– Именно тогда я начал финансировать «Природу» и группу «Мать Земля». Они стали моей самой лучшей рекламой. Я финансировал все, что касалось защиты окружающей среды… тайно, разумеется. Благотворительные концерты, документальные фильмы, терроризм. Я был самым «зеленым» парнем на Земле и одновременно продавал клаустросферы. Ха! Это было потрясающе. Но у меня все равно оставалась проблема.
– По-моему, все шло отлично, – вставил Макс.
– Отлично! Это был кошмар! Все зависело от одного непостоянного фактора, а в бизнесе, если зависишь от непостоянного фактора, о прибыли можно забыть.
– Как ты сказал? – сказал Макс с видом старательного ученика.
– Непостоянный фактор! В нашем случае это экологическая катастрофа! Все сидели и ждали ее. Производитель, дистрибьютор, розничный продавец, маркетолог, все сидели и ждали, и почему? Потому что никто из них не мог ничего сделать без потребителей, а когда не случалось катастроф, потребителей было очень мало. Хвост вилял собакой! Представь, что у тебя есть агент. Он управляет выставочным залом «Клаустросферы» в маленьком городке и обычно продает одну, может быть, две клаустросферы в неделю. И вдруг в районе случается катастрофа. На месте бывшей свалки началось строительство, и в ходе работ рванул метан, снеся полгорода. Ба-бах! Сознание пробуждается! Все как у Павлова. «Боже мой, Марджори, – кудахчут все тупицы в городе, – мир катится в тартарары, давай-ка купим клаустросферу». И вдруг наш трудяга получает четыре или даже пять сотен заказов. Но у него в наличии нет товара, он привык продавать по одной клаустросфере в неделю. «Скоро все будет», – кричит он и звонит на завод, который развивает лихорадочную деятельность. Через три месяца пять сотен клаустросфер, себестоимостью в миллиард долларов каждая, прибывают в этот Хренашвиль, но о взрыве все уже забыли, это вчерашний день, а деньги ушли на то, чтобы отправить маленького Джимми в колледж. Кошмар. Я ведь говорил.
– Да, просто ужасно, – согласился Макс, пытаясь говорить сочувственно.
– В то время предложение шло за спросом. Нельзя на таких позициях управлять делом, это спрос должен идти за предложением. Я понимал это уже тогда и решил усовершенствовать основную стратегию продаж.
– Основную стратегию продаж? То есть экологические катастрофы, верно? – спросил Макс.
– Вот именно. Я подумал: стоит мне узнать, когда произойдут эти ужасные события, и я смогу все организовать заранее. У новостных бригад будут готовые репортажи, в наличии будет достаточно продукции. И самое главное, в рекламных паузах между репортажами о катастрофе можно без конца крутить качественные, классные, ненавязчивые рекламные ролики «Клаустросферы». Именно эту закономерность уловил твой друг федерал, и именно эту правду он так наивно попытался вытянуть из меня при помощи препарата. Успех заключался в том, чтобы подогнать новости под мои ролики, а точнее, превратить сами новости в рекламу, которую ролики станут просто дополнять.
– И ты начал устраивать катастрофы? – спросил Макс.
– Эй, эй, эй! Спокойно! – ответил Толстоу, и на секунду Макс испугался, что он пойдет на попятную, но Пластик просто ждал прибытия киллеров и с удовольствием, не торопясь, последовательно рассказывал свою историю.
– Сначала я пытаюсь действовать легально, ясно? Пытаюсь понять, когда могут произойти катастрофы, чтобы подготовиться к ним. Для этого я нанимаю на работу всяких ученых и прошу их предсказать, что случится дальше. Спроси, что из этого вышло.
– И что же из этого вышло? – послушно спросил Макс.
– Вышло одно дерьмо. Они не угадали ни разу, ни одного разу! Они говорили, что неподалеку от Аляски, возможно, затонет танкер и что, возможно, рванет русская АЭС. Разумеется, это случится! Это я и без них знал! Но мне нужно было знать, когда это случится! А теперь ты убедишься, что мои действия не безнравственны.
– Я просто не понимаю, как у тебя это получается, – сказал Макс, всем своим видом выражая сосредоточенность.
– Слушай внимательно. Итак, получалось, что мои коллеги и я сам знаем, что должно случиться, мы просто не знаем когда. Они дают мне всякие графики вероятности, скажем, десять ядерных катастроф в год, пятьдесят разливов нефти, вымирание тигров в ближайшем времени, и все такое, и я думаю, что ж, если это все равно скоро случится, что страшного, если я организую катастрофу в удобное для меня время. Это все равно что для безопасности притащить с собой бомбу в самолет, потому что шансы, что кто-то еще притащит с собой бомбу на тот же рейс, практически равны нулю.
– Что-то я не понял сравнения, – сказал Макс.
– Ты что, тупой? Это же очевидно. Я подумал, если мои ученые говорят, что в следующие три месяца в Панамском канале затонут два танкера, то почему бы мне не затопить их? Урон тот же самый, зато при этом мы извлекаем огромную национальную и международную прибыль. Всеобщее благо в красивой упаковке.
– Правда?
– Ну конечно! Ты представляешь себе, сколько рабочих мест нужно для производства клаустросфер? А для транспортировки и установки? Даже в то время у нас было колоссальное число рабочих, не говоря уж о смежных предприятиях. Может быть, ты думаешь, что миллионы работяг можно распустить до тех пор, пока в Панамском канале не затонет какое-нибудь дурацкое ржавое корыто? Причем не забудь, это то самое корыто, которое, по нашим данным, затонет все равно! К тому же здесь задействованы огромные инвестиции. Даже тогда все видели, что клаустросферы переплюнут автомобили. С точки зрения глобальной экономики «Клаустросфера» – это либо процветание, либо банкротство. Если паруса наших продаж обвиснут, ба-бах, все пропало! Я был обязан сделать «Клаустросферу» независимой от обстоятельств. Речь шла о рабочих местах и долларах! Подобные вещи нельзя оставлять на милость теории вероятности.
– В смысле, повезет – не повезет?
– Вот именно.
– Значит, с твоей точки зрения, устроить экологическую катастрофу – это нравственный поступок, так? – Макс действительно был заворожен. Толстоу обладал поразительной силой убеждения.
– Я создавал ситуацию, выгодную как для инвесторов, так и для своих рабочих, и это нравственно, ну а если для этого необходимо устраивать экологические катастрофы, что ж, значит, так тому и быть, – сказал Толстоу. – Поощрение роста и создание рабочих мест – единственная мораль для меня, и в этом мне повезло, потому что моя теория вероятности, вынужден признаться, не выдерживает критики.
– Теория, что если два танкера и так затонут, то почему бы именно тебе их не затопить?
– Да. Вообще-то в конце концов затонуло четыре танкера, два наших и два из расчетов ученых.
– Значит, теория насчет бомбы в самолете – это чушь?
– Теория классная. Я по-прежнему считаю, что она должна работать.
– Но она не работает?
– Нет, как видишь. Не работает.
Впервые за долгое время Пластик Толстоу замолчал, а Макс пытался переварить полученную информацию. Розали и Джуди тоже были поражены. Масштаб преступлений Толстоу лишил их дара речи.
– Что ж, полагаю, крутые решения должны приниматься крутыми парнями, – наконец сказал Макс.
– Вот именно, – ответил Толстоу. – Лично я считаю себя мировым филантропом.
Еще одно задание для спецкоманды
Макс решил, что пора уходить. Он вдруг вспомнил, в какую ловушку угодил. Он вспомнил, как Толстоу покончил с Натаном всего лишь из-за возникшей у него идеи. А теперь он сам узнал всю ужасную правду.
– Спасибо, Пластик, это было нечто, – сказал он и побежал к двери. Но дверь офиса была заперта. Макс повернулся к Пластику Толстоу, который вертел в руке пистолет.
– Макс, ты уходишь не попрощавшись? – заметил Толстоу.
– Хочешь убить меня? – спросил Макс.
– Ах да, спасибо, что напомнил, – ответил Пластик и выстрелил в Макса. Грохот выстрела затих, а Макс по-прежнему стоял на месте, разве что немного бледнее, чем раньше.
– Шутка, – сказал Пластик. – Это голограмма. Ха-ха! Я ведь сказал тебе: мне в доме мертвые кинозвезды не нужны. К тому же Шварц и твоя девка знают, что ты пришел сюда. Если я убью тебя здесь, все может усложниться, даже для такой крупной фигуры, как я. Пока, дружок. Удачи тебе.
Толстоу нажал кнопку, дверь распахнулась. Макс повернулся и побежал. Он оставил все вещи в офисе, включая телефон. Макс стремительно выбежал из здания, прыгнул в машину и умчался.
Розали и Джуди торжествующе посмотрели друг на друга. Признание записано на пленку, и это настоящая бомба.
– Нужно отнести пленку в полицию, – сказал Джуди. – Немедленно.
– Ни за что! – ответила Розали. – Конечно, Толстоу мы этим зацепим, но пленка станет уликой, влияющей на решение суда, затем последует апелляция, затем контрапелляция. Она нужна нам сейчас! Люди должны ее увидеть, они должны знать, что происходит с миром, на что мы все закрываем глаза. Эта пленка может стать фактором, который на сто восемьдесят градусов развернет суть экологического спора.
– Я не согласен, Розали, – запротестовал Джуди. – Толстоу принадлежит львиная доля мировых теле– и радиоканалов. Даже с такой пленкой войну с ним нам не выиграть. Его голос заглушит все остальные.
– Может быть, и так, но к одному голосу люди по-прежнему прислушиваются. Этот голос будет слышен всегда, даже если ни один из каналов Толстоу не станет его транслировать. Юрген Тор способен донести правду о Толстоу до общественного сознания. Я считаю, мы должны отвезти пленку ему.
Розали вновь овладела жажда деятельности. Она забыла о своем намерении скрыться от мира. Она уже не хотела прятаться в клаустросфере Макса. Теперь она знала, что конца света можно избежать, что все подстроено, и хотела сражаться.
Именно в этот момент дальнейшие обсуждения были прерваны голосом Пластика Толстоу. Он обращался не к ним, но Розали и Джуди по-прежнему видели и слышали его через телефон Макса, оставшийся лежать на столе в его офисе.
Пластик Толстоу разговаривал со своей помощницей по интеркому:
– Детка, специалисты по отгрузке на месте?… Хорошо… Да, Макс Максимус, кинозвезда, подъедет на красном «порше»… Да, передай им, что все должно случиться подальше от дома. Остальное по схеме.
Розали и Джуди сразу же поняли, о чем говорит Толстоу. Розали сорвала трубку с телефона, прервав наконец затянувшуюся запись.
– Отзови людей, Толстоу! – крикнула она в трубку, отчаянно надеясь, что человек на другом конце услышит ее. – Мы знаем, что ты задумал! Мы все слышали! Убив Макса, ты ничего не добьешься!
Но Толстоу встал и вышел из офиса, не услышав тихий металлический голос, доносившийся из телефона Макса.
– Толстоу! – крикнула Розали. – Я убью тебя, если ты его тронешь! Я тебя убью!
Но она слышала, как закрылась дверь офиса, и поняла, что он ушел.

Глава 25
Лечение по-голливудски
Сорванное нападение
– Розали, – взмолился Джуди, съежившись за приборной панелью и вцепившись в подлокотники сиденья побелевшими от напряжения пальцами. – Если нас остановят за проезд на красный свет, у нас не будет ни малейшего шанса спасти Макса.
– Никто меня не остановит, – бросила в ответ Розали. Словно поторапливая машину, она всем телом подалась вперед, ее подбородок почти касался руля. – Если зацепим за собой парочку копов, будет даже лучше.
Они мчались по тихим, зеленым улицам Беверли-Хиллз, в отчаянной надежде перехватить красный «порше» Макса.
– Они не могли успеть до него добраться. Не могли, – повторяла Розали про себя, проносясь по элитному жилому району.
Но они могли, и уже добрались.
Розали и Джуди резко свернули на усыпанную листьями узкую дорогу и увидели «порше», развернувшийся поперек проезжей части. Рядом с ним стоял другой автомобиль, полный обыкновенных с виду хулиганов, которые обстреливали Макса.
К изумлению и ужасу Джуди, Розали, увидев этот кошмар, надавила на газ и на полной скорости влетела в бок второй машины.
– Забери Макса, – крикнула Розали, когда они остановились и пришли в себя от удара. – Я тебя прикрою, – сказала она и чертыхнулась, вспомнив, что у нее нет с собой оружия.
– Вот, возьмите мой, – сказал Джуди. – Я все равно мало что в них понимаю. – И он вручил ей свой именной автоматический пистолет.
К этому времени убийцы тоже пришли в себя и решили, что нужно закончить дело. Они считали, что произошло обычное столкновение, какие постоянно случаются на общественных магистралях. Поэтому они не на шутку удивились, когда водитель врезавшейся в них машины начал в них палить и тут же пристрелил одного. В договоре такого пункта не было. Ни о каком возможном сопротивлении их не предупреждали. Может, это копы? В любом случае копы и так скоро подоспеют. Киллеры оценили ситуацию, и она им не понравилась. Полиция уже ехала, в них непонятно почему палила какая-то ненормальная. Неужели она так разозлилась, оттого что разбила машину? Они решили, что пора сматываться, ведь с заданием они, похоже, управились. Макс не был похож на живого. Он съехал вниз на сиденье машины, залитый кровью и изрешеченный пулями. Крови было так много, что даже если он не умер от ран, то наверняка захлебнулся. Посчитав свои профессиональные обязанности выполненными, убийцы скрылись.
Позвоните моему агенту
Посадив мертвого, а точнее, полуживого Макса на заднее сиденье, Розали тоже умчалась с места происшествия. Она не знала, куда едет, но отчетливо понимала, что нужно побыстрей убираться. Макс знаменитость, и если о нападении на него станет известно, в СМИ начнется светопреставление и его невозможно будет спрятать. Розали была уверена, что, если Макс жив, Толстоу снова попытается до него добраться.
– Он жив? – крикнула она через плечо Джуди, который пересел на заднее сиденье и пытался помочь Максу. – Пожалуйста, скажи, что он жив!
– Я не знаю, кажется, да. Да, полагаю, он жив. Он немного дергается, хотя, возможно, это рефлекторные движения, – ответил Джуди.
– У него рука на члене? – крикнула в ответ Розали.
– Нет.
– Тогда это не рефлекторные движения.
Розали, как и многие живущие с мужчинами женщины, совершенно не понимала привычки мужчин обязательно теребить свои причиндалы в каждую свободную минуту. Во время разговора по телефону, за чтением книги, готовя ужин, парни всегда играют со своим хозяйством. Розали, проведя почти месяц наедине с Максом, не сомневалась, что, если бы Макс умер, коченеющие мышцы приняли бы самое привычное положение и в тот или иной момент рука оказалась бы у него на члене.
– Он дышит? – в отчаянии спросила она.
– Да, дышит, но дела плохи. Почти все кишки наружу. Нужно отвезти его в больницу.
– Нельзя. Там Толстоу его обязательно найдет, и во второй раз он не напортачит. Нужно держаться в тени.
– Розали, – взмолился Джуди, – это Голливуд, и только что серьезно, а возможно, смертельно ранили большую знаменитость. Здесь этого не скроешь.
Макс не умер. Он был в тяжелейшем состоянии, но слышал, о чем они говорят. Более того, он знал, что решить обсуждаемую проблему можно так же, как и любую другую. Приложив серьезное усилие, Макс сумел привлечь внимание Джуди, потянув его за рукав.
– Позвони моему агенту, – прошептал Макс на ухо Джуди и продиктовал ему номер.
– Разумеется, – всполошился Джуди, – почему я не подумал об этом, – и схватил телефон.
Джуди не был причастен к огромной индустрии под названием «шоу-бизнес», но он жил в Лос-Анджелесе и знал: если у звезд случаются проблемы, причем любые, они обращаются за помощью к своим агентам.
– «Кох и партнеры», – произнес стальной голос в телефоне Джуди. Все в этом голосе говорило о том, что, если у тебя еще нет главной роли, по крайней мере, в трех шоу, тебе не следует сюда обращаться. Джуди на секунду испугался. Затем вспомнил, что он не актер и не хотел бы им стать, даже имей он такую возможность, и агент ему не нужен. Поэтому ему не стоило бояться ледяного голоса, принимающего звонки в фирме «Кох и партнеры».
Порадовавшись этому, он сказал:
– Послушайте, моя фамилия Шварц, я офицер ФБР. Макс Максимус в большой беде, и я должен поговорить с его агентом.
Последовала короткая пауза, затем на линии зазвучал другой голос, еще более ледяной и зловещий.
– Это Джеральдина Кох. Если вы актер, пытающийся таким образом пробиться ко мне, немедленно положите трубку. В противном случае вы можете быть уверены, что в следующий раз вас увидят в Армии спасения, в очереди за бесплатным обедом.
– Мисс Кох, моя фамилия Шварц, я агент ФБР. А теперь заткнитесь и выслушайте меня! – Джеральдина была настолько ошарашена таким обращением, что, к своему удивлению, заткнулась, по крайней мере, на несколько секунд, за которые Джуди успел выпалить: – Пластик Толстоу подписал на Макса контракт.
– Что! – вскричала Джеральдина, и в ее железобетонном голосе послышалась паника. – Макс сказал мне, что уходит из бизнеса! А вы говорите, что у него контракт с Пластиком Толстоу!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39