– А как насчет Раджи? Он будет хорошо вести себя с Тьюлип?
– У нее сейчас нет течки, – грубовато сказал он, заставив Корри покраснеть. – Он будет вести себя прилично.
Она надеялась, что Грей тоже будет вести себя прилично.
– Куда мы поедем?
– Мне нужно заехать к одному из моих арендаторов. Его жена ждет ребенка, и я хочу убедиться в том, что у них есть все, что им может потребоваться.
То, что он тревожится о своих арендаторах, поразило ее. Она ведь считала его дьяволом во плоти, а дьяволу нет никакого дела до окружающих.
– Готовы? – спросил он, и она кивнула. Взяв ее за талию, он поднял ее и посадил в дамское седло. Корри не сразу вспомнила, что надо выдохнуть воздух, который задержала в легких. Даже после того, как он отошел от нее, она еще долго ощущала жар его рук.
Он легко вскочил в седло и направил коня по дорожке, ведущей из конюшни, а Тьюлип пристроилась рядом. Корри уже много месяцев не садилась на лошадь, но уроки не забылись, и она весьма уверенно держалась в дамском седле. Было приятно чувствовать кожаные поводья в своих затянутых в перчатки руках и ощущать на спине теплые лучи солнца.
– У вас очень хорошая посадка, мисс Мосс, – с улыбкой заметил Тремейн. Но озорные искорки в его глазах свидетельствовали о том, что то, о чем он говорит, не имеет отношения к верховой езде. Или имеет?
Она слегка покраснела, надеясь, что Грей этого не заметил.
– Спасибо, – сказала она в ответ.
Лошади двигались через зеленеющие поля, и как только Грей убедился в ее способности держаться в седле, он прибавил скорость.
Тьюлип перешла на кантер, вороной Тремейна продолжал скакать размеренным галопом.
Они ехали около часа, потом он остановился.
– Вон домик Питера и Сары Кардиган, – сказал он, и Корри увидела на опушке маленький коттедж под черепичной крышей. Из трубы поднимался дымок.
Они подъехали к дому, и Грей подошел к ее лошади, чтобы помочь Корри спешиться. Она призвала на помощь всю свою храбрость, когда руки Грея обхватили ее за талию, чтобы снять с лошади. Но вместо того чтобы сразу поставить ее на землю, он заставил ее соскользнуть по всему его телу и дюйм за дюймом прочувствовать, как оно напряжено.
У нее бешено забилось сердце.
– Поставьте меня на землю, Грей.
Он с довольным видом улыбнулся, и она осознала, что, назвав его по имени, позволила ему одержать эту маленькую победу.
– Как пожелаете.
Он поставил ее на ноги и, привязав поводья к столбу перед коттеджем, постучал в дверь.
В ответ послышался тихий стон.
– Миссис Кардиган? – крикнул Грей.
– Пожалуйста… – прошептал едва слышно женский голос. – Пожалуйста, помогите мне…
Грей распахнул двери и шагнул в дом, Корри торопливо вошла следом. Они прошли через гостиную, уютно обставленную мебелью ручной работы, обитой ситцем и накрытой вязаными салфеточками, миновали крошечную кухню и добрались до уютной спальни. Посередине кровати лежала женщина с огромным животом, прикрытым простыней. Ее черные волосы в беспорядке рассыпались по подушке.
Подойдя к кровати, Тремейн взял ее за дрожащую руку.
– Миссис Кардиган, где ваш муж? Где Питер?
Она судорожно глотнула воздух и облизнула пересохшие губы.
– Он пошел за повитухой. Я говорила, что на это нет времени, но он хотел сделать все как следует. – Она застонала от боли. – Прошу вас, помогите мне.
Граф повернулся к Корри:
– Нам потребуется горячая вода и какие-нибудь полотенца. Плита уже зажжена. Колодец возле дома.
– Что… вы собираетесь делать?
– Помочь миссис Кардиган родить ребенка.
Сняв с себя пиджак, он бросил его на спинку стула, потом наклонился, чтобы приподнять простыню.
У Корри испуганно округлились глаза.
– Но… не можете же вы…
Граф взглянул на нее суровым взглядом:
– Делайте то, что я сказал. Женщина нуждается в помощи. Отправляйтесь и принесите все, что требуется.
Корри сделала глубокий вдох и кивнула:
– Да-да, конечно. Вода и полотенца. Я постараюсь принести все как можно скорее.
Граф с облегчением вздохнул. Корри выскочила из спальни в крошечную кухню. В старой чугунной плите горел огонь. Сняв шляпку и жакет, она добавила в огонь несколько поленьев, схватила ведро, висевшее на крючке, и выбежала из дома. Работу по дому ей еще никогда не приходилось выполнять, но она быстро сообразила, как достать воды из колодца и перелить ее в ведро, которое она принесла с собой.
Раздался пронзительный крик, и Корри так вздрогнула, что чуть не расплескала воду. Испуганная за мать и ребенка, она притащила тяжелое ведро на кухню и вылила его содержимое в кастрюлю, стоящую на плите.
Теперь полотенца.
Она огляделась. Слава Богу, с краю стола лежала стопка чистых белых льняных полотенец, которые, очевидно, приготовила миссис Кардиган для предстоящих родов.
У Корри мучительно сжалось сердце. Ей никогда еще не приходилось находиться рядом с женщиной, рожающей ребенка, но она наслушалась рассказов об ужасных болях и страданиях. Женщина снова вскрикнула. Ее крики стали повторяться чаще, и Корри подумала о Лорел и о том, какие боли она испытывала, рожая своего ребенка. Наверняка она была готова сделать все, что угодно, чтобы защитить этот бесценный дар, доставшийся ей такой ценой.
Схватив стопку полотенец, Корри помчалась в спальню.
– Вот полотенца. Вода почти… – Она замолчала в ужасе, поняв, что ночная сорочка женщины задрана выше талии и ее голые ноги широко раздвинуты в стороны. На простынях и на белой сорочке Грея была кровь.
– О Господи!
Он даже не взглянул на нее, а только тихо сказал:
– Все идет хорошо, Летти. Сара все делает так, как надо.
– Но… но почему здесь столько крови?
– Так бывает, когда рождается ребенок. – Он взглянул на нее, слегка нахмурив лоб. – Ты наверняка на ферме видела, как рождаются животные.
– Я… уже говорила, Сайрус меня всячески оберегал. Он считал, что леди не подобает видеть такое.
Грей ненадолго задержал на ней взгляд, потом снова переключил внимание на женщину, лежащую на постели.
– С вами все будет в порядке, – сказал он ей. – Мы с Летти поможем вам.
Корри положила полотенца на ночной столик. Сара Кардиган вскрикнула от боли, и она задрожала всем телом. Господи, ведь она понятия не имела о том, как можно помочь женщине при родах!
Заставив себя успокоиться, она сбегала за водой, которая кипела на плите в кухне. Набрав воды в кастрюлю, она принесла ее в спальню, потом принесла холодной воды и губку, чтобы обтереть лицо роженицы.
К тому времени как она вернулась в спальню, лицо миссис Кардиган было белым как полотно и она вся взмокла от пота. Корри обтерла губкой ее лоб, шею и плечи.
– Спасибо, – сказала Сара пересохшими губами, на которые Корри положила мокрую салфетку, чтобы увлажнить их. Граф заметил, что она делает, и выражение его лица смягчилось.
Раздался душераздирающий крик, и Корри поняла, что ребенок начал выходить из тела матери. Корри инстинктивно дала Саре руку, и та вцепилась в нее мертвой хваткой.
– Все будет в порядке, – успокаивала ее Корри. – Граф знает, что надо делать.
Он взглянул на нее, потом вновь переключил внимание на женщину. Кажется, он действительно знал, что надо делать, потому что вовремя заставлял Сару тужиться, шепча ей что-то ободряющее тем самым низким мужским баритоном, звук которого отзывался во всем теле Корри.
– Ребенок вот-вот родится, – сказал он. – Дайте мне нож и позаботьтесь о том, чтобы он был чистым.
– Нож?
Он взглянул на нее.
– И кусок бечевки.
Не имея понятия, зачем ему нужны эти предметы, Корри бросилась на кухню, нашла нож и кусок бечевки, который был приготовлен вместе с полотенцами. Проверив остроту лезвия, она обдала нож кипятком и вместе с бечевкой отнесла в спальню. Она увидела, как Тремейн наклонился над женщиной.
Когда он сделал шаг назад, она увидела в его руках новорожденного, которого он держал длинными пальцами за лодыжки. Последовал хлопок по попке, и новорожденный пронзительно закричал. Корри как завороженная наблюдала, как граф с помощью ножа и бечевки перерезал и завязал длинную трубку, соединявшую ребенка с телом матери, потом закутал малыша в одно из льняных полотенец и протянул сверток Корри.
– Я… не умею держать ребенка, – нервно пробормотала она.
– Каждая женщина знает, как держать ребенка. Думаю, что это дано всем существам женского пола от рождения. – Он повернулся к роженице: – У тебя дочь, Сара. Чудесная девочка.
По щекам женщины покатились слезы.
– Благослови вас Господь за то, что вы сделали, – сказала она.
Пока Тремейн приводил в порядок ребенка, Корри сменила белье на постели и помогла Саре переодеться в чистую ночную сорочку. Закончив, она взглянула на Грея и увидела, с какой нежностью он смотрит на ребенка, которого держит на руках. Лицо его отражало столько эмоций, что у Корри перехватило дыхание.
Господи, быть того не может, чтобы ее охватило желание!
Завернув девочку в желтое шерстяное одеяльце, он отнес ее на кровать и уложил на согнутую в локте руку матери.
Корри подошла к Саре и младенцу. Сердце ее переполняли эмоции.
– Она настоящая красавица, Сара, – сказала она.
– Спасибо, спасибо вам за все.
Корри едва сдержала слезы. Она помогла появиться на свет новому человеку. Ничего более удивительного, более непостижимого она никогда в жизни не испытывала. Взглянув на Грея, она увидела в его глазах такое же радостное волнение.
Они молчали, не желая, чтобы это мгновение закончилось. Но тут распахнулась дверь, и в комнату вбежал Питер Кардиган.
– Повитуха уехала принимать другого ребенка. Силы небесные, Сара, что нам делать? – Потом его глаза сфокусировались на графе, и он заморгал, не веря своим глазам.
– У тебя дочь, Питер. И жена твоя после небольшого отдыха будет в полном порядке.
Ошеломленный Питер Кардиган бросился к жене и опустился на колени перед кроватью.
– Мне не следовало оставлять тебя, Сара…
Жена умудрилась приободрить его улыбкой:
– Все в порядке, дорогой. У нас родилась дочь. Слава Богу, что здесь оказались граф и его леди.
Питер Кардиган мало-помалу пришел в себя и принялся благодарить Тремейна. Наконец Корри и граф, забрав свои вещи, выскользнули из дома, оставив счастливых родителей с новорожденной дочерью, которую назвали Мэри Кейт.
– Вы знали, что надо делать, – сказала Корри, когда они подошли к колодцу, чтобы помыться. – Вам, наверное, уже приходилось когда-то принимать роды.
Он кивнул.
– В Индии. Там была одна женщина… маркитантка. Я нашел ее в придорожных кустах. Бежать за фельдшером было поздно. Кроме меня, ей некому было помочь.
Корри взглянула на него с уважением:
– Случись там кто-нибудь другой, ее могли бы просто бросить.
Он пожал плечами:
– Возможно. Я не из тех, кто может сделать такое.
Переварив информацию, она добавила ее к перечню того, что уже знала о нем.
– Что случилось с матерью и ее ребенком? Они остались живы?
– Я их больше не видел, потому что уехал из Индии и вернулся в Англию.
Он постепенно открывался. Ей было необходимо, чтобы он продолжал.
– Вы ловко обращаетесь с маленькими детьми. Вы хотели завести детей, когда были женаты?
Тремейн застыл на месте. Корри затаила дыхание, не зная, ответит он или нет.
– Тогда я хотел детей. Но теперь не хочу.
– Почему?
– Я не создан для того, чтобы быть отцом. Мне следовало бы понять это, прежде чем жениться. Я не знаю, как надо воспитывать ребенка.
Она взглянула на него:
– Потому что у вас на самом деле никогда не было настоящего отца, – сказала она. Он стиснул зубы. – Я слышала, что говорят. И знаю, что покойный граф очень плохо обращался с вами.
Грей насмешливо фыркнул, как будто она сильно недооценила ситуацию.
– Дуглас Форсайт был настоящим мерзавцем.
Такое выражение должно было бы шокировать ее, однако, подумав о побоях, которые пришлось ему выносить, и о доме, в котором он рос, не зная любви, она промолчала.
– Каким бы он ни был, я видела вас с Сарой и ее ребенком и уверена, что из вас получился бы великолепный отец.
– Но этого не будет. Я не намерен снова жениться, так что не надо обо мне беспокоиться.
– Но…
– Довольно, Летти. – Стиснув зубы, Грей пошел дальше. Однако он все-таки немного приоткрыл душу. Со временем, возможно, она заставит его разговориться о своем брате и о кузене.
Она шла рядом с ним, обдумывая его слова о том, что он не намерен снова жениться и не хочет иметь детей.
Это не должно было бы тревожить ее, однако тревожило.
Грей посматривал пытливым взглядом на женщину, которая шла рядом. Едва оправившись от шока, связанного с рождением ребенка, она стала браться за самую разную работу.
Женщины из высшего общества, которых он знал, не стали бы пачкать руки, чтобы помочь простой крестьянке, а Летти делала это с готовностью. Судя по всему, она была заворожена чудом рождения ребенка.
Летти сегодня его удивила. Правда, она его постоянно удивляла, что, по его мнению, было одной из причин его сильного влечения. Еще одной причиной были ее невинные реакции. И конечно же, ее чрезвычайная чувственность. Если бы ему удалось заставить ее понять, как хорошо могло бы все у них сложиться. Однако пока все его усилия были тщетны. Грей мысленно выругался.
Летти сказала, что совсем не увлечена его кузеном, и Грей, преодолев совершенно неожиданный приступ ревности, поверил ей. Летти в некотором роде принадлежала ему, и хотя она отчаянно протестовала, пройдет еще некоторое время, и она поймет, что их тянет друг к другу, и позволит ему заняться с ней любовью.
Он вспомнил о вопросах относительно его женитьбы, которые она ему задавала. Это была запрещенная тема. Он ни с кем не обсуждал свою покойную жену и то, что он испытал, потеряв ее. Знавшие его люди не затрагивали эту болезненную тему.
Но Летти не знала, что это запрещенная тема, и Грей, сам себе удивляясь, ответил на ее вопросы. Он не знал почему, но с Летти это было проще, чем с кем-нибудь другим.
Грей размышлял об этом, когда шел к колодцу, и настроение у него снова испортилось. После смерти матери он построил защитную стену вокруг своих эмоций. Он сделал это для того, чтобы пережить те ужасные годы, когда остался с отцом.
Даже после женитьбы ситуация не изменилась. Джиллиан была его женой, Грей очень любил ее и был в отчаянии, когда потерял. Однако он никогда не подпускал ее слишком близко, никогда не открывал ей свою душу. И он не имел намерения менять этот порядок. Он не собирался позволять кому-либо, даже милой маленькой Летти, разрушить стену, которая защищала его все эти годы.
Глава 13
Пока они шли к колодцу, Корри всматривалась в мрачное лицо Грея.
– Вы не такой, как я предполагала. Почему-то я никак не могу в вас разобраться.
Он поднял голову. Мрачного напряжения в его лице как не бывало.
– Мне пока тоже не удалось разобраться в вас.
«И слава Богу, что это так!» – подумала она. Она не могла себе даже представить, какая дикая ярость может охватить Тремейна, если он узнает, кто она такая и зачем пробралась в его дом.
– Вы были молодцом, – похвалил он. – Большинство женщин, которых я знаю, упали бы в обморок при виде такого количества крови.
Корри попыталась не показать, что похвала доставила ей удовольствие.
– Но вы сами сказали, что Саре нужна наша помощь.
Тремейн остановился у колодца и достал ведро воды. Она не догадывалась о его намерениях, пока он не снял с себя испачканную кровью сорочку. Под гладкой смуглой кожей на широкой груди отчетливо просматривались тренированные мускулы. Островок упругих черных волос, сужаясь, сбегал вниз по плоскому животу и исчезал под черными бриджами.
По ее телу пробежала волна желания. Ее внимание привлекло большое, явно символизирующее мужественность утолщение, образовавшееся спереди на бриджах, и Корри вспомнились слова служанки из таверны: «Говорят, у него это устройство как у жеребца-производителя».
– Ты опять смотришь на меня этим взглядом, Летти. Надеюсь, тебе нравится то, что ты видишь.
Она покраснела.
– Я и не думала смотреть на вас, милорд. Очень уж вы о себе высокого мнения. К тому же едва ли меня можно винить в том, что я смотрю на вас, если вы срываете с себя одежду при всяком удобном случае.
Он усмехнулся уже не уголками рта, а по-настоящему. У нее перехватило дыхание, когда она увидела, как меняет его лицо улыбка. Он сразу становится моложе и красивее. Как только его улыбка исчезла, ей безумно захотелось увидеть его лицо смеющимся. Бывает ли его смех грудным и хрипловатым, каким часто бывает его голос?
– Ах, простите, я забыл о деликатности ваших чувств, – насмешливо сказал он. – К сожалению, я не захватил с собой чистую сорочку. – Он смочил водой испачканную сорочку, чтобы смыть кровь. Потом вымыл лицо и грудь и надел на себя мокрую сорочку.
– Теперь ваша скромность больше не страдает? – спросил он, хотя, конечно, влажная ткань сорочки облепила каждую мышцу и сквозь нее были отчетливо видны плоские светло-коричневые соски.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
– У нее сейчас нет течки, – грубовато сказал он, заставив Корри покраснеть. – Он будет вести себя прилично.
Она надеялась, что Грей тоже будет вести себя прилично.
– Куда мы поедем?
– Мне нужно заехать к одному из моих арендаторов. Его жена ждет ребенка, и я хочу убедиться в том, что у них есть все, что им может потребоваться.
То, что он тревожится о своих арендаторах, поразило ее. Она ведь считала его дьяволом во плоти, а дьяволу нет никакого дела до окружающих.
– Готовы? – спросил он, и она кивнула. Взяв ее за талию, он поднял ее и посадил в дамское седло. Корри не сразу вспомнила, что надо выдохнуть воздух, который задержала в легких. Даже после того, как он отошел от нее, она еще долго ощущала жар его рук.
Он легко вскочил в седло и направил коня по дорожке, ведущей из конюшни, а Тьюлип пристроилась рядом. Корри уже много месяцев не садилась на лошадь, но уроки не забылись, и она весьма уверенно держалась в дамском седле. Было приятно чувствовать кожаные поводья в своих затянутых в перчатки руках и ощущать на спине теплые лучи солнца.
– У вас очень хорошая посадка, мисс Мосс, – с улыбкой заметил Тремейн. Но озорные искорки в его глазах свидетельствовали о том, что то, о чем он говорит, не имеет отношения к верховой езде. Или имеет?
Она слегка покраснела, надеясь, что Грей этого не заметил.
– Спасибо, – сказала она в ответ.
Лошади двигались через зеленеющие поля, и как только Грей убедился в ее способности держаться в седле, он прибавил скорость.
Тьюлип перешла на кантер, вороной Тремейна продолжал скакать размеренным галопом.
Они ехали около часа, потом он остановился.
– Вон домик Питера и Сары Кардиган, – сказал он, и Корри увидела на опушке маленький коттедж под черепичной крышей. Из трубы поднимался дымок.
Они подъехали к дому, и Грей подошел к ее лошади, чтобы помочь Корри спешиться. Она призвала на помощь всю свою храбрость, когда руки Грея обхватили ее за талию, чтобы снять с лошади. Но вместо того чтобы сразу поставить ее на землю, он заставил ее соскользнуть по всему его телу и дюйм за дюймом прочувствовать, как оно напряжено.
У нее бешено забилось сердце.
– Поставьте меня на землю, Грей.
Он с довольным видом улыбнулся, и она осознала, что, назвав его по имени, позволила ему одержать эту маленькую победу.
– Как пожелаете.
Он поставил ее на ноги и, привязав поводья к столбу перед коттеджем, постучал в дверь.
В ответ послышался тихий стон.
– Миссис Кардиган? – крикнул Грей.
– Пожалуйста… – прошептал едва слышно женский голос. – Пожалуйста, помогите мне…
Грей распахнул двери и шагнул в дом, Корри торопливо вошла следом. Они прошли через гостиную, уютно обставленную мебелью ручной работы, обитой ситцем и накрытой вязаными салфеточками, миновали крошечную кухню и добрались до уютной спальни. Посередине кровати лежала женщина с огромным животом, прикрытым простыней. Ее черные волосы в беспорядке рассыпались по подушке.
Подойдя к кровати, Тремейн взял ее за дрожащую руку.
– Миссис Кардиган, где ваш муж? Где Питер?
Она судорожно глотнула воздух и облизнула пересохшие губы.
– Он пошел за повитухой. Я говорила, что на это нет времени, но он хотел сделать все как следует. – Она застонала от боли. – Прошу вас, помогите мне.
Граф повернулся к Корри:
– Нам потребуется горячая вода и какие-нибудь полотенца. Плита уже зажжена. Колодец возле дома.
– Что… вы собираетесь делать?
– Помочь миссис Кардиган родить ребенка.
Сняв с себя пиджак, он бросил его на спинку стула, потом наклонился, чтобы приподнять простыню.
У Корри испуганно округлились глаза.
– Но… не можете же вы…
Граф взглянул на нее суровым взглядом:
– Делайте то, что я сказал. Женщина нуждается в помощи. Отправляйтесь и принесите все, что требуется.
Корри сделала глубокий вдох и кивнула:
– Да-да, конечно. Вода и полотенца. Я постараюсь принести все как можно скорее.
Граф с облегчением вздохнул. Корри выскочила из спальни в крошечную кухню. В старой чугунной плите горел огонь. Сняв шляпку и жакет, она добавила в огонь несколько поленьев, схватила ведро, висевшее на крючке, и выбежала из дома. Работу по дому ей еще никогда не приходилось выполнять, но она быстро сообразила, как достать воды из колодца и перелить ее в ведро, которое она принесла с собой.
Раздался пронзительный крик, и Корри так вздрогнула, что чуть не расплескала воду. Испуганная за мать и ребенка, она притащила тяжелое ведро на кухню и вылила его содержимое в кастрюлю, стоящую на плите.
Теперь полотенца.
Она огляделась. Слава Богу, с краю стола лежала стопка чистых белых льняных полотенец, которые, очевидно, приготовила миссис Кардиган для предстоящих родов.
У Корри мучительно сжалось сердце. Ей никогда еще не приходилось находиться рядом с женщиной, рожающей ребенка, но она наслушалась рассказов об ужасных болях и страданиях. Женщина снова вскрикнула. Ее крики стали повторяться чаще, и Корри подумала о Лорел и о том, какие боли она испытывала, рожая своего ребенка. Наверняка она была готова сделать все, что угодно, чтобы защитить этот бесценный дар, доставшийся ей такой ценой.
Схватив стопку полотенец, Корри помчалась в спальню.
– Вот полотенца. Вода почти… – Она замолчала в ужасе, поняв, что ночная сорочка женщины задрана выше талии и ее голые ноги широко раздвинуты в стороны. На простынях и на белой сорочке Грея была кровь.
– О Господи!
Он даже не взглянул на нее, а только тихо сказал:
– Все идет хорошо, Летти. Сара все делает так, как надо.
– Но… но почему здесь столько крови?
– Так бывает, когда рождается ребенок. – Он взглянул на нее, слегка нахмурив лоб. – Ты наверняка на ферме видела, как рождаются животные.
– Я… уже говорила, Сайрус меня всячески оберегал. Он считал, что леди не подобает видеть такое.
Грей ненадолго задержал на ней взгляд, потом снова переключил внимание на женщину, лежащую на постели.
– С вами все будет в порядке, – сказал он ей. – Мы с Летти поможем вам.
Корри положила полотенца на ночной столик. Сара Кардиган вскрикнула от боли, и она задрожала всем телом. Господи, ведь она понятия не имела о том, как можно помочь женщине при родах!
Заставив себя успокоиться, она сбегала за водой, которая кипела на плите в кухне. Набрав воды в кастрюлю, она принесла ее в спальню, потом принесла холодной воды и губку, чтобы обтереть лицо роженицы.
К тому времени как она вернулась в спальню, лицо миссис Кардиган было белым как полотно и она вся взмокла от пота. Корри обтерла губкой ее лоб, шею и плечи.
– Спасибо, – сказала Сара пересохшими губами, на которые Корри положила мокрую салфетку, чтобы увлажнить их. Граф заметил, что она делает, и выражение его лица смягчилось.
Раздался душераздирающий крик, и Корри поняла, что ребенок начал выходить из тела матери. Корри инстинктивно дала Саре руку, и та вцепилась в нее мертвой хваткой.
– Все будет в порядке, – успокаивала ее Корри. – Граф знает, что надо делать.
Он взглянул на нее, потом вновь переключил внимание на женщину. Кажется, он действительно знал, что надо делать, потому что вовремя заставлял Сару тужиться, шепча ей что-то ободряющее тем самым низким мужским баритоном, звук которого отзывался во всем теле Корри.
– Ребенок вот-вот родится, – сказал он. – Дайте мне нож и позаботьтесь о том, чтобы он был чистым.
– Нож?
Он взглянул на нее.
– И кусок бечевки.
Не имея понятия, зачем ему нужны эти предметы, Корри бросилась на кухню, нашла нож и кусок бечевки, который был приготовлен вместе с полотенцами. Проверив остроту лезвия, она обдала нож кипятком и вместе с бечевкой отнесла в спальню. Она увидела, как Тремейн наклонился над женщиной.
Когда он сделал шаг назад, она увидела в его руках новорожденного, которого он держал длинными пальцами за лодыжки. Последовал хлопок по попке, и новорожденный пронзительно закричал. Корри как завороженная наблюдала, как граф с помощью ножа и бечевки перерезал и завязал длинную трубку, соединявшую ребенка с телом матери, потом закутал малыша в одно из льняных полотенец и протянул сверток Корри.
– Я… не умею держать ребенка, – нервно пробормотала она.
– Каждая женщина знает, как держать ребенка. Думаю, что это дано всем существам женского пола от рождения. – Он повернулся к роженице: – У тебя дочь, Сара. Чудесная девочка.
По щекам женщины покатились слезы.
– Благослови вас Господь за то, что вы сделали, – сказала она.
Пока Тремейн приводил в порядок ребенка, Корри сменила белье на постели и помогла Саре переодеться в чистую ночную сорочку. Закончив, она взглянула на Грея и увидела, с какой нежностью он смотрит на ребенка, которого держит на руках. Лицо его отражало столько эмоций, что у Корри перехватило дыхание.
Господи, быть того не может, чтобы ее охватило желание!
Завернув девочку в желтое шерстяное одеяльце, он отнес ее на кровать и уложил на согнутую в локте руку матери.
Корри подошла к Саре и младенцу. Сердце ее переполняли эмоции.
– Она настоящая красавица, Сара, – сказала она.
– Спасибо, спасибо вам за все.
Корри едва сдержала слезы. Она помогла появиться на свет новому человеку. Ничего более удивительного, более непостижимого она никогда в жизни не испытывала. Взглянув на Грея, она увидела в его глазах такое же радостное волнение.
Они молчали, не желая, чтобы это мгновение закончилось. Но тут распахнулась дверь, и в комнату вбежал Питер Кардиган.
– Повитуха уехала принимать другого ребенка. Силы небесные, Сара, что нам делать? – Потом его глаза сфокусировались на графе, и он заморгал, не веря своим глазам.
– У тебя дочь, Питер. И жена твоя после небольшого отдыха будет в полном порядке.
Ошеломленный Питер Кардиган бросился к жене и опустился на колени перед кроватью.
– Мне не следовало оставлять тебя, Сара…
Жена умудрилась приободрить его улыбкой:
– Все в порядке, дорогой. У нас родилась дочь. Слава Богу, что здесь оказались граф и его леди.
Питер Кардиган мало-помалу пришел в себя и принялся благодарить Тремейна. Наконец Корри и граф, забрав свои вещи, выскользнули из дома, оставив счастливых родителей с новорожденной дочерью, которую назвали Мэри Кейт.
– Вы знали, что надо делать, – сказала Корри, когда они подошли к колодцу, чтобы помыться. – Вам, наверное, уже приходилось когда-то принимать роды.
Он кивнул.
– В Индии. Там была одна женщина… маркитантка. Я нашел ее в придорожных кустах. Бежать за фельдшером было поздно. Кроме меня, ей некому было помочь.
Корри взглянула на него с уважением:
– Случись там кто-нибудь другой, ее могли бы просто бросить.
Он пожал плечами:
– Возможно. Я не из тех, кто может сделать такое.
Переварив информацию, она добавила ее к перечню того, что уже знала о нем.
– Что случилось с матерью и ее ребенком? Они остались живы?
– Я их больше не видел, потому что уехал из Индии и вернулся в Англию.
Он постепенно открывался. Ей было необходимо, чтобы он продолжал.
– Вы ловко обращаетесь с маленькими детьми. Вы хотели завести детей, когда были женаты?
Тремейн застыл на месте. Корри затаила дыхание, не зная, ответит он или нет.
– Тогда я хотел детей. Но теперь не хочу.
– Почему?
– Я не создан для того, чтобы быть отцом. Мне следовало бы понять это, прежде чем жениться. Я не знаю, как надо воспитывать ребенка.
Она взглянула на него:
– Потому что у вас на самом деле никогда не было настоящего отца, – сказала она. Он стиснул зубы. – Я слышала, что говорят. И знаю, что покойный граф очень плохо обращался с вами.
Грей насмешливо фыркнул, как будто она сильно недооценила ситуацию.
– Дуглас Форсайт был настоящим мерзавцем.
Такое выражение должно было бы шокировать ее, однако, подумав о побоях, которые пришлось ему выносить, и о доме, в котором он рос, не зная любви, она промолчала.
– Каким бы он ни был, я видела вас с Сарой и ее ребенком и уверена, что из вас получился бы великолепный отец.
– Но этого не будет. Я не намерен снова жениться, так что не надо обо мне беспокоиться.
– Но…
– Довольно, Летти. – Стиснув зубы, Грей пошел дальше. Однако он все-таки немного приоткрыл душу. Со временем, возможно, она заставит его разговориться о своем брате и о кузене.
Она шла рядом с ним, обдумывая его слова о том, что он не намерен снова жениться и не хочет иметь детей.
Это не должно было бы тревожить ее, однако тревожило.
Грей посматривал пытливым взглядом на женщину, которая шла рядом. Едва оправившись от шока, связанного с рождением ребенка, она стала браться за самую разную работу.
Женщины из высшего общества, которых он знал, не стали бы пачкать руки, чтобы помочь простой крестьянке, а Летти делала это с готовностью. Судя по всему, она была заворожена чудом рождения ребенка.
Летти сегодня его удивила. Правда, она его постоянно удивляла, что, по его мнению, было одной из причин его сильного влечения. Еще одной причиной были ее невинные реакции. И конечно же, ее чрезвычайная чувственность. Если бы ему удалось заставить ее понять, как хорошо могло бы все у них сложиться. Однако пока все его усилия были тщетны. Грей мысленно выругался.
Летти сказала, что совсем не увлечена его кузеном, и Грей, преодолев совершенно неожиданный приступ ревности, поверил ей. Летти в некотором роде принадлежала ему, и хотя она отчаянно протестовала, пройдет еще некоторое время, и она поймет, что их тянет друг к другу, и позволит ему заняться с ней любовью.
Он вспомнил о вопросах относительно его женитьбы, которые она ему задавала. Это была запрещенная тема. Он ни с кем не обсуждал свою покойную жену и то, что он испытал, потеряв ее. Знавшие его люди не затрагивали эту болезненную тему.
Но Летти не знала, что это запрещенная тема, и Грей, сам себе удивляясь, ответил на ее вопросы. Он не знал почему, но с Летти это было проще, чем с кем-нибудь другим.
Грей размышлял об этом, когда шел к колодцу, и настроение у него снова испортилось. После смерти матери он построил защитную стену вокруг своих эмоций. Он сделал это для того, чтобы пережить те ужасные годы, когда остался с отцом.
Даже после женитьбы ситуация не изменилась. Джиллиан была его женой, Грей очень любил ее и был в отчаянии, когда потерял. Однако он никогда не подпускал ее слишком близко, никогда не открывал ей свою душу. И он не имел намерения менять этот порядок. Он не собирался позволять кому-либо, даже милой маленькой Летти, разрушить стену, которая защищала его все эти годы.
Глава 13
Пока они шли к колодцу, Корри всматривалась в мрачное лицо Грея.
– Вы не такой, как я предполагала. Почему-то я никак не могу в вас разобраться.
Он поднял голову. Мрачного напряжения в его лице как не бывало.
– Мне пока тоже не удалось разобраться в вас.
«И слава Богу, что это так!» – подумала она. Она не могла себе даже представить, какая дикая ярость может охватить Тремейна, если он узнает, кто она такая и зачем пробралась в его дом.
– Вы были молодцом, – похвалил он. – Большинство женщин, которых я знаю, упали бы в обморок при виде такого количества крови.
Корри попыталась не показать, что похвала доставила ей удовольствие.
– Но вы сами сказали, что Саре нужна наша помощь.
Тремейн остановился у колодца и достал ведро воды. Она не догадывалась о его намерениях, пока он не снял с себя испачканную кровью сорочку. Под гладкой смуглой кожей на широкой груди отчетливо просматривались тренированные мускулы. Островок упругих черных волос, сужаясь, сбегал вниз по плоскому животу и исчезал под черными бриджами.
По ее телу пробежала волна желания. Ее внимание привлекло большое, явно символизирующее мужественность утолщение, образовавшееся спереди на бриджах, и Корри вспомнились слова служанки из таверны: «Говорят, у него это устройство как у жеребца-производителя».
– Ты опять смотришь на меня этим взглядом, Летти. Надеюсь, тебе нравится то, что ты видишь.
Она покраснела.
– Я и не думала смотреть на вас, милорд. Очень уж вы о себе высокого мнения. К тому же едва ли меня можно винить в том, что я смотрю на вас, если вы срываете с себя одежду при всяком удобном случае.
Он усмехнулся уже не уголками рта, а по-настоящему. У нее перехватило дыхание, когда она увидела, как меняет его лицо улыбка. Он сразу становится моложе и красивее. Как только его улыбка исчезла, ей безумно захотелось увидеть его лицо смеющимся. Бывает ли его смех грудным и хрипловатым, каким часто бывает его голос?
– Ах, простите, я забыл о деликатности ваших чувств, – насмешливо сказал он. – К сожалению, я не захватил с собой чистую сорочку. – Он смочил водой испачканную сорочку, чтобы смыть кровь. Потом вымыл лицо и грудь и надел на себя мокрую сорочку.
– Теперь ваша скромность больше не страдает? – спросил он, хотя, конечно, влажная ткань сорочки облепила каждую мышцу и сквозь нее были отчетливо видны плоские светло-коричневые соски.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32