Шредер видел его состояние, но тем не менее вернул ему вопрос обратно.
- А как бы ты прочитал это?
- Мумбо-юмбо!
- Не правильно! У этого есть смысл. Ты сейчас слепой и шесть месяцев ты будешь жить без смысла, как бы в преддверии ада. Затем произойдет судьбоносная перемена. Ее свершат “ВК” и Черная собака, “С”. Через три года ты встретишь девушку, “Т”, с которой твоя связь должна продолжаться в течение четырех лет до...
- До Машины, - произнес Гаррисон.
- Да.
- А “ВК” ? А “РГ” - “ТШ” ? - Гаррисон знал ответы, но хотел услышать их от Шредера.
- Вилли Кених, Ричард Гаррисон, Томас Шредер, - ответил тот.
- А свет? - голос Гаррисона был очень тихим.
- Если темнота означает слепоту, то свет может значить только зрение.
- Через восемь лет я снова буду видеть?
- Похоже, что так.
- Но как?
- Новые хирургические технологии, почему бы и нет?
- То есть мне сейчас кинута соломинка. Очень странное ощущение.
- Я знаю, - ответил Шредер. - О, я так хорошо знаю это! Но ухватись за нее, Ричард, и цепляйся за драгоценную жизнь. Верь мне, ты не одинок.
* * *
- А чьи еще гороскопы у вас есть? - спросил Гаррисон после нескольких минут молчания.
- Вилли Кениха, - ответил Шредер. - Моего сына, Генриха. Моей жены, мой собственный и Вик... - от попытался оборвать последнее слово, но было уже поздно.
- Вики? И что там у Вики?
- Ничего! - Шредер попытался уйти от ответа. - Она просто была здесь, когда приехал Шенк, вот и все. Ее гороскоп никак не связан с тобой. Никакой связи.
- Никакой связи? Между Вики и мной? Да нет же, должна быть. Прочитайте мне его, пожалуйста.
- Но, Ричард, я...
- Вы ничего не знаете об этой связи, - сказал Гаррисон, даже не представляя, что, на самом деле, Шредер знал о ней все. - Пожалуйста...
Шредер вздохнул.
- “Вики Малер”, - начал он и, сразу же остановился.
- Пожалуйста! - взмолился Гаррисон.
- Ну, как хочешь. - Теперь голос немца был больше похож на карканье. - “Вики Малер, темнота. Шкала времени: сейчас”.
- “Смерть. Шкала времени: через год!"
- Нет! - закричал Гаррисон. Он потянулся вперед и выхватил картонку из пальцев Шредера, действуя инстинктивно, но абсолютно точно. Скомкав картонку, он бросил ее на платформу телескопа. Шредер схватил его за трясущийся сжатый кулак.
- Ричард, Шенк мог и ошибиться. Такое тоже случается. Он всего лишь человек. И он будет готов допустить, что мог ошибаться. - Он помолчал. - Но не.., часто.
Лицо Гаррисона исказилось, зубы сжались.
- Вики должна умереть? Как? Почему?
- Вики приехала сюда из санатория Зиберта, где он проверял ее глаза. Зауль надеялся, что, возможно, есть шанс хотя бы частично вернуть ей зрение. Пока она была там, он обнаружил болезнь. Очень редкую. Он знает, что именно из-за нее Вики ослепла и что это заболевание прогрессирует. Один из видов рака. Сейчас как раз переломный момент. Насколько он переломный, покажут результаты анализов, которые будут готовы послезавтра.
- А Вики знает об этом?
- О, да. О болезни, но не о гороскопе.
- И что эти анализы покажут вам?
- Сколько времени ей осталось.
- И никакого лечения?
- Об этом даже нет и речи.
- Вы сказали мне, что этот гороскоп может ошибаться.
- Я.., солгал.
- Этот Шенк, должно быть, мошенник! - взорвался Гаррисон. - Он наверняка знал, что она была в санатории. Должно быть, узнал почему. Он связался с Зибертом. Он жулик. Если она должна умереть... - он почти задохнулся на этом слове, - ., она должна умереть. И зачем этот таинственный ублюдок вытащил такое на свет?
- Нет, нет, Ричард, - Шредер попытался успокоить его. - Адам - хороший друг. Я знаю его более двадцати лет. Он очень честный человек.
Гаррисон схватил смятую картонку и свой гороскоп и засунул их в карман.
- Я попрошу Кениха прочитать их мне.
- Неркели ты думаешь, что я буду врать тебе в таких вопросах? - вздохнул Шредер.
- Допустим, что я не хочу верить вам. Но я верю. И я слеп! У Вилли хорошие глаза. Подтверждение уничтожит мои сомнения.
Гаррисон почувствовал, что Шредер кивнул.
- Очень хорошо. Я понимаю, каково тебе сейчас.
- А что там с вашим гороскопом? - спросил Гаррисон, - и Вилли?
- Вот мой, - Шредер вручил ему карточку. - Там все просто: “Томас. Смерть. Шкала времени: через шесть месяцев”.
Гаррисон схватил Шредера за руку.
- Господи! Этот Шенк - кровавый убийца. Нет, - колдун. Разве вы не видите, что он колдун? Он сказал вам, что вы скоро умрете, и вы, доверяя ему, просто настраиваете себя на смерть!
- Нет, - ответил Шредер, на фоне страсти Гаррисона его голос звучал тихо. - Я знал об этом раньше, чем Адам сказал мне, даже раньше, чем об этом сказали мне мои доктора. Они только подтвердили то, что я сам чувствовал внутри. Мои кишки сдают.
- Но всему этому нет никаких доказательств, - Гаррисон безумно помотал головой. - Ничего из этого не должно произойти. Это всего лишь гороскопы, и все. Да к тому же еще и отвратительно составленные! Я все еще думаю, что этот Шенк - шарлатан.
- А мои доктора? А Зауль Зиберт? - Шредер покачал головой. - Нет, время покажет тебе, как ты ошибаешься. - И снова Гаррисон почувствовал неестественный холодок.
- А что там насчет Вилли Кениха? - спросил он. - Он тоже будет принесен в жертву этой сверхъестественной чепухе?
- Нет, с будущим Вилли все в порядке. В ею гороскопе говорится: “В. Кених. Шкала времени: шесть месяцев”, а дальше только одна единственная запись. Просто твое имя: “Ричард Гаррисон”.
Гаррисон опять затряс головой.
- Видите? Никакого смысла.
- Но почему тогда это так беспокоит и злит тебя?
- Я.., я не знаю. Послушайте, давайте играть начистоту?
- Очень хорошо, - сказал Шредер, - скажи мне, только честно, что ты думаешь обо всем этом.
Гаррисон кивнул и облизнул пересохшие губы.
- Вы верите, что по прошествии шести месяцев вы умрете?
- Я знаю это.
- И что где-то через восемь лет вы возродитесь, переселитесь.., в меня?
- Это возможно, но не без твоей помощи. По крайней мере, не без твоего разрешения.
- Каким образом?
- Сначала ты должен принять главное. А затем, когда я приду к тебе, ты должен принят; - меня.
- Два разума в одном теле?
- Я уже говорил тебе, что это не совсем так Скорее, объединение разумов. Мы не будем осознавать, что нас там двое. Я буду тобой, а ты - мной.
Гаррисон, нахмурившись, покачал головой.
- Бесполезно. Я, наверное, не понимаю, что такое реинкарнация.
- Странно, - сказал Шредер. - Такой умный человек, как ты... Да спроси любую амебу...
- Амебу? Еще загадки?
- Послушай, - сказал Шредер, - что такое амеба если не классический случай продолжительной реинкарнации? Мы могли бы принять за факт, что любая амеба, которую мы видим в микроскоп, является оригинальной первичной амебой из доисторических океанов. Карнокинез не только подтверждает преемственность видов, но и их оригинальную тождественность.
- Но мы не одноклеточные организмы, - заметил Гаррисон.
- Я знаю о нескольких своих предыдущих жизнях. - Шредер проигнорировал его замечание. - Их открыли при помощи гипноза. Если бы ты тоже, под гипнозом, “вспомнил” прошлые жизни, это было бы еще одним примером нашей совместимости.
- Но вы все еще не предъявили мне никаких доказательств.
- Доказательства предъявит время. Но, пожалуй, есть еще кое-что, что поможет мне убедить тебя.
- И что же это?
- Ты упомянул собаку из своего сна. Черную суку. И ты знаешь, как я отреагировал, когда ты сказал мне об этом.
- Да. Ну и что?
- Сейчас ты слышал о Черной собаке, “С”, упомянутой в гороскопе Шенка.
- Совпадение, - пожал плечами Гаррисон.
- За день до того, как Шенк приехал сюда, я получил письмо от одного человека из Миндена. Его имя Ганс Хольцер. Мы с Гансом давно знаем друг друга. Раньше он был психиатром, работал с контуженными на войне людьми. Он и сейчас психиатр, но только работает с собаками. Доберманами. Черными суками. Он тренирует их для слепых людей. Это самые лучшие, самые дорогие и самые необычные собаки-поводыри во всем мире. Я написал ему, что хотел бы приобрести для тебя такую собаку. И это было до Шенка, до того как я узнал о собаке из твоего сна. Подожди...
Он встал, подошел к телефону, набрал номер.
- Мина, мне требуется первое письмо к Хольцеру, написанное три недели назад. Да, мои собственные распоряжения о собаке для Ричарда Гаррисона. Пожалуйста, пусть кто-нибудь принесет его мне к двери библиотеки. Спасибо... - он положил трубку и повернулся к Гаррисону.
- Ты можешь взять и это письмо, чтобы Вилли прочитал его тебе.
- Хорошо, - сказал Гаррисон. - Допустим, я верю вам. Может быть, я схожу с ума, но как бы то ни было, я вам верю. Однако скажите, почему вы так уверены, что я приму эту собаку-поводыря?
Он почувствовал, что Шредер улыбнулся.
- Но ведь это очевидно, что возьмешь! Вера немца в тайный порядок вещей начинала раздражать Гаррисона. Внезапно он почувствовал, что с него довольно этой библиотеки и обсерватории. Он встал.
- Мы закончили?
- Да, закончили. Закончили на сегодняшнее утро. Слушай, солнце сегодня такое теплое, почему бы нам не поплавать, а? Вики тоже собиралась. Она любит воду. Ленч будет позднее, а в полдень...
- Другое здание?
- Да. Там ты узнаешь, что все это действительно существует, а не просто вереница совпадений. И, между прочим, когда я расспрашивал о твоем сне, это тоже не было совпадением.
- Я ни на минуту не сомневался в этом.
- С тех пор, как взорвалась бомба, во время моего долгого, хотя и бесплодного, несмотря на все затраченные усилия, выздоровления, я тоже видел сон. Это был всегда один и тот же сон: свет, сияющий в темноте. А когда я приближался к этому свету, я обнаруживал, что это зеркало.
- Зеркало?
- Самое настоящее, Ричард. Полированное стекло. И когда я заглядывал в него, там было не мое лицо, - я видел твое лицо! И ты, Ричард, не был слеп, потому что ты видел меня, и ты улыбался, - Шредер вдруг вздрогнул, - хотя и очень странной улыбкой...
Глава 5
Когда они вышли из здания библиотеки, Вилли Кених ждал их с письмом к Гансу Хольцеру.
- Отдай его Ричарду, Вилли, - сказал Шредер, - позже он попросит тебя прочитать это письмо. А сейчас мы собираемся поплавать. Погода очень теплая и вода прибавит нам аппетита.
Позже, когда они сидели на солнышке на краю бассейна, Шредер заговорил с Вики.
- Дорогая моя, тебе надо быть осторожнее. Я в первый раз вижу у тебя синяки! Представляю, как ты здорово обо что-то ударилась! Я думал, ты справилась с этой проблемой много лет назад.
- Незнакомая обстановка, - сразу ответила она. - И ударилась я не особо сильно. И это не моя вина. По-моему, не столько я налетаю на вещи, сколько вещи налетают на меня! - засмеялась она.
Гаррисон тоже тихо рассмеялся. Но только Шредер знал, над чем они смеются.
Подошло время ланча и прошло, и позже, после долгих прохладительных напитков в баре (безалкогольных напитков, как подметил Гарри-сон), он и Шредер отправились в шестое здание.
Здесь царила совсем другая атмосфера: библиотека пропахла бумагой и типографской краской, старыми словами из старых книг. Здесь же пахло совсем по-другому. Это было как вхождение в берлогу какого-то неизвестного зверя.
- Ну, - сказал Шредер, когда они вошли и за ними закрылись двери, - что твои экстрасенсорные способности говорят тебе о том месте, мой юный друг?
Экстрасенсорные способности, вот оно. В самом вопросе была подсказка.
- Лаборатория, - ответил Гаррисон, почти не думая. Он наклонил голову вперед, втянул воздух, прислушался к тишине. - Исследовательский центр. - Он почувствовал, что это произвело на Шредера впечатление. - А что исследовать? Ну, конечно, экстрасенсорные способности! Место, чтобы измерять неизвестное, зондировать непостижимое.
- Очень мудро, - сказал Шредер. - Как многое из того, что ты говоришь, противоречит твоей молодости. Я уверен, что ты жил раньше, Ричард Гаррисон.
- С чего начнем? - спросил Гаррисон. - И что будем делать?
- Измерять неизвестное, - сразу же ответил Шредер. - И начнем прямо сейчас.
- Вы хотите сказать, что я прав? Стопроцентно? Это лаборатория экстрасенсорики? - в голосе Гаррисона прозвучало удивление.
- Да, ты прав на все сто. Это комплекс машин, можно даже сказать, - одна большая машина, создающая идеальную среду для тестирования экстрасенсорных способностей.
- Вы хотите сказать, все здание.., одна большая...
- А! Я вижу вопрос, написанный на твоем лице, - произнес Шредер. - Ты спрашиваешь, возможно ли, что этот комплекс и есть та Машина из твоих снов? У меня тоже возник вопрос. Может ли быть такое, что я со временем приду к тебе посредством такой вот машины, как эта?
Он жестом руки обвел комнату, все здание.
- Вы поднимали сейчас руки?
- Да.
- Я знал, что “да”. Может быть, все-таки в этом что-то есть. Но нет, я больше ничего не знаю о Машине из моего сна.
- Знаешь, Гитлеру тоже снилась какая-то Машина, - сказал ему Шредер.
- Его военная Машина? Могущество Отечества? Десять миллионов солдат на марше? Да, я знаю об этом.
- Нет, машина другого рода. Какая-то экстрасенсорная машина. Приспособление открывать скрытые психические силы человека. Он даже начал строить одну такую.
- Вы видели ее? И там вам пришла мысль обо всем этом?
- Нет, та машина была совершенно другой. Все, что находится здесь, - это игрушки по сравнению с той. Машина Гитлера была задумана не для того, чтобы читать и измерять психику, а для того, чтобы изменять ее, поднимать выше всех известных уровней сознания и способностей.
Буквально, создавать суперлюдей! Я не занимался ею, но знал многих людей, кто был к этому причастен. Она называлась Берлинский Проект. Высший уровень секретности. И, что довольно странно, одним из главных членов этой команды был Ганс Хольцер.
- Человек, тренирующий собак-поводырей?
- Да. Его работа заключалась в определении деятельности сознания, или психики. Его квалификация, как ты понимаешь, не ограничивалась чисто психиатрией. Он родился в семье прекрасных медиков и был искусен во всех областях знаний и наук, имеющих дело с психикой. Его отец стоял у истоков неврологии. Мать была хирургом, а сам Хольцер был одним из первых, по настоящему эффективных невропсихиатров.
Гаррисон изложил свое мнение более сжато.
- Безупречное происхождение, - сказал он. Шредер фыркнул.
- В любом случае, необычное.
- И он тренирует собак-поводырей. Не закапывает ли он свой талант в землю?
- Понимаешь, он хороший человек, - сказал Шредер. - Но он находится в розыске. К концу войны союзники кое-что знали о Берлинском Проекте, но захотели узнать еще больше. Вернись он к старой работе, какой бы блестящей она ни была, с ним было бы покончено: рано или поздно его выследили бы через эту работу. И, конечно, его настоящее имя - не более Хольцер, чем, мое - Шредер. Что касается обучения собак-поводырей - это самое малое, на что он осмеливается, чтобы использовать данный ему талант.
- Не понимаю, - покачал головой Гаррисон.
- Да? Но ты знаешь, что у собак тоже есть сознание? Они высокоразумные существа. А сознанием можно.., управлять.
- Он “промывает мозги” собакам?
- Можно сказать и так. Но, насколько мне известно, его методы идут гораздо дальше и превосходят обычные системы обучения. Основными принципами при обучении животных являются страх наказания или поощрение. Но не у Хольцера. Как он делает это точно я не знаю, но его методы говорят сами за себя. Тебя никогда не интересовало, что стало с твоей старой одеждой и формой? Или зачем нам потребовались все те образцы.., ну, тебя? И фотографии, пленки с записью голоса? Теперь до тебя доходит, почему одна из собак Хольцера стоит так много? Она будет не просто собака, Ричард. Она будет чудо!
- Итак, он “промывает мозги” собакам при помощи машины, да? Такой же, которую Гитлер хотел использовать для производства суперлюдей, но меньшего масштаба. А он производит суперсобак.
- Нет! - мгновенно возразил Шредер. - Я этого не говорил. Возможно, Ганс и построил меньший комплекс приспособлений, но вряд ли в масштабе той машины, которую представлял себе фюрер. Даже если бы у него и были деньги, об этом все равно не было бы и речи. Насколько я знаю, во всем мире был один единственный человек, который знал технологию постройки такой машины, но он умер, когда Восточный Берлин кишел русскими. Ходили слухи, что он спасся, пока недавно израильтяне вроде бы не выследили его в Бразилии, но я думаю, он мертв. Его звали Отто Криппнер. Он был настоящим нацистом и, по-моему, сумасшедшим... Все-таки эти машины, - снова обводящий жест, - не того порядка. Они всего лишь, как ты сказал, машины для измерения неизвестного, для зондирования непостижимого.
Гаррисон слепо смотрел по направлению голоса Шредера, и недовольство медленно исчезало с его липа.
- Ладно, - сказал он, - я понял. Вы хотите протестировать меня, и я хочу, чтобы меня протестировали. Может быть, я - экстрасенс? Не знаю. Но раньше, да, я довольно часто чувствовал, что жил прежде. Я смотрел в справочнике, скептики называют это ложными воспоминаниями - парамнезией. Возможно, меня интересовали подобные явления больше, чем это было необходимо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36