– Всеми подобными приютами здесь владеют англичане, – сказала Жюли, когда мы входили в дом. – По крайней мере, мой менеджер купил двухнедельное пребывание здесь у англичанина.Квартирка была крохотной: маленькая кухня, гостиная, ванная и одна спальня. Скользящие двери из гостиной вели в мощеный внутренний двор.– Неплохо, – сказала Жюли, разбрасывая вещи по стульям.– Да, славно, – ответила я и вышла во внутренний двор. Посреди него находился бассейн, окруженный шезлонгами, на половине из которых лежали загорающие на вечернем солнце люди.– Я знаю, что для тебя это уже не новость. – Жюли тоже вышла во двор. – А для меня это просто чудо – побыть на солнышке. В Ирландии даже летом так просто вокруг бассейна не посидишь.Но сидеть вокруг бассейна нам и здесь что-то не хотелось. В тот же вечер мы отправились на прогулку и обнаружили чудесную бухту с нежно-кремовым песком и чистой теплой водой. На следующее утро, едва позавтракав, мы побежали прямо туда.– Ну вот, отдых и начался, – вздохнула Жюли, втирая в кожу крем для загара. – Теперь нам остается только спать, есть, плавать и читать.– А как насчет танцев до упаду? – поинтересовалась я.– Танцы меня больше не интересуют, – мрачно заявила Жюли. – Я для них слишком стара.Мы обе фыркнули.Прошлым вечером мы так и не успели как следует поговорить. Так, болтали за ужином о наших семьях, о работе в Испании, но об Энди не было произнесено ни слова. Я ждала, что Жюли сама начнет этот разговор.– Смотри! – вдруг сказала она, толкая меня в бок и указывая на море.В бухту заруливал большой белый катер с затемненными стеклами, который неплохо бы смотрелся на самом фешенебельном курорте.– Интересно, кому он принадлежит? – спросила она.– Кому-нибудь очень богатенькому, – высказала я предположение.Она вздохнула.– И я когда-нибудь стану очень богатенькой, – мечтательно сказала она.– Каким образом? – поинтересовалась я. – Собираешься стать агентом по недвижимости? Или выйти замуж за такого агента?– Нет, замужество мне не грозит, – снова вздохнула она. – Я просто по природе одинокая женщина.– Странно, а мне всегда казалось, что ты по природе как раз семейная женщина, – возразила я. – Если вспомнить хотя бы те орды поклонников, которые таскались за тобой в годы дикой юности. Да и сейчас я думала, что ты собираешься замуж за Энди.– У меня на уме кое-что посерьезнее, чем Энди Джордан, – сказала она, покручивая на пальце прядь волос.– Расскажи мне про него! – взмолилась я, умирая от любопытства.Она снова вздохнула – в который раз.– Знаешь, Изабель, я думала, что он меня любит. Он так мило себя вел на Рождество. Говорил, что свою жизнь больше не представляет без меня. Подарил золотую цепочку, состоящую из сцепленных сердечек. Что я должна была думать по этому поводу?– Нечто вполне определенное, – согласилась я.– Из Штатов прозвонил целое состояние, – продолжала она. – Правда, насчет будущего разговор крутился всегда вокруг да около. В общем, в прошлом месяце я задала ему прямой вопрос о том, как он мыслит наши с ним отношения.– А он что?– Он предложил мне приехать в Штаты и пожить с ним некоторое время.– Ну? Так в чем же проблема?– В том, что он предложил пожить с ним, а не выйти за него замуж.– О! – только и смогла выдохнуть я.– Я ответила, что не совсем понимаю такую постановку вопроса. А он сказал, что это важно – лучше узнать друг друга перед тем, как принимать долгосрочные решения.На секунду мне показалось, что Жюли вот-вот заплачет.– Послушай, – начала я как можно мягче. – Вы действительно не очень много времени провели вместе. Возможно, ему кажется, что вам так хорошо вместе, потому что вас разделяет большое расстояние.– Я понимаю, – вздохнула Жюли. – Но пойми и ты, Изабель! Мне тридцать лет. Он хочет, чтобы я бросила работу и уехала в Штаты на три месяца. А кто знает, что будет через три месяца? Женится он на мне или нет? К тому же большую часть времени он все равно будет проводить на работе, и мне придется коротать время в полном одиночестве.– А ты смотри на это, как на продолжительный отпуск.– Я не могу! – взвизгнула Жюли. – Я не хочу откладывать свою жизнь на потом, и к тому же у меня в Ирландии хорошая работа. Если он собрался меня от всего этого оторвать, то пусть дает хоть какие-нибудь гарантии!– Но ты же всегда говорила, что ненавидишь свою работу, – мягко продолжала я.– Нет, не ненавижу! – капризно возразила она. – То есть это, конечно, не самая блестящая карьера, но за нее платят хорошие деньги, и мне они нравятся. Кроме того, менеджер обещал в будущем сделать меня своим персональным помощником.– О! – снова выдохнула я.– И ради чего мне все это бросать? – продолжала Жюли. – Ради сомнительной трехмесячной любовной авантюры во Флориде?– Может, и не сомнительной, – выразила надежду я. – Может, тебя там ожидает роскошное венчание в церкви или хотя бы скромная регистрация в Лас-Вегасе!Она горько рассмеялась.– Я понимаю, – продолжала я, – ты хочешь сказать, что я стою на его точке зрения. Но любить человека на расстоянии в несколько тысяч миль действительно очень трудно, Жюли. Такая ситуация не очень способствует узнаванию друг друга, не правда ли?– Да, все правильно. – Она вздохнула и зарылась пятками в песок. – Я тоже вполне способна встать на его точку зрения. Просто… просто я не хочу. Это не то, что мне нужно.Вот, она наконец произнесла главные слова: «Это не то, что мне нужно».То же самое я сказала Тиму, когда он предложил мне переехать к нему домой. Теперь я очень хорошо понимала Жюли. Это не значило, что мы считали замужество пределом всех мечтаний и концом нашего существования. Просто мы хотели получить гарантии того, что нас любят. Почувствовать уверенность в своей безопасности. А без брачного свидетельства, похоже, такой безопасности мы не чувствовали.– Мы с тобой просто невыносимые провинциалки, – подвела я мрачный итог.– Что же я могу с этим поделать? – спросила она. – Я родилась и выросла в пригороде.На борту катера появилась девушка, высокая и стройная, в поблескивающем оранжевом купальнике, который прекрасно подчеркивал ее совершенную фигуру. Она подняла руки к небу, пару раз качнулась на носках, а затем нырнула в ярко-голубую воду, рассылая во все стороны фонтаны сверкающих брызг.– Сволочь, – припечатала Жюли.– Прекрати злобствовать, Жюли, – сказала я. – Почему бы нам тоже не окунуться?Жюли поморщилась…– Но я только что вся намазалась кремом.– Ну и что такого? Он защитит тебя и в воде.Вода была сказочно теплой. Я плавала с закрытыми глазами и никак не могла остановиться. Жюли бултыхалась где-то возле берега. Когда я открыла глаза, то девушка уже вернулась на катер, и вокруг нее теснилось с полдюжины мускулистых загорелых парней.– Как ты думаешь, может быть, она – кинозвезда? – спросила Жюли, когда мы с ней вылезли на берег.– А может, попзвезда?– Но все это мясо вокруг нее. Вокруг одной-единственной женщины. Да, жизнь несправедлива!..Мы вместе повздыхали по поводу несправедливости жизни и снова улеглись загорать.
– Знаешь, я тут как-то встретила Тима Мэлона, – призналась Жюли.Мы сидели после обеда в баре и потягивали пиво. Произнося эти слова, подруга старательно избегала моего взгляда.– Что? – Я едва не поперхнулась своим пивом.– Встретила Тима, – повторила она. – Не нарочно, разумеется.– Где?– На Графтон-стрит. В субботу. Он стоял впереди меня в очереди в банк.– Ты с ним говорила? – У меня во рту пересохло, грудь сдавило так, что пришлось прибегнуть к ингалятору.Жюли наблюдала за мной совершенно спокойно. Она уже знала, как это бывает в таких случаях.– Немного, – сказала она, когда ритм моего дыхания восстановился.– Что он сказал?Она пожала плечами.– Почти ничего. Он знает, что ты ушла из «ДельтаПринт», но не знает, что ты уехала в Мадрид.– Он что-нибудь спрашивал обо мне?– А это имеет значение?– О Жюли! – Я просто не знала, как ей объяснить. – Расскажи!– Он спросил, как ты поживаешь, – нехотя заговорила она. – Сказал, что чувствует себя свиньей по поводу случившегося. Сказал, что очень по тебе скучает.– Неужели?– Сказал, что он просто не понимал, насколько ты ему дорога, и что он скорее всего совершил ужасную ошибку.– Ты шутишь. – Я чувствовала, как бледнею и вот-вот собираюсь упасть в обморок.– Сперва я вообще не собиралась тебе рассказывать, – продолжала Жюли. – Да и сейчас не знаю, правильно я поступила или нет.Официант поставил перед нами тарелку с соленым арахисом. Я машинально взяла горсть и начала жевать.– Мы не долго с ним разговаривали, – продолжала она. – Пять минут, не больше. Он расспрашивал о твоей работе, и вообще как твои дела. Я сказала, что твои дела идут превосходно и что у тебя появился новый бойфренд.– Жюли!– А что бы ты хотела, чтобы я ему сказала? – спросила она. – К тому же это почти правда. У тебя прекрасная работа. У тебя была связь с испанцем, пусть даже я о ней ничего и не ведала. Могу еще добавить, что твоего Тима едва не вырвало, когда я сказала ему о бойфренде.– Неужели?– Честное слово. – Она тоже взяла с тарелки несколько орешков. – Это самое надежное средство, Изабель. Рассказать ему, что тебя он больше не интересует, что у тебя появились новые поклонники. После этого мужики быстро прибегают назад.– Тим не прибежит назад, – с грустью указала я.– Может, и не прибежит. Но я думаю, что очень хотел бы прибежать.– Тебе лишь бы болтать.Она засмеялась.– Ну может я действительно немного преувеличиваю. Но его просто перекосило, когда он услышал про Хуана.– Какого еще Хуана?– Твоего бойфренда, разумеется.– Жюли! Что еще ты ему рассказала про несуществующего бойфренда?– Не так много, – ответила она. – Что он бизнесмен и что он по тебе сходит с ума.– Это ты сходишь с ума, – в отчаянии пробормотала я.– Какая тебе разница? – Она оставалась совершенно спокойной. – Главное, чтобы в нем проснулась ревность, а правду он все равно не узнает.Мысль о ревнующем Тиме мне понравилась.– Он наверняка догадался, что ты блефуешь.– Какая разница? Но я точно знаю, что он ревновал. Это было написано в его глазах.– Мне надо было раньше заставить его ревновать, – задумчиво произнесла я. – Тогда бы мои дела пошли по-другому.Мы немного помолчали. Из прибрежного отеля доносились звуки диско.– А как ты себя сейчас чувствуешь по его поводу? – через некоторое время спросила Жюли.– Не знаю, – ответила я.– Если бы ты его сейчас встретила, что бы ты ему сказала?– Не знаю, – снова повторила я.Я смотрела на море. Катер уже уплыл из бухты, и на его месте покачивалась на волнах маленькая лодочка.– Это трудно объяснить, – продолжила я после паузы. – Я никогда не переставала его любить. И в то же время ненавидеть за то, что он сделал. Но когда я увидела его с Лаурой, то едва не сошла с ума от ревности. Он сказал, что это вопрос доверия. Значит, я ему больше не доверяю. И не считаю, что все у нас прекрасно, как прежде. И не могу к нему относиться так, словно ничего не произошло. Кроме того, я сама совершила кое-что ужасное.– Что ты имеешь в виду?– Когда он был в командировке, я решила завезти ему ключи. Я вошла в дом и стерла в его компьютере некоторые данные.– Изабель! – Жюли смотрела на меня с ужасом и восхищением одновременно.– Он работал над проектом под названием «Сарацин-2». Я уничтожила все файлы, относящиеся к этому проекту.– Господи! – с ужасом выдохнула она.– На самом деле в этом нет никакой катастрофы. У него наверняка есть дубли. Но зато я почувствовала себя лучше. Кроме этого, я сделала кое-что еще.– Что именно?– В спальне лежали серьги. Они были не мои. Я спустила их в туалет.У Жюли открылся от удивления рот.– Я не знаю, как это получилось, – попыталась оправдаться я. – Я подумала, что у него есть женщина.– Наверняка есть.– Ну вот видишь, – горестно взглянула я на нее.– О Изабель! – Жюли взяла меня за руку. – Мы с тобой пара старых калош, две несчастные неудачницы.– Глупости, – бодро прервала я ее излияния. – Мы просто две одинокие женщины, которые приехали отдохнуть.
Мы действительно отдыхали очень хорошо. С Жюли я даже стала похожа на прежнюю Изабель Кавану. С ней мне не надо было напрягаться, кого-то из себя изображать, пытаться себя переделать. Меня не посещало желание стать душой общества. Мы даже не пытались заигрывать с мужчинами, которые сновали по побережью. Каждый вечер мы отправлялись в какой-нибудь ресторан, брали бутылку вина, кофе и разговаривали. Я рассказала ей о своих похождениях с Барбарой и Бриджет, с Игнасио и Джоном в вертящемся кресле. Она смотрела на меня в полнейшем изумлении.– Вы хоть предохранялись?– Ради Бога, Жюли!– То есть я хочу сказать, если ты спишь со всеми направо и налево, то надо же что-то предпринимать.– Я не сплю со всеми направо и налево, – раздраженно ответила я.– А как, по-твоему, называется то, что ты делаешь? Конечно, я сама тебя толкала в объятия латинских любовников, но мне и в голову не могло прийти, что ты воспримешь мои слова буквально.– Я и не восприняла их буквально. Латинский любовник из них только один – Игнасио.– Просто не могу в это поверить. – Жюли почти забыла про капуччино в руках. – Все это совершенно на тебя не похоже.– А что на меня похоже?– Ну, я не знаю. Только пьянство, вечеринки и легкомысленный секс с кем попало точно на тебя не похожи.– Судя по твоим словам, я просто какая-то грязная потаскушка!– Извини, я не то хотела сказать.– А между прочим, я просто как могла развлекалась. Я ведь уже взрослая, Жюли. Не какой-нибудь там глупый подросток. К тому же на качество моей работы это не влияет.– А выглядишь ты неважно.– Кто бы говорил! – Я тоже не выдержала. – В аэропорту я тебя едва узнала!– Тогда были причины, – повторила она свою предыдущую версию. – А сейчас со мной все в порядке. Не то что с тобой… ты как была тощая, так и осталась!– Я худею здесь, потому что мало ем! – воскликнула я запальчиво. – Овощи, фрукты, почти никакого мяса – вот тебе и диета! Между прочим, весьма полезная!– Вегетарианство в сочетании с пьянством – хорошенькая диета, – поправила меня Жюли.– Прекрати читать мне нотации, Донеган! – воскликнула я. – Больше никаких нотаций слышать от тебя не желаю! Да и что утешительного можешь сообщить мне ты, которая явилась сюда, чтобы забыть своего проходимца Джордана? Вот я здесь сижу, чтобы забыть своего проходимца Мэлона. Не думаю, что между нами такая уж большая разница!– Я не пытаюсь его забыть, – поправила Жюли. – Я просто хочу установить перспективу.– Именно это самое и я здесь делаю, – объявила я. – Проясняю перспективу в своей жизни.– Вот и прекрасно.– Да, замечательно.К счастью, на следующий день она улетала домой.
– Извини, – сказала я, когда мы стояли в терминале аэропорта.– Ничего. – Жюли все еще на меня немного дулась.– Правда извини, – повторила я с искренним раскаянием.– Неужели это всегда так трудно – получать от жизни то, что хочется? – спросила Жюли. – Вот мне казалось, что у нас с Энди все сложилось как нельзя лучше. Это ничего, думала я, что он американец, а я ирландка, и наши отношения в основном развиваются по телефону. И вот на тебе. Своим предложением он все испортил. Я слишком стара, чтобы просто так, неизвестно ради чего, терять пару лет своей жизни. Я хочу замуж, хочу иметь детей и все такое прочее. Независимость мне надоела. – Она тяжело вздохнула. – От моих слов веет скукой, не правда ли?Я энергично покачала головой.– Только не для меня. Мне тоже всегда хотелось того же самого. Причем всегда хотелось.– Почему?– Не знаю. Наверное, все дело в моих родителях. Они поженились очень рано, когда мать была уже беременна. А потом она потеряла ребенка.– О Изабель! Я об этом не знала!– Мать редко об этом говорит, – продолжала я сумрачно. – Вскоре после этого случая родилась я, вроде бы все завершилось благополучно. Но иногда мне кажется, что мать припоминает мне то, что я не первая. Первая беременность ведь самая главная, не правда ли? Они поженились из-за этой беременности, а потом потеряли ребенка, который стал причиной их брака. А потом родилась я, но я была уже словно не самым главным ребенком.– По-моему, ты несешь абсолютную чушь, – твердо сказала Жюли. – Твоя мать просто пылинки с тебя сдувает. Со всех вас.– Может быть, – согласилась я. – Но мне всегда казалось, что я сумею все сделать гораздо лучше, чем она. У меня все произойдет надлежащим образом, по порядку: сперва помолвка, потом свадьба, потом дети, и все у меня будет превосходно. Не как у нее.– Ты просто сумасшедшая, Изабель, – со вздохом сказала Жюли.– Наверное, – согласилась я. – Просто я так чувствую. И когда весь мой порядок нарушился, я едва не потеряла голову. Оказалось, что я не лучше ее.– А кто говорит, что тебе надо быть лучше или хуже кого-нибудь, Изабель? Разве жизнь – это соревнование?– Да, ты права. Но мне почему-то всегда казалось, что соревнование.– Ты просто чудачка. – Она улыбнулась, потом крепко меня обняла. – Я уверена, что ты обязательно найдешь себе мужа, Изабель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47