Екатерина с отвращением сжала пальцы.
– Отлично, мадам Пешар. Итак, вы, наконец, в Париже. Я уже совсем отчаялась увидеть вас, так долго вы сюда добирались.
– Так получилось… не по моей вине, Ваше Величество, – заскулила Эрмуан, но Екатерина властным жестом заставила ее замолчать.
Екатерина не слишком церемонилась с чужими шпионами, но, если Эрмуан окажется ей полезной теперь, королева будет довольна, что оставила ей жизнь. Если нет… – мешков предостаточно. Понимая, что сумеет получить больше информации от этой глуповатой женщины, если не будет наводить на нее ужас, иначе та потеряет остатки мозгов от страха, Екатерина милостиво разрешила ей подняться с колен. Она подавила раздражение, когда мадам Пешар снова принялась извиняться за свое опоздание своим противным жалобно-ворчливым тоном.
– С острова Фэр так долго добираться. И я едва не развернулась и не поехала обратно. Он здесь. – Эрмуам, задрожав, съежилась и спрятала руки под плащ. – Боже мой, он действительно здесь, в Париже. Тот страшный человек.
– Мне казалось, вы надеялись вернуть своего мужа, – сдержанно удивилась Екатерина.
– Мой Морис тут ни при чем, – возмущенно пропищала мадам Пешар. – Нет, здесь… этот дьявол. – Она нервно огляделась вокруг и снизила голос до шепота: – Балафр.
– Вы знаете об этом охотнике на ведьм?
– О нем много говорили на собрании совета.
– Рассказывайте.
– Прежде, чем я стану говорить дальше, вы должны понять, что я не имею никакого желания предавать Хозяйку острова Фэр. Она проявила столько доброты ко мне, когда… когда вы арестовали меня, и затем, когда мне пришлось бежать из Парижа. – Надо признать, Эрмуан удалось проговорить все это с той малой толикой достоинства, которая еще у нее оставалась, и в ее голосе слышался даже слабый намек на упрек.
Екатерина ощутила всплеск сдержанного восхищения. Не Эрмуан, нет, а Арианн, которая сумела пробудить благодарность даже в этой несчастной пародии на женщину и вдохнуть в нее хоть немного мужества.
– Ваш арест был злополучным недоразумением, как я уже объясняла вам в том своем письме, в котором обратилась с предложением работать на меня. Всему причиной была Луиза Лаваль, ее безнравственное поведение, которое повлекло за собой то, что добродетельная женщина вроде вас оказалась замешанной в ее преступлениях.
Екатерина поняла, что эффективнее довода она не сумела бы использовать. Эрмуан закивала и с негодованием убежденного в своей правоте праведника поджала губы.
– Мадемуазель Лаваль действительно опасно порочное существо, так же как и многие из молодого поколения мудрых женщин сегодня. Но Хозяйка острова Фэр обладает большая мудростью и многими добродетелями.
– Конечно, Арианн добродетельная мудрая женщина, и я хотела бы быть ей другом, – вкрадчиво согласилась Екатерина. – Но до тех пор, пока я не сумею заставить ее доверять мне, я должна опираться на полученную от вас информацию, моя дорогая мадам Пешар. И уверяю вас, я могу быть щедрой к тем, кто служит мне.
– Все, чего я хочу, – нелепая глупышка сцепила руки, и ее глаза заволокли слезы, – это вернуть мой уютный маленький дом, мое доброе имя уважаемой жены профессора университета. Ту жизнь, которую я вела до того, как эта проклятая Лаваль уговорила меня шпионить за Вашим Величеством.
Какая никчемная жалкая жизнь была у этой глупышки, ни для кого не представляло интереса. А сколько умиления! Екатерина с трудом верила, что кому-то хочется вернуть себе подобное существование, но она похлопала Эрмуан по руке.
– Я позабочусь, чтобы все для вас вернулось на свое место, моя дорогая. А теперь расскажите мне все о заседании совета, и что там говорилось об этом человеке, Балафре.
– Ну, там была безумная рыжая мудрая женщина, прибывшая из Ирландии, Катриона О'Хэнлон. Кстати, весьма невоспитанная особа. Она прервала мое выступление (хотя была моя очередь обращаться к совету), чтобы сообщить нам о Балафре и украденной книге, которая и привела его во Францию…
Екатерина быстро поняла, что, однажды дав Эрмуан заговорить, прервать ее уже почти невозможно. Эрмуан оказалась гораздо более красноречивой в изложении своего недовольства поведением других женщин на заседании совете, нежели в рассказе о Балафре. После первых десяти минут Екатерина уже едва следила за нитью повествования. Но Темная Королева услышала все, что ей требовалось.
Пропавшая книга. «Книга теней», сборник легенд и самых темных, таинственных фантазий Дочерей Земли. Екатерина прошагала к окну, изо всех сил заставляй себя сдержать охватившее ее волнение. Если она добьется обладания такой книгой, ей больше не придется никогда и никого опасаться. Ни Бича, ни мятежников гугенотов, ни охотников на ведьм, ни даже самой смерти. Тогда она станет по-настоящему Темной Королевой и ничто и никто не сможет противостоять ей.
Оставалось только заполучить эту книгу в свои руки.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
Рассвет едва наползал на крыши домов, ночная тьма только-только начала уступать позиции серому утреннему свету. А Мири уже глубже натянула на лоб капюшон плаща, чтобы скрыть лицо, и поспешно шагнула в пушистый ковер утреннего тумана, устилающего внутренний двор. Не успела она перебежать через двор, как туфельки промокли, и она задрожала, оглядываясь через плечо на дом.
Темный дом стоял, погруженный в тишину. Никакой паники. Никто с тревогой не выглядывал из окон, никто, обезумев, не выбегал из дверей на ее поиски. Она сумела ускользнуть ото всех: Габриэль, Реми, Бетт и даже бдительного Некроманта.
Она кралась через парк, стараясь ступать как можно тише. Еще несколько шагов, и она окажется за коваными железными воротами. И тогда все. Что «все»? Париж был невероятно большим городом, лабиринтом из бесчисленных улиц и моря крыш. Без сверхъестественного чутья Некроманта Мири понятия не имела, как ей удастся определить, где находится гостиница, в которой разместился Симон.
Ей придется у кого-нибудь спросить дорогу, но город за стеной сада все еще казался крепко спящим. Она слышала только какие-то отдаленные звуки: скрип колес фургона, цокот копыт лошади и… хруст ветки.
Этот резкий звук раздался откуда-то из глубины сада позади нее. Мири замерла, напряженно выпрямилась и прислушалась. Жаворонки щебетали в ветвях вязов, но помимо их радостного пения Мири различила в тишине звуки легкой поступи и едва слышный шелест травы. Эти звуки остались бы незамеченными для многих, но чувства Мири были отточены, как у лисы им барсука.
Она ощутила покалывание в затылке и поняла, что в саду она не одна. Ее кто-то преследовал, и ей показалось, что она знает, кто именно. Развернувшись, она попыталась проникнуть взглядом в завитки тумана, заволакивавшего тропинку.
– Некромант? – недовольно прошептала она.
– Нет, мадемуазель. Это я. – Темная фигура отделилась от кустов.
У Мири резко подпрыгнуло сердце. Она отшатнулась, закрыв рукой рот, чтобы задушить испуганный вскрик, Перед ней из тумана выплыл юноша с гривой густых черных волос, зачесанных назад, с угловатым лицом. Соболиные брови и густые темные ресницы оттеняли зеленые глаза, которые смотрели на нее с голодной алчностью.
– Не бойтесь, мадемуазель. Я не хотел вас пугать. Просто я почти всю ночь не спускал глаз с окон вашем спальни.
Мири едва ли могла счесть подобную информации, успокаивающей. Она задумалась, как ей лучше поступить. Броситься обратно в дом, который оказался уже довольно далеко, или выскочить из ворот в надежде найти какое-нибудь убежище на улице.
– Пожалуйста, не убегайте. – Юноша, видимо, догадался, о чем она думает, и подошел ближе. – Я ждал вас.
– Вы… вы меня ждали? – Мири отступила назад на несколько шагов.
– Всю свою жизнь.
Мири засомневалась, что его жизнь была слишком уж долгой, хотя определить возраст незнакомца ей не удалось.
Несмотря на тщательность в одежде, он больше смахивал на жулика или бродягу, а улыбка, промелькнувшая на его лице, была уж слишком многозначительной. Когда он попытался снова приблизиться к ней, Мири вы ставила вперед руку.
– Стойте. Еще шаг, и я закричу.
Пустая угроза. Поднять по тревоге весь дом, чтобы все узнали о том, что она улизнула от них, меньше всего входило в планы Мири, но странный незнакомец ведь не знал этого.
– Если вы вор, – продолжила она, – вы выбрали не того. При мне же всего одно су.
Он оторопел и застыл на месте. Сначала, казалось, ее слова ошеломили юношу, потом он почувствовал себя глубоко оскорбленным.
– Бог мой! – воздел он руки к небу. – Она считает меня вором, хотя это она ограбила меня.
– Вот уж никогда ничего подобного не делала.
– Нет, сделали, мадемуазель. – Он драматично приложил руки к груди. – Вы навсегда украли мое сердце.
«Боже мой», – подумала Мири.
Это было гораздо хуже, чем вор. Юноша оказался сбежавшим сумасшедшим. Она бросилась за крепкий дуб, чтобы между ними оказался громадный ствол дерева. Он заглянул за ствол широко раскрытыми обиженными глазами.
– Ну почему же? Вы так отважно бросились вчера навстречу огромному коню, а меня теперь боитесь? Разве вы меня совсем не помните?
Помнит ли она его? Как могла она помнить того, с кем никогда не встречалась? И все же в нем мелькнуло что-то знакомое. Хотя Мири умела узнавать каждую птицу, каждое пушистое создание на острове Фэр, она никогда особенно не запоминала лица людей.
Но его слова об огромном коне вызвали какие-то ассоциации в ее памяти. Тщательно изучив черты лица незнакомца, она подумала, что на сей раз ей можно было простить ее невнимательность. Когда она видела этого юношу, он был весь, включая лицо, измазан грязью и конским навозом.
– Теперь я узнаю вас. – Мири вышла из-за дерева. – Вы тот оруженосец, который вчера пытался оседлать Района.
– Значит… выходит, вы все же заметили меня? Так вы помните меня?
Она кивнула. К ужасу Мири, он затряс кулаком в воздухе и испустил радостный вопль.
– Прекрасная богиня луны помнит меня. Она защитила меня. Я должен разбудить весь Париж, чтобы разделить с ним свою радость.
– Надеюсь, вы не ушиблись, – свистящим шепотом прошипела она. – Но, пожалуйста, никаких криков. Не надо шуметь.
– Ради вас, мадемуазель, я буду нем как могила.
Мири засомневалась, что он способен удержать рот закрытым больше, чем на одну секунду.
– Вы состоите на службе у капитана Реми, не так ли? Вы ведь его оруженосец?
– Его оруженосец, его помощник, его брат по оружию, его друг. Ах, но для вас, мадемуазель, я ваш покорный раб.
– Спасибо, но я же не на невольничьем рынке.
– И все равно, ваш раб у ваших ног. – Он вскочил на ноги, снял шляпу и, описав ею круг, склонился перед Мири в глубоком поклоне. И все в одном, на удивление плавном движении. – Мартин Ле Луп, мадемуазель. Всегда к вашим услугам.
– Мартин «Волк»? Да, ваше имя вам подходит.
– Действительно подходит. Я храбр, умен, ловок, хитер и…
– И скромен, – бесстрастно подсказала Мири.
– Я хотел добавить, что у меня сердце настоящего волка. – Он укоризненно посмотрел на девушку. – Знаете, что волки всю жизнь живут с одной волчицей, однажды отыскав правильную?
– Тогда я желаю вам удачного поиска, сударь.
– Мне нет больше нужды искать. Я уже нашел. – Он, крадучись, приблизился к ней. – Я понял это вчера, когда встретил вас. Ваши глаза ярче, чем луна в полнолуние, ваши волосы струятся мягче, чем ее свет.
– И мое лицо, без сомнения, такое же круглое, как луна. А раз вы волк, нет ничего удивительного в том, что вас привлек мой лунообразный лик.
– Вы дразните меня, мадемуазель, – Волк по-настоящему расстроился.
– Простите меня, сударь. Но я обыкновенная, простая и прямодушная девушка с очень маленького острова. Я не жеманничаю, не принимаю с глупой улыбкой комплименты и не умею флиртовать и заигрывать с кавалерами, как делают ваши дамы в Париже.
– Флиртовать! – возмущенно воскликнул Волк. – Наверное, я говорю о своих чувствах несколько… слишком многословно и цветисто, но моя преданность истинна. Я полюбил вас так сильно, что мне даже все равно, кто вы.
Мири озадаченно нахмурилась.
– Кто я? – в замешательстве переспросила она.
– Вы ведь ведьма, не так ли? – Мартин понизил голос до заговорщического шепота, близко наклонившись к ней. – Нет, для меня это уже не имеет никакого значения. У меня самого полно недостатков.
Мири от возмущения прищелкнула языком.
– Я вовсе не ведьма. Я не выношу это название. Я Дочь Земли.
– Простите меня, мадемуазель. Я не хотел оскорбить нас. Конечно, вы дочь земли, и луны, и небес тоже. – Мартин схватил ее руку и стал покрывать кончики ее пальцев пылкими поцелуями.
– Прекратите немедленно, – задохнулась от возмущения Мири и выхватила руку.
– Я слишком смел. Мне жаль, но я не смог удержаться. Я… я очарован вами. Я изумлен. Я околдован.
– Вы еще и совершенно обезумели. У меня нет времени оставаться здесь и вести этот совершенно никчемный разговор. Советую вам вернуться в то место, которое вы называете своим домом, и полежать некоторое время с холодным полотенцем на голове.
– Какая мне польза от этого, когда у меня горит душа.
– Тогда положите полотенце и на грудь, – невольно усмехнулась Мири.
Она резко опустила голову, чтобы скрыть смеющееся лицо, но у Мартина была слишком быстрая реакция. Он изогнулся набок, чтобы заглянуть ей в лицо.
– Ага! – ликующе закричал он. – Она не принимает меня всерьез, но, по крайней мере, я наконец-то заставил ее улыбнуться. И это только начало.
Мири попыталась снова вернуть бесстрастное выражение.
– Сударь…
– Зовите меня просто Волк. Ваш собственный Волк отныне и навсегда.
Мири вздохнула, понимая, что небо светлеет. Дом за спиной вот-вот оживет.
– Хорошо, Волк. Каким бы занимательным ни были возобновление нашего знакомства, мне надо идти.
Она отвесила ему прощальный поклон и поспешила к воротам. Но Волк побежал за ней вприпрыжку и преградил ей дорогу.
– Куда вы надумали идти в столь ранний час, моя любимая? Совсем одна и тайком. Париж может обернуться опасным местом для вас. Вам лучше позволить мне сопровождать вас в вашем тайном деле.
Мири остановилась в нерешительности. Несмотря на необычную внешность и манеру говорить, Волк оказался много проницательнее, чем можно было подумать. Он явно догадался, что она собирается предпринять что-то такое, о чем мало кому следует знать. Она изучала его из-под ресниц. Ей действительно требовался проводник, но она предпочла бы кого-нибудь посерьезнее.
– Волк, а я могу довериться вам?
– Можете ли вы довериться мне? Клянусь каждой каплей моей крови…
– Не надо, пожалуйста. – Мири торопливо зажали ему рот рукой, призвав к тишине. – Только ответьте, да или нет.
– Да, – пробормотал он, воспользовавшись преимуществом ситуации, чтобы прижаться губами к ее ладони.
– И вы действительно знаете Париж?
Волк отодвинул ее ладонь от своего рта и поцеловал запястье.
– Да, как свои пять пальцев. Я с радостью отведу вас, куда вы пожелаете, покажу вам великолепные магазины, где можно сделать самые выгодные покупки. А как насчет Нотр-Дам? Нельзя побывать в Париже, не увидев этого величественного собора.
– Видите ли, я…
Мири смутилась, поскольку, разговаривая, Волк продолжал целовать кончики ее пальцев. Нельзя сказать, что она испытывала совсем неприятное чувство от этого.
– Мне нужно сходить в гостиницу «Шартр».
Полк растерянно остановился, сморщил лоб и широко раскрыл глаза.
– Куда?
– В гостиницу «Шартр», – еще тверже повторила Мири. – Я слышала, именно там квартируют Балафр и его люди.
Волк выпустил ее руки и отрывисто произнес одно единственное слово.
– Нет.
– Нет? – эхом отозвалась Мири.
Волк загородил ей путь, покачав головой. Мири смотрела на него с растущим негодованием.
– Что с вами случилось…
– Мадемуазель, я ваш Волк. Ваш раб. Я отведу вас, куда вы только пожелаете. – Волк уперся спиной в ворота и с глубоким вздохом сложил руки на груди. – Мне кажется, сейчас произойдет первая ссора двух влюбленных.
– Мы с вами вовсе не двое влюбленных! Я только вчера увидела вас впервые в жизни.
– Тогда мне бы хотелось сохранить вам жизнь, чтобы удлинить наше знакомство. – Волк снова схватил ее за руки и крепко сжал. – Мири, этот Балафр, этот увечный дьявол – охотник на ведьм, а вы собираетесь прогуляться до гостиницы, в которой он поселился? Хотите облегчить ему работу?
– Он не причинит мне вреда, я в этом уверена. Я знала его прежде, чем он стал увечным дьяволом, как вы его называете. Его имя не Балафр. Его настоящее имя – Симон Аристид.
Прищурившись, Волк внимательно посмотрел ей в лицо.
– Вы знали его. Насколько хорошо?
– Очень хорошо, или так мне казалось. – Мири почувствовала, как краска опалила ее щеки. – Он был на острове Фэр всего три года назад, но, кажется, столько воды утекло с тех пор. Я была много моложе тогда, но и он тоже. Мы… мы с ним дружили.
– Какая же это дружба заставляет румянец пылать на ваших щеках?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53