Несколько минут я оставалась в таком положении, светящиеся цифры на табло электронных часов показывали сначала 3:16, потом 3:17, потом 3:18. И вдруг меня осенило – открытие явилось мне на волне страха. Я поняла, что именно стучалось в мое сознание весь вечер и почему мне приснилась Хайди.
Глава 17
Во вторник мне удалось поднять себя с постели только в половине девятого. После кошмарного сна о Хайди, после ночного озарения все мои попытки снова заснуть оказались тщетными. Некоторое время я поворочалась в постели, вспоминая, как когда-то мне было в ней хорошо, потом посмотрела кусок «Свидетеля», который проспала, потом прочитала почти весь майский номер «Глянца», включая даже статью о том, не опасно ли выщипывать волоски вокруг соска (да-да, именно так!). Я хотела встать пораньше и заняться проверкой теории, которая ночью нашла-таки дорогу к моему сознанию, но когда уже перед рассветом на меня напала сонливость, я отключила будильник, рассудив, что, раз уж спится, надо поспать сколько удастся. Для предстоящей работы мне нужно быть в наилучшей форме.
На улице потеплело, но день опять был облачным. Поскольку мне предстояло много носиться по городу, я надела брюки цвета хаки, черную футболку и кроссовки. Я отделила от упаковки замороженных рогаликов один, подрумянила его в тостере и уплела, запивая кофе. Потом я позвонила Кэт домой, чтобы сказать, что хотела бы снова осмотреть квартиру Хайди. На этот раз я собиралась искать нечто вполне конкретное, и моя находка, если, конечно, она состоится, должна была все изменить. К моему величайшему удивлению, Карлотта сказала, что Кэт уехала в редакцию. Наверное, она решила взяться за ум и вернуться к руководству журналом – пока эту работу не отобрали у нее самым грубым образом. Я позвонила Кэт в офис, но мне не удалось с ней связаться, Одри сказала, что Кэт на встрече. Заявляться в дом Кэт без ее разрешения мне было как-то неловко, так что по всему выходило, что мне придется ловить ее в «Глянце». Но я ив любом случае собиралась заскочить в редакцию, чтобы пообщаться с Кипом.
В подземке произошел какой-то сбой движения, и я добиралась до работы дольше обычного. Я вышла из лифта на этаже, где находилась редакция «Глянца», почти в половине одиннадцатого. Меня ждал большой сюрприз. Когда я завернула за угол и вышла из вестибюля в «оркестровую яму», то увидела, что за большим черным столом для заседаний сидят человек семь или восемь редакторов, все из отдела публикаций, и Кэт проводит с ними совещание. Сидя ко мне спиной, Кэт меня не видела, но несколько редакторов, в том числе Полли, покосились в мою сторону.
Кэт презирала большие совещания и потому устраивала их редко. Она лишь регулярно проводила планерки с сотрудниками высшего звена, рассматривая их как неизбежное зло, но более крупные сборища устраивала только в экстраординарных случаях, например, когда журнал вдруг переставал ей нравиться и она решала кардинально изменить его направление. К счастью, будучи внештатником, я была освобождена от необходимости посещать собрания, за что постоянно благодарила судьбу: мало того что эти собрания бывали ужасно длинными, они еще будили в каждом зверя. Тех, кто выступал с самыми слабыми идеями, а также тех, кто дрогнул во время выступления, запросто могли сровнять с землей. А когда Кэт что-то не нравилось, она обычно становилась стервозной. Как-то раз, после полутора часов заседания, кто-то попытался скрыть зевок. Кэт посмотрела на беднягу и саркастически поинтересовалась:
– Вы хорошо себя чувствуете?
В данный момент речь произносила сама Кэт, хотя я уловила только одну фразу: «ввести читателя в ступор». Все участники, казалось, одновременно и нервничали и скучали, такой вид бывает, например, у человека, который позвонил по «горячей линии борьбы с герпесом» и ждет результатов. Заметив, что среди участников нет Кипа, я поспешила на свое рабочее место.
Когда я усаживалась за свой стол, кое-что показалось мне странным. Красная кружка, в которой я держу авторучки и которая всегда стоит слева от компьютера, переместилась к центру стола. Возможно, я сама случайно задела ее и сдвинула с места или ее передвинула уборщица. Или, ха-ха, в мое отсутствие ко мне заходила Марки! Я быстро оглядела весь стол, а потом и всю комнату, проверяя, что еще не так. Все остальное было в порядке. Потом я открыла средний выдвижной ящик стола. Когда я открывала его в последний раз, меню блюд, которые можно заказать навынос в ресторане «Просто суп», лежало поверх всех бумаг, сваленных в этом ящике, но сейчас оно оказалось сдвинутым к стенке. Кто-то явно посетил мой кабинет с разведывательной миссией.
Из коридора послышался голос Саши. Выйдя из кабинета, я увидела и ее саму. Саша в красной мини-юбке и тонком черном свитере вела напряженный разговор с редактором по работе с моделями.
– Я не хочу использовать для этой статьи Надю, – говорила Саша. – Статья на десять страниц, для нее нам нужна модель, которая бы… нам нужен кто-то покруче.
– Но я уже договорилась насчет Нади, – заныла редактор по моделям. – Что я теперь скажу в агентстве?
– Не знаю. – Саша пожала плечами. – Скажи, что нам нужна блондинка. Сошлись на специфику натуры, на особенности замысла – короче, придумай что-нибудь.
Редактор по работе с моделями пробормотала что-то неразборчивое, но похожее на ругательство и удалилась в крайне недовольном настроении. Саша покосилась на меня.
– Как все прошло в Палм-Спрингс? – спросила я.
– Там-то нормально, но когда я вернулась, то увидела, что вы тут все с ума посходили.
– Да, я знаю. Послушай, ты сегодня утром не видела кого-нибудь в моем кабинете? Может, меня кто-то ждал?
– Нет. Когда я пришла, твоя дверь была закрыта, и я подумала, что ты работаешь.
– Ладно, спасибо.
Когда пришла я, дверь была открыта.
Я вернулась в кабинет и снова осмотрелась. На этот раз никаких предостережений типа «Поцелуя» мне не оставили. По-видимому, кто-то в мое отсутствие рылся в кабинете в поисках моих записей – наверное, надеялся, что я оставила какую-то информацию, которую мне удалось собрать. Я почувствовала себя неуютно в собственном кабинете, мне было противно даже просто находиться в нем.
Я сняла трубку, набрала местный номер Кэт и спросили у Одри, сколько еще может продлиться совещание. Одри сказала, что это совещание началось совсем недавно и, по ее прикидкам, продлится не меньше часа.
План действий пришлось изменить. Мне нужно было еще раз осмотреть квартиру Хайди, и похоже, сделать это придется без официального разрешения Кэт. Я не могла терять ни минуты. Кроме того, Кэт еще раньше разрешила мне перевернуть все вверх дном, а в доме я буду не одна, там Карлотта. Что касается Кипа, то разговор с ним придется отложить, а если моя гипотеза подтвердится, то необходимость в нем и вовсе отпадет.
Для экономии времени я взяла такси, но когда подъехали к дому Кэт и позвонила в дверь, никто не откликнулся. Минут пятнадцать я ждала, устроившись на кирпичном порожке церкви, чтобы видеть дом. Только мне не сиделось, я была как на иголках. Когда я уже стала подумывать, что мне придется уйти несолоно хлебавши, на тротуаре по ту сторону улицы показалась Карлотта с двумя большими пакетами покупок. Кэт не требовала, чтобы она носила униформу, но Карлотта одевалась очень скромно – носила длинную синюю юбку и белую блузку. Я опустила голову, чтобы Карлотта меня не узнала, выждала некоторое время, чтобы она успела отпереть дверь и занести пакеты, и только потом пошла к дому.
Прежде чем меня впустить, она спросила по домофону, кто это.
– Привет, Карлотта, – сказала я входя. Получилось как-то чересчур бодро. – Дело в том, что мне нужно еще раз осмотреть комнату Хайди.
Карлотта, по-видимому, не усмотрела в моей просьбе ничего подозрительного.
– Заходите. Я буду в библиотеке, мне нужно там пропылесосить.
Проходя за Карлоттой через гостиную и спускаясь по лестнице, я заметила, что все окна закрыты. Видно, здесь, на Девяносто первой улице, предпочли задраить люки и положиться на кондиционер, не рассчитывая на прохладу весеннего ветерка.
Мы дошли до библиотеки, Карлотта наклонилась, чтобы поднять шланг компактного красного пылесоса «Электролюкс», стоявшего посреди комнаты. По-видимому, она собиралась предоставить меня самой себе. Пока она не успела включить пылесос, я спросила:
– Карлотта, Кэт говорила, что вы каждую неделю убирали комнату Хайди. Можно вас кое о чем спросить?
Карлотта выпрямилась со шлангом в руке и быстро сказала:
– Полицейский спрашивал, не видела ли я в ее комнате наркотики. Я ему сказала, что не видела.
– Нет-нет, я хочу спросить не об этом. Прежде всего меня интересует, по каким дням вы убирали ее комнату.
– По пятницам, каждую пятницу.
– Отлично. Скажите, в пятницу накануне смерти Хайди вы, случайно, не заметили в ее комнате какого-нибудь магазинного пакета? Возможно, он лежал в корзине с мусором. В этом пакете кто-нибудь мог ей что-нибудь занести.
Карлотта отрицательно покачала головой.
– Это необязательно должна была быть бумажная магазинная сумка, это мог быть пластиковый пакет или даже большой конверт.
Карлотта посмотрела на меня со странным выражением лица и ничего не сказала. Потом она повернулась, подошла к книжному шкафу и открыла одну из многочисленных застекленных дверок. Я решила, что она, сказав все, что хотела, вернулась к работе, но Карлотта достала с полки шкафа большой конверт из коричневой бумаги, повернулась и протянула его мне. Это был конверт с защитной вкладкой, в каких пересылают экспресс-почтой хрупкие предметы. Я была поражена.
– Это что же, было среди мусора Хайди?
Именно за этим я сюда пришла, я надеялась, что смогу это найти, но теперь, когда я держала в руке то, что искала, я не могла в это поверить.
– Да, он мне понравился, и я решила его оставить на всякий случай.
– Полиция о нем знает?
Карлотта вдруг заметно занервничала.
– Нет, про пятницу они меня не спрашивали.
Я постаралась ее успокоить.
– Все в порядке, Карлотта, вы ничего плохого не сделали.
Конверт я, конечно, взяла, но я знала, что не годится оставлять на нем отпечатки пальцев. Поэтому я положила его на старинный столик орехового дерева и вытащила из держателя, имитирующего черепаховый, две бумажные салфетки. Потом я снова взяла конверт, на этот раз через салфетки.
На нем не было никаких надписей, но в нем явно что-то приносили, потому что скобки, проходившие по краю вдоль длинной стороны, были погнуты. Тот, кто открывал конверт, а это, вероятнее всего, была Хайди, проигнорировал ушко расположенной на боку «молнии», за которое его полагается открывать. Я сжала конверт с боков и заглянула внутрь. Ничего. Тогда я перевернула его над столом и несколько paз постучала по нему. На стол из пакета выпало что-то очень маленькое. Приглядевшись, я увидела на столе маленький белый лепесток искусственного цветка из шелка. При виде его у меня чуть не перехватило дыхание. Я была почти уверена, что этот лепесток оторвался от искусственного цветка, украшавшего золотую коробку «Годивы».
– Спасибо, Карлотта, – сказала я как можно непринужденнее.
Действуя при помощи салфетки, я убрала лепесток обратно в конверт. Я пыталась вспомнить, что говорила Кэт. «Кажется, цветок был бледно-розовый», – сказала она. Но в полумраке коридора белый вполне может показаться бледно-розовым.
– Давайте положим этот конверт обратно в шкаф, – сказала я Карлотте. – Не исключено, что полицейские захотят на него взглянуть. Не доставайте его пока, хорошо? И никому о нем не рассказывайте. Я объясню Кэт, где он лежит.
Я сама открыла шкаф и положила конверт туда, откуда Карлотта его достала. Она наблюдала за моими действиями безо всяких эмоций.
Я уже обнаружила то, за чем приходила, но коль скоро я здесь оказалась, имело смысл еще раз осмотреть комнату Хайди. Вдруг что-нибудь наведет меня на совершенно новую мысль?
– Карлотта, вы можете заниматься своим делом, не буду вам мешать, – сказала я. – Я только на минутку загляну в комнату Хайди, хорошо? Кэт просила ей помочь, – добавила я для пущей убедительности, хотя, возможно, это было уже лишним.
Я открыла дверь, замаскированную под секцию книжного шкафа, и вошла в квартиру няни. Включая свет в коридоре, я услышала за спиной рев пылесоса. Чтобы шум не мешал мне сосредоточиться, довольно плотно прикрыла дверь. Прежде всего я обратила внимание на то, что ужасный запах наконец выветрился. Затем я отметила, что кто-то очень неплохо здесь потрудился – вероятнее всего, это была Карлотта. По комнате было расставлено в общей сложности около десятка новых коробок. Четыре, которые стояли у комода, и две у книжного шкафа были уже заполнены вещами Хайди, остальные были еще пустыми, стояли в центре комнаты, раскинув в стороны клапаны, и дожидались своей очереди.
Я поочередно заглянула в каждую из заполненных коробок. В них лежали вещи, которые я уже видела раньше в шкафу и комоде. Одежда была свернута очень аккуратно, как будто хозяйка вскоре собиралась ее надевать: так складывает вещи девушка, переезжая в студенческое общежитие. На одной из коробок лежали два герметично закрывающихся пакета с бижутерией Хайди, но браслета и сережек от Тиффани я нигде не обнаружила. Вероятнее всего, после того, как я рассказала о них Кэт, она спустилась в квартиру и забрала их. Я решила, что нужно будет это выяснить.
Две коробки, стоящие возле книжного шкафа, содержали скромную коллекцию принадлежавших Хайди книг, компакт-дисков и всякую мелочь. Я быстро просмотрела обе коробки и не нашла ничего, чего бы не видела раньше. Гудение пылесоса за дверью библиотеки прекратилось.
Из содержимого книжного шкафа не были упакованы только две фотографии Хайди. Они лежали поверх нескольких сложенных газет, по-видимому, их собирались завернуть. Я взяла сувенирную фотографию с круизного парома и посмотрела на нее повнимательнее. И вдруг поняла, что вторая девушка на снимке – это Дженис, хотя тогда она была не блондинкой, а брюнеткой и весила фунтов на пятнадцать меньше нынешней Дженис. Я сделала и еще одно открытие, которое меня поразило. На Хайди был длинный бирюзовый плащ. Почему-то в прошлый раз я не обратила на него внимания. Плащ запросто мог быть тем самым, который я видела на вешалке в студии Джеффа.
Я подошла к маленькому столику, стоявшему в простенке между окон. Из этой части комнаты пока еще ничего не упаковали. Под столиком я заметила корзину для бумаг, в которой Карлотта, видимо, и нашла конверт. Я села за столик и попыталась представить себе, как развивались события. Теперь я знала правду, неясными оставались только детали.
– Что ты здесь делаешь?
Я вздрогнула так сильно, что чуть не откусила собственный язык. Скрипя по полу ножками стула, я неуклюже повернулась на голос, раздавшийся из дальней от меня части комнаты. Какую-то долю секунды я не могла понять, кому он принадлежит, но потом увидела Джеффа. Его длинные волосы были мокрыми и прилизанными после душа, он стоял босиком, по пояс голый, в одних джинсах без ремня – в этаком фермерском стиле. Но если его наряд и предполагал некую расслабленность, то выражение лица было каким угодно, только не расслабленным. Если говорить совсем точно, то Джефф выглядел по-настоящему разозленным.
– А, это ты, привет, – пропищала я голосом мышки, угодившей в мышеловку. – Не знала, что ты дома.
Наверное, когда я звонила в дверь, Джефф принимал душ и не слышал звонка.
– Что ты здесь делаешь?
– Ну, ты же знаешь, я помогаю Кэт во всем разобраться.
Я самым жалким образом тянула время, пытаясь срочно придумать какое-нибудь правдоподобное вранье в свое оправдание.
– Как ты вошла?
– Меня впустила Карлотта.
– Какое отношение комната Хайди имеет к твоей помощи Кэт?
– Косвенное. – Я медленно встала, мое сердце все еще колотилось учащенно. – Я просто пыталась мысленно сложить всю картину воедино. Конфеты. Кэт. Смерть Хайди. Я надеялась, что, если просто посижу здесь, в той самой комнате, где я нашла труп, и вспомню все по порядку, меня осенит какая-нибудь гениальная идея.
– Ну и как, осенила?
Вопрос прозвучал без малейшего намека на любопытство, зато с изрядной долей сарказма.
– Может быть. Я, пожалуй, пойду. Кэт просила меня помочь, но я не хочу создавать никаких проблем.
Джефф сделал пару шагов в мою сторону.
– Послушай, Бейли, – заговорил он чуть мягче, – извини за резкость, но Кэт меня не предупреждала, что ты сегодня придешь. Ты должна меня понять. В этой комнате неделю назад умерла девушка, и вдруг я слышу, что здесь кто-то рыскает. Естественно, моей первой мыслью было, что в дом забрались папарацци.
– Я понимаю. Но я не знала, что ты дома, иначе я бы попросила Карлотту сообщить тебе о моем приходе. Я могу выйти на улицу прямо отсюда? Ну, чтобы не болтаться по дому?
– Можешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
Глава 17
Во вторник мне удалось поднять себя с постели только в половине девятого. После кошмарного сна о Хайди, после ночного озарения все мои попытки снова заснуть оказались тщетными. Некоторое время я поворочалась в постели, вспоминая, как когда-то мне было в ней хорошо, потом посмотрела кусок «Свидетеля», который проспала, потом прочитала почти весь майский номер «Глянца», включая даже статью о том, не опасно ли выщипывать волоски вокруг соска (да-да, именно так!). Я хотела встать пораньше и заняться проверкой теории, которая ночью нашла-таки дорогу к моему сознанию, но когда уже перед рассветом на меня напала сонливость, я отключила будильник, рассудив, что, раз уж спится, надо поспать сколько удастся. Для предстоящей работы мне нужно быть в наилучшей форме.
На улице потеплело, но день опять был облачным. Поскольку мне предстояло много носиться по городу, я надела брюки цвета хаки, черную футболку и кроссовки. Я отделила от упаковки замороженных рогаликов один, подрумянила его в тостере и уплела, запивая кофе. Потом я позвонила Кэт домой, чтобы сказать, что хотела бы снова осмотреть квартиру Хайди. На этот раз я собиралась искать нечто вполне конкретное, и моя находка, если, конечно, она состоится, должна была все изменить. К моему величайшему удивлению, Карлотта сказала, что Кэт уехала в редакцию. Наверное, она решила взяться за ум и вернуться к руководству журналом – пока эту работу не отобрали у нее самым грубым образом. Я позвонила Кэт в офис, но мне не удалось с ней связаться, Одри сказала, что Кэт на встрече. Заявляться в дом Кэт без ее разрешения мне было как-то неловко, так что по всему выходило, что мне придется ловить ее в «Глянце». Но я ив любом случае собиралась заскочить в редакцию, чтобы пообщаться с Кипом.
В подземке произошел какой-то сбой движения, и я добиралась до работы дольше обычного. Я вышла из лифта на этаже, где находилась редакция «Глянца», почти в половине одиннадцатого. Меня ждал большой сюрприз. Когда я завернула за угол и вышла из вестибюля в «оркестровую яму», то увидела, что за большим черным столом для заседаний сидят человек семь или восемь редакторов, все из отдела публикаций, и Кэт проводит с ними совещание. Сидя ко мне спиной, Кэт меня не видела, но несколько редакторов, в том числе Полли, покосились в мою сторону.
Кэт презирала большие совещания и потому устраивала их редко. Она лишь регулярно проводила планерки с сотрудниками высшего звена, рассматривая их как неизбежное зло, но более крупные сборища устраивала только в экстраординарных случаях, например, когда журнал вдруг переставал ей нравиться и она решала кардинально изменить его направление. К счастью, будучи внештатником, я была освобождена от необходимости посещать собрания, за что постоянно благодарила судьбу: мало того что эти собрания бывали ужасно длинными, они еще будили в каждом зверя. Тех, кто выступал с самыми слабыми идеями, а также тех, кто дрогнул во время выступления, запросто могли сровнять с землей. А когда Кэт что-то не нравилось, она обычно становилась стервозной. Как-то раз, после полутора часов заседания, кто-то попытался скрыть зевок. Кэт посмотрела на беднягу и саркастически поинтересовалась:
– Вы хорошо себя чувствуете?
В данный момент речь произносила сама Кэт, хотя я уловила только одну фразу: «ввести читателя в ступор». Все участники, казалось, одновременно и нервничали и скучали, такой вид бывает, например, у человека, который позвонил по «горячей линии борьбы с герпесом» и ждет результатов. Заметив, что среди участников нет Кипа, я поспешила на свое рабочее место.
Когда я усаживалась за свой стол, кое-что показалось мне странным. Красная кружка, в которой я держу авторучки и которая всегда стоит слева от компьютера, переместилась к центру стола. Возможно, я сама случайно задела ее и сдвинула с места или ее передвинула уборщица. Или, ха-ха, в мое отсутствие ко мне заходила Марки! Я быстро оглядела весь стол, а потом и всю комнату, проверяя, что еще не так. Все остальное было в порядке. Потом я открыла средний выдвижной ящик стола. Когда я открывала его в последний раз, меню блюд, которые можно заказать навынос в ресторане «Просто суп», лежало поверх всех бумаг, сваленных в этом ящике, но сейчас оно оказалось сдвинутым к стенке. Кто-то явно посетил мой кабинет с разведывательной миссией.
Из коридора послышался голос Саши. Выйдя из кабинета, я увидела и ее саму. Саша в красной мини-юбке и тонком черном свитере вела напряженный разговор с редактором по работе с моделями.
– Я не хочу использовать для этой статьи Надю, – говорила Саша. – Статья на десять страниц, для нее нам нужна модель, которая бы… нам нужен кто-то покруче.
– Но я уже договорилась насчет Нади, – заныла редактор по моделям. – Что я теперь скажу в агентстве?
– Не знаю. – Саша пожала плечами. – Скажи, что нам нужна блондинка. Сошлись на специфику натуры, на особенности замысла – короче, придумай что-нибудь.
Редактор по работе с моделями пробормотала что-то неразборчивое, но похожее на ругательство и удалилась в крайне недовольном настроении. Саша покосилась на меня.
– Как все прошло в Палм-Спрингс? – спросила я.
– Там-то нормально, но когда я вернулась, то увидела, что вы тут все с ума посходили.
– Да, я знаю. Послушай, ты сегодня утром не видела кого-нибудь в моем кабинете? Может, меня кто-то ждал?
– Нет. Когда я пришла, твоя дверь была закрыта, и я подумала, что ты работаешь.
– Ладно, спасибо.
Когда пришла я, дверь была открыта.
Я вернулась в кабинет и снова осмотрелась. На этот раз никаких предостережений типа «Поцелуя» мне не оставили. По-видимому, кто-то в мое отсутствие рылся в кабинете в поисках моих записей – наверное, надеялся, что я оставила какую-то информацию, которую мне удалось собрать. Я почувствовала себя неуютно в собственном кабинете, мне было противно даже просто находиться в нем.
Я сняла трубку, набрала местный номер Кэт и спросили у Одри, сколько еще может продлиться совещание. Одри сказала, что это совещание началось совсем недавно и, по ее прикидкам, продлится не меньше часа.
План действий пришлось изменить. Мне нужно было еще раз осмотреть квартиру Хайди, и похоже, сделать это придется без официального разрешения Кэт. Я не могла терять ни минуты. Кроме того, Кэт еще раньше разрешила мне перевернуть все вверх дном, а в доме я буду не одна, там Карлотта. Что касается Кипа, то разговор с ним придется отложить, а если моя гипотеза подтвердится, то необходимость в нем и вовсе отпадет.
Для экономии времени я взяла такси, но когда подъехали к дому Кэт и позвонила в дверь, никто не откликнулся. Минут пятнадцать я ждала, устроившись на кирпичном порожке церкви, чтобы видеть дом. Только мне не сиделось, я была как на иголках. Когда я уже стала подумывать, что мне придется уйти несолоно хлебавши, на тротуаре по ту сторону улицы показалась Карлотта с двумя большими пакетами покупок. Кэт не требовала, чтобы она носила униформу, но Карлотта одевалась очень скромно – носила длинную синюю юбку и белую блузку. Я опустила голову, чтобы Карлотта меня не узнала, выждала некоторое время, чтобы она успела отпереть дверь и занести пакеты, и только потом пошла к дому.
Прежде чем меня впустить, она спросила по домофону, кто это.
– Привет, Карлотта, – сказала я входя. Получилось как-то чересчур бодро. – Дело в том, что мне нужно еще раз осмотреть комнату Хайди.
Карлотта, по-видимому, не усмотрела в моей просьбе ничего подозрительного.
– Заходите. Я буду в библиотеке, мне нужно там пропылесосить.
Проходя за Карлоттой через гостиную и спускаясь по лестнице, я заметила, что все окна закрыты. Видно, здесь, на Девяносто первой улице, предпочли задраить люки и положиться на кондиционер, не рассчитывая на прохладу весеннего ветерка.
Мы дошли до библиотеки, Карлотта наклонилась, чтобы поднять шланг компактного красного пылесоса «Электролюкс», стоявшего посреди комнаты. По-видимому, она собиралась предоставить меня самой себе. Пока она не успела включить пылесос, я спросила:
– Карлотта, Кэт говорила, что вы каждую неделю убирали комнату Хайди. Можно вас кое о чем спросить?
Карлотта выпрямилась со шлангом в руке и быстро сказала:
– Полицейский спрашивал, не видела ли я в ее комнате наркотики. Я ему сказала, что не видела.
– Нет-нет, я хочу спросить не об этом. Прежде всего меня интересует, по каким дням вы убирали ее комнату.
– По пятницам, каждую пятницу.
– Отлично. Скажите, в пятницу накануне смерти Хайди вы, случайно, не заметили в ее комнате какого-нибудь магазинного пакета? Возможно, он лежал в корзине с мусором. В этом пакете кто-нибудь мог ей что-нибудь занести.
Карлотта отрицательно покачала головой.
– Это необязательно должна была быть бумажная магазинная сумка, это мог быть пластиковый пакет или даже большой конверт.
Карлотта посмотрела на меня со странным выражением лица и ничего не сказала. Потом она повернулась, подошла к книжному шкафу и открыла одну из многочисленных застекленных дверок. Я решила, что она, сказав все, что хотела, вернулась к работе, но Карлотта достала с полки шкафа большой конверт из коричневой бумаги, повернулась и протянула его мне. Это был конверт с защитной вкладкой, в каких пересылают экспресс-почтой хрупкие предметы. Я была поражена.
– Это что же, было среди мусора Хайди?
Именно за этим я сюда пришла, я надеялась, что смогу это найти, но теперь, когда я держала в руке то, что искала, я не могла в это поверить.
– Да, он мне понравился, и я решила его оставить на всякий случай.
– Полиция о нем знает?
Карлотта вдруг заметно занервничала.
– Нет, про пятницу они меня не спрашивали.
Я постаралась ее успокоить.
– Все в порядке, Карлотта, вы ничего плохого не сделали.
Конверт я, конечно, взяла, но я знала, что не годится оставлять на нем отпечатки пальцев. Поэтому я положила его на старинный столик орехового дерева и вытащила из держателя, имитирующего черепаховый, две бумажные салфетки. Потом я снова взяла конверт, на этот раз через салфетки.
На нем не было никаких надписей, но в нем явно что-то приносили, потому что скобки, проходившие по краю вдоль длинной стороны, были погнуты. Тот, кто открывал конверт, а это, вероятнее всего, была Хайди, проигнорировал ушко расположенной на боку «молнии», за которое его полагается открывать. Я сжала конверт с боков и заглянула внутрь. Ничего. Тогда я перевернула его над столом и несколько paз постучала по нему. На стол из пакета выпало что-то очень маленькое. Приглядевшись, я увидела на столе маленький белый лепесток искусственного цветка из шелка. При виде его у меня чуть не перехватило дыхание. Я была почти уверена, что этот лепесток оторвался от искусственного цветка, украшавшего золотую коробку «Годивы».
– Спасибо, Карлотта, – сказала я как можно непринужденнее.
Действуя при помощи салфетки, я убрала лепесток обратно в конверт. Я пыталась вспомнить, что говорила Кэт. «Кажется, цветок был бледно-розовый», – сказала она. Но в полумраке коридора белый вполне может показаться бледно-розовым.
– Давайте положим этот конверт обратно в шкаф, – сказала я Карлотте. – Не исключено, что полицейские захотят на него взглянуть. Не доставайте его пока, хорошо? И никому о нем не рассказывайте. Я объясню Кэт, где он лежит.
Я сама открыла шкаф и положила конверт туда, откуда Карлотта его достала. Она наблюдала за моими действиями безо всяких эмоций.
Я уже обнаружила то, за чем приходила, но коль скоро я здесь оказалась, имело смысл еще раз осмотреть комнату Хайди. Вдруг что-нибудь наведет меня на совершенно новую мысль?
– Карлотта, вы можете заниматься своим делом, не буду вам мешать, – сказала я. – Я только на минутку загляну в комнату Хайди, хорошо? Кэт просила ей помочь, – добавила я для пущей убедительности, хотя, возможно, это было уже лишним.
Я открыла дверь, замаскированную под секцию книжного шкафа, и вошла в квартиру няни. Включая свет в коридоре, я услышала за спиной рев пылесоса. Чтобы шум не мешал мне сосредоточиться, довольно плотно прикрыла дверь. Прежде всего я обратила внимание на то, что ужасный запах наконец выветрился. Затем я отметила, что кто-то очень неплохо здесь потрудился – вероятнее всего, это была Карлотта. По комнате было расставлено в общей сложности около десятка новых коробок. Четыре, которые стояли у комода, и две у книжного шкафа были уже заполнены вещами Хайди, остальные были еще пустыми, стояли в центре комнаты, раскинув в стороны клапаны, и дожидались своей очереди.
Я поочередно заглянула в каждую из заполненных коробок. В них лежали вещи, которые я уже видела раньше в шкафу и комоде. Одежда была свернута очень аккуратно, как будто хозяйка вскоре собиралась ее надевать: так складывает вещи девушка, переезжая в студенческое общежитие. На одной из коробок лежали два герметично закрывающихся пакета с бижутерией Хайди, но браслета и сережек от Тиффани я нигде не обнаружила. Вероятнее всего, после того, как я рассказала о них Кэт, она спустилась в квартиру и забрала их. Я решила, что нужно будет это выяснить.
Две коробки, стоящие возле книжного шкафа, содержали скромную коллекцию принадлежавших Хайди книг, компакт-дисков и всякую мелочь. Я быстро просмотрела обе коробки и не нашла ничего, чего бы не видела раньше. Гудение пылесоса за дверью библиотеки прекратилось.
Из содержимого книжного шкафа не были упакованы только две фотографии Хайди. Они лежали поверх нескольких сложенных газет, по-видимому, их собирались завернуть. Я взяла сувенирную фотографию с круизного парома и посмотрела на нее повнимательнее. И вдруг поняла, что вторая девушка на снимке – это Дженис, хотя тогда она была не блондинкой, а брюнеткой и весила фунтов на пятнадцать меньше нынешней Дженис. Я сделала и еще одно открытие, которое меня поразило. На Хайди был длинный бирюзовый плащ. Почему-то в прошлый раз я не обратила на него внимания. Плащ запросто мог быть тем самым, который я видела на вешалке в студии Джеффа.
Я подошла к маленькому столику, стоявшему в простенке между окон. Из этой части комнаты пока еще ничего не упаковали. Под столиком я заметила корзину для бумаг, в которой Карлотта, видимо, и нашла конверт. Я села за столик и попыталась представить себе, как развивались события. Теперь я знала правду, неясными оставались только детали.
– Что ты здесь делаешь?
Я вздрогнула так сильно, что чуть не откусила собственный язык. Скрипя по полу ножками стула, я неуклюже повернулась на голос, раздавшийся из дальней от меня части комнаты. Какую-то долю секунды я не могла понять, кому он принадлежит, но потом увидела Джеффа. Его длинные волосы были мокрыми и прилизанными после душа, он стоял босиком, по пояс голый, в одних джинсах без ремня – в этаком фермерском стиле. Но если его наряд и предполагал некую расслабленность, то выражение лица было каким угодно, только не расслабленным. Если говорить совсем точно, то Джефф выглядел по-настоящему разозленным.
– А, это ты, привет, – пропищала я голосом мышки, угодившей в мышеловку. – Не знала, что ты дома.
Наверное, когда я звонила в дверь, Джефф принимал душ и не слышал звонка.
– Что ты здесь делаешь?
– Ну, ты же знаешь, я помогаю Кэт во всем разобраться.
Я самым жалким образом тянула время, пытаясь срочно придумать какое-нибудь правдоподобное вранье в свое оправдание.
– Как ты вошла?
– Меня впустила Карлотта.
– Какое отношение комната Хайди имеет к твоей помощи Кэт?
– Косвенное. – Я медленно встала, мое сердце все еще колотилось учащенно. – Я просто пыталась мысленно сложить всю картину воедино. Конфеты. Кэт. Смерть Хайди. Я надеялась, что, если просто посижу здесь, в той самой комнате, где я нашла труп, и вспомню все по порядку, меня осенит какая-нибудь гениальная идея.
– Ну и как, осенила?
Вопрос прозвучал без малейшего намека на любопытство, зато с изрядной долей сарказма.
– Может быть. Я, пожалуй, пойду. Кэт просила меня помочь, но я не хочу создавать никаких проблем.
Джефф сделал пару шагов в мою сторону.
– Послушай, Бейли, – заговорил он чуть мягче, – извини за резкость, но Кэт меня не предупреждала, что ты сегодня придешь. Ты должна меня понять. В этой комнате неделю назад умерла девушка, и вдруг я слышу, что здесь кто-то рыскает. Естественно, моей первой мыслью было, что в дом забрались папарацци.
– Я понимаю. Но я не знала, что ты дома, иначе я бы попросила Карлотту сообщить тебе о моем приходе. Я могу выйти на улицу прямо отсюда? Ну, чтобы не болтаться по дому?
– Можешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38