Кантра остановилась и нахмурилась.
– Я собиралась кое-что решить с Велликом, – проговорила она надтреснутым и рассеянным голосом. – Вы не помните, что это могло быть, пилот йос-Галан?
Паренек откашлялся.
– Я не вполне уверен, пилот, – ответил он, и его славный голос был едва слышен, – но мне представляется, что вы собирались оторвать ему руку и ею забить его до смерти.
– Точно! – Она ухмыльнулась Квинц. – Я с удовольствием скажу пару слов капитану, капрал. Ведите.
Если Квинц и хотела ухмыльнуться, при них она этого делать не стала. С бесстрастным лицом она резко повернулась на месте и четко зашагала по коридору.
Эфир был полон льда, линии силы съежились и истончились. Льют робко потянулся разумом, прикоснулся к линии и почувствовал, как она дрожит, спотыкается и рыдает. Она теряла блеск прямо у него на глазах: все светлые обещания надежды расползались клочьями и уплывали в темноту.
Он с болью отпустил линию, и ледяной ветер донес до него запах другого яда: сестра его госпожи готовила свои войска и оружие.
Он медленно скользнул к материальному измерению, задержавшись на четвертом уровне, где Ветвь Спирали видна была в простом танце света, – и чуть было не закричал.
Он знал – самой сердцевиной своего существа понимал, – что именно к этому стремились айлохины, однако видеть такое… Танец разбит, свет запятнан, а Тень растет так стремительно…
С плачем он упал в свое тело и повернул залитое слезами лицо к своей госпоже.
– Что случилось? – спросила она, хмуря брови и отводя взгляд от своего ткацкого станка.
– Звезды, – начал он, словно был ребенком, – и не смог продолжать.
Он склонил голову, закрыл лицо руками – и с тихим вскриком посмотрел вверх, когда теплая рука госпожи легла ему на плечо.
– Нет, – ласково сказала она, и на ее лице тоже были слезы, – плачь об умирающем свете, плачь. Кто имеет право на это, если не ты?
«Действительно, кто?» – подумал он, но тем не менее сделал усилие, чтобы овладеть собой.
– Ваша сестра, – прошептал он. – Ее копье занесено.
– А! – Леди Неясыть наклонила голову. – Тогда мы будем искать Руула Тайазана. Когда ты закончишь прощальную молитву.
Веллик стоял над трехмерной картой позади рабочего стола и смотрел в ее звездные глубины. Когда они вошли, он поднял голову и произнес:
– Спасибо, Квинц. Свободны.
После этого он снова вернулся к созерцанию. Квинц приняла приказ к исполнению: дверь за ней подчеркнуто громко закрылась.
– Вам будет интересно узнать, пилот Кантра, – сказал Веллик, продолжая смотреть на карту, – что археологический отряд отбыл сегодня днем. Хороший, чистый уход. Можно сказать, профессиональный.
– Ясно. – Кантра посмотрела на его профиль. – Вчера в порту видела брата Эрина. Вероятно, это и повлекло за собой смену квартиры.
– Я слышал, что иметь братьев хорошо, – задумчиво протянул Веллик. – Например, братьев по оружию…
Его голос смолк, губы сжались.
Кантра ждала. Когда она досчитала до двенадцати, а он продолжал стоять, погрузившись в свои раздумья, не произнося ни приказа, ни приглашения, она подошла и встала рядом с ним.
– Взгляните, – пригласил Веллик, постаравшись приглушить свой мощный голос. – Вы – женщина сообразительная, пилот. Что вы на это скажете?
Она посмотрела на карту, на кружение, блеск и жизнь, которые были Спиральной Ветвью в миниатюре.
На те места, где кружение стало неровным и неправильным. На картину, которая начала возникать из новой тьмы, словно в нулевом отражении.
– Это плохо выглядит, если мне будет разрешено выразить мое мнение, капитан, – медленно проговорила она. – Я не вижу многого, что должна была бы видеть на карте такого качества.
– Поправки в реальном времени, – сказал он, постучав пальцем по дисплею так, чтобы сделать сектор Ничего более близким и увеличенным.
– Штаб, – пробормотал он, глядя вниз. – Или… место, где больше нет штаба. – Он адресовал ей ухмылку, жесткую и лишенную юмора. – Мы остались одни.
– А мне казалось, что вы не подчиняетесь штабу.
– Мы и не подчинялись, – серьезно ответил он. – Но даже солдаты должны питать надежды, пилот. Надежду на то, что войну в конце концов удастся выиграть, например. Надежду, что высшие военачальники плюнут в морду тем, кто их подкупил, и снова станут исполнять долг истинных солдат. – Он вздохнул и постучал по дисплею, возвращая свой особый кусок Ничего обратно в общую картину. – А теперь надежд не осталось – только ожидание бесславного поражения, во время которого немногие из нас останутся живы, чтобы спастись бегством.
– Жизнь хочет жить, капитан, – сказала она тихо. Веллик хмыкнул.
– Это уж точно. И кстати об этом: как идут ваши переговоры с Семействами?
– Примерно так, как вы себе представляли, когда поставили нас в такое положение, что нам вообще пришлось иметь с ними дело, – ответила она, слишком усталая даже для того, чтобы рычать. – Почему это должны быть мы? У вас есть лишние транспортные корабли!
Он поднял голову и посмотрел на нее таким безнадежным взглядом, какого она еще у него не видела.
– Мы будем в арьергарде, – сказал он жестко и прямо. – Это наш долг и наша честь – защищать тех, кто не солдат.
– Иначе говоря, вы не хотите, чтобы они путались у вас под ногами. – Кантра вздохнула. – Не могу сказать, чтобы я вас винила. Мне и самой не слишком хочется иметь их у себя под ногами.
– Они не могут понять корабельные правила, – неожиданно добавил Тор Ан со своего места по другую сторону карты. – Пилот Кантра очень четко объяснила им корабельные необходимости и причины, которые их формируют, и мне кажется, что представитель Оланек наконец поняла, что в вопросах безопасности корабля последнее слово остается за капитаном.
– Да уж, ей лучше бы это понять, – отреагировала Кантра на выгнутые брови Веллика. – Потому что если она этого не сделает, она и ее люди могут оставаться здесь, и будь проклята вся солдатская честь. – Она вздохнула и провела пальцами по волосам. Глубины, до чего она устала! – Они должны вернуться через шесть часов с приемлемым контрактом, а в какой-то момент до этого срока пилотам необходимо немного отдохнуть.
Веллик кивнул и подошел к столу.
– Я не стану вас долго задерживать, – сказал он. – Я провел анализ перемещений кораблей, нанятых Высокими Семействами. Они направлялись к Центру.
Тор Ан посмотрел на карту, а потом – на Кантру. Его брови хмуро сдвинулись.
– В Центре тоже были случаи вражеских действий, – проговорил он. – Это слои темноты на карте капитана.
– Совершенно верно, – подтвердил Веллик. – Они отрывают куски там, где им захочется. Иначе говоря, как с детства учат солдат, безопасных мест не существует. – Он взял со стола какой-то предмет. – Пилот Кантра! – сказал он и подбросил этот предмет несильно и невысоко.
Она поймала его – вахтенный журнал, вроде того, который был у Джелы. Пролистав его, она убедилась, что все страницы одинаково пусты.
– И что я должна с этим делать? – спросила она. Веллик пожал плечами и снова повернулся к своему столу.
– Что пожелаете, пилот. Похоже, вы привязались к полевому дневнику Джелы, и я подумал, что вам может захотеться иметь свой собственный. Мне он ни к чему.
– Ясно.
Кожаный переплет под пальцами ощущался приятно гладким. Кантра отправила журнал во внутренний карман куртки и посмотрела на Тор Ана, кивком указав на дверь. Он понял намек. На ходу его чуть пошатывало.
Она бросила последний пристальный взгляд на карту… так много темноты!., и пошла за помощником. На половине дороги к двери она остановилась и оглянулась на письменный стол и массивного мужчину, склонившегося над ним с ссутулившимися плечами.
– Вы бы отдохнули, капитан, – сказала она спокойно и сочувственно. По-товарищески.
Он бросил на нее взгляд через плечо, явно поначалу собираясь быть гордым, но потом криво улыбнулся.
– Так и сделаю, пилот. Спасибо.
– Не за что, – ответила она и взяла юнца под руку. – Идемте, пилот. Вахта закончена.
Путешествие к внутренним структурам утомило старика, а прямое наблюдение за делами айлохинов поразило в самое сердце. Он вернулся в свое тело изменившимся – и кто бы не изменился, видя смерть звезд? – и с возрожденной надеждой.
– Я это вижу, – пробормотал он, когда Руул уложил его в постель, а его госпожа протянула руки их обоих, чтобы его успокоить. – Я вижу, как это надо сделать.
– Почтенный старец, это хорошо, – ласково сказала она. – Отдохните сейчас и восстановите силы. Мы все будем готовы исполнять ваши указания, когда вы проснетесь.
Старик вынужден был уснуть, закутанный в исцеляющие энергии. Руул поправил одеяло на слабом теле и улыбнулся, глядя, как кошка устроилась у бедра старика.
– Молодец! – заметил он тихо. – Ученому нужна вся помощь, какую мы только можем ему оказать.
Он перешел в гостиную и встал у окна. Это состояние бездельного ожидания было новым и странным. И тревожащим. Здесь, в этом облике и на этом уровне, он чувствовал, как собирается воля айлохинов. Скоро. Очень скоро.
Нарушение картины энергий в помещении заставили его повернуться от окна. Он поклонился – мягко и без намеренной иронии:
– Здравствуйте, леди Неясыть. Здравствуй, брат.
– Здравствуйте, РуулТайазан, – откликнуласьдама с неожиданной вежливостью. – Здравствуй, сестра. Несомненно, вы следите за айлохинами и ходом их дел. Думаю, не ошибусь, что вы находите их продвижение оглушительным.
– Почти, – признался он.
– И потому вы могли не заметить, что наша уважаемая сестра направила часть своих сил на создание помех айлохинам. Я полагаю, ее цель – воспользоваться эластичностью, которая еще сохранилась в линиях на таком удалении от события.
– Несомненно.
Он направил свое сознание наружу, нашел линии и узор, мысленно выругался и, вернувшись в свое тело, обнаружил, что Льют сардонически улыбается.
– Она ведь может погубить нас всех?
– Нет, думаю… не всех, – ответил Руул. – Хотя, конечно, она может внести ненужную сложность.
Он сосредоточил внимание на госпоже.
– Я спрашиваю: ваши приготовления закончены?
– Плетение завершено. Четырнадцать матриц созданы и стоят наготове.
– Четырнадцать? – Льют повернулся к ней, широко открыв глаза. – Но… Тринадцать, конечно же!
– Нет, – мягко возразила она, – четырнадцать. Ты заслужил свободу, чем бы она ни стала. – Она бросила прохладный взгляд на Руула. – Я благодарю мою сестру за ее уроки.
Руул почувствовал, как госпожа выходит вперед в их общей сущности.
– Я была только рада помочь, – сказала она. – Теперь все зависит от судьбы, все и каждый. Думаю, мы больше не встретимся, сестра. Иди с миром.
– И ты, – отозвалась та.
Энергия завихрилась – и Руул снова остался один.
Аромат свежей, манящей еды охватил Кантру в ту же секунду, как она открыла дверь, пока она дошла до окна, где стояло дерево, у нее текли слюнки и все тело дрожало от нетерпения. Она видела тот самый плод: на фоне окна, чуть оттягивающий ветку вниз, плод, выращенный и напитанный специально – и исключительно – для нее.
– Ну, правильно, – сказала она и заставила себя отойти от окна, вытащить кожаную книжечку из куртки и с невероятной тщательностью уложить в самый центр стола.
Потом она сняла куртку, вытряхнула ее и бросила на спинку стула. Сделав пару глубоких вдохов, помогающих найти равновесие, она наконец снова вернулась к окну, привалилась бедром к стене, скрестила руки на груди и обратилась к дереву.
– Насколько мне помнится, – сказала она охрипшим от долгих разговоров голосом, – Джела уже говорил тебе, что это хобби – не слишком хорошее использование твоих ресурсов. Он был прав, насколько мне удалось определить. Но есть еще одно, о чем тебе следует знать и что надо обдумать, поскольку тебе, возможно, предстоит стать существом долгоживущим.
Она перевела дух и едва смогла удержаться и не протянуть руку, чтобы взять плод, который так приятно пах и выглядел совершенно созревшим.
– Тебе следует понять, что с людьми – трудно. Нельзя просто взять и вмешаться в их устройство, меняя их на ходу. Они требуют изучения и долгого обдумывания. Планирования. По сравнению с тобой мы живем быстро. Одна крошечная ошибка – и ты поставишь на ошибочный путь дюжину поколений. У поступков есть следствия, и к чему тебе следует стремиться – это к тому, чтобы избежать непреднамеренных последствий, разрушающих все добрые намерения. – Она вздохнула. – Как ты понимаешь, ради Джелы я буду считать, что твои намерения совпадают с теми намерениями человечества, которые в рамках данной дискуссии мы станем называть «добрыми».
На безоблачном небе у нее в голове правил дракон, изящный и сильный, и ветер шелестел вокруг его широких кожистых крыльев.
Кантра кивком указала на плод.
– Я очень ценю твою заботу, но не стану брать этот конкретный плод. Я намерена немного поспать, потому что я устала, а люди спят, когда устают.
Никакого ответа – только манящий аромат медленно начал слабеть, пока она вообще не перестала его ощущать. Плод, о котором шла речь, отломился от ветки с резким, четким хрустом и упал на землю в кадке.
– Спасибо тебе, – прошептала она, с усилием оторвалась от стены и направилась в постель.
29. Солсинтра
Она проспала два часа, а потом юноша разбудил ее, сунул ей в руку кружку горячего чая и потащил по коридору. Они застали ученого за лихорадочными вычислениями: он был настолько ими захвачен, что едва мог произнести фразу, не имеющую отношения к математике. В конце концов он просто развернул экран так, чтобы они все увидели сами: уравнения, которые холодом прошлись по ее нервам пилота, а мальчика даже заставили вскрикнуть.
Они выпили еще чаю и поели между вопросами – и еще не все их успели задать до того, как пилоту и ее помощнику настало время идти на встречу с клиентом.
Налли Оланек пришла раньше в сопровождении мужчины настолько незаметного, что Кантра решила: он и вовсе исчез бы, если бы не свиток у него под мышкой.
– Представитель, – сказала она, наклоняя голову, но не трудясь сесть, – вы распорядились написать контракт?
– Совершенно верно.
Налли Оланек махнула рукой, и ее спутник поднялся, поклонившись без лести или иронии.
– Капитан йос-Фелиум, – сказал он, протягивая свиток на обеих ладонях, словно это было бесценное сокровище, – я искренне полагаю, что смог точно изложить оговоренные обязательства, ответственность сторон и иерархии командования.
Она пристально посмотрела на него.
– Кто вы? Если это не секрет.
Он снова поклонился и посмотрел ей в глаза с неожиданной прямотой.
– Мое имя – дэа-Гаусс, капитан. Бухгалтерский учет и составление контрактов – это те услуги, которые мой род почитал за честь оказывать Высоким Семействам.
– Ясно. – Она протянула руку, схватила паренька за запястье и потащила вперед. – Это мой помощник, Тор Ан йос-Галан. Он сядет здесь с вами и просмотрит все написанное. Если его все устроит, тогда он принесет его мне: вы описали подобную процедуру в иерархии командования?
– Да, капитан.
– Отлично. А нам с представителем Оланек надо совершить небольшую прогулку.
Брови представителя удивленно выгнулись.
– Да неужели? А нельзя ли узнать, куда именно мы направимся?
Кантра адресовала ей жесткий серьезный взгляд.
– Я хочу, чтобы вы осмотрели корабль, – ответила она. – Получили бы хорошее представление о том, на что вы и ваши люди подписываетесь.
Налли Оланек нахмурилась.
– Мы заключаем контракт на перевозку с Солсинт-ры и…
Кантра предупреждающе подняла руку.
– Вы заключаете контракт на полет на корабле, – перебила она ее. – Вы когда-нибудь бывали на корабле, представитель?
Ее собеседница поджала губы.
– Конечно, нет! – сказала она с отвращением.
– Вот именно. Поэтому вам необходимо ознакомительное посещение. Раз уж вам не хочется, чтобы ваши люди попадали на Суд Капитана, то вам предстоит решить, как сделать их спокойными и довольными и держать их от капитана подальше. А чтобы это сделать, вам необходимо увидеть, потрогать и понюхать то, на что вы подписываетесь.
Она кивнула на дверь.
– Отправляемся. Чем раньше начнем, тем быстрее закончим, как говаривала моя приемная мать.
Кантра не могла не отдать должное Налли Оланек: она оказалась не из слабаков. Было совершенно ясно, что возможности и устройство «Солкизина» ее расстроили. К концу ознакомительного посещения и короткой лекции сержанта Илнери о медленном сне, такой четкой и гладкой, что она явно произносилась в тысячный раз, представитель была бледна, но не поддалась открытому ужасу и не потребовала вернуть ее на уютную Солсинт-ру, где можно было бы созвать совет и объявить вне закона все устройства, которыми пользуются шериксы, и многое из того, что широко распространилось по всей галактике. Генная селекция помимо простого отбора, искусственный интеллект коммерческого предназначения и даже личные коммуникаторы были на Солсинтре либо запрещены, либо использовались в соответствии со строжайшими правилами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45