Теперь ответ мне известен: моего мужа.
Так что в конце концов я успокоилась на следующем: отдала все наши простыни и некоторые из свадебных подарков, которые мне никогда не нравились, в женский приют, а себе купила новое постельное белье. Конечно, жест этот довольно жалок, я это прекрасно понимаю, но, возможно, он свидетельствует о том, что я быстро излечивалась от своих проблем. Я была спокойна. Уверена в себе. Я начала собирать воедино разбросанные повсюду осколки моей жизни. В конце концов я была готова выступить в сольной партии.
Ну или почти в сольной. В кухню проскользнула Прешес. На ней была ее футболка с надписью «Не испытывайте ко мне ненависти, потому что я прекрасна». Нежно-желтый цвет отлично сочетался с новыми высветленными прядками в ее шерсти.
Как только она посмотрела на меня своими огромными глазищами помеси чухуахуа и терьера, я поняла, что Прешес все знает.
Я наклонилась, чтобы почесать ей за ушком.
– Прости меня, – сказала я, – но сегодня я правда не могу взять тебя с собой. У меня деловая поездка.
Подняв голову, Прешес прислонилась к моим рукам, а я продолжала гладить ее.
– А к родным мне не хотелось бы тебя везти – не хочу, чтобы они узнали о наборах, – продолжала я. – Никогда не знаешь, что у них на уме, ты говоришь им: «Пять», а они тебе – «Десять!», да еще и в дело не в свое суются, вмешиваются во все. Так что уж лучше мне помалкивать, ты меня понимаешь?
Прешес приподняла свои кустистые бровки. Подумать только, у меня уже выработалась привычка разговаривать с собакой! Я спросила себя, не будет ли полным хамством прямо сейчас позвонить Шону Райану и сказать ему, что мы встретимся там-то. Мне ведь нужно получить от него какие-то указания, поскольку я знала только, что мы едем куда-то в Провиденс, а это же огромный город. Может, я смогу следовать за ним на своей машине. Я ведь сказала ему, что после ярмарки мне понадобится ехать по делам, поэтому нет никакого смысла возвращаться сюда за машиной.
Это было похоже на тщательно разработанный план. Накануне, прежде чем лечь спать, я сложила все собранные мною наборы в две большие картонные коробки. Поэтому сейчас я поставила одну коробку на другую, накинула на плечо сумку и приготовила ключи. Пинком открыв дверь комнаты, я бросила туда собачью косточку, чтобы Прешес побежала за ней.
– Я скоро вернусь, – намеренно бесстрастно проговорила я. Господи, как же это родители детей своих оставляют одних?! Взяв коробки, я стала медленно выходить в дверь спиной вперед.
Захлопнув дверь, я прислонила коробки к косяку и заперла замок. Затем повернулась и сделала шаг вперед. И услышала, как взвизгнула Прешес.
Я закричала:
– Боже мой, с тобой там все в порядке?
Тут я услыхала, как внизу хлопнула дверца машины.
– Эта вы с собой разговариваете? – услышала я голос Шона Райана.
Я посмотрела вниз через перила.
– Нет, просто меня только что обхитрила чересчур умная собака. Как по-вашему, я могу взять ее с собой?
Шон Райан улыбнулся мне. На нем были темные джинсы и рубашка в бело-синюю полоску с закатанными рукавами. Хорошо, что он ответил мне, потому что я тут же забыла, о чем, собственно, его спрашивала.
– Почему бы и нет? – пожал плечами Шон Райан. – Она будет нашей компаньонкой.
Я открыла было рот, чтобы сказать, что нам никто не понадобится.
– Знаю, – остановил меня Шон Райан. – Нам никто не понадобится.
– Совершенно верно, – кивнула я.
– Совершенно верно, – повторил он. – В таком случае Прешес станет нашей помощницей. – Перепрыгивая через две ступеньки, он быстро взбежал по лестнице и забрал у меня коробки.
Шон Райан был уже на полпути вниз, когда я сообразила, что произошло.
– Я бы и сама справилась! – запоздало крикнула я ему вслед. Наклонившись, я взяла Прешес на руки. – Надеюсь, он не уронил коробки.
К тому моменту, когда мы с Прешес догнали Шона Райана, он уже укладывал коробки в багажник своего темно-зеленого «приуса».
– Хм! – бросила я.
Что-то не припомню, чтобы он когда-нибудь выглядел так замечательно.
– Может, мне все-таки взять свою машину? Ну, на случай, если у вас есть какие-то планы? Хотя нет, что это я говорю! Я хочу сказать, что это у меня есть планы. Да нет, забудьте об этом… – бессвязно, бормотала я. И мы с Прешес направились к пассажирскому месту.
– У вас все в порядке? – спросил Шон, когда я пристегивала ремни безопасности.
– Все отлично, – ответила я. – Интересно, сколько же миль вы можете проехать на одном галлоне топлива на этой штуке? – Мне показалось, что салон автомобиля мог бы быть и побольше. Когда я потянулась к защелке своего ремня, наши руки едва не соприкоснулись.
– Кто его знает! Но, сколько бы ни было, я чувствую себя на коне, когда еду в этой машине. – Тут Прешес перескочила к нему на колени. Само собой, обратно я ее звать не собиралась, так что ей придется самой искать пути отступления.
– Это как? – спросила я.
– Я пошутил, – ответил он. – А вы даже не улыбнулись. – Он сунул Прешес мне в руки, и на этот раз наши пальцы действительно соприкоснулись.
Я тут же отдернула свою руку.
– По-моему, это было не смешно, – заявила я. Шон Райан завел машину.
– Кажется, шлагбаум поднят, – сказал он, выводя машину задним ходом со стоянки и сразу направляя ее в сторону скоростной дороги. – Вы уверены, что все нормально?
– Лучше не бывает, – бодро ответила я. Разгладив складочки на брюках, я поправила летний жакетик от «Шико», который был на мне, чтобы он не помялся под ремнем безопасности. – Итак, сколько же я вам должна за право воспользоваться половиной вашего стола на сегодняшней ярмарке?
– Можете угостить меня обедом, – сказал Шон Райан.
Я хлопнула в ладоши. Звук получился громче, чем я ожидала, и Прешес спрыгнула вниз, а затем перебралась на заднее сиденье.
– Послушайте, – сказала я. – Это просто на тот случай, если вы забыли, что нас связывает только бизнес.
– О'кей, – кивнул он, – мы можем разделить счет. Но я заплачу только за то, что закажу сам. К примеру, если вы закажете закуску или аперитив, а я – нет, то я не захочу слушать ваше нытье, когда придется оплачивать счет.
– Ваше замечание неуместно, – заметила я.
– Кэтрин Хепберн – Кэри Гранту, «Воспитать ребенка», 1938 год, – отчеканил Шон Райан.
– Что?! – ошеломленно спросила я, поворачиваясь к нему.
– Это цитата из фильма, или что-то очень близкое к ней, – пояснил Шон Райан. – А после этого, насколько я помню, Кэри Грант говорит что-то о том, что его непостижимым образом тянет к ней, когда настает спокойная минутка.
– Иными словами, вы просите меня заткнуться?
Шон Райан рассмеялся. У него был отличный смех – громкий и от всей души; Шон не стеснялся его, не опасался, что кто-то может его услышать. Правда, я бы предпочла, чтобы этот смех не был направлен на меня.
Шон Райан поехал к скоростной дороге теми же переулочками, которые выбрала бы и я. Кто знает, может, мы долгие годы проезжали мимо друг друга. Я вообще-то женщина умная, по, кажется, мой разум на время отключился. Тем временем мы подъехали к скоростной трассе, Шон Райан включил поворотник, и мы пригото-нились влиться в поток автомобилей. Вот он нажал на педаль – миг – и мы уже смешались с потоком транспорта.
– А какой ваш любимый старый фильм? – поинтересовался он.
– Хм-м… – пробормотала я. – Думаю, в последнее время это был фильм «Тельма и Луиза». – Думаю, не стоило говорить Шону Райану, что я видела этот фильм три раза только за последнюю неделю, и он настолько увлекал меня, что я отматывала диск назад, чтобы снова и снова пересмотреть сцену выстрелов, представляя при этом, что тем самым парнем был Крейг. – Я хочу сказать, вот это была жизнь, люди боролись за нее! Да, в конце они умерли, но разве не все умирают?
Шон Райан кивнул.
– Господи, я помню, как жена буквально тащила меня на этот фильм! Правда, ничего не могу сказать, картина отличная. Моя жена редко бывала так права, – признался он.
Я повернулась к нему, чтобы проверить, не улыбается ли он. В это же мгновение Шон Райан посмотрел на меня.
– Мой муж тоже редко бывал прав, – заявила я.
– Думаю, у всех бывших есть одно общее качество, – сказал Шон Райан. – Они часто бывали не правы.
Я кивнула, а потом мы довольно долго хранили молчание. Прешес снова пробралась ко мне и устроилась у меня на коленях. Глядя в окно, я поглаживала ее жесткую шерстку.
– Как долго вы должны держать у себя эту собаку? – наконец спросил Шон Райан.
Я повернула голову, чтобы посмотреть на него.
– Что вы хотите этим сказать? – удивилась я.
– Что я хочу этим сказать? – переспросил он. – Вы ведь должны вернуть ее, не так ли?
– Не знаю, – ответила я. – Думаю, если бы хозяева хотели забрать ее, то уже приехали бы за ней, вы так не считаете?
– Bay! – бросил Шон Райан. – Знаете, у вас настоящий талант к отрицанию, вы так не думаете?
Глава 15
Как только Шон Райан спросил меня о том, собираюсь ли я вернуть хозяевам Прешес, на меня словно тонна кирпичей свалилась, потому что я уже не могла представить себе жизни без этой собачки, ведь она сумела проникнуть в самое мое сердце. Ну почему вечно так происходит – не хочешь к кому-то привязываться, а все получается наоборот? Надо мне было бы стать несчастной буддисткой – я строила бы себе замки из песка, а потом прилив смывал бы их, оставляя передо мной совершенно гладкую поверхность и напоминая тем самым о тщетности и хрупкости всего земного. Но нет, я бы не сдалась! Я бы нашла способ осторожненько выкопать мой замок и невредимым отнести его домой.
Ох! Как все глупо! Ведь я потеряла Софию, потеряла Крейга. Мысль о том, что я потеряю и эту милую маленькую собачку, была для меня невыносима. Мы только что въехали в северный гараж Центра собраний на Род-Айленде, и я изо всех сил сдерживалась, чтобы не расплакаться. Я вообще-то никогда не плачу, но в это мгновение у меня было такое чувство, будто Прешес – единственное, что у меня есть.
Увидев свободное место на стоянке неподалеку от входа, Шон Райан припарковал там машину.
– Эй, – сказал он, – я не собирался говорить ничего обидного, простите, пожалуйста, если мои слова прозвучали грубо. Я этого не хотел. Я даже думаю, что, возможно, хозяева хотят, чтобы вы оставили собаку у себя.
Я быстро вытерла глаза.
– Послушайте, это звучит еще нелепее, – сказала я. – Я ничего не знаю. Я только надеюсь на то, что они могли забыть о ней. У новобрачных ведь и без собак полно дел, правда?
– Как давно она у вас? По-моему, около недели?
– Нет, – ответила я, – мне кажется, гораздо дольше. – Закрыв глаза, я постаралась подсчитать дни. – Боже мой! Вы правы. Прошла всего неделя. Именно сегодня ровно неделя. А вы не помните, сколько обычно длится медовый месяц?
– Да обычно не очень долго, – проговорил Шон Райан.
Я взяла Прешес на руки, положила ее голову себе на плечо и стала поглаживать по спинке.
– У меня такое чувство, что новобрачная, ее бывшая хозяйка, не слишком-то ее любила. – Одно ушко Прешес я зажала рукой, а второе прижала к своей шее. – По-моему, она даже обещала в следующий раз взять кого-нибудь другого. Кажется, попугая.
– Мне показалось или вы действительно прикрыли собаке уши, когда говорили это? – поинтересовался Шон Райан.
– Что? Да она ничего не пропускает мимо своих ушей! – воскликнула я.
Шон Райан посмотрел на часы.
– Послушайте, – сказал он, – время близится к полудню, так что нам пора покинуть машину. Но вы не беспокойтесь, я уверен, что мы не потеряем его. Давайте вместе подумаем, как это сделать, а потом, за обедом, обсудим план действий.
– Спасибо, – кивнула я. – Только Прешес не он, а она.
Шон Райан похлопал собаку по спине.
– Прости, девочка, – улыбнулся он. А потом положил руку мне на плечо, и несколько мгновений мне казалось, что он сейчас обнимет меня. Я почти физически ощущала, как его шуршащая полосатая рубашка прикасается к моей коже.
А Шон Райан тем временем открыл дверцу машины, и я увидела, как исчезает его рубашка. Я тоже вылезла из автомобиля, мы подошли к багажнику «приуса» и стали выгружать наши коробки.
Пока в гардеробе мы показывали наши водительские удостоверения, я держала Прешес в своей сумке. Уставшая женщина вручила нам бейджики, и мы направились к эскалатору.
Оказалось, что наш стол находится в главном помещении здания – уютном и солнечном. Шон Райан без позражений уступил мне правую половину стола. Повсюду шли приготовления. Кажется, тех, кто занимается косметикой и макияжем, здесь больше не было, но в другом конце комнаты устраивали места для массажистов. Любопытно было бы узнать, будет ли на этой ярмарке уже знакомое мне шоу сумоистов.
Накрыв стол белой скатертью, Шон Райан стал выгружать свои наборы для студентов. Он взглянул на мои коробки.
– Ну а теперь покажите мне, что вы принесли.
Я поставила свою сумку с ремнем на пол, Прешес тут же высунула из нее голову и стала озираться по сторонам. С ней, похоже, все было в порядке, так что я стала кмнимать из коробок свои наборы.
– Ого-о! – одобрительно протянул Шон Райан. – Выглядит просто замечательно. И где же вы это раздобыли?
– Подумала и сделала, – ответила я. – Вернее, я только декорировала.
Понятия не имею, как люди умудряются выживать в тех частях страны, где нет магазинов, торгующих рождественскими сувенирами. Потому что они – самое главное. В этих магазинчиках полно товаров, на которые часто снижают цены. Бывает, что, впервые увидев некоторые вещи, даже не догадываешься, для чего они могут пригодиться, но уже через мгновение понимаешь, что теперь уже обходиться без них ты не сможешь. К тому же они стоят сущие гроши.
На минувшей неделе я заглянула в один из таких магазинчиков в Маршберри и обнаружила там маленькие прозрачные пластиковые сумочки для туалетных принадлежностей, которые обычно берут с собой в дорогу. По бокам у сумочек были кармашки. В них я положила крохотные кусочки мыла разной формы – это были цветочки, забавные мордочки, символы инь-ян, а также изображения буквы «Б», означающей мое имя – Белла. Затем я заклеила кармашки с помощью клеевого пистолета, так что даже при встряхивании кусочки мыла не двигались. Все вместе это было похоже на чудесный снежный шар.
Затем я просунула полоски волокон рафии в движок застежек-молний, и привязала к ним что-то вроде красивых брелочков, которые смастерила из красной бумаги с блестящими полосками. На брелочках я расписалась своим каллиграфическим почерком – когда в каком-нибудь из наших салонов надо что-то написать, за дело всегда берусь я. Все-таки не зря же я обучалась в школе искусств, вот моя профессия и бывала иногда востребована.
Я долго раздумывала, как назвать наборы. «Сумочки красоты от Беллы?» «Красота от Беллы?» «Белла и ее косметички?» Наконец я остановилась на названии «Косметички от Беллы – все, что нужно для красоты».
Шон Райан взял один из наборов.
– Bay! – бросил он. – Да у вас просто талант упаковывать. Так просто и красиво. Отлично! И сколько же стоят эти вещицы?
Нужно ли говорить ему правду? Может, это вопрос с подвохом?
– Ну-у… Что если три штуки за пять долларов? – спросила я. – Плюс доллар шестьдесят девять за каждую упаковку с мылом.
– Удивительно! – Шон Райан покачал головой. – Сколько же вы купили? И можете ли достать еще?
– Я купила девяносто три штуки – все, что у них было, Решила, что всегда смогу вернуть, если они не пригодятся. И разумеется, достать еще я могу – для этого всего лишь придется объездить все магазины с рождественскими сувенирами.
Шон Райан кивком головы указал на свои студенческие наборы.
– Даже не хочу говорить вам, сколько мне пришлось уплатить за то, чтобы мне все это упаковали. Но что произойдет, когда вы скупите все сумочки в рождественских магазинах?
– Просто перестану их использовать и найду еще что-нибудь интересное, – пожала я плечами.
– Что ж, это мне понятно. – Шон Райан опять посмотрел на часы. – О'кей, двери откроют с минуты на минуту. Разумеется, вы можете раздавать свои наборы как вам хочется, но я, по-моему, поступаю очень просто и разумно. Я пересчитываю, сколько наборов роздал, а потом – сколько получил комментариев. Дело в том, что я прошу каждого дать мне свой электронный адрес, чтобы у нас была обратная связь после того, как они используют содержимое набора. Это нужно делать потому, что большинство из них и не подумает написать мне свое мнение, а мне это необходимо, чтобы помочь моем другу продать набор в одну из университетских компаний, занимающихся тестированием этого рода продукции.
Разглагольствовал Шон Райан с таким уверенным видом, словно действительно знал, о чем говорит. Но у меня все равно был к нему один серьезный вопрос:
– Так вы делаете все это за установленную плату или получаете процент?
Молодые люди и девушки с родителями внезапно начали заполнять большую комнату. Поднялся невообразимый шум.
– Я просто помогаю другу! – прокричал Шон Райан, хотя он и стоял совсем рядом со мной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
Так что в конце концов я успокоилась на следующем: отдала все наши простыни и некоторые из свадебных подарков, которые мне никогда не нравились, в женский приют, а себе купила новое постельное белье. Конечно, жест этот довольно жалок, я это прекрасно понимаю, но, возможно, он свидетельствует о том, что я быстро излечивалась от своих проблем. Я была спокойна. Уверена в себе. Я начала собирать воедино разбросанные повсюду осколки моей жизни. В конце концов я была готова выступить в сольной партии.
Ну или почти в сольной. В кухню проскользнула Прешес. На ней была ее футболка с надписью «Не испытывайте ко мне ненависти, потому что я прекрасна». Нежно-желтый цвет отлично сочетался с новыми высветленными прядками в ее шерсти.
Как только она посмотрела на меня своими огромными глазищами помеси чухуахуа и терьера, я поняла, что Прешес все знает.
Я наклонилась, чтобы почесать ей за ушком.
– Прости меня, – сказала я, – но сегодня я правда не могу взять тебя с собой. У меня деловая поездка.
Подняв голову, Прешес прислонилась к моим рукам, а я продолжала гладить ее.
– А к родным мне не хотелось бы тебя везти – не хочу, чтобы они узнали о наборах, – продолжала я. – Никогда не знаешь, что у них на уме, ты говоришь им: «Пять», а они тебе – «Десять!», да еще и в дело не в свое суются, вмешиваются во все. Так что уж лучше мне помалкивать, ты меня понимаешь?
Прешес приподняла свои кустистые бровки. Подумать только, у меня уже выработалась привычка разговаривать с собакой! Я спросила себя, не будет ли полным хамством прямо сейчас позвонить Шону Райану и сказать ему, что мы встретимся там-то. Мне ведь нужно получить от него какие-то указания, поскольку я знала только, что мы едем куда-то в Провиденс, а это же огромный город. Может, я смогу следовать за ним на своей машине. Я ведь сказала ему, что после ярмарки мне понадобится ехать по делам, поэтому нет никакого смысла возвращаться сюда за машиной.
Это было похоже на тщательно разработанный план. Накануне, прежде чем лечь спать, я сложила все собранные мною наборы в две большие картонные коробки. Поэтому сейчас я поставила одну коробку на другую, накинула на плечо сумку и приготовила ключи. Пинком открыв дверь комнаты, я бросила туда собачью косточку, чтобы Прешес побежала за ней.
– Я скоро вернусь, – намеренно бесстрастно проговорила я. Господи, как же это родители детей своих оставляют одних?! Взяв коробки, я стала медленно выходить в дверь спиной вперед.
Захлопнув дверь, я прислонила коробки к косяку и заперла замок. Затем повернулась и сделала шаг вперед. И услышала, как взвизгнула Прешес.
Я закричала:
– Боже мой, с тобой там все в порядке?
Тут я услыхала, как внизу хлопнула дверца машины.
– Эта вы с собой разговариваете? – услышала я голос Шона Райана.
Я посмотрела вниз через перила.
– Нет, просто меня только что обхитрила чересчур умная собака. Как по-вашему, я могу взять ее с собой?
Шон Райан улыбнулся мне. На нем были темные джинсы и рубашка в бело-синюю полоску с закатанными рукавами. Хорошо, что он ответил мне, потому что я тут же забыла, о чем, собственно, его спрашивала.
– Почему бы и нет? – пожал плечами Шон Райан. – Она будет нашей компаньонкой.
Я открыла было рот, чтобы сказать, что нам никто не понадобится.
– Знаю, – остановил меня Шон Райан. – Нам никто не понадобится.
– Совершенно верно, – кивнула я.
– Совершенно верно, – повторил он. – В таком случае Прешес станет нашей помощницей. – Перепрыгивая через две ступеньки, он быстро взбежал по лестнице и забрал у меня коробки.
Шон Райан был уже на полпути вниз, когда я сообразила, что произошло.
– Я бы и сама справилась! – запоздало крикнула я ему вслед. Наклонившись, я взяла Прешес на руки. – Надеюсь, он не уронил коробки.
К тому моменту, когда мы с Прешес догнали Шона Райана, он уже укладывал коробки в багажник своего темно-зеленого «приуса».
– Хм! – бросила я.
Что-то не припомню, чтобы он когда-нибудь выглядел так замечательно.
– Может, мне все-таки взять свою машину? Ну, на случай, если у вас есть какие-то планы? Хотя нет, что это я говорю! Я хочу сказать, что это у меня есть планы. Да нет, забудьте об этом… – бессвязно, бормотала я. И мы с Прешес направились к пассажирскому месту.
– У вас все в порядке? – спросил Шон, когда я пристегивала ремни безопасности.
– Все отлично, – ответила я. – Интересно, сколько же миль вы можете проехать на одном галлоне топлива на этой штуке? – Мне показалось, что салон автомобиля мог бы быть и побольше. Когда я потянулась к защелке своего ремня, наши руки едва не соприкоснулись.
– Кто его знает! Но, сколько бы ни было, я чувствую себя на коне, когда еду в этой машине. – Тут Прешес перескочила к нему на колени. Само собой, обратно я ее звать не собиралась, так что ей придется самой искать пути отступления.
– Это как? – спросила я.
– Я пошутил, – ответил он. – А вы даже не улыбнулись. – Он сунул Прешес мне в руки, и на этот раз наши пальцы действительно соприкоснулись.
Я тут же отдернула свою руку.
– По-моему, это было не смешно, – заявила я. Шон Райан завел машину.
– Кажется, шлагбаум поднят, – сказал он, выводя машину задним ходом со стоянки и сразу направляя ее в сторону скоростной дороги. – Вы уверены, что все нормально?
– Лучше не бывает, – бодро ответила я. Разгладив складочки на брюках, я поправила летний жакетик от «Шико», который был на мне, чтобы он не помялся под ремнем безопасности. – Итак, сколько же я вам должна за право воспользоваться половиной вашего стола на сегодняшней ярмарке?
– Можете угостить меня обедом, – сказал Шон Райан.
Я хлопнула в ладоши. Звук получился громче, чем я ожидала, и Прешес спрыгнула вниз, а затем перебралась на заднее сиденье.
– Послушайте, – сказала я. – Это просто на тот случай, если вы забыли, что нас связывает только бизнес.
– О'кей, – кивнул он, – мы можем разделить счет. Но я заплачу только за то, что закажу сам. К примеру, если вы закажете закуску или аперитив, а я – нет, то я не захочу слушать ваше нытье, когда придется оплачивать счет.
– Ваше замечание неуместно, – заметила я.
– Кэтрин Хепберн – Кэри Гранту, «Воспитать ребенка», 1938 год, – отчеканил Шон Райан.
– Что?! – ошеломленно спросила я, поворачиваясь к нему.
– Это цитата из фильма, или что-то очень близкое к ней, – пояснил Шон Райан. – А после этого, насколько я помню, Кэри Грант говорит что-то о том, что его непостижимым образом тянет к ней, когда настает спокойная минутка.
– Иными словами, вы просите меня заткнуться?
Шон Райан рассмеялся. У него был отличный смех – громкий и от всей души; Шон не стеснялся его, не опасался, что кто-то может его услышать. Правда, я бы предпочла, чтобы этот смех не был направлен на меня.
Шон Райан поехал к скоростной дороге теми же переулочками, которые выбрала бы и я. Кто знает, может, мы долгие годы проезжали мимо друг друга. Я вообще-то женщина умная, по, кажется, мой разум на время отключился. Тем временем мы подъехали к скоростной трассе, Шон Райан включил поворотник, и мы пригото-нились влиться в поток автомобилей. Вот он нажал на педаль – миг – и мы уже смешались с потоком транспорта.
– А какой ваш любимый старый фильм? – поинтересовался он.
– Хм-м… – пробормотала я. – Думаю, в последнее время это был фильм «Тельма и Луиза». – Думаю, не стоило говорить Шону Райану, что я видела этот фильм три раза только за последнюю неделю, и он настолько увлекал меня, что я отматывала диск назад, чтобы снова и снова пересмотреть сцену выстрелов, представляя при этом, что тем самым парнем был Крейг. – Я хочу сказать, вот это была жизнь, люди боролись за нее! Да, в конце они умерли, но разве не все умирают?
Шон Райан кивнул.
– Господи, я помню, как жена буквально тащила меня на этот фильм! Правда, ничего не могу сказать, картина отличная. Моя жена редко бывала так права, – признался он.
Я повернулась к нему, чтобы проверить, не улыбается ли он. В это же мгновение Шон Райан посмотрел на меня.
– Мой муж тоже редко бывал прав, – заявила я.
– Думаю, у всех бывших есть одно общее качество, – сказал Шон Райан. – Они часто бывали не правы.
Я кивнула, а потом мы довольно долго хранили молчание. Прешес снова пробралась ко мне и устроилась у меня на коленях. Глядя в окно, я поглаживала ее жесткую шерстку.
– Как долго вы должны держать у себя эту собаку? – наконец спросил Шон Райан.
Я повернула голову, чтобы посмотреть на него.
– Что вы хотите этим сказать? – удивилась я.
– Что я хочу этим сказать? – переспросил он. – Вы ведь должны вернуть ее, не так ли?
– Не знаю, – ответила я. – Думаю, если бы хозяева хотели забрать ее, то уже приехали бы за ней, вы так не считаете?
– Bay! – бросил Шон Райан. – Знаете, у вас настоящий талант к отрицанию, вы так не думаете?
Глава 15
Как только Шон Райан спросил меня о том, собираюсь ли я вернуть хозяевам Прешес, на меня словно тонна кирпичей свалилась, потому что я уже не могла представить себе жизни без этой собачки, ведь она сумела проникнуть в самое мое сердце. Ну почему вечно так происходит – не хочешь к кому-то привязываться, а все получается наоборот? Надо мне было бы стать несчастной буддисткой – я строила бы себе замки из песка, а потом прилив смывал бы их, оставляя передо мной совершенно гладкую поверхность и напоминая тем самым о тщетности и хрупкости всего земного. Но нет, я бы не сдалась! Я бы нашла способ осторожненько выкопать мой замок и невредимым отнести его домой.
Ох! Как все глупо! Ведь я потеряла Софию, потеряла Крейга. Мысль о том, что я потеряю и эту милую маленькую собачку, была для меня невыносима. Мы только что въехали в северный гараж Центра собраний на Род-Айленде, и я изо всех сил сдерживалась, чтобы не расплакаться. Я вообще-то никогда не плачу, но в это мгновение у меня было такое чувство, будто Прешес – единственное, что у меня есть.
Увидев свободное место на стоянке неподалеку от входа, Шон Райан припарковал там машину.
– Эй, – сказал он, – я не собирался говорить ничего обидного, простите, пожалуйста, если мои слова прозвучали грубо. Я этого не хотел. Я даже думаю, что, возможно, хозяева хотят, чтобы вы оставили собаку у себя.
Я быстро вытерла глаза.
– Послушайте, это звучит еще нелепее, – сказала я. – Я ничего не знаю. Я только надеюсь на то, что они могли забыть о ней. У новобрачных ведь и без собак полно дел, правда?
– Как давно она у вас? По-моему, около недели?
– Нет, – ответила я, – мне кажется, гораздо дольше. – Закрыв глаза, я постаралась подсчитать дни. – Боже мой! Вы правы. Прошла всего неделя. Именно сегодня ровно неделя. А вы не помните, сколько обычно длится медовый месяц?
– Да обычно не очень долго, – проговорил Шон Райан.
Я взяла Прешес на руки, положила ее голову себе на плечо и стала поглаживать по спинке.
– У меня такое чувство, что новобрачная, ее бывшая хозяйка, не слишком-то ее любила. – Одно ушко Прешес я зажала рукой, а второе прижала к своей шее. – По-моему, она даже обещала в следующий раз взять кого-нибудь другого. Кажется, попугая.
– Мне показалось или вы действительно прикрыли собаке уши, когда говорили это? – поинтересовался Шон Райан.
– Что? Да она ничего не пропускает мимо своих ушей! – воскликнула я.
Шон Райан посмотрел на часы.
– Послушайте, – сказал он, – время близится к полудню, так что нам пора покинуть машину. Но вы не беспокойтесь, я уверен, что мы не потеряем его. Давайте вместе подумаем, как это сделать, а потом, за обедом, обсудим план действий.
– Спасибо, – кивнула я. – Только Прешес не он, а она.
Шон Райан похлопал собаку по спине.
– Прости, девочка, – улыбнулся он. А потом положил руку мне на плечо, и несколько мгновений мне казалось, что он сейчас обнимет меня. Я почти физически ощущала, как его шуршащая полосатая рубашка прикасается к моей коже.
А Шон Райан тем временем открыл дверцу машины, и я увидела, как исчезает его рубашка. Я тоже вылезла из автомобиля, мы подошли к багажнику «приуса» и стали выгружать наши коробки.
Пока в гардеробе мы показывали наши водительские удостоверения, я держала Прешес в своей сумке. Уставшая женщина вручила нам бейджики, и мы направились к эскалатору.
Оказалось, что наш стол находится в главном помещении здания – уютном и солнечном. Шон Райан без позражений уступил мне правую половину стола. Повсюду шли приготовления. Кажется, тех, кто занимается косметикой и макияжем, здесь больше не было, но в другом конце комнаты устраивали места для массажистов. Любопытно было бы узнать, будет ли на этой ярмарке уже знакомое мне шоу сумоистов.
Накрыв стол белой скатертью, Шон Райан стал выгружать свои наборы для студентов. Он взглянул на мои коробки.
– Ну а теперь покажите мне, что вы принесли.
Я поставила свою сумку с ремнем на пол, Прешес тут же высунула из нее голову и стала озираться по сторонам. С ней, похоже, все было в порядке, так что я стала кмнимать из коробок свои наборы.
– Ого-о! – одобрительно протянул Шон Райан. – Выглядит просто замечательно. И где же вы это раздобыли?
– Подумала и сделала, – ответила я. – Вернее, я только декорировала.
Понятия не имею, как люди умудряются выживать в тех частях страны, где нет магазинов, торгующих рождественскими сувенирами. Потому что они – самое главное. В этих магазинчиках полно товаров, на которые часто снижают цены. Бывает, что, впервые увидев некоторые вещи, даже не догадываешься, для чего они могут пригодиться, но уже через мгновение понимаешь, что теперь уже обходиться без них ты не сможешь. К тому же они стоят сущие гроши.
На минувшей неделе я заглянула в один из таких магазинчиков в Маршберри и обнаружила там маленькие прозрачные пластиковые сумочки для туалетных принадлежностей, которые обычно берут с собой в дорогу. По бокам у сумочек были кармашки. В них я положила крохотные кусочки мыла разной формы – это были цветочки, забавные мордочки, символы инь-ян, а также изображения буквы «Б», означающей мое имя – Белла. Затем я заклеила кармашки с помощью клеевого пистолета, так что даже при встряхивании кусочки мыла не двигались. Все вместе это было похоже на чудесный снежный шар.
Затем я просунула полоски волокон рафии в движок застежек-молний, и привязала к ним что-то вроде красивых брелочков, которые смастерила из красной бумаги с блестящими полосками. На брелочках я расписалась своим каллиграфическим почерком – когда в каком-нибудь из наших салонов надо что-то написать, за дело всегда берусь я. Все-таки не зря же я обучалась в школе искусств, вот моя профессия и бывала иногда востребована.
Я долго раздумывала, как назвать наборы. «Сумочки красоты от Беллы?» «Красота от Беллы?» «Белла и ее косметички?» Наконец я остановилась на названии «Косметички от Беллы – все, что нужно для красоты».
Шон Райан взял один из наборов.
– Bay! – бросил он. – Да у вас просто талант упаковывать. Так просто и красиво. Отлично! И сколько же стоят эти вещицы?
Нужно ли говорить ему правду? Может, это вопрос с подвохом?
– Ну-у… Что если три штуки за пять долларов? – спросила я. – Плюс доллар шестьдесят девять за каждую упаковку с мылом.
– Удивительно! – Шон Райан покачал головой. – Сколько же вы купили? И можете ли достать еще?
– Я купила девяносто три штуки – все, что у них было, Решила, что всегда смогу вернуть, если они не пригодятся. И разумеется, достать еще я могу – для этого всего лишь придется объездить все магазины с рождественскими сувенирами.
Шон Райан кивком головы указал на свои студенческие наборы.
– Даже не хочу говорить вам, сколько мне пришлось уплатить за то, чтобы мне все это упаковали. Но что произойдет, когда вы скупите все сумочки в рождественских магазинах?
– Просто перестану их использовать и найду еще что-нибудь интересное, – пожала я плечами.
– Что ж, это мне понятно. – Шон Райан опять посмотрел на часы. – О'кей, двери откроют с минуты на минуту. Разумеется, вы можете раздавать свои наборы как вам хочется, но я, по-моему, поступаю очень просто и разумно. Я пересчитываю, сколько наборов роздал, а потом – сколько получил комментариев. Дело в том, что я прошу каждого дать мне свой электронный адрес, чтобы у нас была обратная связь после того, как они используют содержимое набора. Это нужно делать потому, что большинство из них и не подумает написать мне свое мнение, а мне это необходимо, чтобы помочь моем другу продать набор в одну из университетских компаний, занимающихся тестированием этого рода продукции.
Разглагольствовал Шон Райан с таким уверенным видом, словно действительно знал, о чем говорит. Но у меня все равно был к нему один серьезный вопрос:
– Так вы делаете все это за установленную плату или получаете процент?
Молодые люди и девушки с родителями внезапно начали заполнять большую комнату. Поднялся невообразимый шум.
– Я просто помогаю другу! – прокричал Шон Райан, хотя он и стоял совсем рядом со мной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25