в одной большой студии.– Спальня, очевидно, здесь. – Он толкнул одну из дверей.– Кровать скрипит, – предупредила я.Он сел на край кровати и несколько раз подпрыгнул.– И правда скрипит, – согласился он. – Только мне это вряд ли помешает.– Ты привыкнешь.– А что, ей часто приходилось скрипеть?Я почувствовала, что краснею.– Нет.Он обнял меня за талию и привлек к себе.– И многим приходилось привыкать к этому скрипу?– Не знаю.Он слегка меня отстранил и посмотрел в глаза.– Она не знает! Сколько мужчин спало в твоей кровати с тех пор, как ты сюда приехала?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
В этот вечер я впервые за долгое-долгое время снова напилась. Не очень сильно, но все-таки ноги меня держали не слишком твердо. Луис довез меня до дома и помог выйти из такси.– Теперь со мной все в порядке, – бормотала я, едва не засыпая на ходу.– Нет, я провожу тебя до квартиры, – настаивал он. – Я не хочу нести ответственность, если ты свалишься на лестнице или застрянешь в лифте.– Не застряну, – и я споткнулась на первой же ступеньке.Он подхватил меня под руку.Дома, едва переступив порог, я направилась к дивану и свалилась на него.– Странно, – бормотала я. – Вроде выпила не так много, какие-то два пива и самбукку.Он осматривался в комнате.– Хорошие у тебя постеры, – сказал он. У меня по стенам были развешаны репродукции Миро.– Они совпадают с моим настроением, – пояснила я. – Такие же шаткие, сомнительные, неуловимые.Луис засмеялся.– Отдохни. Я сделаю тебе кофе.Как хорошо было лежать на диване и знать, что всю работу за тебя сделает кто-то другой. И еще хорошо, что с Луисом я себя чувствовала совершенно спокойно. Несмотря ни на что, он был единственным мужчиной среди моих знакомых, которого можно было назвать настоящим другом. Как будто та ночь безумной страсти случилась между нами в другой жизни.Я уже начинала дремать, когда он появился с чашкой кофе в руках.– Выпей это, – сказал он. – Хорошая доза кофеина должна тебе помочь.– Спасибо. – Я жадно припала к кофе. – Как же я буду по тебе скучать, Луис! – воскликнула я.– И я по тебе, – в тон мне запричитал он. – Даже несмотря на то, что как следует тебя никогда не понимал.– А тебе и не надо меня понимать, – убежденно сказала я.– Да, но мне будет очень не хватать наших бесед.– И мне будет не хватать.– И споров с тобой по рабочим вопросам.– А мне столько всего будет недоставать в Ирландии! – призналась я.– Да, но дома тебя ждет новая, яркая жизнь!– Кто знает?– Изабель! – Он с удивлением воззрился на меня. – Неужели тебя гложут сомнения?– Ничего подобного! – Я поставила пустую чашку на пол. – Просто я размышляю, на что будет похожа моя новая жизнь, вот и все.– И на что, по-твоему?– Сама не знаю. Я боюсь, что не найду дома работу. Что окажусь в зависимости от Тима.– Разве это имеет значение?Я свернулась калачиком и положила голову ему на плечо.– Да вроде нет. По крайней мере, два года назад это меня совершенно не волновало. А сейчас волнует. Я так много сделала, чтобы добиться независимости.– Ты обязательно найдешь работу! – убежденно заверил меня Луис. – Только ты должна уяснить себе другое, Изабель: для тебя сейчас самое важное – родить ребенка.– Ну и что? Вот у Габриэлы двое детей, а она все еще работает.– Да. – Луис многозначительно поднял бровь. – Но чтобы она могла работать, у нее есть няня и экономка.Я засмеялась.– Ну что ж, в таком случае мне придется стать в одном лице и няней, и экономкой.– Если ты снова займешь ответственную должность, – сказал Луис, – как в "Адванте", то сможешь нанять себе кого угодно.– Посмотрим. – Я протяжно зевнула. – Извини, Луис, я так устала!– Тогда ложись в постель. Я здесь все приберу.– От меня сейчас и правда мало проку…Когда он ушел, я сперва тоже подумала, что надо перебраться на постель, но не нашла в себе сил на такой рывок. Я заснула там, где была – на диване, причем, что называется, в ту же секунду, как только донесла голову до подушки. На следующее утро я проснулась с жестокой головной болью.
Я снова посмотрела на часы. Больше мне нечего было делать в компании "Адванта". Все файлы были систематизированы, расписание на следующую неделю распечатано, план презентации в компании "Атос" для Луиса подготовлен. Все, моя миссия в "Адванте" закончилась. До поездки в аэропорт оставалась масса времени…В полуоткрытую дверь моего кабинета постучала Габриэла.– Можно войти?– Конечно.Она оглядела мой чисто прибранный стол.– Итак, – сказала она, садясь в кресло для посетителей. – Твое испанское время истекло.– Хм.– Как тебе здесь жилось?– Замечательно! – с энтузиазмом воскликнула я. – Я успела здесь все полюбить. И лучше работы, чем здесь, у меня в жизни не было. И лучшего босса, чем ты, тоже.– Спасибо. – Она поудобнее села в кресле. – Мне так жаль тебя отпускать, Изабель!– А мне жаль уходить. – Я откинула с глаз свои надоедливые волосы. – Но все равно, Габриэла, я сделала правильный выбор.– Разве ты слышала от меня хоть слово, что это не так?– Нет, не слышала, – согласилась я. – Хотя тут многие считают, что я совершаю ошибку. Нет, Габриэла, я не совершаю ошибку! Я люблю Тима, и всегда его любила.– А как твой друг Нико?Я вздохнула.– Мне он очень нравился, – задумчиво подбирая слова, начала я. – Может быть, я даже его любила. В этом трудно разобраться. Но скорей всего не любила. По-моему, все дело в том, что я иностранка. Он нашел во мне нечто специфическое, пикантное, не такое, как у всех. Когда мы с ним начали встречаться, у него только что закончился другой роман. Мне кажется, я нужна была ему только для того, чтобы отвлечься. – Я молча уставилась в пространство. – У нас с ним все было как в кино, когда двух влюбленных показывают сквозь затуманенные линзы… Вот они идут рука об руку по берегу, вот они бегут по цветущему лугу. Как будто все нереально, Габриэла. – Я снова помолчала, глядя в пространство. – У нас был словно отпускной роман. Даже когда мы спорили, никакого настоящего спора у нас не получалось. Может быть, это оттого, что мы не знали слов? – Голос у меня задрожал. – Ладно… Он мне, конечно, нравился, но ничего серьезного из наших отношений все равно не могло получиться.– Почему? – Габриэла теребила свои чудесные изумрудные серьги.– Потому, что мы из разных культурных традиций. Потому, что я знала, что в один прекрасный день мне обязательно захочется вернуться домой. – Я слегка поморщилась. – До меня ясно дошло это, когда я поехала в Барселону. Тогда мне вдруг открылось, как дважды два, что работа – далеко не самая важная вещь в жизни. Мне захотелось вернуться домой, к мужу и семье. То есть ко всему тому, что у меня будет в Ирландии.Габриэла вздохнула и ничего на это не ответила.– Когда ты встречаешь Тима? – спросила она через некоторое время.– Самолет прилетает в восемь.– Времени вагон. Ты не могла бы зайти ко мне в кабинет на несколько минут?– Конечно, могла бы.Сегодня был мой последний официальный рабочий день в "Адванте". Четверг накануне Рождества. Для своих сотрудников Габриэла всегда устраивала дома рождественскую вечеринку, но на этот раз вечеринка автоматически приобретала статус рождественской, прощальной и поздравительной-со-свадьбой в одном флаконе. Тим тоже должен был на ней присутствовать. Я собиралась воспользоваться благоприятным случаем и представить его своим бывшим сослуживцам и друзьям.Мы с Габриэлой вошли в ее кабинет. Там находились все – Магдалена, София, Нина, Луис, Хосе…– Мы хотим с тобой попрощаться, – сказала Магдалена. – И от всего сердца пожелать тебе удачи.– Спасибо. – Я не находила слов, чтобы выразить свои чувства. К моему горлу подступил комок.– Завтра у нас праздник, – напомнила Габриэла. – Но многие наши сотрудники решили не откладывать на завтра своих поздравлений.– Мы хотим сказать, что очень за тебя рады!– И что мы будем по тебе очень скучать!– И что хотим подарить это тебе, именно тебе, вне зависимости от свадьбы, чтобы ты о нас помнила.Нина выступила вперед и вручила мне маленькую, красиво упакованную коробочку.– Ох!Я взяла коробочку. Мне очень хотелось заплакать. Стараясь не давать волю слезам, я развернула блестящую обертку и открыла коробочку. В ней лежал чудесный золотой браслет.– Какая прелесть! – прошептала я и уже не в силах была удержаться от слез. – Спасибо вам всем! – Я взглянула на них. Они смотрели на меня с радостным выражением на лицах.– Мы решили подарить тебе нечто, что не имеет отношения к хозяйству, – объяснила Магдалена. – Чтобы ты могла думать о нас, не только когда находишься на кухне!– Я и так вас никогда не забуду! – пылко заявила я. – Никогда! Лучших людей, чем вы, я в жизни не встречала! – Тут слезы окончательно прервали мою речь. Против такого рода сцен я была совершенно беспомощна. Я конвульсивно рыдала и одновременно сама над собой смеялась. Они окружили меня, обнимали, говорили, что тоже никогда меня не забудут. Когда я уходила из "Дельты", мне не устраивали таких эмоциональных проводов.– Итак, – в конце концов объявила Габриэла, – завтра вечером мы все встречаемся у меня.Все по очереди напоследок расцеловали меня на континентальный манер, в обе щеки, и, вся зареванная, я вышла на темную улицу. Было холодно. Ветер мел по мостовой тонкий слой редкого для этих мест снега. Я дрожала, куталась в свою замшевую куртку и, быстрыми шагами направляясь к метро, вспоминала теплые объятия своих друзей. "До чего же мне трудно их покидать!" – думала я. Они стали частью моей жизни, а так как в Мадриде у меня не было семьи, то и своеобразной семьей."Я села в поезд. Прощай, метро!" – думала я с тоской. Я возвращаюсь в давку хаотичного дублинского транспорта. Разве что мне повезет, и я найду работу в районе Доннибрука, куда смогу добираться на автобусе. Или пешком. В Мадриде я иногда совершала пешие прогулки до работы. Я прижалась головой к стеклу.А вдруг я не найду дома работы? Сколько там людей, образованных не хуже меня, а может быть, даже лучше, которые не могут найти себе работу? Я вздохнула. Конечно, оставался вариант беременности. Можно сказать, что работа не являлась для меня сейчас первейшей необходимостью. Я почесала нос. Браслет соскользнул по руке глубоко в рукав.Когда я вошла в дом, сеньора Карраско вынимала корреспонденцию из своего почтового ящика. Мы поздоровались. Немного поговорили о моих сборах.– Ты пришлешь мне фотографию своей свадьбы? – спросила она.Я радостно заулыбалась и нажала кнопку лифта.– Разумеется!– Нам всем хочется увидеть этот торжественный день.Пока лифт скользил на пятый этаж, меня вдруг обуял приступ страха: а вдруг лифт застрянет между этажами, мы просидим в нем пару часов и Тиму придется меня ждать в аэропорту? Интересно, что он при этом подумает, мелькнуло у меня в голове. Скорее всего будет нервничать. Терпением он никогда не отличался.К счастью, лифт не застрял. Мы попрощались с сеньорой Карраско и разошлись по квартирам.Дома было тихо. Это тишину я одновременно любила и не любила. Когда мне необходимо было спокойствие, она приносила мне спокойствие. Но когда я жаждала общения, она вселяла в меня ужас. Когда я буду жить с Тимом, все будет по-другому. Интересно, стану ли я для него занозой в печенках? Я так привыкла разбрасывать по всему дому вещи, недочитанные книги, журналы. Кроме того, у меня был один пунктик: я считала, что в раковине не должно оставаться ни одной грязной тарелки или кружки. Все надо было прополаскивать немедленно.Конечно, Тим жил в одиночестве дольше, чем я. Неряшливый, легкомысленный Тим вряд ли, очевидно, придет в восторг, когда я начну настаивать на том, чтобы посуда стояла в буфете в аккуратных стопках, картинками наружу.Я покачала головой. В первую попытку своего замужества такие мысли мне в голову не лезли. Очевидно, сказывалось напряжение последних дней.Я переоделась в мягкие черные брюки и красный джемпер. На ноги надела блестящие черные ботинки, сверху – черную куртку на меховой подкладке. Видок тот еще, подумала я, вертясь перед зеркалом. В черном моя бледность казалась совсем потусторонней. Я завернула вокруг шеи красный шерстяной шарф. Это помогло. Своей внешности я придавала сейчас особое значение. Для встречи с Тимом мне хотелось выглядеть правильно.В аэропорту я долго оглядывалась по сторонам, боясь, что невзначай могу его пропустить, потом остановилась посередине зала, постукивая каблуками, чтобы согреться. Он появился внезапно и тоже начал оглядываться по сторонам. Я замахала руками:– Я здесь, Тим! Иди сюда!При виде меня лицо его просветлело. Очевидно, я произвела на него сильное впечатление.– Изабель! – Он бросил на пол свои чемоданы и обнял меня.– Ты должен сказать, что рад меня видеть! – Я решила его немного подразнить. – А потом сказать, что думал обо мне день и ночь.– Так и есть. Разве ты не получала моих посланий?– Конечно, получала.– Тогда ты должна была заметить, что у меня душа поэта.– Ну последнее послание было не слишком поэтичным… "Амбары ломятся от запасов, а я голодаю".Он улыбнулся.– Что поделаешь, у меня растущий организм. Я схватила его за руку.– Представляешь, я сделала гуляш. Его надо только разогреть.– Вот это женщина, – бормотал он, когда я вела его к такси.Мы уселись на заднее сиденье, и он обнял меня за плечи.– Ну и холодища здесь у вас, – сказал он. – Дома и то не так холодно.– Ты что, не учил географию? – спросила я. – Континентальный климат: жарко и сухо летом, холодно и сухо зимой. Именно это мы здесь и имеем.Он прижал меня к себе еще сильнее.– Хорошо, что я знаю тысячу способов согреться.Я фыркнула в его куртку.– Хорошо, что мне они нравятся.
Он с интересом осмотрел мою квартирку.– Я думал, что она поменьше, покомпактнее.– Куда уж меньше, – сказала я, переступая через коробку с книгами.– Я думал, что она в стиле студио.– О нет, мне нравится, чтобы спальня занимала отдельную комнату. Я не могу жить в одной большой студии.– Спальня, очевидно, здесь. – Он толкнул одну из дверей.– Кровать скрипит, – предупредила я.Он сел на край кровати и несколько раз подпрыгнул.– И правда скрипит, – согласился он. – Только мне это вряд ли помешает.– Ты привыкнешь.– А что, ей часто приходилось скрипеть?Я почувствовала, что краснею.– Нет.Он обнял меня за талию и привлек к себе.– И многим приходилось привыкать к этому скрипу?– Не знаю.Он слегка меня отстранил и посмотрел в глаза.– Она не знает! Сколько мужчин спало в твоей кровати с тех пор, как ты сюда приехала?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47